Береги мою душу

Глава 24

Неприятная капель, настойчивый запах сырости и пережатые чем-то руки заставили Алину с трудом открыть глаза. Приподняв склоненную к груди голову, она непонимающе осмотрелась по сторонам. Последнее, что девушка помнила – нападение на алту Алисару. Судя по тому, что сейчас Алина находилась в каком-то полутёмном и сыром помещении, вокруг явно не дворец владыки светлых эльфов. Слабо дернувшись, телохранительница расслышала звяканье цепей и, осмотрев себя, увидела, что прикована к стене. Теперь становилось понятно, почему у неё так затекли руки, а спину неприятно холодило. Дернув руками ещё пару раз, девушка поняла всю тщетность своих попыток. Решив действовать иначе, она попробовала призвать магию. Вот только Алину ожидал неприятный сюрприз. Источник не отзывался, словно ему что-то мешало, преграждало путь. Именно тогда Лисовская осознала, что конкретно так попала. Где бы она сейчас ни находилась, и кто бы её ни удерживал, телохранительница оказалась совершенно беззащитной.

«Неплохой антуражик», – храбрясь, подумала она, прекрасно понимая, что без посторонней помощи выбраться не сможет.

Помещение оказалось довольно просторным. Посереди него стоял большой деревянный стол, а вот лавок не наблюдалось. На дальней стене, утопавшей во тьме, что-то поблескивало. Маленькое оконце почти под самым потолком давало минимум света, но если внимательно присмотреться, то можно различить хоть что-то. И поэтому, когда Алина, прищурившись, всё же рассмотрела то, что привлекло её внимание, увиденное совсем не порадовало. Судя по развешенным на стене разнообразным инструментам, она оказалась в пыточной камере. А значит, её явно не плюшками угощать будут.

Повернувшийся с тихим щелчком ключ возвестил о появлении посетителей. Но и то, как легко и тихо открывался замок, очень сильно насторожило девушку. Пыточной точно часто пользовались, и Алина будет ещё одной из череды многих, кто побывал здесь. Вошедшие в камеру четыре фигуры были полностью закутаны в плащи. Из-за этого не удавалось увидеть их истинный облик. Алина настороженно следила за тем, как пришедшие установили в специальные пазы факелы, что давало возможность рассмотреть всё намного лучше. Первое впечатление оказалось совершенно верным. Это была пыточная, и, кажется, пришёл её черёд стать игрушкой неизвестных палачей. Да и, судя по тому, что они смело откидывали капюшоны, не боясь быть опознанными, девушке не светило выйти отсюда живой.

Было ли ей страшно? Несомненно! Алина когда-то прочла много литературы по средневековым пыткам и имела представление, что её ожидает. Да и мазохистских наклонностей за собой никогда не наблюдала, чтобы спокойно ожидать своей участи. Но и показывать свой страх была не намерена. Ибо, проявив свои истинные чувства, дала бы незнакомцам власть над собой.

Внимательно осмотрев своих посетителей, Алина признала в них людей. И, судя по всему, чистокровных. По крайней мере, она думала, что так и есть, потому что не заметила никаких отличительных черт детей смешанных пар.

– Ну и кто же нам попался? – Подойдя вплотную к Алине, высокая черноволосая женщина вцепилась пальцами в её подбородок, с интересом рассматривая. – Эльфийка, – вынесла она и так очевидный вердикт. – Эльфийка, а, эльфийка, ты зачем помешала забрать полукровку? Не строила бы из себя героиню, сидела бы сейчас спокойненько в своем лесу, листики перебирала.

«Коза!» – обиделась за эльфов Алина, но не посчитала нужным отвечать, так же внимательно осматривая женщину. На вид той можно было дать лет сорок, но если вспомнить, что люди в этом мире живут дольше, то незнакомке могло быть намного больше лет. А вот выражение её глаз телохранительнице совсем не понравилось. Слишком холодное, безэмоциональное. Такие глаза обычно бывают у тех, кто привык убивать и не чувствует по этому поводу никаких мук совести.

