Чародейка для кота

Глава 29

Глава 29

Прошло около четырех месяцев после моего возвращения домой.

За это время мы с бабушкой смогли более-менее наладить нашу жизнь. Я поселилась у тети Тамары в квартире на окраине Новосибирска. Бабушкина подруга оказалась довольно доброй пожилой женщиной. Мы поладили, но таких теплых отношений, как с Раминой, между нами не сложилось. Я старалась помогать по дому и не мешать хозяйке квартиры, задерживаясь в консерватории допоздна, чтобы репетировать там, а не над ухом старушки. Каждую пятницу я уезжала на последнем автобусе к бабушке и все выходные проводила с ней.

Бабуля обдумала мое предложение насчет переезда и начала к нему готовиться. Дом она отказалась продавать категорически, заявив, что его купят за бесценок и никому он не нужен, а она к нему привыкла и жизни своей без него не представляет. Бабушка рассказала, что после исчезновения моих родителей и продажи нашей квартиры в Москве выгодно вложила деньги, и теперь мы вполне можем себе позволить снять жилье.

Сразу после празднования Нового года мы перебрались в однокомнатную квартиру, которую сняли у одной женщины, уезжающей на работу в другой город. Это был самый лучший подарок к празднику! Бабуля жила со мной несколько дней в неделю, а потом уезжала в наш дом. Соседи приглядывали за хозяйством в ее отсутствие, и бабушке даже нравилось то, как мы все организовали. Я же дала себе зарок, что найду подработку сразу после первой сессии, чтобы помогать с деньгами.

На учебе поначалу было трудно. Новая группа, новые преподаватели, масса пропущенных занятий и несданных зачетов. Но я старалась изо всех сил, чтобы наверстать упущенное. Зубрила день и ночь теорию, репетировала каждую свободную минуту и постепенно закрывала хвосты. Допуск к своей первой сессии я получила последней, но экзамены должна была сдавать вместе со всеми.

Отношения с одногруппниками у меня были довольно прохладные. Наверное, из-за моей не самой общительной натуры. Кроме того, я была для них новенькой, незнакомой студенткой, которая долго болела и которую уже никто не ждал в сложившемся коллективе. Но на меня навалилось такое количество проблем, что я и не стремилась ни с кем общаться и вместе весело проводить время, поскольку у меня просто-напросто его не было.

Витька после нашего разговора в кафе больше ко мне не цеплялся. Он очень здорово продвинулся в игре на скрипке и преподаватели его хвалили, ставя нам всем в пример. Девчонки из группы осыпали его комплиментами и стремились к более близкому общению. Он начал встречаться с виолончелисткой Светой и, кажется, был полностью доволен своей жизнью. И я была за него очень рада. Надеюсь, те его долгие взгляды, которые я все еще периодически на себе ловила, со временем пройдут окончательно.

Но несмотря на всю ту загруженность делами и заботами, которая забирала у меня все силы, по ночам я видела сны о волшебном мире. Мой кот снова был со мной. Мы вместе колдовали, а потом он превращался в мужчину и мы играли дуэтом, исполняя очередную удивительную композицию. Утром я просыпалась с чувством невосполнимой потери и подавлено брела умываться, стремясь быстрее окунуться в тревоги нового дня, чтобы не думать о том, что я больше никогда не буду пользоваться магией и вряд ли еще в своей жизни встречу Ранира.

Первая сессия осталась позади. Сдала я ее не блестяще, но вполне приемлемо. Каникулы мы с бабушкой провели в нашем доме, наслаждаясь покоем и тишиной. И вот сегодня первый день нового семестра, а я дико проспала и нещадно опаздывала на первую пару. А все из-за того, что вчера очень поздно вернулась в Новосибирск и утром не услышала будильник.

Взлетев по лестнице на второй этаж, ринулась к двери в аудиторию. Быстро постучала и, рванув ручку, заскочила внутрь.

