Бортовой журнал "Синей птицы". Том 2. Поворотный момент

Глава 14 Щепотка неправильности

— Давай, ты больше не будешь ходить при всех голая, — прошептал Иван на самое ухо богиньке, когда давление в грузовом отсеке атмосферника приблизилось к одной атмосфере.

Нулька быстренько окинула себя взглядом, словно только сейчас заметила, что не одета, а потом сжала кулаки и сильно зажмурилась.

Ожидалось, что на ней возникнет либо сарафан, либо пижама, но на этот раз по телу от шеи до пяток прошла волна изменений, покрывая кожу тонким эластичным комбинезоном бело-оранжевого цвета, совсем как в модных кино про суперпилоток скоростных орбитальных болидов, разве что шлема не хватает. А сам комбез не сильно отличался от костюма для тропического дайвинга, разве что на поясе имелись утолщения с приборами. Хотя вряд ли приборы функционировали, Нулька сделала только грубые макеты для антуража, но рабочие, впрочем, ей и не нужны.

Иван окинул корабельную фею взглядом и улыбнулся.

— Прям, идеальная девушка. Фраза «нечего надеть» совсем не про тебя.

Княжич повернулся и неуклюже направился в своём тяжёлом боевом скафе к ящикам с оружием, оставив за спиной Нульку с покрасневшими щеками, которая до сих пор не привыкла к обычным комплиментам.

Но сейчас стояла задача поважнее, чем нахваливать богиньку. Парень, кряхтя, как старый дед, сел на один из ящиков и принялся разбирать импровизированный склад вооружения.

С пулемётом он не справился. Как сказал Потёмкин: «Слишком малая дистанция для этого оружия при нетиповых целях».

Иван глянул на товарищей. Боевой киборг-инвалид сидел с закрытыми глазами и морщился. Он водил вверх-вниз согнутой в локте левой рукой. Когда приподнял веки, то сразу пробасил ответ на немой вопрос, читающийся во взоре княжича:

— Что-то я стал старым и метеозависимым. Стыки живого мяса с имплантами завсегда ноют после вакуума.

А рядом с ним опустился на раскладную табуретку навигатор. Этот любитель комфорта специально взял стульчик с «Синей птицы», словно знал, что пригодится. Михаил щёлкнул фиксатором на ранце от пулемёта, и извлёк длинный термос нагретого термокомпенсатора, отбросив в угол. Низкая гравитация сделала своё дело, и устройство медленно опустилось на ребристый пол.

Сменный термос достал из алюминиевого ящика, заполненного обычным пенопластом и раскрашенного в грязно-серый камуфляж.

Следом запыхтел и принялся менять коробку с пулемётной лентой.

— Извращенцы, — бурчал он, — на дворе двадцать пятый век, а они до сих пор используют патрон от винтовки Мосина.

Навигатор клацнул крышкой приёмника и встал.

— Нулька, хватит лупать влюблёнными глазками на юношу. Пойдём, запакуем тебя в новый скаф. Только очень прошу, не сломай. Он стоит, как броневик.

Фея сорвалась с места и грациозно проскользнула между ящиками.

Иван проводил её взглядом, вздохнул и вернулся к выбору нового оружия.

В толстых перчатках было неудобно, но и вылезать из скафа не было времени. Единственное, что удалось, это выставить его на циркуляцию с окружающей атмосферой.

В итоге перед княжичем оказалось целых пять ящиков, и парень почувствовал себя барышней в магазине, привередливо выбирающей обновки. То одно не так. То второе не подходит.

Снайперка, хоть и убойная вещь, но в шахте будет крайне неудобна. Пистолеты вообще затруднительно использовать в громоздких перчатках. Противотанковый гранатомёт излишне мощный. Глаза уже косились на обычный автомат, древний как какашки динозавра, но в процесс подбора вмешался Потёмкин.

— Княже, глянь.

Иван выпрямился и посмотрел на киборга. Тот осторожно бросил парню экзотическую пу́ху.

