Айрин, графиня из Бездны

Глава 7. Визвотер

В Эйд-Кейсарскую Империю, что объединила в себе Одиннадцать Королевств и Свободные Земли, пришло лето. Жители Антиохии встречали его в пламени гражданской войны. Неизвестный, объявивший себя Королем-Шутником, сколотил армию из наемников и недовольных новым правителем местных жителей и брал города один за другим. Свободные государства Франц-аз- Гард и Эгеншпиль направили дополнительные силы на помощь правительству Итании. Герцог Йоркдейл торжественно принял ключи от славного города Прайбурга и поклялся служить на благо его жителей. А в Городской Школе Плесиля раздался радостный вопль.

— Мы едем на войну!

Валери, ворвавшись в класс, с горящими глазами размахивала какой-то бумагой. Все в комнате недоуменно смотрели на неё, а Валентина улыбалась и наслаждалась вниманием. Наконец один из учеников, Ройс Ройзен, выхватил у неё из рук бумагу и быстро прочитал написанное.

— Что там? — нетерпеливо спрашивали ученики.

— Мы едем на войну! — снова выкрикнула Валери.

— Это королевский указ. Тут говорится, что каждая Школа должна выделить десять учеников и отправить их на учебу в госпитали Визвотера. Про войну ни слова — добавил Ройс, осматривая листок с обеих сторон. Он был отличником и всезнайкой, и всё делал обстоятельно.

— Вы что, совсем не понимаете? Из Визвотера солдат отправляют воевать в Итанию. С нами поступят также — посадят на корабли и отправят в войска. Сами подумайте! — Валери вскинула руку — Зачем Визвотеру столько учеников?

— Чтобы лечить раненых на войне — ответил «Бочка» Джим — Раз солдат забирают оттуда, то и привозят тоже туда.

— Какие у нас раненые, если мы побеждаем? — воскликнула Валери.

— Да и зачем везти солдат в Визвотер, а не лечить на месте? — вступила в спор Айрин.

— Потому что в городе превосходные больницы с докторами, а там — полевые палатки с коновалами!

— Если раненый может перенести несколько часов пути, его и коновалы вылечат. А если не может — то и смысла везти нет. Так?

— Больно много ты в этом понимаешь, Роу — воскликнул уязвленный Джим, все ещё не забывший, как ему разбили нос. — Ты-то на войне не была!

— Может, нет, а может, и была — спокойно отозвалась Айрин, разглядывая свои ногти — Но раненых я навидалась.

Остальные притихли. Слухи о Роу ходили самые разные. Прошедшие два года сильно изменили жизнь Айрин. Теперь она уже не избегала компаний, не отсиживалась молча в стороне, а активно участвовала в жизни класса и даже вступала в споры с директором. К тому же, она считалась ближайшей подругой Снежной Принцессы. Это сильно подняло Аури в глазах одноклассников. Особенно после того, как Айрин стала прилично выглядеть.

Узнав, когда у Аури день рождения, Валери на второй год обучения подарила ей выходной костюм. Он был почти так же красив, как тот, что купила ей Линария, и девочка не сразу решилась взять его.

— Я подумала, что платье тебе не подойдет — заявила Валери, вручая подруге сверток — Костюм почти новый, всего пару раз одевала! И никаких возражений, подарки в день рождения принимают без вопросов.

Когда началась зима, и выпал первый снег, Валери принесла и отдала Аури зимний плащ. Из крепкой, но мягкой бордовой ткани, подбитый настоящим мехом, он стоил баснословных денег, и Айрин попыталась отказаться от подарка.

— Даже не думай! Мне он почти ничего не стоил — это раз, у меня ещё полно костюмов — это два, а тебе он точно нужен — это три! — решительно заявила Валентина. Она взялась за рукав старой куртки, что была на Аури и крепко сжала в руках — Спорим, даже я смогу его оторвать? И пусть меня заберет Изнанка, если она хоть немного защищает от холода. И ни слова о деньгах. Если вдруг мне понадобится твоя сила, ты же не будешь выставлять мне счет?

И Аури приняла подарок, прекрасно понимая, что никогда не сможет за него расплатиться. Совершенно точно Валентине не нужна была её сила, у неё и своей было предостаточно. «Снежная Принцесса», «Валери-Вьюга», «Та Самая Валери» — так чаще всего называли Валентину в школе и городе. С годами её сумасбродство утихло, проступков стало гораздо меньше, а красота — еще заметнее. Поговаривали, что ей суждено выйти замуж за благородного, и даже без денег отца получить первую ступень. Валери на такие предположения никак не отвечала. Набрав себе команду из учеников, исполняющих любое её желание, она царствовала в Школе. Айрин так до конца и не поняла, почему Валентина выбрала её, ведь она даже не всегда соглашалась со словами подруги, не говоря уже об исполнении её сумасбродных желаний. Дважды побывав на днях рождениях, устроенных отцом Валери, Аури была поражена блеском тех, кто стремился добиться расположения Валентины. В школе не было никого, кто не мечтал бы оказаться на месте Айрин, но за три года никто так и не смог сблизиться с Валери, и девочки оставались вместе, разделяя всю прелесть и опасность такой дружбы.