– Доброе утро, Вениамин Германович! Простите за опоздание. Можно войти? – выпалила на одном дыхании, устремляясь к ближайшему свободному месту.

– Асияна Николаевна Мирошина? Правильно я понимаю? – услышала совершенно незнакомый суровый мужской голос и замерла на полпути, метнув в преподавателя испуганный взгляд.

– Да, – еле слышно выдавила в гробовой тишине зала. – Это я.

За преподавательским столом сидел худощавый светловолосый гладковыбритый мужчина примерно сорока лет в модных очках и темно-сером костюме и сверлил меня пронзительным взглядом стальных глаз.

– Замечательно, – довольно протянул этот отвратный тип, от которого так и пробирал мороз по коже. – Я ваш новый куратор, Олег Петрович Вяземский.

– А где Вениамин Германович? – растеряно спросила и тут же спохватилась.

– Моего предшественника перевели на другую должность, – несмотря на дерзость моего вопроса, ответил мужчина. – Теперь вы будете заниматься под моим чутким руководством. Присаживайтесь, Мирошина. Начнем.

Я быстро прошмыгнула за стол, достала из сумки тетрадь и уткнулась в конспект, строча со скоростью звука и боясь пропустить хоть слово из сказанного преподавателем.

– Итак, – вещал пижон, – мы с вами начинаем новый семестр с…

Я усиленно выводила все, что он говорил, не сильно вникая в суть. Меня больше волновало то, что мой обожаемый Вениамин Германович у нас больше не преподает. Это было просто катастрофой. Забавный и добрый старичок помог мне подтянуть хвосты после выхода на учебу. Мы подружились, и я с удовольствием помогала ему с оформлением бумаг или еще какими-то мелочами, которые пожилому человеку давались не так легко, как мне. В этом полугодии я планировала найти подработку и надеялась, что куратор снова поможет мне с учебой в случае непредвиденных обстоятельств. А теперь его сменили на этого жуткого типа, и еще неизвестно, чем это нам всем грозит.

Во время пары Олега Петровича тишина в аудитории стояла просто оглушительная, не то что при нашем «старичке», как мы именовали за глаза Вениамина Германовича. Теперь мы боялись лишнее движение сделать, чтобы не привлечь к себе внимание этих ледяных глаз, интуитивно чувствуя исходящую от этого человека угрозу.

– Все свободны, – объявил, наконец, преподаватель, когда занятие закончилось. – Работайте над тем, что мы обсуждали. Всего доброго.

Сложила вещи и поспешила вместе со всеми на выход.

– Ах, да, – вспомнил что-то мужчина, а мы в страхе застыли, не двигаясь с места. – Мирошина, задержитесь.

Мои одногруппники с облегчением выдохнули и рванули к двери. А я осталась стоять возле своего стола.

Когда зал опустел, Олег Петрович вновь заговорил:

– Асияна Николаевна, я хотел обсудить вашу успеваемость.

Я молча ждала, что он скажет дальше, и смотрела в пол. Почему-то встречаться с ним взглядом не хотелось.

– Подойдите сюда, – вдруг попросил он, и мне ничего больше не оставалось, как приблизиться к его столу. – Я просмотрел ведомость за прошлый семестр. Взгляните. Вы позже всех сдали все зачеты и с трудом вышли на сессию. Это неприемлемо.

Свои оценки я и сама прекрасно знала. Но учитывая то, что мне пришлось много нагонять, я справилась отлично. Волна жгучего гнева всколыхнулась в душе, и я с силой сжала ручку сумки.

– Я долго болела, – холодно заметила. – И даже если вас мои оценки не устраивают, сессию я сдала вовремя. Поэтому никаких претензий ко мне быть не может.

