Божественная шкатулка

ГЛАВА 25

Пока я шагал по крышам складских помещений, направляясь к тому месту, где оставил Абрину, рассветный эльф уже начал карабкаться вверх по небосклону. В его слабом бледно-розовом свете я увидел красавицу-великаншу — она в глубоком раздумье смотрела куда-то на восток. Мне показалось, что пространство возле нее завалено каким-то хламом. Подойдя ближе, я с ужасом обнаружил, что это не что иное, как куски изуродованных человеческих тел. Я случайно наступил на обрубок руки, и страх за безопасность моей спутницы звериной лапой схватил меня за горло.

— Прошу прощения, — извинился я перед ее владельцем или, может быть, владелицей.

Следы ужасной сечи были повсюду — полуобнаженные торсы, конечности, кисти рук.

— Абрина! — позвал я. Когда великанша повернулась ко мне, я понял, что мысли ее витают далеко отсюда. Я взял ее за руку и снова позвал:

— Абрина!

Она обернулась и, увидев меня, улыбнулась:

— Корвас! Это ты! А я все думала, горевала, не напали ли на тебя какие-нибудь портовые головорезы.

— Нет, ничего подобного не произошло. Я сумел договориться с людьми, они возьмут нас на корабль. Он через несколько часов отплывает, причем держит курс прямо на Амриту. — Я указал на останки человеческих тел. — Что тут произошло?

— Ты спрашиваешь про эти тела?

— Конечно! Именно это я и имею в виду.

— Это — результат непонимания.

— Абрина, объясни толком! О каком непонимании ты говоришь?

— Они решили, что я — беззащитная женщина, которая не может за себя постоять. — Абрина зажмурила глаза и медленно покачала головой. — Господи, сколько же тут мертвецов! В жизни столько не видела!

Я указал на чей-то рассеченный пополам торс.

— Это ты сделала?

— А какая разница?

— Видно, что кто-то поработал здесь явно не без удовольствия. Если же это сделала ты, то это несколько меняет дело.

— Что ты этим хочешь сказать? Ты теперь будешь по-другому воспринимать меня?

— По меньшей мере. — Я снова посмотрел на жуткие окровавленные останки несчастных, что осмелились связаться с Абриной. — Сколько их всего тут было?

Абрина медленно покачала головой.

— Не помню. Я попробовала пересчитать тела, но насчитала больше положенного пар рук и ног. — Она снова устремила взгляд на восток. — Урл увидел, как они налетели на меня, и сразу же бросился меня защищать. Он ведь всего лишь дикий зверь и ничего не ел с тех самых пор, как мы покинули горы.

— А где он сейчас?

— Он схватил какого-то еще живого типа и куда-то улетел с ним. Наверное, решил малость перекусить и поспать после обеда.

Перед моим мысленным взором промелькнули малоприятные, отталкивающие картины, но я тут же усилием воли выбросил их из головы. Будь у меня достаточно времени, чтобы впасть в панику, я бы в нее, конечно, впал. Но поскольку времени не было, то все обошлось благополучно.

— Абрина, корабль отплывает уже совсем скоро.

Великанша выпрямилась и положила на плечо свой огромный топор.

— Где этот корабль?

Я указал на север.

— У Угловой пристани пришвартован корабль. Он называется «Шелковый призрак».

Не произнеся больше ни единого слова, великанша зашагала к Угловой пристани. Я посмотрел на небо, надеясь увидеть крылатого льва, затем на крышу. Насчитал одиннадцать тел и увидел, что неподалеку валяются несколько ножей, один из них крепко сжимали пальцы чьей-то отрубленной кисти. Несмотря на ужас произошедшего, я почувствовал, как мои губы невольно растянулись в улыбке. Все-таки не так уж и плохо, что здешний преступный мир лишился по меньшей мере одиннадцати головорезов, среди которых могли оказаться и те негодяи, которые в этих местах когда-то пырнули меня ножом. Я поискал было глазами чей-нибудь беспризорный кошелек, который мог валяться где-нибудь поблизости, но ничего не обнаружил. Почувствовав, что сильно замерз, я поспешил оставить место грозной битвы и быстро зашагал вслед за стремительно удаляющейся Абриной.

Вскоре моему взгляду открылась Угловая пристань — она протянулась между морем и устьем реки. Здесь оказались три слипа — сооружения для подъема судов на берег. У края последнего из них покачивался на волнах большой белый четырехмачтовый корабль с надписью «Шелковый призрак» на борту. Корабельная команда готовилась к отплытию.

