Бить нужно смело

Глава 23

До откровения не дошло. Чужое присутствие Влада почувствовала первой. Юра успел отметить, как с её лица пропала задумчивость, а на губах расцвела улыбка презрения. И только потом он ощутил то же разочарование. Это была его спутница, и сейчас она оказалась совсем не к месту.

– А я тебя потеряла, – проговорила красотка томным, глубоким, хорошо поставленным голосом.

От одной только её интонации подкатывало возбуждение, и Юра раскованно улыбнулся, приветственно вскинул руки. Его шеи, совсем близко от кадыка, коснулись полные губы. Он не заставил ждать ответной любезности и припал поверхностным поцелуем к её скуле.

– Погуляй, малыш, – мягко проронил. По крайней мере, так казалось. Но по тому, как его подружка напряглась, как опали её плечи, стало понятно, что мягкость голоса обманчива, а нежные касания предназначены вовсе не для неё, а для благодарной публики.

Да, Юра был из тех замечательных парней, что не повышают голос, что не расстаются с едва уловимой улыбкой. Но та энергетика, что мощным потоком рвалась из взгляда, окружала его густым и плотным коконом… она сбивала с ног и подавляла.

Его спутница пришла в себя совсем скоро. Уходя, она окинула Владу ревностным и непонимающим взглядом. «Что он в тебе нашёл?» – читалось на идеальном лице. Влада же вздёрнула подбородок, не позволяя усомниться в собственном превосходстве.

Юра провёл свою подружку глазами, попутно совершенно бессовестно оценив её прелестный зад. Влада же озадачилась совсем другим вопросом:

– Ты, правда, не целуешь её? – удивилась она.

Мужчина безразлично передёрнул плечами.

– Зачем тебе это нужно? – явно плохо ориентируясь во всей этой «взрослой жизни», нахмурилась Влада. – Ты классный парень, тебя захочет любая. Не будет этого притворства, не будет брезгливости. Зачем растрачивать себя на пустоту? Зачем платить за то, что можно получить просто так?

– Ты маленькая ещё, многого не понимаешь, – по-доброму улыбнулся Юра. – Но можешь мне поверить: бесплатная любовь обходится дороже всего.

Влада не стала спорить, а Юра не собирался что-то доказывать. Был в его словах какой-то смысл. Но вот он произнёс это и отчего-то медлил. Не захотел ничего добавить, не захотел и отступить. А она даже не могла сказать наверняка, в какой момент мужчина оказался в непозволительной близости.

– О чём ты думаешь с таким лицом? – усмехнулась Влада вызывающе и дерзко. Так, чтобы напрочь уничтожить неуместную интимность момента.

Юра будто замялся.

– Если скажу, ты перехочешь со мной дружить, – совершенно дурашливо пожаловался он. Влада не согласилась.

– Если затягивать удавку медленно, приятнее не будет.

Юра вдруг посмотрел совершенно серьёзно и натужно вздохнул.

– Как жаль, что тебе всего шестнадцать, – напевно, ласковым полушёпотом проговорил он и сделал шаг, вклиниваясь в личное пространство так бесцеремонно, что Влада мысленно ахнула.

Юра был значительно выше, намного шире в плечах, а смотрел настолько нагло и прямо, что вдруг на передний план вышло единственное желание: спрятаться от этого подавляющего превосходства. Никогда прежде Влада не чувствовала себя настолько уязвимой. Чтобы до внутренней дрожи, до трепета, который она подавила силой воли.

– Жаль? Почему? – уточнила совершенно наивно.

Её голубые глаза распахнулись шире, а мужское внимание стало приносить ощутимый дискомфорт.

– Потому что у меня так много желаний и, увы, ни единой возможности их исполнить.

– Ну, допустим, тебе и, правда, жаль. Но неужели ты думаешь только об этом?

– Нет, что ты… Ещё я думаю о том: «Как здорово, что тебе всего шестнадцать!»

Влада несдержанно рассмеялась, а Юра воспользовался этим и легко коснулся указательным пальцем её щеки.

– И почему же здорово? – тут же среагировала она, но настроение было уже совсем не то.

– Ещё столько всего впереди. У меня будет время, чтобы оторваться, а у тебя время, чтобы привыкнуть. Привыкнуть к тому, что я рядом. Мы узнаем друг друга лучше и…

Влада решительно отступила и тряхнула головой, сбрасывая морок и наваждение.

– Ну, хватит! Пожалуй, ты прав, и некоторые мысли лучше будет оставить при себе.

