Божии дворяне

Константинопольское приорство Ордена Святого Иоанна

Значение Константинопольского приорства объяснялось его географическим положением на стыке двух миров - восточноевропейского и азиатского, высоким рангом восточно-римской Патриархии и ее приматом над всеми епископствами восточной церкви, а также тем обстоятельством, что Константинополь являлся резиденцией восточно-римских византийских Императоров. Вероятно, иоанниты уже давно пришли к осознанию выдающегося значения этого города и основали там свой странноприимный дом, судя по всему, являвшийся центром управления всеми филиалами и владениями Ордена на «греческой» (восточно-римской) территории.

В собрании рукописей орденского историка Делавиля сохранилисб два письма, датированные 1163 г., в которых Петр Немецкий, брат Иерусалимского госпиталя и приор (настоятель) константинопольской церкви Святого Иоанна, фигурировал в качестве советника и посланника восточно-римского «Императора-рыцаря» Мануила I Комнина. В первом письме приор сообщал французскому королю Людовику VII о своем официальном визите к нему по поручению византийского Императора.

Почему же задача, выполняемая приором Петром, имело столь большое значение для церкви, для западного мира и, не в последнюю очередь, для Ордена иоаннитов? Во-первых, вследствие ключевой роли, которую Византийская Империя играла в планах крестоносцев, поскольку двигавшиеся сушей крестоносные войска, направлявшиеся в Сирию и Палестину, всегда проходили через византийские земли и Константинополь. Поэтому отношение византийских императоров к крестоносцам имело решающее значение для успеха или провала, по крайней мере, трех первых крестовых походов. Все зависело от того, преградят ли они крестоносцам вооруженной рукой путь через свои владения, или же окажут помощь западным христианам, как своим собратьям по вере. Плохо вооруженные и еще хуже организованные войска крестоносцев остро нуждались в византийской продовольственной и военной помощи. С одной стороны, византийцы не сомневались в том, что крестоносцы пришли на Восток как борцы за христианскую веру, с намерением освободить Святую Землю от неверных. С другой стороны, вооруженные паломники с Запада не скрывали своего намерения завоевать ее. И в связи с этим возникал резонный вопрос: для кого именно они собирались ее завоевать? Между восточной и западной ветвями некогда единой христианской Церкви существовали сильные разногласия, обострившиеся благодаря взаимному отлучению римского папы и константинопольского патриарха в 1054 г. Для восточных христиан освобождение Святой Земли было не столько духовным христианским подвигом, сколько вопросом национальной политики, а именно - возвращением в лоно Византийской Империи отторгнутых от нее азиатскими варварами ближневосточных провинций. Поэтому предводители I Крестового похода были задержаны в Константинополе и смогли продолжить свой путь только принеся ленную присягу византийскому Императору. Последнее означало, что Император как бы отдавал им, как своим вассалам, в лен все земли, которые крестоносцам предстояло отвоевать у сарацин на Востоке, чтобы, с византийской точки зрения, возвратить их законной владелице – (Восточной) Римской Империи - и кормиться частью получаемых с этих земель доходов, в качестве жалованья. Такова была древняя практика римских императоров - использовать одних варваров против других и селить «дружественных» варваров в пограничных провинциях Империи в качестве военных колонистов, именовавшихся «союзниками» («федератами»). Византийцы всецело пребывали в плену прежних греко-римских представлений, сформировавшихся еще в пору античности, и по-прежнему именовали русских «тавроскифами», поляков – «сарматами», немцев – «алеманами», французов – «кельтами», шведов – «готами», а итальянцев – «лангобардами». По сути дела, идея Крестовых походов, как подвига преимущественно духовного, оставалась вообще довольно чуждой византийцам и другим восточным христианам. Византийское войско, присоединившееся в I крестовому походу, при осаде Никеи крестоносцами тайно сговорилось с мусульманским гарнизоном, впустившим ночью греков в город, и оставило западных христиан ни с чем. А ведь те шли на Восток, по папскому призыву, не по собственной инициативе, но стремясь помочь своим восточным единоверцам, в ответ на слезный призыв о помощи самого «василевса ромеев» - византийского Императора!

