Чужой престол

Глава двадцать шестая

Роланд

У принцессы канцлер не остался — только проводил до комнаты, а потом пошёл к себе. Так же, как и Роланд, Анастасия отлично понимала, что если они не лягут спать, то утром будут чувствовать себя как варёные омары. Причём синхронно. Хотя это как раз не так уж и страшно — Огден всё равно вновь вытащит принцессу из дворца, даже не поинтересовавшись у Роланда, как идут дела, а значит, не заметит подозрительно одновременно-сонное состояние обоих.

Уснуть получилось быстро, несмотря на целый ворох мыслей и опасений, главным из которых было отчётливое ощущение, что с арестом Бивиусов ничего не закончится. Слишком многое ещё оставалось непонятным: как минимум участие в покушении на канцлера аристократа из Альганны, считающегося убитым. Бивиусы ли его привлекли? Роланд в этом сомневался. А если не они — то кто?

Утром он вскочил ещё до рассвета, оделся и даже чай не стал пить — сразу отправился в комнату Эрнеста. Дознаватель находился там, как ни странно, один — пил кофе, сидя за столом, и, увидев Роланда, приветственно кивнул.

— Вы как раз вовремя, я сам собирался к вам идти. Ранняя вы пташка, канцлер! Королю-то ещё не докладывали?

— Не любите вы Огдена, — уколол Эрнеста Роланд, и тот пожал плечами, иронично улыбнувшись.

— А за что его любить? Арен, когда стал императором, был моложе. И с совещаний не вылезал — с утра до ночи торчал во дворце и разбирался во всём, аж макушка дымилась.

— Вы-то откуда об этом знаете?

— Я тогда служил во дворце. В Альганне, в отличие от Альтаки, в замке есть подразделение дежурных дознавателей. Вот я примерно год там маялся.

— Маялся — потому что делать нечего было?

— Да прям, — Эрнест закатил глаза. — Во дворце же народу — жуть! То кто-нибудь что-нибудь украдёт, то подерётся, то служанка придёт и заявит, что её обесчестили. В начале правления Арена вообще бардак был жуткий: его отец к тому, что происходило между слугами, был абсолютно равнодушен. Не венценосное, мол, это дело. А Арен во всё влезал — хотел, чтобы везде был мир и порядок. Огден ему, уж простите, даже в подмётки не годится.

— Со временем будет лучше, — утешил канцлер скорее себя, чем Эрнеста, и дознаватель скептически хмыкнул.

— С такой нянькой, как вы? Сомневаюсь. Но давайте вернёмся к нашим арестованным… С чего бы мне начать?

— С Верховного. Мне больше всего интересно, насколько он был в курсе происходящего. Потому что найти такого же отличного Верховного судью, каким является Валтер Бивиус — это больше, чем проблема.

— Отлично, тогда вначале о нём, — кивнул Эрнест и, допив залпом дымящийся кофе, продолжил: — Верховный не участвовал ни в чём, но всё знал. Узнал недавно — уже после того, как его сыновья — кстати, в заговоре участвовали все пятеро, — умыкнули у нас из-под носа ваших младших братьев. Эту версию подтверждают и остальные, хотя сами понимаете — своего отца они могут и отмазывать. Но я склоняюсь к тому, что всё действительно так — и именно поэтому Верховный пытался уговорить Каролину уехать из страны. Его сыновья обещали, что отпустят принцев и не будут пытаться раскачивать лодку, если Огден быстренько женится на Анастасии. Они и сами понимали, что конфликт с императором им не нужен. Но Огден медлил, ещё и дал Каролине отставку. А вот принцесса сопротивлялась, и Абрам с остальными братьями решили, что пора бы попытаться восстановить справедливость.

— А помощники Верховного? Элисон Голден, например? Которая приходила к Каролине.

