Багровые узы

Глава 21

Тусклый свет комнаты отбрасывает на стены жуткие тени, подчеркивая ощущение опасности, которая прилипла ко мне, как вторая кожа. Я чувствую себя незащищенной и уязвимой. Воспоминания о моем похищении все еще преследуют меня, и каждый скрип или шорох в темноте заставляет мое сердце бешено колотиться. Однако у меня нет времени думать о Луке или о похищении. Мне нужно понять, что мы будем делать, чтобы обезопасить себя.

Если Михаил Иванов спланировал мое похищение, это закончится еще большим кровопролитием. Если за этим стоит его отец, я уверена, что Алекс не остановится, пока он не умрет.

— Амелия, — мягко произносит Алекс, его глаза полны беспокойства, когда он смотрит на меня.

Я заставляю себя улыбнуться, пытаясь развеять его тревогу.

— Ну, привет. Добро пожаловать обратно в мир живых.

Я встаю, беру чашку с водой с тумбочки и поправляю соломинку, чтобы он мог сделать глоток.

Прежде чем говорить, Алекс делает несколько глотков воды.

— Где мы? — спрашивает он хриплым голосом.

Я делаю глубокий вдох, собираясь с духом, прежде чем ответить.

— Мы у доктора, которого знает Николай. Он думал, что это будет безопасно. — мой голос слегка дрожит.

Алекс кивает, и по выражению его лица я вижу, что он, должно быть, догадывается, куда нас привел Николай.

— Ты в порядке? — спрашивает он, и я не могу удержаться, чтобы не рассмеяться над абсурдностью его вопроса.

— Это тебя ранили ножом, а ты спрашиваешь, в порядке ли я? — отшучиваюсь я, пытаясь скрыть страх в голосе.

Алекс хихикает, а затем морщится от боли.

— Ты не дала мне прямого ответа, так что я буду воспринимать это как «нет».

Я нежно сжимаю его руку.

— Я в порядке, правда.

Я отпускаю его руку и замечаю синяки, покрывающие его кожу, и темные круги под глазами. Он через многое прошел, как и я. Я цепляюсь за надежду, что этот кошмар закончится, но нутром понимаю, что это не так.

— Где Николай? — спрашивает Алекс уже серьезным голосом, оглядывая комнату в поисках друга.

— Не знаю, — признаюсь я. — Он сказал, что ему нужно пойти и оценить ущерб. Я написал ему после того, как мы узнали, что с тобой все будет в порядке, но он не ответил. Я надеюсь, что он хотя бы сможет узнать, все ли в порядке с моим братом.

Алекс качает головой с мрачным выражением лица.

— Почему с твоим братом может быть не все в порядке?

— Мы были вместе, когда люди Луки схватили меня, — объясняю я.

Алекс напрягается при упоминании о моем похищении.

— Мне жаль, что меня не было рядом, чтобы защитить тебя, — говорит Алекс, выпрямляясь на кровати. — Я знал, что не должен был отпускать тебя одну.

— Может, хватит уже? Винсент был там, и он не смог меня защитить. Скорее всего, если бы ты был там, Лука попытался бы убить тебя ещё тогда, — возражаю я. — А теперь, пожалуйста, лежи спокойно, иначе у тебя швы разойдутся.

Алекс игнорирует мою просьбу и свешивает ноги с кровати, и я замечаю, как он морщится от боли.

— Мы не можем здесь оставаться, — настаивает Алекс решительным голосом.

— Николай сказал, что здесь безопасно, — возражаю я.

Алекс качает головой.

— Если за всем этим стоит мой отец, он найдет нас, где бы мы ни были. Если нет, то когда он узнает, что его доверенный советник убит, а сын пропал, он будет жаждать крови. А тут еще и дочь Эдварда Кинга похитили. Этот город погрузится в хаос, поэтому, пока мы не выясним, что собираемся делать, нам нужно уехать туда, где нас никто не найдет.

Он встает, делает несколько шагов, прежде чем споткнуться. Я быстро подбегаю к нему, и обнимаю его за талию, чтобы поддержать.

— Может быть, стоит подождать, пока вернется врач и осмотрит тебя?

— Нет, нам пора уходить, — повторяет он, решительно сжав челюсти.

Я знаю, что он прав. Нам нужно уехать как можно дальше отсюда, но мы не можем уехать не имея никакого плана. Нам понадобятся припасы, транспорт, деньги. И самое главное — нам нужно найти Николая.

— Хорошо, — говорю я, делая глубокий вдох. — Но нам нужно подойти к этому с умом. Мы не можем просто бежать вслепую.

Алекс кивает в знак согласия.

— О чем ты думаешь?

— Я видела дерьмовый мотель на соседней улице, когда мы ехали сюда, — говорю я.