— Ух ты, — протянул Иван, когда достаточно ловко поймал боевую железяку.

А Потёмкин подался вперёд и ткнул толстым пальцем в сторону оружия.

— Я согласен с Михой. Инквизиторы — те ещё извращенцы. Взять этот пистолет-пулемёт и переделать его под старый патрон для ППШ, а снизу прицепить подствольник от штурмовой винтовки — это дичь. Похоже, княже, нам спихнули скопившийся на складе неформат. Хорошо хоть рукоятки расточены под перчатки и патроны достать несложно.

Иван повертел нетяжёлое оружие. Пластиковые детали явно сделаны на принтере, так как были полупрозрачные. Впрочем, это не мешало.

Прицел был простенький коллиматорный, зато магазин редкого вида — присоединялся не снизу, а верху, параллельно ствольной коробке. Два пистолетных термокомпенсатора вставлялись в широкий плоский затыльник, выполняющий ещё и функцию приклада. А под стволом действительно был небольшой гранатомёт.

Иван вскинул оружие и прицелился в один из ящиков.

— А мне нравится. Почему я раньше на него не наткнулся?

— А кто же тебе виноват, что ты уцепишься в первое, на что взгляд упадёт, как ребёнок в магазине, — усмехнулся Потёмкин. — Только учти, и бабы, и стволы коварны. С ними надо хоть немного пожить-поработать, чтоб понять, подходят или нет.

— А может, у меня любовь с первого взгляда? — улыбнулся в ответ княжич.

Парень вскочил с места и пошёл вдоль отсека, целясь из оружия в аппарель, словно за ней прятался мертвяк.

— Не-е-е. Мне нравится, — ответил Иван и вернулся на место, где принялся быстро рассовывать по подсумкам магазины, гранаты и свежие компенсаторы.

— Как скажешь, княже. Но будь серьёзнее, а то прям вижу, что для тебя это очередная игра. Сложная, реалистичная, опасная, но игра. Но Михаил или я — не Нулька, в вакууме не выживем и не умеем прыгать из-под толпы врагов в безопасное место. И прошу, княже, поторопись, у нас время не безлимитное.

Киборг вернулся к снаряжению своего болтера, а Иван опустил взгляд в пол. Задуматься о чём было, ведь Потёмкин прав. Но не затем ли княжич сунулся в кишащую ходячими мертвецами шахту, чтоб получить опыт?

Иван посмотрел в сторону Нульки, которую уже упаковали в новый скаф. Предыдущий, разломанный нежитью, валялся у самой аппарели. Там же в крышке от коробочки лежали и оттаивали осколки кота. Не все, но для восстановления вполне хватит.

— Всё, пошли, — пробасил киборг, возложивший на себя права старшего на этом задании.

Михаил хлопнул по кнопке. Загудел насос откачки, а когда осталось совсем немного, аппарель дрогнула, начала опускаться и разгерметизировала грузовой отсек. Звуки снова пропали, оказавшись не в силах вырваться из металла и пластика обшивки, нор и дупел механизмов, толстых коконов скафов, в кои были спрятаны люди.

— Проверка связи, — проговорил Потёмкин.

— Слышу, — отозвался навигатор.

— На связи, — ответил княжич.

— Я тута! — звонко прокричала Нулька, на которую нацепили ранец системы боепитания и охлаждения пулемёта.

Аппарель коснулась нижним краем промёрзлого, чуждого всему живому грунта. Экипаж «Синей птицы» запрыгал, словно низкогравитационные зайчики в сторону шахты. Заскакали и пятна света.

— Значит, план такой, — принялся давать вводные Потёмкин, — подходим и намертво закрываем сторожку. Никакая падаль оттуда при всём желании не выкарабкается. Потом огибаем транспорт. И только затем лезем в шахту. Момент второй: пробуем использовать приборы ночного видения. Инструкцию сейчас скину.