– Влада, – пророкотал он, но в ответ получил только категоричный взмах ладони.

– Я просто сделаю вид, будто ничего не поняла. Снова.

В этот момент кто-то прошёл мимо. Юра среагировал мгновенно и расправил плечи. Достаточно для того, чтобы не позволить постороннему вклиниться в их историю, которая сейчас и без того трещала по швам. Влада оценила уверенную стойку и окончательно «закрылась». Дальше ей было неинтересно.

– Ты сейчас этим неосторожным движением перекрыл мне воздух, спрятал солнце и украл свободу. А я всё это очень ценю, – коротко и предельно строго улыбнулась она. – Не делай так. Я больно кусаюсь, – добавила и уверенно прошла мимо, тогда как Юра остался, чтобы проанализировать ситуацию и выделить ключевые ошибки.

По всему выходило, что Влада весьма настороженно относилась к любым прикосновениям и не терпела посягательств на свободу. И вот сейчас Юра был вынужден смотреть, как малышка уходит, заставляя чувствовать себя неудачником. Наверно, вот так стоять он мог бы бесконечно долго, но Влада оказалась слишком притягательна. Даже пересечь холл ресторана без приключений не смогла. Он толком и не понял, что произошло, и в какой момент обычная заминка в дверях переросла в нешуточный конфликт.

Двое кавказцев сделали Владе замечание – это то, как ситуация виделась со стороны. Она ответила. Накрученная неудачным разговором с Юрой, ответила грубо и эмоционально. Горячие парни восприняли её грубость буквально. Вспыхнула и Влада – она не привыкла уступать, а, может, реально надумала согнать спесь.

Несмотря на то, что Юра сорвался с места, как только заминка случилась, погасить конфликт у него не было ни единого шанса. Один кавказец схватил Владу за волосы. Правда, желание научить её манерам на пользу не пошло. Всего пара неуловимых движений, короткий болезненный вскрик и смуглая ладонь, прибитая к деревянной панели стены, оказалась точно на уровне глаз. И вот этот придурок стоял, пристёгнутый, словно коллекционная бабочка, а Влада продолжала что-то тихо выговаривать. Учить манерам дикарей – вот такое у неё милое, невинное хобби.

Юра сглотнул, сгоняя подступившую тошноту обратно в желудок, и дёрнул Владу на себя. В светлых глазах было холодно и пусто. В них было жутко.

– Что ты творишь? – жёстко воскликнул он. Тоже на эмоциях.

Влада криво улыбнулась и одним демонстративно независимым движением сбросила его хватку с плеча.

– Погорячилась, бывает, – сморгнула она наваждение и посмотрела в ответ невинно и до смешного проникновенно. Вот только смешно не было.

Кавказец по-прежнему корчился над своей ладонью, его друг замер в испуге, как школьница. Вероятно, от горячей кавказской крови у них осталась только эмоциональная вспышка и южная внешность. В девчонке, что стояла совсем рядом, Кавказа было на порядок больше. В ней было больше силы, больше воли, а ещё желание выжить. Именно это читалось в отстранённом лице, в отстранённом взгляде. Это было в ней.

– Что же я наделала, – вдруг прошептала Влада и нахмурилась. Взгляд застыл на окровавленной ладони. Так показалось изначально.

– Идём отсюда, – зло прошептал Юра, но не смог удержать, когда Влада ринулась к раненому.

Она не собиралась оказывать первую помощь. В этой очаровательной головке не возникло мысли раскаяться или хотя бы извиниться, признать ошибки. Малышка со всей дури дёрнула клинок на себя. Мужской болезненный крик скупо цедился между зубами, а она в это время бесцеремонно обтёрла лезвие об отворот его пиджака.

– Это очень дорогая вещь, – пояснила Влада, пытаясь оправдать свою порывистость.

И нет, в ней в это мгновение не было ни капли сожаления. Не пошёл испуг, не пошёл откат. И такая реакция заставляла задуматься. Влада просто взяла и «сломала» двух взрослых мужиков. Так, что у тех не возникло желания что-то выяснять, не родилась мысль возмутиться. Эти ребята вспомнили только убраться подальше, чтобы их не ткнули носом в позор. Юра увёл Владу от посторонних глаз.

– Сдурела?! – выдохнул он, но в этом возгласе не было ни капли злости, только понятная досада: он не смог её защитить.

Влада, оказывается, тоже демонстрировала чудеса терпения и не преминула об этом напомнить:

– Я отношусь к тебе нежно и трепетно, но не до такой же степени. Прекращай меня хватать. Иногда инстинкты срабатывают быстрее здравого смысла.

