Честь в огне

Глава 4

— Что здесь происходит? — из толпы нашелся Чарльз, ведя свою невесту за руку — Разве можно так пытать женщину? И как можно держать человека в заключении без суда и следствия?

С этих слов толпа начала шептаться. Они были на стороне своей королевы, но всё равно в их разговорах прозвучало недовольство. Летисия спустилась по ступенькам и приблизилась к королю Фейрису. Бордовый шлейф ее платья оставался следом за ней на снегу.

— Вы не понимаете, это чудовище… — женщина кивнула в сторону ступенек, где сидел Эрни, — он искалечил мою дочь. Прошлой ночью ее пытались отравить! Если бы это был ваш ребенок, вы бы ждали справедливости?

На эти слова Камилла по инерции коснулась живота, но сохранила самообладание. Никто даже и не заметил этого, а если и заметили, то не предали значения. Девушка подняла глаза на Чарльза, который выдохнул и сказал:

— Вы правы, но я предлагаю передать мне убийцу короля до официального приговора, после… он будет вашим. А Брук… — мужчина достал из кармана кафтана мешочек, в котором звенели монеты — я куплю ее.

Это предложение пронзило сознание Брук, словно острый кинжал. Даже раны на ее спине не приносили такой боли. Она не была человеком. Она была товаром. Рабыней. И всем было глубоко наплевать на то, что происходило в ее душе. Кто-то развязал ей руки, и она вышла из толпы. Пойнт подошла к Торну и Эрни, села рядом и спрятала голову в колени. Эрни взглянул на ее окровавленную спину.

— Раны нужно перевязать, — сказал Эрни, вызвав у Торна укоризненный и подозрительный взгляд — да не переживай, я никуда не денусь.

— Вернусь быстро, — ответил молодой человек, поднявшись в башню, оставив их вдвоем.

Царские особы прошли в замок, народ вернулся к своим заботам. Брук сидела неподвижно, тяжело дыша.

— Скажи что-нибудь! — не выдержал Эрни, шаркая ногами по снегу.

Брук молчала. Сохраняла холодность, хотя внутри хотелось кричать от ощущаемой боли, которая разрывала ее сердце.

— Я тебя ненавижу, — наконец прошептала она, тихо всхлипывая — и прежде я уже знала, что я никто. Но с твоим появлением иллюзия полностью исчезла. Ты разрушил мою жизнь до основания.

— Я не хотел, — ответил мужчина, на что Брук едва заметно усмехнулась, но сразу же застонала от боли — ты здесь абсолютно не при чем. Это уже стало политической игрой. Я представитель одного из могущественных династий, и я им нужен как рычаг воздействия. Ты просто попала под раздачу.

— Мне все равно, что ты обо мне думаешь! Как человек, ты просто отвратительный! — на это мужчина усмехнулся.

— А Чарльз прекрасен?

Брук разозлилась, из ее глаз неуклонно текли горячие слезы. Она подняла руку, намереваясь дать пощёчину Эрни, но даже связанные руки не помешали мужчине перехватить ее запястье. Он впервые прикоснулся к женщине, которая была ему чужда. Он впервые прикоснулся к ней. Брук замерла, и Эрни тоже. Они смотрели друг на друга, не в силах шевельнуться и даже вздохнуть. Вновь сердце женщины забилось, словно безумное, а во рту стало сухо. Она его ненавидит, но растворяется в его карих глазах, чувствует покалывание, когда он пробегает пальцами по каждому пальцу ее левой руки своей правой. На мгновение она забыла Чарльза, который никогда не смотрел на нее таким взглядом. А Эрни на мгновение забыл о своей любви к сестре, впервые увидел, что не только карие глаза могут быть прекрасными. Звучали шаги, и взаимная неприязнь вновь вернулась.

