Библиотека литературы Древней Руси. Том 3 (XI-XII века)

ОРИГИНАЛ

Господи, благослови, Отче!

Агапии отець нашь из млада начатъ Бога бояти ся и заповеди его хранити. Живъ въ дому своемь шесть на десяте летъ, и тако изиде въ манастырь, и пребысть въ манастыри шесть на десяте летъ моля ся Господу день и нощь глаголя: «Господи, съкажи ми, чьсо ради оставляють домы своя и роды и въ следъ Тебе идуть».[490] Тако же ему молящу ся, услышана бысть молитва его въ девятыи час нощи. Гласъ бысть къ нему глаголя: «Агапие, рабе мои, молитва твоя въшьдъши къ мне прията бысть, и се извожю тя изъ манастыря, и веду тя въ пути моя. И егда изидеши из манастыря и узьриши орьлъ, и аможе тя ведеть, иди по немь».

Агапии же рече: «Буди имя Господне благословлено отселе и до века». И въставъ излезе ис церкве. И събьра вься калугеры и рече имъ: «Братия, кого хощете да поставлю вам игумена въ себе место?» Братия же рекоша къ нему: «А ты ся камо хощеши дети отъ насъ?» Агапии же рече къ нимъ: «Господь Богъ отводить мя отъ васъ, и азъ иду въ пути Господня. Вы же кого хощете да поставлю вам стереишину?» Калогери же рекоша: «Егоже ты изволиши, и поставиши намъ игумена». Агапии же постави имъ игумена брата стареишаго, и устроивъ я и целовавъ е, изиде изъ манастыря, рек: «Миръ вамъ, и Господь съ вами». И егда поиде путьмь, узьре и орьлъ идущь съ небесе къ себе, и испълъни ся Духъмь Святыимь Агапии. Орьлъ же пришьдъ къ нему поиде предъ нимь, путь кажа. Агапии же идяаше съ тъщаниемь по пути въ следъ его. И доведе и орьлъ морьскыя лукы, и отиде от него.

Агапии же стояше на мори, мысля, камо бы прешьлъ морьскую глубину, бяше бо и зверь лютъ въ лукахъ морьскыихъ, иже изедаше человекы. Агапии же ужасьнъ бысть вельми. И яко же отиде от него орьлъ и не домышляше ся камо ити. Стоя бо узьре корабль плавающь и въздрадовася вельми и приближися къ морю. И виде въ корабли детищь и дъва мужа велика. И егда поклонити ся хоте и рещи: «Добре ходите и добръ вы путь буди», тъгда малыи-детищь пьрьвее рече къ Агапию: «Агапие, съдравъ ли еси, чьто дееши сьде въ лукахъ сихъ морьскыихъ, и не веси ли, яко зверь лютъ есть сьде и изесть тя?» Агапии же рече къ младому детищу: «Къто ти имя мое поведа, како ли мя знаеши?» Малыи же детищь рече: «Агапие, а ты не знаеши ли мене? Несмь ли азъ близь манастыря твоего суседехъ? Не ли мне отець онь сиця (имя ему рекъ), и братия моя, не веси ли, яко учать ся у тебе въ манастыри?» И вьсемъ имена поведа. Агапии же въздевъ руце помолися Господу глаголя: «Прославлю тя, Господи, яко съподобилъ мя еси, Господи, обрести человека своего племеньника въ пустыняхъ сихъ и въ глубинахъ морьскыихъ». Малыи же детищь рече: «О Агапие, чьто есть путь твои и камо хощи ити?» И рече Агапии: «Не вемь места ни нарока, камо хощю ити нъ Господь Богъ мои путь есть».[491] Малыи же детищь рече: «Агапе, вълези къ намъ въ корабль и превеземъ тя аможе хощеши ити». Агапии же вълезъ въ корабль и поседевъ мало, от пути и от труда въздремавъ ся и усьпе. И егда усъпе, повеле малыи детищь великыима мужема възьмъша и пренесета чресъ море. И положьше и, и се ищезоша от него.