Это было предупреждение. До невозможного прямое. И его следовало принять к сведению.

– Какие, на хрен, инстинкты?! – взвыл Юра, чем заставил усмехнуться: не робот – человек. И его вполне реально сорвать с орбиты.

– Крутым столичным бизнесменам такие приключения и не снились. Кто знает, может, когда я привыкну к твоему присутствию рядом, появится желание поведать страшную сказку на ночь?.. Но пока нет. Пока все тайны останутся при мне, – заявила она и собиралась уйти, как Юра снова перехватил за плечо.

На это оставалось только покачать головой: «друг» так ничего и не понял.

– Ты сумасшедшая! – возмутился он и её взглядам, и каким-то там предупреждениям. – Куда собралась?!

– Из-за этого урода я испачкала платье, – «мило» улыбнулась Влада. – Если кровь схватится, отстирать будет сложнее.

По мужскому лицу прошла судорога напряжения. Он окинул Владу взглядом и, действительно, на её платье заметил россыпь мелких бурых брызг. Юра брезгливо поморщился, а когда раздалась вибрация телефона, и вовсе чертыхнулся.

– Да! – несдержанно выкрикнул он и раздражённо обтёр лицо ладонью. – Нет, – добавил куда спокойнее. – Давай пять минут ещё, – сливая позиции, согласился и, бросив беглый взгляд на часы, отключился.

– Вот и что с тобой делать? – озадачился, пытаясь разглядеть в очаровательном личике хоть каплю сознательности.

К слову, сознательности там было сколько угодно, вот только легче не становилось. Влада наблюдала за его терзаниями безучастно и не чувствовала за собой вины.

– Иса решал эти вопросы, – пожала она плечами. – А ты что же? Не потянешь, друг?.. – насмешливо выдала, чему Юра язвительно поддакнул.

– Нет проблем, – бросил, пожалуй, слишком поспешно.

Он продолжал снова и снова выискивать в невинном взгляде истинные эмоции. И там по-прежнему не было ни раскаяния, ни сожаления. А впрочем, удовольствия не было тоже. Ровно. Преступно ровно. Как руки вымыть. Меж тем малышка снова вспомнила о занимательной игре.

– Зачем ты сторговал пять минут? Или всё-таки рассчитывал со мной целоваться? – лукаво улыбнулась она, но больше не сумела запутать.

– Только сейчас до меня начинает доходить, что даже просто стоять рядом с тобой не так чтобы очень уж безопасно, – рассмеялся Юра, «проглотив» новые обстоятельства.

– Ну да, верно! Не припомню, к кому ещё я бы относилась столь же снисходительно.

– Намекаешь, что я везунчик?

– С удовольствием углубилась бы в эту тему, но раз целовать меня ты отказываешься, а платье само себя не застирает, то…

Юра будто бы с пониманием покивал, на деле же пережёвывал собственные впечатления.

– Можешь идти. Но только при условии, что доберёшься без приключений, – процедил он, не препятствуя и не задерживая.

***

Возвращаться за стол не хотелось страшно, но Влада сделала над собой усилие и всё же вышла из туалетной комнаты. Хотя бы для того, чтобы позлить подружку Юры. Столкнувшись с ней в уборной, Влада предпочла бы не заметить длинноногую куклу, но чужая бестолковая ревность и откровенная глупость не оставили вариантов. Кукла потребовала, чтобы Влада забыла «его», она в ответ пообещала сломать красотке нос. И то ли её тон был достаточно убедителен, то ли клинок в руках сыграл свою роль, но конфликт так и не вспыхнул. Жаль.

Пока Влада высушила платье и привела его в подобающий вид, за столом оказался и отец. Удачные переговоры вернули Кериму уверенность в себе, потому отсутствие дочери он заметил и теперь взглядом обещал… «неприятный разговор». Хуже, чем уже есть, представить в принципе сложно, потому Влада уверенно вздёрнула подбородок. Ей было плевать на все эти взгляды. Совсем скоро Керим и сам отпустил ненужное напряжение, а после даже позволил себе выпить. Всё же большой город меняет людей.

Как только за столом заговорили о вечных ценностях… о семье, любви, преданности, Влада потеряла к беседе всякий интерес, а на её лице застыла маска стойкого отвращения. Керим, наоборот, подобрел, на его широкой, крупной физиономии читалось блаженное умиротворение.

