Целуй меня страстно

Глава 1

На дороге я заметил женщину, которая при ярком свете фар казалась марионеткой, и резко нажал на тормоза. Их скрип неприятно резанул слух. Отжав педаль, я повернул руль влево, и машина, пройдя несколько метров юзом, оставляя следы на асфальте, остановилась у самого края обрыва. Резкий поворот машины едва не сбил эту женщину с ног, но иного способа погасить скорость не было. Несколько секунд я не видел ее, потому что она выпала из освещенного пространства. Я замер, дрожа от волнения и пережитого страха. Затем я высунулся из окна, чтобы сплюнуть. Пахло жженой резиной. Я был так зол на эту легкомысленную особу, что готов был избить ее, но прежде чем я успел выйти из машины, она уже сидела рядом со мной, захлопнув за собой дверцу машины.

— Спасибо, мистер.

«Спокойнее, парень, не горячись! — сказал я себе. — Задержи дыхание и успокойся. Потом можешь выгнать ее, и пусть добирается до места пешком».

Я вытащил сигареты. Она взяла из моих рук пачку раньше, чем я успел предложить ей. И тут я обнаружил, что ее руки дрожат не меньше моих. Я прикурил и дал прикурить ей.

— А глупее вы ничего не могли придумать? — спросил я.

— Да, с моей стороны это было действительно глупо, — согласилась она.

Мимо промчалась машина. Ее фары на мгновение ослепили нас, но вскоре она скрылась за поворотом. Женщина испуганно вжалась в сиденье.

— Вы собираетесь стоять тут всю ночь, мистер?

— Не знаю, что и делать. Ведь я собирался сбросить вас вниз со скалы.

Нас снова осветили сзади. Я успел разглядеть ее серьезное, напряженное лицо. Когда и эта машина проехала, она вновь выпрямилась. Женщина была красива. Широко посаженные глаза, большой рот, рыжеватые волосы, рассыпанные по плечам. Хорошо сшитое пальто, хотя и явно великоватое для нее. Я вспомнил ее, стоящую на дороге перед моей машиной. Это было как сон. Викинг! Женщина-викинг с явным отсутствием извилин в голове.

Включив мотор, я прибавил газу и медленно поехал вперед, постепенно приходя в себя. Это можно было считать несчастным случаем. А как же еще назвать такую ситуацию, когда мчишься по горной дороге со скоростью около семидесяти миль в час и вдруг перед твоей машиной вырастает фигура женщины?! не станешь же уверять себя, что это — обычное явление. Я открыл окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха.

— Как вы здесь очутились? — осведомился я.

— А что вы сами подумали об этом?

— Мне кажется, вы просто сошли с ума. — Я искоса взглянул на нее и увидел, что она облизывает губы кончиком языка. — Но ваш выбор пал не на того человека, который вам поможет покончить с собой.

— В следующий раз я постараюсь не ошибиться, — раскованно ответила она.

— Хватит шутить… Следующего раза не будет. Вы были очень близки к тому, чтобы навсегда остаться в скале.

— Благодарю за совет, — с сарказмом произнесла женщина. — Я буду очень осторожна.

— Мне бы не хотелось отмывать вашу кровь с радиатора.

Она выбросила сигарету и выпустила изо рта струйку дыма.

— Послушайте, я благодарна вам за то, что вы меня везете. И весьма сожалею, что перепугала вас до смерти. Но если вы не возражаете, мне бы хотелось помолчать. И вы помолчите…

Я усмехнулся. Да, у этой женщины были крепкие нервы.

— О’кей, прошу прощения. Здесь дьявольское место. Так куда вас отвезти?

— А куда едете вы?

— В Нью-Йорк.

— Хорошо, я тоже туда поеду.

- Но это очень большой город, детка. Назовите место, где вас высадить.

Она повернула ко мне свое непроницаемое лицо.

— Довезите меня до метро, до первой попавшейся станции.

Ее топ мгновенно стер мою улыбку. Да, это была действительно дьявольская женщина.

— Вы что, думаете, что все водители такие, как я?

— Помолчите!

Я чувствовал, что она наблюдает за мной. Я также чувствовал, когда она смотрела на меня краешком глаза, что ей хочется что-то сказать мне, но она молчала и смотрела в окно. Ну и черт с ней! Пусть сперва научится быть вежливой. Позади послышался шум мотора догоняющей нас машины. Женщина первая заметила ее и вновь испуганно вжалась в сиденье. Машина обогнала нас. Я посмотрел на женщину. Она проводила машину взглядом, но лицо ее по-прежнему оставалось бесстрастным. Впереди показались огни городка. Я сбавил скорость до пятидесяти, потом до тридцати пяти миль в час.

Яркая надпись на дороге гласила: «Ханфилд. население 3600. СКОРОСТЬ ОГРАНИЧЕНА ДО 25».

Посреди дороги двое полицейских о чем-то оживленно разговаривали с водителем обогнавшей нас машины. Наконец, они его отпустили и махнули нам, приказывая остановиться.

