Дело Чести (Третья жизнь Архимага)

Глава 11

Приятно, когда о тебе вспоминают,

но часто выходит дешевле быть забытым.

Фрэнк Хаббард

Выехали мы целой толпой. В экипаже, вместе со мной, сидели Егор с Эльзой. На козлах — китайчонок Ляо. Рядом, на конях, передвигался Михалёв со своими людьми. А для усиления им придали одного из приехавших из Ульчинска Витязей. Суровый дядька лет сорока, по имени Вышемир.

Погрузились, собрались, тронулись и тут же остановились. Перед выездом из усадьбы. А причина была в бывшем стороже. Харитон Берегов, в прошлом — легионер, всё ещё ждал разговора со мной. А я и забыл.

— Останови, — приказал я Ляо. И, дождавшись, когда он выполнит команду, выпрыгнул из экипажа. — Здрав будь, Харитон.

— И тебе здравствовать, боярин, — склонил голову воин.

— Не передумал?

— Напротив, боярин, — покачал головой он. — Я ещё и семью хочу под твою руку привести.

— Семью? — удивился я.

— Да, — с достоинством кивнул Берегов. — Жену свою и сыновей. Тоже с семьями.

— О как… — задумался я. Самого Харитона я в начале думал просто нанять на службу. Потом, как следует к нему присмотревшись и наведя справки, решил позвать его в род. В легионе он, оказывается, был не простым солдатом, а инструктором по боевой подготовке для Стихийников. Да и сам имел ранг Гридень. То есть человек нужный. И то, что до сих пор не ушёл ни в чей род — довольно странно. Скорее всего, просто не успел. Но вот брать в род всю его семью… — А много ли сыновей?

— Двое. Один молодой совсем, только восемнадцать исполнилось. А второму уже двадцать пять. Отслужил семилетний контракт в легионе. Повоевать успел в степи. Воин в стихии Воды.

— Хм, — почесал я затылок, не зная как реагировать. С одной стороны, люди мне нужны. Тем более в столице. Дело наше с Яриком развивается. А скоро и новые проекты заработают. Но с другой — брать в род людей просто так не хочется. Этим лишь покажу всем, что род Северских худородный, раз всех подряд к себе тащит. И если сам Харитон является сильным Стихийником, да ещё и присмотрелся к нему немного, то его сыновей я знать не знаю. Будь они недорослями лет десяти-двенадцати, то вошли бы в род вместе с отцом по умолчанию. А так…

— Не сомневайся, боярин, — видя мои сомнения, произнёс Берегов. — Я за ними прослежу! Род не опозорят.

— В том, что проследишь — не сомневаюсь, — хмыкнул я. — Но в род их пока не возьму. Подожди, не горячись. Я сказал, что пока не приму их в род! Но могу нанять на службу. Если хорошо себя покажут, то… Ну, сам понимаешь. Чем они вообще сейчас занимаются? Хотя, стоп! Позже поговорим. Завтра. Спешу я сейчас. Заодно и клятву твою приму, если не передумаешь.

— Не передумаю, — открыто посмотрел мне в глаза воин. — Я и раньше хотел тебе служить. А после того, как с твоими людьми пообщался, то тем более. И родню подбил. Так что сыновья к тебе наймутся и будут делать всё, что скажешь. А я прослежу!

— Не переусердствуй, — улыбнулся я. — Пусть по собственному желанию работают, а не из-под палки. А потом, если сложится всё, то и служить будут так же.

— Благодарствую, боярин! — уважительно поклонился Харитон. — Не подведу!

— Поехали, — приказал я кучеру. — Как бы не опоздать.

— Хороший дядька, — негромко произнёс Егор, когда мы немного отъехали. — И умный, раз и семью решил в род ввести.

— Почему умный? — не понял я.

— Надеется, что в будущем его род до детей боярских дослужится.

— Поясни, — всё ещё не понимал я.

— Ну вот смотри, Марк, — ещё немного понизил он голос и подался вперёд. — Все твои люди из родов детей боярских. В основном. Кто-то из одного, кто-то из другого. И чтобы им самим боярство выслужить, то придётся отдельную ветвь рода основывать. А потом делом доказать, что достойны. На это не каждый решится. Родня, конечно, поможет. Но одно дело, когда за тебя старшие родичи отвечают, и совсем другое — всё самостоятельно решать.

— Всё равно не понимаю, — признался я. — А как же тогда остальные боярскими детьми стали?