Агапии же убудивъ ся от съна и не виде корабля, ни малаго детища. И въставъ, оттуде приде въ места некая неведома. И обрете ту древа различьна, и цветы цвьтуща различьны, и овоща различьны, ихъже не виде никътоже николиже. Седяху же пътице на древехъ техъ, различьны имуща одежда. Овемъ бяше яко злато перие, а другыимъ багъряно, инемъ чьрьвлено, а другыимъ сине и зелено и различьныими красотами и пьстротами украшены. Другыя же белы яко и снегь. Вьсехъ бо гласи бяху различьни и щьбьтаху седяще друга къ друзе и пояху песни различьны — ова великъмь гласомъ, а другыя льгъкъмь гласомь, а другыя тънъкъмь гласомь и пениемь, ины же дивьнъмь гласомь яко бо каяжьдо по ряду ихъ и по подобию, песни же ихъ и слава велика, ако яже никъто же слышалъ на семь свете ни видети имать. Агапии же напослушавъ ся и напитавъ ся отъ овоща и испочивъ от труда. Глагола въ себе: «Сего ради Господь Богъ мои привелъ мя есть семо и не имамъ отити отсюду нъ обрящю си место подобьно, идеже вьртоградъ сътворивъ, и сьде животъ свои съконьчаю». И тако похажая къде сътворить вьртоградъ свои и обрете путь подъ овощьмь, и седе при пути глаголя: «Подобаеть человеку приити по пути сему, иже ми съкажеть места си кая суть». И поседевъ мало и узьре идуща 12 мужа въ белахъ ризах, идуща къ себе путьмь. Въздрадова ся радостию великою. И егда приближи ся къ нему, узъре Исуса въ славе велице. Въставъ же Агапии прииде къ нимъ. И егда хоте поклонити ся рещи: «Добре вы буди путь», тъгда великыи мужь рече: «Съдравъ ли еси, Агапие, и чьто есть путь твои?» И рече Агапии: «Господь Богъ мои путь есть». И постоявъ мало Агапии виде окрьстъ его лиця человечьска многа и пътиця перьнаты, и песни и славу велику. И падъ поклонихъ ся предъ нимь глаголя: «Господи, къто ты еси и сия 12 мужа? И яко вижю окрьст тебе лиця человечьска мънога и пътице перьнаты и славу велику, и сия места кая суть, въ нихъже се азъ есмь?» Рече же великыи мужь: «О Агапие, почьто тако дьрьзаеши и почьто мене въпрошаеши, нъ обаче съкажю ти вься да ся не блазниши: азъ есмь глас, глаголавый тебе въ манастыри: “Изиди въ путь мои”, азъ есмь орьлъ, иже стеньмь путь тебе казахъ. Азъ есмь детищь малыи, иже тя чресъ море превезохъ. Азъ есмь Господь Богъ Творьць небу и земли и вьсея видимыя и невидимыя. Си же 12 мужа апостоли суть. Си же лица, яже видиши херовими и серафими суть. Слава же си юже видиши, въсылаема есть седящуму на семемь небеси. Места же си раиская суть. Овоща же си пища апостольская и правьдьныихъ душь есть. Пътиця же, яже слышиши, небесьныя суть. Слава же ихъ и пения на небеса въсылаеть ся седящуму на престоле херовимьсте». Рече же Агапии: «Господи, помилуй мя и дажь ми да не излезу из древъ сихъ, нъ да сьде съконьчаю животъ свои». Господь же рече къ нему: «Несмь тебе сего ради привелъ семо, нъ оже рече: се, оставихомъ вься и въ следъ тебе идохомъ и чьто ны будеть, — то се, иди и узьриши Славу Божьства сего». И рече Агапии: «Господи, камо ми велиши ити?» И рече Господь: «Идеши по пути сему, по немуже мы приидохомъ к тебе, и шьдъ приидеши къ стенамъ, яже суть от земле до небесе и обрящеши стьжицю малу и по стьжици тои идеши. И обрящеши окъньце мало въ стене. И тълъкнеши въ не, и изидеть къ тобе человекъ старъ и поимъ тя въведеть въ стену, ижи ти съкажеть тамо вься. И егда изидеши и идеши пакы по стьжьце и доидеши лукы морьскыя и узьриши кораблиць малъ въ мори и 12 мужа въ немь и вълезеши къ нимъ, и доидете въ градъ въ ньже хотять ити. И егда изидуть гражане противу вамъ, изидеть и жена съ ними въ сквьрньнахъ ризахъ простовласа, и оже ти начьнеть велети, сътвори еи». Агапии же поклонивъ ся поиде по пути, по немуже настави и Господь. И шьдъ много обрете стену, яже стоить до небесе. И пришьдъ обрете стьжицю малу и по стьжици шьдъ обрете окъньце мало въ стенахъ и тълъкнувъ възьва. И изиде къ нему человек и рече ему: «Чьто есть путь твои?» Агапии же рече: «Богъ тъ мои путь есть». И рече ему: «Человек сьде не приходилъ въ плъти сы ни преже тебе, ни по тебе имать прити». Агапии же съказа ему вься, елико съказа ему Господь. И како изведенъ бысть изъ манастыря, и како орьлъ казаше ему путь стеньмь, и како преведенъ бысть море, и како явися ему Господь 12-те апостолома въ славе велице. «Отнюду бо посъла мя семо, рекъ: “Иди путьмь симь и обрящеши стены высокы и глядаи стьжице мали, по неи шьдъ обрящеши окъньце мало въ стене. И тълъкнувъ възовеши, и изидеть къ тобе человекъ старъ, иже въведеть тя тамо и съкажеть ти вься”». Рече же старыи человек: «Буди воля Господня» и имъ за руку Агапия проведе и стены. И егда въниде Агапии вънутрь, узьре светъ седмерицею светлеи сего света, очи же его не можаста зьрети на светъ. И паде ниць на земли.