Когда мы подходили к причалу, со всех соседних кораблей полетели всевозможные шуточки и смешки. Причем не в адрес Абрины, а в мой. С расстояния морякам, видимо, казалось, будто идет нормального роста красотка, рядом с которой семенит какой-то карлик. Когда мы подошли ближе, смешки прекратились. У самого края пристани мы свернули и оказались прямо перед человеком, стоявшим на нижней ступеньке сходней. Абрина встала рядом с ним и посмотрела на корабль.

Коренастый человек на сходнях изучал какие-то бумаги. Ему было уже за тридцать, плотное телосложение и кустистая черная борода являлись отличительными чертами его облика.

— Вы — капитан Абзу?

— Что? — Человек оторвался от чтения, его густые брови поползли вверх. Посмотрев на меня, он снова углубился в бумаги. — Я не капитан. Капитан на борту корабля.

— А вы кто?

— Я — первый помощник капитана. Меня зовут Лантус.

— У меня письмо к капитану Абзу.

Лантус протянул мне покрытую шрамами руку:

— Дайте мне его.

Я передал письмо и заметил, что его брови снова удивленно приподнялись.

— Оказывается, вы знакомы с важными людьми! — Лантус смерил хмурым, оценивающим взглядом мой наряд и сапоги. — Вы специально переоделись и путешествуете инкогнито?

— Конечно… впрочем, нет. — Честность имеет, помимо достоинств, также и некоторые недостатки, и поэтому я внутренне скорчился от гнева, когда Лантус улыбнулся.

— Тогда в чем же дело? Объясните. — Помощник капитана ткнул пальцем в текст письма. — Вы собираетесь в путешествие вместе с кем-то. Верно?

— Да. Вместе со мной будет женщина. Ее зовут Абрина, дочь Шамаса. — За моей спиной послышалось несколько сдавленных смешков.

— Так, значит, она не ваша жена и не дочь?

— А какое это имеет значение? — вопросом на вопрос ответил я.

Лицо Лантуса приняло выражение нескрываемого вожделения, способного, наверное, растопить целую глыбу льда.

— Она очень хорошенькая, не правда ли, дружище?

С корабля послышался целый град смешков. Я оглянулся на Абрину и пожал плечами.

— Да. Она настоящая красавица.

— Она ваша возлюбленная?

— Не совсем.

— Но тогда, значит, она и не наложница Деломаса.

Я почувствовал, что краснею.

— Уважаемый, вы выводите разговор уже на самую грань приличий.

— Я вовсе не собирался оскорбить вас! Я спросил вас об этом только для того, чтобы узнать, свободно ли сердце вашей спутницы и можно ли рассчитывать на успех в любовной игре.

Смешки корабельной команды сделались еще громче.

Я сердито поджал губы.

— Вы полагаете, что она захочет участвовать в ваших любовных играх?

— А как же иначе? Послушайте, дружище, так она ваша или нет?

Комичность создавшейся ситуации все-таки заставила меня выдавить улыбку.

— Нет. Я на нее не претендую. Однако хочу предупредить, что эта девушка умеет постоять за себя.

Я забрал у помощника капитана письмо и, направившись вверх по сходням, на секунду задержался, чтобы взглянуть на Абрину. Она уже сняла с плеча топор и с интересом изучала корабельную обшивку.

— Абрина, идем! Поднимемся на борт корабля!

Ударив своим топором плашмя о борт корабля, великанша с такой силой качнула его, что, видимо, вырвала какие-то его внутренние части из своих сочленений и отбросила в другую сторону того, кто в тот момент, находясь в трюме, опирался спиной о внутреннюю обшивку. Лантус резко обернулся. Его взгляд уперся в левое бедро Абрины и заскользил вверх, пока не остановился на ее лице. Веселый гогот матросов внезапно оборвался.

Великанша удовлетворенно кивнула, легонько шлепнула первого помощника капитана по макушке и сказала:

— Крепкий у вас кораблик!

После чего зашагала вверх по сходням.

Когда мы оказались на борту «Шелкового призрака», я перегнулся через леерное ограждение и прошептал Лантусу, причем достаточно громко, чтобы мои слова могли услышать все остальные:

— Мне кажется, что она неравнодушна к цветам!