Дервиш

Глава 17. Путь в Отала-Вача

Они шли весь остаток дня, не сбавляя темпа, пока, наконец, в наступившей вечерней темноте не услышали с облегчением слова Каити:

— Пора найти место для ночлега!

Узкий ручеёк тихо струился между валунами, изредка нарушая тишину чуть слышным всплеском. Рутха сбросил с плеч сумку и привалился к камню. Рядом с ним, к соседнему валуну, припал Тала. В воздухе реяли огромные стрекозы, с треском проносясь над головами, с крон окрестных деревьев округу оглашали голоса разных птиц. Каити выбрал большой плоский камень и сел рядом с ним, подогнув ноги. Он достал из сумки флягу и напился воды. Поставив флягу на камень, достал из сумки несколько плодов тташ и неторопливо разложил их на камне. Глеб и Слава внимательно смотрели за тем, что он делает. Они впервые участвовали в военном походе и им было интересно всё. Остальные разведчики последовали примеру своего вождя — сев вокруг камня, они напились воды и принялись ужинать плодами. Усталость уходила. Раздевшись, воины омыли себя в ручье, выполоскали вещи и развешали на верёвках вокруг костра. Глеб подсел к Каити:

— Где Дервиш? Почему он не с нами?

— Он отправился в далёкое путешествие к своему Учителю. — Ответил Каити. — Его тело в Зале Мудрости, с ним Баули и Аланта.

Глеб обменялся со Славой многозначительным взглядом. Оба они поняли из слов Каити, что происходит что-то очень важное.

— Что мы ищем?

— Баули сказал, что мы поймём, когда достигнем цели. Создатели дадут знак.

Слава покачал головой и сказал по-русски:

— Опять старая песня. Пойди туда, не знаю куда, найди то, чего там есть. Что же они все загадками с нами говорят?

— Мой друг говорит, что мы искали в городе, не зная, что должны найти, — объяснил Глеб Каити, — мы ничего не обнаружили, и знаков тоже не видели. С нами был Дервиш.

— Мы не знаем, что находится в городе. — Ответил Каити. — Он под сильной защитой. Очень сильная защита, сильнее человека. Олунха хранят те земли, наши воины смотрят, чтобы там не ходила Баланга. Мы не знаем, что в городе, не знаем, куда и как войти.

— Как давно вы охраняете город? — Спросил Слава.

— Вождь Сас приказал охранять его, когда узнал, что Баланга что-то ищет там.

— Что же может там храниться? — Удивился Трутнёв.

— Если Создатели решат, что это нужно, они откроют тайну, и дадут знак. — Уклончиво ответил Каити.

— Ваш вождь был мудрым человеком. — Заметил Глеб.

Каити улыбнулся:

— Великий человек возвышается над людьми своей мудростью, и потому говорят, что он великий. И ещё он был твёрд духом. Мать моей матери рассказывала мне, что у вождя Сас был колдун. Когда олунха начали войну с Балангой, колдун много раз пытался отговорить вождя от противостояния. Он говорил, что дружба с Балангой принесёт не только мир, но и много пользы для олунха. На это Сас отвечал, что Баланге нужны не друзья, а рабы и прислужники. А когда колдун вышел из терпения и заявил, что духи против войны, и требуют послушания, Сас убил колдуна со словами: «Тогда иди и договорись с ними!».

— Однако! — Покачал головой Трутнёв.

— Давайте спать. — Сказал Каити, и устроился поудобнее на траве, закутавшись в плащ.

Глеб последовал его примеру. Увидев, как Слава засыпает, сжимая в руке амулет с вышитым треугольником, он улыбнулся.

…Кто-то потряс Глеба за плечо. Он обернулся, и увидел серьёзное лицо Дервиша. Глеб сразу заметил необычную одежду, в которую тот был одет: светлая, с ниспадающими складками, тога была лёгкой и тонкой, и словно струилась вслед за движениями тела. Она напоминала римскую, если бы не вытканные на ней золотые знаки.

— Идём! — Коротко сказал Дервиш.

— Постой! — Глеб быстро поднялся с травы. — А Слава?

— Он тоже идёт. — Коротко ответил Дервиш, не оборачиваясь.

— Ты же сейчас где-то далеко! — Говорил Глеб, шагая следом и глядя в спину Дервиша. — А куда мы идём?

Дервиш обернулся, и показал рукой вверх. Глеб поднял голову. Над ним был потолок, собранный из множества деталей. Он уже видел эти своды, освещённые откуда-то изнутри, сбегающие к стенам подобно водопаду. Глеб повернулся и увидел перед собой отца, сидящего в кресле. За стеклянной стеной, сквозь пелену тумана, кусками появлялась зелёная долина, с невидимого неба вниз, к земле, хлопьями опускались облака.

