Честь в огне

Глава 6

Недели, которые Брук провела в замке Стефана, показались ей хуже тюрьмы. Политические интриги, косые взгляды и даже платья, которые плохо сидели на ее плоской фигуре, казались насмешкой над ней. За женщиной постоянно следили, поэтому послание королеве Летисии, женщина смогла отправить только одной ночью, когда Стефан устроил бал и был занят гостями. Она снова стала угрюмой и молчаливой все эти недели. В сердце Брук появилась тоска. Каждый день ее мысли возвращались к цареубийце. Она не могла забыть его голос, карие глаза, которые смотрели на неё с жалостью, но добро. Каждую ночь Брук ложилась спать в надежде, что он ей приснится. И эти сны были прекрасными, настолько, что когда сон заканчивался, она просыпалась в слезах и уже не могла уснуть до рассвета. Раньше в ее жизни ничего подобного не случалось, и женщина не могла понять, почему так сильно болит сердце. Однажды, вечером, она сидела в своей комнате и рисовала, пытаясь отвлечься. Карандаш, казалось, специально вырисовывал черты мужчины. Брук отложила карандаш и встала со старого деревянного стула. Она подошла к небольшому окну в своей комнате, на котором стоял подсвечник. Сжечь бы рисунок, но не может. Этот портрет был единственным способом увидеть его. Надо же, Брук помнила каждую его черточку. Она кончиком пальца провела по контуру рисунка.

— Я так и думала. — женский голос заставил Брук резко обернуться.

Перед ней стояла темноволосая женщина лет сорока в зеленом платье и серебряной мантии. Она была жрицей воды и огня, жизни и смерти.

— Зачем пришла, Гела? — спросила Брук, аккуратно складывая листок.

— Поговорить о тебе. О твоей жизни. — жрица села на старый сундук — Мне, кажется, у тебя есть вопросы ко мне.

— Я привыкла решать свои вопросы сама. — Брук убрала рисунок в небольшую шкатулку, которая стояла на прикроватном столике. В ней лежали только маленькие заколки, которыми она приколачивала волосы.

— Единственное твое украшение это рисунок?

— Мое тело не создано для роскошных платьев и драгоценностей.

— Любая женщина может расцвести, когда в ее сердце поселяется любовь. — усмехнулась Гела — Только Эрни Тиритон не тот человек, у него руки по локоть в крови. Он спит с собственной сестрой и не жалеет об этом.

— Никто не знает этого наверняка. — голос Брук дрогнул, а сердце сжалось так сильно, что стало трудно дышать — Нет доказательств.

— Ты просто любишь его и не хочешь признавать очевидное. — жрица встала и подошла к двери — В твоем случае лучше бы я не видела будущего.

Она ушла, оставив Брук одну. Брук усмехнулась, а по ее щеке скатилась слеза. Стены замка, в котором она оставалась, словно окутывали ее своим невидимым давлением. Женщина вышла из комнаты и пошла по коридору, ведущему в тронный зал. Просторный зал с высокими потолками казался ей слишком тесным и душным. В такие моменты Брук всегда решала выбраться наружу, к источнику свободы и простору. Поднявшись по лестнице, она оказалась в холлах, обитых шелком и переполненных мрачными тайнами. Путь через темные коридоры замка казался бесконечным, но Брук продолжала преодолевать каждый шаг. Сердце стучало со скоростью, сопоставимой с ее растущим нетерпением. Светлые короткие волосы обрамляли ее лоб, а на лице прочно обосновалась усталость и тревога. Наконец, через двадцать минут, она выбралась на берег моря. Воздух был пронизан свежестью, а ветер ласкал ее щеки, словно говорил о чем-то важном. Под ней простирались темные воды моря, словно зеркало, отражающее ее настроение. Море представлялось спокойным и безмятежным, словно ничто не нарушало его тишину. На водной глади пролегла лунная дорожка, словно таким образом природа пыталась подарить Брук надежду и утешение. Она медленно прошла вдоль берега, вдыхая свежий запах соленой воды и прислушиваясь к звукам прибоя. Каждый шаг уносил ее дальше от давящих стен замка и приближал к освобождению от душевных гнетущих мыслей. Внезапно в ночном небе Брук заметила большую тень. По синей сверкающей чешуе от лунного света женщина узнала Сапфиру. В кустах раздался шорох и перед ней неожиданно возник цареубийца. Эрни удивленно посмотрел на Брук. Он выглядел растерянным, потому что не ожидал увидеть ее.

— Сделаем вид что ты меня не видела, — сказал мужчина.

Он попытался развернуться и скрыться в кустах, но женщина ловко схватила его за ворот потрепанной рубашки.

— И в самом деле сбежал? — разочарование прозвучало в ее голосе с хрипотцой.

Эрни не успел ответить, как рядом с ними приземлилась сапфира, поднимая пыль в воздух.

— «Он уже в третий раз сбегает. И каждый раз его ловят и избивают. На его боках только живое место» — сообщила дракоша, обнюхивая Брук.

