Дариар. Начать сначала

Глава 3

Я крался по коридорам, которых оказалось довольно много на одном единственном этаже. Они причудливо изгибались и поворачивали под совершенно необычными углами. Очень быстро я перестал ориентироваться в этих бесконечных поворотах, и уже слабо представлял себе, где именно я иду. Дверей встречалось на удивление мало, из чего следовало, что помещения, в которые они вели, занимали немалую площадь.

Коридоры сильно контрастировали друг с другом: большая их часть выглядела обыкновенно — в стиле шестидесятых годов с покраской до середины стены жуткой зеленой краской, местами облупившейся, что заметно отличало их от тех ослепительно белых стен в коридорах, которые вели из лаборатории в мою, так называемую, камеру. Вскоре, почти классическая зелено-белая жуть хрущевской оттепели сменилась эпохой Возрождения: в этой части здания стены были сделаны из серого камня, из такого же камня был сделан пол, а потолок я не разглядывал, поэтому понятия не имею о том, из чего он был сделан. Освещались коридоры небольшими шарами, висевшими в воздухе прямо под потолком и испускавшими мягкий желтый свет. При этом я не заметил ни одного выключателя, ни одного проводочка, ведущего к какой-нибудь завалящей розетке. Если честно, то я и розеток то толком нигде не видел. Да уж, магией пользоваться в этом мире явно не брезговали, а эти шары больше всего походили на какие-то артефакты, если сложить все то, что я вообще знал об артефактах.

После десяти минут блужданий, если судить по моим ощущениям, по этим коридорам у меня начала развиваться клаустрофобия: потолки словно стали намного ниже и давили всей своей серой массой мне на голову. Начала немного кружиться голова, хотя не удивлюсь, что последний факт был связан с длительным отсутствием пищи. Оставалось только надеяться, что, ко всему прочему, я не свалюсь в голодный обморок, на радость охранникам.

Когда я, наконец, выбрался в коридор со знакомыми мне белыми стенами, я понял, что где-то свернул не туда и сделал непонятно каким образом круг, вернувшись практически к начальной точке моего блуждания по этому странному зданию.

На пути моего следования, мне начали попадаться люди. Благо коридоры тут были короче, и эта часть здания напоминала больше лабиринт с многочисленными ответвлениями и поворотами, что сильно помогало мне избегать лишних контактов — я просто прятался за поворотами и ожидал, когда немногочисленные посетители и сотрудники пройдут, надеясь, что они не завернут в мою сторону. Выглядели они по-разному. Большинство были одеты в темные костюмы мелких служащих, по другим было сразу видно: аристократ, в полном своем великолепии. Дорогие костюмы, плащи и трости. И всегда сопровождающие их сотрудники, которые лебезили перед ними, буквально выстилаясь, стараясь угодить. Только мальчиков не хватало с опахалом и красных ковровых дорожек, по которым ходили бы высокородные господа, дабы не осквернять подошвы своих ботинок той же пылью, что липла к обычным башмакам простых трудяг. Зрелище заискивающих сотрудников и снисходительно посматривающих на них хозяев жизни было не слишком приятным. Хотя меня постоянно подкалывала скверная мыслишка о том, что я до вчерашнего вечера, если мерить рамками моего родного мира, не слишком-то и далеко от них ушел. Все это было только вчера, хотя казалось, что прошло гораздо больше времени, пара лет, например.

Удивительно, но никакой тревоги из-за сбежавшего заключенного никто не поднимал. Все в этом странном здании, назначения которого я так и не понял, шло своим чередом, будто это было в порядке вещей. Сомневаюсь, что недобитый мной охранник еще не очухался и не побежал с докладом к начальству, поэтому нужно было как можно быстрее выбираться отсюда. Правда, как это можно было сделать, не привлекая внимания и не спрашивая дорогу у первого встречного, я не имел ни малейшего понятия. Было конечно интересно узнать, чем же здесь все-таки занимаются, что, вероятно, позволило бы хоть как-то сориентироваться в этом мире, но любопытство быстро вытеснил инстинкт самосохранения.

