— Пусти, квиза долбучий! — визжала девчонка лет двадцати, одетая лишь в розовый бронежилет и вишнёвый разгрузочный жилет поверх него. Шлем свалился где-то по пути. Из розового у девки были ещё и крашеные волосы, в том числе и там, где полагалось быть трусам. Трусов не было. И помимо прочего, у неё были розовые сопли, текущие из разбитого носа. А её саму, взяв за лодыжку, совершенно бесцеремонно тащил по полу здоровенный, ещё больше предыдущего, инквизитор, вооружённый поцарапанным болтером.
В истошно визжащей и матерящейся стервозине Тон узнал Розочку-Отморозочку — начинающую, но уже показавшую себя успешно бойчихе бетонных катакомб. Панк криво и даже злорадно улыбнулся. Наконец-то Розочка-Отморозочка нарвалась на того, кто не по зубам.
Девка попыталась пнуть пленителя по ноге, но абсолютно без результата.
— Сучара! — взвизгнула она, прицелилась и выстрелила.
Тон даже вытянул шею, ожидая того, что будет дальше.
А квиз не обратил на пальбу вааще никакого внимания. Будь у Розки что-то посерьёзнее, может, и ранила бы здоровяка, но свинцовая пуля оставила на бронескафе лишь небольшую вмятину да облупила краску.
Здоровяк дотащил психушу до Тона и отпустил, а затем направил ей в лицо ствол болтера. Нажми он спускач, башка Розы, станет совсем розовой, да ещё и рОзрывной.
Лежащая на полу Линка, которая под действием обезболивающего, или попросту абесбо́лки, перестала стонать, тяжело дыша и пялилась на незваных гостей.
Тем временем из-за угла появился ещё один квиз, и тот, что с пулемётом, кивнул своему товарищу и пробасил:
— Остальных к выходу, а с этими мы пообщаемся.
Тон уже запутался кто из инквизиторов есть кто, но Тоху и Моржа, а также девок из розовой банды под прицелом утолкали прочь. Помогать раненым не мешали.
Остались только пулемётчик и носитель болтера, и ничего хорошего это не предвещало.
Розка визжала, плевалась и материлась столь изобретательно, словно нейросеть, которой поставили задачу за полчаса ни разу не повториться.
— Заткнись! А то сейчас в твой визжальник запихаю гранату, — не выдержал наконец тот, что с болтером. Розовая соплетка плюнула и замолкла, сверкая протезами глаз. Оптика хорошая — инфракрасная, а механика не очень, отчего большущие глазищи с изображающими радужку тонкими розовыми колечками вокруг линз заёрзали лепестковыми, как у старинных фотоаппаратов, диафрагмами. Понятно, что бойчхиха она начинающая, вот и экономит на имплантах.
Тона, хромающую Линку и долбанную Розку завели в небольшой закуток размером десять на десять шагов.
— На колени. Руки за голову.
Пришлось подчиниться — говорят, пуля очень мешает нейронным связям в сером веществе. Говорят, новые связи потом не вааще не образуются, а жизя́ быстро встанет на офф — в общем, выключится. Разве что почка или печень потом немного поживут в другой тушке, но это, если повезёт.
Тем временем квиз, который был с пулемётом, огляделся и поискал что-то, как выяснилось — камеры. Он недолго думая, снял с пояса мультискан и провёл им по воздуху, словно толстой волшебной палочкой. Но скан оказался не только с функцией поиска, но и глушилкой. Он периодически вспыхивал бело-голубым. Тогда пахло озоном, а камеры наверняка выгорали намертво.
А камер было много, и они создавали почти полную трёхмерную картинку, которую транслировали в онлайн. Наверняка и сейчас зрители наблюдали, как два квиза приставили стволы к пустым головёнкам незадачливых гладиаторов железобетонного Колизея.
— Что вам от нас надо? — пробормотал Тон, глядя исподлобья на высокого инквизитора. — Я рандомных чуваков не гасил. Бетонку не покидал.
— Вы совершили нападение на представителей инквизиции, — пробасил квиз, глядя на Тона ровным, словно безжизненным взглядом.
— Не было ничего! — тут же повысил голос панк.
— Я тут ни при чём! — завизжала Розка, начав брыкаться.
Здоровяк с болтером ткнул стволом в щеку девчонки, намекая, чтоб та заткнулась.
Та на полсекунды замерла, а потом кокетливо улыбнулась:
— Ну зачем же так грубо? Подумаешь, вспылила. Я ж девочка — мне простительно. И мы можем договориться. Я не только стреляю хорошо, но и другое тож.
Розка медленно убрала одну руку из-за головы и провела пальчиком по стволу. Потом обхватила ствол колечком из пальчиков и эротично облизнула дульный срез.
Квиз отчего-то тихо хохотнул.