– Молчишь? Гордая? – хмыкнула незнакомка, отпуская подбородок девушки и делая шаг назад. – Ну, молчи-молчи, всё равно скоро сама всё расскажешь. Я даже сделаю тебе подарок – лёгкую смерть. Вот как только расскажешь нам всё, под заклинанием Истины, так сразу и убью.

Телохранительница моментально напряглась. Она помнила, как заклинание подействовало на алту Сарилейн, и осознала, что промолчать не сможет. Если бы можно это было как-то обойти… Алина принялась быстро прокручивать в уме всё то, что говорил ей алт Элрай, пытаясь найти лазейку. И она неожиданно нашлась, там, где, казалось бы, нет выхода. В этот момент Лисовская обрадовалась, что заклинание Истины существовало для каждой расы своё. А значит, появился шанс на то, что оно с телохранительницей не сработает.

– Кто ты такая? – спросил надтреснутый мужской голос.

Алина сфокусировала на нём свой взгляд. Судя по балахону, чем-то напоминающему одеяние алта Элрая, только чёрного цвета, перед девушкой стоял маг. Скорее всего, пока Алина судорожно думала, как обойти заклинание, даже не заметила, что его уже применили. И ничего не произошло.

– Почему она молчит? – поинтересовалась женщина.

– Не знаю, – растерянно ответил маг. – Заклинание действует мгновенно.

– Может, в ней есть примесь чужой крови? – предположил ещё один мужчина, всю правую сторону лица которого пересекал уродливый шрам.

Маг суетливо вскинул руки, читая нараспев ещё одно заклинание. В воздухе перед Алиной появились какие-то переплетения линий, в которые внимательно всматривался человеческий маг, постоянно что-то бормоча и морщась.

– Нет, она чистокровная эльфийка, – наконец выдохнул тот, стирая линии.

– Тогда почему не действует?! – рыкнула женщина, взяв мага за лацканы плаща, и слегка встряхнула.

– Госпожа Калира, я не виноват, – испуганно забормотал бедолага, стараясь вырваться из её хватки. – Она какая-то неправильная эльфийка!

– Это ты у меня сейчас неправильным станешь, – прошипела Калира, откидывая от себя мага, и брезгливо поморщилась. – Бориг, неси плеть, ту, с металлическими наконечниками. Стоит немного развлечься, правда, милая? – Вновь подойдя к Алине, женщина достала нож и принялась медленно разрезать её тунику. – Или всё же ты скажешь всё сама? Не хочется портить такую красоту.

Девушка лишь сильнее сжала челюсть. Да, она понимала, что её ожидает. Знала, что вряд ли выберется отсюда живой, не зря ведь они лиц не прятали. Но даже в такой ситуации она не желала сдаваться. Алине оставалось надеяться на то, что она сумеет перенести все уготованные пытки. А то, что их предстоит много, становилось понятно по хищному выражению лица Калиры. Эта уж точно не знает сочувствия.

Первый удар лёг обжигающими полосами на оголённую кожу, разрывая тонкую ткань нижней сорочки на лоскуты. Телохранительница лишь скрипнула зубами и постаралась максимально расслабиться, зная, что если будет зажиматься, станет лишь больнее. Когда удары последовали один за другим, попадая не только по груди и животу, но и раня лицо, Алина закрыла глаза, с трудом выдыхая воздух. Она постаралась абстрагироваться от боли, уйдя в свои воспоминания. Вот только её мучительнице это не понравилось, и та, отбросив плеть, вновь достала свой нож.

– Так дело не пойдёт, – прошептала Калира девушке на ухо. – Мне не нравится, как ты себя ведёшь. – Она чуть надрезала кожу на шее, с любопытством глядя на выступившую кровь. – Не молчи, скажи мне для начала своё имя, а потом всё, что меня заинтересует. И я клянусь подарить тебе лёгкую смерть. Ну же, не будь такой упрямой!

Алина лишь на пару секунд открыла глаза, чтобы посмотреть в лицо своей мучительнице и взглядом передать всё, что о ней думает. Калире это ещё больше не понравилось. Прошипев что-то о высокомерных выскочках, она принялась с маниакальным рвением оставлять ровные надрезы на гладкой коже. Девушке пришлось прикусить щёку, чтобы не закричать.