Женщина приподняла немного мужскую рубашку, действительно на его боках были синяки и ссадины.

— Никакое платье не маскирует твою уродливость, — прошипел Эрни, сердце которого страдало от боли и обиды.

— Себя в зеркале когда видел в последний раз? — отозвалась Брук, — За мной.

— Разве ты не отпустишь меня?

— Нет.

— "Ну спасибо, Сапфира!” — Эрни укоризненно посмотрел на дракона, но та только взмыла в воздух и исчезла за пеленой облаков, закрывающих звездное небо.

Они пришли к конюшне, и Брук вывела черную лошадь на улицу. За все месяцы скитаний, Ночка ни разу не подвела свою хозяйку, она была выносливой и умной лошадью.

— Послушай, я уже искупил свою вину, наказание затянулось, — Эрни все еще надеялся убедить женщину отпустить его, — Мне нужно вернуться к семье, к сестре.

На последнем слове Брук затянула подпругу и подошла к мужчине. Она была зла, но в душе жалела его.

— К любовнице? — на ее слова цареубийца покраснел до кончиков ушей и опустил голову, — Подумай, разве ты дурак, куда катится твоя жизнь.

— И какое право ты имеешь обсуждать мою сестру?! — огнем разгневанный мужчина почувствовал, как в нем поднялась волна гнева, — Она…

— Агнец Божий? — женщина усмехнулась, — Ну-ну, садись на лошадь. Без глупостей, ты меня хорошо знаешь.

— Наказание богов…

— Давай, я дважды не буду повторять.

Идущие встречу свежему ветру, они медленно двигались вдоль побережья. Эрни продолжал уговаривать ее, пытаться убедить отпустить его. Но ни угрозы, ни сладкие речи не влияли на Брук. Тогда он решил рассказать правду: что люди не врали. На самом деле он любил свою сестру. Брук молча слушала, пока на горизонте не появились костры. Это было больно, но ей необходимо было это услышать именно от него. И это не смогло уменьшить ее чувств, ни на доли процента. Ведь если он рассказывает это, значит, доверяет.

— Не мне судить королеву, но если бы она тебя любила, не бросила бы. — тихо сказала женщина, придерживая лошадь.

— Не знаю, ведь у нас дети, и им нужно обеспечить будущее. Может, все-таки отпустишь меня?

— Давай так, если ты по-настоящему раскаешься, и тебя отпустят, я лично провожу тебя в Антропос. Раньше никак, — она обернулась и посмотрела на него, — Больше тебя не будут бить, это я обещаю.

— Прости меня.

— За что еще?

— Я назвал тебя уродиной, это неправда. Просто случайно вырвалось…

— На правду не обижаются, — Брук пожала плечами.

— У тебя красивые глаза, — тихо проговорил Эрни, — Как два озера.

Женщина ничего не ответила, лишь отвернулась, но на ее щеках появился румянец, а на губах играла едва заметная улыбка. Брук так не хватало его. Вдруг она поняла, что самое большое счастье для нее — просто быть рядом с Эрни, просто слышать его голос и верить в счастье.

— Надо раздобыть лодку, — внезапно сказала она, когда Эрни непонимающе посмотрел на нее. Она глубоко вздохнула, — Когда начнется наше длинное путешествие, нам придется перебраться через реку, которая находится в десяти километрах отсюда. Идти пешком будет безопаснее.

— Но это займет несколько месяцев, мы можем полететь на Сапфире!

— Не можем, это опасно, драгоценная шкура дракона может быть продана дорого. Так что полгода мы будем вынуждены терпеть друг друга.

Эрни медлил, но в конечном счете решил принять это как не такой уж и плохой вариант и согласился на него. В конце концов, жизнь Сапфиры стоила этого.

— Я приказал тебе оставаться в замке моего брата, так почему ты все равно здесь?! — Чарльз беспокойно ходил по комнате.

— Дорогой, не надо так. — Камилла попыталась защитить Брук, гладя уже округлившийся живот.

— В мое отсутствие убийца наследника бежал три раза, раньше он был спокоен и смиренно ждал суда. — спокойно проговорила Брук, скрестив руки на груди.

— Не волнуйся, пока мы разговариваем, его уже наказали. — усмехнулся мужчина.

Холод пробежал по спине Брук, и она выбежала на улицу. Место, где она оставила Эрни, было пустым. Брук была вынуждена обойти весь лагерь, прежде чем наткнулась на большую клетку из прутьев.

— Я здесь. — услышав голос Эрни, женщина приоткрыла дверь клетки.

Вид, который представился перед Брук, был ужасающим. Эрни был избит и лежал на холодной земле.

— А ты говорила, не будут бить. — ухмыльнулся мужчина, и его разбитая губа снова треснула до крови — говорят, нельзя полностью доверять женщинам.

Он зажмурился от боли, и она пронзила его еще раз. Брук услышала звук цепи, и заметила, что его привковали за ногу. Она потрогала замок и задумалась.

— Ты знаешь, у кого ключи?

