Дервиш

Глава 13. Первые уроки

Выслушав рассказ Вики, Атау-ли снял с пояса свою флягу и выпил немного воды.

— Силы тьмы считаются с вашим присутствием, иначе не стали бы с вами встречаться, нужно это ценить! Очень мало тех, кому они показывались, как вам! Но эта встреча уже в прошлом. Её последствия не должны влиять на вашу жизнь. Мы вместе, и мы справимся, так что об этом нужно забыть!

Прикрыв глаза, он ненадолго задумался, потом неторопливо продолжил:

— Готовясь к схватке с тьмой, забудь обо всём. Мысли о чём-то другом привлекут мысли о мире, заставят тебя думать о жизни, начнёшь думать о себе, появится сожаление, а за ним придёт страх. Тьма чувствует твой страх, она знает о тебе всё. Не бойся. Ты должна точно знать, кто из вас охотник. Если ты вступишь в схватку, хоть на мгновение почувствовав, что ты жертва, надо ли говорить тебе, чем она кончится? В твоём сердце не должно быть ни тени сомнения!

Он открыл глаза и с лёгкой улыбкой взглянул на искателей:

— В заливе, на дне, лежат колонны, которые когда-то вырезали наши Создатели из камня гор Ала-ата. Эти колонны были сделаны, чтобы поддерживать крыши беседок, в которых отдыхали боги Амритайи. Здесь они говорили, любуясь морем и закатом. Они могли исправлять картину, которую видели. Могли добавить красок или света, чтобы сделать её лучше, приятнее. Почему мы не можем этого? Мы можем только смотреть, как под водой лежат на дне упавшие творения их рук, можем лишь сидеть на берегу в уцелевших беседках, и гадать, о чём же думали здесь Творцы Разума?

Он помолчал ещё немного и поднял глаза на искателей:

— Мы не их потомки, мы их творения. Человек сообщает о своих мыслях, издавая звуки, подобно животным. Он придерживается своей стаи, им движут инстинкты! Наш прибор в Зале Воинов Снов позволил нам подняться на ступеньку выше. Мы обрели смысл жизни, и мы очень ценим подарок наших Отцов! Если бы не прибор, олунха давно превратились бы в дикарей, подобно другим племенам, готовым умереть за то, что бросит им Баланга. Благодаря этой возможности наши предки накопили огромные знания о нашем мире. Они пошли по духовному пути, и отвергают технократию, как источник зла. Мы не хотим повторять ошибки Баланги. Но мы закрыты в своей деревне, словно несчастный зверь, упавший в яму. Мы видим вокруг бескрайние дали Амритайи, но не имеем права изменять свою жизнь. Олунха живут здесь не по своей воле. Давно, когда предки Баланги победили нас, наш вождь Сас был вынужден согласиться уйти на эти земли навсегда, больше не имея права переселяться. Мы много раз отправляли послов в столицу с просьбой разрешить вернуться на земли предков, но всегда получали отказ. Теперь над нами летает Глаз Баланги, и её солдаты следят за тем, чтобы не допустить нашего самовольного ухода.

— Ваша философия отвергает технократию! — Задумчиво произнёс Слава. — А как же прибор? Ведь это тоже техника?

— Баули и другие вожди прекрасно понимают это противоречие. Они ищут пути решения, и думают, что мы сможем его найти. — Атау-ли вздохнул. — Я говорил с вождями, и считаю, что здесь нет противоречий. Пусть приборы будут, но нельзя ставить их выше человека. Они должны помогать, но не управлять. Баланга идёт по пути развития техники и подавления души. Настоящие джунгли Амритайи не вокруг нас, они в городах Баланги. Королевские инспекторы считают нас тупыми дикарями и сравнивают с животными. И простых жителей городов они ставят рядом с нами. Мы думаем, что правительство, которое так относится к своему народу, не остановится перед его уничтожением. Вожди нашего народа в любой момент готовы уйти, чтобы отдать власть тому, кого люди посчитают более достойным. Но такого не происходит, потому что нами правят самые достойные. И они делают всё, чтобы наши юноши и девушки были сильными и умными, чтобы их дух развивался, а мысли стремились в будущее. Это всё, что мы можем сделать для нашего народа. А ваш путь намного дальше, я вижу это! Искусство Воинов Снов станет вашим первым посвящением.