На уроке директор Штерн подробно рассказал о приказе и дал пояснения.

— Новые времена — новые веяния. Король решил дать вам возможность проявить себя уже сейчас, и — сделать первый шаг к лучшему будущему.

— Лично король, что ли, решил? Мог бы и просто монет отсыпать — прошептал Джим, и несколько учеников, не сдержавшись, прыснули от смеха.

— Вы зря смеетесь, Роу — Дориан посмотрел на Айрин, которая поспешила принять серьезный вид — Вам, как никому, нужна эта поездка.

— А как выбирают, кто именно поедет? — подняла руку Валери.

— Мы с госпожой Лежан и господином Дантоном выберем десять учеников из числа тех, чьи родители дадут согласие на поездку.

— А правда, что нас отправят на войну? — спросила одна из учениц.

— Нет конечно! Что за чушь! — возмутился директор — Вы будете проходить практику в госпиталях Визвотера, ни на какую войну вас не отправят.

— Наверно, дела там совсем плохи — высказался Ройс — Раз своих докторов не хватает.

— Нигде ничего не плохо — отрезал директор — Ещё раз — король решил позаботиться о вашем будущем. Это отличный шанс получить новые знания и опыт, зарекомендовать себя, завести новые знакомства. Отнеситесь к этой поездке как к возможности заглянуть во взрослую жизнь и понять, чего вам хочется и на что вы способны.

У Аури возможная поездка взывала лишь легкий интерес. А вот у Валери горели глаза.

— Это же Визвотер! Почти как столица. Лучше, чем столица! Туда приплывают со всего света. Представляешь, сколько там народу! А сколько тайн? А какие дела там творятся! Уверена, мы найдём там сотню Отречённых!

От многих своих идей отказалась Валентина — но не от этой. Порой Аури удивлялась, как, при всей своей любви к странным людям, Валери не нарвалась на по-настоящему опасного человека. И вот теперь поездка в Визвотер давала ей шанс. К счастью для девочки, мечты разбились о жестокую реальность. Наутро, когда должны были выбрать тех, кто едет, Валентина пришла в школу мрачнее тучи.

— Отец не пускает — со слезами в голосе рассказывала она — Вчера строго-настрого запретил. Такого наговорил!

Валери даже не успокоил тот факт, что почти всем девушкам из школы родители запретили ехать.

— А что ты хочешь — заметил Ройс на возмущения Валери — Портовый город во время войны. Знаешь, сколько там желающих на вас найдется?

У Айрин с разрешением всё было проще. Старуха Наргиз лишь поинтересовалось, нужно ли за это платить, и заплатят ли им. Узнав, что денег не будет и не требуют, наскоро прикинула, сколько выйдет экономии на еде за каждый месяц отсутствия внучки и тут же дала своё согласие. С тех пор, как Аури стала ходить в канализацию время от времени, старуха считала, что внучка живет ей в убыток, и была заинтересована в том, чтобы сплавить её куда подальше.

В итоге поехали пятеро парней из старшего класса, Айрин с Ройзеном из второго и двое парней с девушкой из третьего.

Прощание вышло скомканным. Валери слишком злилась, чтобы чувствовать грусть от расставания. А Айрин, хотя за прошедший год и сильно набрала в умении общаться, временами стеснялась показывать свои чувства. Она хотела обнять Валентину, но та протянула ей руку, и Аури осталось лишь пожать её.

— Будь я храбрее, то сбежала бы из дома, и уехала с вами — с мрачным видом сказала Валери.

— Не говори глупостей. Мы же едем от школы. Тебя бы в два счета вернули.

— Возможно — вздохнула Валентина — Что же, постарайся провести там время с пользой. До встречи.

— До встречи — ответила Аури, глядя в спину подруги. У неё сжалось сердце, но она отбросила сомнения, решив, что это злость и обида на отца одержали вверх над Валентиной, и что к возвращению Аури всё забудется.

Покидали ученики родной город на двух телегах — в одной люди, в другой — вещи. Для некоторых это была первая поездка за город. Присматривать за детьми в дороге вызвались двое отцов, чьи дети остались дома.

Путешествие с самого начала взбудоражило Айрин. Ученики выехали из города со стороны, противоположной Лесу, в край ферм, полей и пастбищ, и Аури, никогда прежде не видевшая таких пейзажей, заворожено смотрела вокруг. Места, где до самого горизонта не было ни деревца. Леса, с деревьями столь крошечными, что до верхушки можно было допрыгнуть. Стада животных, свободно бродящие под открытым небом. Айрин так сильно волновалась, что даже однокашники это заметили и принялись шутить. Но их шутки прозвучали впустую. Мир снова раздвигал свои границы, и Айрин впитывала его. Школяры провели в пути три дня, останавливаясь на постоялых дворах, и все три дня Айрин узнавала что-то новое.