Киборг на ходу дотронулся до стекла гермошлема и принялся водить и постукивать по нему пальцем. Буквально через несколько секунд перед носом у княжича возникла небольшая менюшка. Оказывается, камеры на шлемах скафов были мультиспектральные — они видели как тепло, так и просто в инфракрасном диапазоне. Могли ещё и в ультрафиолете, но сейчас он не нужен.

Княжич тоже несколько раз щёлкнул, гася светодиоды дневного света и переходя на инфракрасные. Стекло сделалось непрозрачным, а затем на нём проступил призрачно зелёный пейзаж. В свете многочисленных звёзд его хотя бы стало видно. Зато там, где падал луч фонаря, казался слишком ярким, пришлось даже расширить световой пучок и снизить светимость экрана.

Помимо этого, на фоне зелёного изображения проступили красные, оранжевые и жёлтые кляксы теплового сканера. А ещё в небе громадным тусклым кругом бордового цвета зависла планета-бродяга, ещё до конца не остывшая со времён своего рождения. В тепловизор стали заметны тёплые и холодные воздушные массы атмосферы бродяги, движимые конвекцией.

— Вижу! Я их вижу! — закричала шедшая позади Нулька, указывая пальцем на шахту.

Иван выключил ночной режим, погрузившись в полную тьму и прищурившись, пошёл вперёд. Когда чуть не споткнулся о булыжник, снова перешёл на ночное зрение.

Там действительно шевелились похожие на людей силуэты.

Отряд, не сводя взгляда за тварями, быстро двинулся вперёд. Пошёл уже не так неуклюже, как в первый раз, а вполне успешно дозируя прыжки и благополучно приземляясь на грунт.

Четыреста метров. Триста. Двести.

Когда осталась сотня, замерли. Никакого шевеления не наблюдалось. Силуэты мертвяков горели на фоне вечного чёрного мороза ровно, как расставленные по саду фонарики.

— Что-то стало как-то слишком просто, — пробормотал Иван, глянув на ближайший силуэт через прицел.

— А ты, княже, хотел превзнемогания? Не усложняй себе жизнь, когда есть более лёгкий путь к результату, — произнёс киборг и повернулся к навигатору: — А ты что думаешь?

— А я думаю, что к нашему возвращению русалки должны сделать булочки и кофе. Если они в процессе готовки весь звездолёт не спалят ко всем морским чертям, — со вздохом отозвался Михаил, который таки прихватил с собой помимо штурмовой винтовки, ещё и большой гранатомёт.

— Булочки это хорошо, — протянул Иван.

— Подождите-е-е! — закричала Нулька. Все разом остановились и обернулись, но нет, с богинькой ничего не случилось, она просто отстала.

— Зато мне вот интересно, как их видно в тепловизор, если это трупы? — произнёс Михаил, когда вернулся к созерцанию затаившихся кадавров, приложив руку к гермошлему, словно богатырь на картине.

— После вылазки препарируем один труп, и станет ясно, — ответил киборг и неспешно поднял оружие и прицелился. А взял он, помимо болтера, ещё и укороченный автомат.

В наушниках послышалась короткая очередь, переданная пьезой. Один из мертвяков, прятавшийся за контейнерами для руды, дёрнулся и начал перебираться к другому укрытию. Остальные же его соседи, как сидели на месте, так и остались сидеть.

— Ясно, — пробасил Потёмкин. — Можно начать учебную охоту. Княже и Нулька, вперёд. Мы прикроем.

Парочка сделала несколько шагов, оказавшись немного впереди здоровенного киборга и навигатора, который самую малость тоже боевой киборг, хотя и не признавался.

Иван опять прицелился. Огонёк прицела сразу же приспособился под яркость мишени.

Выстрел. Потом ещё один.

Оба раза попал, и ходячий мертвяк принялся перебираться на другое место, совсем как потревоженная лягушка — косолапыми шажками. Порой опускался на все четыре конечности и прыгал по-жабьи. Такой способ передвижения при низкой гравитации оказывался достаточно эффективным. Во всяком случае, неровно двигающаяся цель становилась сложной, а прыжки позволяли быстро добраться до другого укрытия.