Атау-ли закрыл глаза и замолчал. Искатели не сводили с него глаз. Дервиш сидел расслабившись, закрыв глаза. В тишине стали слышны звуки улицы: хлопанье дверей домов, быстрые шаги людей за окнами, громкий писк и крики птиц и летающих ящериц, прыгающих с крыши на крышу, звонкие голоса мальчишек, собирающихся в ватаги. Атау-ли улыбнулся и его лицо покрылось сеткой морщинок. Глядя на него, искатели тоже улыбались.

— Теперь я расскажу вам о нашем народе. Нами управляют вожди. Олунха свято чтут законы предков. Вожди есть и в природе, но людьми очень нужно управлять, несмотря на то, что у них есть разум. Зверь никогда не свернёт на тропу добра или зла, а человеку дан выбор, и ему нужно внимание, чтобы помочь избежать ошибок!

Глеб удивлялся, как просто и мудро излагает Атау-ли такие сложные вещи. «Вот бы ему философию читать у нас в универе!» — подумал он.

— Деление на кланы — это древняя традиция, помогающая поддерживать порядок. — Продолжал Атау-ли. — Когда вождь Сас объединил наши племена, и повёл их на земли, назначенные Балангой, он решил оставить олунха жизнь такой, какой они жили прежде, и три племени стали кланами одного народа. Олунха верно хранят свои традиции и обычаи. У нас есть три Клана Детей Дня и один Клан Детей Ночи. Дети Дня живут в кланах Воды, Равнин и Леса. Кланы имеют свои цвета, которые защищают и помогают тем, кто им принадлежит. Клан Воды имеет сине-зелёный цвет, Клан Равнин — жёлто-коричневый, Клан Леса носит зелёные и коричневые цвета.

— То, что кланы имеют одинаковые цвета, имеет какое-либо значение? — Спросила Вика, торопливо строча карандашом в блокноте.

— Я понял твой вопрос. Это природа имеет одинаковые цвета! Мы не разделяем людей. Жизнь — это единство, и, объединяя цвета, мы объединяем людей. Для человека и так много границ в этом мире, зачем добавлять к ним новые, это глупо. Зачем разделять?

— Интересно то, что вы называете кланы именами стихий! — сказал Глеб.

— Да, я тоже удивлена! — подхватила Вика. — Наши народы, имеющие кланы, обычно дают им имена наших животных!

Глеб немного помолчал и произнёс по-русски:

— Клан Совы, Медведя, Росомахи, Волка, Ястреба, Лисы!

— Какой интересный язык, на котором говорит ваш народ! — Улыбнулся Атау-ли. — Как странно он звучит!

— У Детей Ночи только один клан? — спросила Вика.

— Воины Ночи не имеют кланов. — Ответил Атау-ли. — У смерти только одно лицо.

Подумав немного, он продолжил:

— Детьми Ночи становятся не по рождению. Любой олунха может стать Воином Ночи. Это бесстрашные воины, безжалостные к врагам нашего народа. Стать Воином Ночи — очень серьёзный поступок, это поступок Чистоты. Таким воином становится тот, кто готов к этому. Это определит Совет Вождей. Если он одобрит, воин уходит к Детям Ночи.

— Только юноши становятся Воинами Ночи? — Спросил Слава.

— Среди Детей Ночи есть и Сыны, и Дочери.

— Девушки тоже становятся такими? — Удивилась Вика, подняв голову от блокнота.

— Есть Законы Земли, и есть Законы Духа. — Продолжал Атау-ли. — Они жертвуют своим будущим, своим благополучием в следующей жизни ради безопасности и благополучия нашего народа сейчас.

— Как это? — Удивилась Вика.