— Здравствуй, сынок! — Отец с улыбкой поднялся с кресла навстречу. — Как ты себя чувствуешь?

— Здравствуй, папа! — Глеб обнял его, вновь ощущая волнение.

— О, какой ты сильный! — Рассмеялся отец. — Садись, у нас есть время немного поговорить.

— Что я здесь делаю, папа? — Глеб сел на край дивана.

— Тебе идёт этот образ воина! — Одобрительно кивнул отец, глядя на его одежду, доспехи и плащ. — Ты выглядишь очень… очень убедительно!

Сев в кресло, он закинул ногу на ногу и, став серьёзным, повторил вопрос Глеба:

— Что ты здесь делаешь? Что делаешь?.. Мы все учимся, Глеб. И я, и ты. Тот, кто вас привёл, просил встретиться с тобой, чтобы исчезли последние следы одного старого происшествия, очень болезненного и неприятного, в котором мы все принимали непосредственное участие. Ты не представляешь, сынок, в каких событиях ты теперь участвуешь, и кто дарит тебе своё внимание. Я горжусь тобой. Горжусь, что у тебя такое чистое сердце, такой сильный дух!

Глеб слушал отца, видя, как колышется перед глазами, словно в горячем воздухе, его образ, стены, мебель и предметы в кабинете. Неожиданно он вспомнил, как они отправились в поход, что он лёг спать не в Зале Воинов Снов, а на траве у костра!

— Делай, что должен делать. Иди со своей судьбой. — Продолжал отец.

— Папа! Я сейчас сплю на траве. Как я здесь… — Глеб смешался.

— Понимаю! Ты удивился, что не машина тебя сюда принесла! — Улыбнулся отец. — Твоё сознание растёт. Скоро машина тебе вообще не понадобится! Сейчас вам помогает тот, кого вы зовёте «Дервиш». Потом ты сможешь делать это по своему желанию, и днём, и ночью, как олунха. И ты, и Слава, и Вика. Кстати, как она?

— Она нормально себя чувствует.

— Сынок, вам пора! У вас здесь важное дело! — Отец встал из кресла и подошёл к Глебу.

Обняв его, он добавил:

— Я всегда рад видеть тебя. Мы с тобой ещё обязательно встретимся.

Всё вокруг растворилось в свете. Кабинет отца исчез, и Глеб заскользил по длинному и невероятно высокому коридору, выложенному огромными каменными глыбами. Гигантские валуны, каждый из которых был в несколько раз выше человеческого роста, явно были обработаны, их полированная поверхность отражала свет, окружающий пролетающих мимо них в темноте путешественников. Из темноты возникло сияние зеркала, отражающего свет. Перед ними колыхалась полностью закрывающая проход подвижная стекловидная масса, похожая на поставленную вертикально гладь озера. Дервиш приблизился к ней, и влетел сквозь появившееся отверстие. Глеб последовал за ним. Они оказались в огромном зале, слабо освещённом сиянием плавающих сверху матовых шаров. Глеб двинулся вперёд. Перед собой он увидел тёмную фигуру, похожую на человеческую. Дервиш в темноте хлопнул в ладони и громко крикнул: «Агна!». Под потолком зажглись сияющие шары, быстро усиливая свечение, и вскоре стало светло, словно днём. Лучи света выхватили из темноты высокие каменные своды и гладкие блестящие стены. Свет быстро распространился по пещере, и оказалось, что она огромных, просто невероятных размеров! Глеб замер в изумлении. Огромный зал был заполнен большими и маленькими статуями, изображающими всевозможных существ, механизмы, здания, приспособления. Бесконечные ряды статуй уходили вдаль, в бескрайние просторы зала, дальний конец которого терялся в светящейся сизой дымке. Люди и существа разных рас, разных размеров, сидящие, стоящие, бегущие, лежащие, занимались важными и обыденными делами, восседали на тронах, сидели верхом на животных, застыли возле каких-то неизвестных устройств и механизмов.

— Что это? Где мы? — Спросил Глеб.

— Это коллекционный зал. — Ответил Дервиш, стоя между серо-зелёных статуй, и оглядывая их. — Здесь учителя, воины, учёные, мастера. Исследователи. Те, кто двигал науку и искусство, учил других любви и правде, те, кто служил эволюции духа и защищал жизнь.

— Откуда они?

— Они жили в трёх мирах с начала времён.

— Странное место. — Сказал Глеб, оглядывая зал.

— Да. — Согласился Дервиш. — Здесь всё устроено иначе, чем в человеческих жилищах.

— Почему я здесь один? — Спросил Глеб.

