Безверыш. Земля

Ло 3

— Вселенная бесконечна. Вернее, никто пока не доказал обратного. Скопления звёзд называют галактиками. Наша — Млечный путь. Почему так назвали не спрашивайте. Это к предтечам. Наши далёкие предки расселились по галактике сотни тысяч лет назад. Информация про первичную родину человечества не сохранилась. Знания предков утрачены. А жаль. Предтечам были подвластны по-настоящему могущественные технологии. Да хоть взять ту же вашу планету.

Лекция велась уже третий десяток минут. Мне повезло, что среди охотников затесался один хорошо образованный по местным меркам субъект, способный оценить и осмыслить выдаваемую мной информацию. Чопарь, собственно, и выступил инициатором данного экскурса, предложив устроить мне финальную проверку, которая гарантированно снимет с меня подозрения.

У них тут, оказывается, успела появиться такая наука, как астрономия. В зачаточном виде, конечно, но про шарообразность планет, в том числе и их собственной, они знают, как, и про существование солнечной системы, и про гигантские размеры светила. То есть, не все знают, а только Чопарь. И уж точно не может такого знать бес.

Впрочем, есть у меня подозрение, что помимо проверки во всём этом спрятан и личный интерес долговязого умника, который впитывает вливаемые в него откровения, открыв рот и с замиранием сердца. Моя принадлежность к бесовскому племени больше не обсуждается. Я всем всё доказал. Ещё несколько минут просвещения, и буду заканчивать лекцию.

— Поразительно! Больше, чем поразительно! Ваши знания просто бесценны, — восхищался, неосознанно перешедший на «Вы» в обращении ко мне Чопарь. — А могли бы вы рассказать про ваш мир? Представляю, какой там, у вас, уровень технологий…

— Нет, не представляешь, — улыбнулся я. — Но про мой мир теперь только в прошедшем времени. Мою родную планету, как и многие другие, захватили гахары. Людей на них больше нет. Могу рассказать только как оно было там до войны. Но это долгий рассказ.

— И потому мы послушаем его когда-нибудь позже, — понял мой намёк Вепрь. — У меня и так башка пухнет. Давайте решать, как жить дальше.

— А что тут решать? — фыркнул Клещ. — Китар всё сказал. Нам нужно доставить Дерхана к Вершине. Не против, если я и дальше буду тебя звать Дерханом? — повернулся коротышка ко мне.

— Не против. А на людях никак по-другому и вовсе нельзя.

— Мы и так шли к Вершине, — пробурчал Вепрь. — Забыл? Оно Путь называется.

— Так, чего ещё хочешь? — не понял Клещ.

— Хочу ясности, — зачем-то встал Вепрь. — Ло к Вершине ведём — это не обсуждается. Это мы решили уже. Людской род спасать надо — тут спорить не о чем. Я про другое.

Обведя взглядом всех и не дождавшись возражений, бородатый охотник повернулся ко мне.

— Ты — мудрец. Спору нет. За свой долгий век ума всяко набрался. И силён, как три буйвола, и драться умеешь, и ещё то да сё. Но у нас здесь, что главное? Жизнь наша — охота. Охотник ли ты? Есть ли опыт потребный? Зверя здешнего знаешь?

— Не надо, — остановил я собиравшегося продолжить Вепря поднятой рукой. — Я понял о чём ты. Есть такие две вещи, как тактика и стратегия. Наверное, слышал. В охоте ты главный. На тех же хозяев ведёшь отряд ты. В лесу твоё слово решающее. Всё, что связано с тактикой, когда дело касается зверя — командуй, я подчинюсь. Ну, а стратегия — это ко мне. На ту же Твердь двинемся, лишь когда я решу, что готовы. В команду людей отбираю опять же я. Переговоры с кем-либо веду снова я. Но всё обсуждаемо, и советы всегда принимаются.

— И правда, мудрец, — опустился обратно на стул мгновенно повеселевший Вепрь. — Понимаешь, что так оно лучше для общего дела. Тогда у меня нет больше срочных вопросов. Пойдёмте на поле. Народ не поймёт, если жопы свои из трактира не вытащим. Покажешь, на что ты способен с оружием. И нам, и, особенно, им.

