Дерзкий и Властный

Глава 1

— Хаммер, проснись, — знакомый голос раздался тихим шепотом у него над ухом. — Кажется, у нас образовалась маленькая проблема.

Макен «Хаммер» Хаммерман резко приподнялся, затуманенное состояние после сна моментально прошло. Лиам О'Нейл, опираясь о кровать, возвышался над ним с обеспокоенным выражением лица. Какого черта лучший друг разбудил его посреди ночи? Нахмурившись, Хаммер приподнялся на локте и недовольно пробормотал:

— Что такое?

Пристальный взгляд Лиама упал на Рейн Кендалл, безмятежно спавшую на огромной кровати, застеленной шелковыми простынями, смятыми после ночи любви, где они наслаждались каждой минутой, разделяя ее тело и любовь. Хаммер также перевел взгляд на женщину, которую они оба любили больше жизни. Яркая вспышка чувственного импульса промелькнула в разуме Макена, отдаваясь воспоминаниями, которые были наполнены образами того, как с ее губ срывались стоны, какой податливой она была и как извивалась между ними. К счастью, она все еще спала, ее черные как смоль ресницы покоились на румяных щечках.

Но внезапно чувственность момента рассеялась, черты лица Лиама стали жестче, его ощутимая напряженность заставила Макена замолчать: — Выкладывай.

— Она очень утомлена. Давай не будем ее тревожить, — он кивком указал на открытую дверь. — Пойдем обсудим все в ванной.

Хаммер нахмурился. Может, что-то произошло после того, как он заснул? Может, Рейн и Лиам поругались? Нет, это исключено, тогда бы он обязательно проснулся. Она не из тех, кто сдерживает свои эмоции, и не важно, будь то порыв страсти или же она просто расстроена. Страх сжал железными тисками его сердце. Что, если Лиам пересмотрел свои приоритеты и принял решение не делиться ею больше? Эта мысль наполнила Макена яростью. После долгих лет, в течение которых он не позволял себе прикоснуться к ней, сейчас Хаммер просто не сможет больше ждать. Если его ирландский друг думает, что она принадлежит всецело только ему, потому что он однажды одел на ее шею свой ошейник, то он лишился рассудка. Макен спас испуганную беглянку в той аллее и заботился о ней в течение долгих шести лет, во время которых не позволял себе даже лишнего действия. А это чего-то да стоит. Кроме того, Рейн нуждалась в них обоих. Тем более, теперь, когда она начала медленно, но верно опускать щиты, окружавшие ее сердце, когда они наконец пришли к компромиссу и начали действовать слажено в команде. Ее разделение могло повлечь за собой принятие нового плана действий, но они с Лиамом уже делали это ранее, не с ней… и не так удачно. Все же Рейн помогала им открыть в себе лучшие мужские качества и — что немаловажно — делала их партнерами. Хаммер знал, что его друг ощущал то же самое чувство идеального равновесия, когда она находилась между ними в их крепких объятиях. Действительно ли он решится покончить с этим?

Опередив любую возможную реплику Хаммера, Лиам взял свои джинсы, натянул их быстрым движением и решительно направился в ванную. Хаммер заботливым поцелуем прикоснулся ко лбу Рейн.

— Я не позволю ничему и никому встать между нами, прелесть. Клянусь тебе.

Чувствуя резкий приступ острой боли в челюсти, именно в том месте, куда приложился Лиам кулаком ранее вечером, Хаммер поднялся и попробовал подвигать ею из стороны в сторону. Их столкновение было неизбежным. Ревность и обида одолевала его в течение прошедшего месяца, когда Лиам запал на Рейн. К счастью, драка немного разрядила напряженную обстановку в их дружеских отношениях. Тяжело вздохнув, Хаммер натянул боксеры и присоединился к Лиаму, плотно закрывая за ними дверь в ванную комнату. При свете Макен заметил, что нос Лиама немного распух, хотя ни один из друзей не выглядел потрепанным. Во всяком случае, слишком.

— Я тебя слушаю, выкладывай в чем проблема.

Лиам напряженно втянул воздух, прежде чем заговорить:

— Мне только что позвонила Гвинет.

Какого черта хотела от Лиама его бывшая жена? Британская красотка была ожившей фантазией любого мужика, но за милой внешностью скрывалась настоящая стерва.

— Ты что, все еще общаешься с этой сукой?

— Блядь, нет, конечно же, нет! — бросил Лиам. — Ты же знаешь, я сменил номер после развода. Я сделал это специально, чтобы она не могла связаться со мной.

— Тогда как она тебя нашла?

— Никаких долбаных идей на этот счет.

Он явно не был в восторге от происходящего.

— Ну… она позвонила тебе. Так в чем состоит проблема?

Лиам помедлил с ответом:

— Она в «Темнице».

— Что?!

Эта новость вмиг избавила Макена от остатков сна. Он провел рукой по своим спутанным волосам.

— Я думал, что Гвинет жила в Лондоне. Зачем она притащила свою задницу через целый континент в мой клуб?

— Она сказала, что ей срочно необходимо меня увидеть, — Лиам закатил глаза.

Если бывшая жена Лиама хотела выплеснуть на него все накопившееся дерьмо — или, может, попросить денег — ей не нужно было преодолевать пять тысяч миль, чтобы сделать это. Желудок Хаммера скрутило от плохого предчувствия.

— Есть хоть какая-то, мать ее, идея зачем?