— Вы все здесь. — Ответил Дервиш.

Глеб покрутил головой:

— Я никого не вижу.

— Ты не видишь Славу, потому что так нужно. А Вике ещё рано путешествовать. Она видит всё твоими глазами.

Глеб шёл между застывшими фигурами. Невероятно худой высокий человек с лицом, очень напоминающим лошадиное из-за длинной выступающей челюсти и очень короткого носа, лечил лапу небольшого динозавра. Стоящая чуть дальше фигура, закутанная в длинный плащ, представляла некоего мастера, вырезающего знаки на ровном квадратном камне. Ещё дальше безволосый худощавый человек пятиметрового роста в одежде, напоминающей монашескую тогу, улыбаясь, держал в десятипалых ладонях огромный светящийся шар.

— Что мы здесь делаем? — Спросил Глеб.

— Простые смертные не должны здесь находиться. — Ответил Дервиш. — Вам разрешили посетить это место, чтобы вы научились познанию. Походи здесь, послушай себя. То, что будет тебе нужно и полезно, обязательно обратит на себя внимание.

— Объясни. — Глеб остановился и посмотрел на Дервиша.

— Подойди к любой статуе, которая покажется тебе интересной, и попробуй увидеть.

— Что увидеть? — Удивился Глеб.

— Жизнь. — Ответил Дервиш.

Глеб посмотрел вокруг и, выбрал фигуру крепкого мужчины верхом на звере, похожем на гепарда. Длинные, обвитые жилами, крепкие лапы животного заканчивались изогнутыми когтями, голова на мощной шее свирепо пригнулась, мускулистое тело напряглось, готовое к рывку, приоткрытая пасть обнажила в оскале острые клыки. Из груди животного чуть ниже передних лап торчала ещё одна пара коротких, очень похожих на крабьи, кончающихся острым когтем. Они были сложены и плотно прижаты к груди. Глеб, прочувствовав мощь и свирепую силу животного, вздохнул, переведя дух, и поднял глаза на седока. Тот больше не был каменным. Серо-зелёный цвет статуи растворился, и наездник приобрёл свои цвета. Косматая голова с заплетёнными в косы волосами поворачивалась из стороны в сторону, взгляд острых глаз из-под мощных надбровных дуг вперился в горизонт, борода шевелилась на ветру, на груди развевались шнурки одежды. Зал со статуями исчез, вокруг была раскалённая солнцем каменистая пустыня, с высящимися кое-где полуразрушенными скалами из песчаника. Держась за широкий ремень, одетый на шею зверя, человек крикнул что-то, и животное рванулось вперёд. Острые когти вспороли землю, отбрасывая назад вырванные комья, горло издало хриплый рык, и мышцы под шкурой зверя яростно заработали. Неудержимый бег по каменной пустыне приносил ему удовольствие, и он радостно мчался вперёд. Наездник крепко держался за широкий ремень, длинные волосы развевались на ветру, плащ из шкуры от порывов ветра подлетал кверху и падал. Стремительно прыгая с камня на камень, перемахивая через огромные глыбы, зверь летел вперёд, подобно чёрной молнии. Но вот наездник заметил тех, кого он искал. Несколько чёрных точек вдалеке двигались цепочкой. Наездник коленями направил бег зверя к ним. «Уф-уф-уф-уф» — воздух шумно вырывался из груди животного, перепрыгивающего каменные глыбы и разбрасывающего за собой шрапнель стучащих по валунам мелких камней, вырванных из земли острыми когтями. Заметив приближающегося всадника, враги заулюлюкали, громко крича и подпрыгивая, угрожающе трясли копьями над головами. Всадник вытащил из-за пазухи два камня, связанных верёвкой, и начал крутить их над головой. Как только зверь оказался достаточно близко, он метнул своё оружие в ближайшего врага. Верёвка фыркнула в воздухе и тотчас обмоталась вокруг шеи закутанного в шкуру верзилы. Камни разбили его голову, и враг рухнул на землю, выронив копьё. Всадник спрыгнул со зверя, кувыркнувшись по земле. В руках он крепко сжимал дубинку с вбитыми на конце звериными клыками. Уклоняясь от брошенных копий, он отважно ринулся на врагов. Двоих зверь уже сбил с ног, прыгая на них и кусая. Крабьи лапы втыкали свои острые когти в тела поверженных и прижатых к земле врагов, насквозь пронзая их. Через несколько мгновений бой закончился. Зверь разрывал мёртвые тела, жадно заглатывая куски мяса.

— Его имя звучит как «Фан». — Раздался рядом голос Дервиша, вырывая Глеба из видения. — Он был первым в мире Балокха, о ком слагали легенды. Народный герой, защищавший свой народ от врагов.