— Правильно, — немедля поддержал Клещ. — Всяк в квартале знать должен, что нет большего счастья, чем попасть к нам в ватагу. А то знатные рожи тоже не сидят сиднем. Растянут народ, пока шанс есть. Этот… Как его? Король. Поди, тоже на попытке Дерхана к себе заманить не успокоится.

— У Его Величества уже сформирован отряд, — возразил я. — Но вы правы — показать себя нужно. К тому же, я давно собирался научить Китара кое-каким приёмам в бою с оружием и без, но всё не было времени. А теперь оно есть. Всё равно нам без дела сидеть, пока Терикус для нас ищет хозяина леса. Норы — то и тем более очень нескоро. Когда ещё придёт наша очередь.

— И меня научи, — подал голос, молчавший с того самого момента, когда я рвал путы, Сепан. — И прости заодно. Извини, что не верил. Дурак я.

Звучит искренне. Но всё равно теперь буду держать его на особом контроле.

— Я же сразу сказал, что обиды на тебя не держу, — улыбнулся я. — Научу. И не только тебя. Мои знания в этом вопросе ни для кого из вас лишними не будут. Пойдёмте.

На тренировочном поле, не смотря на отсутствие в сегодняшнем расписании увлекательных и вообще любых поединков, было тесно от желающих отточить свои навыки в той или иной дисциплине боевого искусства. К тирам выстроилась очередь, бойцовский ринг занят спаррингующимися, рядом, в более просторном загоне лупят друг друга деревянными мечами сразу несколько пар фехтовальщиков.

И аншлаг ожидаем. После устроенного мной вчера представления скучающая в Ковчеге публика питает надежды увидеть сегодня мастерство чудо-воина в обращении с самым распространённым оружием. Даже зрители из местных бездельников — в основном возле поля ошивается ребятня, но нет-нет к домам ближе мелькнут и длинные женские волосы — собрались здесь числом явно большим, чем то бывает обычно.

Вижу множество знакомых лиц. Здесь, и все постояльцы трактира, и вчерашний весельчак благородных кровей, не стеснявшийся выкрикивать подначки — узнал его даже в отсутствии вышитого золотом камзола — и Его Величество Кэйлор Хайтауэр со своими извечными спутниками, и пара одетых на мужской манер женщин. Нет только четвёрки ронхийцев. Не удивлюсь, если посрамлённые братья-гиганты теперь и совсем перестанут здесь появляться.

— Пойдём постреляем сначала? — предложил Вепрь. — Опробуете обновки.

— Хорошо, — согласился я.

Испытать купленный по пути сюда новый лук мне, и правда, хотелось. В лавке, куда мы зашли, выбор был небогат, но зато весь товар отличался вполне сносным качеством. Понимая, что финансовый вопрос в силу выбитого у Совета бессмертных контракта, перед нами теперь не стоит, я естественно выбрал для нас самые дорогие из имевшихся луки. Составные, усиленные костью какого-то редкого зверя, с крюками на концах для удобства крепления легко снимаемой тетивы, они явно превосходили в удобстве и в мощности наши архейские.

Лук — единственное оружие, которое по запросу выдавалось заблудшим в квартале. Естественно, без боевых стрел. Для тренировки достаточно здешних тупых, а вот оружие, из которого их выпускает по целям стрелок, для эффективности данного действа необходимо использовать личное. Слишком сильно уж отличаются луки один от другого, и потому каждый приходит на поле со своим.

Мунцы тоже явились не с пустыми руками. Их оружие куплено ещё на Пороге. У Чопаря невероятных размеров цельнодеревянный охотничий лук, у Вепря составной вроде наших, у Бочки мощный тяжеленный арбалет — болты для него в тире тоже имеются — а Клещ притащил самострел-трёхзарядник, компактный и быстро взводимый — все три тетивы на трёх дугах натягиваются одним рычагом.

Кроме луков я купил в лавке новые копья для всех нас и огромный тяжёлый топор для Сепана, который тот сможет эффективно использовать только на даре. Себе же заказал смесь копья, алебарды и молота четырёх пудов весом и в сажень с лишним длиной. Пришлось нарисовать макет и подробно разъяснить все нюансы. Пока занимался этим, Китар сбегал в обменный пункт. Продавец категорически отказался принимать плату семенами. У них так не принято. Полис в любом случае отберёт при конвертации свою долю у тех, кто явился в Ковчег без наличности.