Визвотер был третьим по размеру городом Митендории. Плесиль был бы лишь одним из районов на окраине. Школьники, проезжая по улицам, возбужденно обсуждали всё увиденное. А вот Айрин город разочаровал — такой же, как Плесиль, только шире и выше. По улице могли разъехаться не две кареты, а пять. Высотные здания занимали не улицы, а кварталы. Особняки здесь были не редкими гостями, а обычным явлением. Больше людей, больше солдат, больше отпечатков ауры на стенах.

Даже здания, которых Аури раньше не видела, выделялись лишь своими размерами. Но остальные были от города в восторге. К их разочарованию, повозки быстро свернули в дебри складов и бараков. В одном из таких бараков им и предстояло жить. При виде длинного двухэтажного деревянного здания с узкими оконцами многие ученики, привыкшие к уютному проживанию дома, недовольно поморщились.

— А где твои вещи, Роу? — воскликнул Айзек, высокий смуглый парень из старшего класса. Все ученики разобрали сундуки и баулы и разложили кучками возле себя, и лишь Айрин стояла в гордом одиночестве. На вопрос старшего ученика Аури молча подняла и показала свой узелок.

— Да он меньше моего носового платка! Ты что, не брала с собой никакой одежды? Ты всё время хочешь ходить в этом? — Айзек ткнул пальцем в наряд Аури — Ты думаешь, я стану терпеть твою вонь?

— А куда ты денешься — ответила Айрин и направилась в барак.

Поселили их в одной из шести комнат на втором этаже. Две, как успела заметить Аури, уже были заняты. Комната до степени смешения напоминала ту, в которой они жили с мамой на фабрике. Те же двухэтажные кровати, те же шкафчики, те же голые стены и грубо выкрашенные полы. Отличие было лишь в расстановке кроватей, они стояли вдоль стен, шесть справа и четыре слева.

Пока ученики раскладывали вещи, к ним в комнату вошёл парень дет двадцати пяти, с зеленой повязкой на рукаве.

— Добрый день, ученики. Меня зовут Энтони Нароу, я медик Портового Госпиталя, и на время вашего проживания здесь я отвечаю за порядок в этом доме. Вас тут будет жить пятьдесят человек, по десять в каждой комнате, и в каждой же комнате будет свой старший. Его вы выберете сами.

Перечислив правила и обязанности проживания, Энтони перешел к самому главному- работе.

— В Визвотере девять госпиталей. Вы будете работать в Портовом Госпитале — а значит, у вас будут самые беспокойны пациенты. Поэтому постарайтесь серьезно отнестись к своему делу. Утром, в семь — подъем, десять минут на сборы, и в семь тридцать мы уже должны быть в госпитале. Полчаса — на завтрак, и в восемь приступаете к работе. Сегодня вас распределят по медикам. Обед и ужин тоже в госпитале. Вот и всё. Если будут вопросы — дважды подумайте, прежде чем их задать. Сегодня у вас первый день, так что до обеда вы свободны, раскладывайтесь и обживайтесь. А после обеда — это через три часа — общий сбор во дворе. Да, что такое?

— А мы можем купаться в море? — спросила Айрин. Ребята за её спиной удивленно переглянулись.

— Нет, ещё слишком холодно — ответил Нароу — Купаться разрешают лишь в середине лета. Но я бы не советовал. Тут на день пути вокруг вода нечистотная. Лето у нас — самый богатый сезон на отравления — именно из-за вас. Так что трижды подумайте, прежде чем лезть вводу.

Пока остальные раскладывали вещи, Аури решила прогуляться. Она видела узкую полосу на горизонте, прежде чем они свернули в складские дебри, и теперь ей не терпелось увидеть море. Выйдя из барака, Айрин по улочкам и проходам устремилась в гору, не обращая внимания на творившуюся вокруг суету. Уже через полчаса, выйдя с очередного переулка, Аури попала на широкий тротуар, с высоты которого открывался вид на гавань.

Море! Айрин широко открытыми глазами смотрела на него и не могла оторваться. Море! Там, в сказках, оно постоянно присутствовало — грозное, необъятное, сумрачное. А теперь оно было перед ней — и ни капли не разочаровывало. Это было не просто большое озеро до самого горизонта — нет, это был словно живой организм. Будто бы другой мир, или частичка чуда опустилась в этот свет. Темное, могучее животное, наделенное непостижимым разумом. Айрин почувствовала, как слезы выступают на глазах и быстро смахнула их. А ветер! А запах! Аури два часа простояла там, наблюдая за движением волн, порывами ветра и стаями птиц над водой, за кораблями, застывшими у причалов и плывущих за горизонт. С трудом девочка заставила себя вернуться к бараку.