— Зрелище не для слабонервных. — Глеб выдохнул, удивляясь тому, как легко ему в этот раз удалось сбросить морок. — Я бы не назвал его героем. Ведь он убийца. Пусть даже смелый и безрассудный.

— Каков мир, таковы и герои. — Философски заметил Дервиш. — Не забудь, когда это происходило. Он убивал для того, чтобы защитить жизнь.

— Ну, если только так смотреть на вещи. — Согласился Глеб. — Диалектика.

— Именно. Ты верно понял. Пойдём дальше? — Дервиш двинулся вдоль рядов серо-зелёных статуй. — Здесь люди, животные и растения разных времён, предметы быта, культов, науки, искусства. История трёх миров.

— Музей мира. — Покачал головой Глеб.

— А это — вождь Сас. — Дервиш указал на стоящую перед ними трёхметровую статую.

— Он был такой высокий?

Глеб рассматривал легендарного вождя, запечатлённого с копьём олунха в руке, вторая рука объединителя племён лежала на амулете.

— В те времена всё живое было больших размеров. Гравитация, содержание кислорода — всё было иным.

— А здесь есть твоя статуя?

— Мне нужно очень многое сделать, чтобы она здесь появилась. — Ответил Дервиш.

— Неужели вождь Сас сделал больше, чем ты? Или Фан?

— Жизнь устроена просто — как только заканчивается одна история, сразу начинается другая. В те времена сделать подобное тому, что сделал Сас, было очень сложно, и трудно. Это теперь нам, ныне живущим, прошлое кажется простым.

— Да, ты прав! Я не подумал. — Кивнул Глеб.

Дервиш жестом предложил Глебу идти вперёд. Тот прошёл мимо него, и остановился — одна из статуй привлекла его внимание. Глеб подошёл к ней поближе. Она изображала двух мужчин такого же роста, как и фигура вождя Сас, стоящих возле огромного плоского диска, превышающего их рост вдвое и поставленного вертикально. К центру диска был прикреплён шар, от которого расходились тысячи тонких проводов, обвивающих диск. Глеб вглядывался в лица мужчин.

— Это сыновья Верховного жреца Пелока, два брата, Памр и Бадин. — Объяснял Дервиш. — Они жили в Атлантиде во времена правления мудрого государя Цемвура. Они строили виманы, исследовали явления природы, мечтали о полётах к другим планетам. Им удалось сделать за свою жизнь множество открытий, которые подняли человека на новый уровень развития духа и мысли. По милости Создателей они, наконец, сумели построить виману, способную летать к другим планетам.

Что-то произошло! Глеб, не отрываясь, смотрел на лица атлантов, не в силах понять происходящее. Безотчётное волнение охватило его, не давая вздохнуть! Он видел их в первый раз, но каким-то непостижимым образом он знал их! Дервиш улыбнулся:

— Тот, кто известен ныне как Вячеслав Трутнёв, тогда носил имя Бадин. Он был младший из братьев. Старшим братом по имени Памр был ты. Однажды я уже рассказывал тебе. Теперь ты видишь.

Зал исчез! Свежий ветер из открытых окон ударил в лицо, наполнив лёгкие и отпустив прерывающееся от волнения дыхание. Яркий солнечный свет через огромные окна лился в мастерскую, столы вдоль стен были заставлены приборами и завалены разными инструментами. С высокого потолка свисали разнообразные тросы и цепи. Глеб увидел Бадина, который стоял к нему спиной возле развёрнутого вертикально на замысловатой подставке огромного плоского диска, превышающего вдвое человеческий рост. Бадин потёр рукой затылок и с задумчивым видом обернулся к нему:

— Памр! Помнишь, ты говорил, что когда вимана окажется в невесомости, нужно как-то уменьшить расход энергии, чтобы сэкономить её? Я придумал, как изменить схему энергоблока и передачу поля на магнетрон!

Глеба охватила какая-то мягкая сила, которая словно отодвинула его в сторону. Теперь он видел всё происходящее в мастерской со стороны. Бадин отставил в сторону крышку приборного отсека и повернул рычаг подъёмника. Агрегат магнитосферы с жужжанием поворачивался и становился вертикально. Памр, держа в замасленных руках металлическую коробку с торчащими из неё рычажками и проводами, повернулся к нему и молча смотрел.

— Смотри! — Бадин подошёл к диску и показывал рукой, объясняя. — Если мы поставим здесь и здесь дифлоидные прерыватели, которые ты придумал, то сможем связать их в схему с блоком инфузираторов, и они станут работать одновременно! Так мы снимем часть нагрузки на магнетрон, а если удастся применить ту же схему на общий энергоблок, то станет возможным разделить аккумуляторы на отдельные блоки и переключать их. Один работает, другой заряжается!