О, да, в подобной болтовне на шумном застолье Кериму не было равных. В эти мгновения он представал перед собравшимися истинным семьянином, который страшно гордится своей единственной наследницей. Влада знала все его байки наизусть, на незнакомых же папочка производил неизгладимое впечатление.

Конечно, он вырастил дочь один. Безусловно, вложил в неё всю душу. Разумеется, в наследнице видел своё продолжение. Юра слушал молча, изредка бросал на Владу неоднозначные взгляды и неизменно посмеивался, когда Керим увлекался, рассуждая о послушании и уважении детей к старшим.

– «Керим, она же девочка!» – всякий раз восклицала моя покойная супруга. Но я качал головой и отвечал: «Она не просто девочка, Влада – моя гордость!» А как дочь разделывает барашка? Не всякий опытный джигит справится с этим лучше! – увлёкшись и потеряв берега, заносчиво ахнул отец.

Присутствующие за столом показательно умилились. Они видели барашка исключительно на картинках. Ну, или на своей тарелке в ресторане. Юра тоже хмыкнул, забавляясь, и всё же не утерпел, подался к Владе ближе, с игривым интересом полюбопытствовал:

– Я чего-то о тебе не знаю?

Владе смешно не было. Она ненавидела подобные выступления отца, а потому повела плечом, подчёркивая, что Юра нарушил её зону комфорта.

– Керим не шутит, – сообщила таким тоном, что улыбаться Юра перестал. – И я тоже, – со значением добавила она и удостоилась недоверчивого взгляда.

От расслабленного, разнеженного, «сытого» потребителя ничего не осталось. Хищный взгляд буквально призывал ответить, но Влада упрямилась. Она по жизни не желала подчиняться. Её не смущал тот факт, что Юра из принципа не уступит, а ещё не станет заморачиваться с какими-то моральными устоями на пути к достижению цели. Этот парень был из тех, кто в состоянии заявить что-то вроде: «Отвернулись все на хрен», и всё же решить вопрос. Здесь и сейчас.

Так грубо действовать он, конечно же, не стал, что-то шепнул на ухо своей подружке. Та хоть и без особого удовольствия, да ещё и вызывающе фыркнув, но таки поднялась. «А сейчас будут танцы!» – задорно воскликнула она и очень, ну просто очень соблазнительно изогнулась.

Для кого-то стало неожиданностью, что эта роскошная брюнетка зазывала в танец именно Керима. Она в меру властно, в меру ласково огладила его плечо и затылок. Отчего-то это её движение буквально врезалось в память. Сама Влада такими талантами не обладала. Но по довольному лицу отца, по его «поплывшему» взгляду поняла, что какая-то магия, какое-то таинство точно свершилось.

Это впечатление потерялось за общей суетой. Приглашённые куклы как по команде потянули своих хорошо разогретых кавалеров. Нашлась пара и для Юры. Влада осталась за столом одна, помощник отца снова не в счёт – он, как всегда, промолчит.

Желание покинуть вечеринку «для своих» возросло до предела. За подобное самовольство ей здорово влетит, но даже тяжёлая рука Керима раздражала меньше, чем требовательный взгляд Юры. Вся её выдержка болталась буквально на честном слове. Потому что этот… «друг» был сильнее, опытнее. И если сама Влада уже несколько лет хотела одного: выжить в суровом мире мужчин, то его цели были куда более конкретные. А значит, выбивали десять из десяти. И её брони просто не хватало. Заточенной под жёсткую оборону брони…

Приняв решение уйти, Влада даже встала с места. Присутствие мужчины за спиной почувствовала тут же, и оборачиваться показалось не обязательным. Но вместо того, чтобы обречённо опустить голову, Влада, принимая вызов, вздёрнула подбородок.

– Не будь так наивна, крошка, – подтверждая все её мысли, шепнул Юра. Развлекался.

Он знал ту самую истину, которую Влада отчаянно отрицала: попалась!

Она обернулась, и нет, Юра вовсе не веселился. Он казался напряжён, сосредоточен и будто погружён в раздумья. А развесёлая улыбка и насмешливый тон – лишь привычная манера поведения.

Признаться, от этого понимания Влада растерялась. Разве взрослые мальчики умеют сомневаться?

И пока она пыталась справиться со своим смятением, Юра перешёл какую-то невидимую, весьма условную, но до невозможного важную границу. Это было прикосновение. Простое прикосновение, но именно оно окончательно разрушило иллюзию. Размолотило её вдребезги так, что острые осколки, больно впиваясь, буквально до дрожи сотрясли тело и сознание. Со стороны всё выглядело невинно и предельно деликатно. И только Влада знала, что её новый «друг» поступал неоправданно жестоко.