— Вот тут есть нюанс. Валтер Бивиус думает, что его помощники ничего не знали, но на самом деле все четверо были в курсе заговора Бивиусов-младших и активно им помогали, в том числе — следили за Верховным, чтобы он палки в колёса не вставлял. Как вы понимаете, вставлять было поздно после организованного побега, поэтому Верховный занял выжидательную позицию. О том, что Элисон передала Абраму информацию, которую ей поведала Каролина, он не знал. Возможно, догадывался, мужик он неглупый, но предпочёл закрыть глаза.

— Понятно, — протянул Роланд, задумчиво нахмурившись. — Да, неоднозначно… Я бы оставил его на прежней должности, взяв клятву и заблокировав родовую силу, но посмотрим, что скажет Огден.

— Король сделает, как вы предложите, — фыркнул Эрнест. — Рисковый вы человек, канцлер. Впрочем, я понимаю — у вас и так управление страной хромает, а если ещё и судью менять, совсем парализуется.

— Не парализуется, но я же говорил — это больше, чем проблема. А покушение на меня? Артефакт с магией Дома?

— Бивиусы ни при чём, — подтвердил Тад то, о чём Роланд думал и сам. — Это не их рук дело. Вы, канцлер, вообще им особенно не мешали, по крайней мере в настоящий момент. Нет, если бы вы погибли от той ловушки в замке Нидор, то ладно, но специально вас убивать они не спешили. Сначала надо было разобраться с Огденом, но убить его — задача непростая, поэтому было решено подставить Вестериусов. Тоже аристократы, да ещё и с огненной магией — идеальные кандидаты в козлы отпущения. Кроме того, Абрам Бивиус уверен, что они и сами что-то мутят, но доказательств у него нет.

— Тут все что-то мутят, — вздохнул Роланд, и Эрнест понимающе улыбнулся. — Но я согласен — кандидатура и правда хорошая. Если бы не вы, я бы, может, даже клюнул на все эти подставы. Но откуда у Бивиусов элемент с родовой магии Вестериусов, который был в иллюзорном амулете?

— Ой, это вообще интересная история, нарочно не придумаешь. У Верховного в юности был роман с девушкой из Вестериусов, она потом вышла замуж за другого, но успела ему подарить защитный амулет со своей родовой магией. Адам Бивиус, младший сын Валтера — артефактор, он оттуда этот элемент вытащил, разделил и впаял в иллюзорные амулеты для дублёров принцев Тедеона и Грегора. Говорит, что втайне от отца. Таким образом кандидаты на подставу стали ещё более очевидными.

— А почему было не использовать этот амулет, чтобы убить Огдена?

— Думаю, они понимали, что на короле наверняка есть защита — мощности элемента не хватило бы, чтобы её прорвать. Хотя подобное тоже подставило бы Вестериусов, но что потом? Кого подставлять для второй попытки? Поэтому выбрали другой вариант, с Каролиной и взрывчаткой, плюс личина слуги Вестериусов. Немного форсировали задуманное — из-за того, что был обнаружен побег принцев. Боялись, что мы используем кровный поиск, и место нахождения Тедеона и Грегора будет обнаружено. Это непросто, заклинание кровного поиска всё же не компас, так что время у них было. Но испугались, поторопились. А изначально хотели чуть позже, у них не всё было готово.

— Это что же, например?

— Следы недостаточно замели. Думали убить слугу, чью личину использовал Абрам. Хорошо же — сначала слуга зашёл в особняк, отчитаться хозяину, потом вышел, добрался до дома — а утром обнаружился бы его хладный труп. Типа Вестериусы убрали исполнителя. Но эту часть плана не успели подготовить, решили, что и так сойдёт. Слугу с Каролиной видели, в особняк он вернулся — ну и достаточно. Кто там будет разбираться, почему последний раз его заметили дома у Вестериусов, а спящим нашли у себя? Всё же очевидно, столько улик разбросано — как корма для куриц.

— А родовая магия, которой Абрам Бивиус обработал Каролину? — вспомнил Роланд ещё кое-что, чего не понимал. — После взрыва разве нельзя определить, кому она принадлежала?

