Глава 27

Не знаю, как смогу быть без него. Но для него так много значит то, что случилось в тот день, та авария сильно повлияла на него, а Русу и вовсе сломала всю жизнь. Я не могу позволить, чтобы все эти вопросы оставались нерешенными и такими травматичными для него. Он ведь почти каждую ночь кричит. И мне больно от этого. Мне страшно за него. И я не хочу, чтобы отец ломал его бизнес. Не хочу, чтобы он подминал его под себя. И чтобы они породнились с этими Домбровскими против его воли. Это какое-то средневековье, блин. Жениться на ком-то только ради бизнеса… А уж тем более…Убивать из-за него любимую девушку сына…И своего же собственного внука…Что за чудовище Александр Адов? У меня в голове это не укладывается. И смогу ли я хоть когда-то поднять эту тему перед Глебом?

Весь день проходит в раздумьях, Соня рассказывает, что они с Киром поговорили. Что он был максимально напряжен при этом разговоре, но она смогла принять его поступок. И вроде как они всё уладили. А ещё мне звонит моя мама и сообщает, что они с Сережей решили переехать во Владивосток. Далеко, но здорово…Она уже даже подобрала там жильё. И я очень рада, что она действует решительно, пока отец не вышел из больницы и не попытался её отговорить. Хотя вряд ли та самая охрана позволила бы этому случиться…

А к вечеру за мной на работу приезжает Глеб. С огромным букетом из пионов, чайных роз и фрезий. Такая бесконечно нежная композиция, что я просто растекаюсь на месте. Только сейчас ловлю себя на мысли, что каждый раз, когда он заходит в мой офис, я даю оценку его внешнему виду и это всегда «Безумно красивый, божественно прекрасный, идеальный». Это всегда восторг…

Так же и сейчас. Голубые джинсы, белая футболка, косуха, взъерошенные волосы, часы, перстень на мизинце. Мне кажется, я разглядываю его дольше, чем подаренный букет. Естественно он это замечает, об этом говорит довольная ухмылка на его лице.

— Готова, красавица?

— Угу, — мямлю себе под нос, прощаясь с остальными, и выбегаю из офиса с ним за руку. — Спасибо за цветы…Очень красивые…

— Я тебе ещё кое-что взял. Только попробуй не принять.

— Ты в курсе что даже подарки делаешь с наездами и угрозами?

— В курсе, потому что иначе ты выделываешься. Вот.

Мы стоим возле машины, а он протягивает мне коробочку известного брэнда.

— Зачем? У меня же есть телефон.

— Хочу, чтобы был этот.

— Глеб…

— Кать, просто прими. Это ведь не сложно, верно?

— Ладно…Хорошо, — вздыхаю и кривлю губы. Такие дорогие подарки заставляют моё внутреннее «я» страдать. Не люблю понты, а ещё больше не люблю, когда эти самые понты не по карману. Так вот мне такой телефон явно не по статусу. — Мы куда-то едем?

— В ресторан с Соней и Киром. Нормально?

— Конечно…Только…Ничего, что я в джинсах?

— Ничего. Можешь быть в чём угодно, я тоже в джинсах, — улыбается он, целуя меня в щёку.

Этот день проходит идеально. Правда парни излишне напряженные, но мы с Соней разряжаем эту атмосферу. И даже тащим их танцевать.

— Помнишь, как мы впервые вот так танцевали? Ты вытащил меня в центр зала и заставил висеть на тебе, — смеюсь я, уткнувшись носом в его ключицу.

— Конечно помню. Тащился от твоего запаха. И сейчас тащусь, — отвечает он, пропуская пальцы через мои волосы и поднося их к лицу. — Обожаю тебя. И пиздец хочу трахнуть. — последнее почти шёпотом.

— Вот так и знала… — улыбаюсь, глядя в его голубые глаза. — Ты обещал свидание. Секс должен быть дома.

— Кто сказал, что секс не входит в свидание?

— Сам говорил, что я не только из-за траха важна…

— Ключевое здесь «не только», ведьма, — улыбается он, сжимая мою поясницу. — Я сказал матери, что мы хотим заехать, она попросила, чтобы через неделю. Отца как раз не будет дома. Я и видеть его не хочу, если честно.

— Ладно, хорошо…А то мне показалось, что мы некрасиво поступили с твоей мамой…Убежали, хотя она очень долго ждала тебя…

— Она сказала?