— Она говорит, что это вопрос жизни и смерти, — Лиам послал ему колкий взгляд. — Честно говоря, она проорала это в трубку.

Если это были ее предсмертные вопли, то невелика потеря.

Хаммер скрестил руки на груди:

— А как это касается тебя?

— Она не стала объяснять, просто сказала, что нам необходимо немедленно увидеться.

Другими словами, Гвинет хотела привнести побольше драматичности. Хаммер усмехнулся: — Ты, конечно же, не думаешь о встрече с ней.

— Мне бы не хотелось, но я сомневаюсь, что она уберется оттуда по собственному желанию. Не думаю, что ты будешь доволен, если она поселится у тебя в клубе.

— Даже на пять минут — нет! Я сейчас наберу Пайка, и он выставит ее.

Лиам стиснул зубы.

— Отлично. Она последний человек, с кем бы Рейн стоило знакомиться.

— Абсолютно согласен.

Язык Гвинет был подобен бритве. Он ни в коем случае не позволит этой суке хоть раз обидеть Рейн словом. Хаммер, не теряя ни секунды, потянулся в карман и достал телефон, чтобы набрать Смотрителя «Темницы», которого оставил за главного в свое отсутствие. Он надеялся, что это решит их проблему, но, зная Гвинет, та бы не приехала туда, если бы не хотела разворошить горшок с дерьмом. И, видимо, сейчас, она была обладательницей самой большой ложки. Гвинет не испытывала пылкой любви к Хаммеру, поэтому если она решилась приехать в клуб, чтобы встретиться с Лиамом, то однозначно задумала что-то плохое.

— Если она прибыла, чтобы вытянуть из тебя еще больше денег, то она помотает тебе нервы. Она всегда обманывала тебя, а ты до сих пор ей платишь щедрую денежную компенсацию.

Хаммер перевел взгляд на экран телефона. Шестнадцать пропущенных звонков и три сообщения.

— Блядь.

Лиам наклонился, чтобы посмотреть на телефон Макена.

— Вот дерьмо. Опять началось.

— Что такое «БДП»? — спросил Лиам.

— Большая долбаная проблема, — объяснил Макен. — Очевидно, он не смог выпроводить ее, потому что она все еще считает себя твоей женой. Я ему скажу все как есть.

Пайк взял трубку сразу же после первого гудка: — Слава яйцам, это ты, Хаммер. Что мне делать с этой… женщиной?

— Покажи ей, где находится дверь, пусть убирается оттуда. Она бывшая жена Лиама. У нее не может быть никаких дел в моем клубе.

— Уж как только я ни пытался выставить ее отсюда, но она и ни на дюйм не сдвинулась.

— Позвони копам. Она незаконно находится на моей территории.

Смотритель замялся:

— Если я это сделаю, то… что тогда будет с ребенком?

Хаммер замер.

— С кем?

Он не мог расслышать неправильно. Или мог?

— Что там? — Лиам нахмурился.

Хаммер вытянул руку, жестом приказывая Лиаму замолчать, и сосредоточился на том, что говорил ему Пайк.

— Повтори, пожалуйста.

— Ребенок. У нее ребенок. Я подозревал, что он от Лиама, поэтому отвел их в твой офис.

Ох, черт! Нет. Это же невозможно… ведь так? Хаммер впился взглядом в Лиама, его разум раскручивал дальнейшие идеи, словно надвигающийся мощный торнадо. Лиам, отец? Это будет для всех новостью, и, в первую очередь, для самого Лиама.

— Я перезвоню тебе, — грозно проговорил Хаммер и нажал кнопку «отбой». Затем он повернулся к Лиаму и указал ему на унитаз. — Наверное, тебе лучше присесть.

Лиам нахмурился.

— Зачем? Что вообще, мать твою, происходит?

Хаммер надеялся, что поспешил в своих выводах. Пайк ведь только предположил. Гвинет и Лиам разошлись более двух лет назад, и ее нынешнее состояние было невозможным. В теории.

Он посмотрел на друга тяжелым взглядом. Ни одного долбаного варианта, как этот вопрос можно задать как-то более аккуратно и деликатно.

— Когда ты в последний раз трахал свою бывшую жену, Лиам?

Лиам ошеломленно посмотрел на Хаммера, как будто тот лишился рассудка.

— Какого хрена ты меня об этом спрашиваешь?

— Потому что, мать твою, Гвинет приехала в «Темницу» с ребенком! Скажи мне, что нет ни единого чертова шанса, что это может быть твой ребенок!

Лиам долго не издавал ни единого звука, затем его лицо стало бледным, как у привидения; он отступил назад, резко присаживаясь на сидушку унитаза, словно весь кислород в одно мгновение покинул его тело.

— Ох, чтоб меня…

Хаммер заскрежетал зубами.

— Да, очевидно она уже поимела тебя, мужик.

Если этот ребенок его, Хаммер прав; Гвинет поимела его. Лиам провел рукой по лицу, его мысли крутились словно шестеренки в механизме. Ребенок?

— Я видел ее в последний раз на благотворительном приеме, спустя неделю после нашего развода. Я пожертвовал детской больнице материальную помощь на развитие, за что получил общественную награду. Гвинет пришла на прием, и я не мог уйти. Я напился до невменяемого состояния. Все, что я помню: я проснулся на следующее утро в ее номере отеля, и эта стерва вела себя так, будто у нас был ночью трах века.