— Можно, если остаётся тело, точнее, кровь — следы содержится именно там. Но судя по мощности взрывчатки, там не только от Каролины ничего не осталось бы, а от всех в радиусе на ближайшие двадцать метров.

— Ясно, — произнёс Роланд и, вспомнив кое-что ещё, уточнил: — А Корнелиус Купер? Зам министра финансов? Шолто ведь говорил, что с ним связывались через людей Купера и Нэтту Грэм.

— Опасаетесь, что придётся ещё и заместителя министра финансов менять? — засмеялся Эрнест. — Тут я вас утешу: Купер ни при чём, его сотрудников вербовали при помощи иллюзорного амулета. Его самого подставили, потому что он дружит с Актоном Вестериусом и постоянно бывает у него дома — выбрали на роль исполнителя, наряду с тем слугой. Ловкую схему придумали, чтобы ни сотрудники не догадались, ни сам Купер: переговариваться было запрещено, все указания он якобы посылал через дополнительные браслеты связи, туда же отправлялись и отчёты о проделанной работе. Браслеты мы, кстати, нашли дома у Купера — их за деньги подбросил один из слуг. Да, вы заместителю министра финансов не нравитесь, принцы тоже, но он слишком любит себя, чтобы рисковать. А вот Нэтта Грэм, к сожалению, всё знала. И быстро раскололась, когда услышала, что Бивиусов арестовали. До последнего рассчитывала, что её вытащат — она была любовницей Абрама.

Рассчитывала, что вытащат…

Роланда всегда удивляла подобная наивность. Впрочем, это он, с младенчества столкнувшийся с циничностью и предательством собственного отца, никому не верил, но остальные подобной жестокосердечностью не страдали.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, Эрнест. Судя по тому, что сказала Нэтта в разговоре с Джулианом Шолто — Бивиусы делали это всё не ради принцев, а ради себя?

— Разумеется, — с улыбкой кивнул Тад. — Первоначально, конечно, планировалось усадить на престол Тедеона — после убийства Огдена и ареста Вестериусов. Думаю, что это вполне получилось бы — братья-принцы ничего не знали и ни в чём не участвовали. Их просто выдернули из замка, переместили в другое место обитания и сказали ждать. Вот и представьте себе ситуацию: погибает Огден, все улики указывают на Вестериусов, их арестовывают, и тут на сцену выходят Бивиусы и говорят — а мы знаем, где принцы. Предъявляют потеряшек. Сомневаюсь, что Арен стал бы настаивать на смене династии, так что на престол сел бы Тедеон. А дальше уже дело техники — братья поссорились, поубивали друг друга, канцлер тоже погиб, пытаясь их разнять. Кого сделать королём? Здесь пришлось бы побороться — самая хромающая часть плана состояла в захвате трона, мне кажется. Но так далеко Бивиусы, я думаю, не заглядывали, сосредоточились на ближайшей цели. Пойдёте сейчас рассказывать про это всё королю?

Роланд моргнул, не сразу сообразив из-за резкой смены темы, о чём говорит Эрнест, и только потом, вздохнув, кивнул.

— Да, обрадую его.

— А он обрадуется? — Тад поднял брови со скептицизмом во взгляде.

— Не знаю. Но я немного рад. Всё-таки кого-то мы нашли и арестовали, пусть и не всех. Кстати! Охранники действительно были в сговоре и не должны были осматривать Каролину?

— Угу, — ответил Эрнест почти весело. — Поэтому Нортон встал час назад и ушёл затыкать дыры — дворец-то оголён. И помяните моё слово: в ближайшее время случится что-нибудь ещё. Вот как только весть об аресте Бивиусов дойдёт до кого надо, точнее, до кого не надо — так они сразу и поймут, что сейчас самое время захватывать власть. Вы их, кстати, в этом активно убеждайте.

— В чём? — не понял Роланд, и Эрнест пояснил с многозначительной улыбкой:

— В том, что вы решили, будто всех-всех арестовали, и напрочь расслабились. Поверьте моему опыту: это очень способствует развитию повышенной безответственности у преступников.