— Я принес, — сообщил Торн, чувствуя напряжение в воздухе, — пойдем, цареубийца, отведу тебя обратно в камеру…

Прошло некоторое время, и Брук перевязали ее раны. Она сидела в башне дозора, пила травяной чай, который помогал облегчить боль. Ее рука все еще помнила каждое прикосновение Эрни, она отчаянно пыталась забыть, но не могла. Напротив нее сидел Торн и затачивал свой меч.

— Будь осторожна, — неожиданно сказал парень, сидя на деревянной лавочке.

— Что ты имеешь в виду? — бок осторожно прислонилась спиной к холодной стене, но ощутила боль, пробегающую по ее телу.

— Я все видел, — выдохнул Торн, — Брук, он не тот человек, который тебе нужен. Он предаст в любой момент, он убийца!

— А ты знаешь, кто мне нужен? — женщина закрыла глаза от усталости, — Торн, он разрушил мою жизнь. Как только будет возможность избавиться от него, я воспользуюсь.

Торн усмехнулся, слегка пожав плечами, и продолжил оттачивать свой меч. Брук допила чай и ненадолго прилегла. Спина болела, но потихоньку глаза слипались и наступило дремотное состояние. Сон снова вернул ее в те мгновения, когда ее рука касалась руки цареубийцы, когда она ощущала его тепло слишком близко. Опасно близко, что женщине показалось, что она уловила его запах. Запах осеннего леса, терпкий и немного пряный. И Брук хотела остаться в этом сне на несколько секунд дольше, но скрипнула дверь, и она проснулась, оставив в сердце пустоту. В башню пришла Киара. Она сочувственно посмотрела на Брук. Когда та попыталась встать, принцесса остановила ее жестом руки.

— Лежи, — проговорила девочка — тебе досталось сильно.

Женщина кивнула ей и слегка улыбнулась в знак благодарности. Киара подошла к Торну и сложила руки на груди. Юноша молчал, а его глаза отражали веселье. Девочка постучала сапожком по деревянному полу, но в конце концов не выдержала.

— Ты сделал то, что я просила? — спросила она.

— Даже не знаю, нужно ли это настоящей леди…

Торн убрал свой меч в ножны, которые висели на поясе. Затем встал и достал из-под лавки длинный сверток из серо-коричневой старой ткани. Положив его на стол, дозорный развернул сверток. Тонкий меч ловил из окна солнечный свет, словно серебрились. На рукоятке были маленькие кольца из белого камня, а на конце была изображена голова сокола — символ семьи Айсаки. Киара смотрела на меч, как завороженная, запоминая каждую деталь. Взяв меч в руку, девочка взмахнула им — он действительно был легким, словно перышко.

— Это, конечно, не валирийская сталь, о которой кто-то мечтает долгие годы, — усмехнулся юноша, посмотрев на Брук, — ну, что скажешь?

Киара аккуратно положила меч на ткань и крепко обняла парня. Она любила Торна больше, чем своих родных сестер. Любила, как старшего брата. Он засмеялся и погладил ее волосы.

— Я назову его Искра.

— Отличное имя, — подмигнул парень.

Брук смотрела на них. На их счастливые лица, улыбки. И ее сердце тронула легкая грусть. Всегда, когда она видела счастливые моменты людей, она с горечью осознавала свое одиночество. И как всегда, она молча поднимется, наденет темно-синий плащ и покинет башню дозора, оставаясь незамеченной. Всю свою жизнь Брук была уродливой тенью. Сейчас, когда она вышла во двор, Брук почему-то вспомнила свой первый день на сервере. Как стояла на площади среди рабов, в рваном коричневом платье и протертых, дырявых ботинках. Вспомнила, как местные мальчишки избили ее так сильно, что она не смогла подняться, когда королева вышла из замка…

Думая о своем прошлом, Брук не заметила, как оказалась в темнице. Она остановилась у двери, где сидел цареубийца. Как ни странно, за эти месяцы что-то начало их сближать, и глубоко внутри она желала услышать его версию того, что произошло прошлой ночью. Когда женщина вошла в камеру, Эрни посмотрел на нее тревожным взглядом.