— У Талли, начальника стражи. — ответил убийца наследника, но секундой позже покачал головой — Не делай этого, Брук, не иди туда! Если ты попадешь туда, они заставят тебя участвовать в бесправных поединках. У нас обязательно будет другой выход.

Он попытался протянуть руку к ней, но даже это простое движение вызвало новую волну боли, и Эрни застонал. Грязный, в крови, едва дышал ровно. Брук встала и вышла из клетки. Она прошла к кострам и увидела мужчину чуть старше себя, его черные волосы свисали на загорелое лицо, и его черные глаза сразу заметили ее.

— Не думал, что ты вернешься. — Талли сидел у костра и подбрасывал хворост.

— Ключи. — было все, что сказала женщина, смотря на него пристально.

Мужчина встал и подошел к ней, вращая ключи между пальцами.

— Никогда не думал, что тобой так просто управлять. Может быть, ты забыла, сколько преступлений эта убийца совершил? Из-за него тебя выгнали и продали Чарльзу, как игрушку. Ты на самом деле снова хочешь помогать ему? Это какая-то твоя новая клятва? Или ты просто в него влюбилась?

Брук не ответила и рывком попыталась вырвать ключи из его руки. Талли спрятал руку за спину и продолжал насмехаться над ней.

— Знаешь, иногда, глядя на тебя, я задаюсь вопросом, действительно ли у тебя там ничего нет? Ладно, завтра, если сможешь победить меня в небольшом поединке, ключи будут твои, если нет, то ночью я навещу тебя.

— Мерзавец. — прошептала женщина и, отвернувшись, удалилась.

Постепенно костры начали гаснуть, и люди спрятались в шатрах, готовясь ко сну. Но Брук не могла заснуть, также как и Эрни. Они сидели по разные стороны клетки и смотрели, как тысячи звезд мерцают на небе.

— Мама говорила, что звезды — это души умерших, они всегда следят за нами. — грустно произнесла женщина.

— Ты никогда не рассказывала о своей семье… — тихо сказал цареубийца — Если хочешь, можешь рассказать мне.

Брук взяла гладкий камешек с земли и крутила его между пальцами.

— Остров Пойнт — это волшебное место, где солнце и водопады создают неповторимую атмосферу. — она улыбнулась, но в ее глазах замелькала тоска за родным краем, где она провела свои счастливые детские годы, окруженная этой удивительной природой. — Рост моего тела никогда не имел значения, я принимала себя такой, какая есть, потому что, мама всегда говорила, что важна душевная красота. У меня было два младших брата, но смерть унесла их слишком рано из-за болезни. В один прекрасный день, когда мне исполнилось десять лет, я отправилась на пляж, чтобы собрать ракушки и сделать подарок маме к ее дню рождения. Но вдруг крики и выстрелы корабельных пушек прервали ее занятие. Сердце замирало от страха, и я бросила все и побежала обратно в деревню. Когда

прибежала, передо мной развернулось ужасное зрелище — деревня горела, а мой дом был полностью охвачен пламенем. Но самое страшное было то, что я увидела — два мужчины, вооруженные до зубов, безжалостно убивали ее родителей. Слезы наполнили мои глаза, и слова застряли в горле. Я потеряла все, что было ей дорого, и оказалась в плену. Эта судьба отняла у меня не только семью, но и свободу. Прошло много лет, но я до сих пор мечтаю о мире и свободе. Остров Пойнт с его блистательным солнцем и величественными водопадами стал символом надежды для меня. Рабство, странно, сделало меня сильнее, и я нашла силы и решимость идти вперед. Моя история может быть трагичной, но она также воплощает силу и желание жить. Потому что жизнь прекрасна, но дается только раз. Может быть, когда-нибудь я стану свободной, вернусь на родину и просто буду жить спокойно, не преклоняя колени… Я знаю, что это глупые мечты.

Женщина бросила камень, который треснул, упав на землю, и ее глаза отразили глубокую печаль. Эрни смотрел на нее и вдруг осознал, что сегодня узнал Брук совсем с другой стороны. За этим громоздким и неуклюжим телом скрывалась ранимая и нежная душа, где не было места маскам. Брук поежилась, а мужчина вспомнил, что она до сих пор носит неуместное коричневое платье. Ему Брук этот наряд не подходит, оно ей было мало и пошито для женщины с большой грудью.

— Тебе нужно найти более удобную одежду для сражений, — сказал Эрни.

— Пойду попрошу у стражи и найду тебе что-нибудь поесть, — отозвалась Брук и встала на ноги.

Она развернулась и направилась к палаткам, босиком ступая по траве, покрытой росой.

— Будь осторожна, — послышался голос Эрни сзади, и Брук вдруг почувствовала, что они сделали небольшой шаг друг к другу в эту темную ночь.

Женщина ушла, и Эрни снова остался один. Его тело болело, а его сердце было полно разочарования. Всей душой он стремился домой. Эрни тосковал по семье, особенно по Стелле. Он мечтал увидеть ее, прикоснуться к ее длинным волосам, поцеловать ее нежную кожу и ощутить тепло в своем теле.