Огден

Вернувшись накануне после долгого дня с принцессой, Огден сразу лёг спать, из-за чего с утра, выслушивая длинный и запутанный доклад канцлера о случившемся, испытывал жуткие угрызения совести. И, как это часто случается с людьми, которым стыдно, использовал принцип «лучшая защита — нападение». Хотя Роланд ему ни слова упрёка не сказал. И вот это раздражало ещё сильнее.

— Ты бы хоть меня позвал, — проворчал Огден, хмуро глядя на совершенно спокойного канцлера. — А то я все новости узнаю уже постфактум…

— Ну не все, — пожал плечами Роланд, ничуть не впечатлившись упрёком. — Сам подумай: чем бы ты помог? Только не выспался бы. А у тебя впереди день с принцессой, тебе надо быть со свежей, а не с помятой физиономией.

Огден пристально смотрел на канцлера, предполагая, что в этой фразе содержится насмешка, но лицо Роланда ничем не выдало её, оставаясь абсолютно бесстрастным.

— Я просто чувствую себя не при делах, — пожаловался в конце концов Огден, вздохнув. — На совещаниях не бываю, в раскрытии заговора не участвую никак. Только отчёты твои слушаю. Король я или нет?

— Если ты будешь задавать себе этот вопрос постоянно, то окружающие тоже будут сомневаться, король ли ты, — ответил Роланд ровно. — Перестань. То, что ты имеешь право носить венец, не значит, что тебе следует заниматься всем подряд. Совещания — да, это серьёзное организационное упущение, но ты же знаешь, с чем оно связано в настоящий момент. Сейчас тебе важнее уговорить Анастасию на брак, с законами и договорами будешь разбираться потом. А расследование… Неужели ты думаешь, что император Арен лично сидит со своим главным дознавателем и разбирается в отчётах всех подразделений? Уверяю тебя, ему точно так же докладывают.

— Я понимаю. Просто ощущаю себя плохим королём.

— Смотря с кем сравнивать.

— А если с тобой, Роланд? — поинтересовался Огден, подняв брови. Было любопытно, что ответит канцлер. Его ведь учили отвечать на каверзные вопросы, в отличие от Огдена.

— Есть такое выражение — «некорректное сравнение», — невозмутимо отозвался Роланд. — Ну давай, ещё с Ареном себя сравни. Или с султаном Корго. А что? Все главы государств.

Огден засмеялся, качая головой.

— Ты умеешь выкручиваться, да, признаю…

— Король Фредерик не дал мне шанса этому не научиться, — иронично протянул Роланд и продолжил, сменив тему: — Что будем делать с Бивиусами? Особенно с Верховным.

— Хм…

Огден на минуту задумался.

Хотелось принять решение самому. Ну, он же взрослый человек, ещё и король. Но это было бы глупо, потому что Огден, к сожалению, совершенно не представлял, что по этому поводу говорит закон, ведь Бивиусы — альганнские аристократы.

— А как ты думаешь? — спросил он, сдаваясь. Глупо строить из себя того, кем ты не являешься. — Я понятия не имею, как правильно.

— Мы должны доложить об этой ситуации Арену, — произнёс Роланд, не удивившись такому ответу. — И он примет решение, исходя из своих законов и наших соображений. Я собираюсь предложить ему ограничить Бивиусам родовую магию, но оставить жизнь и право выбирать место жительства. Они отличные государственные служащие и маги, особенно Валтер Бивиус. И если не пожелают уехать обратно в Альганну — пусть работают здесь и дальше.

— То есть, ты по сути предлагаешь их отпустить? — Огден чуть в кресле от возмущения не подпрыгнул. — Они ведь пытались меня убить!

— Понимаю твои чувства. Но казнить их всё равно никто не даст — Альганне нужны аристократы. Если ты не хочешь видеть Бивиусов здесь, Арен заберёт их себе. Почему я должен отдавать нашего Верховного судью и Абрама Бивиуса — заместителя министра юстиции? Трое его братьев работают там же, но в чинах пониже, а младший — хороший артефактор. Провинились — пусть отрабатывают.