Хаммер раздраженно продолжил:

— Так он был?

— Нет, — О'Нейл замялся, пытаясь оставаться спокойным и разумным, — по крайней мере, я так не думаю.

— Ты так не думаешь?! Тут есть всего два варианта ответа — либо ты вставлял член в нее, либо нет!

— Да, я был чертовски пьян! Я просто не помню этого!

— Так ты не уверен на сто процентов?

Когда Лиам растерянно покачал головой, Хаммер выглядел так, будто хочет что-то сломать или разбить в данную минуту…

— Черт, черт, черт, черт.

Лиама прошиб холодный пот.

— Скажи точно, как давно был тот прием?

Как бы он хотел забыть это.

— Год назад, в октябре прошлого года.

В уме Лиам подсчитывал месяцы, наблюдая за тем, как Хаммер делает то же самое, только на пальцах.

— Так это получается… ребенку сейчас пять или шесть месяцев? — Хаммер покачал головой, пытаясь сохранить холодный рассудок. — Стой. Твоя бывшая не из тех женщин, которые будут молча мириться со статусом матери-одиночки и уж тем более терпеть девять долгих месяцев беременности.

— Ты прав, — согласился Лиам, благодарный Хаммеру за то, что тот пытался рассуждать здраво.

— Если этот ребенок и правда твой, почему она ждала до настоящего момента, чтобы сказать об этом?

— Отличный вопрос. А Пайк не упомянул, сколько малышу?

— Я был настолько поражен, что даже не догадался спросить.

Лиам опять покачал головой.

— Я не поверю, что это мой ребенок, до того момента, пока Гвинет не докажет мне обратное, она очень коварная; она бы не стала приезжать сюда с глупой ложью. У нее было достаточно времени, чтобы все четко составить и подбить по срокам, она, словно долбаный паук, заманивала меня в свою паутину лжи, — мужчина проглотил комок в горле. — Господи, мне нужно выпить.

— Похоже, тебе также нужен тест на отцовство и чертовски хороший адвокат. Но знаешь… может, мы ошибаемся и она здесь не для того, чтобы доказывать, что этот ребенок твой. Может, она тут по совершенно другой причине, — Хаммер говорил так, будто он и сам не особо верил своим словам.

Так же, как и Лиам. Если ребенок и правда его, то он будет хорошим и любящим отцом. Несмотря на трудные отношения с его матерью, ребенок не должен страдать. Но если это еще одна ложь, манипуляция Гвинет, то на этот раз она точно могла не выжить от его сметающего все на своем пути гнева.

Хаммер хлопнул его по спине:

— Давай пойдем вниз, пока Рейн не проснулась и не услышала нас ненароком. Поговорим на кухне. А ты как раз немного выпьешь.

Одобрительно кивнув, Лиам, пошатываясь, поднялся на ноги и направился на выход из ванной комнаты, останавливаясь на долю секунды, чтобы посмотреть на Рейн. Она выглядела восхитительно, пока спала. Умиротворенной. У нее было так мало тишины и покоя в жизни, что он ни за что не позволит Гвинет все разрушить. Прошлой ночью он и Хаммер впервые разделили Рейн между собой. Он никогда не испытывал такого удовольствия, как в тот момент, когда делил женщину, которую любит, со своим другом. Наконец у них получилось сделать так, чтобы Рейн доверила им свое сердце и отдалась им со всей страстью. Тонкая иголочка ревности так и саднила в его сердце после всего, но он смог подавить это чувство. Они с Макеном пытались найти решение и сохранить хрупкое равновесие в отношениях друг с другом, чтобы точно знать, в чем нуждается Рейн. Если бы сейчас они могли снова погрузиться в мягкое податливое тело девушки, любить и защищать ее, то он бы точно справился с условиями договоренности.

Но внезапное появление его бывшей жены — лишь спустя несколько часов после того, как они связали себя с Рейн — поставило все это под угрозу. Гребаное время… Лиаму хотелось выть от несправедливости.

— Пойдем, мужик, — позвал его Хаммер.

Неохотно кивнув, Лиам развернулся и направился вслед за Хаммером вниз по лестнице. Как только они достигли кухни, он сразу сел за стол, пытаясь собрать остатки спокойствия, которого в данный момент он у себя определенно не чувствовал.

Хаммер прошел за барную стойку в соседней гостиной, затем поднял бутылку вверх.

— Скотч?

Лиам бы не отказался сейчас погрузиться в алкогольное забытье, но не это ли привело его к проблемам в первый раз?

— Лучше не надо. Мне нужно сохранить трезвый ум.

— Особенно, если ты собираешься встретиться с этой змеей.

Хаммер убрал бутылку обратно в бар и направился на кухню.

— Точно, — возрастающая паника и ярость угрожали взять над ним верх, но он не мог этого допустить, — мне нужно выбраться отсюда и решить всю эту ситуацию с Гвинет, которая пытается взвалить на меня эти проблемы. Я вернусь к вечеру.

— Ты спятил? Если ты сейчас увидишься со своей бывшей, Рейн будет расстроена.

— Почему? — Лиам немного повысил голос. — Она прекрасно знает, что Гвинет изменяла мне и я ее не люблю.

— Головой, да. Но сердцем?

Хаммер покачал головой.

— Если это все-таки мой ребенок, он зачат задолго до Рейн. Это не будет считаться изменой.