— "Какие грязные мысли!" — раздался голос Сапфиры в его голове, и мужчина открыл глаза.

Дракоша спустилась на землю, сложив свои огромные крылья, и посмотрела на своего всадника.

— "Зря ты не позволяешь мне защищать тебя, ты скоро превратишься в мешок с костями!"

— "Не волнуйся, больше не буду убегать. Брук сказала, что если я раскаиваюсь, мы можем договориться", — лег на холодную землю Эрни.

— "А ты раскаиваешься?"

— "Ты прекрасно знаешь, что я переживаю за эту девочку и признаю свою вину".

— "Знаю", — сказала Сапфира и выпустила небольшой клубок дыма из ноздрей, — "Мне приятно, что ты слушаешь Брук. Она хорошо влияет на тебя".

— "Ты знаешь, она хороший человек. В ней больше чистоты, чем у большинства людей. И главное, она никогда не предаст, в отличие от…"

— "От Стеллы?" — Сапфира очень хотела съязвить, но сдержалась, — "Понимаю. Может быть, когда мы вернемся домой, ты посмотришь на нее другими глазами".

— "Не надейся, мы все равно будем вместе. Всегда".

— "Как знать, как знать'’.

Мужчина вздохнул и отвернулся от своего дракона, а она, в свою очередь, легла на землю, приподняв огромные и мощные лапы. Солнце медленно поднималось на небосводе, выталкивая звезды в утренней дымке. Первые птицы распевали свои утренние песни, будя своих собратьев. Эрни ощутил приближение кого-то и проснулся ото сна. Брук приближалась к ним. Простая холщовая рубашка, штаны и высокие ботинки вдохновляли женщину гораздо больше, чем платье. Даже фигура казалась обычной и женственной. Она принесла Эрни кашу, медленно жевала краюшку хлеба, пока он ел. Эрни попытался ещё раз уговорить Брук не сражаться, но она была настроена решительно.

— Я не привыкла отступать, — вздохнула женщина. — Если ты помнишь, я хорошо сражаюсь, и вот теперь я победила великого цареубийцу, победила женщина! Я чего-то стою!

— Если откажешься драться, я расскажу, как стал цареубийцей, — последняя попытка мужчины.

— Хорошая попытка. Но нет, — Брук оставалась непоколебимой.

Брук встала, чтобы уйти из клетки, но Эрни неожиданно схватил ее за руку. Второе прикосновение вызвало в женщине то же самое чувство, что и четыре месяца назад — грунт исчезал у нее из-под ног. И держал он ее не так крепко, она могла бы вырваться. Но не хотелось. Эрни ее не отпускал. И внезапно он понял, что пальцы женщины, несмотря на их размер, были аккуратными и красивыми. Ее ладонь была теплой, а кожа нежной, даже нежнее, чем у Стеллы. При его прикосновении она мгновенно покрылась мурашками. Ее глаза наполнились слезами.

— Как я ненавижу тебя, — прошептала женщина.

Брук вырвалась из его рук и скрылась за деревьями. Там, под темным дубом, она плакала, обхватив руками могучий ствол. Она потратила столько усилий, чтобы оттолкнуть его от себя. Он смотрел на нее с надеждой, держа ее за руку. Она хотела быть рядом с ним, но снова бросила его. Когда Брук вернулась, мужчина опять превратился во льда.

— Явилась… — проговорил он.

— Послушай меня…

— Я устал и хочу спать, — буркнул Эрни и отвернулся от нее.

Настала полная тишина. Такая тишина, что слышно было, как ветер шепчет в листьях деревьев.

— Прости меня, Эрни, — тихо сказала Брук.

Услышав эти слова, мужчина обернулся, сел и с удивлением посмотрел на Брук. Она впервые назвала его по имени. Эрни услышал ее, хотя она произнесла его голосом, будто не хотела, чтобы кто-то услышал. Так мало людей знали его по имени, а теперь она вошла в их узкий круг.

— Не нужно, все в порядке, — ответил Эрни, глядя, как Брук убирает прядь волос за ухо. — Я просто обеспокоен за тебя. Они превращают людей в мясо на этих боях, и я не хочу, чтобы ты пострадала.

— Я справлюсь. Потом я еще приду и принесу ключи. Обещаю.

Брук вышла из клетки и оставила его одного. Эрни подполз к решетке клетки и легонько толкнул спящую Сапфиру в бок.

— “А? Что?” — Сапфира проснулась, открыв огромную пасть и показывая свои белоснежные клыки.

— “Полети проследи за ней. Когда они начнут поединок, покажи мне его,” — сказал Эрни.

— “А ты же не хочешь видеть через мои глаза…”

— “Не хочу, но иначе мне не узнать. Лети.”