– Никто и не говорит о претензиях, – вдруг обезоруживающе улыбнулся мужчина, совершенно сбив меня с толку. – Я хотел сказать, что если так пойдут дела и в этом семестре, вам будет очень сложно сдать следующую сессию. Занятия в этом полугодии будут интенсивнее, чем в прошлом. Поэтому я как ваш куратор беспокоюсь, чтобы у вас в будущем не было схожих проблем. Я готов позаниматься с вами дополнительно, если это поможет вам сдавать все вовремя.

Я уставилась на преподавателя в немом изумлении, силясь понять то, что он только что сказал, ища подвох и скрытый смысл. Но Олег Петрович смотрел мне в глаза прямо и открыто, спокойно улыбаясь.

– Я думаю, – скомкано ответила, так и не найдя скрытых мотивов его поведения, – в этом семестре у меня таких проблем не будет. Я собираюсь усиленно заниматься и ничего не пропускать.

– Я вас понял, Мирошина, – кивнул мужчина. – Будем надеяться, что все так и будет. В любом случае, вы можете рассчитывать на мою помощь.

– Спасибо, – ошарашено выдала, пятясь к двери. – Я могу идти?

– Идите, – милостиво махнул он рукой, и я пулей вылетела в коридор, даже забыв попрощаться.

В коридоре стояла вся моя группа в полном составе. Ребята окружили меня и засыпали вопросами:

– Ну как?!

– Что он сказал?

– Зачем оставил тебя?

Звучало со всех сторон. Только я хотела всех успокоить и прояснить ситуацию, как услышала ехидный голос Светки, Витькиной девушки:

– Да что тут непонятного-то? Глаз он на нее положил, на нашу утонченную флейтистку! Вон как пялился всю пару. А она – ноль внимания. И что только мужики находят в некоторых. Кожа да кости.

Мне стало невыносимо противно от этого несправедливого замечания, и я молча прошла сквозь толпу к лестнице, чтобы подняться в другую аудиторию на следующую пару.

– Яна, – окликнул меня Витька, – постой. Извини. Света не хотела тебя обидеть. Так что хотел этот ледяной дракон?

– Спросил, почему такие оценки низкие за прошлый семестр, – отозвалась со вздохом. – Сказал, что это полугодие сложнее предыдущего, и что я должна больше стараться. Вот и все.

Ребята снова загалдели, обсуждая услышанное, а я пошла дальше. Светка неплохая девчонка, но она не слепая. Эти Витькины долгие взгляды в мою сторону ей были заметны, так же как и всем остальным. Только ребята старались не вмешиваться, не желая портить отношения в группе. А Светка ревновала и боялась, что я вдруг решу отбить ее ненаглядное сокровище. Как будто оно мне надо. Выкинув всю эту ерунду из головы, отправилась готовиться к следующему занятию.

Примерно через месяц вся группа мало-мальски привыкла к нашему новому куратору, но меткое прозвище «Ледяной дракон» приклеилась к нему намертво. Каждый студент буквально цепенел под его суровым взглядом и боялся шелохнуться. Но, несмотря на все это, Олег Петрович был отличным преподавателем и ответственным куратором. Все, что он рассказывал, мы слушали, раскрыв рты, даже если это был скучнейший материал.

Промежуточные зачеты группа старалась сдавать вовремя, чтобы не навлекать на свою голову гнев Дракона. Наши девчонки томно вздыхали и пытались привлечь внимание импозантного преподавателя, то наряжаясь, как в ночной клуб, то открыто с ним заигрывая. Я в этом фарсе не участвовала. Олег Петрович вызывал у меня какой-то первобытный ужас этим своим пронизывающим взглядом, будто видел все мои мысли и переживания насквозь.

Да и некогда мне было думать о любовных делах. Я нашла работу в кафе официанткой. Подрабатывала два раза в неделю. Один раз в будни вечером, а второй – целый выходной день. Бабушка ругалась, что я себя так совсем вымотаю. Но мне хотелось хоть чем-то ей помочь. Все-таки и снимать квартиру, и содержать дом было дорогим удовольствием.

