Застываю, вслушиваясь в его тяжелое дыхание. Представляю, как он сейчас выглядит. Наверняка весь в томатном соке, красный и озлобленный как сам Чёрт во плоти. Руки скользят по мне и опускают на твёрдую поверхность. Всё кружится перед глазами. Я слишком долго провела вниз головой.
— Где мы? — спрашиваю, осматриваясь, но ни черта не вижу. Темно так, что хоть глаз выколи. Ощущаю, что его руки находятся по краям от моей головы. То есть я зажата со всех сторон, а он вслушивается в стук моего сердца, которое сейчас готово вылететь из груди от страха. — Слушай…Глеб…Ты ведь Глеб, верно? Я просто пошутила…Успокойся, ладно? Я куплю тебе новую футболку…Ну или эту постираю…Или не знаю…
Господи, мне ещё страшнее, от того что он молчит. Так ведь запугивают своих жертв, да? Это специальная тактика? Да он просто профессионал!
— Поцелуй, — звучит грубый стальной тон. Я сглатываю. Я точно не собираюсь целовать его. Ни за какие, нахрен, коврижки!
— Я не буду, — отвечаю сдавленно. — Я сожалею, что пролила на тебя коктейль, но ты сам виноват. Ты обозвал меня шлюхой!
— Не шлюхой, а шлюшкой. Ты такая и есть, — цедит он снова, а мне так обидно. Просто до ужаса обидно. Я очень хочу его ударить.
— Ты скотина последняя, это понятно?! — спрашиваю, наконец ощущаю, что глаза начинают адаптироваться в темноте. Что-то я вижу. Какие-то очертания коридора, самого Глеба. Но пока смутно. — Я просто хочу уйти. Ты мне не нравишься. Я отдам тебе долг. Сколько я должна? Десять тысяч? Или сколько?
— Сто пятьдесят. Возьмешь кредит или…Насосешь в переулке за клубом? — спрашивает он, и я в ту же самую секунду даю ему пощечину. Смачную и сильную. Такую, от которой у меня жжет ладонь. Я редко бью парней. Но бывает, когда они позволяют лишнего, но вот это. Это хамство не ведает границ! Глаза слезятся от обиды.
Не успеваю испугаться, как его рука грубо хватает меня за затылок и притягивает меня ближе, а потом он просто застывает передо мной. Между нами несчастный сантиметр, а может и того меньше. От его губ до моих. Мы оба дышим как ненормальные. Меня трясёт, его трясёт. Я вообще не понимаю, что здесь происходит, но у меня все внутренности рядом с ним наизнанку выворачивает. Тёмный коридор кажется становится ещё мрачнее. Потому что мы с ним вместе составляем что-то тёмное и очень-очень насыщенное. От него пахнет мятой. Видимо, всегда так пахнет. Только теперь запах отчётливо смешивается с томатами, которые я совсем невежливо на него расплескала.
— Отпусти, — выдыхаю в его губы и боюсь пошевелиться. Хочется исчезнуть отсюда. Забыть этот день раз и навсегда. Забыть то, что мы вообще сюда поехали, что я порвала джинсы, что всё вот это произошло. Мои руки просто висят по сторонам от бессилия. Я уже даже боюсь драться. Просто послушно стою в ожидании самых беспринципных его решений.
— Вали, — говорит он, заставляя меня опешить, и отходит от меня шага на три назад.
Что? Мне не показалось?
— Чё встала? Вали, говорю отсюда нахрен, чтобы не видел тебя больше, — грубит он, и я пулей выбегаю на улицу, пока есть шанс, а потом поспешно хватаю свой телефон и начинаю названивать Соне.
— Кать? Кать, алё? Ты где? — спрашивает она меня, а у меня словно дар речи пропадает. Кое-как пытаюсь справиться с дыханием. Выровнять его. Не думала даже что когда-нибудь буду вот так нервничать. Я в каком-то переулке за клубом. Тут куча всяких странных персонажей, которые смотрят на меня далеко не целомудренными взглядами.
— Сонь, я на улице. С той стороны, где парковали авто… — объясняю я, пока вижу, что ко мне идут какие-то парни. Целой толпой, а я отхожу всё дальше к более освещенному месту, где есть камера видеонаблюдения.
— Я сейчас приду, — говорит она, а я начинаю нервничать.
— Сонь, тут парни какие-то стремные. Они жмут меня. Одна сюда не иди. Поняла меня? — кричу ей, пока меня уже вовсю окружают.
— Красотка какая. Выпить хочешь? — спрашивают, а я осматриваюсь. Понимаю, что не самая лучшая ситуация. Вокруг четверо каких-то отморозков. Я одна. Стою на парковке за клубом и трясусь от страха.
— Идите куда шли, — говорю более грубо и сжимаю в руках телефон.
