Боливар

Глава 3

— Большой — Боливару…

— На связи. Что у вас?

— У нас в кармане гвоздь. Наблюдаем выходящего из бухты трёхмачтового купца.

— И сколько у него на борту?

— Насчитали около ста человек.

— Не боятся, значит… Берите его.

Виктор Викторович Пичугин — командир АПЛ «Белгород» включил внутреннее переговорное устройство связи с АПЛ СПН АС-12.

— Владимир Семёнович, твой выход. Готов?

— Готов.

— Действуй!

Лошарик догнал «караку» и обогнал. Уровняв скорость с парусником, Владимир Семёнович дал компьютеру точку прицеливания и нажал «ввод». Через несколько секунд гарпун попал точно в форштевень на его переходе в киль, но скользнул по мокрому отвердевшему в морской воде дереву и вошел в корпус.

— Да и хрен с ним, — сказал командир «Лошарика». — И так дотянем.

— Ты только больше ста не гони, — пошутил старпом.

— Отвяньте, товарищ полковник.

— Жестокий, вы, таащ капраз, и грубый, как бычий хвост на морозе.

Старпом пришёл на флот из «конторы» и по этому поводу комплексовал. Но, скорее всего, для виду.

— Контролируй натяг.

— Чего его контролировать? Оно само контролируется. Кибернетика…

— Уходим с курса по большой дуге, — сказал Семёныч, сильно растягивая последнюю «о» в слове «большой». — «Боливар», что на море? — Спросил он в гарнитуру.

— Видим кордебалет на палубе и обезьяньи лазания по вантам. Ветер-то был попутный, а теперь их валит на правый борт. Заглядывают с бушприта на форштевень. Через гальюньи дырки. Уморительно… — Прыснул Пичугин. — Что-то увидели. Сквозь дырки руками показывают на трос. Реи просто майнули на палубу. Лёг на курс. Попытались подработать рулём, но чуть не завалились. Одного спускают на «беседке»[1]. Пытается перерезать трос. У тебя трос крепкий, Семёныч?

— Специальный.

— Ну, да… У вас всё такое.

Через пару часов команда парусника успокоилась. «Лошарик» шёл на перископе и сам видел эту картину. Ещё и лучше, чем «Белгород», но Семёнычу слова капитана большой АПЛ были бальзамом на рану. Командир «Лошарика» давно мечтал «похулиганить», но… не получалось. Все их задания были простые, как три копейки: там перепили кабель, там укради секретную НАТОвскую прибамбасину. А тут… Похищение корабля вместе с экипажем.

— Хорошо идем, — отвлёк его от весёлых мыслей, старпом. — Пятнадцать узлов. У них ветер свистит в такелаже, наверное, как при шторме.

— Хороший трос, — одобрительно сказал Семёныч. — Ох мы им тут нахулиганим…

Старпом засмеялся.

— Детсад… Куда я попал?

— Что делать? Времена тут такие. Или топи всё подряд, или хулигань. Топить их жалко. Пока. Хотя… Как представишь, что они творят… Мама дорогая.

— А у нас, что? Меньше что ли?

Помолчали.

— Хотя, поменьше, конечно, — поправил себя старпом.

Через четверо суток парусник стоял на траверзе базы Маракайбо. Экипаж молился все четверо суток пути, кто, стоя на коленях, кто, распластавшись на палубе. Увидев стоящий у берега танкер и подошедший к паруснику патрульный катер, экипаж запел осипшими глотками псалмы.

Никто в лагере португальского не знал. Нефтяник и лоцман знали испанский и английский. Португальский — совсем чуть-чуть. Лоцман Хесус быстро пришёл в себя после психического срыва, вызванного переносом во времени, вызвался попробовать провести переговоры с пленниками и готовился к незнакомому для него делу, вспоминая кое что из португальского. Однако, сначала на борт торгового корабля зашли морпехи.

Экипаж парусника был психологически раздавлен и никто из его моряков не оказал не то, что сопротивления, а некоторые даже не открывали глаза. Этих пришлось сбрасывать с борта в воду, предварительно надев на них спасательные жилеты, где они и приходили в себя. Их крепили линями к катеру и буксировали связками, напоминавшими гроздья рябины, к берегу. На берегу двое морпехов подхватывали их и заносили под тент, обнесённый по периметру колючей проволокой, и укладывали на матрасы.

