Черный дембель. Часть 1

Глава 15

В ветвях деревьев чирикали и посвистывали птицы. Из приоткрытого окна доносились звуки работавшего телевизора: папа всё же пробрался в дом и уселся около экрана. В летней кухне, где мама ликвидировала последствия семейного обеда, бубнил радиоприёмник. Мы с Кириллом расположились в саду: в тени от густой кроны яблони (той самой, что по утрам бывала боксёрской грушей). Я принёс туда табурет, на котором раньше дежурил около шелковицы. Уселся на него, вытянул обутые в старые сандалии ноги и веткой отгонял от них надоедливых мух и ос. Вдыхал сладковатый аромат цветов, который ветерок приносил с маминой клумбы. Рассматривал своего младшего брата, которому явно переполняла энергия: Кир переминался с ноги на ногу, покусывал губы.

— … Уясни, малой, что Лена Котова — не сказочная принцесса, не фея и не ангел, — говорил я. — Она обычный человек с самыми обычными, вполне приземлёнными желаниями. Она женщина. И хочет того же, чего хотят почти все женщины. Я говорю «почти», потому что бывают и исключения, как в любых правилах. Но твоя Котова к таким исключениям не относится: с психикой у неё всё относительно нормально, как я понял. Так что её желания просты и понятны.

— И какие у неё желания? — спросил Кирилл.

Он скрестил на груди руки, пошатывался: переносил центр тяжести то на правую, то на левую ногу.

Я развёл руками и ответил:

— Да, как у всех. Мы ведь животные, малой. Нами движут два основных инстинкта: инстинкт самосохранения и инстинкт размножения. Вот этим инстинктам и подчинены наши желания: и твои, и мои. И желания Котовой в том числе. Твоя Лена, как бы это ни звучало, всего лишь самка человека. Инстинкты управляют её поступками, нравится тебе такое или нет. Уясни это; и тогда поймёшь женскую логику. Поймёшь, чего хочет Котова и прочие женщины.

Я улыбнулся, отогнал зелёной веткой от своего колена осу.

Кирилл дёрнул плечом, хмыкнул.

— Пока я ничего не понял, — сказал он. — Чем мне твои эти инстинкты помогут?

— Всё очень просто, малой, — ответил я. — Учитывай наличие у людей этих инстинктов. Жить станет проще и интереснее.

— Например?

Я махнул веткой.

Кир чуть склонил на бок голову и прищурился, хотя солнце ему в глаза не светило.

— Учитывай инстинкты самосохранения и размножения, малой, — сказал я. — И подумай, как самки выбирают самцов. В том числе и человеческие. На какие критерии они обращают внимание в первую очередь, пусть и подсознательно? Чего они хотят от мужчины? Подумай, Кир. Не забывай об инстинктах — отбрось всю прочую ерунду и оставь только их. Что женщинам от нас нужно? Чтобы мы дали им защиту и защитили наше с ними общее потомство. Всё просто. Понимаешь?

Кирилл пожал плечами.

— Как-то это…

— Пошло? — сказал я. — Не вяжется с твоими романтическими представлениями о жизни и о женщинах?

— Наверное, — согласился Кир.

Он вздохнул.

— А разве они выбирают не самого красивого? — спросил Кирилл.

Я усмехнулся.

— Разумеется, малой. Внешняя привлекательность мужчины имеет значения. Но ведь этот фактор тоже укладывается в рамки инстинкта размножения. Потому что свои внешние данные мужчина передаст потомству. И тому в свою очередь будет проще продолжить род. Эта красота служит лишь одним из факторов, что влияют на выбор партнёра. А таких факторов женщина всегда учитывает множество. Она выбирает лучшего. А не того, у кого самые длинные ресницы. Понимаешь?

Кирилл сорвал с ветки зелёный лист. Разорвал его на клочки. Бросил на землю.

— Мне всю жизнь доказывали, что лучший — это ты, — сказал Кир.

Он взглянул мне в глаза и тут же опустил взгляд на мои сандалии.

— Лучший, — сказал я, — это понятие относительное. Один и тот же самец для разных самок выглядит по-разному.

Я на секунду задумался и предложил:

— Представь, к примеру, что наш Артурчик — это женщина, которая ищет себе походящего мужа.

Кирилл усмехнулся. Снова посмотрел мне в лицо.

— Представил, — сказал он. — С трудом.

— Представь теперь: его накормят мороженым в кафе. Произведёт ли этот поступок на Артура сильное впечатление?

Кир хмыкнул, покачал головой.

— Сомневаюсь. Он в этих кафе бывает чаще, чем дома.

— Вот, — сказал я. — А вспомни: на Наташу Торопову Артурчик таким образом впечатление произвёл?

— Ну, наверное, да, — сказал Кир.