— Убить другого человека — тяжёлый проступок перед Отцами Жизни. Но Дети Ночи готовы совершать убийства и множество других проступков, если потребуется защитить олунха. Они берут на себя последствия преступлений, которые совершат в своём нынешнем рождении. Жизнь человека ничем не отличается от жизни бабочки или краба, если не наполнена добром, пониманием и счастьем. Отдать свою жизнь своему народу — это тоже счастье. Смысл их существования — защищать без раздумий! Это тоже добро. Так они выполняют своё предназначение.

— То есть они готовы стать преступниками ради своего народа?

— Да, ты правильно понимаешь их мысли! Они никогда не станут прятаться от смерти, чтобы выжить, потому что все они уже умерли для обычной жизни!

— Кто, если не я? — Серьёзно промолвил Слава.

— Какие верные и правильные слова! — Одобрительно кивнул Атау-ли.

— У нас тоже есть воины, которые защищают наш народ, и среди них есть клан, который называется — десант! Эти слова — их девиз! — пояснил Глеб.

— Что такое «девиз»?

— Это такие слова, которые запоминают воины и громко говорят перед боем, чтобы придать себе смелости!

— Наши воины поют Песню Войны! Она тоже напоминает им кто они, и в чём их предназначение!

— А если кто-то решит, что не может больше быть Воином Ночи! — Спросила Вика.

— Такое бывает, но очень редко! Но всё равно никто не осудит того, кто считает себя недостойным быть Воином Ночи. Если человек решил изменить свою жизнь, чтобы иначе служить народу олунха, и оставаться в согласии с самим собой, в этом нет ничего предосудительного, все мы — одна семья.

— А кто-то может уйти от Детей Ночи в другой клан, не тот, из которого пришёл? — продолжала спрашивать Вика, быстро записывая в блокнот.

— Да, может, если решит, что таков путь его сердца. Но я не помню, чтобы такое когда-то было. Ни от кого из старейшин или вождей я не слышал ничего подобного. Но если кто-то так решит, ему позволят это сделать!

— Расскажите о других кланах. — Попросила Вика.

— Клан Леса занимается сбором трав, кореньев, пыльцы и прочего для приготовления лекарств. Клан Воды добывает водоросли, икру Гребней Волн, морские ягоды, которые очень ценны для нас. Клан Равнин — выращивает тташ и другие съедобные и лекарственные растения, а также каменные лианы для воинских доспехов. Олунха сами выбирают, в каком клане они хотят быть. Если человек родился в Клане Равнин, но любит море, он волен изменить свою жизнь! Есть люди, которые любят лес, тишину, пение птиц и шелест листвы, звенящие ручьи, бегущие под склонившимися ветвями, и одинокие озёра, в чьих зеркальных водах отражаются вершины деревьев. Есть те, кто влюблён в море, в его силу и мощь, в безбрежные воды, уходящие за горизонт, в которых отражается такое же бескрайнее небо. А если вы опуститесь на дно, то найдёте там мир, который больше нашего! А я всегда был влюблён в равнины Амритайи. Меня с детства манила их свобода и чистота. Я часто взбирался на вершину холма и часами сидел там, глядя на расстилающиеся предо мной манящие дали с быстрыми реками и полями цветов и трав, в которых паслись бесчисленные стада животных. Вдалеке я видел туманные силуэты гор, которые скрывали таинственные каньоны с древними городами и разрушенными селениями. Человека манят тайны, и каждый человек — это вселенная.

Дервиш тихо улыбался с закрытыми глазами. Глеб словно наяву видел те картины, что описывал им Атау-ли. Он взглянул на Вику, та тоже слегка улыбалась. «Хорошо! У Вики, видимо, напряжение спало после рассказа Атау-ли. Он, наверное, нарочно говорил о природе, чтобы успокоить нас всех!» — подумал Глеб. Атау-ли посмотрел на него и кивнул, продолжая:

— В этом мире есть две силы, создавшие всё вокруг: одна — свет, другая — тьма. Это силы жизни и смерти, созидания и разрушения. Они существуют вместе, их невозможно разделить.

— В нашей философии тоже есть такие понятия. — Согласился Глеб.