— Ребенок не расстроит ее. А вот то, что ты уедешь встречаться с Гвинет, расстроит. Вспомни, ты лишил ее своего ошейника пять дней назад. Ты сделал это по правильной причине, но это сильно огорчило ее. Рейн проснется и увидит, что ты ушел. Как думаешь, что она подумает?

Лиам застонал от безысходности: — Что я снова оставил ее, на этот раз ради моей бывшей и нашей новоиспеченной семьи.

— Ага, и все ее заморочки вновь всплывут на поверхность. Кроме того, я предпочел бы не оставлять тебя одного, пока ты будешь разбираться с этой сучкой. Возможно, я держался на расстоянии последние несколько лет, но мы завязли в этом вместе. Я не подведу тебя снова.

Лиам вздохнул с облегчением — Макен был готов прикрыть его спину.

— Это много значит для меня, но мне не нужно, чтобы ты держал меня за ручку, как какого-то слабака. Гвинет моя бывшая жена. Моя ошибка. Я во всем разберусь. Я не хочу вмешивать вас с Рейн в это.

— Нужно найти еще какое-то решение, кроме твоего отъезда. После того как мы продвинулись дальше в нашем раскрытии ее сексуальности и эмоционального доверия нам, Рейн будет еще пару дней очень уязвима. Несмотря на огромное количество проделанной нами успешной работы прошлой ночью, пара часов наслаждения — недостаточное количество времени, чтобы человек сменил образ мышления. Она опять закроется от нас. И только Богу известно, насколько тяжело будет потом пытаться раскрыть ее снова.

Черт, а ведь Хаммер прав. О'Нейл потер переносицу, чтобы унять беспокоившую его головную боль.

— Нужно выяснить, мой ли это ребенок.

Макен нахмурился, глядя в упор на Лиама суровым взглядом.

— Разреши мне поехать в клуб вместо тебя. Я разберусь с Гвинет и получу ответы на все терзающие нас вопросы.

— Не думаю, что эта идея сработает лучше. Если ты покинешь Рейн, что она подумает?

Хаммер помолчал, затем выругался: — Что я достиг того, чего хотел, и теперь могу двигаться дальше в поисках новой сабочки на ночь. Блядь.

— Точно. Поэтому я и хочу сесть и все спокойно ей объяснить. Я бы смог убедить ее, что вернусь к вечеру.

— Что ты хочешь ей объяснить? У нас нет никаких фактов, кроме того, что твоя бывшая в городе, привезла с собой ребенка и по какой-то причине хочет встретиться с тобой.

Лиам потер ладонью лоб.

— Мы должны что-то сказать Рейн. Держа ее в неведении, мы навлекаем на себя большие неприятности. После двух дней упорного объяснения, насколько важно быть честным и общаться, мы пообещали ей то же самое. Конечно, ты не забыл, как она один раз нас уже взяла за яйца за то, что мы не смогли поладить.

— Но как я могу так поступить с ней? — пробормотал он. — С одной стороны, я не хочу быть нечестным, а с другой — наша обязанность, как ее Домов, защищать ее. Внезапное появление Гвинет будет толчком к большему проявлению неуверенности у Рейн.

— Ты абсолютно прав. Я очень хочу подарить ей больше доверия. Чтобы она откликнулась в ответ и сильнее доверяла нам. Но после всего одной единственной ночи, проведенной вместе — занимались мы сексом или просто спали — мы не создали прочной основы для ее доверия.

— Точно. Я буду честным. Если Гвинет узнает про Рейн, боюсь, твоя бывшая подстроит какую-нибудь пакость. Мы оба знаем, она на это способна.

Кто бы сомневался…

— Если Гвинет приехала сюда, чтобы разрушить мою жизнь, пусть бы она это сделала на месяц позже. Черт, даже неделю. К тому времени наши отношения с Рейн были бы уже прочнее. Но Гвинет уже активировала таймер на бомбе.

— Черт, и мне это не нравится.

— Я так же, как и ты, хочу сохранить Рейн в безопасности, но, Хаммер, суицид Джульетты изменил тебя до неузнаваемости в некоторых аспектах. Временами ты чересчур страдаешь от чрезмерной опеки.

— Не надо лезть ко мне в голову и заниматься психоанализом, — проворчал Макен.

— Раньше тебе было легко со мной ладить. Когда мы делили женщину в прошлом, ты доверял мне принятие решений.

В течение долгих восьми лет Хаммер один нес всю тяжесть неудачи, которая постигла их с Джульеттой. Теперь, когда Лиам знал все обстоятельства, все тонкости этого дела, он осознал, что он также причастен к потере Джульетты.

— Я теперь намного больше чем просто бездумный молодой парень, Хаммер; тогда я позволял тебе принимать все решения, потому что Она была твоей женой, — ну и, если быть честным, Лиам не испытывал таких сильных чувств к Джульетте, как сейчас к Рейн. Он любил Рейн. — Но ее смерть заставила меня понять многое: если мы оба вовлечены в такое тонкое дело, как разделение любимой женщины, то мы оба должны нести ответственность и принимать решения сообща.

Хаммер согласно кивнул.

— Ты прав, Лиам. И это был самый сложный урок, который нам пришлось вынести из всего случившегося.

Лиам встал и протянул руку Хаммеру.

— Знаю. Я чуть не потерял из-за этого своего лучшего друга.

Хаммер по-дружески толкнул его плечом и легко приобнял, похлопывая по спине.