«Поимъ же мя человекъ старый приведе къ хресту, егоже бяше высота до небесе и бльщаше ся паче солнця. И поклониста ся предъ крьстомъ и сътвориста молитву». И тако начать Агапии тьрьпети свет. И поимъ приведе и идеже стояше одръ Ему и трьпеза украшена отъ камения драгааго. И лежаше хлебъ на неи белеи снега, видехъ бо у одра кладязь белеи млека и слажьи меду. Виногради же стояху различьно имуще грьздовие: ово багъряно, ово чьрьвлено, ово бело, и овоща имуща различьны, и цветьци и житие, егоже не виде никътоже. И рече Агапии старому человеку: «Господи, съкажи ми, чьто се, еже вижю?» И рече ему: «О брате мои Агапие, почьто глаголеши ми “Господи”, ельма же жидове не нарекоша Бога нашего Богомъ, нъ рекоша льстьць есть и злодеи? И имъше убиша и распяша и́ на крьсте, али ты мне глаголеши “Господи”, а хотящу умрети и съ пьрьстию съмесити ся, нъ обаче съкажю ти, да ся не блазниши. Азъ есмь Илия Тезвитенин, егоже възнесоша колесниця огньны и кони огньни, и Господь благослови мя подъ небесьмь. И съниде и посади мя сьде, и сьде живу до вътораго пришьствия Господня. Си же вься, яже видиши, душе суть человечьскыя, тобе явилыся грьздовиемь, поне бо живь человекъ не можеть видети душь человечьскъ. Сь же кладязь порода ся наричеть и исходить въ древа раиская, сь же светъ ангельскъ есть и правьдьныихъ душь. Сь же одръ и трьпеза творение руку Господию. Хлебъ же сь небесьныи есть и правьдьныихъ душь, источьникъ же сь ангели пиють и правьдьнии человеци». — «Видехъ же и ина брашьна, ихъже сласти несть удобь съказати, несть бо имъ притъча на семь свете. Ихже бо сласти и воне человечьска уста не могуть исповедати. Простая же ядь яко и млеко и медъ. И възьмъ дасть ми отъ источника въкусити. И просвьте ми ся умъ и поимъ мя приведе къ трьпезе. И видехъ хлебъ целъ и яко не уломлено отъ него ничьтоже. Илия же съказа ми вся, ихъже неудобь съказати никомуже, и приведе мя пакы къ хресту и сътвори молитву съ мною. И изведе мя изъ окъньця и яко поклонихове и целовахове. И рече ми Илия: “Миръ ти буде, Агапие, иди въ пути Господня и Господь Богъ съ тобою”. Азъ же поклонивъ ся поидохъ по пути, иже ми показа Илия. И тако шьдъ многы дни доидохъ моря и поглядахъ по морю, и видехъ корабль идущь къ себе и 12 мужа въ немь. И егда приближиша ся къ мне, глаголахъ имъ: “Добре ходите и добръ вы буди путь”. Отвещаша и рекоша: “Послушаи тебе Богъ твои, добрыи старьче”». Агапие же рече къ нимъ: «Възьмете мя съ собою въ корабль и иду съ вами въ градъ, въ ньже хощете ити». Они же глаголаша къ нему: «Мы се третиее лето заблудихомы въ мори и не вемы, камо ити. Братия же наша измьроша отъ глада и зимы и отъ буре морьскыя. Мы же доселе живи есмъ, яко ни хлеба ни воды многы дни не насытихомъ ся, и не днесь не ночьсь умремъ. И аще тя приимемъ и ты съ нами умреши и болии намъ грехъ приложиши». Агапии же рече къ нимъ: «Възьмете мя съ собою; Господь Богъ печеть ся животъмь нашимь».