Будто случайное, это касание лёгким скользящим движением огладило ребро её ладони от запястья до мизинца. Но столько всего в нём было намешано… нежность, ласка, забота, внимание… А ещё этим самым жестом Юра предлагал свою защиту! Как мужчина. И даже её жалкого опыта общения с противоположным полом хватило на это понимание.

Влада поспешно одёрнула руку и плевать, что он там себе подумал! Это ему казалось, что предлагал защиту! С её стороны всё выглядело иначе: Юра претендовал на свободу. Внутри вспыхнула обида. Будто детская, до невозможного глупая! Делиться свободой Влада была не готова.

– Ну что опять не так? – нахмурившись, крайне терпеливо уточнил он.

Правильно. Хотел избежать подобных ошибок в дальнейшем! А Влада в принципе не хотела никакого «дальше», потому мерзко улыбнулась.

– Не будь как все, вы*бывайся по-особенному!

Мужской взгляд приобрёл характерный прищур, а она заносчиво хохотнула:

– По глазам вижу: мысленно ты уже удивляешься терпению моего отца!

Но вопреки ожиданиям, Юра среагировал практически ровно. Идти к цели напролом – как раз то, чему у него следовало поучиться.

– Ты можешь вы*бываться, как тебе нравится, можешь намеренно бесить меня и из принципа идти наперекор. Но это не изменит одного безусловного преимущества. Редкого, а потому особенно ценного, я уже говорил: ты независима. В душе, в собственном сознании. Ты не цепляешься ни за прошлое, ни за будущее. Единственная в этом огромном зале.

– Это от недостатка опыта! – фыркнула Влада, на что Юра осторожно покачал головой.

– Надеюсь, в реальности ты так не думаешь.

– Влада, Юрий Михайлович?.. – Раздался заботливый, но предельно осторожный возглас отца.

«Давай, Керим, включай заботливого папочку!» – согласно его вниманию покивала Влада.

– Всё в порядке? – несколько нервно улыбнулся он.

Только тогда до Влады дошло, что Керим не мог позволить себе ошибиться. Папочка прекрасно понимал, кто здесь всё решает. Она вызывающе хмыкнула, оценив хитрый ход. Оказалось, отец вздумал «перепродать» своё белокурое сокровище подороже.

– Всё отлично, папочка, вот только дядя Юра отказывается со мной танцевать. Со всеми станцевал, а со мной не захотел! – передёрнула она плечиками, подчёркивая нелепую девичью обиду.

Керим поджал губы – он напрасно сделал ставку на глупую дочь. Ну а Юра улыбнулся. Широко, довольно и предельно бессовестно.

– Нет, ну в принципе я могу! – умело сдерживая желание рассмеяться, заверил он. – Если ставить вопрос ребром…

– Ставьте раком, Юрий Михайлович, так будет надёжнее! – дерзко подмигнула Влада и опустилась на свой стул. И не сносить ей головы, если «дядя Юра» сейчас не вырулит.

Молчание за её спиной было не просто гнетущим. Оно казалось осязаемым и до противного липким. Юра мог поставить точку и закрыть вопрос. Навсегда. Он мог продлить агонию и выжать из Влады послушание. «Выкручиваться» он не стал. Предпочёл очередной ход в игре, которая грозила затянуться. Потому вместо приговора, позади раздался смешок, а надежда на скорый исход испарилась, как и не было.

– Эту прелесть учить манерам – только портить, – практически ласково проговорил он, тем самым буквально выдавая Кериму письменные указания. И наверняка припечатал взглядом: «Ты услышал меня? Ты меня хорошо понял?»

Влада не выдержала возрастающего напряжения и запрокинула голову, чтобы видеть его лицо. В этом лице она не нашла ни раскаяния, ни следов сомнения. Играть против правил Юра тоже умел. И закрались подозрения, что так ему было даже любопытнее. Карты вскрыты. Его интерес продемонстрирован и подчёркнут двойной сплошной. «Теперь попробуй отвязаться» – сделал он подачу, увернуться от которой не было шанса, и Владу буквально припечатало к полу.

– Это всё? – предельно остро и крайне неуважительно выдала она, после чего снова встала и расправила напряжённые плечи.

На лице Керима бегущей строкой текли вопросы: «Когда это случилось? Как давно продолжается? Что я упустил?»

– Это всё? – повторила Влада, адресовав вопрос конкретному мужчине.