— Не рассчитывай, что сможешь так легко от меня избавиться.

Слабая улыбка заиграла у него на губах, и он сел на стул.

— Ну, так как мы подготовим Рейн, чтобы эта новость не свалилась ей как снег на голову?

— Не могу поверить, что вы двое уже закончили с этой красоткой.

Сет Купер сбежал по лестнице и вошел в кухню.

— Зайчата. У меня у одного больше выносливости, чем у вас двоих вместе взятых.

— Они выглядят так, словно оставили Рейн ради того, чтобы переключиться друг на друга, — проговорил Бек, доктор Кеннет Бекман, с ухмылкой появляясь из-за спины Сета. Док уже принял утренний душ и полностью оделся.

— Отвали, ублюдок, — фыркнул Лиам и сел. — Проваливай спать.

— Но прежде чем ты уйдешь, сделай мне кофе, — пробормотал Макен.

Покачав головой, Бек пересек комнату и направился к кофеварке готовить напиток.

— До сих пор не научился пользоваться сложной техникой, да?

Хаммер посмотрел на него с благодарностью.

— В данный момент нам не до кофемашины, мы немного заняты другой проблемой — как разобраться с грядущей катастрофой.

— Как вы облажались на этот раз? — поинтересовался Бек.

— Рейн собрала все вещи и снова уехала? — насмешливо спросил Сет, смотря на них как на двух придурков.

— Нет, — бросил ему Лиам в ответ. — Она спит наверху. Моя бывшая жена — вот наша проблема.

— Тоже мне сенсация, она всегда была проблемой.

Хаммер согласился с Сетом, затем вкратце рассказал, что произошло, почему приехала бывшая Лиама и какую дополнительную радость принесла своим визитом.

— Мать твою! Он что, твой? Неужели у тебя был секс с Гвинет?

Сет выглядел так, словно его сейчас стошнит от этой мысли.

— Я не знаю, не знаю! — голос Лиама выражал его несчастное состояние.

— Или, может, ты трахнул свою бывшую, потому что у твоей ладони было свидание с каким-то другим членом? — рассмеялся Бек.

Лиам оттолкнул его.

— Ну, она хотя бы горячая штучка? — Бек характерно поиграл бровями.

Хаммер закатил глаза.

— О, да, она очень горячая. Как огромное количество отработанных токсичных отходов.

— Для меня ее «токсичность» не проблема, — Бек пожал плечами. — Ей нравится боль?

Лиам покачал головой.

— Она больше любит доставлять ее, чем получать.

Сет рассмеялся.

— У вас двоих вечно какая-то мыльная опера, а не проблема.

— Если ты, умник, не собираешься нам помогать, то тогда свалил отсюда нахрен, — прорычал Хаммер.

— Эй, вы! Я ради ваших проблем оставил жизнь в Нью-Йорке и приехал сюда, в Сан-Андреас Фаулт, чтобы помочь, — Сет попытался оправдаться, смотря на них сердитым взглядом, потом перевел на Лиама обеспокоенный взгляд и продолжил: — Ты вообще помнишь хоть что-нибудь?

— Да. Проснувшись на следующее утро рядом с Гвинет, я в ужасе вскочил с кровати, быстро смотался в туалет, затем убрался оттуда.

— Блядь, дерьмо, — Сет выглядел шокированным от того, что он услышал. — А сколько малышу?

— Мы должны это узнать.

Хаммер нахмурился и вытащил из кармана сотовый. Набрав номер Пайка, он включил громкую связь.

— Мужик, ты подзадержался со своим «я перезвоню тебе»! — проворчал Пайк.

— Что там еще случилось?

— Да, ничего. Ребенок и его мамаша в твоем офисе, — ответил он.

— Кто еще, кроме тебя, их видел? — обеспокоено спросил Лиам.

— Никто больше не видел. Но все равно присутствие ребенка в БДСМ-клубе не поднимет прибыль и престиж, я быстро увел их подальше от посторонних глаз. В любом случае, большинство членов клуба уже успели разойтись.

Лиам выдохнул с облегчением. Чем меньше человек знало о том, что Гвинет тут, тем меньше вероятность, что сплетни достигнут Рейн до того, как у него будет хоть маленький шанс объяснить ей всю ситуацию.

— Это хорошо, — ответил Хаммер. — Но мне не хотелось бы видеть ее в своем офисе. Когда мы поговорим с тобой, пожалуйста, спрячь их подальше в тех комнатах, которые мы переделали. И чем дальше, тем лучше.

— Будет сделано.

— Спасибо большое. Кстати, а сколько ребенку? — спросил Хаммер.

— Мм… — Пайк замолчал, — я и не знаю.

— Ну, хоть какие-то предположения.

— Маленький. Он маленький.

— Насколько он маленький? — проговорил Хаммер, тяжело вздохнув.

— Ну, он размером с ребенка. Он… Я не знаю, что еще сказать, он носит маленькую одежду и все такое.

— Все дети носят маленькую одежду, — сквозь зубы раздраженно проговорил Хаммер. — Это девочка или мальчик?

— Слушай, я не вызывался менять ему грязные подгузники, но мне кажется, это все-таки мальчик, потому что она называет его Кайл, и, клянусь, он похож на своего отца.

Сердце Лиама замерло.

— Он что, мать твою, похож на меня?