И глаголаша ему корабльници: «Въниди, рабе Божии, къ намъ, аще имаши брашьно съ собою, да поне ты спасенъ будеши». Агапий же въниде къ нимъ и видев я яко зело немощьни суть и милосьрьдовавъ о нихъ, сътвори молитву. И посадивъ я въ корабли възя укрухъ иже ему дасть Илия въ раи, и преломи и на четыри части, и хвалу въздавъ, въдасть и 12 те мужема. И еша и насытиша ся и четвьртую часть юже остави, цела бысть пакы, яко и не уломлено отъ нея ничьтоже. Видевъше же корабльници Славу Божию, възъпиша къ Агапию глаголюще: «Рабе Божии, помилуй ны, не ходи отъ насъ, да о укрусе семь плаваемъ глубины морьскыя». Агапий же рече: «Буди воля Господня». И рече корабльникомъ: «Поставите ветрила». Они же поставиша. Приде же ветръ волею Божиею и принесе я единомь часе въ градъ свои, отъ негоже плаваша укияна, не ведяще камо ити. И егда присташа у града, изидоша гражане противу имъ, въпиюще: «Изидете яко и братия наша придоша, ихъже се тртиее лето гласа не слышахомъ», и шьдъше целоваша я. Глаголаху же къ нимъ корабльници: «И еще бысте гласа нашего не слышали, аще не бы Богъ посълалъ раба своего къ намъ, егоже ради принесени быхомъ въ градъ». Гражане же прославиша Бога, и изиде жена изъ града въ сквьрьньнахъ ризахъ простовласа. Пришьдъши поклони ся предъ Агапиемь, плачющи ся и глаголющи: «Рабе Божии Агапие, помилуй мя». Агапий же глаголаше: «Чьто деши къ мъне?» Жена же въпияше предъ въсемь народъмь: «Поиди, рабе Божии, яко сынъ мои се пятыи на десяте дьнь мьрътвь лежить, Господь бо не да ми его погрети глаголя: “Пожиди 3 дьни, донъдеже придеть корабль и 12 те мужа въ немь, и калугеръ съ ними имя ему Агапии, того поимъши веди, да въскресить сына твоего”». Агапии же помяну, еже рече ему Исусъ. И въставъ иде въ следъ жены водимъ ею, и 12 корабльника, и вьси гражане. Агапии же въниде въ хлевину, идеже лежааше сынъ ея на одре, и сътворивъ молитву, и възя укрухъ, иже ему дасть Илия, и положи на лици его. И седе отрочищи на одре. И имъ и за руку въдасть матери. Мати же его прослави Бога, и вьси гражане глаголаху къ Агапию: «Рабе Божии, не ходи отъ насъ, и яко мы обычаи имамъ, да иже умреть, погребаемъ. А ты имаши обычаи, да иже умьреть, пакы оживиши и́». И не дадяху ему изити изъ града. И корабльници не рачаху остати его, глаголюще: «Идемъ и мы съ тобою, любо по суху, любо по воде, яможе хощеши ити». Пребы же ту семь дьнии. Въ едину же нощь приде ангелъ Господень къ нему и изведе и изъ града и рече ему: «Иди подълъгъ моря, и донъдеже обрящеши место уготованое тебе, идеже бо седъ, напишеши, яже ти съказа Господь видения и яже походи места Господня». И то рекъ ангелъ Господень, отиде отъ него. Агапий же иде подълъгъ моря многы дьни и обрете стены высокы, и виде двьрьця въ стенахъ. И вълезе въ ня по степеньмъ. И виде хлевину устроену и одръ въ неи, и постеля на одре. И вълезъ въ хлевину сътвори молитву и седъ написа чьтение се. И егда съконьча, волею Божиею привьрьженъ бысть ветръмь къ нему корабль. И излезъ Агапий въдасть корабльникомъ чьтение се глаголя: «Несъше въдадите патриарху в Иерусалиме, да е въдасть въ вься церкви, да е чьтуть». Блаженыи же Агапий пребысть въ хлевиници тои 40 летъ и съконча животъ свои о укрусе иже ему дасть Илия. И предасть духъ свои славя пресвятую Троицю, Отця и Сына и Святаго Духа ныня и присно и въ векы векомъ. Аминь.

ПЕРЕВОД

Господи, благослови, Отче!

Отец наш Агапий с детства начал бояться Бога и хранить его заповеди. Прожил он дома шестнадцать лет, и ушел в монастырь, и провел там еще шестнадцать лет, ежедневно и еженощно молясь Господу и говоря: «Господи, скажи мне, для чего оставляют дома и семьи свои и следуют за Тобою?» И так он молился. Была услышана Богом его молитва в девятом часу утра. Сказал ему голос: «Агапий, раб мой, молитва твоя, дошед ко мне, принята, и вот увожу тебя из монастыря, и веду тебя по путям моим. Когда выйдешь из монастыря, увидишь орла, и куда он поведет тебя, следуй за ним».