— Кто-то за заслуги. А кто-то род сильный вырастить сумел. Семью крепкую и дружную, со своей иерархией. Вот и Харитон, похоже, того же хочет. Войдут с семьёй в род и служить верно будут. У детей свои дети появятся. Вот тогда боярин посмотрит, и решит их в боярские дети возвести. Не так всё просто, конечно. Нюансов много. Но такой вот семье есть к чему стремиться.

— Ага, понял. Стимул.

— Ну можно и так сказать. И ничего плохого в этом нет. Скорее — наоборот. Служить будут честно и верно. А личное знакомство с боярином, пусть и такое вот — шапочное, их роду тоже в плюс.

— Да я как бы и не против, — пожал я плечами. — Род силён людьми. Если заслужит Харитон боярство, то и роду от того лишь выгода. А вообще, Егор, тебе задание будет…

— Слушаю…

— Не перебивай! Нам нужны ещё люди. С боевым опытом. Сначала на контракт. Потом, если выслужатся, то и в род принять можно.

— Понимаю, боярин, — склонил голову Зареченский. — Сам хотел предложить.

— А чего не предложил тогда? — хмыкнул я.

— Так сначала тихо и спокойно было. И люди не очень-то и требовались. А теперь вот что началось. Тем более, ты же дело своё в столице расширять собираешься. Ещё и новое открывать. Кому-то всё это охранять придётся.

— А как же та сотня, что из Ульчинска прибыла?

— И они будут. Это даже не сомневайся. Вот только в этой сотне люди опытные, обучение прошедшие. И в случае внезапной войны, как с тем же Стародубским, их лучше как единый кулак использовать.

— То есть ты предлагаешь, чтобы они сидели тут, в усадьбе, нихрена не делали и ждали войны? — не особо понял я своего ближника.

— Нет, Маркус, — покачал головой Егор. — Чай не инвалиды, чтобы на лавке сидеть. Но какой-то отряд в боеготовности всегда находиться должен. А остальные пусть делами занимаются. Но в случае чего, их всегда вызвать можно. А вот если вызвать, то надо будет заменить кем-то. Для того люди и нужны новые.

— Короче, я тебя понял, — отмахнулся я от Зареченского. — Но люди нужны не только как резерв на случай неприятностей. Люди просто нужны. И чем больше, тем лучше. Если всё задуманное получаться будет, то тут и тысячи мало будет. Так что займись, Егор. Назначаю тебя главным по вербовке.

— Боярин! — возмутился воин. — Я же тебя охраняю! Какая вербовка? Это сколько же времени потребуется?

— Я скоро буду в академии учиться. И там большую часть времени проводить. Так что охранять тебе будет некого.

— И всё равно! С этим лучше тот же Харитон справится. И у него и у сына его знакомства в легионах есть. А из легионов лучше всего людей на службу брать.

— Так я что, спорю? Если справится, то пусть занимается. Но ты, Егор, всё равно за это ответственным будешь! Понятно?

— Понятно, — вздохнул он и пригорюнился. Или просто прикидывается. Вроде бы не особо сложное поручение ему дал. Да даже бы и сложное! Не один же я всё тащить должен? А Егору давно пора самостоятельности учиться. Если всё будет идти как нужно, и в роду появится много новых людей, то пусть они его уважают.

— Кстати, Егор! — вспомнил я. — Нужны не только воины. Ещё простой рабочий люд пригодится. Дом у нас теперь большой, а территория усадьбы и вовсе огромная. И кто-то это всё должен в порядке содержать. Причём не в армейском порядке, а в нормальном.

— Понял, займусь, — вздохнул Зареченский. И на этот раз спорить даже не пытался.

— И вот ещё что… Вызови мне из Ульчинска боярина Иванова. Точнее, боярского сына. Для него дело тоже найдётся.

— Да он испортит всё, боярин! — возмутился Егор. — У Иванова ничего нормально сделать не получается!

— Разберёмся, — отмахнулся я. — Испортит, так испортит. Зато будет повод от него избавиться. Но лучше мы его переучить и на правильный путь попробуем наставить.

— Ох, сомневаюсь…

— Да я и сам сомневаюсь. Но если ты так сильно против, то можешь сам на север поехать. С Елей и Маяне. Осмотришь новые земли, с людьми там живущими пообщаешься.

— Не-не-не! — замотал он головой. Показалось даже, что ещё бы чуть-чуть и перекрестился от греха. — Иванов, так Иванов. Справится он. Как раз, если с кем договориться надо, да понаобещать чего, то лучше человека не найти.