Всё оружие и амуниция осталась на паруснике. В каюте капитана обнаружили пять сундуков с обычным жемчугом, один, немного не полный сундук, с отборным и два сундука с золотыми самородками. В трюме парусника сидели рабы. Сто двадцать три измождённых, еле живых негра.

Невольников сняли с корабля более гуманным способом, отбуксировав парусник к причалу и установив трап. Для них развернули отдельную палатку, обеспечили медицинское обслуживание и лёгкое питание.

Но оказалось, что многие пираты испанский знают очень хорошо, а некоторые сносно говорили по-английски.

Испанский знал и один из чевэкашников, он то и проводил беседы с моряками, вызываемыми по одному в штабную палатку.

— Имя? … Когда родился? … Где родился? … Возраст? … Кто отец? … Специальность на корабле? … С какой целью находился на территории государства Соединённые Штаты Америки? … Кто разрешил заниматься грабежом местного населения? … Известно ли тебе, что нахождение с оружием за нулевым градусом долготы запрещено законом Соединённых Штатов Америки? … Известно ли тебе, какое наказание законом государства Соединённые Штаты Америки назначено за совершённые тобой преступления? … Уведомляю. Тебе грозит смертная казнь через повешение.

Такой перечень вопросов позволил с большой степенью достоверности определить нынешний год, запугать португальцев и создать у них иллюзию, что они попали на территорию великого и сурового государства.

А год оказался 6999 от сотворения мира, что соответствовало 1491, но в это время в Европе еще не отсчитывали календарь от Рождества Христова.

Показания протоколировались на бумаге и заверялись отпечатками пальцев допрашиваемых.

— Товарищ комбат, капитан шхуны просится на беседу с губернатором или представителем администрации.

— Да? — Удивился комбат. — А кто у нас губернатор?

— Не могу знать, — тащ подполковник.

— Правильный ответ, боец. Ведите. И разведчика сюда, сначала. Этого… Который допросы вёл.

— Семёнов. Сержант Семёнов.

— Во-во. Его ко мне первым.

Капитан «каракки» вошёл в штабную палатку под конвоем двоих морпехов, вооружённых автоматами с примкнутыми штык-ножами.

— Чего тебе, капитан? — Спросил комбат.

— Вы губернатор? — перевёл Семёнов.

— Да.

— У меня к вам предложение. Разрешите высказать?

— Говори.

— Мы все объясняли господину… э-э-э… Объясняли, что не знали, что нарушаем закон вашего государства. Но, как говорил господин… э-э-э … Незнание закона не освобождает от ответственности. И мы понимаем это. Но, боюсь, что у нас в Порто не знают, что здесь такие законы, и мы… я и мой экипаж… готовы стать вашими послами. Я из очень благородного рода идальго. Я и моя семья — члены военно-монашеского ордена Христа. Мой отец известный мореплаватель и допущен к королевскому двору. Я готов передать королю верительные грамоты… если вы одарите меня этой честью, и передать королю ваш меморандум. Я готов быть вашим представителем без денежного вознаграждения. И наладить правильные торговые отношения.

Комбат долго молчал, разглядывая португальца.

— Я подумаю. Отведите арестованного.

Арестованного увели.

— Как его зовут?

— Вашко.

— А по батюшке?

— Гама. Вашка Гама.

— Вашка — Ивашка… Интересно.

— Большой — Пехоте.

— Большой на связи.

— Как обстановка, Олег Николаевич?

— Штормит. Стоим на месте, указанном капитаном «каракки». Вы уверены, что он не врёт?

— Я уже докладывал… Португальские карты практически идентичны нашим. Указаны все крупные реки, мысы и заливы. Они тут ходят не первую сотню лет, по моему мнению. Капитан даже не удивился моей карте. Удивился планшету и возможностью двигать изображение. Это да, но самой карте — нисколько. Реку Ориноко назвал по имени. Наше озеро — озером небесного огня. Понятно почему. То есть… Они тут были и не раз. Он, кстати, ткнув в него пальцем, сказал: «перл» и показал кулак. Потом пояснил, что нашли тут крупный чёрный жемчуг.