— А-а-а, — наконец сообразил Огден, — то есть, ты хочешь заменить им тюрьму государственной службой…

— Именно, — кивнул канцлер. — С обязательной блокировкой родовой магии и кровной клятвой, что больше никаких заговоров против короля Альтаки организовывать не станут. Если Арен, конечно, согласится.

— Ладно, — проворчал Огден спустя несколько секунд, поразмыслив. — Хотя я бы предпочёл их казнить.

— Казнить ты сможешь всех остальных, включая своих братьев, — криво усмехнулся Роланд. — Но с альганнскими аристократами волен разбираться лишь император.

Анастасия

Утром у принцессы промелькнула крамольная мысль притвориться больной и никуда с Огденом не переноситься. И поначалу она показалась очень даже удачной: провести весь день в своей комнате, лёжа в постели и читая книжки, всяко предпочтительнее, чем наблюдать короля до самого вечера и терпеть его ненавязчивые, но всё-таки ухаживания. Но потом Анастасия представила, какая шумиха поднимется вокруг её якобы недомогания на фоне всех предыдущих событий, и как Моргану придётся изворачиваться и лгать, придумывая что-то правдоподобное — Альго ведь практически не болеют! — и сразу стало понятно: нет, этот номер не пройдёт. Соблазнительно, конечно, но для окружающих — лишние проблемы. Проще потерпеть Огдена ещё денёк. По правде говоря, даже любопытно, куда он потащит её сегодня…

Фантазия у короля работала хорошо — это Анастасия признала быстро. А может, не у него, а у Роланда? Спрашивать, не была ли идея отправиться плавать по реке на небольшом водокате идеей канцлера, принцесса не собиралась ни у Огдена, ни у самого Роланда. А вдруг да? Обидно же будет, что он в очередной раз «сосватал» её своему королю. Понятно, почему — но всё равно обидно.

Сначала Огден и Анастасия с сопровождающими фрейлинами и охранниками перенеслись на юг, к реке под названием Айма. Как объяснил принцессе Огден: чтобы было комфортнее кататься, потому что в столице поздняя осень постепенно начинала перетекать в раннюю зиму, а вот на юге ещё было тепло, хоть и не жарко.

Ярко-синее небо с редкими полупрозрачными облаками, не менее синяя спокойная река, широкая и безмятежная, золотой горизонт из деревьев на далёких берегах — всё это создавало умиротворённое настроение даже для Анастасии, которая не была настроена на получение удовольствия, что уж говорить об остальных? Через пару часов водной прогулки принцесса заметила, как у всех без исключения из её свиты стал благодушно-спокойный вид, и пожалела, что не смогла взять с собой Каролину. После вчерашнего ей не повредило бы речное путешествие.

На борту водоката был организован не только стол, чтобы в любой момент можно было перекусить. На самой верхней палубе, там, где находилась капитанская рубка, располагалось место для игр на свежем воздухе, защищённое от настойчивых солнечных лучей специальным магическим куполом. Ниже был большой зал со сценой, и перед Анастасией, как только она туда спускалась, сразу начинали выступать различные артисты. Музыканты, танцоры, певцы и даже дрессировщики с животными — на любой вкус. В итоге принцесса стала разрываться на части: хотелось одновременно и гулять по палубам, дыша свежим речным воздухом, и смотреть представление. В итоге всё-таки воздух и любовь к природе победили, и Анастасия, просидев в зале почти целый час, отправилась наружу. Иронично улыбнулась, когда Огден последовал за ней, но говорить ничего не стала. Хочется ему глаза ей мозолить — пусть. Всё равно это ничего не изменит.

Но у короля, как выяснилось, было настроение не только на то, чтобы «мозолить глаза», но и разговаривать.