— Вот и я так думаю, — улыбнулся я. И повернулся к заметно нервничающей Эльзе. Она всю дорого только и делала, что ёрзала, словно на гвоздик села. А самое удивительное, что в наш с Егором разговор не вслушивалась абсолютно. А это для девушки не типично. — Рассказывай, чудо, что натворила…

— А? Что? — встрепенулась немка. И посмотрела на меня затравленным взглядом.

— Да что случилось-то, Эльза⁈ — тоже начал нервничать я. Никогда она так себя не вела.

— Маркус… — как-то жалобно произнесла девушка. — Я… Кажется, я тебя подвела…

— В чём именно? Рассказывай.

— Тришкина…

— Тришкина? — удивился я. — Что с ней? Вербовала тебя что ли?

— Нет, — отрицательно покачала головой Эльза. И выпалила: — Я ей вчера проболталась про фотоаппарат!

— Вчера? Когда ты успела?

— Она приезжала вечером. Тебя видеть хотела. А ты спал. Вот я и решила её встретить и лично пообщаться. Узнать, чего хочет.

— Ну и что? — не понял я. — Встретила, поговорила. Да даже и проболталась. Что тут такого?

— Она тридцать процентов теперь хочет…

— Чего⁈ С какого перепугу⁈ Она теперь со всех моих проектов хочет процент получать⁈

— Нет. Но у неё предложение есть, как лучше это всё использовать. Точнее — не лучше, а выгоднее.

— Да что использовать-то⁈ — начал злиться я. — Ну проболталась ты, и что? Она, наверное, и не поняла ничего. Но сразу же с предложением влезла? Ушлая бабёнка!

— Поняла она, — вздохнула немка. — Я её сфотографировала! Сама не знаю, как так получилось! Просто разговаривали и всё. А потом я ей уже всё рассказываю. Да ещё и фотоаппарат твой показала зачем-то. Она и попросила свой портрет. А я даже не подумала… Взяла и сделала…

— Та-ак… — пробормотал я. Ну так-то, конечно ничего удивительного, что Тришкина Эльзу на информацию раскрутила. Ей палец в рот не клади, полруки откусит. Да и, в принципе, ничего страшного не случилось. Ну узнала и узнала. Вот только… — А процент-то она за что хочет?

— Она сказала, что устроит приём для столичных бояр, — зачастила Эльза. — И на нём своим портретом похвастает. И, говорит, все сразу тоже захотят. А она тогда расскажет, где можно такой же сделать. Только, говорит, надо не моментально портреты делать, а хотя бы сутки их придерживать. Иначе бояре возмущаться начнут, за что такие деньги плочены.

— Ну, в принципе, верно, — задумчиво почесал я затылок. — Люди — они такие… Любят платить не за результат, а за видимость работы. А про какие деньги речь? Я так понимаю, что у Тришкиной и на этот счёт есть идеи?

— Говорит, что не меньше двадцати золотых рублей надо за такой портрет брать. А может и больше. Нужно на реакцию бояр посмотреть. Если все захотят, то и по пятьдесят и по сто можно требовать.

— Хочет моду на фотографии ввести, — хмыкнул я, разгадав замысел ушлой боярыни. — Ну что же, начинание полезное. За то, что модно, люди готовы любые деньги платить.

— То есть ты не сердишься? — с надеждой посмотрела на меня немка.

— На тебя не сержусь, — улыбнулся я. — А вот с боярыней ещё побеседую на этот счёт. Нечего с моих людей информацию выуживать.

— Ой! А ещё она сказала, что портреты потом можно будет тоже с курьерами по городу развозить. Боярам такое понравится. И она готова будет всё организовать. Как раз за тридцать процентов.

— Тридцать процентов… — задумался я. В принципе, если Тришкина действительно всем процессом рулить будет, а мне лишь золото будет капать, то это даже хорошо. Удобно. Но с другой стороны, все репутационные плюшки тоже она получать будет. Бояре же по-любому захотят портрет побыстрее получить. И для этого той же Тришкиной всякие блага предлагать начнут. Даже не обязательно материальные. Услугу пообещают, или помощь какую в будущем. И будет боярыня в шоколаде. А я с золотом, но дурак дураком. Так что… — Нет Эльза. Тришкину мы к этом делу не подпустим. Фотографическая мастерская полностью на тебе. Если боярыня захочет, то может устроить приём и похвастаться там своим портретом. Ну и рассказать, где и как его получить. За это мы ей выделим десять процентов в течение года. И это максимум! Если не устраивает, то и без её помощи обойдёмся. Реклама не так уж и сильно нужна в данном случае. Слухи и так распространяться.