«Ты ещё на мне в крестики-нолики сыграй», – зло подумала она, специально разжигая в себе ярость, чтобы не сдаться и не струсить.

Хотела ли девушка умирать? Боги, конечно же нет! Особенно когда ей подарили второй шанс. А ещё… но нет, Алина запретила себе думать о том, кто сумел так быстро пробраться в сердце и мысли. Потому что воспоминания о синеглазом эльфе приносили и чувство жалости к себе. А ей нельзя было расслабляться. Правильнее будет ненавидеть ту тварь, что так самозабвенно калечит тело другого существа.

Когда же Алина услышала звон отброшенного орудия пыток, а на его место пришли кулаки, она только и могла, что сплёвывать кровь, быстро наполняющую израненный рот. Кажется, её мучительнице совсем не понравилось, что новая игрушка так и не сказала ни слова.

– Ну же, не молчи! – ярилась Калира, методично нанося удары. – Кто ты такая?!

Открывшаяся дверь отвлекла её.

– Фу, Калира, дорогая моя, как ты можешь заниматься этим сама?

Алина с трудом повернула голову в сторону выхода, чтобы взглянуть на того, кто хоть и ненадолго, но прекратил её истязания. Пред ней предстала довольно красивая светловолосая женщина в пышном платье изумрудного цвета, явно из дорогой ткани. Да и украшения, что были надеты на незнакомке, могли позволить себе только богатые люди. Брезгливо сморщившись, вновь прибывшая осмотрелась по сторонам.

– Эллара, что ты здесь делаешь? – насмешливо посмотрев на неё, поинтересовалась Калира.

– За тобой пришла, – огрызнулась женщина. – У нас там… О-о-о… – завороженно уставившись на Алину, протянула она. – Как вам удалось её поймать?

– Ты знаешь, кто это? – Калира требовательно посмотрела на вошедшую.

– Конечно, знаю, – усмехнувшись, ответила та, продолжая рассматривать девушку. – А если бы и ты хоть изредка выбиралась из этой глухомани, то тоже бы узнала. Это телохранительница владыки светлых эльфов.

– Да ладно! – Калира посмотрела на Алину безумным взглядом. – Птичка моя, да ты просто дар богов. Теперь-то мы с тобой развлечёмся на славу!

– Как-нибудь в другой раз, – остановила её Эллара. – Нас ждут наверху, советую поторопиться.

– Ничего, я подожду, – хмыкнула Калира и, подобрав нож, ударила Алину рукоятью в висок, отправив ту в благословенную тьму.

– Ты её убила! – возмутилась Эллара.

Нащупав пульс, Калира удовлетворённо хмыкнула:

– Жива она. Выносливая… тем лучше, мне будет веселее.

– Мерзость какая! – Круто развернувшись, блондинка поспешила покинуть камеру, не сомневаясь, что Калира последует за ней.

Когда Алина очнулась, кругом было слишком темно. Бросив затуманенный взгляд в окно, она поняла, что сейчас ночь. Выходило, что в отключке девушка пробыла довольно долго. Чуть приподнявшись, телохранительница выпрямилась и, хрипло дыша, прислонилась головой к каменной стене. Руки нещадно болели из-за того, что она слишком долго провисела на них, пока была без сознания.

«Чёрт, и надо же было появиться этой Элларе! – Девушка раздражённо мотнула головой. – Теперь эта сумасшедшая будет пытать до тех пор, пока я не заговорю. Только бы выдержать!»

Хотелось бы верить, что её найдут и спасут, но на это не приходилось слишком сильно надеяться. Раз магию блокировали, вряд ли кто-то сможет определить её местоположение. Плавно мысли свернули в сторону Гэриата. Не хотелось думать о том, что Алина заставила его волноваться, переживать из-за своего исчезновения. А мысли уносили всё дальше в воспоминания. О том, как незаметно для самой себя привязалась к этому невероятному эльфу. Девушке было интересно узнавать, каким Гэриат может быть в разных ситуациях. Наблюдать смену настроения на красивом лице и в синих глазах. Владыка светлых эльфов стал её личным наваждением. Тем, кем телохранительница дорожила… больше свой жизни. И сейчас Алина жалела только об одном – о невозможности попрощаться с любимым.