— Знания Атлантиды были так велики, что до сих пор их остатки наполняют все три мира. — Покачал головой Атау-ли и продолжил. — Сознание души состоит из мужской, светлой и твёрдой силы. Чтобы донести мысль до сознания ученика, речь учителя должна состоять из противоположной силы, она должна быть мягкой и спокойной. А ещё — содержащей глубокий смысл, подробной и вежливой. Тогда слова достигнут цели, а не вызовут отторжение.

Дервиш открыл глаза и обратился к искателям:

— Задумывались ли вы о том, как устроен ваш процесс обучения? — Он слегка улыбался, но взгляд его был очень серьёзен. — Вам нужно много раз повторить какое-то движение, чтобы тело сделало его своим, или много раз повторить слова, чтобы запомнить. Вы всему учитесь — учитесь ходить, видеть, общаться, думать. Ваша память в этой жизни — химическая, поэтому вы не можете помнить ни своих прежних жизней, ни событий перехода из жизни в жизнь, ведь ваш мозг и его память умирают каждый раз. Это древняя конструкция, принадлежащая этому миру. А память вашей души — это весь ваш опыт. Она добросовестно хранит память всех прошлых жизней, но, пока вы не станете готовы, вы не сможете ей пользоваться.

— Почему такая несправедливость? — Рассмеялся Атау-ли. — Почему у меня забирают мою память, так вы думаете сейчас!

— Поверьте, что некоторые события из ваших прошлых жизней не стоят того, чтобы помнить. — Продолжал Дервиш. — Когда вы подниметесь достаточно высоко, вы сможете их увидеть, но необходимость в этом совершенно отсутствует, это лишь любопытство.

— Какой же выход? — Спросил Глеб. — Он есть?

— Я не могу разговаривать с вами, как с детьми, я хочу не учить вас, а беседовать с вами. — Дервиш говорил очень серьёзно, и каждый искатель это почувствовал. — Но, чтобы мне ответить на ваш вопрос, вы должны понять мой ответ. И пока это проблема. Пока мы говорим на разных языках. Вы понимаете, о чём я? Детство разума отменить невозможно. Его надо пережить так же, как детство человека. Потом исчезнет необходимость целыми днями сидеть за книгами, не будет смысла проводить годы обучения в длительных беседах на разные темы, слушая объяснения преподавателей, ведь сколько ни живи, всё на свете узнать невозможно. Всё это связано лишь с условиями восприятия информации, и потому временно. Вы учитесь получать ключи знаний и пользоваться ими, чтобы постигать огромные массивы. Но сколько времени нужно просидеть в архивах, чтобы изучить историю пяти тысяч лет правления царя Джамалушты? А миллионы лет истории Атлантиды? А сколько нужно времени, чтобы изучить историю Вселенной? Вы узнаете другой метод обучения. Когда Учитель открыл мне доступ к Знаниям, для меня всё изменилось. Знания будут вокруг вас как воздух. Знания будут вокруг вас, когда не будет воздуха. Будете только вы, ваш разум и бесконечные Знания! Каждая наша мысль изменяет всё, и мир после этого уже никогда не будет прежним!

В зале воцарилось молчание. Искатели обдумывали услышанное, Дервиш и Атау-ли внимательно следили за ними.

— Вожди говорят, что вы готовы к изучению силы. — Сказал Атау-ли. — Вам пора вновь посетить Зал Воинов Снов.

Искатели внимательно смотрели на него.

— С завтрашнего дня вы начнёте изучать искусство Воинов Снов, это фундамент всех наших знаний. — Дервиш говорил негромко, но его слышали все. — Отнеситесь к этому так, как оно того заслуживает. Ночь полна призраков, лишь свет дня покажет истину! В этом мире нужно лгать, чтобы выжить, или чтобы остаться обычным человеком. Люди выдают желаемое за действительное, чтобы подтвердить свою значимость и другим, и самим себе. Языки обычных людей способны говорить в одно время правду и ложь, смешивая их вместе, сердца в одно время способны любить и ненавидеть, а разум может в одно время понимать и не понимать! Сознание не видит разницы между реальностью и фантазией. Древний и примитивный механизм! Искусство Воинов Снов научит вас, как полностью овладеть своим разумом!