— Спасибо! — счастливо улыбнулась девушка. И я наконец-то понял, что она просто боялась, что Тришкина отожмёт у неё это дело. Видимо втянулась уже.

— Да не за что, — улыбнулся я в ответ. — И с боярыней этой поосторожней будь. Хватка у неё как у бульдога. И чутьё на выгоду такое же.

— Я всё поняла, Маркус.

— Подъезжаем, — негромко произнёс Егор.

Но я уже и сам видел, что подъезжаем. Такое не заметить просто невозможно!

Храм Живы располагался на острове. Но для столицы это было абсолютно нормально. Удивляли размеры этого острова.

Мы сейчас находились на возвышенности и благодаря этому можно было всё как следует рассмотреть.

Сам храм стоял строго в центре. Красивый, огромный, белоснежный. Окружён он был ухоженным сосновым лесом, в котором проглядывалось множество тропинок.

На небольшом удалении от храма, на всей территории острова, было разбросанно множество зданий. Как больших, так и маленьких. И, как ни странно, в этом лесу они смотрелись очень органично.

Ранее я уже наводил справки, и знал, что помимо самого храма, тут были лечебницы. Причём, как бесплатные, для простых людей, так и платные, для состоятельных бояр и князей. Вообще, Целители очень любили работать под знамёнами Живы. Говорят, что это помогает им развивать свой Дар. Так это, или нет — не знаю. Но склоняюсь к мысли, что так. Жива богиня добрая и к своим последователям благосклонна. Хотя, если судить по мне, то не только к последователям.

Помимо лечебниц на острове были гостиницы и приюты, а так же домики для персонала. То есть, людей тут всегда много. Даже сейчас, несмотря на довольно раннее утро, кое-кто уже прогуливался по тропинкам среди леса, а чуть в стороне обычный с виду дворник подметал небольшую площадь около одного из зданий.

На сам остров можно было попасть только пешком. Перед единственным ведущим на него мостом стояла храмовая стража. Исключения делались только для «тяжёлых» пациентов. Их разрешалось довозить прямиком до лечебниц.

Так как среди нас тяжелораненых не было, то припарковав экипаж, дальше мы двинулись пешком.

Мы — это я, Егор и Эльза. Усиленная охрана на этом острове не потребуется. Любая агрессия в месте Силы богини недопустима. Это возле храма тому же Перуну можно друг другу морды бить. А в этом месте ни в коем случае. Жива милостива, но, как и все боги, довольно мстительная.

— Красиво тут! — тихо, но с восторженными нотками в голосе, произнесла Эльза, как только мы пересекли мост и зашагали по одной из тропинок к главному храму.

— И благостно, — поддакнул ей Егор. — Словно в детство вернулся.

— Не у всех было такое детство, — возразила ему немка.

— Да я же не… — отчего-то смутился Зареченский. Но продолжать фразу не стал. Лишь покачал головой и потопал дальше молча.

Я же был с ним согласен. Атмосфера на острове действительно удивительная. Она окутывала со всех сторон, обнимала, словно чьи-то любящие руки, и вселяла чувство защищённости и домашнего уюта. И выветривала из головы все плохие мысли. Казалось, что весь остальной мир остался где-то далеко. А в данный момент хотелось лишь бродить по этим тропинкам и любоваться белками.

Стоп! Какие ещё белки⁈ Я за время нашего пути ещё ни одной не видел, а уже хочу ими любоваться? Что-то тут…

Я потряс головой, проверил «Щит разума» и скастовал на себя «Малое исцеление». И сразу же слегка отпустило. Нет, так-то ничего страшного не случилось. Это даже воздействием на разум не назовёшь. Просто небольшое внушение, чтобы успокоить посетителей и внушить им миролюбие. Но, блин, белки⁈ Серьёзно⁈ Уж лучше бы кошек каких вплели в это внушение. Кошек хотя бы все любят. А вот белки — они страшненькие и настырные.

— Сраные белки! — недовольно пробурчал я и поправил лямку сумки на плече.

— А? Какие белки? — удивлённо посмотрела на меня Эльза.

— Тебе разве не хотелось ими любоваться? — нахмурившись, уточнил я.

— Нет, — покачала головой немка. — Я о мишках думала.

— А я о кроликах, — произнёс Егор. — Интересно, тут есть кролики?