— Да, откуда, черт возьми, мне это знать? Все дети на одно лицо — слюнявые, орущие, плохо пахнущие маленькие монстры, — недовольно ответил Пайк.

Хаммер отключил микрофон.

— А Мастер Дональд и его жена Вивиан еще не приехали?

Хороший вопрос. Они зашли в тупик от слов Пайка.

— Когда они должны вернуться?

— Сегодня, но немного позже, поэтому мы должны предпринять что-то до их возвращения.

— Хаммер, — закричал Пайк, — Хаммер!

Он опять включил телефон на громкую связь.

— Что?

— Когда ты вернешься, чтобы разобраться с этим? Я не получаю прибавку к зарплате за вредность и хочу напомнить, О'Нейл, твоя жена…

— Бывшая жена, черт побери! — прогремел Лиам.

— Мы работаем над этим Пайк, — продолжал настаивать на своем Хаммер. — Но для того чтобы начать действовать, мы должны узнать, сколько этому малышу. Просто скажи, как тебе кажется. Может, ему месяц? Или ему год?

— Я не знаю, у меня нет ни единого предположения, — выкрикнул смотритель. — Он маленький и постоянно плачет. Я пытаюсь помочь, но… черт.

— Боже, вы двое идиотов, — вмешался Бек. — Пайк, ребенок умеет ходить?

— Я не знаю, но большее количество времени она носила его на руках, а сейчас он сидит в маленькой фигне, похожей на пещерку, и пускает слюни.

— Это называется переносной манеж, — фыркнул Бек. — Скажи, как она держала его? Он был у нее на руках, прижат к груди или сидел на коленях?

— В-основном, он сидел на коленях, но когда она его кормила, то укладывала его на руки.

— Кормила грудью или из бутылочки?

— Из бутылочки, будь она неладна, — жалобно простонал Пайк, — но я бы с удовольствием посмотрел на ее сиськи. Потрясающе красивая женщина с обалденным бампером.

Хаммер закатил глаза, а Лиам уронил голову на ладони, желая просто услышать наконец долбаный ответ. Или просто исчезнуть.

— Он сам держал бутылку ручками, когда ел? — продолжил Бек.

— Да, — коротко бросил Пайк.

Лиам был чертовски рад, что Бек знал, какие вопросы нужно задавать, потому как сам он понятия не имел о чем спрашивать.

Бек кивнул.

— Хорошо. У него есть зубки?

— Когда он плакал, я заметил два на верхней десне. Да, у этого малыша отличные легкие.

— Подожди, Пайк, — Хаммер бросил выжидающий взгляд на Бека. — Что скажешь?

Доктор пожал плечами.

— Ну, если делать вывод из всего того, что я услышал, то могу предположить, что ребенку где-то от пяти до семи месяцев.

Идеально совпадает со сроками Гвинет. Страх, словно груда камней, обрушился на Лиама.

— Блядь, — на выдохе проговорил Хаммер.

— Боже, неужели я действительно обрюхатил ее в ту ночь? — в отчаянии простонал Лиам, ударяя рукой по лицу.

— Думаю, сейчас мы получили достаточно информации, Пайк, — выдавил Хаммер.

— Спасибо, будем на связи.

— Стой! А когда вы вернетесь? — беспокойно выкрикнул Пайк.

Лиам и Хаммер обменялись безмолвными взглядами. Ответом на все эти вопросы было то, что им по-прежнему нужно было придумать, что делать дальше.

— Я не уверен, но буду держать тебя в курсе, — на этом Хаммер закончил разговор.

Головная боль пульсировала в висках Лиама с такой силой, словно симфонический оркестр репетировал новую музыкальную фразу в его черепе.

— Мы должны будем что-то сказать Рейн, когда она проснется.

Как только кофе был готов, Хаммер поспешил к аппарату, практически отодвигая Бека в сторону, чтобы налить себе кружку горячего напитка. Он сделал длинный глоток, удовлетворенно вздыхая, и наконец проговорил: — Пока мы не будем точно уверены, что этот ребенок твой, наша первостепенная задача — оградить Рейн от твоей бывшей.

— Утаивать правду — не вариант, — добавил Лиам, — тем более, Рейн не глупышка, она очень умна. Она сама выяснит что к чему.

— Конечно, она все выяснит, — понимающе кивнул Бек, поддерживая Лиама. — Рейн доказала, что вполне может справляться со всеми сюрпризами, которые ей подбрасывает судьба, даже вы двое в этом не настолько преуспели, кретины. Вам просто нужно сесть и рассказать Рейн все как есть о незапланированном приезде Гвинет.

— В этой ситуации нет правильного варианта решения, — продолжал настаивать на своем Хаммер. — Без каких-либо фактов не стоит совершать такие действия.

— Я согласен с Хаммером, — проговорил Сет. — Если вы скажете Рейн прямо сейчас, что Гвинет приехала, чтобы повесить на тебя отцовство, а в итоге получится, что ее приезд связан с другими обстоятельствами, вы просто расстроите Рейн из-за пустяка.

Посмотрев на Сета, Лиам моргнул в недоумении.

— Ты за то, чтобы скрыть правду? Кажется, теперь я понимаю, почему у тебя все сабы лишь на одну ночь и никогда не было постоянной.

— А я никогда и не хотел на больший период, ночь меня вполне устраивает, — возразил Сет. — Я же не предлагаю вам лгать девчонке.

— Как и я, — продолжал настаивать Хаммер.