— Ты как? — обеспокоенно спросил цареубийца.

— Жить буду, — Брук села на холодный пол, морщась от боли в спине. — Никогда не думала, что меня побьют из-за тебя. За это ты должен мне… Мы можем поговорить?

— Считаю это бессмысленным, — тихо усмехнулся Эрни, — Ты уже сформировала свое мнение обо мне, ты мне не веришь, так зачем я буду напрягаться и доказывать что-то?

— Я привыкла доверять только себе и… — Брук на минутку замолчала, а затем продолжила, — Я хочу понять, что у тебя, цареубийца, в голове? Мне правда интересно. Ты здесь уже четыре месяца сидишь и не просишь прощения. не

— М-да, ты по-прежнему угрюмая и непонятливая, — сказал мужчина, закрыв глаза, — Когда-нибудь, может быть, расскажу тебе эту занимательную историю смерти короля Аарона V. Но пока… — он помолчал, — осталось несколько часов до отъезда. Я вздремну.

— Откуда ты знаешь… — Брук не успела договорить, поднимаясь с пола.

— Сапфира видела, как грузят вещи в повозку. Советую тебе собрать вещи, не думаю, что у тебя их много.

Брук повернулась и коснулась дверной ручки в виде кольца. Она укусила нижнюю губу, один вопрос так и вертелся на языке уже несколько месяцев.

— Скажи, правда ли то, что говорят о тебе и сестре? — тихо спросила женщина, и Эрни прекрасно услышал ее.

— Нам не дано выбирать, кого любить. Ты поймешь это, когда полюбишь.

Дверь скрипнула, и женщина ушла, так и не получив ответов на свои вопросы.

Камилла стояла у окна в своих комнатах, наблюдая за служанками, которые аккуратно складывали ее вещи. Она вздохнула, задумавшись о том, как странно, что ее ребенок должен родиться во время длительного путешествия, которое продлится почти год. Ей это не нравилось, особенно учитывая слухи о каких-то странных существах. Внезапно дверь в комнату открылась, и вошел Чарльз. Он махнул рукой, и служанки тут же поклонились и ушли. Подойдя к невесте и готовясь поцеловать ее, Чарльз обернулся, когда Камилла отвернулась, приглаживая свое желтое платье.

— Что случилось? — спросил Чарльз, садясь в кресло и облокотившись на его мягкие подлокотники.

— Мне не нравится, как ты обходишься с людьми, — произнесла девушка, прикоснувшись пальцами к нежным цветам в вазе. — Зачем ты купил эту леди?

— Ах, леди? — громко расхохотался Чарльз, заставив птиц на балконе испуганно взлететь. — Хорошее образование не отменяет факт того, что она рабыня. К тому же, она отличный воин… и я хочу использовать ее в поединках без правил.

Камилла замерла, по ее спине пробежали мурашки. Она всегда знала о странном увлечении своего жениха. Он устраивал видеоигры среди своей армии, но не все участники выходили оттуда живыми. Заметив волнение невесты, Чарльз встал и нежно обнял ее.

— Все будет хорошо, поверь мне, — успокаивал он.

В это время Киара тоже готовилась к отъезду. Хотя они с отцом собирались покинуть замок лишь на рассвете следующего дня, она уже чувствовала бурление крови от предвкушения. Родной дом, конечно, она любила, но она жаждала приключений. Жизнь леди Айсаки никогда не привлекала ее. Замужество, дети… все это казалось бессмысленным. Она больше интересовалась миром за пределами севера — новыми местами, тайнами и загадками большого мира. Во время сборов Киара подняла голову и увидела мать в отражении зеркала. Девочка обернулась.

— Ты пришла меня отговаривать, мама? Не стоит, — сказала она настоятельно. — После того, что ты сделала сегодня, у тебя нет права.

— Интересные рассуждения, — подошла ближе Летисия. — Что я сделала?