Агапий же сказал: «Да будет имя Господа благословенно отныне и вовеки». И, поднявшись, вышел из церкви. Он собрал всех монахов и сказал им: «Братья, кого вы хотите, чтобы я поставил игуменом вместо себя?» Братья ответили: «А куда сам ты собираешься от нас?» Агапий сказал им: «Господь Бог уводит меня от вас, и я иду по пути Господнему. А вы кого хотите, чтобы я поставил старшим над вами?» Монахи же ответили: «Кого тебе угодно, того и поставь игуменом». Агапий назначил им игуменом самого старого монаха и, устроив так и поцеловав их, ушел из монастыря, сказав: «Мир вам, и Господь с вами». И когда он пошел по дороге, увидел, что орел слетает к нему с небес, и Агапий преисполнился Святым Духом. Орел же, слетев к нему, полетел перед ним, указывая путь. Агапий точно следовал по пути за ним. И орел привел его к морскому заливу, а сам улетел от него.

Агапий стоял на берегу, раздумывая, как бы ему перебраться через море, так как в морских заливах обитали дикие звери, которые поедали людей. Агапий сильно испугался. И когда от него улетел орел, он не мог решить, куда же ему идти. Стоя на берегу, он увидел, что плывет корабль, очень обрадовался и приблизился к морю. Он увидел на корабле ребенка и двух взрослых мужей.И когда Агапий хотел поклониться им и сказать «Добрый путь вам!», тогда малый ребенок первый сказал Агапию: «Агапий, здоров ли ты, что ты тут в заливах морских делаешь, разве не знаешь, что здесь водятся дикие звери и они могут съесть тебя?» Агапий ответил ребенку: «Кто сказал тебе мое имя, откуда ты меня знаешь?» Малый ребенок сказал: «Агапий, а ты не узнаешь меня? Разве не я живу по соседству с твоим монастырем? Не мой ли отец тот (имя его назвал), и не мои ли братья послушничают у тебя в монастыре?» И назвал всех по именам. Агапий, воздев руки, помолился Господу, говоря: «Господи, прославляю тебя за то, что послал мне встречу со своим сородичем в этих пустынных местах и глубинах морских». Ребенок спросил его: «Агапий, куда держишь путь и куда хочешь идти?» И ответил Агапий: «Не знаю я ни места, ни цели, куда идти, но путь мой — Господь Бог». Малый же ребенок сказал ему: «Агапий, ступай к нам на корабль, и перевезем тебя, куда ты хочешь». Агапий перебрался к ним на корабль и, посидев немного, от дороги и усталости задремал и уснул. А когда уснул, отрок велел мужам взять его и перенести через море. И там его положили и ушли все от него.