Княжич улыбнулся и взял на мушку в следующего. Но на этот раз выстрелил целой очередью в три патрона. Гильзы улетели не вверх, а под ноги, вонзившись в песок, как маленькие полудохлые метеориты — у взятого пистолета-пулемёта экстрактор гильз был направлен вниз.

В целом, оружие оказалось сбалансированным, и ствол не сильно прыгал в разные стороны.

— Мне нравится, — произнёс Иван.

— Не надо расслабляться, — тут же остудил пыл парня Потёмкин. — Если бы на месте нежити были пираты. И не всякая пьяная шваль, а подготовленные головорезы, тебя бы давно продырявили.

Не успел киборг договорить, как в наушниках заклокотала тяжёлая очередь. Это Нулька сообразила, как снять пулемёт с предохранителя, и начала стрельбу.

На внутреннем экране скафа был виден целый ворох нагретых пуль. Они врезались в землю, камни, борт самосвала и контейнеры. Там, где попадали в металл, вспыхивали ярко-белым и разлетались переходящими через всю жёлто-оранжево-красную палитру тепловизора искрами, быстро исчезающими на замороженном грунте.

— Легче! Легче держи! Короткими бей! Нажала спусковой крючок и тут же отпустила!

В общем, Нулька отправила в полёт полсотни пуль и ни разу не попала.

А Иван вошёл в азарт, начав приближаться к нежити мелкими шажками и короткими перебежками. Выстрелит, подбежит. Снова выстрелит и ещё немного подбежит.

— Не торопись! Контролируй ситуацию, мать твою! — закричал киборг, пойдя следом за парнем. — Нулька, не стреляй, попадёшь в спину! Михась, пни её под зад, а то не слышит!

Богинька с коротким «ой!» прекратила беспорядочную пальбу и принялась догонять княжича.

— Ванюша, подожди!

— Ну, с трёх метров не промахнётся, — пробурчал Потёмкин, тяжело вздохнувший и пошедший следом. — Пока вы отстреливаете сусликов, я займусь делом.

Киборг перешёл на быстрый скользящий шаг, словно вовсе не экипирован в громоздкий и неудобный бронескафандр, и не было низкой гравитации. Путь до контейнеров занял всего полминуты.

Здоровяк глянул в проём шлюза и быстро закрыл дверь, после чего выстрелил по замку. Потом подёргал рукоятку, убедившись, что заклинило.

— Готово!

Ему никто не ответил, так как княжич и навигатор были слишком увлечены расстреливанием не видящих в темноте кадавров почти с расстояния вытянутой руки.

— А потом удивляются, что женщины дольше живут, — ехидно пробасил Потёмкин и закричал в голос: — Держите дистанцию! Михась, ты-то куда лезешь⁈ Должен же понимать!

— Я уже жрать хочу! Но пока не очистим шахту, обед не светит! — отозвался навигатор. Он подпрыгнул и заглянул в кузов самосвала. Приземлившись, ещё раз подскочил и пустил очередь, добивая кадавра, ползающего там, как потравленный ядом таракан. — Здесь чисто!

Михаил начал обходить грузовик по кругу и вдруг остановился, дотронувшись рукой до бока самосвала, словно мог что-то почувствовать сквозь толстую многослойную перчатку.

— Странно, — пробубнил он.

Иван, который тоже подпрыгнул, чтоб глянуть в кузов, остался наверху. Парень толкнул ближайшего мертвяка, и тот медленно рухнул вниз, на грунт.

Из кузова открывался очень хороший вид — контейнеры и вход в шахту были как на ладони.

— Что странно? — спросил парень, шаря инфракрасным лучом по округе.

— Двигатель грузовика ещё тёплый. Им словно вчера пользовались. А в задании сказано, что шахта не фунциклирует из-за нежити уже три года.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что он работал пару дней назад, остыть не успел, и всё, — спокойно ответил навигатор и добавил: — Есть хочу. Давайте уже закончим дело.