Положение византийской Империи до захвата власти династией Комнинов было крайне тяжелым. Первому Императору из этого рода, Алексею I (1081-1118 гг.), с превеликим трудом удалось вывести Империю из кризиса, расширить ее владения и обеспечить прочность имперских границ. В европейской части своей Империи ему пришлось защищать весьма протяженную границу по Дунаю от вторжений варваров с Севера и одновременно усмирять беспокойные, постоянно стремившиеся к независимости балканские народности. Азиатская часть Империи, в основном Малая Азия, была почти полностью утрачена Империей на протяжении XI в., и не было никакой надежды отвоевать ее у мусульман собственными силами. Сельджукские наездники гарцевали почти что у самых ворот Константинополя (правда, все еще на азиатском берегу Босфора). Отвоевать у турок часть малоазиатского побережья византийцам удалось лишь с помощью пришедших им на помощь с Запада участников I Крестового похода. Преемники Алексея I, Императоры Иоанн II (1118-1143 гг.) и Мануил I (1143-1180 гг.) Комнины, властители энергичные, целеустремленные и в то же время мудрые и осмотрительные, продолжали начатое основателем их династии дело собирания имперских земель. Естественно, они учитывали при этом и новую обстановку, сложившуюся, благодаря Крестовым походам, и для византийской Империи. В своей политике они стали во все большей степени ориентироваться на Запад. Мануил I Комнин, сын венгерской принцессы, в свою очередь, женатый на Марии Антиохийской, племяннице первого представителя династии Гогенштауфенов на престоле «Священной Римской Империи (германской нации)», Конрада III (1138-1154 гг.), пытался путем налаживания как можно более тесных контактов с Западом получить оттуда помощь для своей Империи. Он постоянно обменивался послами с главами западных государств. Одним из своих посланников Император Мануил назначил иоаннитского приора Петра Немецкого, пользовавшегося доверием самого римского папы, о чем василевс ромеев Мануил был хорошо осведомлен. С учетом господствующего положения дворян французского происхождения в Ордене иоаннитов, случай подобного возвышения немецкого рыцаря представляется крайне редким. Скорее всего, приору Петру было поручено выполнение столь важной функции потому, что он был действительно выдающимся, искусным дипломатом, блестяще справлявшимся даже с самыми сложными поручениями. Подтверждением этого заключения может служить сохранившееся письмо папы Александра III (1159-1181 гг.) Великому магистру иоаннитов. Последний, судя по всему, намеревался отозвать Петра Немецкого с поста приора константинопольского госпиталя. В своем послании папа убеждает Великого магистра оставить приора Петра на его важном посту, взывая к мудрости Великого магистра и напоминая ему об уважении, которое тот должен испытывать к римскому престолу.

Дело в том, что Петр Немецкий, как советник восточно-римского Императора, был важен и для папы. Католическая церковь не оставляла попыток склонить восточную церковь к унии и преодолению раскола, обострившегося после возложения кардиналом Гумбертом буллы с папским отлучением на алтарь константинопольского Софийского собора в 1054 г. Письмо Александра III Великому магистру иоаннитов является убедительным свидетельством заинтересованности папского престола в поддержании постоянного диалога с восточно-римским Императором. Он не желал оставлять неиспользованным ни одно средство для поддержания контактов.

Из обоих писем явствует, насколько приора Петра ценили византийский Император и папа. Александр особо подчеркивает в своем письме многолетнее служение приора Петра в Константинополе. Из его первого письма королю Людовику можно сделать вывод, что приор Петр был знаком с королем французским. Вероятно, они познакомились еще в 1147 г. В тот год король Франции, участвовавший во II крестовом походе, проездом через Константинополь встретился с Императором Мануилом Комниным и долго беседовал с ним. В честь визита французского короля богослужение в Софийском соборе совершалось одновременно и по восточному, и по западному христианскому ритуалу - невзирая на все разговоры о расколе церквей!

Точная дата учреждения Константинопольского приорства иоаннитов неизвестна. Мы также не имеем сведений о количестве относившихся к нему орденских госпиталей и о владениях Ордена в пределах данного приорства. Известно только, что в этом городе, одном из величайших центров христианского культа и собрании величайших христианских святынь, очень давно существовали основанные иоаннитами Орденский дом, госпиталь и странноприимный дом для паломников. В храмах Константинополя хранились такие христианские реликвии, как частица Святого Истинного Креста, гвозди, погребальная плащаница Христа (известная в настоящее время как «Туринская плащаница», Святое Копье, и, по некоторым сведениям, даже Святой Грааль) и многие другие священные для всех христиан реликвии, что превращало столицу Восточной Империи в центр притяжения для паломников не только с Востока, но и с Запада. Для размещения паломников и крестоносцев в городе, наряду с госпиталем Спаса Вседержителя, имелось еще 12 странноприимных домов. Вероятно, это и побудило Орден иоаннитов учредить свой филиал в Константинополе – ведь именно уход за паломниками являлся его изначальной задачей.

Как уже упоминалось выше, важнейшее значение для странноприимной деятельности Ордена иоаннитов имел госпиталь Спаса Вседержителя. Именно оттуда исходили главные импульсы устройства главного орденского госпиталя в Иерусалиме. Первое орденское положение об устройстве больницы, принятое Генеральным капитулом под председательством Великого магистра Роже де Мулэна в 1182 г., имело в качестве великолепного образца для подражания «Типикон» (учредительную грамоту с уставом) госпиталя Пантократора 1136 г.

Из вышеупомянутого отчета о заседании Генерального капитула в 1182 г. явствует, сколь большое значение Орденский дом в Константинополе имел для госпитальерской деятельности Ордена. В отчете подробно перечисляется, какие поставки состоятельные приорства Ордена обязаны осуществлять в Иерусалимский госпиталь. Так, приорство Французское обязано было поставлять ежегодно 100 штук зеленого сукна для больничных одеял; приорство Сен-Жилльское - такое же количество штук сукна такого же цвета и качества; приорства Пизанское, Венецианское и Антиохийское - по 1000 локтей крашеной хлопчатобумажной ткани ежегодно; приорство Константинопольское - 2000 штук фетровой ткани. Ученым предстоит еще много исследований в области пока что мало изученной истории Константинопольского приорства иоаннитов. Нам не известна его роль в Латинской Империи, основанной после завоевания в 1204 г. Константинополя западными крестоносцами; не известно также, когда приорство прекратило свое существование. Скорее всего, оно просуществовало до завоевания византийской столицы турками-османами в 1453 г., в ходе которого были уничтожены все западные христианские миссии и учреждения.