Как я и боялась, моя трудовая деятельность не могла не сказаться на учебе. Успеваемость у меня была не самая высокая. Еще и несколько раз пришлось пары пропустить из-за того, что на работе попросили подменить заболевшую девушку. И, конечно же, куратор не оставил это без внимания.

После очередной его пары я услышала ледяной голос:

– Мирошина, задержитесь.

Ребята бросали на меня сочувственные взгляды и торопливо покидали аудиторию. Когда никого не осталось, обреченно поплелась к преподавательскому столу, предчувствуя нагоняй.

– Я вас слушаю, Олег Петрович, – смущенно промямлила.

– Это я вас слушаю, Асияна, – сложил он руки на груди и уставился на меня сквозь свои модные очки. – Вы мне что обещали в начале семестра?

– Что? – сделала вид, что понятия не имею, о чем речь.

– Не помните, значит? – едко усмехнулся он, поднимаясь и подходя ко мне вплотную. – Так я вам напомню. Вы обещали, что проблем с учебой у вас не будет. И что же мы видим? Семестр в разгаре. Заданий столько, что только и успевай делать, а вы семинары пропускаете. Преподаватели жалуются.

Я затравленно молчала. Да и что я могла бы возразить? Он был прав. Но это ничего для меня не меняло.

– В чем дело, Мирошина? – сосредоточенно спросил он, заглядывая мне в глаза. – У вас какие-то проблемы?

– Нет, – нерешительно ответила, растеряв последние связные мысли под этим гипнотическим взглядом. – Просто в этом месяце на работе попросили выйти в дневную смену. Надеюсь, больше этого не повторится. Я постараюсь заниматься усерднее и не пропускать пары.

– Вы работаете? – строго спросил он, сведя брови к переносице.

– Да, – удивилась такой его странной реакции. – Подрабатываю официанткой в кафе.

– Вы отдаете себе отчет в том, что учеба на очном отделении не предполагает работы еще где-то? – раздраженно бросил он.

– Я это прекрасно понимаю, – с негодованием ответила. – Но жизненные обстоятельства, знаете ли, вынуждают, думать не только о себе, но и о близких мне людях. Не волнуйтесь, я выйду на сессию вовремя. И все у меня будет в порядке.

– Только какой ценой? – с горечью проговорил он и неожиданно положил мне руки на плечи. – Асияна, как вы смотрите на то, чтобы в пятницу вечером пойти в одно место?

– В каком смысле? – опешила. – Мне некогда развлекаться. Я либо учусь и репетирую, либо работаю и бабушке помогаю.

– Вы меня не совсем правильно поняли, – мягко проговорил он. – Я по пятницам играю в одном ресторане. И хотел бы, чтобы вы пришли и посмотрели мое выступление. Возможно, вам понравится и вы тоже захотите там работать. Это все же лучше, чем труд официантки. Отработка навыков опять-таки. И платят неплохо. Согласны?

– Вы играете в ресторане? – поразилась.

– А что вас так удивляет? – развеселился он.

– Ну, – протянула, не зная, как корректнее выразить свою мысль. – Вы производите впечатление честолюбивого человека, который вряд ли стал бы заниматься подобными вещами.

– Вы просто меня плохо знаете, – легко рассмеялся мужчина. – Но, уверен, если мы познакомимся поближе, вы измените свое мнение обо мне.

– Наверное, – покивала, теряясь от его странного поведения.

– Тогда договорились, – мгновенно сделал свои выводы Олег Петрович и вернулся за свой стол. – Жду вас в пятницу в восемь вечера на центральной площади.

– Я… – хотела сказать, что не приду и буду занята.

Но он мне и слова не дал вставить.

– Всего доброго, Асияна, – властно проговорил мужчина и уткнулся в свои бумаги, давая понять, что разговор окончен.

И мне ничего не оставалось, как попрощаться и выйти из кабинета.