— Если вы промолчите, она сама выяснит все до того момента, пока вы разберетесь что к чему, — предостерег Бек. — Ты хочешь защитить ее, Хаммер, но как она может чувствовать себя в безопасности, если ты не честен с ней?

— Верно, — согласился Лиам.

— Поймите меня, я волнуюсь. Мы просим Рейн о полном доверии. Но я не считаю, что мы заложили достаточную основу для построения таких отношений, — бросил на него угрюмый взгляд Хаммер.

— Так, конечно, это очень занимательно наблюдать, как вы, дамы, бьете друг друга своими сумочками в попытке понять кто прав, но у меня сейчас нет времени, — Бек посмотрел на часы. — Мне поступил звонок из больницы, срочно нужно вернуться и ассистировать на операции сегодня во второй половине дня. Так, Лиам, я могу взять твой новый эскалэйд и обкатать его? Но меня не будет примерно дней пять-шесть.

Лиам побледнел.

— Так долго?!

— Пациенты, которым нужна трансплантация органов, требуют особого внимания.

— Мы не можем оставить Гвинет и малыша в моем клубе, — заключил Хаммер. — Ей нужно найти отель. Или еще лучше — пусть возвращается обратно в Лондон.

В эту секунду телефон Лиама ожил у него в кармане. Мужчина достал его и посмотрел на экран, выругался и положил мобильник обратно в карман.

— Черт бы ее побрал, она звонит не переставая. А я не хочу растягивать это на дни. Лучше я сейчас выясню, что она хочет, и оставлю это позади, — Лиам поднялся на ноги. — Что, если я поеду с Беком и выясню, чего она хочет, и приеду к вечеру?

— Мы уже обсуждали это, — напомнил ему Хаммер.

— Только не так, этим поступком ты дашь ей именно то, на что она и рассчитывает, — четко проговорил Сет. — Ты. Один. Ты отделишься от всех, кто является твоей поддержкой, особенно от Хаммера и Рейн.

Лиам замолчал. Он не подумал об этом. С того момента, как Гвинет прибыла в «Темницу», она уже точно знала, что он в данный момент находится где-то с Хаммером, чей образ жизни и пристрастия она просто презирала. Похоже, бывшая жена догадалась, что Лиам опять был вовлечен в отношения с извращенным сексом. Но она также знала, что это не просто жесткий секс и игры, она прекрасно помнила, что они делили между собой Джульетту, скорее всего, догадалась, что они нашли себе новую сабу и занялись тем же. Зная злобный характер Гвинет, если она к тому же пришла по его душу, она будет нести разрушение — станет распускать сплетни о его личной жизни другим людям. Она начнет с разделения их пары и завоевания его. Ну и черт с ней. Независимо от вреда, который задумала нанести ему бывшая супруга, это только укрепит впоследствии его отношения с Рейн и Хаммером.

— Только через мой труп! — Хаммер отреагировал мгновенно. — Я сказал тебе, что мы вернемся все вместе. Мы скажем Рейн, что Бека вызвали на срочную операцию. Это не ложь.

Лиам покачал головой.

— Но это и не вся правда.

— Так, если вы все-таки решили ехать вместе со мной, то будьте готовы через тридцать минут, — бросил им Бек. — Да, кстати, если вы поедете, то лучше вам придумать, что вы скажете Рейн, когда будете собирать вещи.

— Могу я просто сказать, что вы двое делаете меня счастливым, внося разнообразие в мою скучную жизнь? — подколол их Сет.

— Пошел на хер, — одновременно произнесли Хаммер и Лиам.

После того как Лиам наполнил свою чашку кофе, он поднялся наверх вслед за Макеном. Тревога все еще переполняла его — им обоим было нужно принять быстрые решения. Что они должны сказать Рейн о своем внезапном отъезде? Как она отреагирует?

— Даже если мы договорились, что должны сказать ей о приезде Гвинет, экстренный случай, по которому вызывают Бека, не даст нам достаточно времени, чтобы ей все объяснить и убедить ее, что все будет нормально, — бросил Хаммер ему через плечо и продолжил: — Да, ей понадобится больше, чем тридцать минут, чтобы задать все интересующие вопросы. Мы просто не уложимся в полчаса.

Как бы Лиам ни считал это неправильным, он не мог не согласиться с Макеном.

— Но и в машине вести с ней этот разговор нельзя.

— В присутствии Бека и Сета? Нет, однозначно. Она смутится, если они увидят ее расстроенной, и я бы не хотел, чтобы они были свидетелями, нашей кастрации, когда она узнает все до мелочей.

— Мне не нравится эта идея, но у нас нет выхода, — возвратился Лиам к исходному вопросу. — Как только мы приедем в Темницу, усадим ее и в спокойной обстановке расскажем ей все.

Когда они подошли к двери спальни, Хаммер развернулся с сердитым видом и проговорил: — Как только доберемся до Темницы, мы выясним наш следующий шаг.