— Понятно. Будем ждать. Вы сообщали, что он восхитился нашей картой течений?

— Да. И сказал, что это очень дорогой секрет. Так и сказал: «Очень много денег».

— А сколько он сам здесь ходит?

— Это молодой человек. Ему всего двадцать четыре года. Это его третье путешествие и первое в качестве капитана. Он сказал, что если он не вернётся, отец пришлёт братьев с большим флотом. Его отец — комендант города-порта в Португалии, а братья — мореходы. Все они рыцари какого-то ордена… Запамятовал…

— Запугивает?

— Есть немного. Он напросился сегодня на встречу со мной. Предлагает отпустить их, в обмен на выполнение посольской миссии.

— Шустрый малый. Мы, значит ему доверие бесплатное, письмо к кролю и ещё и отпускаем без выкупа.

— Скорее всего, для него возникает серьёзный риск. Его могут казнить за переход на сторону врага. По их меркам, это выглядит именно так. Отец его, якобы, допущен к королю, и он надеется, что ему удастся убедить его не казнить сына.

— Как, говорите его папу зовут?

— Эштеван да Гама.

— Да?! — Усмехнулся Олег. — Папа — Гама, а сын — Вашко? А у Вашки фамилия получается Вашка да Гама? — Комкор БДК рассмеялся уже в голос.

Комбат услышал, как Олег крикнул, видимо в сторону от микрофона:

— Слыш, Костя, кого «Боливар» поймал? Самого Васко да Гаму. Могу спорить, что следом идут его братишки. Помнится, у него их пятеро, а он третий по счёту. Вот, думаю по старшинству они и крутятся тут. Почему-то мне так чудится.

Потом в микрофон он сказал:

— Текст меморандума мы с особистом набросаем. Хорошая бумага на танкере есть, я знаю. Верительную грамоту тоже. Оставите ему сундук с самородками и сундук жемчуга. Как знак нашей доброй воли и уважения к королю Порто.

Вместо гарпуна приладили буксировочную скобу. Там же установили небольшой спойлер, чтобы поднимал нос и загружал корму при хорошем ходе, чтобы улучшалось руление. Всё же, угол атаки буксирования был отрицательным. Для уменьшения «рыскости» при буксировке было рекомендовано поставить малый парус на бизани.

После этого экипаж погрузил на борт продукты: вяленное филе рыбы-меча, солонину, которая у них ещё оставалась, и которую, на время заточения, переместили в холодильник танкера. Продуктов должно было хватить. Расчетное время буксировки к берегам Португалии составляло девять суток.

Комбат при расставании пожал Василию Эштевановичу Гамову, вновь приобретенному послу вновь образованного государства — Русских Соединённых Штатов Америки, руку.

— Удачи вам, Василий Эштеванович. Семафорную азбуку с моряками учите. Пригодится.

— Так кому семафорить? Вы так и не сказали.

— Богу Посейдону семафорьте.

— Наблюдаю цель в точке 8.24.10 и 54.08.42. Идет полным ходом на Барбадос. Ветер почти попутный. Скорость до восьми узлов.

— Ясно — понятно, Боливар. Готовимся к встрече.

На двух «Раптерах» с надписью «Береговая Охрана» с поднятыми Андреевскими флагами группа захвата вышла на встречу паруснику.

Через два дня беспокойного ожидания пираты наконец-то появились на горизонте. Остров Барбадос, но в основном его северный берег, выдававшийся далеко на запад, образуя большую бухту, защищал от океанских ветров и португальцы, вероятно, про это знали. Как только они прошли пролив, разделяющий остров от материка, и взяли курс на норд, катера отвалили от бортов БДК и полетели к парусному судну.

Практически встречный ветер застопорил ход каракки. Команда, занятая перевалкой парусов, заметила катера поздно, когда один из них уже стоял с правого борта, а второй резко остановился чуть впереди в ста метрах по левому.

— Граждане пираты! Вы находитесь в территориальных водах государства Русские Соединённые Штаты Америки. Требуем зарифить паруса, лечь в дрейф, сложить оружие и приготовиться к приёму досмотровой группы. В случае неповиновения ваш корабль будет потоплен. Если на борту присутствуют господа Гама или господин Жуан Содре, прошу подойти к левому борту.