Выйдя за очередной поворот, я чуть не врезался в спину человека, одетого в синий костюм, такой же, что и на моей охране, и той девушке, что брала у меня кровь. Я быстро сдал назад, прячась за углом.

Только спустя несколько секунд, когда сердце немного успокоилось, я почувствовал, как судорога пробежала по правой руке. Я даже не заметил, как со всей силы сжал ее на маленькой палке, которую отобрал у охранника. Я присел на корточки, опираясь спиной на стену. Почему я не могу найти выход? Географическим критинизмом я вроде никогда не страдал, тем более, Вадим давал мне несколько уроков по ориентированию в закрытых помещениях на случай гипотетического похищения. Почему я не могу этого вспомнить? Я ведь помню, что он давал мне эти знания. Но никак не могу вспомнить, что именно он тогда говорил. Словно в этом месте в моей памяти образовался провал, который быстро заполнялся какими-то странными, совершенно не моими воспоминаниями. Я не находился в прострации и не предавался самобичеванию, как час назад, я был полностью сосредоточен. Поэтому возню в коридоре, который охранял этот человек, пригородивший мой дальнейший путь, я услышал до того момента, когда раздались голоса.

Я осторожно выглянул за угол и увидел, как из двери, расположенной по правой стороне коридора, выходят несколько человек в обычной серой форме о чем-то переговариваясь. Следом вышел аристократ, которого я видел несколько минут назад.

— Иельна Райс, — громко и надменно проговорил аристократ, разворачиваясь к двери лицом. — Учитывая тяжесть преступления: применение магии и ваше положение в обществе, запрещающее ее применять на людях, не будучи уверенной в их безопасности, вы проговариваетесь к исправительным работам на прииске в Зальценберге, сроком на семь лет. Необходимое число свидетелей вашего преступления присутствует в деле, так что считаю данный эпизод закрытым. Таким образом, мое решение вступает в силу с момента его оглашения, то есть сейчас.

Я вскочил на ноги и попятился, решив, что оставаться в этом коридоре изначально было плохой идеей.

— Нет, не надо, пожалуйста! — раздался женский крик, когда я уже практически дошел до середины коридора, в котором я зачем-то так непредусмотрительно решил задержаться. Я вздрогнул, не понимая, что же заставило меня остановиться. Я тряхнул головой, пытаясь отогнать пелену, вставшую перед глазами. Белая вспышка в окружившей меня темноте и вслед за ней…

— Нет, не надо, пожалуйста! — кричала Ната, когда ее буквально волокли по земле двое мужчин в ничем непримечательной черной одежде к повозке, запряженной лошадью. Она сопротивлялась, пытаясь вырваться, сдирая колени в кровь о голую землю.

— Ната! — я выскочил из здания, быстро спускаясь по длинной крутой лестнице, ведущей ко входу. — Отпустите ее! — прокричал я, практически догнав девушку и держащих ее чистильщиков.

— Кеннет! — Ната на мгновение перестала вырываться, глядя на меня расширившимися от ужаса глазами. В этот же миг сильный удар по спине бросил меня на землю, и я упал лицом в грязь, ощущая себя полным ничтожеством, неспособным ни на что, даже защитить своего единственного друга. Ненависть и злость придали мне сил, и я вскочил на ноги, не обращая внимания на сильную боль в спине, бросился на ближайшего ко мне мужчину. Но у меня не получилась даже дотронуться до него. Сильная рука, схватив меня за плечо, опрокинула на спину, и я ударился головой о камень. Голова закружилась, и я, как в тумане, увидел, как Нату запихивают в повозку. Наш вышибала Грейвс особо не церемонясь, схватил меня за волосы и потащил по земле обратно к парадному входу. Мне не было больно. Мне было все равно. Я хотел только одного, чтобы это закончилось. Эта мерзкая, проклятая жизнь закончилась. Бросив меня к ногам Марты, он встал позади нее, с ухмылкой, брезгливо глядя на меня.