Это в лучшем случае, Катя, им нужен твой телефон. А в худшем…В худшем…
Стою и нащупываю в кармане ключи, которые нашла у Светки в джинсах. Зажимаю их между пальцами. Так чтобы сделать что-то вроде оружия. Хоть какого-то. А иначе что я смогу предпринять против четырех здоровых парней?
— Да ладно, чё ты. Давай познакомимся. Мы выпить тебе купим. Есть подружки у тебя?
Едва слышу это, как по спине проходит липкий холодок. Страх съедает с потрохами. Зачем я вообще сюда приперлась? Чёртов мажор. Ненавижу его.
— Я не знакомлюсь. Оставьте меня в покое по-хорошему.
— А не то чё? — спрашивает один из парней. — Угрожать собралась?
Едва слышу это как ощущаю, что меня грубо остервенело хватают за волосы. Да с такой силой что я с ног валюсь, и от полученного адреналина начинаю бить его ключами прямо по лицу. Просто как умею. Бить и бить. Сыплются какие-то маты, парни начинают оттаскивать меня от него. И тут же перебрасывают через плечо, направляясь к чёрному джипу, пока я ору и вырываюсь, пиная всех и вся вокруг.
Мысленно прощаюсь с девственностью или даже с жизнью.
Но внезапно металлическая дверь клуба распахивается. На пороге стоит Сонька, до одури злой Глеб и его дружок Кир.
— Быстро поставили её и свалили отсюда на хуй, — сплевывает мажор на землю, и тут происходит что-то невразумительное. Те самые парни начинают бегать в панике.
У меня истерика. Я реву белугой. Не могу остановиться. Но меня тут же отпускают, просто ставят на ноги, сами рассаживаются в машину и уезжают оттуда прочь в течение нескольких секунд, а я съезжаю вниз на корточки. Не могу даже стоять на ногах. Соня кидается ко мне, чтобы помочь. Моя рука вся в крови, кажется, в чужой крови, а Глеб расхаживает из стороны в сторону и бесится, рассматривая меня, словно я в его глазах опустилась ещё хуже его давалок.
— Дура, блядь, — цедит он, и достает сигарету, а меня до сих пор трясёт. Я вообще не могу успокоиться. Почему я? Да ещё и дура? Что я сделала?
— Не плачь, моя, — успокаивает меня Соня и гладит по голове. Кир хмурится и что-то говорит Глебу. А тот глядит на меня исподлобья и качает головой. Тушит сигарету, выбрасывает в урну и подходит ко мне, протягивая свою руку.
— С рукой всё в порядке? — спрашивает более чем спокойным, но холодным голосом. Киваю. — Идём. Всё нормально. Не тронет тебя больше никто. — продолжает он. Я недоверчиво на него смотрю, но всё же протягиваю ему в ответ свою дрожащую окровавленную ладонь. Он помогает встать и идти тоже помогает, потому что мои ноги еле шевелятся. — Хочешь отвезу вас до вашей общаги? — спрашивает, и я киваю. — Ладно, посиди здесь полчаса. Вопрос один решу и вернусь. Только не бегай, блин, никуда. Сиди с Киром и подругой. От греха подальше.
Я просто слушаюсь. Нет сил спорить. Соня помогает мне сесть и обнимает. Кир же сидит напротив и молчит.
— Куда он поехал? — спрашиваю его, а он смотрит на выход.
— Скорее всего к Гамелю на квартиру, — отвечает он, рассматривая меня. По моему растерянному виду он, видимо, быстро понимает, что я никого не знаю ни в этом клубе, ни вообще. — Тот парень, которого ты ударила.
— А кто это?
— Тот, кого здесь быть не должно. И который очень пожалеет, что трогал тебя, — отвечает Кир, а я хмурюсь.
— То есть…В смысле?
— В прямом. Они не могли не видеть с кем ты пришла.
— А с кем я пришла?
— Ты реально не догоняешь? — интересуется Кир, но мне становится ещё непонятнее. Я вообще не из этих…Чтобы знать, кто там что и с кем.
— Нет, — отвечаю, и Соня наклоняется ко мне.
— Это Адов Глеб. Сын Александра Адова. Помнишь…Как-то речь заходила за его отца?
И тут я начинаю вспоминать. Владелец сети самых дорогих ювелирных магазинов. Негласный криминальный авторитет, от упоминания которого в кишках всё сворачивается. Очень страшный и жуткий человек, с которым связано не одно громкое дело. И его сын не далеко ушёл. Яблоко от яблони.
— Нет, — мотаю головой. — Нет, нет, нет…Ну нет же, ребят.
Кир качает головой мол «Ну ты капец дура, как можно не знать такого человека». А у меня сейчас инфаркт случится.
— И зачем он уехал? Зачем он поехал за меня там что-то выяснять?
— Дело не в тебе. Это черта его характера. Раз ты пришла с ним. Значит остальные должны проявлять уважение. Иначе это прямой плевок ему в лицо. Вот и всё. Он отпустил их только чтобы не делать ничего при тебе.