После обеда во дворе их ждала длинная растрескавшаяся повозка, куда хуже той, на которой они приехали в город. Эта должна была каждое утро отвозить их в госпиталь, а вечером — забирать, кроме тех, кто будет оставаться на ночные дежурства. Ехать пришлось недолго. Двадцать минут — и они спустились к порту. С пристани моря не было видно, оно проступало жалкими полосками воды между множеством кораблей, столпившихся в гавани. Корабли Аури понравились, но восторга не вызвали. Некоторые были красивыми и величественно покачивались на волнах, но большинство напомнили Айрин дома с Красной улицы — старые, облезлые, окутанные какими-то свисающими тряпками и населенные странными суетливыми людьми.

Госпиталь находился в глубине портовых сооружений. Это был целый комплекс из нескольких зданий. Центральным был большой трехэтажный особняк с широкими дверьми и высокими окнами.

Встречал их глава Портового Госпиталя, шевалье Раен Декарт. Их всех выстроили в зале больницы, и доктор произнес речь.

— Наш король в своей заботе решил дать возможность каждому из вас…

Айрин, впервые оказавшись в больнице, внимательно оглядывалась. Она оценила и чистые серые халаты на медиках, и до блеска вымытый пол, и высокие окна, дающие большое количество света. Впервые она почувствовала, какими ужасными были условия, в которых она проводила своё лечение.

— … есть среди вас те, кому уже доводилось заниматься лекарным делом?

Айрин шагнула вперед. Вместе с ней вышли еще трое учеников.

— Подходите по очереди. Ты — указал доктор на правого ученика — Сюда.

Подошедшим школярам доктор задавал вопросы, те отвечали, иногда начинали что-то показывать руками. Скоро очередь дошла и до Айрин.

— Что ты умеешь? — спросил доктор, едва девушка встала перед ним.

— Чистить раны, зашивать, накладывать повязки. Знаю лекарственные травы, могу сварить…

— Ясно — перебил её Декарт — Знаешь, что такое рекланд-нож? Со-зажим? Признаки гангрены?

На все вопросы Айрин отрицательно качала головой.

— Ясно — повторил доктор — Мередит, это к тебе.

Одна из медиков поманила к себе Аури и та молча встала рядом, ожидая указаний. Закончив опрос учеников, доктор Декарт попрощался со всем и удалился, а Мередит Свон — так звали их наставницу — повела Аури и Ройса — оказалось, он тоже разбирался в швах и повязках- в свои палаты, по пути показывая комнаты, расположение которых им было необходимо запомнить — уборная, склад, операционные. После короткой инструкции Мередит отпустила подопечных в столовую, показав, куда им следует явиться после обеда.

В комнате уже сидели остальные ученики. Столовая на первый взгляд не сильно отличалась от той, что была на фабрике. Но между ними была колоссальная разница — еда была бесплатной и есть можно было сколько хочешь и когда угодно. Айрин уже и не помнила, когда сама определяла количество еды на своей тарелке. На раздаче она старалась себя сдерживать, но получилось плохо.

— Ого, Роу! — воскликнул Айзек, когда Айрин уселась за стол — У тебя там что, запасной желудок?

— Мозг, Айзек, мозг — постучала по голове Аури — Тебе никогда не понять, сколько он требует пищи.

— Полегче, Роу — воскликнул уязвленный Айзек, задетый смешками однокашников — Между прочим, меня определили в помощники медика. А тебя куда? В санитарки?

— Угу — промычала Аури набитым ртом — Не у всех, знаешь ли, есть отец-доктор, который годами учил тебя ремеслу. Так что нам придется потратить недели три, прежде чем тебя догнать. А может, и в две уложимся, как думаешь?

Айзек не сразу нашелся с ответом, а потом уже было поздно — ученики возбужденно обсуждали увиденных ими больных. Пока одни в красках расписывали увиденные ими увечья, другие с бледными лицами сидели над своими тарелками, стараясь удержать те крохи, что успели съесть. Аури с удовольствием доела всё, что взяла и отправилась с едва поевшим Ройзеном к Мередит.

Остаток дня доктор Свон давала подопечным различные поручения и проверяла, как они справляются. А уже со следующего дня началась настоящая работа.

К концу недели, как и обещал Нароу, в бараке проживало пятьдесят учеников из пяти школ. Тридцать из них распределили в санитары. Остальных прикрепили к медсестрам и докторам. Несмотря на опеку и надзор старших, первый месяц для госпиталя выдался тяжёлым. Одному пациенту школьник перерезал артерию и тот истек кровью, прежде чем к нему подоспели врачи. Второму слишком сильно наложили повязку, в результате чего пришлось ампутировать омертвевшую руку. Несколько раз начинались драки между учениками и особо буйными пациентами. Разбитые колбы, загубленные анализы и ошибочные записи о больных никто даже не считал. Серьезных последствий эти происшествия не имели. Глава госпиталя понимал, что за материал ему достался и отправлял на операции к ученикам бродяг и нищих, которые из-за болезни были слишком слабы, чтобы не попадаться в руки стражей. К обычным пациентам учеников не подпускали.