— Зачем? — еле слышно прошептал я, глядя на нее. Я не мог поверить, что Нату я больше не увижу. Никогда.

— Не люблю, когда мне перечат, — скривила она губы и прищурила глаза. — А, знаешь, Кеннет, если я сегодня взялась за чистку своего дома, то надо избавиться еще от одного мусора. Выметайся отсюда.

Я смотрел на нее, не понимая, о чем она сейчас говорит. Она меня выгоняет? Сейчас? Я молился об этом дне всю свою жизнь, но никогда не думал, что это день когда-нибудь наступит, и не тогда, когда мне нельзя находиться одному на улицах. Я прекрасно знаю, что делают с нестабильными магами там.

— Но, Магистр Лорен… — внезапно попытался заступиться за меня Грейвс.

— Мне плевать на этого ублюдка Лорена, — прошипела Марта. — Вышвырни его отсюда. Я не хочу его больше видеть. Пусть катится к чертям, из-за него я в последнее время несу огромные убытки…

Как же я это ненавижу. От накатившей слабости меня шатало, и я, еле сохраняя равновесие, каким-то чудом сумел добраться до стены, чтобы прислониться к ней. Как же не вовремя. Удаляющийся крик девушки снова вызвал в голове картинку, которую показало мне мое или не мое, я уже не могу этого понять, сознание. Я понял, что заставило меня остановиться: я не мог просто так бросить ее. Хотя я не знаю ее, не знаю, что она сделала, но я прекрасно знаю, как обращаются с такими, как мы в этом месте.

Я вернулся, и, махнув на все рукой, решив, что будь все, как будет, выскочил в коридор, где происходило это странное одностороннее судебное заседание.

Быстрым легким движением я стукнул стоящего ко мне спиной охранника своей палкой, не ожидая от нее никакого реального результата. А зря. Как только она соприкоснулась с головой мужчины, молнии, постоянно пробегающие по всей длине оружия, соединились в одну и сработали на манер шокера моего мира. Охранник рухнул на месте, словно кукла, больше не представляя для меня никакой опасности. В коридоре аристократа с его местной свитой уже не было. Были только трое таких же клонов в синих комбинезонах, двое из которых волокли девушку к двери в конце коридора. А вот и выход, который я так долго искал.

Скорее всего, эта троица вершителей судеб вышла из коридора через эту дверь, потому что она была единственной, кроме той, из которой вышел судья. Это даже к лучшему. Свободный охранник смерил меня удивленным немного опешившим взглядом и, посмотрев на кого-то в комнате, из которой выволокли девушку, махнул остальным рукой, чтобы те продолжили свой путь. Сам он остался на месте, перекрывая мне выход.

Не понял. Это что сейчас было?