Когда Агапий проснулся, он не увидел ни корабля, ни отрока. И, встав, пришел он оттуда в совсем незнакомое место. И увидел Агапий там различные деревья и цветы разные цветущие, и разнообразные плоды, каких никто никогда не видел. На деревьях тех сидели птицы в разнообразных опереньях. Перья у одних были подобны золоту, у других — багряные, у третьих — красные, у иных — синие и зеленые, и все они различными красотами и пестротами украшены. А еще другие птицы белые, как снег. И голоса у всех птиц разные, и они щебетали, сидя друг перед другом, и пели разные песни, одни — громким голосом, другие — тихим, а третьи — тонким, иные — нежным, ибо каждая птица пела согласно и в лад; песни же их и все великолепие такое было, какого никто не слыхивал и не видывал на этом свете. Агапий послушал птиц, и напитался плодов, и поспал от усталости. И сказал он себе: «Для того и привел меня сюда Господь Бог мой, чтобы найти мне здесь подходящее место, где насадить сад, и я не уйду отсюда; здесь я и жизнь свою окончу». И так ходил он в поисках места, где бы ему насадить сад свой, и увидел дорогу под плодовым деревом, и сел у дороги, и сказал: «По этому пути должен прийти человек, который скажет мне, что это за места». Посидел он немного и увидел двенадцать человек в белых одеждах, идущих к нему по дороге. Возрадовался он радостью великой. И когда те приблизились к нему, он узрел Иисуса в великой славе. Агапий встал и подошел к ним. Когда он хотел поклониться им со словами: «Добрый путь вам!», великий муж сказал: «Здоров ли ты, Агапий, и куда лежит путь твой?» И ответил Агапий: «Путь мой — Господь Бог». И, немного постояв, Агапий увидел вокруг себя много и лиц человеческих, и птиц пернатых, и услышал пение и славу великую. И поклонился он Христу, упав перед ним, и сказал: «Господи, кто же ты и эти двенадцать мужей? И почему вижу я вокруг тебя много человеческих лиц, и птиц пернатых, и славу великую, и что это за места, где я нахожусь?» Сказал же великий муж: «О Агапий, почему ты дерзаешь выспрашивать у меня? — но, однако, скажу тебе все, чтобы не вводить тебя в заблуждение: я — голос, говоривший тебе в монастыре: “Иди путем моим”, я — орел, который тенью своей указывал тебе дорогу, я — ребенок малый, что перевез тебя через море. Я есмь Господь Бог, Творец неба и земли и всея видимыя и невидимыя. Эти двенадцать мужей — апостолы. Эти лица, что видишь вокруг, — херувимы и серафимы. Слава же, которую видишь, воссылаема сидящему на седьмом небе. Места же эти — райские. Плоды эти — пища апостолов и душ праведных. Птицы, которых слышишь ты, — птицы небесные. Слава же их и пение на небеса воссылается сидящему на престоле херувимском». Сказал Агапий: «Господи, помилуй меня и не дай мне выйти из этого сада, да окончу здесь жизнь свою». Господь же сказал ему: «Не для того я привел тебя сюда, но если сказал: “Оставили мы все и пошли за тобой, и что нас ожидает”, — то так, иди и увидишь Славу Божию». И ответил Агапий: «Господи, куда велишь мне идти?» И сказал Господь: «Иди той дорогой, по которой мы пришли к тебе, и придешь к стенам высотой от земли до небес. Там найдешь маленькую тропку, и иди по ней. Увидишь крохотное оконце в стене. Постучи в него, и выйдет к тебе старик, который впустит внутрь, и там тебе все расскажет. И когда ты выйдешь и пойдешь снова по тропинке и дойдешь до залива морского, где увидишь небольшой корабль в море и двенадцать мужей в нем, и ты взойди к ним, и вы приплывете в город, куда им надо. И когда жители выйдут навстречу вам, среди них будет бедно одетая и простоволосая женщина, и что она ни повелит, сделай для нее». Поклонившись, Агапий отправился по дороге, которую показал ему Господь. Пройдя большое расстояние, нашел стену высотою до неба. И, подойдя, увидел тропинку, и, пройдя по тропинке, увидел оконце в стене, и, постучавшись, стал звать. И вышел к нему человек и сказал: «Каков путь твой?» Агапий же ответил: «Бог — это мой путь». И сказал ему тот: «Человек во плоти сюда еще не приходил до тебя и не придет после». Агапий поведал ему все, что велел ему Господь. И как был уведен из монастыря, и как орел указывал ему дорогу тенью, и как был перевезен через море, и как явились ему Господь и двенадцать апостолов в славе великой. «Оттуда и послал Он меня сюда, и сказал: “Иди этим путем, и найдешь высокую ограду, ищи тропинку, и, идя по ней, найдешь оконце маленькое в стене. Постучавшись, позови, и выйдет к тебе старик, который введет тебя внутрь и скажет тебе все”». Старец ответил: «Да будет воля Господня» и, взяв Агапия за руку, провел за стену. Когда Агапий вошел внутрь, он увидел сияние в семь раз светлее сего света, так что глазам невозможно было смотреть на него. И Агапий пал ниц на землю.

«Взяв за руку, старец привел меня к кресту, что возвышается до небес и сверкает ярче солнца. И поклонились перед крестом, и сотворили молитву». И так Агапий начал терпеть сияние. И привел его старец к месту, где стояла скамья и стол Господень, украшенный драгоценными каменьями. На столе лежал хлеб белее снега, а у, скамьи был источник белее молока и слаще меду. И лежали ягоды разными гроздьями: те багряные, те красные, те белые, и были там разные плоды и цветы, в жизни никем не виданные. И сказал Агапий старцу: «Господи, скажи мне, что все это, что я вижу?» И он ответил ему: «О брат мой Агапий, почему ты говоришь мне “Господи”, ведь евреи не назвали Бога нашего Богом, но сказали: “льстец он и злодей”. И, схватив, убили его и распяли на кресте, — а ты говоришь мне “Господи”, тому, кто умрет и смешается с землею; но, однако, назовусь тебе, чтоб ты не обманывался. Я — Илия Тезвитянин, которого огненные кони в колеснице вознесли на небо, и Господь благословил меня на небесах. И сошел Он ко мне, и оставил меня здесь, и вот я живу тут до второго пришествия Господня. Все, что видишь ты здесь, — это души человеческие явились тебе в виде плодов, так как живой человек не может увидеть душ человеческих. Этот источник называется “Раем” и вытекает от райских деревьев, свет этот — свет ангелов и праведных душ. Эти скамья и стол — творение рук Господних. Хлеб — это хлеб небесный праведных душ, и из этого источника пьют ангелы и праведники». — «Я видел и другие яства, их вкус невозможно передать словами, нет им толкования на этом свете. О их сладости и запахе человеческие уста не могут поведать. А простая еда здесь — как молоко и мед. Он дал мне испить из источника. И ум мой просветлел, и, взяв за руку, он подвел меня к столу. Я увидел, что хлеб цел, словно от него ничего не отломлено. А Илия рассказал мне все, но это не следует говорить никому, потом он снова привел меня к кресту и сотворил молитву вместе со мной. Он вывел меня через отверстие в стене, и мы поклонились друг другу и поцеловались. А Илия сказал мне: “Мир тебе, Агапий, иди путем Божиим, и Господь Бог с тобою”. И я, поклонившись ему, пошел по дороге, которую указал мне Илия. Идя так много дней, я пришел к морю, окинул море взором и увидел корабль, плывущий мне навстречу, а в нем двенадцать мужей. И когда они приблизились ко мне, я сказал им: “Добрый путь вам!” Они ответили: “Да внемлет тебе Бог твой, добрый старец”». Агапий попросил их: «Возьмите меня с собою на корабль, и я поплыву с вами в тот город, куда вы направляетесь». Они ответили ему: «Уже третье лето мы блуждаем по морю и не знаем, куда плыть. Братия же наша вымерла от голода и холода и от морских бурь. Мы же пока живы, но уже много дней ни хлебом, ни водой не насыщались и не сегодня-завтра умрем. Если же возьмем тебя с собою, то и ты с нами умрешь, а нам больший грех причинишь». Но Агапий попросил их: «Возьмите меня с собою; Господь Бог печется о жизнях наших».