Иван оттолкнулся от одного борта грузовика, подошёл к другому и ещё раз оглядел округу. За контейнерами нашлось последние четыре кадавра, которых не составило труда расстрелять, словно мишени в тире.

Монстры лишь перебегали с места на место или вытягивали шеи, пытаясь понять, откуда по ним стреляют. Как-то запоздало в голове мелькнуло, что когда-то они были живыми людьми, может, пиратами, как на том транспортнике, может, шахтёрами. Княжич погрустнел и опустил оружие.

— Покойтесь с миром, — прошептал он, а затем услышал голос киборга:

— Чисто. Надо глянуть шахту.

Княжич спрыгнул с кузова, и товарищи двинулись ко входу.

— Стоять! — сразу заорал Потёмкин. — Быстро разбились на пары и мелкими перебежками! Задние прикрывают передних! Потом смена ролей! Михась с Нулькой! Я с княжичем!

— А почему я с Мишей? — сразу возмутилась богинька. — Я хочу с Ваней!

— Демократия, твою мать! — уже во весь голос заорал киборг, придя в состояние праведного гнева, и быстро пояснил: — Потому что в каждой паре будет опытный боец! Учись, княже!

Иван двинулся дальше, тут же получив окрик:

— Линия огня, княже! Уйди с линии! Блин, гонять вас надо до потери сознания!

Киборг долго ещё бурчал про учения и тренировки, но пошёл к проёму первым, стараясь не наступать на большие грузовые весы, расположенные прямо у выхода из подземелья. На таких взвешивают на складах самосвалы. У княжича весы вызвали ассоциацию с дверным ковриком. Не хватало надписи: «Добро пожаловать».

У входа остановились, собрались попарно с двух сторон и стали заглядывать внутрь, хотя в громоздких боевых скафах сие было весьма затруднительно — ни шею вытянуть, ни подкрасться незаметно. Шахта представляла собой обычную нору, вырытую отбойными молотками в породе. Низкая сила тяжести позволяла делать укрепления свода в виде железных арок, поддерживаемых стальными распорками. Опорные конструкции ставились через каждые десять метров, придавая шахте вид гномьего царства.

По бокам туннеля тянулись толстые чёрные кабели, намекая на то, что раньше здесь был генератор. Под потолком висели выключенные лампы. Недалеко от входа виднелись два больших, вжавшихся в стены электрических щита.

А ещё на стенах поблёскивали многочисленные стальные скобы, как те, что были на скале, на Кегле.

Если Иван не ошибался, то правильнее было назвать это не шахтой, а штольней. Потому как шахта — это колодец, а вот штольня — боковой ход.

Киборг поднял руку, призывая остановиться, затем дотронулся до стекла гермошлема:

— Атмосферник на связи?

— Да, — послышался голос робота-пилота, который до этого не вмешивался в диалоги.

— А что ты молчал всё это время? Тебя то не заткнёшь, то не услышишь.

— Книжку читаю. Про Пиноккио. Между прочим, моя любимая.

Потёмкин пробурчал что-то нечленораздельное, из чего можно было разобрать только «цифровой, блин, буратино», потом отдал распоряжение:

— Если снаружи возникнет какое-нибудь шевеление, сразу поднимай тревогу. Принял?

— Да, — ответил Женёк. Следом послышалось шуршание переворачиваемой бумажной страницы.

Потёмкин достал из подсумка небольшой серый квадратик, положив на землю.

— Ретранслятор, — пояснил он, поймав вопросительный взгляд княжича.

Триста метров прямого пути одолели, прижимаясь к стенам.

Потом ещё триста.

В конце упёрлись в развилку. Каждая ветка заканчивалась тупиком. И больше ничего, кроме пластиковых ящиков и поддонов для руды.

Единственное, что стало известно, так это ресурс, который здесь добывали — обычный литий. Впрочем, лития здесь было много. В стенах даже попадались вкрапления мелких самородков. Вакуум и низкая температура хорошо сохраняли щелочной металл, а на Земле, Сириусе или том же Проционе литий шёл нарасхват. Человечество жадно пожирала этот востребованный и потому дорогостоящий химический элемент.