— Да! — Согласно кивнул Атау-ли. — Во сне легче переступить границы животного сознания. Ваши путешествия во сне столь же правдивы, как реальны ваши скитания в этом мире! Там, где ступают ваши ноги — родина вашего тела, там, где бродит ваша тень — родина вашей души! Для сердца между этими мирами не должно быть разницы. И тогда, когда придёт время, вы встанете и уйдёте туда, где всё вокруг будет вам родным и знакомым. Всему нужно учиться! Если вы не умеете держать нож — вы порежетесь, если вы не справитесь с силой — превратитесь в собственного врага.

Атау-ли с лёгкой улыбкой кивнул Дервишу:

— Многие люди относятся к снам, как к чему-то нереальному, лишённому логики и смысла. Вы увидите, что это лишь уровень способностей, можно быть взрослым здесь, и ребёнком там. С этого дня следите за своими руками. Смотрите, что и как они делают, запоминайте их образ и движения. Если вы целый день собирали тташ, он вам обязательно приснится, если вы целый день шли по лесу, во сне вы увидите ветки и листья. Мы часто вспоминаем во сне то, что видели перед собой целый день. Как только во сне вы увидите свои руки, действуйте ими, учитесь управлять вашим сном.

— Судьба готовит вас к великим делам. — Дервиш, довольный, смотрел на искателей. — Верьте в удачу, храните надежду и не теряйте веры в свои силы. Теперь мы будем встречаться только по вечерам. Вы будете учиться, а я буду беседовать с вождями. Нам нужно обсудить очень много вещей. А теперь вы должны выбрать клан.

— Что значит — выбрать клан? — Поинтересовалась Вика.

— Решить, у какого клана вы начнёте учиться. — Объяснил Атау-ли.

— Понятно! Быть воином или земледельцем! Извечный вопрос! — Усмехнулся Слава.

— Ну что, с чего вы хотите начать? — Повторил Атау-ли.

Вика обернулась на Глеба:

— С чего?

— А можно начать с Детей Ночи? — С вызывающей улыбкой спросил Слава.

— Вы можете начать, с чего хотите! — Кивнул Атау-ли.

— Тогда наш выбор — Дети Ночи! — Подытожил Глеб и встал.

— Начнём с воинов? — Улыбнулся Трутнёв, поднимаясь следом.

— А закончим земледельцами! — Ответил Глеб. — Это будет справедливо.

— А мне что делать? — Тревожно смотрела на Глеба Вика.

— Не паникуй, Викуля! Ты будешь просто смотреть и думать! Всё! — Глеб прижал к себе взволнованную Вику, выходя на улицу. — Я же с тобой, ты не забыла?

Вика вздохнула и положила голову ему на плечо:

— Я сама не знаю, что со мной! Такой напряг! С чего? Жалко, Агафьи нет.

— Поговори с Дервишем! Или с Атау-ли!

— Глеб! — Вика подняла голову и посмотрела на него. — Ты как себе это представляешь? Нет!

— Сама разберёшься? Может тогда Нэсли тебе поможет?

— Нет! Я сама разберусь.

— Как знаешь! — Глеб поцеловал Вику и прижал крепче.

Искатели вернулись домой. Перекусив, каждый занялся своим делом, но все время от времени прислушивались к тому, что происходило на улице. Вскоре на крыльце раздался стук. В дом вошёл сияющий Тала:

— Тот, кто Видит Ночь, ждёт вас на берегу! — Сказал он, расплываясь в улыбке. — Он сам хочет начать ваше обучение.

— Кто это, я забыл? — Трутнёв смотрел на Глеба.

— Видящий Ночь — это вождь Детей ночи! — Ответил Глеб. — Умала! Его зовут Умала, он Второй вождь.

— Ого! Вождь клана сам будет нас учить? — Покачал головой Слава.

— Пошли! — Глеб хлопнул Тала по плечу и вышел.