— “Ты изменился, вырос, к своим тридцати семи годам. Мне нравится,” — промолвила Сапфира

Сапфира взлетела вверх, проникая в голубое небо, где ее синяя чешуя сверкала под яркими солнечными лучами. Ее огромные крылья создавали огромную тень, поглощающую землю. В то время как она свободно парила среди облаков, она заметила Брук, находившуюся на земле. Дракониха была заинтересована каждым ее движением и следила за ней издалека, ни одного момента не упуская. И вот, внезапно, ее внимание привлекла делегация, которая подошла к лагерю Чарльза. Во главе делегации, на белом коне, сидел мужчина средних лет, его блестящие доспехи и меч на поясе притягивали взгляд. Рядом с ним, на другой лошади, находилась светловолосая женщина, лицо которой полностью было закрыто вуалью. Дальше, на гнедой лошади, Гела вела небольшое войско. Волновалась Сапфира, заинтригованная этой делегацией. Кто они? Что они хотят? Возможно, они пришли с каким-то предложением или с намерением совершить акт агрессии. Дракониха решила остаться в облаках и продолжать наблюдение, не желая пропустить ни одного важного момента. Сапфира заметила, как Стефан, мужчина на белом коне, начал разговаривать с Чарльзом. Их разговор был интенсивным, они жестикулировали руками, выражая свои мысли и намерения. Дракониха могла только предположить, что они обсуждают что-то серьезное. Светловолосая женщина, сидевшая рядом с Стефаном, оставалась загадкой для Сапфиры. Кто она? Что она скрывает под вуалью? В то время как дракониха продолжала наблюдать за делегацией, она заметила, что Гела, находящаяся на гнедой лошади, была окружена небольшим войском, хорошо вооруженным и готовым к действию. Ясно было, что эта делегация не пришла с мирными намерениями. Сапфира волновалась. Что делать? Она не могла пропустить возможность предотвратить возможную угрозу для Брук, Эрни и мирных жителей. Дракониха решила остаться в облаках и готовиться к действию, если ситуация станет критической. Она видела, как Пойнт, которая тоже держала руку на рукоятке меча, была готова в любой момент защитить Чарльза. Из королевского шатра вышла Камилла. Беременность давала ей тяжело, усталость измучила девушку не меньше, чем тошнота, но королева считала своим долгом поддержать мужа. Свой брак они заключили в одной крипте недалеко от севера, в окружении самых близких. Брук в глубине души печалилась в тот день. Все же она любила Чарльза, или думала, что любила.

— Ваше величество, вам следует лежать и отдыхать, — тихо проговорила женщина, когда брюнетка проходила мимо нее.

— Спасибо за заботу, Брук, но я в порядке, — улыбнулась Камилла уголками губ, но улыбка не смогла скрыть усталость.

Камилла подошла к Чарльзу и взяла его за руку. Стефан слез с коня и внимательно посмотрел на девушку. В его серых глазах было презрение и отчуждение. В это время Брук подняла голову и, заметив Сапфиру, цыкнула под нос. Стефан помог загадочной женщине слезть с лошади, и она, наконец-то, приподняла черную вуаль. Увиденное шокировало всех, даже Сапфиру, которая считала себя непоколебимой. Лицо красавицы, когда-то было искажено и покрыто мелкими чешуйками. Чары привлекательности и очарования были заменены страхом и отчаянием. Сапфира не могла отвести глаз от этой горькой судьбы, которая постигла некогда прекрасную женщину. Все присутствующие были поражены трагичностью ситуации. Это был настоящий драматический поворот, который заставил каждого задуматься о своих предрассудках и о том, что может произойти, когда красота и сила покидают нас. Внезапно все, что казалось стабильным и привычным, рухнуло, и осталась только боль и разочарование. Теперь перед ними стояла женщина, лицо которой стало символом жестокости судьбы и беспощадности времени.

— Кларисса, моя жена, и ее поразила болезнь, — в голосе Стефана слышалось презрение к женщине — Она даже не может говорить.

— Мне очень жаль, — Камилла обняла женщину за плечи. — Надеюсь, наши целители смогут помочь.

Когда они прошли в главный шатер, а солдаты разошлись, Сапфира наконец-то смогла укрыться от Брук в небе, но ей не понравилось, что женщина так подробно наблюдает за ней. Она хотела вернуться к клетке и высказать Эрни все, что думает, но остановилась и направилась к шатрам, осознавая, что они и так уже слишком много сказали друг другу в этот день. Нужно знать и границы.