После некоторых колебаний к левому борту подошёл мужчина лет тридцати в куртке чёрного цвета с алой перевязью через грудь.

Олег очень хорошо его видел через бинокль. Чёрная борода и усы. Под курткой блестела медная или бронзовая кираса. Закатное солнце бликовало от неё. В правой руке у офицера был медный рупор, левая лежала на фальшборту.

— Я Паулу да Гама, с кем имею честь говорить? Вы испанцы?

— Нет. Мы плохо знаем ваш язык, но хорошо знаем испанский. Я представляю правительство Русских Соединённых Штатов Америки и вышел вам навстречу, чтобы избежать кровопролития… Вашего кровопролития. Мы пленили вашего брата Вашко да Гама, но отпустили его, передав ему полномочия нашего посольства. В настоящее время он на пути в Синиш. Везёт нашу ноту королю Жуану Второму.

Олег, сидя в рубке, говорил в громкоговоритель спокойно и внятно, разделяя каждое слово, а специальное устройство звукоулавливателя позволяло ему хорошо слышать слабые звуки голоса Паулу.

Во время возникшей паузы Олег напомнил:

— Вы не выполнили наше требование лечь в дрейф. Предупреждаю вторично. В случае вашего неповиновения нами будет открыт предупредительный огонь.

— Не пугайте. У вас нет пушек, — крикнул офицер.

— Разнеси его гальюн, — попросил Олег штурмана-оператора. — Только три снаряда, помнишь?

Оператор утвердительно кивнул, навёл курсор на гальюн медленно движущегося парусника и нажал на «ввод».

— Традах, — сказала тридцатимиллиметровая пушка, и гальюн на карраке перестал существовать.

— В случае неповиновения мы переносим стрельбу на живые цели. Считаю до десяти: один, … два … три …

— Мы убираем паруса.

— Пересаживайтесь на наш катер, господин Паулу, сказал Олег, когда судно легло в дрейф.

— Мы так не договаривались.

— Поверьте, так будет лучше, — сказал Олег и вышел на палубу катера.

Он стоял без оружия в совершенно невообразимой для нынешнего времени зелёной пятнистой форме, в тон расцветки катера, в спасательном, ярко оранжевом жилете. В чёрных очках.

Катер очень медленно подчаливал к левому борту караки, бесшумно подрабатывая водомётами. Переговорная гарнитура Олега была подключена к громкоговорителю.

— Мы поговорим здесь, — сказал Олег, показывая на кормовую площадку.

Его голос прозвучал неожиданно слишком громко. Так, что Паулу отшатнулся.

— Не беспокойтесь. Вам здесь ничто не угрожает. Если бы мы хотели… У нас очень сильные пушки. Подходите на своей шлюпке.

— Командир, наблюдаем на корме движение возле пушек.

— Я вынужден предупредить, что в случае хотя бы одного выстрела с вашей стороны, вас ожидает неволя, — сказал португальцу Олег.

Дистанция между судами сократилась до пятидесяти метров, когда раздался сначала вскрик в наушниках: «выстрел», а потом вспыхнули на корме два облачка и спарено прогремело.

Олег успел пригнуться, а по бортам катера ударила шрапнель.

— Не обессудьте, господин капитан. Я предупреждал, — сказал Олег и вернулся в рубку.

Защёлкали одиночные выстрелы винторезов и эсвэдэ. Через некоторое время на палубе лежало тел двадцать. Пираты пытались выстрелить из носовых пушек, но безуспешно. В Пауло снайперы не целились и он, через некоторое время, поняв это, встал из-за фальшборта и замахал руками.

Выстрелы прекратились и Пауло прокричал в рупор:

— Я готов к переговорам.

— Переговоров уже не будет, господин капитан. Вы были предупреждены. Складывайте оружие на ходовом мостике у рулевого, а сами все спускайтесь в трюм.

— Трюм забит рабами, — крикнул капитан каракки.

— Рабов выводите на палубу, а сами ныряйте в трюм, — спокойно сказал Олег. — Да… Все трупы раздеть и выбросить за борт, палубу окатить водой.

Парусник дрейфовал. С его бортов падали в воду голые тела. Наблюдатели насчитали двадцать восемь всплесков. Похоже, под воду уходили и раненные.

— Господин Пауло, предлагаю вам прибыть на борт моего катера.

