Аяла и первый дракон

Глава 14

Следующие пару дней прошли в занятиях и подготовке к предстоящей сессии и зачету по боевой магии. Последний меня беспокоил больше. Так как нам предстояло пройти настоящую полосу препятствий с кучей опасностей и безумных вещей. Каждый год Магистр Макконахи впечатляет своей изобретательностью и специфическим чувством юмора. И поэтому я усиленно тренировалась на крытом полигоне. Иногда с одногруппниками, иного совсем одна.

Там имелась подобная полоса препятствий, которую требовалось пройти на время, манежи для тренировки по рукопашному бою, манежи для магического боя (они накрывались специальным защитным куполом, который впитывал излишки магии) и магический стрелковый тир.

Сегодня подружки отправились на отработку после той злополучной вечеринки. Удивительно, но меня отрабатывать не заставили. Подфартило, не иначе. Ну и еще никто не сдал.

Так что я в гордом одиночестве оккупировала полигон. Так как он был крытый, здесь было тепло и сухо. Я с удовольствием сняла с себя пальто и мантию, переоделась в короткий спортивный топ и обтягивающие лосины, ну и, конечно, осталась в любимых берцах. За что отдельно стоит поблагодарить БАМ, так это за спортивную форму по последнему писку моды. И это я не столичную моду имею в виду или ее последнее издыхание, а самые современные разработки.

Наша форма была универсальной для любого мага с любой силой, то есть буквально не горела, не рвалась, не намокала, она даже самоочищалась! Форма была сравнима с доспехами или магическим щитом, так что можно было не бояться покалечиться во время тренировок. Но это не значит, что она делала нас неуязвимыми к боли. Это как с бронежилетом – от пули защитит, но впечатлений и синяков будет масса.

Тренировку я начала с традиционной разминки и навернула 5 кругов по полигону, вспоминая любимую фразу куратора: “В беге трусцой самое важное, чтобы трусцы не свалились!” Не знаю почему, ну вот запала она мне в душу, каждый раз так и представляю Магистра Макконахи, бегущего трусцой и теряющего трусцы. Знаю, что не стоит своего куратора представлять в таком компрометирующем виде, но ничего с собой поделать не могу. Радует, что он моих мыслей не видит, а то сильнее бы отыгрался на предстоящем зачете.

Здесь и так нужно быть готовым ко всему, а особенно к тому, чего меньше всего ожидаешь. Магистр любит использовать слабости адептов, порой, о которых они сами не догадываются. Если ты боишься темноты, то будет настолько темно, что своих рук не разглядишь, боишься высоты – сбросит со скалы, боишься змей – придется залезть к ним в серпентарий. Как он утверждает, чтобы из боевого мага не толк вышел, а дурь, мы должны преодолеть все свои страхи, даже самые незначительные. А мама говорила: “Форт Боярд отдыхает”. Не знаю, кто такой этот Форт, но на его месте я бы не расслаблялась.

Каждое испытание мы проходили небольшими группами по 4-5 человек. И на каждую группу в отдельности разрабатывался маршрут, задачи и испытания по преодолению страхов и для демонстрации приобретенных навыков и знаний. Важно было пройти полосу препятствий вместе, не потеряв никого из команды, помогая при необходимости бороться со слабостями (а они точно будут у каждого по отдельности или у нескольких одновременно) и успеть за отведенное время. И чаще всего, в команде попадаются не только друзья, но и враги, например, а могут вообще незнакомые адепты. Чтобы мы не рассчитывали на кого-то конкретного, а умели, несмотря на личные отношения и предпочтения, работать одинаково хорошо в любых условия и с любыми людьми. Задачка та еще, можете мне поверить. Некоторые адепты не выдерживают и переходят на общий факультет, где боевой магии самый минимум и встреч с магистром соответственно.

На первом курсе я боролась с боязнью высоты. До сих пор помню свой всепоглощающий ужас, когда я оказалась на краю обрыва, а вся моя команда была на противоположной стороне. И мне нужно было, по раскачивающемуся на сильном ветру веревочному мостику, преодолеть 100 метров и добраться до своих друзей. Времени бояться не было совсем, поэтому пришлось ползти по нему с закрытыми глазами. А Магистр еще и “ломал” по до мной доски, которые с визгом срывались вниз, где разливалась жуткая, исходящая паром и серным запахом, лава, от которой нещадно слезились глаза и щипало лицо и руки. Да, это была только иллюзия, но настолько реальная, что никто бы не рискнул проверить и сигануть туда, в пекло ада.

А на втором курсе я ощутила на себе всю прелесть топота миллиарда маленьких ножек огромных волосатых паучков. Мне казалось, что слышала, как они клацают своими хелицерами. Щипались они, кстати, настолько ощутимо, что у меня потом остались следы по всему телу.

На третьем – нам на пару с Ринкой посчастливилось побороть страх замкнутых помещений. Честно, до этого я и не знала, что боюсь их. Но когда нас буквально погребли заживо и заставили с помощью магии самостоятельно выбираться, оказалось, что боюсь я не только тесноты, да еще и задохнуться там.

