Дерзкий и Властный

Глава 8

Рейн прокралась на цыпочках вниз по коридору. Она не имела ни малейшего представления о том, куда подевались Лиам или Хаммер. Они ей ничего не сказали, и вели себя крайне непривычно. Лиам целый день был расстроен и обеспокоен, а Хаммер покрывал его на протяжении всего этого времени. Но затем произошло что-то, от чего Хаммер тоже разозлился. Он не хотел, чтобы она знала, но все же…

Девушке действительно хотелось задать им парочку вопросов и получить на них честные ответы. И она пыталась сделать это целый день. Но безуспешно. Отговорки, уход от ответа, возможно даже откровенная ложь — все что угодно, кроме правды. Ирония была в том, что все это после того, как они сделали акцент на честность в их отношениях, когда были вместе в домике. Она была задета этим и обижена… Однако, они продолжали доказывать Рейн свою любовь и привязанность. Лиам занялся с ней любовью, как будто она была его последней надеждой на выживание. Немного позже, в душе, Хаммер взял ее с тем же отчаянием.

Что-то определенно пошло не так с их последнего занятия любовью в домике, а точнее, именно с того времени, как мужчины разбудили ее. Становилось только хуже на протяжении всего дня. Но в данный момент, Рейн была уверена больше, чем когда-либо, что они пытаются ее защитить. И если она не может получить ответы на интересующие ее вопросы от них, то пора найти того, кто даст эти самые ответы.

Бек, вероятно, в данный момент готовится к сложной операции, но Сет, скорее всего, внизу в холле. Конечно, учитывая его преданность Лиаму, ее маленькая игра «задай двадцать вопросов» могла и не выгореть. Но даже крупица информации была бы намного лучше, чем то, что она знает сейчас.

Задержав дыхание, девушка подошла к двери Сета и постучала. Из-за двери было слышно, что он занят разговором.

— Войдите, — прокричал мужчина.

Прикусив губу, Рейн поспешно повернула ручку и распахнула дверь. Сет сидел за небольшим столиком в углу комнаты, который, казалось, слишком мал для его комплекции. Повернувшись на стуле, с телефоном, прижатым к уху, он жестом пригласил ее войти.

— Я перезвоню позже, — сообщил мужчина тому, с кем разговаривал. — Да. Это будет замечательно. Спасибо. — И отключился.

— Я пришла не вовремя? Я могу зайти позднее.

Увидев его приподнятые золотистые брови и понимающий взгляд, Рейн поняла, что Сет явно не тешил себя иллюзиями о причине ее прихода. Он жестом указал на край кровати, которая была единственной мягкой и удобной поверхностью в комнате.

— Садись.

Рейн не могла игнорировать приказ в его голосе. Она сразу перешла к делу:

— Ты знаешь, почему я пришла.

— Ага, у меня есть отличное предположение, — он сложил руки на груди и положил ногу на ногу. — Но… валяй.

Девушка удобнее устроилась на краю помятой кровати и, немного нервничая, сложила руки на коленях. Большую часть времени лицо Сета было доброжелательным. Золотистые волосы подстрижены под стрижку типичного банкира, зеленые глаза излучали смех и веселье. Он всегда был готов оказать поддержку и поднять настроение забавной шуткой. И казался добрым другом для всех… но лишь до того момента, пока не возвращался к своей сути Дома.

У Сета так легко и играючи получалось подавлять ее, что это занимало не больше секунды. Он не пользовался статусом Дома, не носил кожаную одежду и даже не приказывал ей встать на колени. Сейчас девушка ощущала, как ее окружила властность его характера. Однажды он станет замечательным, просто восхитительным Домом для какой-нибудь женщины.

— Они что-то скрывают от меня, — пробормотала Рейн.

— И? — подтолкнул Сет, не отрицая, но и не подтверждая данного факта.

— Это убивает меня. Эта ситуация влияет на нас троих.

Друг Лиама замолчал, оценивая свои слова:

— Ты обеспокоена.

Она кивнула:

— Я работаю над тем, чтобы научиться верить в их любовь ко мне и убеждаю себя, что они не планируют меня бросить.

— Мы уже обсудили это. Они любят тебя и не собираются оставлять.

Даже если она слышала это и раньше, его слова приглушили ее страхи. Сет не знал всех тонкостей их отношений или что чувствуют Хаммер и Лиам, но он знал не менее важные вещи. Ему было известно, собираются ли они по-прежнему добиваться ее или хотят сбежать.