— Нет, господин представитель правительства, я останусь с командой.

— Как знаете.

— Мы выполнили ваши условия, можете досматривать. Команда находится в трюме, и я направляюсь к ним, — сказал Пауло де Гама и скрылся в люке.

На палубе остались сидеть чернокожие пленники.

— Видео? — Спросил Олег.

— Идёт видео, — ответил штурман-оператор.

— Никто к борту не подходит!

Палуба корабля дрогнула примерно через минут пять и раскололась. Из разлома вырвалось жёлто-чёрное пламя, прогремел взрыв, и в разные стороны полетели куски дерева и части человеческих тел.

— Ну и бог с вами, — сказал сам себе Олег. — Это ваш выбор. Всем, всем, всем… Поднимаем на борт только чёрных.

Через два часа БДК шел на базу Маракайбо, везя в трюме восемьдесят трёх чернокожих поселенца.

— По-моему их надо брать на Маргарите, — сказал особист. — Поставить форпост и ждать прибытия.

— Мне нравится эта идея, — сказал комбат. — Здесь уже всё ясно. Пора закрепляться на рубежах Родины.

— А что вы считаете рубежами Родины, Павел Иванович? — Спросил Олег. — Где, по-вашему, проходит этот рубеж?

— По островам… По Карибам, да по берегу, естественно. А по-вашему?

— Мы в меморандуме этот рубеж прочертили — их нулевой, а по-нашему — тридцатый градус. Сейчас о нём, о нашем рубеже, узнают португальцы. Потом — испанцы и все остальные… И хлынут сюда нескончаемой волной. Испания, скорее всего, уже давно знает про Новый Свет и сдерживает её только война с маврами — реконкиста. А как только она закончится, испанская королева точно знает, куда пошлёт всех этих идальго, которым задолжала на сто лет вперёд.

Олег замолчал отхлёбывая кофе. Воспользовавшись паузой особист добавил:

— И пойдут они не вкруг, а напрямик, через океан, на Гавану.

— Именно, Константин Николаевич. И их пропустить дальше никак нельзя. По-моему, они чётко знают откуда заходят португальцы, и пойдут с другой стороны. И про золото ацтеков и инков они точно знают.

— И про серебро перуанское, — добавил особист.

Они с Олегом переглянулись и рассмеялись.

— Опять конспирология… — Как-то утомлённо сказал Пичугин.

— Только факты, Виктор Викторович. Мы, пока только конкретными знаниями оперируем. Они пришли в Америку, и завалили Европу золотом и серебром. И не только Европу, но и Китай, — сказал комкор.

— Мы в университетах не обучались, — набычился комбат. — Гавана, так Гавана. Мы — люди военные, куда пошлют, того и пошлём, — пошутил он.

— Да, Павел Иванович, пошлём мы вас на Кубу. Полагаю, выскажу общее мнение… Не закроем мы одной рукой и голову, и заднее место. Предлагаю попытаться захватить и удержать Северную Америку, Карибы, Центральную и Запад Южной Америки. Португальцам отдать восточную часть. Причём, скорее всего нам придётся немного с ними повоевать. Без войны тут не решаются споры между королями. Это моветон. Между Франками и Англией уже сто лет война идёт.

— У нас ровно год на войну и замирение с Португалией. Сегодня у нас, товарищи, третье августа одна тысяча четыреста девяносто первого года, — задумчиво, но чётко произнёс Виктор Викторович Пичугин — командир АПЛ «Белгород». — Я поддерживаю предложение командира.

— Проголосуем? — Спросил Олег.

— Да что там воздух сотрясать? Всё и ежу понятно, — сказал комбат.

— А раз понятно, то нужно и понимать, что кроме военных дел, на наши плечи ложится ещё и вся гражданская «чепуха»: торговля, финансы, производство, фермерское хозяйство. Надо что-то иметь чтобы, продать португальцам и испанцам. Англы и франки пока не полезут, а начнут пиратствовать. От наших «испанцев» слышно, что-нибудь толковое?

— Последний сеанс связи был вчера. Пишут, обживаются, входят в образ.

— Не долго? Или там про Колумба ещё ничего не знают?

— Знают. Экспедиция готовится, но в абсолютном секрете. Даже названия судов сменили. Знаете, где они их нашли?