Когда слуги принесли разнообразные яства для завтрака, королевская элита уже активно вела беседу на высоких тонах. Никаких особых знаний в политике не требовалось, чтобы понять, что речь идет о законном наследнике престола королевства Фейрис. Стефан и Чарльз старались доказать свою правоту, в то время как Кларисса молчала, а Камилла пыталась успокоить мужчин. Брук, стоявшая у входа в шатер, с пренебрежением наблюдала за всем происходящим. Ей казалось, что этот спор — не более чем бессмыслица, полная суеты и пустоты. В своей мудрости и понимании она видела, что наследник престола должен быть не просто умеющим убедительно спорить, а способным принести настоящие перемены в жизнь королевства и решать его проблемы на основе мудрости и справедливости. Таким образом, завтрак королевской элиты стал свидетельством не только политического спора, но и противоречий, неразрешимых разногласий и поиска настоящего лидера для королевства Фейрис. Однако, игры престолов лишали родных, даже если это было только по отцу; братские узы и простая человечность уступали место жажде власти и гневу. С каждой минутой Брук все яснее осознавала, что Чарльз, который когда-то был идеалом для нее, ничем не отличался от своего брата, который был одержим властью. Не выдержав тяжёлой атмосферы, она бесшумно вышла на улицу. Яркое солнце ослепляло ее глаза, а влажный ветер ласкал холодом кожу. Женщина медленно прогуливалась по лагерю, игнорируя украдкой любопытные взгляды окружающих. За ее спиной солдаты шептались, обсуждая ее. Без сомнения, если боги хотели создать самую неуклюжую и некрасивую женщину, то им удалось превзойти самих себя. Мощное и красивое телосложение украшало мужчин, но женщине оно просто придавало уродливость. Брук чувствовала себя неуклюжей и даже испытывала вину из-за своей внешности, что заставляло ее искривляться с юности, но боль в спине научила ее правильной осанке. Глубоко погруженная в свои мысли, она даже не заметила, как непреднамеренно столкнулась с молодым солдатом, который в результате упал лицом в грязь. Брук поспешила помочь парню встать, но он недружелюбно посмотрел на нее и сильно ударил протянутую руку.

— Смотри, куда идешь, безмозглая дылда! — завопил юноша.

Без произнесения ни слова, женщина развернулась и пошла в другую сторону. Глаза неприятно щипало, а сердце разъедала обида. Брук очень часто слышала подобные речи от людей, но к этому привыкнуть не смогла. Можно ли вообще привыкнуть к такому, женщине? Расстроенная, она поспешила к тому, кто так внезапно изменил всю ее привычную жизнь. Эрни подлез к стене клетки, когда женщина села на землю и устало опиралась спиной о деревянные прутья. Странные чувства вызывала Брук в его душе — потребность защищать и оберегать ее. Пусть он ее никогда не полюбит, но все же она его истинная пара. Они могли быть связаны и в прошлой жизни, как говорят легенды.

— Холодает, — заговорил первым Эрни. — Зима, наверное, уже скоро наступит.

— Цареубийца, а может, ты прав? — задумчиво протянула Брук, на что мужчина посмотрел на нее с непониманием. — Здесь все лгут. Надо же, еще полгода назад я думала, что мы с Чарльзом будем вместе, а теперь он… он оказался не таким, каким я думала.

— Но ведь ты все равно его любишь.

Вывод мужчины заставил женщину задуматься. Возможно, она просто много времени провела вместе с Эрни, и ее чувства к Чарльзу на самом деле? Точно!

— Мне надо поговорить с ним, и тогда я все пойму!

— Не уверен, что я тебя понял, но будь осторожна. — но слова Эрни Брук уже не слышала, продолжая идти к шатрам.

Но сейчас разговор был неуместен из-за суеты вокруг Чарльза, поэтому женщина начала готовиться к поединку. Ровно в полдень на большой поляне собрались солдаты, король с королевой и их гости. Только сейчас Брук поняла, что Эрни был прав. Господа наслаждались этой забавой. Это был бой без правил. Однако уже поздно отступать. На кону стояли и обещание, и честь самой женщины. Никто ее не защитит, кроме нее самой. Над поляной летала Сапфира, и Брук поняла, что она не одна. Она больше не является ничем бесполезным в этом огромном, жестоком мире, где властвуют люди, а что-то большее, и эта мысль придала ей силы. Брук Пойнт вышла на бой, готовясь отражать мечом атаки Талли стальным клинком. Их движения были быстрыми, словно вихрь. В одно мгновение Брук задержалась, и Талли ударил ее кулаком в живот. Удар был настолько сильным, что женщина отшатнулась, скрючившись от боли. Перед глазами у нее всё плыло, но она сумела заметить самодовольную ухмылку стражника.

— Советую помыться вечером, не люблю неопрятных женщин, — презрительно произнес он.

Брук, безжалостная и решительная, возобновила схватку, несмотря на усталость и боль. В ее голубых глазах ярко пылал гнев, а сердце было полно решимости. Ничто не могло остановить ее. Собравшись, она сосредоточила все свои силы и всю волю, готовясь к нападению. Талли, не менее опытный и яростный, не отступал перед яростными атаками Брук. Он беспощадно и точно наносил свои удары, сочетая их с мощными ударами кулаками. Его опыт и тренированное тело позволяли ему держаться и противостоять каждому противнику. За каждым его ударом стояли годы тренировок и сражений. Брук и Талли были профессионалами своего дела, знающими все хитрости и техники боя. Их нападения стали совершенными и безошибочными, каждое движение было точно отрепетировано и совершалось с полной силой и решимостью. Вокруг них витала энергия битвы, искры соприкосновения оружия и готовность принять любой вызов, не сдаваясь ни на мгновение. Атака за атакой, удар за ударом, они продолжали борьбу, каждый стремясь одержать победу над другим. В сражении временами словно замирало всё — их движения были столь быстрыми и точными, что время казалось остановленным. Вокруг них светилась аура силы и опыта, делая их движения еще более впечатляющими. И хотя оба бойца были измучены и истощены, они не позволяли себе уныние. Каждый удар, каждая потерянная капля силы становились просто топливом для их горящего желания победить. Неожиданные удары, искусные маневры и избавление от тупиков позволяли им продолжать сражение. И так, Брук и Талли продолжали сражаться, словно два воплощения мастерства и опыта. Их битва была потрясающим танцем смерти, где каждый хотел показать свою силу и превосходство. Никто не мог предугадать исход поединка, пока Талли не оказался на земле и Брук приставила к его горлу свой маленький кинжал, который всегда хранился у нее в сапоге. Синяки и кровь на лице женщина даже не замечала, ей было важно только выполнить данное обещание.