Искатели шли по улице. Тала подхватил копьё, оставленное на крыльце, и поспешил за ними. У ворот их поприветствовали Воины Ночи, подняв вверх руки с копьями.

— Слушай, Глеб! — Трутнёв догнал Глеба, следующего за Тала. — Всё время ловлю себя на мысли, что не могу привыкнуть к их доброжелательности! Всё время! Точит где-то червячок, что всё неправда, что над нами потешаются! Представляешь?

— У меня тоже так бывает! — Спокойно ответил Глеб. — Пройдёт!

На берегу их ждала большая группа воинов во главе с вождём. Умала, высокий широкоплечий воин с седыми висками, в чёрной накидке с цветным орнаментом вокруг плеч, с достоинством приветствовал искателей:

— Умала! — он ткнул себя большим пальцем в грудь. — Я Второй вождь. Тот, кто Баули, просил меня обучить вас.

— Это честь для нас, Умала! — Глеб прижал к груди руку и склонил голову. — Учи нас!

Умала махнул рукой и вперёд вышли воины, несущие в руках оружие для каждого из искателей.

— Вы — воины. Носите оружие всегда. — Спокойно сказал Умала.

Слава взял копьё и под одобрительными взглядами воинов воткнул его коротким лезвием в песок, как сделали это воины Этара во время их первой встречи на берегу. Покрутив в руках длинную трубку на ремне, он шепнул Глебу:

— Очевидно, это духовая труба.

Искатели разобрали оружие. Глеб прицепил нож к поясу и взял лук. Он был довольно тяжёлый. Глеб попробовал натянуть тетиву и понял, что это не так просто. Умала посмотрел на Вику и сказал ей:

— Ты тоже воин! Всегда носи платок. Твои волосы должны быть закрыты. Глаз Баланги может увидеть светлые волосы, и тогда они придут за тобой.

Вика, побледнев, повязала платок на голове и встала рядом с Глебом, не зная, куда деть руки. Умала быстрым коротким движением вытянул руку в сторону и опустил её ладонью вниз. Подчиняясь его жесту, воины сели на песок. Умала обратился к искателям:

— Тот, кто Дервиш, сказал, что вы были воинами в Сване. Я хочу увидеть ваше искусство. Тогда мы будем знать, чему мы должны научить вас, и чему мы сами можем научиться у воинов Сваны.

Глеб обернулся к Трутнёву:

— Комплекс с шестом помнишь? Аккуратнее с лезвием!

Он сел на песок рядом с Викой. Тала сидел чуть сзади от них и с любопытством следил за происходящим. Слава выдернул одно копьё из песка и вышел из образованного сидящими полукруга на середину импровизированной арены. Поклонившись, он закрутил копьё в руках, исполняя комплекс «Возвращение шеста». Глядя на него, Глеб наклонился к Вике:

— Не волнуйся, Викуля! — Зашептал он. — Нам же не обязательно связывать жизнь с Воинами Ночи. Мы позанимаемся с ними неделю-другую, а ты просто смотри и запоминай.

Копьё летало в твёрдых руках Славы, словно живое. Он наносил удары обеими лезвиями воображаемым противникам, прыгал и кувыркался, совершая стремительные повороты, подбрасывал и ловил копьё в самых немыслимых вариациях, манипулируя им так легко, словно оно было привязано к рукам невидимыми нитями. Закончив комплекс, он вновь поклонился и, вернувшись, воткнул копьё в песок рядом с другими. Воины Ночи восхищённо кивали головами.

Умала одобрительно воскликнул:

— Это великое искусство!

После этого воцарилось молчание. Морской прибой накатывал на берег изумрудно-прозрачными волнами, стоящая на пляже одинокая пальма с длинными бахромчатыми листьями колыхалась на ветру. Глеб встал с песка и протянул руку Трутнёву:

— Дай нож!