— Послушай… — он поднял вверх палец. — Я знаю, что заставляет Хаммера и Лиама действовать вместе. Было нелегко для этих двоих проглотить свою гордость и заключить мир, но они сделали это ради тебя. Немного придя в себя после перемирия, они начали работать вместе, чтобы преодолеть стены, выстроенные тобой. Ответь себе на вопрос, почему они сделали это?

— Потому что влюблены в меня, — прошептала Рейн.

Он кивнул:

— Безнадежно влюблены, да.

— Тогда почему они не поговорят со мной? Я пытаюсь расспросить их. Но не получаю ответов.

— Так ты снова топаешь ножкой и требуешь?

— Нет, — Рейн попыталась защититься, но потом, вздохнув, добавила. — Хорошо. Я разозлилась на заправке, но после возращения домой, я подумала над этим и сказала Лиаму, что я была попросту напугана.

Сет поднялся на ноги:

— Ты сознательно изображаешь беззащитность. Так значит, ты чему-то научилась, за прошедшую пару дней?

Рейн пожала плечами:

— Я старалась.

Он склонился над ней с бесстрастным выражением лица:

— Да, после того, как твои требования не возымели результата. Но это уже прогресс. Попытайся еще, малышка. Давай.

— Я не понимаю, что еще нужно сказать или сделать. Лиам как будто… закрывается от меня в одну минуту, и жмется ко мне в отчаянии — в следующую. Хаммер пытался на протяжении всей поездки в машине отвлечь меня от происходящего, но, когда мы приехали, он исчез на некоторое время, а потом вернулся невероятно злой. Они так себя никогда не ведут. Все кажется неправильным.

Он пожал плечами:

— И ты думаешь, что заслуживаешь ответов?

Когда он так развернул свой вопрос, она почувствовала себя стервой.

— Да, было бы замечательно, если бы они сказали хоть что-то, чтобы я перестала волноваться.

— Такова природа человека: хотеть, что хочется и когда хочется. Но разве такое поведение показывает твое подчинение?

У него был талант Дома задавать вопросы так, чтобы вытягивать решимость даже из ее мыслей.

— Черт побери.

— Лиам шлепал бы тебя за такие слова до тех пор, пока твоя попка не приобрела бы соблазнительный красный оттенок, — ухмыльнулся Сет.

— Я знаю, что он любит воспитанных девочек, — Рейн не хотела, чтобы ее вздох звучал подавленно.

— Знаешь. Как и то, что если не получила прямого ответа о причине их беспокойства, то скорее всего это означает, что они оберегают тебя от чего-то.

— Но я не нуждаюсь в защите. Я достаточно взрослая женщина. Я могу со всем справиться.

— А может они нуждаются в том, чтобы защищать тебя. Ты не думала об этом? Позволишь им?

— Да, но…

— Нет. Либо ты доверяешь парням, зная, что они пытаются действовать в твоих интересах, либо нет. И если нет, то тогда почему ты с ними?

Когда Сет выдвинул перед ней такой аргумент, это прозвучало очевидно и правильно.

— Я доверяю им. Я люблю их обоих, — она терзала губу зубами некоторое время, пытаясь сформулировать мысли, которые крутились в её голове. — Я чувствую себя с ними в безопасности. Я не могу сделать ни единого вздоха без них.

Взгляд его глаз смягчился, и Сет приблизился к ней. Опустив ладонь на ее хрупкое плечико, мужчина дождался, пока их взгляды встретятся:

— Рейн, они не обязаны выполнять каждый твой каприз. У них есть веская причина поступать так, как они считают нужным, ты же в свою очередь должна принимать это как часть подчинения.

Девушка тяжело вздохнула, ее взгляд уперся в бетонный пол. Он был прав.

— Хорошо, может быть, я не всегда веду себя так, как должен вести себя сабмиссив, но они не дают мне выполнять мое предназначение — поддерживать и помогать. Я чувствую себя бесполезной.

— Ты не сможешь дать им свою любовь и поддержку, пока не будешь полностью посвящена в то, что происходит. Подумай об этом.

Черт возьми, Сет вновь оказался прав. Если она по-настоящему откроется им то, поверит, что они расскажут ей все, когда придет время. Она отдаст им свое сердце и душу. Но с ее независимым характером — это было не так-то просто.

— Ты прав, — Рейн вздохнула, чувствуя себя потерянной и глупой.

— Следуй за тем, куда они ведут тебя. Отпусти контроль. Они не допустят, чтобы ты упала. Лиам и Хаммер много трудились над твоим прогрессом, чтобы сейчас все упустить.

— Почему это настолько тяжело?