— Сегодня ночью арестовали моих братьев, — тяжко вздохнул Огден, шагая рядом с Анастасией по палубе, устланной ярко-алым, как свежая кровь, ковром. — Вы, наверное, ещё не знаете.

На самом деле она, конечно, знала, но понимала, что подобное знание вызовет слишком много вопросов — значит, надо молчать. Поэтому не стала ни отрицать, ни подтверждать, просто стояла и ждала, что Огден скажет дальше.

Он рассказал всё сам в урезанном виде, в том числе и про задержание всех Бивиусов, и о предложении канцлера заменить им тюрьму государственной службой, о котором Анастасия пока не слышала. Принцесса невольно вспомнила Моргана Рида и почти неслышно вздохнула: да, есть всё-таки что-то общее между её дядей и Роландом. У обоих на первом месте — не эмоции, а расчёт. Как будет лучше для страны, так и сделаем.

— С Бивиусами всё понятно, — подытожил в конце концов Огден. Анастасия в это время встала на носу водоката — решила немного половить приятный лёгкий ветер, — и король застыл рядом с ней, не пытаясь прикоснуться. Может, и желал этого — но забыл, думая сейчас о другом. — Но что мне делать с братьями? Как вы считаете, Анастасия?

Ей очень хотелось ответить: «Сделайте, как скажет канцлер», но это было бы невежливо. Однако что ещё можно ответить, у принцессы никак не получалось придумать. И она уже открыла рот, чтобы сказать что-то в стиле: «А как вы сами хотите?», но вместо этого оттуда вырвалось:

— Огден, а вам вообще нравится быть королём?

Анастасия сразу повернулась к собеседнику лицом и заметила, как он на мгновение застыл, удивлённо глядя на неё и, кажется, несколько мгновений не дышал.

— Моему дяде не нравится, — продолжала Анастасия, невольно улыбнувшись изумлению Огдена. — Точнее, он всегда так говорил, но я не до конца ему верю. Мне кажется, всё-таки в чём-то ему нравится. Но ему понравилось бы больше, если бы у него был выбор. Однако Альго не выбирают — выбирает Венец.

— Можно отречься от престола, — возразил Огден, и Анастасия кивнула.

— Да, можно. Но это не совсем то же самое, согласитесь? Собственный выбор — или отказ от чужого. От выбора, который тебе изначально навязали. Нет, я не про вас сейчас, точнее, не так, как вы думаете — канцлер вам ничего не навязывал. Он просто предложил — согласились вы сами.

«Иначе сработала бы клятва», — подумала Анастасия, а вслух сказала:

— Я не знаю, почему дядя не отказался. Он очень хотел, это мне точно известно, но почему не отказался, я не знаю. Думаю, что он получал бы больше радости, работая охранителем, как когда-то мечтал, но всё-таки и престол его устраивает. Да, меньше, но устраивает.

— К чему вы, принцесса? — поинтересовался Огден, хмурясь. — Я не очень понимаю.

«А вот Роланд бы понял», — мысленно упрекнула Анастасия собеседника и продолжила:

— Зачем это всё, если быть королём вам не нравится? Вы думаете, власть сделает вас счастливым? Вряд ли. Тогда зачем?

— Предлагаете посадить на трон Тедеона или Грегора? — иронично заметил Огден, и Анастасия фыркнула.

— А какая разница? Только честно. Какая разница, кто сейчас сидит на троне? Вся страна знает, кто управляет ею на самом деле. Вдумайтесь в это! Разве подобное нормально? Вся власть находится в руках человека, у которого по закону вообще нет никаких прав. Настоящий король Альтаки — раб! Знаете, ничего удивительного, что у вас страшный бардак и заговоров больше, чем у моего дяди в Альганне.

Огден невесело рассмеялся.

— Не пойму, что вы предлагаете. Я ведь уже обещал, что отпущу канцлера сразу после нашей с вами свадьбы. Я прекрасно понимаю, что он не может уехать сам — видимо, наш отец связал его клятвой. Это очевидно.