— Помоги мне достать бумажник из заднего кармана, — говорит он, поворачиваясь и опираясь своим весом на край стола. — Там должно быть немного наличных. Я подожду снаружи, пока ты снимешь номер.

Я смотрю на свою рубашку, которая вся в крови Алекса. Я хватаю свитер со спинки стула и надеваю его, закрывая пятна.

Передаю пистолет Алексу и обхватываю его рукой, чтобы он мог о меня опереться. Открыв дверь, я вскрикиваю, увидев темную фигуру в дверях. Мгновение спустя в поле зрения появляется лицо мужчины.

— Николай, — вскрикиваю я, когда облегчение разливается по моему телу. Я протягиваю свободную руку и крепко обнимаю его. Он кажется смущенным и не знает, как реагировать на мой ласковый жест.

— Слава богу, с тобой все в порядке, — шепчу я ему в плечо, прежде чем Николай отстраняется.

— Дерьмово выглядишь, — говорит он, глядя на Алекса.

— Ты тоже не выглядишь на миллион баксов, придурок, — отвечает Алекс.

Николай хихикает, но затем выражение его лица становится серьезным.

— Я рад, что ты в порядке, но нам нужно двигаться дальше.

— Именно этим мы и занимались, — объясняю я. — Алекс все еще в плохой форме. Я видела мотель на соседней улице, и мы думали направиться туда.

Николай кивает в знак согласия и поворачивается к Алексу.

— Ты можешь идти?

Алекс кивает, и мы втроем выходим из убежища и идем по улице к мотелю.

Я регистрируюсь, оставляя Николая присматривать за Алексом. Оказавшись в номере мотеля, мы запираем дверь, и Алекс падает на одну из кроватей.

Я вижу усталость и боль, написанные на его лице, и чувствую укол вины за то, что заставила его пройти через все это. В конце концов, он пострадал, спасая меня.

Вскоре Алекс засыпает, его дыхание глубокое и ровное. Я знаю, что ему нужен отдых, чтобы восстановиться, но я не могу перестать думать, что нам делать дальше. Я поворачиваюсь к Николаю, надеясь получить ответ.

— Что ты выяснил? — спрашиваю я, мой голос едва громче шепота.

Николай вздыхает, его плечи опускаются от усталости.

— Ничего хорошего.

— И что это значит? — требую я.

— Отец Алекса в бешенстве. Очень зол. Он объявил, что ему нужна голова того, кто виновен в смерти Луки.

Мой желудок сводит от его слов. Мы в большей опасности, чем я представляла.

— Вёл бы он себя так же, если бы узнал, что это сделал его сын?

Николай качает головой.

— Смерть Луки не была одобрена, так что все зависит от того, какие у Алекса будут аргументы.

— Как какие? Этот кусок дерьма похитил меня, — огрызаюсь я.

— Без обид, но какого черта ему должно быть не плевать на это? — отвечает Николай.

— Ладно, — уступаю я. — Я писала тебе, с просьбой узнать жив ли мой брат. Он жив?

Он вздыхает, опускаясь еще ниже.

— Я ничего не смог узнать, но, как сын королевской империи, если бы с ним что-то случилось, слухи об этом разлетелись бы по всему городу. Думаю, что если все молчат — хороший знак.

— Мой отец ищет меня? — спрашиваю я, нервничая по поводу войны, которая может начаться из-за моего похищения.

— Честно говоря, это странно. О «Кингах» не слишком много болтают, — объясняет Николай.

— Может, это и хорошо.

— На самом деле, это то, что беспокоит меня больше всего, — ворчит Николай. — Ты, черт возьми, дочь Эдварда Кинга, и тебя похитили. Об этом должны трубить все, но вокруг тишина, как будто никто не знает, что происходит, и это странно.

Мое сердце замирает.

— Что, по-твоему, это значит?

Николай пожимает плечами.

— Честно говоря, не знаю. Поэтому нам нужно залечь на дно и разработать план. Мы не можем рисковать быть пойманными.

В моей груди поднимается паника.

— Мне нужно сообщить отцу, что со мной все в порядке.

— Нет, мы должны исчезнуть, — говорит Николай. — Сменить личность, получить новые документы и уехать из страны.

В горле образуется комок. Не этого я ожидала, когда связалась с Алексом. Я думала, что это будет не более чем интрижка, небольшое развлечение в моей предсказуемой жизни. Но теперь я оказалась в центре войны между двумя могущественными семьями и понятия не имею, как из нее выбраться.

Я качаю головой.

— Я не позволю, чтобы моя семья оказалась втянута в войну, основанную на ложной информации. Я должна сказать отцу, что за всем этим стоял Лука, и он уже мертв. Что это Алекс убил его, чтобы защитить меня.