Он усмехнулся:

— Если бы это было легко, то подчинение стало бы доступно всем. Так же не просто быть Домом. Ты должна им позволить делать то, что они хотели делать всю свою жизнь: защищать тебя, общаться, когда тебе это необходимо, гордиться и любить тебя. Они готовы будут пройти тысячи долгих миль по битому стеклу, лишь бы сохранить тебя в безопасности. Но ты должна запомнить — это будет, когда они этого захотят, а не ты.

Его ответ заставил Рейн печально кивнуть:

— Ты прав. Я не могу видеть их настолько расстроенными. Просто наблюдать со стороны, как они сражаются против чего-то, и сидеть, сложа руки. Я просто… Иногда в своих мыслях я возвращаюсь к тому, что пугает меня.

Она закрыла глаза, вспоминая ужасное отторжение во взгляде Лиама, когда он смотрел, как Хаммер ласкает её в машине.

— Утром Лиам был таким ревнивым.

— Да, он ревнует, и это то, над чем ему придется поработать, — Сет прошелся по комнате. — Я знаю Лиама достаточное количество времени. После того, как Хаммер перебрался сюда, я провел множество выходных с Лиамом. Он не отдаст свое сердце без боя. Черт, это очень непросто. Он может быть скрытным и замкнутым. Но тот факт, что он в тебя влюбился так быстро и окончательно, подсказал мне, еще до встречи с тобой, что ты являешься особенной женщиной.

Рейн не думала, что в ней может быть что-то особенное. Она обычная женщина, которая влюблена в двоих мужчин и достаточно везучая, потому что они любили ее и друг друга настолько, чтобы принять это.

— Но, если основываться на прошлом Лиама, доверие ему дается не очень легко. Все дело в ревности, — подытожил Сет.

Его прошлое?

— Ох, его бывшая жена.

Та, кто так жестоко его обманула. Иногда, Лиам казался настолько уверенным в себе, что Рейн забывала: он просто человек, с его собственными комплексами.

Сет кивнул:

— Но Гвинет — только часть проблемы. Большая часть — это, все-таки, ты. Ты когда-нибудь задумывалась над тем, насколько для Лиама было непросто узнать, что ты любишь Хаммера на протяжении почти всей своей жизни?

Это действительно не приходило девушке в голову. Она так быстро влюбилась в Лиама. Это было также легко, как сделать следующий вдох. В одну минуту они разговаривали на кухне о ее порезах на пальцах о разбитый сервиз, а в следующую — она уже рассказывала ему о том, что таилось у нее на сердце. Потом вдруг она уже носила его ошейник и…

Как же Рейн могла не любить Лиама? Он выслушивал все, что она ему рассказывала, защищал ее, обращался с ней как с самой желанной женщиной, и делал все от него зависящее, чтобы помочь ей исцелиться. Девушке стало стыдно от того, что она не понимала, как утешить его и любить еще больше. По сути, она провела весь день как женщина, потерянная в своих собственных сомнениях, нежели саба, которая желает подчиниться двум любящим ее Домам.

— Он, должно быть, задумывается, какое место занимает в твоем сердце. Будешь ли ты его любить также сильно, как Хамммера?

— Конечно! Если он размышляет над этим вопросом, почему он просто не… Ох, как же я облажалась!

— Следи за выражениями, малышка. — Сет стрельнул в нее предостерегающим взглядом.

— Я знаю, но это правда. Каждый раз, когда я думаю, что вынесла урок, я оборачиваюсь и вижу, что снова все разрушила. — Она ударила себя по лбу тыльной стороной ладони. — Я не была той сабой, в которой они нуждались сегодня.

Мужчина расхохотался:

— День еще не подошел к концу. Все еще может быть. Подумай над тем, что я сказал тебе. Прислушайся к своему сердцу. Будь открытой и любящей и, что самое трудное для тебя, терпеливой.

Рейн хотела разозлиться на Сета, но он уже успел достаточно хорошо узнать ее. Девушка посмотрела на мужчину испепеляющим взглядом, за которым была скрыта улыбка:

— Хм.

Он поднял ее на ноги и по-братски обнял.

Она обняла его в ответ:

— Спасибо, Сет. Я знаю тебе не обязательно делать это.

— Я сделал то, что посчитал нужным. Ты, скорее всего, пнула бы меня по яйцам, откажись я помогать тебе.

Она захихикала и закатила глаза:

— Я такая жуткая?

— Скажем так: я просто не захотел тебя злить, Малышка. Теперь иди. Мне нужно сделать парочку звонков. А у тебя есть Домы, к которым ты должна подлизаться.

Рейн послала ему благодарную улыбку:

— Да, Сэр.