Взяв в руки нож Славы и свой, Глеб подпрыгнул, кувыркнувшись в воздухе, и, приземлившись на песок, тотчас начал исполнять комплекс рукопашного боя ВДВ с парными ножами, в очередной раз мысленно от всего сердца благодаря сержанта Ерменкулова. Он яростно кричал, прыгая и нанося удары ногами, кулаками и лезвиями ножей, перекатывался по песку и вскакивал на ноги, выкладываясь по полной. Закончив, он спрятал нож в ножны и, положив на ладонь нож Трутнёва, бросил его Славе рукояткой вперёд, озабоченно следя взглядом за его полётом. Трутнёв не подвёл — ловко поймав нож на подставленную ладонь, Слава стремительно воткнул его в ножны. От Глеба не ускользнули восхищённые взгляды воинов Умала. Тала смеялся от души.

Вождь хлопнул себя ладонями по коленям:

— Вы умелые воины! Научите моих братьев и сестёр своему искусству! — Он встал. — А теперь тот, кто Осаули, покажет вам Искусство Воинов Ночи.

Среди сидящих поднялся высокий, широкоплечий воин, с длинными черными волосами, заплетёнными в множество косичек. В его чёрную одежду на груди и боках были продеты зелёные шнурки. Вокруг его амулета на груди также вилась узкая сине-зелёная лента. Он спокойно вышел вперёд и поприветствовал искателей. Потом, выставив перед собой копьё, пригнулся и яростно посмотрел на Глеба. Глеб понял, что сейчас последует атака. Он немного потоптался, коротко прикидывая ситуацию, затем покачал головой из стороны в сторону, похрустев позвонками, разгрёб ногами песок и тоже наклонился в стойке. Осаули страшно закричал и бросился на него с невероятной скоростью, выставив перед собой копьё! Отчаянно стараясь не смотреть в бешено вращающиеся безумные глаза мчавшейся на него с яростным криком чёрной громадины, Глеб, взмокший от напряжения, следил за дистанцией, ожидая развязки. «Ни фига себе, учения!!» — взволнованно думал он, покачиваясь с ноги на ногу. Чувства бойца, заботливо выращенные сержантом Ерменкуловым внутри новобранца Глеба Савёлова, не подвели. Глеб ловко увернулся от копья, блоком отбив его и отшагнув в сторону, и с разворота ударил нападавшего ногой, но наработанный до рефлекса удар неожиданно провалился в пустоту! Глеб обернулся — Осаули с улыбкой спокойно стоял на прежнем месте, возле сидящих на песке смеющихся Воинов Ночи.

— Как он так быстро вернулся? — Глеб, обращаясь к Славе, ткнул пальцем в сторону только что нападавшего на него Воина Ночи.

— Он оставался там всё время. — Ответил Трутнёв, вскочил и быстро подошёл к Глебу. — Глеб! Ты, похоже, бился с его тенью! Я видел твои действия, понимал их, но возле тебя никого не было! Он всё время стоял там!

— Да как так?! — Глеб махнул рукой. — Я же видел!! Я что, по-твоему?!

Подбежавшая Вика подтвердила слова Трутнёва:

— Глеб! Ты дрался с кем-то невидимым!

Следом подошёл Тала, и, посмотрев на песок, начал показывать следы, тыкая в них копьём:

— Твой след! Твой след! Твой след! Твой след! Здесь нет других следов! Тот, кто Осаули, здесь не был! Он был там!

Глеб непонимающими глазами смотрел на песок, испещрённый следами. Воины Ночи вскочили на ноги и, радостно крича, подняли вверх свои копья. Подошедший Умала довольно улыбался:

— Наши искусства дополнят друг друга. Я научу вас искусству Воинов Ночи. Вы научите моих воинов искусству воинов Сваны, тогда олунха станут непобедимы.

Осаули подошёл к Глебу и положил ладони ему на плечи. Глеб повторил его жест.

Через десять минут Глеб расставил воинов Умала на берегу так, как это делал на спортивной площадке сержант Ерменкулов согласно требованиям методички боевой и физической подготовки, утверждённой Министерством Обороны. С помощью Славы он показал первые движения комплекса рукопашного боя. Воины отрабатывали движения так старательно и упёрто, что Глеб искренне удивлялся их упорству и желанию. Умала остановил тренировку, когда из-за горизонта должен был показаться спутник Баланги, и воины бросились в воду, с удовольствием изображая беззаботное купание, но потом, когда спутник скрылся за горизонтом, опять вернулись к занятиям. Слава подошёл к Глебу и негромко заметил:

— Парни меня приятно удивляют! Не помню у себя такого желания работать!