Это мне не понравилось. Я взглянул на спутницу: она вся напряглась и замерла. Губы ее были плотно сжаты. Я высунулся из машины, прежде чем полицейские приблизились к нам.

— Какие-нибудь неприятности?

Полицейский коротко кивнул и выплюнул сигарету. Пистолет висел у него на манер ковбойского, и он был готов в любой момент выхватить его.

— Откуда едешь, приятель? — улыбнулся он.

Да, эго был настоящий коп.

— Из Олбани, а что?

— Ты заметил кого-нибудь на дороге? Попутчиков не брал?

Неожиданно женщина сжала мне руку. Ее рука была теплой и мягкой. Взяв мою руку, она быстро сунула ее себе под пальто. Я почувствовал гладкую кожу и холмик пушистых волос. Под пальто на ней ничего не было. Моя рука дрогнула, она потянула ее еще дальше, прижимая к телу. Наконец зажала ее между ног. Не оставалось никакого сомнения в значении этого жеста.

— Нет. Мы с женой по очереди вели машину, и, если бы нам кто-нибудь встретился, мы бы его заметили. А кого вы ищете?

— Одну женщину… Она убежала из больницы и обязательно воспользовалась бы попутной машиной. Когда объявили об ее исчезновении и сообщили ее приметы, она уже пропала.

— Надо же случиться такому! Не хотел бы я быть на месте того, кто посадит ее в машину. А что, она очень опасна?

— Все сумасшедшие опасны.

— А как она выглядит?

— Высокая блондинка. Вот и все, что нам известно. Но никто не заметил, что на ней было надето.

— Так-так. все ясно. Мне можно ехать?

— О’кей!

Он вернулся к патрульной машине, а я медленно стал вытаскивать свою руку из недр ее тела, не отрывая взгляда от дороги. Городок мы проехали довольно быстро. Выехав из него, я сразу остановился. Женщина вновь схватила мою руку и придвинулась ко мне.

— Вернись-ка лучше на свое место. Твои фокусы мне не нужны.

— Но я хотела доставить вам удовольствие.

— Благодарю, я в этом не нуждаюсь.

— Можете не везти меня до метро, если не хотите. — Она резко столкнула мою ногу с педали. — Смотрите, — произнесла она, и я повернулся к ней.

Она широко распахнула пальто и улыбнулась. Да, пальто оказалось ее единственной одеждой. У нее была чрезвычайно белая кожа. Предложение внимательно изучить холмики и впадины ее тела было совершенно недвусмысленным. Она вся изогнулась на сиденье в бесстыдной красоте, раскинув ноги в стороны, и вновь улыбнулась. Это была профессиональная улыбка, которая походила на испепеляющий огонь, но за которой на самом деле ничего не скрывалось. Я наклонился к ней и запахнул пальто.

— Ты ведь замерзнешь, — предупредил я.

А может. ты меня боишься, считая меня сумасшедшей? — Ее губы искривила жесткая улыбка.

— Твои прелести меня совсем не волнуют, так что заткнись.

— Вот как? Почему же ты не выдал меня копам?

— Однажды, будучи совсем ребенком, я увидел, как ловец собак поймал в сеть сучку. Я ударил его по ногам, схватил щепка и удрал с ним прочь. Он догнал меня и жестоко избил, но я все равно не пожалел о содеянном.

— Понимаю, — вымолвила она. — Но ты поверил тому, что сказал полицейский?

— Любой, кто появляется перед мчащейся машиной, сумасшедший. Молчи!

Она улыбнулась, но теперь ее улыбка потеряла страстность и профессиональность.

— Я уверен, что все понял, как надо.

— Что?

— Ничего.

Я снова погнал машину вперед и, проехав несколько миль, остановился у бензоколонки. К машине сразу же подскочил служащий, которого я попросил заправить бак, после чего пошел открыть его. Блондинка тоже вышла из машины и скрылась в темноте станции. Лишь когда я опять распахнул дверцы машины, она вернулась и села на свое место.

Я заметил, в ее облике появилось что-то новое, чего не было раньше. Выражение ее лица смягчилось, словно растаяла ледяная маска и напряжение спало. Когда мы отъехали от станции, мимо нас промчалась другая машина, но на этот раз женщина не обратила на нее ни малейшего внимания. Она мило улыбнулась и, положив голову на спинку сиденья, прикрыла глаза.

Я молча гнал машину вперед. Я знал, что мне надо добраться до Нью-Йорка, высадить ее у ближайшего метро, сказать «До свидания!», а потом, купив газеты, узнать, что же все-таки случилось. Я испытывал смутное беспокойство. Через пять минут она подняла голову и попросила сигарету. Я протянул ей и указал на автомобильную зажигалку. Она закурила и глубоко затянулась.

— Вас, конечно, все это удивляет? — спросила она, выпуская струйку дыма.

— Не особенно.

— Я была… — она вдруг заколебалась, — в больнице. — Рука с сигаретой дрогнула. — Они силой держали меня там. Они все отобрали, всю мою одежду.

Я кивнул. Она покачала головой, сомневаясь, что я понимаю, в чем дело.