Юра мерзко улыбнулся и неопределённо пожал плечами.

– В конце концов, школьницам давно пора спать, – заключил он, будто бы соглашаясь с эффектным финалом.

Кериму этот «большой человек» указал глазами на дверь, и тот не смел ослушаться, Владу же задержал возле себя ещё на минуту. Из кармана брюк Юра извлёк связку ключей, протянул её и стерпел уничижительный взгляд. Очень скоро Влада и вовсе отвернулась.

– На случай, если понадобится уютная нора для зализывания ран, – пояснил он сомнительное предложение, а впрочем, в глазах Влады уже давно скатился ниже плинтуса.

– Сделаешь в лучшем виде? – брезгливо усмехнулась она.

– Если ты про зализывание ран, то с этим справишься и сама, ну а я… – Юра тряхнул головой, сбрасывая наваждение и её упрёк. – А у меня есть отличный коньяк, которым я готов поделиться с очаровательной подружкой. Для зализывания ран – самое то!

Влада не стала объяснять, в какое положение он её сейчас поставил. Она не стала объяснять, в чём именно был неправ. Ну и что с такими друзьями вспоминать про врагов просто некогда, промолчала.

В ответ на «щедрое» предложение хотелось плюнуть в наглую рожу. В ответ на показательную искренность – отвернуться и гордо уйти. Но момент был выбран неслучайно. И при любом раскладе выход был только один: оценить широкий жест и благодарно улыбнуться. Влада умудрилась и здесь отличиться. Связку из рук она выхватила с видом великомученицы и зареклась пользоваться благами услужливого «друга».

– Ненавижу тебя! – зло бросила в лицо, но больно от подобной выходки стало только ей. Мужчина подмигнул и азартно обвёл губы языком.

– Ни в чём себе не отказывай.

На какое-то время Влада растерялась. Нет, сейчас перед ней был не импульсивный и скорый на расправу Керим. Ничего общего с папочкой. Новый «друг» уважал факты, а не эмоции. И наверняка, прежде чем сделать подобное предложение, он оценил риски, её возможную реакцию и даже ходы к отступлению. Он изучил психологический портрет, особенности менталитета и ещё чёрт знает, сколько дополнительных пунктов и условий. И время, полученное в результате вынужденной паузы, потратил не зря.

Владе следовало что-то ответить, добавить к уже сказанному. Вовсе не потому, что последнее слово должно оставаться за ней. И даже не оттого, что своей насмешкой, железобетонной выдержкой он распластал её. А потому что Юра ждал этого ответа, а она не смела оплошать. Осознавать это было неприятно, но разочаровать казалось в разы хуже. И вот она будто бы играет по его правилам. Именно будто бы, потому что чужие правила по жизни вызывали у Влады стойкое отвращение.

Она зло улыбнулась. Зло – по-другому и быть не могло. Ведь Юра задел, он подмял под себя, а она оказалась к этому совершенно не готова. Дружба? Кто так сказал? Нет… это будет непримиримое соперничество, в котором Владе предстоит много и часто проигрывать. Но «много и часто» – не синоним слову «вечность», и только лишь оттого горечь её улыбки отпустила натянутые до предела уголки губ. Влада выдохнула и шагнула ему навстречу. С тем же отчаянием делают шаг навстречу скоростному поезду или гружёному составу.

– Поцелуй меня, – порывисто проговорила она и не отвела глаза, когда Юра вздумал своим взглядом вынуть душу.

– Если поцелую, как же тогда смогу с тобой дружить? – ненатурально удивился он.

Влада едва не колотилась от напряжения, но всё равно улыбнулась, потакая дурацкой игре.

– А я знаю, что ты врёшь, – прошипела, неосознанно протянув руку и сжав пряжку его ремня.

– Знаешь – докажи, – легко рассмеялся Юра.

– Я знаю, что ты врёшь! – упрямо повторила она, не понимая, отчего сказать это ему в лицо казалось настолько важным.

– А когда доказательств наберётся достаточно, мои юристы растолкуют, в чём конкретно ты неправа, – продолжил забавляться он.

– Ты напрасно считаешь себя неуязвимым!

– Ты тоже. Но когда я всё же найду твоё слабое место… – Юра замолчал, позволяя додумать ответ и заскрипеть зубами. – С того момента я буду защищать его отчаяннее своего собственного, – продолжил он, где-то растеряв весь вызов и всю агонию.

И что-то подсказывало, что он знал наверняка: последней фразой выбил основание из-под её ног. Намеренно.