— Где?

— В Синише, в вотчине семьи Гамовых.

— Колумб с семейством Гамовых? Оригинально. Как у них с вербовкой?

— Действуют аккуратно. У них своя процедура. Им лучше не мешать. Агентурный аппарат, особенно в это время… Очень сложный процесс вербовки при всей кажущейся простоте подкупа. На шпагу, или канделябр наткнуться очень легко. А шпагами наши спецы владеют не очень.

— Что у них из нашего оружия?

— Винторезы и ПССы.

— Лишь бы не потеряли. Лошарик там пасётся?

— Почти. Пишут, что устали.

— Ещё бы… Уже двадцать суток без берега.

— Не… Они на Канарах «чалятся». Продали несколько самородков и жемчужин… Купили небольшое корыто, там же в Синише. Надели его на АПЛ, как-то… Пришли на остров Гомера, закупили продуктов, мяса, вина. С местными жителями познакомились. Решили коммерцией заняться. Открыли «шипшандерскую» контору.

— Так это они отдыхать устали?

Старпом и все остальные засмеялись.

Олег, вытирая слёзы, чуть не икая, сказал:

— Эти старички нам всем такую фору дадут! Вот, как вживаться надо!

— Остров испанский, кстати, — добавил старпом. — На острове Гомера Колумб останавливаться будет перед своим первым походом в 1492 году. Фото прислали.

— Может там его и притопить? Я про Колумба. — Спросил Олег.

— Другого пошлют, — сказал особист. — Их надо здесь встречать. И серьёзно, так чтобы кровавые сопли летели.

— А у меня мысль одна родилась… — Сказал Крельдин. — Ракеты нам всё равно не нужны, — он ухмыльнулся, — пока. А не сделать ли и нам из нашего «Белгорода» — «Летучий Голландец» и попугать первооткрывателей.

— У вас размерчик, о-го-го, какой… — Покачал головой Шапошников. — Двести метров… Таких парусников здесь ещё долго не будет.

— Да и хрен с ними. Это же призрак. А призрак должен быть большим и страшным. Надстроить борта, палубы. Заодно нашим заводским корабелам работу по специальности дадим. А то они тут на базе уже в фермеров превратились. В плантаторов. Рабами командуют.

— Не рабами, а работниками. И не командуют, а руководят. И очень неплохо руководят, между прочим. Я посмотрел плантации тростника… Впечатлился. И с местными у них хорошо складываются отношения. Вам, Хесус Мария, большое спасибо, — поблагодарил Олег лоцмана, который на базе очень пригодился и развил бурную деятельность, пока БДК ловил пиратов.

— Нужны будут корабелы. Корпусники. А таких среди них нет. Корпус сдали ещё на первом этапе. Придётся привлекать не профильных спецов. Изучали всё-таки. Пусть тренируются строить деревянные корабли.

— Из чего строить предлагаете? С дубом и хвойными тут, скорее всего, напряжёнка, — спросил Олег.

Ему очень понравилась идея Крельдина. Надо было как-то маскировать имеющийся у них флот.

— Товарищ лоцман сказал, что здесь произрастает дерево с очень прочной древесиной. Сукупира называется. Очень тяжёлое и прочное, ровное, высокое. Черви его не едят. Водостойкое.

— Тогда действуйте, Владимир Семёнович. Как ваши отдыхают?

— Как и ваши, — рассмеялся Крельдин. — Лучший отдых, это — смена трудовой активности. Кто — на плантациях тростника, кто — за саженцами какао поехал с морпехами, кто — рыбалит. Сапают огороды. Картофель «заколосился», надо окучивать.

— Да… Хозяйство большое Павел Иванович наладил.

— Так о чём вы хотели поговорить, Константин Николаевич? — Спросил Олег особиста.

— О чём ещё может говорить контрразведчик? О безопасности.

— Давайте поговорим. Я слушаю вас.

— Я хотел бы вам напомнить Олег Николаевич о том, что моя профессия противоборствовать проникновению, так сказать… А у нас, во-первых намечается война с португальцами, а во-вторых — волна «туристов» из Испании. И эти две истории, на мой взгляд, опирающийся на знание и большой объем полученной ранее информации, друг от друга неотделимы.