— Огден… — вздохнула Анастасия и мысленно попросила прощения у Роланда за вмешательство в его судьбу, а заодно судьбу его страны. — Я не выйду за вас. Простите, но я не могу — Альго женятся или выходят замуж только по любви, а я не чувствую её в своём сердце, и вряд ли почувствую. Я уже озвучивала это канцлеру, и он попросил дать вам время, а заодно и ему, чтобы он мог поймать заговорщиков. Я согласилась. Но бесконечно подобное продолжаться не может, когда-нибудь я всё равно уеду, и Альтака вновь окажется на грани дворцового переворота. В ваших силах спасти страну. Только в ваших! Увы, не в силах Роланда, на которого вы так надеетесь. Он не может, потому что он несвободен. Зато можете вы. Вы свободный человек, Огден! Сделайте так, чтобы все оказались на своих местах. Ваши беды в первую очередь из-за того, что вы считаете слугой своего настоящего короля. И пока это так, желающих занять престол будет только прибавляться.

Огдену не понравилось всё то, что сказала Анастасия: она ясно увидела это по его ожесточённому и упрямому взгляду. Но принцесса помнила, что он не злой человек — не такой, каким был её отец, это точно. Сейчас она бросила семена, но взойдут ли они, зависит от того, была ли почва пригодна для посева. Сможет ли Огден осознать, что единственный путь для спасения, путь, при котором все будут счастливы, но главное — живы, как раз тот, который она предлагает?

Хватит ли у него на это благоразумия? Не застит ли разум гордыня, коей у Огдена было предостаточно?

— Крамольные вы речи произносите, принцесса, — криво усмехнулся король. — Думаете, Роланду они придутся по душе?

— Конечно же, нет. Но не по его воле, а по воле того, кто брал с него клятву. Большая разница. Так же, как и между настоящим управлением страной и формальным.

— Вот с таких рассуждений, наверное, и начался путь вашего отца… — пробормотал Огден, и Анастасия засмеялась, ничуть не обидевшись.

— Увы, путь моего отца начался с банальной ненависти. Я предлагаю вам начать не с неё, а с любви. Попробуйте по-настоящему полюбить своего старшего брата. Своего единственного нормального брата, который никогда не вонзит вам нож в спину, даже если будет лишён клятвы верности! Хватит считать его второсортным человеком.

Огден молчал, внимательно глядя на Анастасию, и она, повинуясь какому-то смутному наитию, сняла эмпатический щит.

Смятение, растерянность, раздражение, удивление, досада, боль… Да, Огдену было сложно принять всё услышанное. Но ненависти не было, что немного обрадовало Анастасию.

— А ведь вы любите его, принцесса… — выдохнул Огден, и его эмоции вспыхнули горьким отчаянием.

— У меня не было шансов, — ответила Анастасия, сочувственно улыбнувшись, отвернулась от короля и пошла прочь, оставив Огдена одного на носу корабля — размышлять о прошлом и будущем.

Роланд

По расписанию сегодня стояло совещание с комиссией министерства образования, председателем которой был Актон Вестериус — тот самый аристократ, на чью семью хотели свалить вину Бивиусы, идеальный «козёл отпущения». Он не был женат, детей — по крайней мере брачных, — не имел, и в Альтаке жил вместе с матерью-вдовой и младшими братом и сестрой, которые тоже ещё не связали себя узами брака. Семья была обеспеченная, с сильной магией — и родовой, и обычной, — в столице Вестериусы пользовались особым влиянием и уважением. В будущем Актону пророчили место министра образования, но пока он был заместителем, и работу свою выполнял отлично.

Кроме него в комиссии состояла и Барбара Ризонд — та самая женщина, про которую Роланд думал, будто именно она подбросила ему в комнату артефакт с магией Дома. Прав он или нет, канцлер пока не представлял, как и не знал того, не ошибаются ли Бивиусы, считая Актона Вестериуса заговорщиком. Он ничем себя не выдавал. А то, что Барбара работает в его ведомстве — всё-таки не доказательство.