— У меня есть записи, — продолжил тот, что с пулемётом, а потом перевёл взгляд на Розку. — А ты только пять минут назад подставила себя и своих подруг, пальнув в моего друга. За это полагается расстрел на месте.
Тон сглотнул. А пулемётчик неспешно провёл глушилкой над самой большой камерой — которая с обратной связью. Вспыхнуло. Лампочка под объектив тут же погасла, обозначив смерть гаджета.
И только тогда квиз потянулся к лицу и что-то сделал.
Тон скривился и застонал, словно от боли:
— Не-е-ет. Только не это. Вот же злопамятная ты сука-а-а.
Тяжёлое лицо казалось аниматронной маской, а под ней скрывался тот самый молодой князь, с которым произошла стычка у дока в клинике.
А инквизитор улыбнулся с хитрым прищуром и перенаправил ствол на Линку. Девчонка сжалась в комок, словно ей было мало раненой ноги, и судьба уготовила совсем уж несправедливую долю.
— Я не хте́ла. Я отгова́рла. И Тон не виноват. Он тож не хтел. Оно само так плучи́лась, — затараторила Линка, глотая целые слоги.
— Я тут ни при чём! — снова завизжала Розка.
Инквизитор молча достал из небольшого подсумка на поясе свёрнутый вчетверо листок и протянул Тону. Панк недоверчиво уставился на бумажку, словно та пропитана ядом, но потом всё же взял и неспешно, бросая при этом взгляд на квиза в бронескафе, развернул.
— Читай, — произнёс князь.
— Мы, Иван Морозов с одной стороны, и Антон Людкин с другой… — Тон запнулся и снова глянул на князя. — Договор? Не, лучше пристрели.
— Стрелять не обязательно, — улыбнулся князь, — я отвезу тебя в рамках допроса на Кеглю. Знаешь такой дальний ледяной мирок? Вот там и оставлю. Денег у вас на обратный перелёт нет, и придётся остаться там на правах гастарбайтеров или нищих побирушек, которые клянчат жалкие копейки на каждый глоток кислорода, на каждый ватт электричества. Там даже не будет сети — вам её не продадут. Это будет ссылка похуже, чем у декабристов в Сибирь. Слышал про таких?
Тон поджал губы и медленно оглянулся. Бежать некуда. Осталось тянуть время и прояснять все непонятки:
— И чё я вам бу до́жен?
— Узнаешь, кода подпишешь первую страницу о неразглашении.
Панк пробежался взглядом по строчкам и криво ухмыльнулся, а потом отпрянул, так как ему почти в лицо ткнулась авторучка.
Квиз, глубокомысленно намекая на дальнейшее, щёлкнул кнопочкой.
Тон осторожно вытянул её из бронированных пальцев и уставился на лицо князя.
— А есь я соглашусь?
— Лечение раненных на бетонке за наш счёт, но исключительно после выполнения договора. И деньги. Тебе же нужны деньги.
В разговор вмешалась Розочка-Отморозочка:
— Ты как хошь, а я за это не впишусь. Эт всё квизные подковёрки. Они потом тя сольют в поясе Койпера, бушь там летать до бесконечности. Кто такой Тон? Нет, не слышали.
Панк засопел, выбирая, что лучше: быть на наковальне или под отбойным молотком? Квиз всё равно его не отпустит, раз уж достал прямо с бетонки во время боя. Если отказаться, запросто подтянет за фейковые обвинения и в сам деле либо высадит на куске космического льда с одним пузырём о-два на всех, либо спустит крючок, превратив череп Тона в копилку для пуль. А пулемёт хороший — с термокомпенсатором и динамическим компенсатором отдачи.
Размышления прервал стон Линки, у которой начала кончаться абезболка. А где-то там ещё и придурочный Тоха. В общем, выбора нет.
— А чёрт с тобой, — прорычал Тон и поставил подпись внизу страницы.
Князь в один миг потерял серьёзность, хлопнув в ладони и быстро потерев их друг о друга.
— Всё пучком. Теперь ты!
Он сунул вторую бумажку с договором под нос Розке.
— Иди на… — громко высказалась девчонка, — Я бумаги не подписываю! Только на словах!
— Я твоему честному слову ни хрена не верю, — не растеряв радости, ответил инквизитор. — Не согласна? Общайся с моим другом, которому ты в спину пальнула.
Тем временем Тон выругался. Бумага была не простой. Как только в подписном поле остался автограф, на пустых листах в конце пачки стали проступать новые абзацы текста.
Панк вчитался и тут же выкрикнул:
— Не! Я не псих! Я не подпишусь! Лучше уж на Кеглю!
Инквизитор быстро поддел стволом пулемёта старичку, намекая, что её надо перевернуть. Тон со психом глянул обратную сторону. А там были цифры гонорара.