— Может, я все же найду кого-нибудь, кто поймет. Я подумала… может быть, это будете вы?

Я хотел ей возразить, но не успел. Из-за туч внезапно выглянула луна и осветила дорогу и «седан», ехавший впереди нас. В ночной тишине резкий скрип тормозов «седана» показался мне просто отвратительным. Он неожиданно остановился, перегородив дорогу, и я вынужден был затормозить.

Остановив машину, я вышел из нее, чтобы взглянуть на нахала. Неприятности всегда ожидают нас, и никогда не знаешь, в какой миг они вас подстерегут. Но я никак не ожидал, что все окажется настолько скверным. Пистолет в руках человека, стоявшего около «седана», выплюнул огонь, и мимо моего уха пролетела пуля. Второй раз он выстрелить не успел, потому что мой кулак с силой обрушился на его физиономию. Я хотел добавить, но что-то навалилось на меня сзади, раздался пронзительный свист. Я попытался ударить нападавшего ногой, но было слишком поздно. Тяжелый удар по голове заставил меня упасть. Последней моей мыслью была ненависть к ублюдкам, напавшим на меня.

Вероятно, в таком состоянии я находился не очень долго. Дикая тупая боль в голове привела меня в чувство. Я стал различать голоса, рыданье и чью-то брань. Я попытался встать, но дальше желания дело не пошло. Тут я почувствовал, что мои руки и ноги крепко обмотаны веревками. Вдруг звуки заглохли, и я окончательно пришел в себя, обдумывая создавшуюся ситуацию. Можно было понять мое настроение и состояние, мою ненависть к тем, кто стрелял в меня, кто причинил мне эту ужасную боль. Можно было понять, что испытывал я, связанный по рукам и ногам.

Они оставили меня лежать на земле. Рукава моей рубашки были красными, во рту ощущалась горечь. Я видел две пары ботинок, двигающихся перед моим лицом. Первая пара была небольшого размера и сплошь покрыта пылью. Вторая пара тоже была в грязи, но размер их был немного больше. Затем я заметил, как к первым двум парам присоединились еще две, и все они двинулись в одном направлении. Я скосил глаза и проследил за ними. И тогда я увидел женщину, сидящую в кресле, и то, что они с ней сделали.

Теперь на ней не было пальто, а белая нежная кожа приняла ужасающий оттенок. Она была привязана к креслу, и ее рот открывался в беззвучном крике.

— Хватит! — произнес чей-то голос. — Этого достаточно.

— Она может говорить, — возразил другой.

— Нет, она больше не заговорит. Я видел такое раньше. Глупо, конечно, что мы зашли так далеко, но у нас не было выхода.

— Послушай…

— Здесь слушаешь ты, а я — приказываю!

Ботинки отошли немного назад.

— Хорошо, хорошо, но мы этого не знали, пока не увидели.

— Хватит, я говорю! Достаточно. То, что мы знаем, это намного больше, чем знают другие. Есть иные пути, а она все равно больше ничего не скажет. Теперь пусть она уезжает. Все готово?

— Да, — послышалось отвратительное хихиканье. — А парень?

- И он тоже. Заберите их.

— Стыдно, что она голая. Надо бы ее приодеть…

— О чем ты тут болтаешь, свинья? Вы, двое, отнесите ее. Мы и так слишком задержались и потратили на эту операцию кучу времени. Несите!

Я ощутил, как меня переполняет жгучая ненависть, но я даже не мог видеть их колен. Я мог лишь слышать их, слышать, что они говорили. Я старался запомнить их голоса, чтобы потом опознать этих вшивых, грязных ублюдков. Кто-то подхватил меня за руки и за ноги. Я надеялся, что хоть сейчас смогу рассмотреть кого-нибудь, но боль в голове оказалась сильнее, и пелена вновь окутала мой мозг. Спустя какое-то время я увидел свою машину у обочины дороги. Тускло светились фары машины и, наоборот, ярко выделялись в темноте красные огоньки стоп-сигнала.

«Умно, очень умно, — подумал я. — Если кто-нибудь и заметит машину, то подумает, что с ней что-то случилось и шофер ушел за помощью. Никто даже не остановится, чтобы узнать, в чем дело».

Быстрая, как молния, мысль промелькнула у меня в голове. Это было похоже на пробуждение от дурного сна. Как будто я проснулся в тревоге, с бешено колотящимся сердцем и не сразу сообразил, было ли эго наяву или все только приснилось. И я неожиданно понял, что это не сон, а кошмарная действительность.

Женщина сидела рядом со мной в машине. Распахнутое пальто лишь подчеркивало ее наготу. Ее голова прислонилась к окну, а глаза уставились в потолок машины. Женщина неожиданно дернулась и свалилась на меня — она была мертва.

Машина быстро неслась вперед, и ее трясло как в лихорадке. Я с трудом приподнял голову и увидел свободно вращающийся руль и приближающуюся скалу. У меня хватило сил открыть дверцу и на ходу вывалиться на дорогу.

Вскоре до меня донесся глухой звук удара.