— Ключи, — хладнокровно сказала она.

И вот связка ключей уже в ее руках, а поляну оглушили аплодисменты в честь ее победы. Брук кивнула головой в знак благодарности и поспешила удалиться. Сапфира полетела за ней. Скрывшись между высоких ног, женщина позволила себе обессиленно сесть на землю, опираясь на ствол дерева. Каждая ее мышца была напряжена, и она никак не могла расслабиться. Металлический привкус крови ощущался на ее губах, и живот сильно болел. Когда Сапфира приземлилась, она сочувственно посмотрела на Пойнт и легонько коснулась ее сознания.

— “Как ты себя чувствуешь?” — спросила дракониха осторожно.

— “В порядке, я крепкая, выдержу,” — ответила Брук.

Брук встала, а Сапфира взлетела в безоблачное небо, и они вместе направились к Эрни. Прошло около десяти минут, прежде чем Брук смогла дойти до клетки. Но вот она уже внутри клетки и освободила мужчину от цепей. Брук села на землю и, опираясь о прутья, прикрыла глаза. Эрни растирал ногу, которая затекла, и взглянул на женщину. Разбитое лицо не придавало ей красоты, но он уважал ее стойкость и самоотверженность. Отрывая клочок уже рваного рукава рубашки, он протянул его Брук.

— Спасибо, — прошептала она, убирая кровь с лица.

— Тебе спасибо. Ты пошла на риск из-за меня, я не забуду этого, — сказал Эрни и усмехнулся, поднимая взгляд к небу. — Для меня это важно.

— Надеюсь, я не пожалею об этом, — с тяжестью в голосе произнесла Брук.

Она услышала шаги и обернулась. Подходящая к клетке, Гела несла в руках чашу. Сапфира встретила ее снаружи, всё еще вытирая кровь на лице.

— Выпей, это восстановит силы, — сказала жрица, передавая чашу

Женщина взяла кружку и выпила отвар, несмотря на отвратительный запах и неприятный вкус. Гела в то же время присела на корточки и уставилась на мужчину, рука ее уперлась в подбородок. И, как по волшебству, Эрни узнал ее. За эти годы он вырос из мальчика в мужчину, но она оставалась точь-в-точь такой, как он ее помнил из прошлого. Именно она сообщила ему, когда он был еще маленьким мальчиком, что его мать ушла из жизни.

— Да, ты и не знал, как остерегаться своей собственной крови, — прошептала женщина. — Глупо отказывать будущему из-за слабости. Ведь ты мог бы встретить женщину, у которой глаза были бы такими же голубыми, как у твоей матери — два озера.

Мир замер. Эрни почувствовал, как все вокруг остановилось. Голубые глаза, как два озера. Он посмотрел на Брук, которая явно не слышала слов женщины. Она смотрела, как облака движутся быстро по небу. И в самом деле, у Брук были глаза, голубые, как у его мамы. Большие и ясные. Такие же большие ладони, как у мамы. Когда он был ребенком, ему казалось, что у мамы были большие руки, которые всегда заботились о нем или успокаивали его.

— Зима не за горами, и кажется, она будет долгой, а искра не согреет, — сказала Гела и встала, направляясь назад к шатрам.

— Противно, но стало легче, — слова Брук прервали его поток мыслей, — надо узнать, какие травы там и собрать их на всякий случай.

— Что? — он был сбит с толку и не разобрал ее слова.

— Неважно, — женщина встала и потрясла головой, — Я пойду прогуляюсь, нужно прояснить свои мысли.