Также я совершил несколько мелких покупок. Ножи, стрелы, небольшие неоперённые дротики. Всё оружие, кроме луков, торговец передаст куда следует. Оно будет нас дожидаться за пределами квартала, в специальном хранилище, где уже лежат мечи Хо, наши старые копья и прочее.

— Кто тут крайний? — спросил Вепрь собравшийся возле тира народ.

По мишеням одновременно стреляет сразу четверо лучников, прерываясь время от времени, чтобы дать пацанам из обслуги поднести новых стрел и выставить выбранные деревянные чурки на указанные столбики. Ребятня за гроши носится туда-сюда с бешеной скоростью, но у каждого лучника в любом случае есть условленные десять минут, так что своей очереди нам дожидаться придётся достаточно долго. Перед нами четырнадцать человек.

— Я готов пропустить вперёд себя сударя Козина, — сделал вежливый жест рукой один из мужчин.

Плоды добытой вчера славы. И мою придуманную фамилию уже знают, и использовать принятое в Предземье обращение «сударь» считают не лишним. Впрочем, знати — а данный субъект без сомнений благородных кровей, раз я его не видел в трактире — здесь приходится ущемлять свою гордость. В той же очереди с простолюдинами стой, если хочешь пострелять в тире. Хотя, наверное, такое столпотворение здесь только сегодня. Народ сбежался на меня посмотреть. Сейчас и другие уступят мне место.

— Аналогично, — поддержал первого человека сосед. — Не тороплюсь.

— Герою вчерашнего поединка всё сегодня вне очереди, — засмеялся один из наших трактирных знакомцев по имени Гектор. — Что, господа, пропускаем Дерхана?

Одобрительный гул подтвердил мою версию. Поглядеть на мою стрельбу здесь желающих больше, чем самим пострелять.

— Благодарю всех. Позвольте, — протиснулся я сквозь расступившихся очередников ко входу в огороженную коробку тира.

Исчерпавшие своё время лучники как раз освобождали площадку. Но пропустили лишь меня одного. Вепрь, как и все остальные, остался снаружи. Народ торопливо растягивался вдоль ограждения, занимая удобные для просмотра места. И не только очередники тира. К стрельбищу со всех концов тренировочного поля спешили и прочие зрители. Всем понравилось вчерашнее представление. Хорошо, будет им второй акт.

Выбрав подходящие стрелы, я занял позицию в центре отделённой от остальной части тира невысоким барьером узкой площадки и подозвал к себе босоногого служку.

— Поставь-ка, любезный, мне самые мелкие на последний ряд, — попросил я мальчишку.

Не буду растягивать удовольствие, постепенно отодвигая мишени подальше. Задача — максимально впечатлить зрителей.

— Последний с этого края? — не понял ребёнок.

— Нет, с дальнего.

— С дальнего… — удивился мальчишка. — Сделаем.

Тратить время на лишнюю беготню тут не требовалось. У противоположного края стрельбища дежурили свои служки. Получивший свой грош паренёк отскочил от меня чуть вперёд и принялся жестами объяснять своему напарнику издали, что требуется сделать. Тот, на удивление, быстро понял задачу, и вот уже выкрашенные в красный цвет прямоугольные чурки, размером в половину ладони, выставляются на самые дальние столбики напротив меня.

Слева и справа от меня происходит всё то же самое, но соседи затребовали мишени побольше, и те ставят поближе. Стрелки косятся на меня. Во взглядах больше неверия, чем восхищения. Это скоро изменится. А вот зрители, обступившие тир, видя сделанный мной выбор целей, восторженно охают в предвкушении зрелища. Им без разницы — попаду я или промажу. Какой не был бы результат, он доставит им удовольствие в любом случае. Собью чурки — герой. Промахнусь — не рассчитавший свои силы позёр, над чьей неудачей будет можно и нужно смеяться.

— Новый лук. Только что купил в лавке, — громко сообщил я соседу. — Надо сделать несколько пристрелочных выстрелов.

Это слова для тех зрителей, кто находится не так далеко и сможет услышать. Немного лукавлю. Пары выстрелов хватит. Наложил на тетиву первую стрелу, взятую из стоящей рядом похожей на ведёрко подставки, натянул лук, прицелился, плавно разжал пальцы.