— Я не буду тебя останавливать, но надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — говорит Николай и снова устремляет свой взгляд в окно гостиничного номера.

Я достаю телефон из заднего кармана и набираю номер офиса отца. Мои руки дрожат, когда на другом конце отвечают.

— Алло? — я удивляюсь, когда узнаю голос на другом конце провода.

— Изабелла? — спрашиваю я, гадая, вернулась ли она из Нью-Джерси из-за моего похищения.

— Амелия, это ты? Ты в порядке? — в ее голосе звучит паника.

— Да, я в порядке, — отвечаю я. — Но мне нужно поговорить с отцом, пожалуйста, это важно.

— Он ищет тебя, — отвечает она.

— Черт возьми. — я ворчу, прежде чем мои мысли немедленно переключаются на моего брата. — С Винсентом все в порядке?

На другом конце провода повисает пауза.

— Тебе нужно немедленно вернуться домой, — говорит Изабелла.

— Что с Винсентом? С ним все в порядке? — повышаю голос, в нем слышится паника.

— Амелия, ты должна быть здесь. Я не знаю, как долго он… — эмоции обрывают ее слова, и, помолчав немного, она добавляет: — Ты ему нужна.

У меня всё плывет перед глазами.

— Что с ним произошло? — спрашиваю я, мой голос переходит почти на крик.

— Кое-что нехорошее. Тебе нужно немедленно приехать, — отвечает Изабелла.

— Я понимаю, — говорю я, мой тон понижается до шепота. — Я приеду, как только смогу.

Я кладу трубку и поворачиваюсь к Николаю, слезы текут по моему лицу.

— Мне нужно ехать домой. С моим братом что-то случилось.

Выражение лица Николая смягчается, он придвигается ближе ко мне, глубоко задумавшись, прежде чем сказать:

— Мы поедем с тобой. Мы позаботимся о том, чтобы вы с братом были в безопасности.

— Спасибо, — удается выдавить мне, зная, что ему, должно быть, нелегко, учитывая, что мы с братом — Кинги. Вся его жизнь была посвящена семье Ивановых. Он должен знать, что моя семья сделала с Ивановыми и какую ответственность мы несем за смерть брата Алекса.

— Давай дадим Алексу отдохнуть еще немного, а потом поедем все вместе, — предлагает Николай.

Я колеблюсь, раздумывая, не пойти ли мне одной проведать брата. Но я уверена, что ни Николай, ни Алекс ни за что бы этого не допустили.

Пока мы ждем, когда Алекс проснется, я сажусь на край кровати рядом с ним, моя рука лежит на его руке. Он слегка шевелится, и я чувствую облегчение. Я наклоняюсь к нему, касаюсь губами его уха и шепчу:

— Я люблю тебя.

Глаза Алекса приоткрываются, он смотрит на меня, на его лице отражается замешательство, а затем на его губах появляется небольшая улыбка.

— Я тоже тебя люблю, — бормочет он, прежде чем снова закрыть глаза.

Мне больно каждый раз, когда я думаю о том, какой опасности подвергают наши отношения всех, кто мне дорог. Я чуть не потеряла Алекса, а теперь есть шанс потерять брата.

— Амелия, — в мои мысли врывается голос Алекса. — Что ты думаешь на счет того, чтобы уехать?

— Уехать? — спрашиваю я, во мне бурлит замешательство. — Что ты имеешь в виду?

— Все, — говорит он. — Все это гребаное существование позади. Только ты и я, навсегда.

На мгновение я ошеломленно замолкаю, мой разум работает со скоростью километра в минуту, пока я пытаюсь осознать, что он предлагает. Оставить все позади — наши семьи, нашу жизнь… все, что мы когда-либо знали. В глубине души часть меня всегда жаждала свободы, но я никогда не могла и мечтать о том, что это возможно.

— Алексей, — выдыхаю я, мой голос дрожит от неуверенности. — Я не могу.

Я вижу разочарование на его лице.

— Дело не в том, что я не хочу, — уверяю я его. — С моим братом что-то случилось. Он ранен. Я должна быть с ним.

— Что с ним произошло? — пытается прояснить ситуацию Алекс.

— Я пыталась дозвониться отцу и объяснить, что ты меня спас, чтобы предотвратить кровопролитие с нашей стороны. Его не было на месте, но Изабелла ответила и сказала, что Винсент пострадал, когда меня забрали, и что всё плохо, и я должна быть с ним рядом.

— Я сказал ей, что когда ты очнешься, мы поедем с ней, — вмешивается Николай.

— Конечно! — восклицает Алекс. — Сначала мы убедимся, что с твоим братом все в порядке, а потом сможем обсудить наше будущее.