И сказали ему корабельщики: «Входи, раб Божий, к нам, если есть у тебя еда с собою, то хоть ты будешь спасен». Агапий взошел к ним и увидел, как сильно они истощены, и он помолился о них, жалея их. Агапий взял с собой в корабль ломоть хлеба, который дал ему в раю Илия, разломил его на четыре части и, воздав хвалу Богу, раздал их двенадцати мужам. Они съели хлеб и насытились, а четвертая часть, которую Агапий оставил, снова стала целым хлебом, словно от него никто не отламывал ни куска. Корабельщики увидели Славу Божию и воскликнули, обратясь к Агапию: «Раб Божий, помилуй нас, не уходи, с помощью этого ломтя хлеба мы будем плавать по волнам морским». Агапий сказал: «Да будет воля Господня». И велел корабельщикам: «Поставьте паруса». Они поставили. И задул ветер по воле Божией, и через один только час пригнал их в свой город, из которого уплыли они в океан и не знали, куда идти. Когда они пристали к городу, навстречу им вышли его жители, восклицая: «Выходите все, так как пришли те, чьих голосов не слышали мы уже три года», и, подойдя, они приветствовали их. А корабельщики сказали горожанам: «Вы могли еще дольше не слышать голоса нашего, если бы не послал нам Бог своего раба, благодаря которому мы приплыли в город». И горожане прославили Бога, и из стен городских вышла простоволосая, бедно одетая женщина. Подойдя, поклонилась Агапию и с плачем сказала ему: «Раб Божий, Агапий, помилуй меня». Агапий спросил ее: «С чем ты идешь ко мне?» Женщина возопила перед всем народом: «Пойдем, раб Божий, так как сын мой пятнадцатый день лежит мертв, ибо Господь не дал мне его похоронить, сказав: “Подожди три дня, пока не придет корабль и в нем двенадцать мужей, а с ними монах, имя его Агапий; взяв его, приведи к себе, чтобы он воскресил твоего сына”». Агапий вспомнил, что говорил ему Иисус. И, поднявшись, отправился следом за женщиной, которая повела его, а за ними двенадцать корабельщиков и все горожане. Агапий вошел в дом, где на кровати лежал ее сын, и сотворив молитву, он взял хлебный ломоть, который дал ему Илия, и положил на лицо умершего. И отрок сел на постели. Агапий, взяв его за руку, подвел к матери. Мать его прославила Бога, и все горожане сказали Агапию: «Раб Божий, не покидай нас, ведь есть у нас обычай, если кто умрет, погребать того. А у тебя есть обычай оживлять снова того, кто умрет». И они не дали Агапию выйти из города. Корабельщики не хотели расставаться с ним, говоря: «И мы пойдем с тобой и по суху, и по воде, куда ты захочешь пойти». Агапий пробыл в городе семь дней. Однажды ночью к нему явился ангел Господень и вывел его из города, и сказал ему: «Иди вдоль моря, пока не увидишь место, тебе уготованное, где сядешь и напишешь, какие видения показал тебе Господь и в каких Господних местах ты пребывал». Сказав это, ангел Господень отлетел от него. Агапий шел вдоль моря много дней и увидел высокие стены и дверцу в них. И вошел в нее по ступенькам. И увидел он приготовленный дом, а в нем кровать и постель на кровати. Войдя в дом, он помолился и, сев, написал повесть сию. А когда окончил, волей Божией пригнало к нему ветром корабль. Агапий вышел и отдал это сказание корабельщикам со словами: «Отвезите его патриарху в Иерусалиме, чтобы он раздал во все церкви и чтобы все читали». Блаженный Агапий пробыл в том доме сорок лет и окончил жизнь свою с ломтем хлеба, который дал ему Илия. Он испустил дух, славя Пресвятую Троицу, Отца и Сына и Святого Духа ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