Неплохое оружие. Затуплённая, но неплохо сбалансированная стрела, прошла всего в паре ладоней от выбранной цели и упала на землю, клюнув ограждающий зону тира с противоположной от стрелков стороны высокий дощатый забор. Публика пока не свистит. Похоже, брошенные мною слова успели дойти по цепочке до самых дальних из зрителей.

— Слабоват, — покрутил я в руках свой лук. — Бывали у меня и получше.

Вот здесь уже лукавлю вдвойне. Оружие мощное. На этой планете лучшего у меня ещё не было. И всё, что интересовало меня, я уже выяснил — хватило одного выстрела. Накладываю на тетиву вторую стрелу. Тут ещё прицелюсь для вида. Натянул лук, замер на пару секунд, разжал пальцы.

Самая левая из пяти моих деревянных чурок под громкий стук клюнувшей её в самый центр стрелы слетела со столба. Народ тут же восторженно ахнул. Не спешите с аплодисментами. Это — только разминка. Для вас. Мне она не нужна.

За следующие пятнадцать секунд я, выхватывая из ведёрка стрелы, поразил, не промахнувшись ни разу, все оставшиеся мишени. Ох и шумно же стало вокруг. Народ хлопал в ладоши, восторженно ахал при каждом очередном попадании, выкрикивал слова поддержки и восхищения. Особенно громко звучали голоса моих соратников, орущих: «Давай, Дерхан!», «Покажи им!», «Красавчик!» и всё в том же духе.

Само собой мои соседи за это время не сделали ни единого выстрела. Отложив луки, как и все, наблюдали за моим выступлением, а, когда я закончил, все трое подошли выразить своё почтение. Цветочки понравились публике. Посмотрим, придутся ли по вкусу ягодки, которыми я собираюсь их теперь угостить.

— Любезный, — подозвал я мальчишку, застывшего, как и другие его босоногие коллеги по цеху, с вытаращенными глазами и открытым ртом. — Повторите, как было.

Приняв на автомате протянутую монетку, мальчишка оторопело затряс головой и помчался сигналить напарнику. Вскорости сбитые чурки заняли свои прежние места, а собранные стрелы отправились кружным путём вдоль границы стрельбища в нашу сторону.

Впрочем, ждать возвращения выпущенных ранее снарядов мне не требовалось. В подставке ещё хватало стрел. Вынув из ведёрка пять штук, я зажал четыре из них между левым плечом и подбородком, немного изогнув шею, а пятую наложил на тетиву.

— Хитро, — присвистнул один из рядом стоящих лучников.

— Колчана же нет, — улыбнулся я.

Соседи так и не приступили к стрельбе. Молча замерли в предвкушении, как и притихшие в большинстве своём зрители. Приступаю.

Выстрел — и не успевает выпущенная стрела долететь до цели, как выхваченная из-под подбородка следующая занимает своё место на тетиве. Натянуть лук — мгновение. Прицелиться и разжать пальцы — доля мгновения.

По секунде на сбитую чурку — неплохой результат, но для местных моя скорострельность — настоящее чудо. Тренировочное поле ревёт. Кроме тира на нём сейчас нет ничего. Все взгляды прикованы к стрельбищу. Море восторга. Аплодисменты не смолкают всё время, потраченное мной на то, чтобы поставить к барьеру лук, пожать руки по очереди трясущих мою ладонь соседей, раскланяться с публикой и бросить изумрудную марку мальчишке-помощнику, разделяющему мой триумф сиянием раскрасневшегося лица.

— Спасибо за поддержку, — ещё раз кивнул я соседям. — Продолжайте теперь без меня. Лук проверен. Меня он устраивает.

Под восторженные возгласы зрителей я покинул тир, попав на выходе в окружение принявшихся хлопать меня по спине соратников.

— Вот, как надо стрелять! Учись, Чоп! — захохотал Клещ.

— Вы дадите мне пару уроков? — с надеждой заглянул мне в глаза сверху вниз Чопарь.

— Не выкай, дубина! — прошипел Вепрь, незаметно пнув дурака локтем в рёбра.

— Это вы ещё Дерхана в настоящем деле не видели, — положил мне руку на плечо, успевший очухаться после своего утреннего конфуза Сепан.