Айрин прилежно выполняла все поручения, стараясь сделать всё как можно лучше, и однажды её вызвали к доктору Декарту. Аури нашла его в соседней с кабинетом операционной. Там, вдвоем с помощником, доктор как раз заканчивал чистить рану.

— Готовься — кивнул он на стол с инструментами, даже не взглянув на девочку, и та поспешно вымыла руки и надела перчатки.

На столе совершенно неподвижно лежал мужчина. Доктор чистил разрез у него на ноге, но мужчина не просыпался. Аури даже показалось, что он мертв, но, приглядевшись, она заметила, как опускается и поднимается грудь.

Отбросив последние бинты, доктор кивнул на больного.

— Зашей.

Аури достала спирт и протёрла перчатки и инструмент. Затем потянулась к больному.

— Я уже обработал рану — произнес доктор.

— Это правильно — машинально кивнула Аури и принялась обрабатывать рану. Помощник доктора издал странный звук и прикусил губу. Аури, не обращая внимания, зашила рану, наложила кусок ткани на шов и перевязала. И только потом подняла глаза на доктора.

— Можешь идти — кивнул он помощнику — А ты молодец! Где так научилась шить?

— Отец показал.

— Мои поздравления твоему отцу. Мередит не врала, нахваливая тебя.

— Извините за замечание, ваше сиятельство.

— Что? А, про обработку! Да, получилось даже лучше, чем я ожидал. Тебе кто-то рассказал? — с подозрением посмотрел на неё Декарт.

— О чём?

— В прошлый раз большая часть солдат умерла уже после операций. Была суета, рук не хватало, многие лечили наспех и в панике. В результате — множественные заражения. Сепсис. Гангрена. Лихорадка. И теперь, стоит кому-нибудь напортачить с дезинфекцией, его немедленно переводят в санитары.

— Отец говорил мне, что это самое важное. Ваше сиятельство.

— Он у тебя доктор?

— Солдат. Был.

— Да, эти если бывалые, тоже разбираются.

Пока санитары перекладывали больного и увозили в палату, Декарт и Аури вымыли руки, сняли халаты и вышли из операционной.

— Сейчас — возвращайся на место — давал указания доктор, пока они шли по коридору — У нас не много работы. Но скоро всё изменится. Так или иначе. В Итании начнутся решающие сражения, и начнут прибывать корабли с ранеными. Мне нужны будут надежные помощники. Как видишь, приходится искать таких лично. Ты мне годишься. Я скажу Мередит, чтобы она занялась тобой дополнительно. Ясно?

— Да, ваше сиятельство — кивнула Аури.

— Хорошо. Будь готова, работать придётся и днем и ночью. Я знаю, в городе есть много мест, где можно отдохнуть студентам, так что с этого дня забудь про них. Я могу позвать тебя в любой момент.

— Я поняла, ваше сиятельство.

Мест и правда было много. Однокашники Аури часто по вечерам отправлялись в трактиры на ближайших улицах и говорили, что ещё ни в одном не побывали дважды. Сама Айрин с ними не ходила. У неё с собой не было ни гроша, а за вечер ученики тратили по несколько медяков. Приходя домой, они обсуждали увиденное и услышанное, а больше всего — хвастались сделанным. Нароу практически не показывался в бараке, и ученики пользовались свободой. Шестую комнату на этаже, в которую так никого и не заселили, школяры быстро превратили в место для общих посиделок. Там неведомо откуда появился стол, несколько стульев, корзина, куда постоянно накладывали хлеб, фрукты и овощи. В вечерние часы там всегда можно было найти компанию. Иногда собравшимся не хватало места, и посиделки разрастались в другие жилые комнаты. Школяры быстро нашли общий язык, и развлекали друг друга на свой лад. Двое уроженцев из долинных земель переворачивали три ведра разной формы и били ладонями по дну. Удары, звучащие в каком-то особом ритме, создавали странную рокочущую музыку, и под нее один из них низким горловым голосом начинал петь странные песни. На удивление, получалось очень даже хорошо.

Айрин, передразнивая свою бабку, давала комментарии по дневной работе товарищей.

— Эй, Ройс, ты что, наложил шину на сломанную ногу? Спаси нас Четверо! Она же стоит шесть медяков! Разум совсем покинул тебя!

— Но ведь мне её нужно лечить! — задыхаясь от смеха, выдавливал из себя Ройзен.

— У тебя сегодня умер бродяга! Пришил бы своему пациенту его ногу! Нитки-то дешевле стоят! Эх, Ройс, Ройс, когда ты уже научишься правильно работать!

Собравшиеся хохотали, видя, какие гримасы корчит при этом Айрин.

Девочка из деревни Ле-Серв, что находилась у самой столицы, вырезала из дерева чурки и раскрасила их, сделав похожими на кукол. Расставив их вокруг себя, она рассказывала всем знакомые сказки на новый лад, и искусно управляя своими игрушками, словно бы оживляла истории.