— Ты слишком жестоко обошлась с Брук. Шрамы останутся на всю жизнь, — сказала девочка, продолжая собирать вещи.

— А ты понимаешь, что она сделала?

— Понимаю, и что? Брук не выпустила его, она просто… мама, впервые в жизни у нее в глазах исчез холод. Я ее знаю давно, она редко общается с кем-либо, особенно с мужчинами. А сейчас она стала более живой и общительной. Я не оправдываю того мужчину, но Брук не заслуживает такого наказания.

Летисия ничего не ответила, вышла из комнаты, оставив за собой запах духов. Наступил вечер, и с ним пришел холодный ветер. Молодой король проводил Камиллу до кареты и сам сел верхом на одну из черных лошадей. Брук сидела в закрытой карете для преступников и жевала кусок хлеба. Внезапно раздался громкий стук, и она открыла дверь. Перед ней стояли Торн и Эрни, меняющиеся в украдке, чтобы согреться от холода.

— Береги нашу королеву, — сказала Брук юноше, пока он садился в карету.

Поездка началась, а вслед за ними неотступно следовала Сапфира. Через час крепость города уже была покрыта пеленой облаков. Брук нашла там свой второй дом, но снова оказалась оторванной от него.

— Ты разозлилась? — спросил Эрни, сидя на противоположной скамейке с насмешкой. — Я считаю, что бессмысленно проживать целый год в тишине, поверь мне.

— Я не люблю разговаривать, особенно с людьми, которым не доверяю, — грубо ответила женщина.

— Я не враг, — плавно вздохнул Эрни, опустившись на скамейку. — Ладно, леди Брук, спокойной ночи.

Он так естественно называл ее "леди", что она немного смущалась. Никто никогда раньше не обращался к ней таким образом, а он сделал это. Эрни заснул, а Брук осталась одна с своими мыслями. Она смотрела на него и непроизвольно погружалась в его лицо. Гладкие щеки, высокий лоб с тремя морщинками, ямочка на подбородке и губы. Даже в таком моменте она чувствовала его дыхание и запах. Все это время Брук старалась ненавидеть мужчину, которого все презирали, но где-то глубоко внутри ее сердца горела свечка первой встречи, напоминая ей, что эти чувства не так безумны, как она считала. Когда Брук впервые увидела Эрни, ее сердце замерло на мгновение, словно вдруг замерзло в этом пламени невинных эмоций. Чувства жили и грели ее сердце, которое подобно красивой и нежной птице, пряталась в темном лесу. Она понимала, что должна как можно скорее избавиться от этих чувств, но они только укреплялись с каждым днем. Боли, мучения, запретные желания — все это вращалось в ее голове, подобно вихрю, готовому снести все на своем пути. Свеча горела до самого конца, оставляя след во вселенной. И Брук уже не знала, бояться ли ей этого или надеяться, что свет этой свечи осветит путь к истинной судьбе, которая так давно уклонялась от нее.