— Да…Она вообще очень тоскует по тебе. Была рада слышать любое слово о тебе. Не представляю, каково это…Родить сына, а потом ждать его внимания месяцами… Прости…

— Ведьма…Умеешь ты воткнуть нож в сердце…Навестим её и обещаю, будем весь день до самого вечера…

— Хороший мальчик, — глажу его плечи, а он сжимает челюсть.

— Не играй с огнём.

— И не думала, Ад…То есть, Глеб Александрович, — ехидничаю, пока он прижимает меня к себе всё сильнее.

— Я точно выебу тебя прямо в туалете…

— Ага, рискни, — шепчу с угрозой и смотрю на него с дерзостью в глазах. Обожаю, когда он становится напряженным. Будто я его ужалила…

Садимся за столик, парни наливают нам вино, мы с Соней болтаем о лекциях, а Глеб с Киром выглядят так, будто у них есть общий секрет.

— Я отойду, мне позвонить надо, — сообщает мой спутник и быстрым шагом направляется к выходу. Смотрю на Кира и кривлю губы.

— С ним всё нормально? Он сегодня немного…Раздраженный…

— По бизнесу решает. Всё норм, — сообщает он, на что я киваю. Не хочу лезть глубоко, ведь он не впускает. Значит, это не моего ума дело…

Когда Глеб возвращается, сразу кладёт мне ладонь на колено и сжимает его.

— Не хочешь уединиться? — спрашивает, вызвав у меня мгновенную дрожь.

— А как же ребята?

— Они тоже уединятся… — улыбается, пока я осмысливаю суть сказанного.

— Оу…Ну если так, ладно…

Соня застенчиво улыбается, когда мы прощаемся, а я сажусь в машину, глядя на Глеба.

— Ты кажешься взвинченным. У тебя точно всё хорошо?

— Я всегда такой, сама знаешь.

— Не всегда. Иногда ты бываешь спокойным…И кажешься…счастливым, — задумчиво произношу, когда мы отъезжаем от ресторана. — Мы домой?

— Нет, в одно место…

— Куда это?

— Увидишь, ведьма, — хитро поглядывает на меня, а я не люблю сюрпризы. Точнее мне не нравится, когда я не готова к чему-либо неожиданному. — Это не криминал, успокойся…

— И не извращения?

Глеб начинает хохотать.

— А ты бы хотела?

— Что?

— Извращения? — практически играет бровями от самодовольства.

— Нет конечно.

— Ну вот и всё. Прижми жопу. Ехать полчаса.

— Ладно, — соглашаюсь и пока мы болтаем обо всём на свете, не замечаю, как быстро машина паркуется около водоёма. Глеб помогает мне выйти, а я вижу пришвартованный к причалу катер. — Это что…Для нас?

— Для нас. Пойдём, — зовёт он меня, подав руку. Когда забираемся на судно, слышу звуки воды и мысленно успокаиваюсь, отбрасывая все плохие мысли прочь.

— И всё-таки…Ты, выходит, романтик? — улыбаюсь, на что он закатывает глаза.

— А ты ещё сомневалась?

— Ну… — смотрю на шампанское в ведёрке со льдом, лепестки роз, и ещё сильнее расслабляюсь. — Не догадывалась…

— Спустись вниз, там неоновая надпись «траходром», — ржёт он, отчего я в шутку ударяю его в грудь. — Ауч…Ну вот, опять…

— И всё же я посмотрю… — спускаюсь и вижу кровать, плазму, ванную комнату. Внутри довольно просторно, хотя с виду так и не скажешь. Присаживаюсь на край кровати и натыкаюсь взглядом на длинную бархатную коробочку. Блин…Не многовато ли подарков за один день? Ощущение, что он решил меня ими с ног до головы обсыпать. Открываю и застываю.

На атласном материале красуется цепочка с шикарным кулоном в виде сердца, обсыпанного бриллиантами.

— Это моё, если что… — заявляет он, спускаясь ко мне. — Вырвано из груди и отдано. В бессрочное пользование.

— Не боишься, что я его…Разобью или потеряю? — беру кулон в руку и долго смотрю на него, чувствуя всю аллегорию сказанного.

— Если разобьёшь или потеряешь, значит, так надо… — шепчет Глеб, присаживаясь рядом, перенимает у меня цепочку и надевает её на мою шею. — Ну, вот…

— Спасибо, — говорю, спрятав кулон под футболкой. — Всегда будет со мной.