Предсказуемо после совещания Актон попросил об аудиенции, и, оставшись с канцлером наедине, спокойно поинтересовался:

— Роланд, вы в курсе, какие слухи ходят по столице?

— Просветите меня, Актон, — пожал плечами канцлер, не собираясь облегчать собеседнику задачу.

— Верховный арестован, — продолжил Вестериус с прежней невозмутимостью. — И пятеро его сыновей тоже. Министерство юстиции, особенно судебное подразделение, с утра практически парализовано этой новостью. Все заседания, запланированные на сегодня, отменены. Не удивлюсь, если к вам во второй половине дня придут представители комиссии — не арестованные, разумеется, — и будут спрашивать, что им делать и кем заменять Бивиусов.

— Да, скорее всего.

— Правильно ли я понимаю, — немного помолчав, будто собирался с мыслями, продолжил мужчина, — что они готовили переворот? Говорят, вместе с Бивиусами арестованы и принцы, которые якобы сбежали из места своего заключения.

Роланд невесело хмыкнул. Да, утечка колоссальная. Впрочем, сейчас это только на руку.

— Всё верно. Так что можете меня поздравить — с заговорами покончено.

— Покончено? — Вестериус поднял брови. — Вы уверены?

— Более чем. Бивиусы, кстати, хотели подставить вас, Актон.

Заместитель министра образования откровенно удивился.

— Простите, как это?

Роланд быстро рассказал урезанную версию случившегося — и про изолированный элемент в иллюзорном амулете, и про подкупленного слугу, и про собственный разговор с Абрамом Бивиусом. Актон выслушал всё это с лицом, полным искреннего изумления, а в конце поинтересовался:

— Я понял всё, кроме одного — каким образом фрейлина умудрилась преодолеть влияние родовой магии?

— Я не говорил, что она его преодолела, — покачал головой Роланд, мысленно делая зарубку на память. Интересная деталь: какая Вестериусу разница, по какой причине у Каролины не получилось взорвать Огдена? Видимо, разница была. — Разумеется, нет. Но за ней следили. Коробку аккуратно отобрали и обезвредили, а сама Каролина… Её разум сильно повреждён, так что пришлось отправить девушку а Альганну на лечение. Сами понимаете, у нас тут нет специалистов по родовой магии.

— Да-а-а, — протянул Актон, и Роланд, несмотря на то, что Вестериус старался сделать свой голос нейтральным, уловил в нём толику радости. — Понимаю. Но почему вы думаете, что с заговором покончено?

Вот и ещё одна любопытная деталь: зачем и по какой причине это уточнять? Для человека, который совсем не при делах, всё очевидно: Бивиусы арестованы при попытке организовать убийство Огдена. О чём тут ещё рассуждать?

Есть о чём, если знать о покушении на канцлера, к которому Бивиусы не имели отношения. Если Вестериус причастен, то ему должно быть дико любопытно, как канцлер избежал смерти, и кого за это наказали.

— Конечно. Мы арестовали множество людей, даже если кто-то остался на свободе, вряд ли он сейчас полезет на рожон. Правда, есть кое-что, о чём Бивиусы говорят, что они непричастны, но я думаю, врут. Если им удалось достать элемент с вашей родовой магией, значит, могли и с другой кровной силой вещицу купить или выменять. Просто не признаются.

— Вы о чём? — сразу уцепился за это высказывание Вестериус, но Роланд только рукой махнул.

— Неважно. Дела министерства безопасности. Давайте лучше поговорим о делах вашего министерства, Актон…

.

Сразу после этой встречи, воспользовавшись тем, что от министерства юстиции ещё никто не пришёл, Роланд заглянул к Эрнесту. Дознаватель, выглядевший так, будто полдня носился по коридорам замка, не снижая скорости, посмотрел на канцлера вопросительно.

— Ну как?

— Я сказал Вестериусу всё, о чём мы договаривались, — кивнул Роланд. — Если он виновен хоть в чём-то — должен клюнуть.

— Отлично. Значит, ждём.