Хаммер навис над группой мониторов в помещении охраны, просматривая изображения с камер, со стоянки и наружных дверей, в режиме реального времени. Под пиджаком у него был спрятан пистолет. Сообщение Лиама про Билла, поджидающего на стоянке, разозлило его. Хаммер не заметил никаких следов этого жалкого мудака, но он не мог отделаться от ощущения чего-то зловещего.

Откинувшись на спинку кресла, мужчина прикрыл глаза и потер переносицу. Стресс и недосып брали свое. Он отказывал себе даже в мимолетном сне, потому что боялся появления новой проблемы, как будто, того что есть — было недостаточно.

К счастью, Лиам увез Гвинет из клуба, но этот кошмар был далек от завершения. А с появлением Билла, Макен почувствовал острую потребность защищать и оберегать Рейн.

Поднявшись, он решительно зашагал по коридору обратно в свой кабинет. Взглянув на кипу почты, что терпеливо ждала его внимания, Хаммер скривился. Телефонные звонки, на которые он должен был ответить, также выглядели малопривлекательной перспективой.

Он едва устроился в своем кресле, как услышал стук в дверь. Макен вскинул подбородок и увидел Рейн, заглядывающую в кабинет:

— У тебя есть свободная минутка?

Серьезное выражение на ее лице, подсказало Хаммеру, что у нее тяжело на душе.

Черт, что она знает? Откашлявшись, он кивнул:

— У меня есть все время в мире для тебя.

Когда девушка вошла в комнату, она быстро огляделась:

— А, где Лиам? Я надеялась поговорить и с ним, тоже.

— Он не здесь, но скоро придет. Закрой дверь и скажи мне, что случилось.

Хаммер встал и обошел вокруг стола, не в силах бороться с желанием сжать Рейн в объятиях и пообещать ей, что все будет в порядке.

Она закрыла за собой дверь, и, странно нервничая, плавно направилась к нему. Девушка снова оделась в джинсы и футболку, которые были на ней во время завтрака. Он пытался, но было действительно чертовски трудно не заметить слово «ДЕРЗКАЯ» на плотном красном хлопке, обтягивающим ее груди.

Пройдя пару шагов вперед, Рейн внезапно остановилась, а затем опустилась перед ним на колени и перевела взгляд на пол, раздвинув ноги и положив ладони поверх бедер.

Хаммер стоял словно загипнотизированный. Дыхание в легких перехватило. Гордость комом застряла в горле. Твердый член требовательно дернулся под молнией брюк.

Она ничего не говорила, просто ждала его признания. Он открыл рот, чтобы сказать что-нибудь, но решил минуту помолчать и насладиться невероятным по красоте зрелищем. Безусловно, она опускалась перед ним на колени и раньше, но лишь тогда, когда он приказывал ей. Она никогда не предлагала свое подчинение ему как дар.

Наконец, он встал между коленями девушки и погладил рукой по голове, лаская ее темные, блестящие волосы, чувствуя, как ее тело задрожало от его прикосновения.

— Ты потрясающе выглядишь, Прелесть. Чем обязан такой чести?

Медленно, Рейн подняла голову, чтобы встретить его взгляд:

— Я хотела бы поговорить с Вами и Лиамом, Сэр.

Господи, даже ее негромкий голос звучал покорно. Девушка открыто показывала, как желает его всей своей душой. Макен хотел, обернуть Рейн своими руками, раздвинуть ей ноги, засунуть свой член внутрь нее, и трахать, пока она не задохнется от оргазма. Потом бы он отнес ее к себе в постель и начал все сначала.

Хаммер сжал челюсти и вытащил пальцы из ее черных как смоль волос. Он должен немедленно отодвинуться от девушки, пока еще может усмирить фантазии, сжигающие изнутри. Рейн пришла к нему с чем-то важным. Он должен выслушать ее, прежде чем сделать что-либо еще. Тогда, возможно, он разденет и возьмет ее.

Часть его ненавидела этот план. Каким-то образом, Хаммер сумел подавить своего внутреннего зверя, когда принимал душ с Рейн. Она была обнаженной и только его. Необузданный самец внутри Макена вспомнил каждый момент той ночи, когда он трахал ее без презерватива. Сегодня, когда мужчина скользил своими намыленными руками по ее гладкой коже, эти воспоминания плачевно действовали на его самообладание, потому что это было неудачное время, чтобы овладеть ею. И теперь тоже. Потребность сделать ее своей сабой все сильнее захватывала его, разрывая на части. Как долго он сможет сдерживать в узде эту потребность, без Лиама, способного уравновесить баланс?