Касаюсь его лица ладонью и перебираюсь к нему на колени, оказавшись верхом. Глеб рассматривает меня, словно видит в первый раз. Почти всегда смотрит с восхищением. Будто я — его главное достояние. На меня ещё никто так не смотрел.

Не дав мне отпрянуть, его ладонь зарывается в мои волосы, и он начинает целовать меня, пока мои руки уже тянутся к его футболке.

— Эй…А как же фильм и шампанское? Я хотел создать романтику, а ты только о сексе думаешь, — издевается он, ехидно рассматривая меня.

— Что ж…Романтика, говоришь, ну ладно, — пытаюсь встать, но меня одним рывком переворачивают и грубо укладывают на лопатки, нависнув сверху и удерживая мои запястья над головою.

— Я пошутил.

Глеб начинает срывать с меня одежду, пока я трогаю его фактурные плечи через ткань футболки и целую его шикарные губы. За секунду оказываюсь голой, а он снимает с себя только джинсы с боксерами и поднимается чуть выше в район моей груди.

— Я, блядь, обожаю твои сиськи, хочу трахнуть тебя в них и кончить тебе в рот…

Проваливаюсь в чан стыда от этих слов. Наверное, мои щеки горят, хотя с Адовым это уже обычное состояние.

— Подержи их, малышка…Сомкни вот так, — делаю как он просит, и вижу, как его член исчезает между моими вершинами, двигаясь вверх-вниз, а сам Глеб смотрит на это таким взглядом, что кажется готов сожрать меня. — Язык высуни и наклони подбородок, ведьма. Коснись головки… — его голос дрожит, ломается. Он точно в восторге от того, что видит и ощущает.

Блин, я даже не знала, что мне самой будет так кайфово от этого. Между ног тайфун. Всё мокрое и безумно возбужденное.

— Бляяяядь, — выдыхает он, двигая своими мощными бёдрами. — Сладкая…Твой рот такой сладкий…

Я едва касаюсь его головки, но всё же задеваю кончиком языка, видимо, доставляя больше эстетическое удовольствие, нежели тактильное. Его глухие стоны ещё сильнее возбуждают, я начинаю ёрзать своими ногами по простыне, чтобы хоть немного сбавить градус между своих пылающих ног.

— Я отлижу тебе после этого…Всю тебя вылижу, малыш… — обещает он, и тут же резко перехватывает меня, проталкивая член в мой рот. Едва успеваю вдохнуть воздух, когда он упирается в гортань и с сексуальным вздохом кончает внутрь. Сглатываю, вылизываю, вся дрожу. Он выдыхает, а потом подкрадывается к моему лицу своим.

— Это было охуенно, Кать… Пиздец охуенно. Мне с тобой до невозможности хорошо…

— А мне с тобой, — только и успеваю произнести, как он ныряет языком между моих трясущихся ног…

* * *

— Уже глубокая ночь, — шепчу ему на ухо, пока он гладит моё плечо кончиками пальцев и смотрит в потолок. Нас покачивает на волнах и запах воды приятно заполняет комнату. Я уже просто не представляю своей жизни без этого парня. Не знаю, что это внутри… Я раньше никогда этого не испытывала. — Ты так вкусно пахнешь…

— И ты… Хочу остаться здесь на неделю, — говорит он, вызвав у меня смех.

— Нельзя…Нам же на пары, на работу…Сам знаешь.

— Почему ты не можешь просто перестать работать? Ведь я реально могу дать тебе всё…Абсолютно всё, что ты попросишь…Хочешь куплю тебе спортивную тачку? Ты же хочешь такую…

— Нет, не хочу.

— Почему?

— Потому что не хочу быть содержанкой…

— Брось…Это такая глупость. Между нами же искренние чувства, а не деловые отношения. Разве нет?

— Конечно…Но всё равно…Я не могу так, Глеб…Если мы расстанемся…Если ты бросишь меня…Я останусь ни с чем…

— Стоп. В смысле? Что значит расстанемся? Как я могу тебя бросить? Я не самоубийца…А без тебя я жить просто не смогу, ведьма. Так что не говори глупостей…К тому же машину я бы сразу оформил на твоё имя.

— Прости, Глеб. Но нет…

— Ладно, — выдыхает он расстроенно. — Настанет время, и ты научишься принимать дорогие подарки. Будешь делать это с гордостью и наглостью.

— Возможно, но не раньше, чем в следующей жизни…Ложись спать, несносный мужчина.

— И ты ложись, дерзкая моя кошка…

Загрузка...