Брук ушла. Спускаясь вниз по крутому склону, она ощутила песок под ногами и соленый воздух, наполнивший ее легкие. Продолжая идти, она подошла к берегу моря. Она не любила море в классическом понимании этого слова, но оно давало ей силу и напоминало о родном доме. Волны непрерывно шумели, разбиваясь о берег и оставляя на песчаном побережье нежную пену. Брызги рассыпались вокруг, словно блестящие алмазы, под золотистыми лучами солнца. Они касались ее лица, словно нежным поцелуем, и Брук почувствовала, как ее усталость уносится с ветром, оставляя только прилив сил и свежесть. На горизонте тянулся бескрайний простор, где море сливалось с небом. Нежное голубое, почти прозрачное небо переходило в глубокое индиго, раскрашивая облака в розовые и фиолетовые оттенки. Похоже было, что весь мир обрел особую мягкость и гармонию, словно время остановилось, чтобы позволить Брук насладиться этой красотой. Она закрыла глаза, вдыхая аромат моря и слушая тихую мелодию волн. Ее мысли унеслись далеко, и она почувствовала себя единым целым с природой, став частью ее. Вся ее напряженность и беспокойства растворились в этой гармонии. С каждым вдохом Брук наслаждалась присутствием моря, погружаясь в его вечно меняющееся лицо. Волны прибывали и уносились, ритмично поднимаясь и наполняясь новой жизнью. Они символизировали постоянное движение и преображение, напоминая Брук о самом смысле существования. Она ощущала свою связь со всеми живыми существами, которые также подчинены законам моря. Глядя на бескрайнее море перед собой, Брук почувствовала, что все ее проблемы и заботы стали ничтожными, делаясь совершенно несущественными. Ее ум и сердце наполнились спокойствием и благодарностью за возможность наслаждаться такой красотой и чистотой природы. Пришло время важных решений и возможных перемен в ее жизни, и она осознавала, что это именно то место, где ей нужно быть, чтобы открыть новую главу и принять новые вызовы, ожидающие ее впереди. Брук медленно открыла глаза и решила испытать свою силу и решимость, черпая вдохновение и энергию из природы. Без колебаний она начала свое путешествие в неизвестность, осознавая, что каждый шаг приведет ее ближе к самой себе и к новым высотам ее собственного мира и судьбы. Внезапный шорох на песке заставил Брук обернуться, и ее взгляд встретился с Чарльзом. Всякий раз так долго им не удавалось оказаться вместе, что ощущение полета женщина уже забыла. Не выдержав тишины, Брук заговорила первой.

— Ваше величество, мне давно следовало вам сказать, — начала она тихо, а мужчина повернулся к ней лицом, — Я вас люблю. Я люблю вас с того самого бала. Все смеялись надо мной, но вы решили потанцевать со мной, помните?

Молчание, продолжавшееся всего несколько секунд, показалось вечностью. Затем женщина подняла глаза и увидела улыбку на его лице. Казалось, Чарльз прилагает усилия, чтобы не расхохотаться.

— Вам смешно? — спросила она, с комом в горле.

— А ты думаешь, что можешь вызывать другие чувства? — мужчина обвел рукой ее тело — Посмотри на себя, ты уродливая и жалкая рабыня, думаешь, ты можешь вызывать какую-то приятность?

Брук почувствовала, как вокруг нее рушится мир, разбивается на осколки. Вдребезги. Мужчина сделал паузу и продолжил.

— Если ты меня любишь, то отныне ты будешь служить мне, и в бою, и в шатре. Ты будешь выступать на боях и больше никогда не поднимешь эту тему.

Чарльз исчез, а женщина оказалась парализованной. Она не только не могла двигаться, но даже не мигала, застыв как камень. Внутри ее все разорвалось, и по ее щеке потекла слеза. Все вокруг вдруг погрузилось во тьму. Брук даже не заметила, как сапфир, который все услышал и передал своему всаднику, стоял над ней. Брук плохо помнила, как она вернулась в лагерь. Она села под самым ближайшим деревом и начала горько плакать, спрятав лицо в колени. На другой стороне дерева стояла клетка, где находился Эрни. Сегодня же, похоже, даже боги не желали разлучать их. Она всегда неосознанно приходила к нему.

— Давай поговорим? — был лишь всхлип в ответ на вопрос мужчины — Ясно, разговаривать не хочешь. Ну ладно. Знаешь, а если внимательно посмотреть на облака, можно увидеть в них силуэты различных предметов. Я в детстве так часто делал. Часами мог рассматривать.

— Не делай вид, будто ты беспокоишься о моей судьбе, — Брук встала и вновь покинула его, чтобы отыскать свободную палатку и немного отдохнуть.

Женщина нашла пустую палатку на окраине лагеря, где она смогла выплакать все свое горе и незаметно заснуть. Уже поздним вечером Брук услышала шорохи и глухое дыхание рядом с собой. Всунув руку под подушку, где лежал ее кинжал, она открыла глаза и увидела, что Талли залез к ней. Быстрым движением она поднесла кинжал к его горлу.

— Прикоснешься — убью.

Стражник вздрогнул и встал с постели, а Брук села, не выпуская кинжал из рук. Она была готова убить его, если мужчина сделает еще одно движение в ее сторону.

— Ты не боишься, что я позову на помощь? — насмешливо усмехнулся брюнет.

— Позови, я расскажу всем, что ты пытался насиловать меня. Кому они поверят?

— Ты глупая. Женщина без мужика никуда не годится, а ты вскоре засохнешь и умрешь девственницей.

Брук хотела что-то сказать, но не успела. Вдруг с улицы послышались крики и звуки выстрелов от корабельных пушек. Под небосводом притаился корабль отважного капитана Вальтера.