За такими невесёлыми мыслями она не заметила, как наступил новый день. И лишь по звуку открываемой двери поняла, что её вновь явились пытать.

– Ну, привет, – радостно улыбнулся мужчина, который приходил вчера вместе с Калирой. – Госпожа отбыла по важным делам, так что теперь с тобой буду развлекаться я.

– Бориг! Тебе было приказано не убивать её, – возмутился его спутник, зашедший вслед за ним. – А после твоих пыток от жертв мало что остаётся. Она так долго не продержится.

– Вот для этого с нами целитель, – осклабился тот, кого назвали Боригом. – Он не даст эльфийке покинуть нас раньше времени. А если наша глубокоуважаемая телохранительница не хочет так сильно страдать, то пусть расскажет всё сейчас, и, так уж и быть, я исполню волю госпожи, убив её быстро и безболезненно. – Мужчина отвесил шутовской поклон пленнице и радостно осклабился. – Судя по упрямому выражению лица, она совсем другого мнения на этот счёт. А значит, нам предстоит много приятных часов вместе. По крайней мере, для меня они точно будут приятными!

«Вот этого я и боюсь, – напряглась Алина. – Главное, чтобы не…»

Мысль, пришедшая ей в голову, заставила внутренне содрогнуться. К пыткам девушка более или менее себя подготовила. Но не к насилию. Надругательство над своим новым телом со стороны этого урода казалось более ужасной участью. Поэтому телохранительница решила, что если он только попробует что-то сделать с ней в этом плане, она сама убьёт себя.

Это было последней связной мыслью. Бориг оказался виртуозом в деле пыток. Девушку отстегнули от кандалов, удерживающих её на весу, и, протащив по полу, уложили на стол, приковав к нему. Пока мужчина готовился, двое других внимательно следили за пленницей, словно она могла сбежать. Последнее, что Алина хорошо запомнила – это довольного Борига, что-то насвистывающего. С любовью глядя на инструменты, которые разложил рядом с пленницей, палач весело подмигнул телохранительнице, беря в руки уже знакомую ей плеть. Телохранительница с трудом удержалась от крика, когда волны боли от ударов прокатились одна за другой по измученному телу. Все, что она себе позволяла, пока мужчина измывался над ней, это редкие стоны. Благо болевой порог оказался довольно высоким, чтобы пока сдерживать вопли.

Перемежая удары с вопросами, Бориг не переставал радостно улыбаться. Алина видела, что палачу доставляло истинное удовольствие зрелище мук его жертв. Когда мужчине надоело, он откинул плеть и достал щипцы, с ухмылкой помахав ими перед затуманенным взглядом жертвы. Девушка тяжело сглотнула, стараясь не думать, для чего они нужны. И вновь попыталась как можно глубже уйти в свои воспоминания, чтобы хоть немного абстрагироваться от боли. И всё же через какое-то время телохранительница потеряла сознание.

В себя пришла, когда её окатили ледяной водой. Алина оглядела мутным взглядом склонившегося над ней мужчину, признав в том давешнего целителя.

– В норме, – коротко выдал тот, отходя от девушки.

– Отлично, – раздался голос Борига. – Ну что, эльфийка, пришло время продолжить наше общение.

«Третий, – вяло подумала Алина, так отметив начало нового дня в плену. – Как же быстро пролетело время».

И снова невыносимая боль, расходящаяся жаром по коже, когда к измученному телу прикладывали раскаленный прут, переворачивающая внутренности, но, в то же время, не позволяющая потерять сознание. Только стоны, полные мук, через плотно сжатые зубы, показывали, насколько же больно жертве палача. А там, где-то вдалеке, на периферии сознания, кто-то настойчиво требует что-то рассказать. Но нельзя. Она не имеет права.