Он тряхнул головой.

Я помахал веткой.

— Вот видишь, малой: многое зависит и от восприятия конкретного человека. Что именно его инстинкты посчитают важным, а что проигнорируют. Но поверь: даже Артурчик при прочих равных условиях предпочёл бы того, кто всё же наскрёб денег на мороженое, а не того, у кого в карманах лишь дыры. Вот только поход в кафе в его системе координат вряд ли перевесил бы наличие красивых ресниц. Конкретно для него ресницы стали бы более важным фактором в процессе выбора, чем кафе и халявное мороженое.

Кир наблюдал за тем, как я гонял веткой толстого шмеля.

— И что всё это значит? — спросил он. — Что мне делать?

Шмель всё же перестал обнюхивать мои ноги, улетел к клумбе с цветами.

— Ты должен учесть сразу несколько фактов, малой, — сказал я. — Во-первых, Котова рассматривает тебя через призму инстинктов: тех самых, о которых я тебе говорил. Но так она смотрит не только на тебя, а на всех мужчин. И на всех она посматривает под своим собственным углом, под которым некоторые достоинства мужчин выглядят предпочтительнее других. Она, как и все женщины, выбирает для себя самого лучшего самца. Но!..

Я выдержал двухсекундную паузу и продолжил:

— … Лучшего из доступных для неё. Понимаешь? Потому что не каждый человек способен покорить ту или иную гору. И не каждое женское «хочу» исполнится. Улавливаешь, о чём я говорю, малой?

— О себе? — сказал Кир.

Он снова скрестил руки.

— Да при чём здесь я, малой⁈ Ты наверняка видел, как девчонки влюбляются в певцов, спортсменов и прочих знаменитостей. Все эти фотографии и плакаты на стенах… И эта влюбчивость, кстати, тоже продиктована инстинктами: направлена на лучшего с точки зрения женщины самца. Вот только фанатки нечасто выходят замуж за объекты своих мечтаний. Чаще всего они опускаются в итоге с небес на землю и осматриваются по сторонам в поисках реальных кандидатур в женихи.

С ветки над моей головой вспорхнула птица и, хлопая крыльями, умчалась из сада.

— Но и здесь, на земле, малой, девчонок тоже поджидает сюрприз, — сказал я. — Потому что за обладание лучшими самцами соревнуются многие самки. И чем больше самец соответствует требованиям самок, тем больше внимания те ему оказывают. Не думай, Кир, что только мужчины добиваются внимания женщин. Зачастую женщины сами атакуют понравившихся им мужчин, чтобы опередить конкуренток. Потому что так им велят те самые основные инстинкты.

Кирилл ухмыльнулся.

— Наверное, я совсем плохой самец, — сказал он. — Потому что меня девчонки пока никогда не атаковали.

Я заметил, что Кир снова закусил губу.

— Какие твои годы, малой, — сказал я. — Для тебя вся эта жизненная карусель только началась. Тебе не были интересны девчонки из девятых и восьмых классов, которые наверняка кокетничали с тобой. А многие твои сверстницы считали тебя ребёнком и посматривали на парней постарше, которые больше в их глазах соответствовали понятиям «защитник» и «завидная пара». Женщины постарше тоже видели в тебе неоперившегося юнца. Да и тебе они казались старыми.

Ветка в моей руке хрустнула.

— Но очень скоро всё изменится, Кир. Уже на первых курсах института. Там ты окажешься в окружении подобных тебе молодых мужчин и рядом с уже созревшими для взрослой жизни девицами. Таких красавиц, как Котова, в МехМашИн поступит если и не множество, то вполне достаточное количество, чтобы у лучших самцов появился достойный выбор. Точно тебе говорю. Не сомневайся. Но хороший выбор будет не у всех — только у лучших, как ты сам понимаешь.

Я развёл руками.

— Хочешь сказать, хороший выбор будет у тебя? — спросил Кир.

— У меня будет отличный выбор, малой, — ответил я. — Даже не сомневайся. Мы с тобой от природы получили преимущество над многими соперниками: мы высокие, сильные и не уроды. Мы одним только своим внешним видом говорим женщинам о том, что мы хорошие защитники, и что наши дети получат хорошую наследственность. Прибавь сюда наши занятия спортом. Какой у тебя разряд по боксу? Второй? Это тоже одно из твоих преимуществ, Кир.

— У тебя первый, — сказал Кирилл.

Я пожал плечами.

— Малой, ты бы тоже его получил, если бы не бросил занятия боксом из-за слов дураков и завистников. За очень редким исключением, женщины не любят слабаков, Кир. Из-за тех самых инстинктов. Ты взрослый человек. Осознай это. И ты не нуждаешься в одобрении посторонних. Думай своей головой. Сам оценивай свои силы и поступки. Такое умение, кстати, женщины ценят. Как и умение мужчины быстро и уверенно принимать решения. Будь мужчиной.