— Так нечестно! — снова вырвалось у панка. — Ты же кинешь как лоха!
Тон во второй раз в жизни начал грызть ногти, не решаясь на выбор. В первый раз грыз, когда решался идти на бетонку.
— Блин! Блин! Блин! Тут же хватит, чтоб соскочить с бетонки, — начал он озвучивать свои мечущиеся, словно пистолетные гильзы в миксере, мысли. — Но ты ж кинешь! Стопудово кинешь!
— Решай, — нетерпеливо давил князь. — Ты всё равно больше ничего не умеешь, кроме как бегать с дерьмовыми пушками и голой задницей под пулями. А если выживешь, если всё получится, будешь получать регулярную подработку.
— Ничё не с голой, — пробурчал Тон, но его взгляд скользнул по ягодицам Линки и выкрошенному в розовое передку Розочки-Отморозочки, и факты противоречили возмущённым словам.
— Дай глянть! — тут же схватила за край листа безбашенная сопле́тка.
— Сперва подпись! — басовито рявкнул здоровенный квиз с болтером.
— Хер с ним, я прос гляну, — взвизгнула Розка и одним росчерком подписала договор о неразглашении. Вот точно про неё говорят, что отморозочка — влипнуть непонятно во что чисто из любопытства. Хотя и у неё особого выбора не было. Попасться на запрещённых игрищах на бетонке с поличным, стрелять в инквизитора, а раненые есть не только в команде Тона, но если ей не всё равно на девчонок, то подпишет. Денег на дока у неё тоже нет, иначе бы она не оказалась в отборочном туре на самом низу ценовой ниши. — Да тут денег хватит заимпла́нтиться от и до, — выдала в итоге соплетка.
Главарь шайки киберпанков едва заметно усмехнулся. Было не так обидно рисковать в одиночку, пусть эта розовая тёлочка тоже напряжётся.
А ещё от То́на не укрылось, что князь глянул на своего спутника таким довольным взглядом, словно поставил на зеро и сорвал банк. И мелькнула мысль, что Тон, Розка и Линка были для него, если уж не золотыми, то серебряными фишками точно.
Ещё одна подпись, и молодой князь-инквизитор быстро нацепил аниматронную маску, став совсем другим человеком. Казалось, он скрывается от кого-то, потому прячем лицо. Да мало ли что у него на уме, а пробить по камерам личность любой мало-мальски умный искин может.
Когда вышли в широкую вент-шлюзную шахту, Розка, которую здоровый инквиз с болтером бесцеремонно вёл, схватив до синяков под локоть, присвистнула.
— Жесть, — пробурчала шатающаяся Линка, которая в отличие от розовой девчонки сама держалась двумя руками за наплечник князя.
Да и сам Тон поджал губы, так как ожидал неуклюжий флаер столичной стражи с красно-синими маячками и решётками на окнах или, на худой конец, летучий воронок инквизиции. Но нет, перед ними был видавший виды, изрядно потрёпанный малогабаритный, то есть размером всего-то чуть больше обычного грузовика, и угловатый десантный атмосферник. Он наверняка участвовал ещё в войне с эксенами. До сих пор виднелись отметки от пуль и осколков и слегка оплавленный после попадания из плазменного орудия кусок брони. А краска кое-где облупилась.
Тон как-то слышал, что десант называл такие атмосферники коньками-горбунками или летучими мотолыгами. Хотя откуда эти слова родом так и не нашёл.
— На борт! — пробасил сквозь искажающую голос маску князь.
Задняя аппарель откинулась. Там друг напротив друга прямо на полу вдоль бортов у крошечных бронированных иллюминаторов сидели оба отряда: самого Тона и Розки. Лавочек не было, зато заметны следы простейшего ремонта, отчего свежие пучки проводов соседствовали с выцветшими трубками пневматики и гидравлики.
И вскоре, загудев четырьмя работающими на холостом ходу и установленными на коротких поворотных консолях плазменными движками, конёк-горбунок взмыл над полом, уподобившись громадному, закованному в железо квадрокоптеру. Движки ему пригодятся позже, пока он взлетал благодаря общему опорному полю, на котором держатся обычные флаеры.
— Есть окно взлёта! — раздался из полотка голос, наверняка принадлежащий пилоту, и атмосферник стал набирать вертикальную скорость, прижав людей к ребристому железному полу.
Но жесть заключалась не в том, что атмосфеник стар, как мощи святого мамонта, и не в неудобстве. Она была в том, что стартовали на низкую стыковочную орбиту не из космопорта, а прямо из жилых кварталов. Это же насколько надо быть сумасшедшим?
Тон снова взглянул на держащегося за поручни молодого князя-инквизитора.
Взглянул совсем по-другому.