– Эй-эй, очнись, спящая красавица. – Бориг довольно хохочет над своей шуткой.

«Четвёртый».

Сломанные пальцы сосредоточили на себе всё восприятие, не давая хоть немного забыться. Перед лицом Алины мелькают какие-то штыри, и руки взрываются новой волной боли, когда их пришпиливают к поверхности стола. Глаза практически ничего не видят, опухшие и залитые кровью и потом. Губы потрескались, но на фоне всего остального девушка не обращает на это внимания.

– Упрямая, зараза! Но ничего, я упрямее.

Треск ломаемых костей, выгнутое от невыносимых терзаний тело и безумный хохот мучителя. Боригу нравится, что его пленница настолько стойкая. Значит, ему можно будет испытать ещё много методик…

«Шестой».

Алина практически не чувствовала ног, и почему-то это радовало. А ещё она испытывала безграничное счастье от того, как хмурился целитель, говоря, что с каждым разом ему всё труднее приводить телохранительницу в относительный порядок, и умоляя повременить хоть немного. Бориг лишь недовольно рыкал на это и принимался с ещё большим остервенением пытать Алину, вымещая на ней недовольство своим провалом. Пленница так и не заговорила…

«Восьмой».

Алина не помнила, зачем ведёт счёт, но почему-то была уверена, что это важно. А ещё очень важно ничего не говорить, потому что нельзя. Она сама себе это запретила. Вот кричать, срывая связки, можно. Алина даже не сразу поняла в чём дело. И только через пару мгновений осознала, что этот вой издает её саднящее горло. Ну, ничего-ничего, она себе это разрешила. Главное, чтобы мучители больше ничего не услышали. Это под запретом!

«Десятый».

Она мысленно молила богов подарить смерть, прекратить эти мучения. Боль стала её постоянной спутницей, лишая разума, доводя до отупения. Целитель сказал, что не в силах вылечить связки, ему это не по силам. А Бориг бесится, потому что пленница не может кричать так, как раньше. Ему уже не важно, заговорит ли эльфийка, или так и умрёт. Только бы это не произошло слишком рано.

– Да прикончи ты её, она всё равно ничего не скажет!

«Одиннадцатый».

Алина очнулась от какого-то грохота. Повсюду раздавались взрывы, крики и ужасающий рёв. Но ей до этого не было никакого дела. Телохранительница смотрела в потолок бессмысленным взглядом. Правый глаз был способен хоть немного открыться. Девушка ещё успела вяло подумать о том, что Бориг сегодня запаздывает, когда над ней склонилось лицо палача.

– Сдохни! – взревел Бориг, занеся над пленницей кинжал, но пронзившая его горло стрела не позволила закончить начатое.

А в следующий миг над Алиной склонился ещё кто-то. Его лицо показалось знакомым, принося с собой какое-то умиротворение.

– Боги! Алирэ, только держись. Не смей умирать, слышишь?!

«Какая хорошая фантазия», – успела подумать телохранительница, прежде чем её поглотила спасительная тьма.

Затем она очнулась в каком-то большом и светлом помещении. С непривычки Алина поморщилась, чувствуя, как защипало правый глаз. Вокруг какая-то суета, раздавались встревоженные голоса. Не почувствовав привычной боли, девушка решила, что всё же умерла, и облегчённо выдохнула. Это означало, что её мучениям пришёл конец. Вот только сердце болезненно сжалось, пропуская удар, когда над Алиной склонилось успевшее стать таким родным лицо в обрамлении белоснежных волос. Внимательные синие глаза с тревогой и затаённой болью смотрели на девушку, заставляя чувствовать себя виноватой. Подумав, что боги этого мира дали ей возможность попрощаться, Алина приоткрыла рот, пытаясь сказать то, что считала самым важным. Вот только голос не желал её слушаться, а губы молча шевелились.

– Тихо! – раздался властный и такой любимый голос, и все моментально замолчали. – Алирэ, что такое?

Когда владыка наклонился практически к самому её лицу, телохранительница собралась с силами и просипела:

– Я… не предам.