— Таким, как ты? — спросил Кирилл.

Он ухмыльнулся, посмотрел мне в глаза.

— Малой, я не самый плохой ориентир, — сказал я. — Бери пример с меня, если у тебя нет других вариантов. Ложной скромностью я не страдаю. Оцениваю свои силы и возможности трезво. Работаю над их улучшением. Не довольствуюсь чужими объедками. Выбираю сам. И женщины это чувствуют. Им это нравится, малой. А мне нравится их внимание. Быть лучшим самцом — это хорошо. Попробуй. Стань одним из лучших. И тебе такое положение вещей непременно понравится.

— И что мне для этого нужно сделать?

— Работай над собой, малой, — сказал я. — Не расслабляйся.

Я принялся загибать на руке пальцы.

— Физическая сила и здоровье. Внешний вид. Ум, эрудиция и образование. Правильные связи и хорошее финансовое положение. Здоровая наглость, наконец…

Я помахал кулаком.

— Полезно всё, что добавляет тебе конкурентные преимущества перед другими самцами, — сказал я. — Верь в себя и в свои силы, малой. Никогда не опускай руки. Самосовершенствуйся. Ну, и тренируйся в соблазнении женщин, конечно. В этом деле, как и в боксе, важны не только физические данные, но ещё тактика, стратегия и постоянные тренировки. Не слушай глупых советов. Слушай только меня: брат тебе плохого не посоветует — это я точно тебе говорю.

Кир усмехнулся.

— Пока я от тебя конкретных толковых советов не услышал, — сказал он. — Пока ты только философствовал.

Я уронил на землю сломанную ветку. На колено мне тут же приземлилась оса. Щелчком пальца отправил её в стремительное путешествие по саду.

— Хочешь конкретики? — сказал я. — Пожалуйста. Она у меня есть.

Взмахнул руками. Посмотрел на своего брата. Отметил, что Кир сегодня не брился.

— Убери щетину с лица, — потребовал я. — И прогуляйся в парикмахерскую. Неухоженные мужики вызывают презрение у женщин. И Котовой в том числе: я в этом не сомневаюсь.

Кирилл провёл ладонью по своей щеке.

— Проведи ревизию своей одежды, — сказал я. — Убери старый хлам, то, что вышло из моды, и то, из чего вырос. В понедельник прогуляемся в «Универмаг», прикупим тебе шмотья.

— Зачем?

— Встречают по одёжке, Кир. Первое впечатление о человеке очень важно. Почти всегда. А второго августа на экзамене мы встретимся с нашими будущими сокурсниками. И с Котовой.

Кирилл закрыл рот — проглотил возражения.

— Что у тебя с игрой на гитаре? — спросил я.

— В каком смысле?

— Играть научился? Или только смотрел, как пел Артурчик?

— Ну… немного умею, — сказал Кирилл. — Знаю три песни. Но у Артура лучше получается…

— Три песни — это немного, — сказал я. — Но и это уже хорошо. В сентябре мы поедем в колхоз на уборку арбузов…

— На арбузы? Откуда ты знаешь?

Я махнул рукой.

— Инсайдерская информация. Но точная. Да и не в арбузах дело.

Посмотрел Киру в глаза.

— Мы целый месяц с утра и до вечера будем на глазах у девчонок, — сказал я. — Самое время пустить им пыль в глаза. Показать, кто тут самый главный трактор на делянке. Понимаешь? И Котова там будет.

Кирилл кивнул.

— На гитаре будут бренчать многие, — продолжил я. — Но ты сбренчишь такое, чего никто из студенток ещё не слышал. Затронешь струны их души, так сказать. Напишу тебе позже аккорды и слова нескольких песен. До сентября выучишь!

— Ладно.

— Больше месяца впереди, — сказал я. — Приведи себя в порядок, Кир. Отжимания от пола, подтягивания. Ты сутулишься уже, как Артурчик. Так скоро у тебя, малой, и пузо появится. И одышка, как у старикана. Котовой это не понравится.

Кир снова дёрнул головой.

— Постараюсь.

Я хмыкнул и продолжил:

— От прогулок в компании Артура и Наташи Тороповой больше не отказывайся.

— Почему? Я…

— Помолчи, малой. Послушай меня.

Я вскинул руку — Кир умолк.

— Ничем ты им сейчас не помешаешь, — сказал я. — Сомневаюсь, что у Наташи и Артурчика уже завертелся серьёзный роман. Ходят, небось, под ручку и беседуют о победе коммунизма на просторах Антарктиды…

Кирилл хмыкнул.