Другие ученики, не обладающие никакими талантами, просто рассказывали случаи из жизни, привирая и хвастая. Часто посиделки затягивались до утра, особенно если темы касались войны или политики. Если кто-то утверждал, что все бунтовщики — еретики и убийцы, тут же находился другой, кто заносил мятежников на правую сторону. Иногда доходило до споров. Но драк не было. Роль миротворцев в первые же дни взяли на себя трое братьев-здоровяков с пограничного городка Лилля. Спокойные, уверенные, они никогда не повышали голос, но после того, как старший из них заявил, что терпеть не может драк и поломает любого, кто их затеет, внутри коллектива появился невидимый стопор.

Там Аури лучше узнала, как и почему они попали именно в Портовый Госпиталь. Оказалось, что из девяти городских больниц принимать раненых готовы только шесть. Две — Больница Св. Арона и Больница графа Эдмора занимаются лишь благородными пациентами, а ещё одна находится на самой окраине Визвотера и там на добровольных началах лечат бродяг студенты Академий. Именно её пациентов и забирал себе Декарт для проверки приехавших школяров. Из оставшихся шести Портовый Госпиталь был самым крупным. Остальные с трудом могли принять по пятнадцать- двадцать пациентов. В то время как Госпиталь мог принимать разом более сотни больных.

Но не на все вопросы Айрин получала ответы в бараке. Некоторые приходилась задавать самой. Например, когда Мередит спросила, о чём они разговаривали с доктором Декартом, Аури не упустила шанса узнать побольше.

— Но самое удивительное — заканчивала Аури свой рассказ — Это поведение больного. Он будто бы спал, но я никогда не видела такого сна. Он не просыпался, даже когда ему чистили рану. Как такое возможно?

— Это была магия — улыбнулась Мередит — Господин Декарт умеет погружать людей в глубокий сон, настолько глубокий, что человек не проснется, даже если отрезать ему ногу.

Аури остановилась и взяла Мередит за руку. Та недоуменно посмотрела на девочку.

— Прошу вас, госпожа Свон, объясните мне, что такое магия! Что она может? На что способна? Чего от неё ждать? Никто ничего не говорит!

— Ты из Плесиля, верно? — усмехнулась Мередит — Там у вас и благородных-то немного. Действительно, откуда тебе знать.

— Хотя бы примерно — продолжала просить Аури — Уделите этому десять минут.

— Хорошо — она увлекла Айрин во двор. Там нашлась свободная лавка, куда они и сели.

— Видишь ли — начала объяснения Мередит — Магия — это прежде всего энергия. Представь, что вокруг нас много-много маленьких частиц. Что-то вроде пыли…

— Жучков — произнесла Аури.

— Что? Жучков? А знаешь, подходит. Да, пусть так и будет, вокруг нас множество мельчайших жучков. Мы их не видим, но они существуют. И они, эти жучки, могут делать разные вещи. Могут светиться. Могут загореться. Могут даже взорваться. А могут — лечить. Или наоборот, ранить. Они не могут поменять свою суть и стать каким-нибудь предметом. Мечом, или пистолетом, или, например, зерном. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Да. Получается, каждый человек с благородной кровью может управлять этими «жучками»?

— Да, каждый — ответила Мередит — но по-разному. Кому-то подчиняются целые стаи, а кто-то едва управится с десятком. Кто-то может заставить их сделать всё, на что они способны, а другой даже толком зажечь их не сумеет.

— И от чего же это зависти? От количества благородной крови?

— И снова — да, но не совсем. Но что-то мы слишком увлеклись. Думаю, общие черты магии ты поняла, а большего знать тебе и не нужно.

— Ещё один вопрос, госпожа Свон — попросила Аури — А что тут произошло? Доктор говорил про «прошлый раз», когда умерло множество солдат от инфекции.

— А вот это тебя точно не касается — сдвинула брови Мередит.

Остальные ученики выведали больше подробностей и охотно делились ими в комнате.

— В прошлый раз — это когда сюда привозили раненых после битвы за Аплет. Наши короли слишком увлеклись походом и пошли в самое сердце Итании. А мятежники, не будь дураками, подтянули войска и выбили наших из порта — размахивая руками, один из учеников пересказывал то, что говорили в тавернах — Говорят, вся гавань Аплета была увешана трупами. Но много наших, конечно, и вернулось. Все, само собой, израненные — а как же по-другому после битвы! И тут их начали лечить, да так здорово, что скоро закончились телеги, которые мертвецов увозили. Говорят, прям так, в море и кидали. После этого король и решил послать сюда санитаров- то есть нас. Но вначале, конечно, прочихвостил мэра.

— А почему сюда не послали врачей?

— Ого — врачей! А кто им платить будет? Солдат, в крайнем случае, можно и новых набрать, а уплаченные деньги уже не вернёшь, будь хоть трижды королем.