— Хм, — задумчиво потёр я подбородок. — Кролика я бы сейчас съел. Они определённо лучше белок. Блин, почему я вообще про них думал⁈

— А я бы лучше свинку жареную, — мечтательно протянул Зареченский.

И после этих слов всё очарование этого места пропало. Нет, тут всё так же было довольно комфортно находиться. И дышалось как-то легко. Но вот мысли о всяком зверье пропали. Разве что о свинке. Жареной.

До храма мы шли минут десять, по пути так никого и не встретив. То ли время ранее, то ли нам так повезло. Не знаю. Да и не важно.

А вот внутри нас встречала жрица. Красивая женщина лет сорока, с добрым лицом и лёгкой полуулыбкой на губах.

— Здравствуйте гости дорогие! — с достоинством поприветствовала она нас. — Меня зовут Милёна. Я старшая жрица богини. Чем могу вам помочь?

— Доброе утро! — вежливо поздоровался я. А мои спутники вдруг поклонились жрице. Не слишком глубоким поклоном, но всё же. Принято тут так, что ли? И надо ли мне тоже было кланяться? Впрочем, не важно. Если и надо, то сразу. Теперь же буду выглядеть глупо. Да и вообще, самой Живе я бы может и поклонился слегка. А жрице как-то не хочется. — Я бы хотел отблагодарить богиню. Она мне вчера очень сильно помогла.

— Отблагодарить? — удивлённо приподняла брови жрица Милёна. — Не помолиться?

— Именно отблагодарить, — подтвердил я. — И сделать подарок.

— Ты очень необычный молодой человек, — перестав улыбаться, внимательно посмотрела на меня женщина.

— Маркус Северский. Боярин, — представился я.

— А ты уверен, Маркус, что твой подарок понравится богине?

— Это надо у неё спрашивать, — улыбнулся я. — Где я могу с ней поговорить?

— Поговорить? — вдруг рассмеялась жрица. И спросила: — Скажи, боярин, а ты впервые в храме Живы?

— В этом — да. А так бывал, конечно.

— И что, вот так же пришёл и спросил, где с ней поговорить? — с иронией уточнила Милёна.

— Нет, — хмыкнул я. — В прошлый раз я там случайно оказался. Ещё и без одеж… Кхм. Впрочем, это не важно. Так куда идти?

— Вот сюда, — указала рукой жрица на статую в центре храма. Впрочем, я её и так видел. Просто мало ли, может у них тут специальный зал есть, для обращения к богине? А вот молиться ей я не собираюсь. Как бы она не была ко мне добра, но богам я всё равно не доверяю. И даже недовольство Милёны, которое она пытается скрыть, этого не изменит. — Перед статуей есть алтарь. Подарок положи на него. Но если Матери он не понравится, то не обижайся…

— Важен не подарок, а внимание… — пробормотал я, подходя к алтарю и вглядываясь в статую. Богиня ничем особенным не выделялась. Обычная женщина. Чем-то на ту же Милёну похожа.

— Верно мыслишь, — раздался сзади голос старшей жрицы.

— Впрочем, подарок тоже имеет значение, — поправился я. И повернулся к женщине: — Вы не могли бы подойти?

— Я⁈ — удивлённо переспросила Милёна.

— Да. Подарок, может, и для богини, но пользоваться им придётся обычным людям. Поэтому расскажу вам, что к чему…

— Мне это не нравится, — негромко произнесла старшая жрица, но всё же подошла к алтарю. Правда от улыбки на её лице не осталось и следа.

— Сейчас мы это поправим, — пробормотал я и принялся из сумки выкладывать на алтарь небольшие деревянные коробочки. Ровно сто штук.

— Что это? — нахмурилась Милёна.

— Это целительские артефакты, созданные моим родом, — начал объяснять я. — Причём не обычные, а способные самостоятельно заряжаться. Думаю, для ваших лечебниц они пригодятся. И надеюсь, что богиня не откажется их принять.

Жрица ничего не ответила. Правда и хмуриться перестала. Подошла ещё ближе, взяла одну коробочку и открыла. Внимательно посмотрела на артефакт, а затем провела над ним рукой, явно использовав какую-то технику.

— Думаю, богиня примет твой подарок, — снова улыбнулась Милёна, вернув артефакт на алтарь. — Он очень полезен. И дорог.