В то время исполнение данного кому-либо слова считалось делом чести. Роран пришел в Дуэргар так, как обещал своему старшему брату. Он взял с собой небольшой отряд солдат и лучшего друга Эрни, Генри, высокого, статного, сильного и волевого мужчину. Его черные волосы были аккуратно зачесаны назад, и его руки держали поводья гнедой лошади. Роран ехал рядом с ним на коричневом пони. Их путь пролегал через великолепный лес. Они шли молча, преследуя свою цель. Листва деревьев словно образовывала зеленое крыло над их головами, создавая приятную легкость воздуха. Звуки природы — пение птиц и шелест листвы — наполняли пространство вокруг них. Роран оглядел лес, ощущая себя одновременно сильным и уязвимым. Он знал, что задача, с которой они столкнутся, несет множество опасностей. Они должны были добиться помилования Эрни в Дуэргаре и вернуться невредимыми. Это требовало много планирования и подготовки, но Роран был полон решимости и уверенности. Обращая внимание на окружающую среду, он заметил движение в боковом лесу. Он кивнул Генри, давая сигнал опасности. Их отряд остановился и готовился к возможной атаке. Внезапно из чащи выскочили испуганные олени, разбегаясь в разные стороны. Роран услышал знакомые звуки за собой. Все обернулись и увидели мощного волка, который преследовал свою добычу. Роран схватил лук и натянул тетиву, готовясь сделать выстрел. Однако перед тем, как он смог выстрелить, волк вдруг обернулся и взглянул ему в глаза. На мгновение два сильных и свободных духа столкнулись друг с другом. За это короткое мгновение Роран понял, что волк не намерен ему навредить, он просто искал пищу. Роран отпустил тетиву, разжимая палец с тетивы лука. Он отступил назад, позволяя волку уйти. Волк медленно повернулся и, прежде чем исчезнуть, казалось, он благодарно посмотрел на Рорана. Этот момент Роран запомнил на всю жизнь. Этот волк, похожий на него самого, напомнил ему о его собственных борьбах и стремлениях. Он понял, что каждая встреча в этом пути имеет свою ценность и урок, которому нужно научиться. Они продолжили свой путь в Дуэргар с новым пониманием и готовностью к тому, что будут встречаться препятствия и испытания на их пути. Их слово и честь были непоколебимыми, и они сделали все возможное, чтобы выполнить поставленную задачу.

— Почему вы не убил его? — спросил Генри громким голосом, глядя на скопление облаков на небе, освещенное солнечными лучами. — Благодаря Эрни, вы единственный карлик, который умеет стрелять из лука.

— Ты сказал так, что трудно понять, это комплимент или оскорбление. — Роран похлопал своего пони по шее, чтобы успокоить его, но он продолжал нервно ржать после встречи с волком.

— Да перестаньте, сэр Роран, вы прекрасно знаете, что я глубоко уважаю вас. Вы можете противостоять любым обстоятельствам жизни. Лучше расскажите, что на самом деле произошло в Вентосе? Честно говоря, мне трудно поверить, что Эрни сбросил девочку без причины. Это больше похоже на судьбоносное стечение обстоятельств.

Роран обернулся и увидел, что их отряд немного отстал от них. Кроме птиц и ветра, их никто не слышали.

— Принцесса Ясения увидела его и Стеллу вместе. — Тихим голосом проговорил мужчина, и казалось, что его слова унесло вверх теплый, ласковый ветер.

Генри приоткрыл рот, вытаращив глаза, после чего грубо выругался себе под нос. Мужчина знал Эрни с тех пор, как они были двенадцатилетними мальчишками, отправленными в военный корпус. В то время рано начинали учиться военному делу. Помимо обучения сражаться на всех видах оружия, юных лордов учили различным языкам, ориентироваться на местности, астрологии и другим наукам. Когда им было шестнадцать и наступило время каникул, Генри и Эрни отправились в дома своих семей на месяц. По возвращению на службу, Генри узнал о связи лучшего друга с сестрой. В течение последующих двадцати лет он пытался убедить Эрни, что это была его самая большая ошибка в жизни, но все его убеждения и доводы оказывались напрасными.

— Баба ему нужна! — внезапно воскликнул мужчина, но увидев неодобрение в глазах Рорана, он вздохнул и исправился — извините, женщина.

— Генри, ты сказал две несовместимые вещи в одном предложении. — ухмыльнулся карлик.

— Неужели на вашем пути не встречалась ни одна привлекательная женщина?

— Привлекательная… — Роран присвистнул, из-за чего пони снова поджал уши. — Скорее прямолинейная!

— Расскажи.