Памр задумчиво выслушал брата, отложил прибор, с которым возился, в сторону, вытер руки, и одобрительно кивнул:

— Насчёт магнитосферы ты прав, Бадин! Теперь нужно подумать, откуда привести силу для прерывателей.

— Да! Провода может разорвать вращающимся сердечником! — Согласился Бадин. — Нужно искать решение.

Отойдя в сторону, он сел на табурет, и, напряжённо думая, смотрел на конструкцию.

Памр ходил вокруг огромного диска магнитосферы, что-то прикидывая и размышляя, заглядывал под крышку агрегата и колпаки защитных кожухов.

— Я уже хотел предложить добавить ещё один слой! — Рассуждал вслух Бадин.

— Нет, Бадин, нельзя. Это увеличит вес, а он — наш главный враг. — Памр в задумчивости потёр подбородок. — А что если нам наклеить полоски медной фольги на кожух?

— Памр! Ты молодец! — Бадин вскочил и восхищённо хлопнул в ладоши. — И как мне не пришло это в голову? Фольга приведёт силу к прерывателям, и вместе с кожухом будет хорошо закрыта изолирующим слоем!..

… Глеба качало. Он сел, почти упал на пол, почувствовав сильную тошноту, и схватился за голову. Всё плыло перед глазами. Дервиш положил руку ему на плечо, другую держал над его головой:

— Ничего, это нормально! Сейчас пройдёт!

Глеб ощутил холод, проникающий в голову. Дышать стало легче. Дервиш опустил руки:

— Никогда никому не рассказывай, где ты был и что видел.

— Я понимаю. — Кивнул Глеб.

… Он открыл глаза. «Музей мира». Эти слова звучали в голове. Прохладный ветер разгонял лёгкий утренний туман, стелящийся над землёй. Рутха скручивал верёвку, на которой сушились вещи, Каити переплетал тетиву, снятую с лука. Слава, выглянув из-под плаща, тотчас отбросил его в сторону и поднялся.

— Доброе утро, Памр! — Сказал он. — Как тебе музей?

— Неожиданно, Бадин! — Ответил Глеб.

— Не то слово! — Кивнул Слава.

Каити встал, и, навалившись на лук всем телом, вновь натянул тетиву. Отложив его в сторону, он сел. Искатели услышали его голос:

— Сегодня мы вступим на земли тават. Если придётся, сможете ли вы пронзить врага копьём?

Глеб почувствовал дрожь, понимая серьёзность происходящего и важность заданного вопроса, но, резко отбросив сомнения, утвердительно кивнул головой. Трутнёв так же спокойно кивнул в ответ. Каити улыбнулся, молча достал из своей сумки несколько плодов, и положил их на камень. Разведчики сели вокруг и начали завтракать. И Глеб, и Слава ели молча, ни на кого не глядя, и не поднимая головы, думая о ночной экскурсии. Воспоминания прошлой жизни нахлынули, забирая силы и внимание. Изредка бросая взгляды друг на друга, оба понимали, что чувствуют одно и то же.

Поев и напившись воды, путешественники наполнили фляги в ручье, собрали вещи, и вновь двинулись цепочкой, следуя за вождём. Утро, окутанное молчанием, наполнило сознание искателей пониманием важности того, что они должны сделать.

Небо очистилось, и ярко засияло солнце, по-летнему припекая землю. Греющиеся на камнях ящерицы шустро шныряли в щели при приближении людей. Стрекозы рвали воздух крыльями прямо над головами. Прыгая по камням, Глеб почувствовал, как неудобно нести копьё в руках. Он достал из сумки верёвку и привязал её к древку. Закинув привязанное копьё за спину, он продолжил путь. Трутнёв последовал его примеру. Идущий следом Тала улыбался, но по-прежнему нёс своё копьё в руке. «Да уж! — Раздражённо думал Глеб. — Когда-то межпланетные корабли конструировал, а теперь вот — верёвочки привязываю! Гений поселкового масштаба! Метаморфозы!».

Впереди раздался громкий стук камней, и несколько небольших животных с густой длинной шерстью, высоко подпрыгивая, помчались прочь. Каити посмотрел им вслед и вновь двинулся вперёд. Ниже их, в зарослях у подножия холма, раздались треск и хруст ломаемых ветвей. Кто-то мощный и массивный, с тяжёлым храпом продирался сквозь зелёную стену ветвей. Каити снова остановился, подняв руку. Неожиданно тишину разорвал надрывный, тоскливый вой множества голодных глоток.

— Мунгаты! — Голос Каити прозвучал быстро и спокойно. — Не двигайтесь. Они охотятся, а мы спугнули их добычу.