— Ты сейчас говоришь от её имени? — решил я немного поприкалываться и докопаться до жрицы. Понятно, что я не особо рассчитывал, на личное общение с Живой. Но вот изменившееся отношение Милёны повеселило. Наверное думала, что я какую-нибудь хренотень на алтарь положу. А тут сотня артефактов. Это минимум десять тысяч золотых рублей. Но дело не в стоимости. Денег не жалко. Я и в самом деле хотел отблагодарить богиню. И подумал, что артефакты — самое то для этого.

— Можешь спросить у неё сам, — не обиделась жрица и кивнула на статую.

— Хорошо, — согласился я и повернулся к ней спиной. — Здравствуй, Жива. Спасибо тебе! Эти артефакты — лишь малая часть моей благодарности. Я твой должник! Если что-то нужно, то обращайся. Ну, или знак какой подай…

— Вообще-то, так к богине не обращаются… — начала отчитывать меня Милёна, но вдруг резко замолчала и слегка побледнела.

А затем я ощутил присутствие Живы. Словами этого не объяснить. Просто понял, что в данный момент она находится тут, в храме. И отчего-то казалось, что смотрит она именно на артефакты.

Но и это ещё не всё. Внезапно присутствие усилилось, а алтарь засиял белоснежным светом, на мгновение скрыв все лежавшие на нём коробочки.

Ещё миг, и всё закончилось. А я резко вздохнул, только сейчас начиная понимать, что случилось. Но жрица сообразила ещё раньше.

Она бухнулась перед алтарём на колени, протянула руку к одной из коробок, но так и не решилась дотронуться.

— Благословила! — с восторженными нотками в голосе, произнесла Милёна. Потом перевела взгляда на меня, и совсем по-доброму улыбнулась. — Люб ты богине, Маркус Северский. Давно она не являлась лично.

— Вам, может, помочь? — не зная, что на это ответить, спросил я и протянул руку. Жрица, секунду подумав, её приняла и поднялась. — Ладно, мы пожалуй пойдём. У меня сегодня ещё экзамен…

— Кайлриз! — вдруг раздался радостный девичий голос от входа в храм. — Ты пришёл!

— Ох, светлая богиня! — охнула старшая жрица и сделала «рукалицо». — Только её тут не хватало.

А я присмотрелся к кричавшей девушке и понял, что уже её видел. Это именно она дала мне одежду и мотоцикл… Тьфу! Дала плащ, когда я ещё в Ульчинске, неведомым образом оказался в храме Живы после ритуала.

Я тогда, правда, довольно глупо над ней пошутил. Но в тот момент мне это показалось смешным. Интересно, что она делает в столице?

— Кайлриз! — подбежала ко мне девушка в одеянии жрицы и я смог рассмотреть её получше.

Ну что сказать? Красивая! Очень красивая! Стройная, русоволосая, с правильными чертами лица. А уж глаза! Если бы не некий фанатичный блеск в них, то можно было бы её и вовсе прекрасной назвать. Но из-за него, становилось слегка не по себе. Интересно, это не я ли виноват?

— Кайлриз! — повторила жрица. — Это я, Вера! Ты нашёл Сару Коннор?

— Вера, тут такое дело… — промямлил я, решая, как бы ей объяснить, что Сару Коннор искать не надо.

— Не нашёл! — отчего-то радостно воскликнула девушка. — Тогда я пойду с тобой! Помогу искать!

— А это очень удачная идея! — не менее радостно произнесла Милёна и с надеждой посмотрела на меня. — Боярин, я так понимаю, что вы знакомы с Верочкой?

Что-то мне всё это не нравится! Такое ощущение, что Милёна хочет от Веры избавиться.

— Не то, чтобы знакомы… — осторожно произнёс я и осмотрелся, решая, куда бежать.

— Милёна, — обратилась Верочка к старшей жрице, — я ухожу с ним! Это он!

— Иди, дитя! — с каким-то облегчением выдохнула женщина.

— Не, не, не! — опомнившись, запротестовал я. — Милёна, вышло недоразумение. Я…

Но договорить не получилось. Я снова ощутил присутствие богини в храме. Не такое сильное, как в прошлый раз, но тем не менее. А затем, словно со всех сторон, раздался красивый женский голос, от мощи которого даже голова слегка закружилась.

— Она теперь твоя!

И всё прошло. Богиня ушла, а вот Верочка смотрела на меня восторженными глазами. И от этого взгляда аж мурашки по спине побежали.

— Твою же белку! — тихонько ругнулся я. Что же это за Верочка такая, если даже богиня хочет её отправить подальше от своего храма?