— Да уж! — Согласился Глеб. — Ребята талантливые! Удивительная сообразительность, и, самое главное, способность к запоминанию.

Вечером, прощаясь, Умала спокойно и серьёзно сказал:

— Искусство Воина Ночи учит жизни. Смерть всегда стоит у нас за спиной и ждёт, когда мы ошибёмся! Настоящий воин выживает там, где это невозможно. Чтобы самообладание не покинуло, воля должна подавлять страх. Воин должен точно знать, что кто-то стоит позади него, тогда он защищён. Вы должны иметь свой источник этой таинственной силы, которая всегда оповестит вас об опасности. Идите в зал Воинов Снов. Аланта ждёт вас. Мы продолжим завтра.

Тала повёл искателей в деревню. Глеб удивился, что им не придётся нырять, как в первый раз, чтобы попасть в Зал. К ещё большему удивлению, они спустились в Зал Мудрости. Встретивший их там Воин Ночи проводил искателей в боковую комнату, и открыл потайную дверь в коридор, по которому искатели прошли в Зал Воинов Снов. Здесь им вновь, как в первый раз, подали чаши с жидкостью, пахнущей травами. Воздух уже знакомо терпко пах сладковатым дымком и пряностями. Кристалл на чёрной колонне переливался, меняя цвет от тёмно-фиолетового к сине-зелёному. Теперь его тона были намного темнее, чем в тот, первый раз, когда искатели впервые увидели его. Глеб лёг на каменную плиту, чувствуя её теплоту. Аланта неторопливо подошёл к Глебу, повернул его руки ладонями вверх и вложил в них тяжёлые каменные шары, доброжелательно и негромко произнеся:

— Сожми их в своих руках! Когда уснёшь, они должны оставаться в ладонях.

Глеб сосредоточился на необычных, но приятных ощущениях. Шары были немного шершавыми и тёплыми. Их тепло проникало в ладони, струилось по рукам, в плечи, шею, затылок, и разливалось оттуда по всему телу, опускаясь до самых ступней. Следующее за ним расслабление окутывало и погружало в дремоту. В тишине, в воздухе негромко потрескивали разряды вокруг кристалла, и Глеб не заметил, как уснул…

… Тревога проникла в самое сердце, и Глеб открыл глаза. Его волокли братья Спиридоновы и здоровяк Евтухеев. Глеб закричал на них:

— Вам что, мало было?!

От его мощных яростных ударов нападавшие разлетелись в стороны, и вдруг Глеб услышал рядом с собой знакомый голос, который тотчас узнал — Агафья!

— Ты что это делаешь, голубь?

Глеб обернулся — Агафья стояла перед ним и укоризненно смотрела на него. Глеб радостно двинулся к ней и хотел уже что-то сказать, но Агафья осуждающе покачала головой:

— Ты ведь теперь в таком месте находишься, таким премудростям тебя учат, а ты? Да разве можно такую волю им давать?

Она ткнула пальцем в то, что было за его спиной. Глеб обернулся — вокруг него плясали, выли и хохотали маленькие чёрные тени, похожие на клубки живого чёрного дыма.

— Уйми свой гнев! — Услышал он голос Агафьи. — Ты воин света! Разве ты имеешь право питать ярость и злобу?! Зачем их кормишь?

Внезапно почувствовав удушье, Глеб упал на четвереньки и тяжело задышал, физически ощущая, как из его лёгких вытекает густая чёрная смола, заставляющая его яростно выть, кричать и гневно скрежетать зубами.

— Ну то-то! Молодец! — Снова услышал он над собой голос Агафьи. — Увидимся, голубь, увидимся!

Тяжело дыша, Глеб открыл глаза. Воздух терпко пах сладковатым дымком и пряностями.