Глеб сорвал копьё с плеч и, дёрнув за концы верёвки, быстро развязал узлы. Верёвка упала. Сжимая древко, он напряжённо всматривался в переплетение ветвей. Трутнёв держал лук. Беготня и завывания у подножия не утихали. Несколько мунгат выскочили из зарослей и, нервно переступая, водили носами в воздухе. Короткие, мускулистые тела с пятнистой, как у гиен, шерстью, увенчивала клыкастая короткая морда с торчащими остроконечными ушами, придававшими зверю зловещий вид. Мощные задние лапы были намного короче передних, сухих и суставчатых. Глеб почувствовал исходящий от них неприятный запах. Мунгаты кружили у подножия, явно потеряв добычу, нюхая воздух, землю и громко завывая время от времени. Глеб понял, что Рутха и Каити спрятали отряд от их глаз. Мунгаты чуяли новый запах, но, не видя разведчиков, нервничали. Стоять пришлось долго, пока внимание стаи не привлёк какой-то новый запах. Мунгаты двинулись в долину, их лай и завывания удалялись, треск и шум в зарослях утихли вдалеке. Спустя пару минут Каити спокойным голосом произнёс: «Они ушли». Отряд продолжил движение. Глеб поднял лежащую на камнях верёвку, опять подвязал копьё и закинул его за спину. Путь разведчиков лежал через каменный перевал. Они карабкались по скалам, обдирая руки и колени, подсаживая и вытягивая друг друга, ища опоры на крошечных выступах, где мог упереться только носок сандалии, бросали друг другу верёвки и подставляли плечи. Поднявшись, наконец, на вершину перевала, уставшие разведчики увидели расстилающуюся перед ними бурую равнину с зелёными перелесками, холмами с плоскими вершинами, речной долиной и белеющими вдали горными пиками. Между холмами бродили бесчисленные стада быков, рыжих и красных антилоп, пасущихся в речной долине. Каити долго и внимательно смотрел вдаль, потом ткнул пальцем в холмы за рекой, и разведчики услышали его голос:

— Отала-Вача там. Два дня пути. Скоро будет дождь, нужно спускаться в долину!

Видимо, хорошо зная дорогу, Каити уверенно зашагал по перевалу. Следуя едва заметными тропинками, бегущими между каменными завалами и замшелыми утёсами, отряд вышел на маленькое плато. Посреди него высилась небольшая каменная пирамида, сложенная из лежащих стопкой нескольких больших плоских камней. Сверху на них покоился человеческий череп, обложенный почерневшими цветами и засохшими плодами тташ. Каити остановился перед пирамидой. Разведчики встали позади него.

— Кто здесь? — Спросил Трутнёв.

— Мой друг. — Ответил голос Каити.

— А что с ним произошло?

— Однажды он пришёл ко мне, когда я был в мире снов. Он рассказал, что его украли тават, чтобы отдать Баланге. Узнав, куда его ведут, мой друг покинул своё тело. Мы уничтожили лагерь предателей, забрали его, и оставили здесь. Скоро он вернётся, чтобы снова быть с нами.

Каити убрал старые цветы и засохшие плоды, вместо них он положил несколько свежих. Рутха поставил возле черепа небольшую флягу из тыквы. Каити поднял руки, и разведчики услышали его голос:

— Духи лесов, Великие Воины Шатхаш, Астал и Кхтар! Сделайте наши ноги быстрыми, руки сильными и сердца смелыми. Дайте нам силы пройти наш путь отваги и правды, дайте силы видеть, слышать, знать! Мы все здесь гости! И в назначенный день мы вернёмся домой, и встретим друг друга. Храните наше дыхание!

— Храните наше дыхание! — Негромко повторили Рутха и Тала.

Через минуту Каити опустил руки и зашагал прочь. Отряд спускался вслед за ним в долину, чувствуя на себе удары редких капель дождя.

Дождь лил, как из ведра. Под навесом из плотной ткани, натянутым между вбитыми в землю кольями, горел маленький костёр. Разведчики закончили ужин, и молча сидели, кутаясь в плащи и глядя на огонь.

Каити показал Глебу на свой, украшенный большим когтем, амулет на груди.

— Ты спрашивал, что на моём амулете? Я расскажу! — Сказал Каити. — Мой предок был одним из тех, кто защитил вождя Сас от стаи мунгат. Тогда они были огромные и сильные, больше чем те, что бегают вокруг нас. Его имя было Шатхаш. Это коготь последнего из мунгат, которого он сумел победить.

— Там, у могилы, ты называл его имя! — Вспомнил Глеб.