— … Или обсуждают постановления съезда партии… какой он там был по счёту, — продолжил я. — Свидание ты приятелю не испортишь, не переживай. А вот информацию о привычках и интересах Котовой у её подруги раздобудешь. Понимаешь меня?

— Понимаю, — сказал Кир.

— Вот и замечательно, малой. Знание — это сила. Запомни. Или запиши. Твоя задача выяснить, что нравится Котовой. Какую музыку она слушает; какие фильмы ей понравились; чем она занимается, когда не зубрит математику и не морочит тебе голову.

Кирилл пожал плечами.

— Постараюсь, — сказал он.

Я покачал головой.

— Не нужно стараться, малой. Просто сделай.

— Хорошо.

— Но главная твоя задача, Кир, — заявил я, — поступить в институт. Потому что тебе не понадобятся ни песни, ни информация о Котовой, если ты провалишь хоть один экзамен. Это ты понимаешь?

— Понимаю, — ответил Кирилл. — А если в МехМашИн не поступит Лена?

Он нахмурил брови.

«Сомневаюсь, что мне так повезёт», — подумал я.

— Она поступит, малой. Не переживай. Сконцентрируй внимание на своих задачах.

После беседы в саду мы с Кириллом пошли в дом.

Там я вручил брату гитару и скомандовал:

— Играй. Пой.

Кир неуверенно провёл пальцем по струнам.

— Что случилось, почему кричат? — запел он. — Почему мой тренер завопил? Да просто…

Я отметил, что играл мой брат неуверенно и неумело.

Но он старался. И пел неплохо. Когда не пародировал хриплый голос Высоцкого.

Перед ужином я набросал на листах бумаги слова и аккорды пяти песен.

Устроил перед Киром и родителями показательный концерт.

— Армия творит с человеком чудеса, — признал отец.

Он задумчиво посмотрел на своего младшего сына.

Я вручил брату страницы с песнями и сказал:

— Вызубри наизусть, малой. Проверю.

Вечером мы с Киром прогулялись к соседям (Артур ещё не вернулся с гулянки). Я позвонил Илье Владимировичу, напомнил Прохорову, что тот обещал «замолвить словечко» обо мне и об импортных полуботинках для меня в нашем «Универмаге». Директор швейной фабрики «Новосоветский луч» устало вздохнул.

Он перезвонил через четверть часа — всё это время мы с Кириллом дежурили около телефона. Илья Владимирович сообщил мне, что завтра меня в «Универмаге» встретят, «будто родного сына или проверку из Москвы». Всё, что требовалось от меня — это, чтобы я прихватил побольше денег и запомнил пароль: «Здравствуйте, я от Прохорова».

В понедельник я, как обычно, встал на рассвете. За минуту до того, как рядом с моим младшим братом зазвенел будильник. Кир приподнял голову, открыл глаза и недовольно зыркнул сперва на циферблат часов, а потом и на меня. Он пробормотал тихое ругательство. Свесил с кровати босые загорелые ноги.

На пробежку сегодня я отправился вместе со своим младшим братом. Кирилл повторил и мой комплекс упражнений на спортплощадке. А вот к яблоне он не пошёл. Однако я ещё не нанёс стволу дерева и половину положенных утренних ударов, когда в сад явился Кир. Он принёс две пары боксёрских перчаток.

— Артурчик купил, — пояснил мне происхождение перчаток младший брат. — Хотел, чтобы я научил его драться…

Я сменил грязные старые тряпки на приличный спортивный инвентарь. Исподлобья взглянул на младшего брата. Увидел, как Кирилл решительно сжал зубы и встал напротив меня в левостороннюю стойку. Сразу же заметил в его позе несколько недочётов. Но промолчал. Ударил перчаткой о перчатку и выставил вперёд левую руку.

В прошлой жизни мой брат (как и я) ни перед учёбой в институте, ни будучи уже студентом не делал зарядку и не устраивал по утрам пробежки. На втором курсе, вспомнил я, у него даже оформился небольшой животик. Я усмехнулся и подумал: «А ведь и от Лены Котовой тоже бывает польза…»

— Здравствуйте, — сказал я. — Мы от Прохорова.

Продавщица обувного отдела, поправила очки. Строго взглянула на меня и на Кирилла. И жестом украшенной золотыми кольцами руки отправила нас в подсобное помещение…

…Откуда мы через час вышли счастливыми обладателями двух пар югославских кожаных полуботинок, двух болгарских брюк, полосатого венгерского галстука и четырёх чехословацких рубашек.

Из «Универмага» мы вернулись домой — я снова засел за учёбу.

Кирилл почти полчаса повертелся около зеркала: примерял обновки. Затем и он взял с тумбочки учебник физики за девятый класс, уселся рядом со мной. Раскрыл учебник в начале первого параграфа и погрузился в чтение.

До первого вступительного экзамена оставалось ровно десять дней.