— Это точно, — поддержал его Кит. — Дерхан белку в глаз бьёт. Только его стараниями до лоскута и добрались. Дерхан — лучший… воин, что Земли, что Предземья.

Мальчишка явно хотел сказать: «лучший охотник», но пожалел чувства Вепря. Хотя, слова эти предназначались и не бородатому мунцу. Тут ведь, помимо нас, ещё куча народу. Желающие посмотреть вблизи на чудесного мастера лука обступили нас плотным кругом, и люди всё продолжают и продолжают прибывать.

— А с копьём что? — раздалось из толпы. — Покажи, что умеешь с копьём!

Я нашёл взглядом крикуна. Светловолосый высокий мужчина, голубоглазый, с красивым лицом — соразмерный породистый нос, аккуратные завитые кверху усы, выбритый подбородок. Одет в свободные штаны и в белоснежную рубашку с кружевным воротом. Вышитый золотой нитью камзол, или дома оставлен, или передан на время тренировок слуге.

— А там тоже очередь? — в деланом испуге поинтересовался я.

Шутку оценили. Народ захохотал.

— Обеспечу свободный проход, — пообещал усач. — Мы хотим продолжения.

И люди радостным шумом поддержали благородного, в чём не было сомнений, любителя зрелищ.

— Давай, удиви нас! — подтолкнул меня в спину Вепрь, и мы всей компанией двинулись сквозь расступающуюся толпу к соседней части поля, точно так же, как и тир лучников, утыканной рядами врытых в землю столбов, где можно было пометать копья.

Выбор оружия был здесь довольно богат. Различающиеся по длине и весу палки с насаженными на концы вместо наконечников тупыми болванками, обмотанными поверху тряпками, стояли у деревянной стойки в немалом количестве. Для усиления эффекта я начал с самого маленького копья, какое бы пришлось по руке разве что Китару.

Публика выбор не оценила, разочарованно загудев, но, стоило мне отдать служке приказ — расставлять чурки по дальнему ряду столбов, как тон гула сменился на радостный. Здесь, в отличие от стрельбища, я уже был один — мешаться у мастера под ногами желающих не нашлось — так что весь набор копий был в моём полном распоряжении. Собственно, все они и отправились по очереди к вновь и вновь расставляемым целям за последующие несколько очень шумных минут.

Причём, то, что я не промазал ни разу, вызвало куда меньше восторгов у публики, чем чудовищная сила бросков. Я специально сгонял все узлы к нужным мышцам, чтобы копья не только летели к мишеням с космической скоростью, но и в щепки дробили те чурки, которым везло меньше других.

Когда вызванный эмоциями толпы шум постепенно начал стихать, я ничуть этому не удивился. С каждым моим новым броском на смену бурному восторгу, обуявшему зрителей, всё быстрее и быстрее приходила обалделая оторопь. Люди с выпученными глазами наблюдали за тем, как спустившийся с неба Единый творит чудеса. Треск последней развалившейся напополам чурки прозвучал чуть ли не в абсолютной тишине.

Нет, я не перестарался — всё идёт, как задумано. Моя цена, как бойца, в глазах всех присутствующих умчалась сейчас на такую запредельную высоту, что больше ни у одного короля, принца, князя не возникнет чудовищной по своей глупости мысли о том, что меня вообще можно купить, заманив в свой отряд, под чужое начало. Предводитель у такого великого мастера может быть только один — он сам. Даже не пробуйте звать к себе. Сами идите за мной. За таким чудо-воином не стыдно идти человеку с любой кровью в жилах.

Закончив, я обвёл взглядом зрителей. Где там наш король Эмрихта? Впечатлился моим представлением? Нет, не вижу. Куда он мог деться? Ведь был же на тренировочном поле.

Ах, вон он где… Ближе к улице и домам принимает на ухо какой-то доклад от одного из своих псов. Как невовремя. Неужели, пропустил всё веселье? Нет, часть видел, наверное. Даже с той точки, где он находится, есть какой-никакой обзор. Но не страшно. К третьей части моего представления он должен успеть.

— Есть желающие мне составить компанию в тренировочном бою на мечах? — обратился я к только-только начинающей приходить в себя толпе зрителей.