— Великие Воины Шатхаш, Астал и Кхтар — воины, погибшие, защищая вождя Сас. — Сказал голос Каити. — Моя семья хранит этот амулет.

Немного помолчав, он спросил:

— Почему вы не говорите, как Воины Снов? Вы можете.

Глеб со Славой переглянулись.

— Мы учимся. — Ответил Глеб.

— Очень важно на землях врага хранить молчание и много слушать. — Продолжал Каити.

Глеб вспомнил занятие с Атау-ли.

— Когда ты будешь слышать меня, скажи! — Неуверенно произнёс он внутренним голосом.

Олунха беззвучно рассмеялись.

— Мы слышим тебя! — Прозвучал голос Рутха.

Каити одобрительно улыбался.

— Меня тоже слышно? — Спросил Слава.

Олунха согнулись от смеха, стараясь сильно не шуметь, несмотря на звуки дождя, заглушающие всё вокруг.

— Почему вы говорили голосом, когда умеете говорить, как воины? — Спросил Рутха.

— Мы всегда говорим так у себя дома. В нашем мире все так говорят, всю свою жизнь. — Ответил Глеб, не чувствуя обиды за смех.

Олунха молчали, бросая вгляд то на огонь, то на искателей, видимо, ощущая различия в жизни двух разных миров. Каити подбросил ветки в костёр. Небольшой огонь, окружённый телами воинов и закрытый от дождя навесом, почти не дымил, давая достаточно тепла, чтобы согреться. Прервав молчание, Каити сказал:

— Всегда говорите так. Олунха — единственные в Амритайе, кто говорит друг с другом так. Другие считают, что мы не любим разговаривать. Никто не знает, потому что ни один олунха не предавал свой народ, не рассказывал о нашей тайне. Искусство Воинов Снов дано нам нашими Отцами и охраняет олунха.

Тала и Рутха кивали головами. Каити продолжал, искатели чётко слышали его спокойный голос:

— Обычный человек не чувствует опасности, и не чувствует дыхание смерти. Очень немногие их смутно ощущают, но не знают, откуда исходит опасность. Чувства обычных людей не в состоянии это постичь. Воин должен уловить присутствие невидимого, грозящего ему бедой, ощутить мрак, что опустился на него, и услышать, как над его головой пронеслось дыхание тьмы. Важность услышанного им предупреждения очень велика. Это разрешение жить дальше, которое могут получить только Воины Снов. Развивайте ваши чувства, старайтесь постичь, непрерывно тренируйтесь, говорите друг с другом, и так вы начнёте чувствовать враждебные нам силы, поймёте, почему иногда мир становится гнетущим и тревожным. И будете точно знать причину.

Ложась спать, Глеб впервые заговорил со Славой, как Воин:

— Ты видел моего отца?

Слава взглянул на него и ответил так же:

— Да, он меня встретил! Он со мной разговаривал!

— А меня ты видел?

— Нет! Ни разу за всё время. Ни там, ни в музее.

— Спокойной ночи, брат.

— Спокойной ночи.

Глеб стоял на берегу и всматривался в бушующий океан. Волны вздымались над ним, окатывая облаками брызг, и падали у самых ног, разбиваясь в бушующие потоки. Небо от горизонта до горизонта затянули чёрные тучи, стремительно летящие в вышине. Бешеные ураганы рвали их в клочья, разгоняя и сбивая вновь. Глеб ждал. Огромная змеиная голова появилась среди волн и океан отступил, продолжая бушевать позади гиганта. Змей поднялся из воды, возвышаясь над крошечным человеком. Бог и человек смотрели друг на друга. Отец Моря стал золотым и засиял, как солнце, разгоняя тьму ночной грозы.

— Я здесь! — Сказал Глеб, волнуясь.

— Ты воин! — Голос Отца Моря зазвучал, как громовые раскаты. — Ты храбр.

— Я очень боюсь! — Покачал головой Глеб.

— Ты человек. Люди боятся. А чего боишься ты?

— Много чего. — Глеб пожал плечами.

— Ты знаешь все свои страхи. Встреться с ними и победи.

— Я хочу навсегда избавиться от них.

— Пока ты человек, ты не сможешь это сделать.

— Тогда я не хочу быть человеком.

— Чем ты заслужил это? Что ты сделал?

— Ничего. — Глеб опустил голову, поняв безрассудность своих желаний.

— Война и любовь. — Услышал он голос Отца Моря. — Что ты выберешь?

— Любовь! — Глеб поднял голову.

— Тогда победи войну.

— Как может любовь победить войну?

— Война — это не природа. Война — это люди, когда они или щадят, или убивают друг друга.

Глеб молча смотрел на высящегося над ним гиганта, понимая, как он мал рядом с ним во всех возможных смыслах.