Под звуки топота и грохота конских копыт, шелестящей листвы и мелодии птичьего пения отряд медленно приближался к обрыву изрезанному по краям гранитом. Мост, простирающийся перед воинами, казался настолько хрупким, что казалось, что он уже чуть ли не хрипел от каждого дуновения ветра. В то время, пока Роран и Генри обдумывали тактику перехода на другую сторону, бойцы наслаждались непринужденным отдыхом у обрыва. Один странный наблюдатель привлек внимание — молодой человек с темно-каштановыми волосами и зелеными глазами. Эд, несмотря на свою неуклюжесть и робость, всегда был преданным слугой Рорана, не упуская ни одного момента, чтобы выступить во имя своего господина. После того, как мост снова прокачался, молодой парень нервно сглотнул и подошел к Рорану. В это время солнце начинало прятаться за холмы, на небе сгущались темные тучи, предвещая грозу. Пение птиц замолкло, а ветер запел свою песню, далеко напоминающую вой того самого волка, которого отряд встретил.

— Лучше поторопится, — проговорил Генри, бросив взгляд на темные тучи.

— Согласен, — кивнул карлик, складывая карту и убирая ее в свиток, положенный на траву.

— А может быть, стоит дождаться рассвета? — предложил Эд, нервно потирая рукав камзола.

Мужчины посмотрели на парня и синхронно покачали головами, отвергая его предложение.

— Мы не можем ждать, — произнес Роран, — мы уже потеряли четыре месяца, чтобы добраться до Антропоса. Неизвестно, сколько времени займет дорога до Дуэргара. И все это время мой брат вынужден сидеть там, за решеткой!

Эд опустил голову, чувствуя свою вину и беспомощность. Все начали подготовку к переходу. Некоторым солдатам поручили закрепить доски моста между собой дополнительными веревками. Остальные старались обеспечить каждой лошади одинаковую нагрузку. Любой небольшой перевес мог погубить всех. Они торопились, но все равно на подготовку ушел драгоценный час. За это время ветер изменил направление и усилился. Мост продолжал скрипеть без остановки. Отряд, возглавляемый Рораном и Генри, отправился в путь. Все смотрели только вперед, кроме Эда. Он опустил взгляд и понял, что они идут прямо над огромной пропастью. Он вскрикнул и поспешно попятился назад, не замечая ни лошадей, ни товарищей. Гром раскатился, дождевые капли заставили затихнуть пение птиц. Генри дал сигнал, и всадники на лошадях ринулись вперед. Те, кто шел пешком, уступили им дорогу. Генри и Роран спустились вниз и подбодрили своих скакунов, чтобы те помчались вперед. Люди, оставшиеся на мосту, легли и крепко ухватились за доски. Последняя лошадь только успела опуститься на землю, как мост оборвался на противоположной стороне и оказался в вертикальном положении.

— Мы все погибнем!!! — истерично вскрикнул Эд.

— Заткнись! — крикнули все хором, в гневе и отчаянии.

Роран держался из последних сил, его руки скользили. Маленький карлик был готов принять на себя смерть с достоинством, но Генри резко оказался рядом и поддержал его. Роран глотнул и взглянул на товарища с благодарностью за спасение жизни. Гроза стихла, оставив после себя лишь дождь. Путешественники осторожно начали подниматься наверх, осознавая свою безвыходную ситуацию. Но теперь они были на нужной стороне и, лежа на траве, восхищались каплями дождя, что сыпались с неба, и своим спасением, которое можно было считать чудом. Пяти минут радости сменились громкими упреками в адрес Эда. Генри встал и схватил парня за ухо, вызвав его крик.

— Твоя трусость, парень, стоила бы чьей-то жизни! — прошипел мужчина, а Эд нервно проглотил слезы.

— Простите, я не знаю, как это случилось! — ответил Эд, его речь была дрожащей от волнения.

— Оставь моего слугу в покое.