— Как это? Мы же, вроде как, сегодня говорили, что португальцы скрывают от испанцев маршруты в Новый Свет.

— Это вы говорили. Я слегка поддержал, но, согласно имеющейся у меня достоверной информации, почерпнутой из архивов нашей «конторы», ни Испания, ни Португалия о Новом Свете не знают.

— Интересно…

— Знает о нём семейство Да Гама. И то, только потому, что все являются членами католического Ордена. В своё время Ватикан снабдил их картами, ранее лежавшими в Александрийской библиотеке, а сейчас хранящимися в Риме, и деньгами. Под какими парусами они ходят? Какие на них символы нарисованы?

— Кресты?

— Именно. И Колумб пойдёт под крестами тамплиеров и на деньги Ордена Рыцарей Колатравы. Семейка Гамовых возит перлы не для короля португальского, а для Ордена, для Ватикана. И ждать здесь надо в первую очередь разведчиков Ватикана, а не купцов. Вернее, разведчиков в купеческом обличии. Есть в Ватикане такой Орден… Называется — «Опус Деи». Цель их — помогать верующим обрести святость, занимаясь обычными земными делами. Очень законспирированный орден. Они скрывают свою причастность к ордену. Это — разведка и контрразведка.

— Вы сказали, что только Ватикан знает про Новый Свет…

— Да-да… Колумб — вовсе не Колумб. Он не испанец и не португалец. Он генуэзец. Итальянец. Подвел его к испанской королеве местный епископ, который предложил отправить всех конкистадоров на покорение Индии. Но сначала надо её открыть. Чем и должен заняться Колумб, который, якобы знает, как туда доплыть.

— Здорово! — Восхитился Олег.

— Теперь вы понимаете, с кем и с чем нам придётся столкнуться? С какой системой? И ещё… Для полного понимания… В команде Колумба будет человек с фамилией Гама. Как вам? Сюжетец? И это прописано в судовых ролях. Известный факт.

— То есть, получается, если взять даже официальную историю, семейство Гамовых уступило пальму первенства открытия Нового Света испанцам?! Невероятно. Только уже это на 60 процентов подтверждает ваши слова, что здесь задействована третья сила, которая, почему-то, решила испанцам отдать запад мира, а португальцам — восток.

Особист рассмеялся.

— Но англичане и голландцы, да и французы, будут сильно против.

— Англы и голландцы — понятно почему, а франки? Вроде бы — католики.

— Они попёрли со своей территории тамплиеров, когда те потребовали возврат долга и попытались влиять на управление государством, а в семнадцатом веке попрут иезуитов, которых пригреет «наша» Екатерина.

— Спасибо, Константин Николаевич, просветили.

— Самое хреновое, что все академии и все образованные люди в это время — члены орденов. Орден Францисканцев — заведует у Ватикана наукой и готовит настоящих учёных. И вообще… Их всех очень серьёзно обучают.

— Но Ньютон был англичанином, — возразил Олег.

— Я и про это могу доложить, но… Мы отвлеклись…

— Да-да. Тут трудно не отвлечься… Что вы предлагаете?

— Я предлагаю топить все корабли, заходящие дальше торгового пункта, коим сделать остров Куба. Без разговоров. Восточное побережье не отдавать. Вообще ничего не отдавать. Пусть это жестоко, но то, что творили все эти «христиане» в обеих Америках, не лезет ни в какие ворота. Пока, этот мир официально не открыт. И по факту, здесь хозяева мы. Мы об этом заявили ноту португальцам. Вот и всё. Мы — защитники своей земли. И надо, чтобы это прописалось в анналах истории. Нашего посла надо будет задействовать по полной.

— Надо думать… Слишком большая граница.

— Поставим наших «Летучих Голландцев», которые будут всплывать с рваными парусами, перед идущими в нашу сторону судами, на маршрутах, поближе к Европе… На тридцатом меридиане. В смысле, на их нулевом. Поставить на них тараны, и не потребуется ни пушек, ни пулемётов. Кто-то прорвётся. Не страшно. Постепенно изведём все их корабли. Диверсантов в порты отправим. Надо им там создать проблемы.

— Понял вас, Константин Николаевич. Согласен. Действуйте. Готовьте агентуру из морпехов.

[1]Беседочный узел.