— Война идёт к моему народу. — Сказал Отец Моря. — Ты спасёшь его для меня.

Сияние исчезло, и волны с грохотом разбились под ногами Глеба, окатив его солёными брызгами.

Ветер прогнал ночную грозу, капель дождя закончилась. Ночное небо посерело, на востоке уже розовел восход. Тала вновь разжёг костёр, разведчики сели к огню, готовясь к завтраку. Рутха достал из сумки плод тташ и ещё какой-то фиолетовый длинный огурец, и протянул Каити. Затем то же самое по очереди дал остальным. Глеб попробовал огурец на вкус, он оказался сладким. В ветвях деревьев вовсю пели и щебетали птицы. Ветер принёс запах трав и свежести, играл мокрой листвой, обрушивая с неё в траву ручейки воды. Несмотря на сырость, воздух был тёплым. Глеб неожиданно почувствовал острый животный запах, ворвавшийся в ароматы леса, принесённые ветром. Он резко повернулся в ту сторону, откуда он появился. Из перелеска раздались треск и хруст. Сбивая на ходу воду с листьев, из зарослей вышло огромное животное, похожее на чёрного медведя. Глеб вскочил, следом, обернувшись, как на пружине, подпрыгнул Слава.

— Ниппур! Не волнуйтесь, сидите, он никого не тронет! — Прозвучал спокойный голос Каити. — Уберите свой страх, зверь его чувствует и очень нервничает.

Ниппур поводил носом и, заревел, встав на задние лапы. Глеб, не сводя с него глаз, боролся со своим дыханием, пытаясь успокоиться. Рутха спокойно ел, глядя на ниппура, стоящего в двадцати метрах от него. Тала тоже смотрел, жуя фиолетовый огурец. Каити, заткнув флягу, из которой пил, отставил её в сторону, и взглянул на Тала:

— Тала! Покажи своё умение. Сделай его злым, а потом успокой. И отпусти.

— Хорошо, вождь. — Тала отложил огурец и вперился взглядом в зверя.

Ниппур вновь громко заревел, холка на его загривке вздыбилась, и он яростно рванул передней лапой землю, выворотив огромный кусок дёрна и отбросив его далеко в сторону. Затем, выпучив глаза и угрожающе рыча, чёрная громадина, перекатывая груды мышц под густой шерстью, двинулась на разведчиков. Каити поднялся на ноги, Рутха опустил руку с едой и повернулся к зверю. Ниппур зарычал тише, затем шерсть на загривке опустилась, зверь заворчал, попятился, и пошёл обратно в перелесок, время от времени оборачиваясь на людей под навесом. Каити сел на место, Рутха вернулся к завтраку, доедая тташ, Глеб со Славой тоже сели, недоумевая. Тала смущённо повернулся к вождю.

— Ты совершил ошибку! — сказал ему Каити.

— Да, вождь, я понял это! — ответил Тала. — Я представил слишком полную чашу гнева, зверь рассвирепел и поэтому пришлось с большим трудом его успокаивать. Я почти перестал властвовать над ним. Никогда больше я не повторю эту ошибку.

— Ты справился. — Успокоил его вождь. — И твоя ошибка очень ценна для твоего опыта! Сохрани её в своей памяти. Теперь она — твоя удача!

— Вождь! Что делал Тала? — Спросил Трутнёв.

— Тот, кто Тала, учится управлять животными. — Ответил Каити. — Это искусство моего клана.

— Разве этому не учатся в детстве, как искусству Воинов Снов? — Спросил Глеб.

— Детям нельзя это делать. Зверь чувствует возраст. Только взрослый может управлять.

— А что Тала говорил о чаше гнева? — Снова задал вопрос Слава.

— Зверь испытывает страх, который, достигнув своего предела, становится гневом, и тогда даже слабый нападает, защищаясь. Каждый зверь это знает, и, чувствуя страх в другом звере, ждёт его нападения. Поэтому ниппур, чувствуя ваш страх, готовился к вашему гневу, и очень нервничал.

— Высшая психология! — Улыбнулся Глебу Трутнёв. — А у меня от страха аж батарейки сели!

— Да, Слава! Это Серафим Саровский и Сергий Радонежский с медведями дружили. У нас бы так не получилось. А может, это просто пока не получается? А? — Подмигнул Глеб.

— Давай о чём-нибудь другом побеседуем!

— Опять батарейка садится? — Пошутил Глеб.

— Лёгкость в голове… — Начал Слава.

— Необыкновенная! — Подхватил Глеб, смеясь.

Закончив завтрак, разведчики сложили палатку и вещи, и с первыми лучами поднявшегося солнца снова двинулись в путь.