Прежде чем Лиам успел возразить, Хаммер быстро открыл дверь и прошел в тишину комнаты. Мягкий лунный свет отражался от серебристого снега и проникал в окно спальни через занавески. Запах их желания и тонкого аромата страсти все еще витал в комнате; Лиам скользнул взглядом по тонкому материалу простыни, который покрывал и одновременно выделял красивое тело их любимой. Его член мгновенно отреагировал восставшей эрекцией, которая уперлась в материал джинсов. Хаммер быстрым шагом пересек комнату и включил в ванной свет, достал чемодан и начал складывать туда все необходимое. Лиам собрал презервативы и их личные вещи с ночного столика в сумку. Закончив, он присел на матрас рядом со спящей Рейн и ласково провел костяшками по ее обнаженному плечу. Ее кожа ощущалась словно нежнейший бархат. Образы того, как они брали ее прошлой ночью в разных позах, кончая снова и снова, наполнили его разум. Как много времени пройдет до того момента, когда они смогут раствориться в этой нирване вновь? Он надеялся, что Гвинет не настолько коварна, чтобы нарушить между ними эту тонкую гармонию. Хотя, прикинув их шансы… Лиам нахмурился. Дело плохо.

Хаммер застегнул замок на чемодане и присел рядом с другом. Лиам включил лампу на тумбочке. Рейн моргнула, немного отодвинулась и нахмурилась. Она широко открыла глаза, они напоминали огромные голубые озера; перед тем как снова закрыть их, она схватилась за край подушки и прикрыла ею лицо, спасаясь от света.

— Слишком рано.

— Я знаю, любовь моя, — протянул Лиам.

Она вздохнула и перекатилась на спину, отбрасывая подушку. Рейн мило надула губки, словно капризная девочка, и убрала темные шелковистые волосы с лица.

— А сколько сейчас времени? — по-утреннему хрипло спросила она.

— Скоро рассвет, — Хаммер стянул с нее покрывало, открывая ее тело утреннему прохладному воздуху.

В ту же секунду ее кожу покрыли мурашки. Никто не смог бы устоять перед искушением прикоснуться к ней. Лиам накрыл ладонью ее щеку. Хаммер ласково поглаживал ее вверх по лодыжке, кончиками пальцев скользнул по чувствительному изгибу под коленом, перед тем как провести рукой по ее красивой изящной ножке. Ее соски напряглись. Нежная молочная кожа зарделась легким румянцем. Лиаму понадобилось много сил, чтобы не отбросить все и не кинуться к ней, а затем погрузиться в нее и забыть все, что сегодня с ним произошло. Он немного отодвинулся и, вместо того чтобы захватить ладонями ее лицо, заботливо погладил девушку большим пальцем по виску.

— Пора вставать и заниматься делами.

Она потянулась, выгибая спину, словно приглашая насладиться ее сосками. Рейн непосредственно раздвинула ножки. Сидевший рядом с Лиамом Хаммер напрягся, впиваясь взглядом в мягкое шелковистое лоно, в которое они оба желали погрузиться. Не замечая их реакции, Рейн застонала и потянулась, с ее губ сорвался счастливый вздох, как будто она хотела раствориться в мягком матрасе. Когда она вновь открыла свои восхитительные глаза, тонкий намек на возбуждение в них заставил Макена задуматься над тем, что Беку не плохо бы иметь более гибкий график. Не в силах остановиться, Лиам провел ладонью по ее плечу, накрывая грудь, а затем — рукой по ее животу, скользя вниз. Кончиками пальцев Хаммер почти невесомо пробежался по ее бедру. Она задрожала всем телом.

— А мы не можем остаться в кровати? — выдохнула она.

— Нет, — а как он хотел бы, чтобы они остались там, когда прижался рукой к ее бедру, — давай, двигай уже своей дерзкой попкой.

Рейн приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на них, но ее взгляд скользнул за спину Хаммера и остановился на чемодане, стоящем возле балконных дверей. Затем она посмотрела на опустевшую прикроватную тумбочку, и ее игривое настроение исчезло. От испытываемого разочарования девушка нахмурила лоб.

— Мы уезжаем?

Хаммер твердо кивнул.

— К сожалению, мы отправляемся обратно в клуб.

Рейн растерянно моргнула.

— Уже? Я думала, мы собирались остаться здесь на несколько дней.

— Бека срочно вызвали на операцию сегодня ко второй половине дня, — объяснил Лиам.

— Ну, так в чем проблема, отдайте ему машину, и пусть едет. Я уверена мы втроем найдем чем заняться, пока его не будет.

Она пленительно пустила ресницы.

— Поверь мне, прелесть, — прорычал Макен. — Единственное, чего мы хотим сейчас, это вернуться в постель, чтобы вновь заставить тебя кричать, но Бека не будет пару дней, а может, и целую неделю. И как бы сильно мы ни хотели этого, мы не можем оставаться здесь.

— А мы бы очень этого хотели.

Лиам ласково погладил ее по волосам.

— С тобой. Здесь. А теперь пей кофе и одевайся.

Рейн села на кровати, и Лиам протянул ей кружку. Почувствовав бодрящий запах, она сморщила носик.

— Это просто ужасно, но, наверное, из этого и состоит жизнь хирурга.

— Мы обязательно восполним этот пробел, — пообещал ей Хаммер, хитро улыбнувшись.

— Договорились.

Сделав глоток темного напитка, Рейн поморщилась и протянула кружку назад.

Лиам забрал ту из ее рук.

— А теперь прекращай доводить нас до белого каления. Вставай! Мы должны собираться в дорогу.

Хмуро посмотрев на них, Рейн выбралась из постели.

— Ну, вы хотя бы разрешите мне почистить зубы и принять душ?

— У тебя десять минут.

Хаммер поднялся и взял чемодан.

Лиам взял сумку.

— Мы будем внизу. Не заставляй нас ждать.