— Ну скажешь тоже, не вернёшь! Введут новый налог — и прости-прощай заработанные монеты!

— Сейчас уже не введут. Король побоится.

— Чего? Это Служитель наш побоится?

— Того! Разуй глаза — мы где находимся? Мы в городе, откуда отправляют солдат в Итанию. Думаешь, король захочет, чтобы кто-то через год также отправлял войска в Митендорию?

— В Итании мятежники свергли короля!

— А мятежники откуда по твоему взялись? Сами по себе завелись, как блохи у псов? Нет уж, это Король-Обжора их довёл! И наш доведет. Совет-то уже, считай, разогнали!

Такие споры нередко возникали среди учеников. Подобные разговоры, только куда громче и жестче, вели и пациенты, попадавшие к ним с улиц.

Но Айрин это мало волновало. Она полюбила эти посиделки, получая удовольствие от каждого вечера. Полюбила она и город. Девушка часто гуляла в одиночестве, жалея о подруге, оставленной в Плесиле. В один из вечеров Аури набрела на обрыв, с которого открывалось бесконечное море. После особо трудных смен, когда не было сил и настроения, она, прихватив из общей корзины пару фруктов, приходила на это безлюдное место, смотрела на море и мечтала. Она мечтала, как они с Валери окончат школу и переедут сюда. Как она будет работать в госпитале, а Валери- устраивать свои проделки. А потом они выйдут замуж — в голову опять лезли принцы, но Аури упорно гнала эту мысль — и уже со своими детьми будут стоять здесь и любоваться морем. И никогда больше Айрин не придется брать копье, и лезть в тоннели, и сражаться с чудовищами. И каждый день в госпитале, стремясь хоть немного приблизить свои мечту, Аури старательно трудилась, совершенствуя свои медицинские навыки.

Но не все ученики мечтали о будущем врача. Для некоторых из приехавших перемены были слишком сильными. Кто-то постоянно ругался, кто-то плакал и слал письма домой, умоляя родителей забрать его обратно в Школу. Многие жаловались, что они не для того отдают Школе золотой в год, чтобы вытирать дерьмо за больными. Однако время сглаживало углы. Спустя полтора месяца даже самые забитые и недовольные втянулись. А некоторые ещё и пытались зарабатывать. Айзек, в школе состоявший при Пустышке, пытаясь ему подражать, искал способ провернуть какое-нибудь денежное дело. И одним вечером, собрав в комнате всех своих однокашников, он предложил им заняться «адресным», как он выразился, лечением. То есть ходить на дом к людям. Конечно, знатные пациенты им не светили, ведь у тех уже были свои доктора. А вот горожан третьей ступени вполне можно было обслуживать. Айрин не стала ждать, чем дело кончится, и сразу отказалась наотрез. Она отлично запомнила урок с Пройдохой и шевалье. Но кто-то мог и согласиться. Некоторые ученики и до этого часто уходили и возвращались за полночь, так что понять, кто чем занимается, было невозможно.

У Аури же своих дел было по горло. Мередит, видя старание девочки, поручала ей всё больше работы и давала всё больше поручений. Несколько раз Аури пришлось ночевать в палатах. Поэтому, когда однажды Айрин позвали в госпиталь, едва встало солнце, девочка не удивилась. Быстро одевшись, она выскочила из комнаты. Аури единственная из одноклассников легко поднималась в такую рань, поэтому остальных её сборы не разбудили. Прибежавшая за ней сестра была взволнована и всё просила поторопиться. Направились они сразу к пристани, даже не заезжая в больницу. На замечание Аури, что ей нужен халат, сестра лишь отмахнулась.

На причале уже стояла группа врачей и сестер из госпиталя с Декартом во главе. Рядом с ними лежали мешки, которые матросы грузили в лодки. Айрин молча присоединилась к группе и разыскала Мередит.

— Что происходит? — поздоровавшись, шёпотом спросила девочка у начальницы.

— Судно с ранеными не может подойти к берегу. Его сиятельство распорядился, чтобы всё необходимое погрузили на лодки, и мы сами поднялись на борт. Будем оперировать прямо на корабле.

— А как же качка? — вырвалось у Аури. Наблюдая за проплывающими кораблями и теми, что стояли в гавани, у Айрин сложилось ощущение, что там нельзя стакан поставить.

— Справимся — пожала плечами Мередит.

Оказалось, что на судне качка ощущается не так сильно, как это видится с берега. Айрин, взойдя на палубу, стояла на ногах весьма уверенно.

— Одеваемся здесь — распорядился Декарт и медики, развязав один их тюков, начали надевать халаты поверх одежды. Аури, боясь за свой наряд, составлявший половину гардероба, сняла рубашку, а затем, под халатом, скинула штаны и, скатав одежду в свёрток, аккуратно положила её рядом с мешками. Даже с такими ухищрениями она переоделась быстрее, чем многие из присутствующих. В это время доктор продолжал отдавать распоряжения, и матросы бегали по кораблю, выполняя их.