— На нас не смотри. Мы охотники, — развёл руки Вепрь. — Меч — оружие либо солдата, либо…

Не знаю, как мунец собирался обозвать представителей благородного сословия, но у него хватило ума вовремя остановиться. Впрочем, намёк прозвучал слишком явно.

— Если сударь Дерхан пообещает меня не калечить, я готов рискнуть.

Светловолосый усач оказался смелым не только на язык. И смелость тут не в том, чтобы не побояться боли, которую весьма вероятно придётся испытать противнику такого бойца, как крушивший только что мишени богатырь. Основная проблема в потере достоинства. Знатным особам не к лицу разгромные поражения даже в тренировочных боях.

— Ни в коем случае, уважаемый… Не знаю вашего имени.

— Вальдемар Кингесберг, к вашим услугам, — сопроводил кивок взмахом руки усач. — Имею честь являться одним из сыновей Его Величества Лютера Кингесберга, короля Штольгарда.

Ну вот. Ещё одна венценосная особа.

— Дерхан Козин, к вашим услугам, — отвесил я ответный поклон.

И, немного подумав, добавил:

— Предз.

В сопровождении толпы мы с принцем штольгардским перешли к той части тренировочного поля, где не так давно сразу несколько пар стучало деревянными мечами, а сейчас было пусто. Те люди давно уже бросили своё занятие и присоединились к зрителям моего представления.

— Какое оружие предпочитаете? — деликатно, на «Вы», а не как в прежних выкриках, поинтересовался у меня принц. — Здесь есть аналоги всего, что угодно, от фальчионов и гладиусов до двуручников и палашей.

— Я за классику, Ваше Высочество, — улыбнулся я. — Но немножко умею махать и всем остальным. А, что любите вы?

— Мне по вкусу рапира. Впрочем, можем в процессе менять инвентарь.

Выбор принца неудивителен. Что рапира, что её младшая сестра шпага — благородное оружие знати. Длиннорукий и худощавый он наверняка мастерски по местным меркам владеет названным клинком, которым удобно, и колоть, и рубить.

— Ничего не имею против рапиры, — кивнул я и, швырнув грош мальчишке, приказал: — Тащи нам рапиры, любезный.

Что меня совершенно не удивило, не все тренировочные мечи были здесь деревянными. Тонкой, длинной рапире такой материал совершенно не подходил — с ним просто невозможно добиться соблюдения реального веса оружия. Металлический клинок, совершенно тупой, заканчивался железным же шариком. Рукоять прикрывает широкая гарда. Неплохая поделка.

— Приступим, — скомандовал принц, когда нам раздали оружие, и принял изящную стойку.

Задачи втоптать в грязь противника нет. Травмировать симпатичного мне дворянина не собираюсь тем более. Цель — соблюсти баланс подавляющего преимущества и сохранения достоинства принца. И потому каждый раз перед тем, как провести финальный выпад, я позволял противнику парировать несколько своих ударов и дважды-трижды почти достать меня самого.

Тем не менее бой продлился недолго. Почувствовав в пятый раз за минуту холод железного шарика кожей на горле, Вальдемар Кинесберг картинно бросил свою рапиру на землю и весело произнёс:

— Я сдаюсь. Такой техники я ещё не встречал. Словно с ветром фехтуешь.

— Полно, Ваше Высочество. Вы достойно держались.

— Не скажите, сударь Дерхан. Я для вас слишком лёгкий противник. Попробуйте лучше скрестить клинки с…

Принц обвел перешёптывающуюся толпу зрителей взглядом.

— Вот! — нашёл он того, кого искал и, сделав несколько быстрых шагов к краю огороженной площадки, остановился возле вернувшегося на тренировочное поле короля Эмрихта.

— Ваше Величество, не составите ли компанию сударю Дерхану? Как-никак первый меч квартала здесь вы, а не я.

Почему бы и нет? В поддавки со своим новым знакомым я охотно сыграю. Уступить — нет, конечно, но сплясать со мной танец в минуту-другую длиной королю я позволю.

Но, что он несёт…

— Благодарю за доверие, Ваше Высочество, — холодно произнёс Кэйлор Хайтауэр, — но моё мастерство хорошо лишь в бою с человеком. Тут я не стану и пробовать.