— Пусто, — констатировал очевидное навигатор.

— Жаль, — разочарованно произнёс Иван, — я думал, в этом месте найдётся какая-нибудь тайна. А здесь просто нежить и брошенные туннели.

— Наоборот. Это же здорово. И в стрельбе поупражнялись, и к ужину успеем, — не согласился Михаил.

— Я тоже рада. Больше никто не будет на нас нападать, — бодро согласилась с навигатором Нулька.

Потёмкин ответил не сразу. Он пощупал стену и прошёлся вдоль неё, подсвечивая инфракрасным фонарём. Присел, потрогал пол.

— Ничего не понимаю, — произнёс он, наконец. — Такое чувство, что шахту бросили, а следы за собой тщательно замели.

Киборг вдохнул, выпрямился и вытер пыльную ладонь о скафандр.

— Пойдём, княже. Ничего, кроме кадавров, мы здесь не найдём.

И Потёмкин, придерживая оружие, направился к выходу. Следом торопливо двинулся Михаил.

— Ванюш, пойдём, — замерев посреди туннеля, позвала княжича Нулька.

Иван вздохнул. Сейчас он ощущал себя маленьким обиженным ребёнком, которого пригласили на аттракцион, а оказалось, что тот очень быстро заканчивается, да ещё и детский.

Парень положил руку на стену и медленно пошёл вдоль неё к выходу. Когда пальцы коснулись подпорки, улыбнулся. Даже сквозь перчатку княжья кровь почуяла влияние хозяев шахты. У них не было единого мнения, тянули в разные стороны, как лебедь, рак и щука, и каждый считал своей. В общем, не поделили.

Иван шёл, касаясь поцарапанных скоб, кабелей и опор. Каждая привносила крупицы ощущений. Почему-то в глубоком космосе, вдали от людей, чувствительность крови повышалась.

— Ванюш, пойдём быстрее!

Нулька проворно вернулась и схватила княжича за руку и потащила вслед за остальными. Несмотря на тяжёлый и неуклюжий скаф и пулемёт на плече, богинька умудрялась оставаться лёгкой и миловидной, словно балерина. Казалось, вот-вот пустится вприпрыжку.

Иван улыбнулся и поддался корабельной фее. Уже у выхода нечаянно коснулся трансформаторного щита. Руку словно обожгло, и парень вырвал руку из ладони Нульки и встал как вкопанный.

Он сделал несколько шагов назад, уставился на жестяной шкаф и снова приложил к нему ладонь.

Рядом быстро возник Потёмкин. Киборг молча опустил на плечо княжича руку, мол, что там?

Иван бросил немного растерянный взор на товарища.

— Щит нездешний. У него другой хозяин. И прежние хозяева до него не дотрагивались.

Княжич отошёл на шаг и более внимательно оглядел щит. Как только пропал тактильный контакт, исчезло и ощущение неправильности. Но парень верил княжьей крови, потому подался вперёд, взялся руками за края щитка и потянул изо всех сил. На стекле заморгала лампочка перегрузки сервоприводов, усиливающих солдата в боевом скафе.

Внезапно щит сорвало с креплений, словно внутри сработала пружина. Лист металла ударил по пальцам, распахнувшись, как дверь. Внутренний экран гермошлема залило сплошным бело-зелёным светом.

Из наушников раздался мат киборга и шипение воздуха.

Что-то толкнуло парня в грудь, откинув к противоположной стене.

— Движение! — заорал через систему связи пилот, вспомнивший про свои обязанности. — На скане движение!

Яркий свет сжался до нескольких больших, быстро удаляющихся пятен. Что-то, облепленное прожекторами, как новогодняя ёлка игрушками, стремительно добралось до выхода и пропало из поля зрения, нырнув вбок.

Но теперь были видны весы, откинутые блестящими пневматическими поршнями, словно капот машины. Из подпола, который обнаружился под весами, показались кадавры.

Много кадавров.