Перед тем, как спуститься к раненым на нижнюю палубу, Декарт приказал всем обмотать лица тряпками. И только после этого они зашли в помещение с солдатами.

На уроках Духа директор Дориан иногда рассказывал, что происходит с душами грешников, попавших в рабство к Изнанке. Это очень походило на то, что увидела сейчас Айрин в полумраке нижней палубы. Десятки израненных тел лежали плечом к плечу, в лужах из нечистот. Кровь и грязь были повсюду. Запах стоял отвратительный, пробиваясь сквозь ткань. В воздухе гудели тучи мух, а еще множество их копошилось в открытых ранах. Некоторые раненые стонали, некоторые рыдали. Но большинство лежали молча и неподвижно.

— Стойте и не входите — доктор жестом руки остановил врачей, которые спускались по лестнице — Здесь невозможно оперировать, придется вытаскивать наверх. Вы все — он повернулся к шедшим за ним — поднимайтесь и готовьтесь к операциям. Блод — обратился доктор к своему заместителю — приготовь всё необходимое. А я пока проведу первичный осмотр.

Декарт пошёл обходить ряды тел, ступая прямо по грязным лужам, а остальные врачи начали подниматься обратно. Айрин, дожидаясь своей очереди, смотрела на доктора и видела, как мгновенно запачкались его туфли и как каждый шаг его оставлял отвратительные следы. Декарт не обращал на это внимания и отдавал указания следовавшим за ним матросам.

— Этот — мертв. Этот — мертв. И этот.

Над четвертым доктор нагнулся и проверил пульс. Потом положил руку на голову солдата, и Аури увидела, как аура змейкой скользнула по пальцам доктора и, опутав голову больного призрачной сетью, исчезла. Раненый тут же затих.

— Этого — на операцию.

Аури повернулась, выскочила по лестнице наверх и там сорвала с лица тряпку. Воздух снаружи был свежим, сладким, она стояла, глубоко вдыхая его, и наслаждалась им. Позади неё начали выносить раненых. На палубе поставленные на попа бочки приспособили под столы, положив на них доски и наскоро забив их гвоздями. Рядом со столами расставляли деревянные бадьи с чистой водой. На этих столах врачам и предстояло оперировать.

Первым занялся сам Блод с двумя помощниками. Второго взял на себя незнакомый Аури доктор. А третий достался Мередит, которой помогала Айрин и больничная медсестра. И началась привычная работа. Подавать. Держать. Чистить. Снова подавать. Шить.

А пациентов всё несли и несли. С загноившимися ранами, с вываливающимися внутренностями, с открытыми переломами — их всех выносили из той бездны внизу и клали на столы, и за каждого из них врачи бились со смертью. А за их спинами матросы выносили мёртвых и грузили в лодки. Совсем скоро и верхняя палуба покрылась кровью и нечистотами, и отрубленными конечностями, и вырванными внутренностями, и осколками костей. Приходилось осторожно переступать ногами, чтобы не упасть и не измазаться в этой грязи. И этому не было видно конца. Час шел за часом, и день был полон всего самого отвратительного, что есть в лечебном деле. К их четвертому пациенту, у которого была обожжена половина тела, Айрин не стояла на ногах. Она словно механизм, повторяла заученные движения и выкрикиваемые команды. Если бы ей в эту минуту сказали спрыгнуть в море, она бы без колебаний сделала это.

И в какой-то момент кошмар закончился. Пациента убрали со стола — и Айрин увидела, что никого больше на него не кладут. Она оглянулась — доктор Декарт о чём-то разговаривал с капитаном корабля, Блод с помощниками возились над пациентом, а остальные снимали халаты и мылись. Айрин перевела взгляд на Мередит.

— Всё — кивнула та — Наша работа окончена.

Пошатываясь, Аури направилась к группе медиков, которые стягивали с себя халаты и бросали их прямо на палубу. С трудом стянув с себя одежду, она, не обращая внимания на удивленные взгляды, подошла к своему свертку, и принялась одеваться. Ноги не хотели подниматься и попадать в штанины. Аури уселась прямо на палубу и начала натягивать парадные брюки. Затем наступила очередь рубашки — руки никак не совались в рукава, и Аури механически, раз за разом пробовала заново. В чувство её привели чьи-то прикосновения. Кто-то просунул ей обе руки в рукава и помог застегнуться.

— Спасибо — пробормотала Аури и повернулась посмотреть на своего спасителя. Это был Декарт.

— Молодец, Роу! — похлопал он девушку по плечу — А теперь отправляйся на берег и хорошенько выспись.

Айрин с благодарностью кивнула и потеряла сознание. Она не помнила, как её бережно опустили в лодку, и как на берегу Мередит проследила, чтобы её отнесли и уложили в одну из постелей.

Очнулась Аури, когда солнце уже заходило за горизонт. Она лежала на кровати в портовом госпитале, укрытая одеялом. Казалось невероятным, что прошёл всего лишь один день.