А что сейчас подготовил для нас куратор, остается только гадать и бояться. За три года, мне кажется, что я уже если не поборола, то точно стала терпимее ко многим страхам. Но, наверняка, есть еще парочка таких, от которых во время испытания волосы встанут дыбом.

Поэтому в своих тренировках я делала упор не на страхи, к ним все равно не получится быть готовой, а на реакцию и свои действия в патовой ситуации. Чтобы, когда мозг отключился, руки и магия делали все за меня. Я старалась довести каждое движение до автоматизма.

Как я уже говорила ранее, я уравнитель, а это значит, что я и созидатель, и разрушитель одновременно. Это считается жутко круто, а на мой взгляд, это крайне сложно. Но мне повезло с мамой, которая оказалась первым уравнителем и прошла многое на собственной шкуре, поэтому научила меня чувствовать каждую магию по отдельности. А высшим пилотажем являлось объединение сразу нескольких. Например, вызвать огненный дождь или энергетическое землетрясение. Подобные эксперименты впечатляют, но, к сожалению, высасывают львиную долю магического резерва.

Если энергию можно черпать одномоментно из окружающего мира. Подойдет энергия воздуха или воды, то со стихийной магией все несколько иначе, там приходится ждать пока резерв не восполнится сам.

И созидательная сила мне дается намного лучше, чем стихийная. Она проще, понятнее, потому что энергию видно буквально везде. А стихии своевольные, а иногда просто неуправляемые (огонь, например, мне дается тяжелее всего).

Огня я боюсь, как огня. Какой бы каламбур не получился, но это так. После того, как я нечаянно подожгла дом, я в принципе боюсь им пользоваться. Словно во мне кто-то переключил тумблер, который не дает выйти магии, полностью перекрывая потоки.

Я занималась с лучшими учителями, с мамой, которая тоже имела подобный опыт. Но ничего не изменилось. И почему-то я практически уверена, что сейчас мне придется поработать именно с ним.

Поэтому сегодня я сидела в магическом манеже и пыталась зажечь хотя бы маленький огонек. Но за два часа я смогла напустить только дыму, от чего начинало уже першить горло и болеть глаза.

— Как успехи, труженица моя? — раздался сзади знакомый мужской голос с наглыми и мурлыкающими нотками.

Я обернулась и увидела Дора, стоящего внутри защитного кокона, внутри моего манежа, где стояла плотная дымка, размывающая контуры поджарого мужского тела, облаченного в спортивную форму нашей академии и знакомые берцы. Он расслабленно держал руки в карманах и взирал на меня своими притягательными фиолетовыми глазами, которые сейчас как-то слишком ярко светились, буквально гипнотизируя меня.

Мы не виделись пару дней, и я ощутила, что безумно соскучилась и рада его видеть. А эта мысль меня настолько удивила, что я, кажется, открыла рот.

— Так рада меня видеть? Или наоборот? — я точно открыла рот, а этот нахал выгнул бровь и дерзко подмигнул мне правым глазом.

— Пришел поглумиться? Или поглазеть? — я отзеркалила его жест, и также нагло выгнула бровь и подмигнула правым глазом.

— Пришел помочь. — ответил брюнет и стремительным шагом, направился ко мне. Ей-богу, от каждого его шага я ощущала, как сгущается воздух, легкие сжимаются, а сердце, наоборот неумолимо пустилось вскачь. У меня, по-моему, даже задрожали коленки. Видимо, надышалась тут дыма, который одурманил мою несчастную голову. И этот мужчина здесь совсем не причем.

— Как я успел заметить, у тебя проблемы с огнем. Он просто слабый или спит? — поинтересовался мужчина, присев напротив меня на пол.

— Он заблокирован. — ответила и я и рассказала историю с пожаром.

— Все ясно. Дай свои руки. — Дор протянул мне руки с длинными тонкими пальцами, где на ладонях заметны мозоли, говорящие о регулярных тренировках, а предплечье испещрено выразительными венами. Я, не отрывая взгляда от красивых мужских рук, вложила в них свои маленькие тоненькие ручонки, которые смотрелись абсолютно детскими.

— Закрой глаза и доверься.

Я послушно выполнила требования и замерла. От данной близости все внутри трепетало. Кисти согревались в горячих ладонях брюнета, и мне нестерпимо захотелось стать к нему ближе. Когда я шокировано осознала, что мне действительно понравился этот мужчина, что все мое естество тянулось к нему, каждая клеточка жаждала быть рядом, и как бы я не пыталась убедить себя в обратном, этого не изменить, произошло что-то невообразимое.

Воздух вокруг нас затрещал и сгустился. В моей груди зародилось что-то теплое, жгучее, оно росло и увеличивалось, а затем потянулось к мужчине. Наши тела словно соединились воедино, я окунулась в его эмоции и чувства, как в свои. Нить, связавшая нас, светилась ярким ровным светом. И сначала она дико натянулась, вынуждая нас чуть ли, не разрывая руки, отодвинуться друг от друга, испытывая при этом ощущение страха быть оторванными, а после шарахнуло нас лбами, буквально затапливая чистым восторгом.