С этими словами Роран подошел к ним и опустил руку Генри. Но даже при спокойной внешности карлика, Эд увидел в глазах своего господина упрек и холодность. Для него трусость была непозволительной роскошью. Парень много чего боялся, но где-то в глубине его души горела жажда преодолеть эту слабость

После окончания дождя и появления звезд на небе, лагерь был уже готов. Огни костров разгорелись так величественно, что создали контур полумесяца в воздухе. Роран, усевшись у теплого и яркого пламени, бросал в него маленькие травинки, похожие на золотистые колосья. Неожиданные шаги, приближающиеся к нему, отвлекли его от мыслей, и он повернулся. Генри, усаживаясь на увядшую траву, протянул ему флягу с изысканным вином из Антропоса. Роран принял глоток и почувствовал, как на его языке смешались вкусовые ноты приторного винограда, которые могли заполонить его кровь, подпитывая обжигающие солнечные лучи. Напиток обволакивал его сознание, расслаблял его тело, однако, ни одно самое крепкое вино не способно было изгнать болезненные мысли из его разума.

— В любых иных обстоятельствах это могло решить наши проблемы, — поежился карлик и закрыл флягу.

— Знаете, о чем я думаю? — Генри поднял голову и увидел созвездие Ориона.

— Боюсь представить, — карлик прилёг на седло, обитое кожей, что лежало подле него.

— Есть ли у нашей королевы хоть один брат и кузен, который не делил с ней ложе?

— Я! — Роран громко засмеялся, но его карие глаза были наполнены грустью — м-да, если Эрни когда-нибудь узнает, что он не единственный в жизни Стеллы, боюсь предположить, что с ним будет.

Мужчины погрузились в тяжёлое молчание, наблюдая за передвижением звёзд и порывами ветра, которые качал ветки деревьев и блуждал в кронах листьев. Что готовит им судьба? Неизвестно. Когда Роран задремал, ему показалось, что он увидел невинное лицо Арии. Судьба этой девочки его действительно беспокоила так же, как судьба брата.

Чарльз уже давно покинул север. Теперь вместо снежных просторов их окружали бедные леса, скалистые берега и бескрайнее море. В последние дни в лагере люди стали чаще заболевать из-за сильного и влажного ветра. Заболел и Эрни. Уже третью ночь он не мог спокойно спать из-за кашля, и Брук тоже не могла выспаться из-за него. Неожиданно для мужчины, она не злилась и не покинула его. Она готовила отвар, накладывала на его лоб холодный компресс, чтобы снизить жар, следила, чтобы завтрак и ужин были горячими и съеденными до конца. Впервые в жизни Эрни услышал от Сапфиры, что она спокойна за него. Он сам был спокоен, хотя мысли о побеге посещали его часто. Но сейчас это могло повредить Брук, и он не хотел этого, ведь за семь месяцев их знакомства они успели привязаться друг к другу, хотя она ни разу не назвала его по имени. На пятый день болезни Брук разрешила цареубийце посидеть на ступеньках повозки и подышать морским воздухом. Сама она ненавидела море.

— Ты так и не рассказала, почему не любишь море, — заговорил Эрни осипшим голосом.

— Оно слишком много отняло у меня, — села Брук на ступеньки и стала завязывать ботинки. — У меня сегодня дела, посидишь один? Не наделаешь глупостей?

— У меня нет сил на глупости, — усмехнулся мужчина, аккуратно убирая лист с доспехов Брук. — Ты даже не видишь, что у тебя на плечах.

— Не сиди долго, потом ложись в постель, — сказала Брук и вышла, несмотря на легкое беспокойство за мужчину.

Три месяца они были всегда вместе, и это время сыграло злую шутку. В сердце женщины зажегся огонек, который говорил о непонятной привязанности, которую Брук раньше не испытывала к кому либо. Умом она помнила, что любит Чарльза, но сердце было готово выскочить, когда Эрни смотрел на нее. Для него это ничего не значило, но для Брук только один взгляд мужчины мог изменить все, наполнив яркими цветами радуги. Когда она вошла в шатер Чарльза, он был один и читал письмо. Мрачное выражение лица короля предвещало плохие новости.

— Мой незаконнорожденный брат что-то задумал, поэтому ты отправишься к нему сегодня и узнаешь, — сказал Чарльз. — К счастью, до его замка всего несколько часов езды. Ты поживешь там некоторое время, осмотришься.