Замираю, слушая это.
— И что он теперь? Убьёт их что ли? — спрашиваю, округляя глаза. Я не хочу, чтобы кто-то кого-то убивал, тем более из-за меня.
— Не убьёт, но популярно объяснит.
— А почему ты с ним не поехал???
— Ты не слышала? Он наказал тебя стеречь, потому что ты можешь влипнуть в неприятности. Ибо характер у тебя, Катерина, просто ужасный, — добавляет он, а мне вот сейчас совсем не смешно. И не до улыбок, хотя он сам лыбится.
— А если они ему что-то сделают? Их четверо, он один, — твержу как заведенная, на что Кир лишь смеется.
— Глупостей не говори. Ты не знаешь Глеба. Просто релакс, детка. Сиди и пей коктейли. Ещё и надавала Гамелю. Ад походу от тебя в восторге просто после этого, — добавляет он, а я сглатываю ком. Соня смотрит на меня с сожалением, но у меня чувство, будто я влипла по самое «не хочу». Что я вообще здесь делаю?
— И что мне нельзя просто уехать сейчас?
Кир вдруг закатывает глаза.
— Катя…Ты вообще не понимаешь с кем имеешь дело, да?
— Нет, конечно нет! Ведь я не бываю в таких местах! Про его отца слышала только один раз! И на парковку тёмную я никогда одна не выхожу. Мы с Соней приехали из деревни. Поступили, подрабатываем, живем тут второй год и никогда в такое не влипали, а теперь!.. — замолкаю, потому что кажется не хватает кислорода.
— Будешь пить? — протягивает мне Кир коктейль, и я, наплевав на всю логику, выпиваю его залпом. — Ещё? — спрашивает парень, пока я пытаюсь прийти в себя.
— Да, ещё, — говорю, и он кивает, покидая нас. Соня держит меня за руку.
— Надеюсь, теперь мы просто дождемся и никуда не побежим?
— Давай напьемся, Сонь, а…Пожалуйста…
— Я не хочу пить, Кать. Мне Кирилл понравился. Хочу познакомиться поближе.
Оу…Я конечно за неё рада. Ведь Кирилл кажется намного приятнее Глеба. Намного.
— Ладно, хорошо…Поняла. Просто ждём, — отвечаю, но жду коктейля. Значит, Соня за мной присмотрит. Я не смогу смотреть этому Глебу в глаза после всего. Просто не смогу. Значит, надо напиться. Сколько он там сказал? Полчаса? За это время я вполне успею накидаться. Я способная! Ещё как!
— Слушай, Кир…А принеси сразу побольше, — прошу его, пока он косится на меня. — У меня стресс. — объясняю, и он приподнимает брови, глядя на Соню.
— Всё в порядке. Я прослежу, — говорит она, и он соглашается. Как же здорово у них получается. Вот он её слушается, а не черти что!
— Кать, ты с ним поспокойнее, ладно? Скоро избавишься…и всё, — твердит мне Соня, а я хмурюсь. Но вынуждена согласиться. Нужно быть пай-девочкой, только когда он рядом, у меня вообще язык живёт своей жизнью.
Кир приносит ещё четыре коктейля. Один вкуснее другого, и я пью их как не в себя. Только уже спустя пятнадцать минут понимаю, что голова кружится, стены разъезжаются, а острое плечо подружки кажется, очень и очень комфортным.
Слышу голоса на втором плане.
«Давно она так? В общагу? Домой? Нет я не могу…Всё будет нормально. Сам довезу завтра». Проваливаюсь куда-то. Словно в мягкое облако…Чувствую невесомость.
— Соооонь, от тебя так вкусно пахнет, — жмусь к подружке, а она смеётся каким-то бархатным смехом, от которого у меня щекочет затылок. — Прекрати…Соооонька, дура…
Звуки музыки становятся тише. Вспышка…Пальцы чувствуют кожаное сиденье. Приятно. Безумно приятно. А потом…Пустота…
Неожиданно падаю с кровати на пол. Громко и очень-очень болезненно.
— Ай! Твою мать, — недовольно ворчу, открывая глаза. Всё тело ломит словно после драки. Какого чёрта…Где я? Панически осматриваюсь и понимаю, что это чей-то дом…Огромная спальня в тёмных тонах, высокие потолки, метров пять, наверное. Господи. А рядом…На кровати…Чёрт! Приподнимаю голову и смотрю, проглотив язык. Нет…Нет, нет, нет!
Как такое могло произойти?!Как?
— Доброе утро, солнышко, — говорит Глеб сонным голосом, тянется в постели совершенно голый, прикрытый одной лишь простынкой и довольно смотрит на меня. Я тут же сгребаю какой-то плед и прикрываюсь им, подхожу и рыскаю по кровати рукой в панике. Кровь…Господи, тут кровь. Нет…Нет…Только не это…Пожалуйста…