— Это что сейчас было? — удивленно хлопая глазами и потирая лоб, прошептала я. И в ту же секунду мою память начали заполнять воспоминая.

Вспышка. Трис протягивает мне стакан с зеленой бурдой, утверждая, что это обычный сок. Я выпиваю и ощущаю неожиданный прилив энергии, хочется петь и танцевать.

Вспышка. Я танцую и смеюсь, Трис подливает в стакан еще “сока”.

Вспышка. Я связываю мишурой алхимиков, требуя “сок”.

Вспышка. Я пробираюсь в оранжерею и выкапываю мухоловки.

Вспышка. Трис нависает надо мной, пытаясь пробраться под юбку.

Вспышка. Я не могу совладать со своим телом, я умоляю отпустить.

Вспышка. Фелисити смеется и делает голоснимки того, как Трис пытается снять с меня платье и целует меня.

Вспышка. Я магией ударяю обоих и убегаю.

Вспышка. Я сижу на алтаре, трясусь и глотаю слезы.

Вспышка. Я шепчу: “Я больше никогда не хочу чувствовать себя слабой и беспомощной. И прикоснуться ко мне сможет только один мужчина – истинный”, а про себя еще подумала, значит, никогда.

Вспышка. Перо феникса светится настолько ярко, что заставляет закрыть глаза. А затем раздается голос: “Ты будешь обладать невероятной силой, вселять благоговение и страх, но обрести эту силу ты сможешь только встретив истинного и полюбив.”

Я пришла в себя от того, что из меня вытрясали душу, а после вообще дали пощечину, которая хлестким эхом разнеслась по манежу, а меня заставила очнуться.

— Ая! Ая! — кричал Дор и, вцепившись в мои плечи, тряс меня.

Я, прояснившимся взором, вперилась в мужчину, который посмел дать мне пощечину.

— Ты! Ударил! Меня! — по-настоящему рычала я не своим голосом. — Трис пытался изнасиловать, Фелисити смотрела на это, а ты ударил!

— Прости меня, Ая! Но ты долго не приходила в себя, смотрела остекленевшими глазами и буквально не дышала. И кто хотел тебя изнасиловать?!! Я его убью! — вскочив на ноги, тоже прорычал Дор.

— Я. Сама. Убью.

Моя ярость мгновенно начала затапливать разум, оставляя только чистое желание убивать. Оно набатом стучало в голове: бум “Убью”, бум “Убью”, бум…

В какой-то момент я перестала себя ощущать собой. Появились новые чувства: мощь, сила, превосходство и власть. Мне казалось, что я даже стала больше, выше, а в какой-то момент я поймала себя на мысли, что просто стукнулась головой об магический щит, накрывающий манеж. Этот удар привел меня в чувства и вынудил посмотреть вниз.

А внизу были лапы. Огромные черные лапы, покрытые плотно расположенной чешуей, которая выглядела скорее, как осколки черного стекла, нежели чешуйки, с длинными когтями-лезвиями, распарывающими твердое каменное покрытие пола.

А недалеко от этих лап лежал на спине Дор, который казался размером с собачку. Он с непередаваемым ужасом смотрел наверх на меня. В его глазах горело пламя, которое постепенно распространялось по всему его телу, поглощая сантиметр за сантиметром его кожи, волос, одежды.

И я просто заорала, испугавшись, что сейчас этот мужчина сгорит.

Но вместо крика услышала яростный рев, от которого затряслись стены, с потолка посыпались крошки, по полу пошла трещина, в которую провалилась лапа, а я почувствовала это и бросила шокированный взгляд на нее. Я подняла эту лапу, которая должна была быть рукой, поднесла поближе к лицу, чтобы получше рассмотреть, но увидела вместо носа длинную вишневую морду, с маленькими костяными наростами по всей длине и большими ноздрями на конце. Я мысленно охнула, а из ноздрей повалил пар.

— Божечки, — попыталась сказать я, но снова раздался рев. Только уже жалостливый и обреченный.

Я снова посмотрела на брюнета. Он уже поднялся на ноги, но пылать не перестал. Мне неожиданно захотелось прикоснуться к нему, потрогать его огонь, погреться в нем, и я протянула руку-лапу, но мужчина только отшатнулся от меня и замер.

Я опустила лапу на место и плюхнулась на попу, удивленно отметив, как от этого снова затряслась земля, а сзади что-то дико мешалось. Я резко обернулась и заметила длинный такой же черный чешуйчатый хвост, гребень которого был цветом спелой вишни, а на конце хвоста торчали костяные наросты, принявшие форму наконечника стрелы. А сам хвост прикрывали гигантские крылья с кожистыми перепонками, темные у основания и вишневые на концах.

Моя психика, видимо, решила, что больше не выдержит, а сознание было с ней абсолютно солидарно, поэтому, держась за ручки, они дружно покинули мое бренное тело.