Булавин (1-2)

Россия. Деревенька Яблоновка. 25.06.1707.

Небольшая деревня Яблоновка располагалась неподалеку от города Старая Русса. На заботливо засеянных по весне полях вызревала пшеница. Середина лета, самое время для благодатного крестьянского труда, и уборка урожая шла во всю. Жара стояла сильнейшая и, только иногда прилетавший от Ловати свежий ветерок, овевал распаренные красные лица работников.

Все бы ничего, обычный день и привычный труд, но принесла нелегкая из Петербурга в родовое имение местного боярина Федорова, полного мужчину лет двадцати пяти. С десятком холопов проскакал молодой и горячий боярин Семен по сухой и пыльной дороге, извивающейся среди хлебных крестьянских полей, а робкие и смиренные крепостные, заметив его, падали на колени. Порой, хозяин был очень крут, любил жестоко пошутить над своими рабами, и каждый из его крестьян, зная это, никогда не рисковал посмотреть ему прямо в глаза, дабы не привлекать к себе внимание.

От скачки Федоров взбодрился, он хотел порезвиться и, оставив верных холопов на дороге, Семен подъехал к древнему, но все еще крепкому старику, укладывавшему мешки с зерном на телегу, которая стояла на поле.

- Ну, что, старейшина, убрал хлебушек? - спросил старика молодой боярин, помахивая кожаной плеткой.

- Слава Богу, Семен Андреевич, - старик в пояс поклонился Федорову. - Почти все убрали и скоро на боярские поля перейдем. Работаем дружно и управимся в срок. Не изволь беспокоиться, боярин.

Федоров скривился и, неожиданно для старика, взмахнул плетью и с силой перетянул его по спине. Ветхая и пропотевшая рубаха от удара распалась в клочья. Старейшина пригнулся и попытался закрыться руками. Однако плеть была безжалостна. Взмах. Удар. И плеть просекает дряблую старческую кожу до крови.

- Ты что, тварь! - кричит разгневанный боярин. - Разве не знаешь, что сначала боярские поля убираются, а только потом ваши? Эй, холопы, ко мне!

Сопровождающие боярина слуги всей гурьбой подъехали к нему, и один из них, старший над холопами, Юшман, крупный мужик лет сорока, спросил:

- Что прикажете, господин?

- Всех на наши поля сгонять! - приказал Семен Федоров. - Плетьми гнать, быдло! Кто остановится, топтать конями!

Боярские слуги на сытых конях рванулись по полю и засвистели плетки и закричали люди, которые не понимали своей вины.

- Эй, - окликнул боярин одного из слуг. - Погоди, не бей...

Он подъехал ближе и увидел сидящую на земле миловидную девушку. От удара плетью ее рубаха лопнула, и с высоты седла боярин мог видеть очень даже недурственную девичью грудь.

- Кто такова? - спросил он.

- Светланка, дочь вдовы Игнатовой, - ответила девушка, заметила непорядок в одежде, покраснела и попыталась запахнуться.

Боярин Семен подмигнул холопу и сказал:

- Хватай девку, с собой в усадьбу возьмем. Давно "свежачка" не пробовал.

Слуга, откормленный на хозяйских харчах здоровяк, перегнулся с седла и, схватив девушку за талию, с легкостью приподнял тело, и перекинул его через седло. Светланка закричала, и к ней на помощь бросился молодой крепкий парень. Но куда там. Скакавший мимо крестьянина боярский холоп ударил его плетью по голове и парень, как подкошенный, рухнул наземь.

Довольный развлечением боярин, свистнул и направился в сторону усадьбы. Холопы, развернув лошадей, помчались за ним вслед, предвкушая сегодня вечером хорошее угощение с барского стола. Когда барин пробовал "свежачка", он становился щедр и на всех дворовых разрешал выкатить из подвалов бочку меда или иного хмельного питья. Девке-то что, от нее не убудет, словно курочка отряхнулась и дальше пошла, а на вино хозяин не слишком щедр.

Парня, который пытался заступиться за девушку, звали Митяй Корчага. Он провалялся без памяти остаток дня и всю ночь, а очнулся только утром в избе деревенского старейшины Акима Корчаги.

- Что со мной? - обхватив руками перевязанную тряпицей голову, спросил парень.

- Холопья боярские тебя плетью ошеломили. Сам знаешь, как они умеют железки в кожу вплетать, - сказал сидящий в углу Аким, который втирал в рассеченные ладони мочевину.

- Значит, мне не привиделось, что Светланку увозят... - потирая затылок, с неизбывной, почти животной обреченностью в голосе, выдохнул Митяй.

- Не привиделось... - подтвердил старик.

- Дед, что же мне теперь делать?

Старик встал, подошел к парню и сказал:

- Беги внук.

- А как же Светланка?

- Нет больше твоей невесты.

- Как? - парень попытался вскочить на ноги, но он все еще был слаб и это у него не получилось.

- А вот так. Не далась она боярину, а тот озлился и насмерть ее запорол. Ночью к нашей соседке Юшман из усадьбы приезжал, он и рассказал.

- Да, что же это творится? Почему в мире такая несправедливость?

Аким выглянул в окно, никого рядом не заметил и продолжил уговаривать внука:

Бежать тебе надо, Митяй. На Дон. Мы волюшки никогда не нюхали, так может у тебя получится. У меня по молодости не вышло уйти, бабка твоя забеременела. У отца твоего Алексея, который в Азовском походе погиб, не получилось. Так тебе сам Бог знамение дает, что уходить надо, раз твою невесту загубили. Беги, не будет тебе здесь житья и покоя.

- А как же ты, деда?

- Что я, внучек? Жизнь прожита, ты у меня один из всех близких остался, о тебе и думаю.

Прошло около часа. Парень оклемался, молча собрал котомку с припасом, вышел на двор, поклонился отчему дому, перекрестился и быстрым шагом зашагал в сторону Тверского тракта. Впереди была трудная и опасная дорога на юг, к вольному Тихому Дону. И покидая родные места, Дмитрий Алексеевич Корчага поклялся, что когда-нибудь он обязательно вернется назад и отомстит за смерть своей любимой.