В глазах начало двоиться и в груди опасно зажгло, как тогда под мостом. Но теперь я догадался, что вызывает, эти болезненные неприятные ощущения. Я вытащил из кармана куртки эти проклятые монеты и бросил их на пол. Сразу стало свободнее дышать, жжение и боль прекратились, будто их и не было вовсе, а в голове сразу прояснилось. Так-то лучше. Я не знал, что следует предпринять дальше. Бежать, проклиная свои неизвестно откуда взявшиеся геройские наклонности, было уже поздно, а нестись на противника сломя голову напролом — глупо. Они уже подходили к двери, когда она вспыхнула синим огнем, который не распространялся ни на стены, ни на людей. Мужчины отпрянули, и доли секунды хватило, чтобы девушка смогла вырваться. Я с удивлением отметил, что на ней не было этих магических наручников, что было само по себе странно, учитывая речь этого аристократа про применение магии. Я нагнулся и схватил монеты, чтобы впоследствии разобраться, что это такое и почему они так на меня влияют. Всего несколько секунд заминки с моей стороны, и я очутился на полу, после сильного удара в грудь нанесенным третьим охранником, который контролировал транспортировку. Он быстро переместился мне за спину и перехватил меня локтевым сгибом за шею. Стало трудно дышать, но удушающий прием, который хотел провести мужчина оказался неполным и практически не перекрывал сонную артерию. Я краем глаза заметил, что он старается использовать свой шокер по прямому назначению, пытаясь прикоснуться к моему виску, что было сделать из этого положения, мягко говоря, не удобно. Маневра для движения у него не было, собственно, как и у меня. Однако это не говорило о том, что я не сопротивлялся. «Сначала уменьши удушающий эффект захвата», — в голове прозвучали слова Вадима так громко, что я на мгновенье вздохнул с облегчением. Все же не все знания меня покинули. Но такие простые приемы, в свое время, у меня получались на уровне рефлексов. А сейчас… Ладно, подумаем об этом позже. Я схватил удерживающую мою шею руку мужика за локоть своей левой рукой и сдвинул локтевой сгиб противника себе на кадык. Благо он занимался очень важным делом со своей эбонитовой палочкой, так что не заметил этого очень незначительного движения. Правой рукой я схватился за его волосы, приседая, выпрямил спину, пытаясь восстановить собственное равновесие. На этот раз мое хрупкое телосложение было мне не сильным помощником, но непонятно каким образом у меня все же получилось перекинуть его через себя. Нетренированное тело попыталось улететь вместе с ним и, оказавшись на полу, я из последних сил все же умудрился перехватить его руку, которая держала шокер и направить его на собственного владельца. Небольшого касания хватило, чтобы мужика пробило разрядом тока. Я до конца не разрывал контакт, поэтому мне тоже не кисло прилетело, однако, я оставался в сознании. Пару минут я сидел, мотая головой, чтобы сбросить последствия удара, и только после этого устало поднялся. Нужно было еще освободить девушку, но, как оказалось, моя помощь особо не требовалась. Оставшись без контроля, огонь от двери начала распространяться по стенам и полу. Двое оставшихся охранников разбежались как тараканы в разные стороны, оставив девушку стоять перед дверью. По-хорошему, ей следовало бежать со всех ног отсюда, но она стояла и не отрывала от меня взгляда, значит, выход был там. Я достал одну монету, догадываясь, какими именно свойствами они обладают, и быстрым шагом подошел к девушке, схватил ее за руку и бросил в расползающееся пламя эту чертову монету. Как только легкий металл прикоснулся к пламени, оно опало, напоследок взметнувшись ввысь, и проход оказался свободным. Я, не обращая больше ни на что внимание, не выпуская руки девушки из своей, наконец, выбрался наружу. Мы оказались на улице. Мелкий моросящий дождь немного привел меня в чувства и я, не ожидая от себя такой прыти, понесся по узким грязным улочкам, не разбирая дороги, все так же держа девушку за руку.

***

В комнате стояла тишина. Когда входная дверь заполыхала огнем, Сара молча подошла и закрыла дверь, ведущую в лабораторию.

— И что же, мы ничего не будем делать? — удивился главный судья местного отделения идентификации.

— Не будем. — Варис протянул мужчине бумагу. — Это официальный ответ от Совета Пэров.

Мужчина взял в руки бумагу и, прочитав написанное, удивленно посмотрел на своего собеседника.

— А это — ответ от Магистра Лорена, — Варис протянул ему вторую бумагу, которую ту взял с некоторой настороженностью.

— Но… Как это возможно? — вернув листки, спросил судья у Вариса.

— Не имею ни малейшего понятия. И разбираться в этом совершенно не хочу. Меньше знаешь, доживешь до глубокой старости. Пускай этот Кеннет теперь сам распутывает треугольник, который непонятно по каким причинам вообще смог образоваться.