КОММЕНТАРИЙ

Этот апокриф интересен тем, что сохранил одно из ранних в древнерусской литературе описаний рая. Сохранилась обширная греческая рукописная традиция «Сказания». Русский перевод с греческого известен по списку XII—XIII вв. в составе Успенского сборника. Более краткий вариант этого «Сказания» с XIII в. вошел в древнерусские Прологи.

Рай представлялся средневековым читателям реально существующим пространством, где-то «на востоце», прекрасным садом, огражденным высокими стенами (оградой), полным необыкновенных плодов и цветов, звенящим от пения неземных птиц. В богословских спорах середины XIV в. о том, существует ли действительно «рай земной», или только «рай мысленный», новгородский архиепископ Василий Калика в «Послании епископу Феодору о земном рае» в подтверждение существования последнего сослался на старца Агапия как на очевидца рая (ПСРЛ, т. VI. СПб., 1853. С. 87—89). «Сказание» своим описанием рая представляет как бы своеобразный антипод «Хождению Богородицы по мукам»; оно входит в группу эсхатологических апокрифов, хорошо известных славяно-русской книжной традиции (Павлово Видение, Видение пророка Исайи, Видение пророка Даниила, Откровение Иоанну Богослову на горе Фаворской, Сказание Макария Римского о рае (Житие Макария Римского) и др.). «Если “Хождение Богородицы по мукам” рассказывало читателям об адских мучениях, ожидающих грешника после смерти, то “Сказание отца нашего Агапия” главным образом показывает трудность, необычность проникновения в рай и гораздо меньше места уделяет описанию жизни в самом раю» (О. А. Белоброва, О. В. Творогов. Переводная беллетристика XI—XIII вв. // Истоки русской беллетристики. Л., 1970. С. 151). Это последовательный рассказ о том, как по повелению Божьему инок Агапий уходит из монастыря (в ряде более поздних списков он назван игуменом монастыря). Он прощается с братией и назначает нового игумена, словно перед смертью, а затем отправляется в путь, который оказывается не только реальным путем через непроходимые леса и море в конкретное место — райский сад, к Христу, одновременно это путь духовный, путь «после смерти», путь познания ответа на вопрос, для чего люди оставляют своих близких и следуют «за Господом».

Сюжетно «Сказание» построено как преодоление цепи препятствий на этом пути. В нем соединяются христианская символика и фольклорные, особенно сказочные, мотивы. Так, 12 корабельщиков и 12 мужей в светлых одеждах — это 12 апостолов, виноградные гроздья —души человеческие. Райский сад полон ослепительного света, райская пища сладка, райский источник бел, как молоко. «Сказание» продолжает средневековую христианскую традицию «райских» описаний. В целом она беднее описаний Ада. Для того чтобы Агапий попал в райский сад, необходимо пересечь большое водное пространство — море (сказочная страна или цель поисков сказочного героя часто находится «на море-на-окияне, на острове-на-Буяне»). В пути Агапию помогают «помощные» персонажи: «детищь малый» и два мужа, старец Илья Фезвитянин (пророк Илия), орел. На разных отрезках пути все они ведут Агапия или указывают ему дорогу. Агапия подстерегает опасность то в виде диких зверей, прячущихся у морского залива, то в виде бури. И здесь его выручает волшебный предмет: ломоть хлеба, который он получил в раю и при помощи которого получает возможность совершать чудеса. Этот чудодейственный хлеб — символ божественного познания. Немаловажную роль в построении сюжета играют исполнение предсказаний и узнавание. Древнерусский читатель видел в «Сказании отца нашего Агапия» конкретизацию символических представлений, увлекательно построенную народно-христианскую легенду. Одновременно в «Сказании» можно обнаружить и определенные черты житийного жанра, а во многих поздних списках оно прямо названо «житием».

Текст «Сказания» печатается по тексту Успенского сборника, изданного в кн.: Успенский сборник XII—XIII вв. Под ред. С. И. Коткова. М., 1971. С. 466—473.