— Ваше Величество, но у меня есть и другие обязательства…

— Эрни Тиритон больше не твоя забота, — холодно прервал Чарльз. — Иди, собирайся.

С тяжелой головой, склоненной в знак уныния, Брук медленно подошла к выходу из шатра. Лишние слова и эмоции ей не нужны были. Слежение окончилось, и настал момент прощания с пленником, цареубийцей. Но она и не думала, что этот простой акт будет таким грустным. Прогуливаясь вдоль берега, она позволила слезам стекать по щекам, думая, являлись ли они источником боли от яркого солнечного света или глубокой печали. Когда Брук подошла к повозке, она обнаружила, что Эрни заснул. Тихонько проникнув внутрь, она осторожно села на скамейку и настороженно следила за ним. Ночью, просыпаясь, она бессознательно восхищалась его присутствием. Теперь все ее разрушительные желания рассыпались в прах. Она была так потрясена, что испытала непомерное и нелепое желание — просто прикоснуться к нему, хотя бы к одной пряди его волос, играющей на его лице. Но она понимала, что такие мысли были неуместны и невозможны. Как она могла думать об этом вообще? К своему удивлению, рука без воли двинулась и нежно убрала волосы с лица Эрни, отчего тот внезапно проснулся. Испуганная происходящим, Брук выбежала на улицу, будто проснулась от кошмара. Эрни, вскакивая сонный и растерянный, выглянул наружу, чтобы увидеть, как Брук собирает свои вещи, не бросая на него взгляд. Он смотрел на нее с недоумением. Внезапно сапфира подлетела, и оба смотрели на нее с полным изумлением.

— "Что случилось?" — поинтересовалась дракониха.

— "Хотелось бы и мне знать", — ответил мужчина.

— Я уезжаю, — тихо сообщила женщина, проверяя седло на лошади. — Больше не моя забота следить за тобой. Будет кто-то другой.

Эрни, внезапно почувствовал, что в его душе появляется ощущение пустоты. Появление этого ощущения было связано с наличием особой женщины, которая стала неотъемлемой частью его существования. Быть рядом с ней и привыкать к ее грубоватости стало для Эрни чем-то неотразимым. Главная особенность этой женщины, которая называлась Брук, заключалась в том, что Эрни мог общаться с ней на любые темы и быть уверенным, что будет услышан. Он создал в своей душе такое представление о Брук, что начал видеть в ней совершенство, игнорируя все ее внешние недостатки. Эта связь между Эрни и Брук стала чем-то глубоким и значимым для обоих. Они разделяли свои мысли и чувства, и Эрни получал от этого огромное удовлетворение. Он почувствовал, что жизнь с Брук делает его существование более полным и значимым.

— Одна просьба, — шепнула Брук, а ее сердце, казалось, разбивалось на части. — Посмотри мне вслед.

Женщина вскочила на черную лошадь, и та унесла ее прочь в лес. А Эрни смотрел вслед до тех пор, пока светлые волосы не исчезли из виду.

Шаол и Киара наконец достигли гавани Антропоса после долгого морского путешествия. За все это время юная принцесса наслаждалась свежим морским воздухом и завораживающими волнами, бьющимися о борт корабля. Она ловила вдалеке крики чаек, парящих в небе, ибо для нее океан всегда символизировал свободу и независимость. Шаол с удивлением и холодностью относился к ее страсти к оружию, но настаивал чтобы она училась сражаться хотя бы правильно. Поэтому, она время от времени проводила тренировки по фехтованию вместе с отцом.

— Это занятие не для леди, — каждый раз, когда мужчина произносил это, в его голосе звучала холодная нотка.

— Я не леди, — коротко отвечала девочка.

Причал королевства уже начинал проступать за горизонт, и там Шаол заметил Брома и его спутников. Взгляд короля притянул к себе высокого и изящного дворянина, которого он не хотел встречать.