— Я уверен, Лиаму будет жаль, что он пропустил все, что ты собираешься сказать. Но, если ты хочешь поговорить со мной, я с удовольствием выслушаю.

Она, казалось, тщательно обдумывала свое решение:

— Я думаю, что поговорю с ним об этом позже.

— Это могу сделать и я, — предложил Хаммер, — Как ты захочешь.

— Спасибо.

Рейн снова опустила голову, и он не мог оторвать от нее взгляд. Перестать желать.

— Посмотри на меня, Прелесть.

Рейн выполнила приказ легко и непринужденно. Миллион раз, в своих снах, он представлял себе девушку именно такой, полностью покорившейся ему. Реальность так, чертовски, опьяняла, что Хаммер слегка пошатнулся. Она буквально светилась неоспоримой чистотой, которая исходила из ее сердца.

— Ты даже не представляешь, как сногсшибательно выглядишь прямо сейчас, не так ли?

Когда легкий румянец окрасил ее щечки, мужчина провел по ним костяшками пальцев. Рейн улыбнулась на комплимент и попыталась отвести взгляд, но пальцы Хаммера охватили ее подбородок, заставляя посмотреть ему прямо в глаза. К его облегчению, она не стала отворачиваться или бороться с ним.

— Ты заставляешь меня чувствовать это, — пробормотала девушка.

Хаммер послал ей ободряющую улыбку:

— О чем ты хочешь поговорить?

Скрестив руки на груди, он ждал. Нет сомнения в том, что она пришла задать больше вопросов о недавних проблемах Лиама. Рейн, вероятно, живьем съедала себя от беспокойства в течение всего дня. Чувство вины накрыло Хаммера с головой. Он был более виноват, чем Лиам, толкая ее через этот хаос. А вечер наступит еще не скоро.

Рейн слегка задумалась, как будто не была уверена в правильности своих слов. Она облизнула губы. Увидев это, зверь внутри Макена резко дернулся под воображаемыми цепями, рыча от желания погрузиться зубами в изгиб этого мягкого розового рта и поглотить целиком. Ему, естественно, не доставляло удовольствия уклоняться от вопросов, ответы на которые он не мог дать.

— Я знаю, есть что-то большее, чем проблемы Лиама из-за его работы. Я подозреваю, что вы держите все происходящее в себе, потому что пытаетесь защитить меня.

Мужчина знал, что она была слишком умна, чтобы долго оставаться в неведении. Хаммер приподнял бровь:

— Защищать тебя — наша задача, как Доминантов.

— Я знаю, — быстро согласилась Рейн. — Как бы мне не нравилось ощущать себя брошенной, я также верю, что ты и Лиам расскажете все, что мне нужно знать, когда придет время.

Она изо всех сил боролась с упрямыми старыми привычками и неизведанными обязанностями сабмиссива, которым теперь являлась. Безусловно, передача контроля раздражала независимую часть ее натуры, но Макен знал, что девушка не откажется от этого из-за одного дискомфорта. Не его Рейн. Он улыбнулся.

— Мы уже решили. — Он скользнул пальцами по ямочке на ее щеке. — Мы все объясним за ужином сегодня вечером. Нам просто нужно, чтобы ты потерпела немного дольше, пока мы связываем новообретенные факты воедино. Ты сделаешь это для нас, Рейн?

Груз упал с ее плеч.

— Я сделаю все возможное. Но Вы же знаете, со мной сложно.

— Я бы никогда не догадался, — протянул он с нежностью.

Она послала ему улыбку:

— Ты и Лиам научили меня, когда мы были в домике, что я должна быть честной.

Они научили. И теперь он чувствовал себя первоклассным засранцем, убедив Лиама скрывать правду от Рейн, пока они разбираются с Гвинет.

— И… — продолжала она. — После напутствия Сета, я пришла, чтобы сказать тебе, что я чувствую.

Черт побери, Лиам был прав с самого начала. Mакен сдержал проклятие. Он недостаточно верил в нее. Вместо этого, он предположил, что она не успела усвоить уроки, которые они преподали ей в течение последних нескольких дней. Глядя на нее сейчас, как она открыто признавалась в своих страхах, Хаммер хотел пнуть себя самого под зад. Его решение оградить девушку от страшной истины исходило из его собственной неспособности верить в их новые обязательства, а не в Рейн.

Хаммер опустился на колени и ухватил ее за подбородок, сверля взглядом:

— Мне жаль, что пока не было удобного момента поговорить с тобой. Мы никогда не намеревались обидеть или огорчить тебя.

— Рассудком я понимаю это. Но чувствую смятение и тревогу. Вы сводите меня с ума.

Резкое изменение в поведении Рейн поразило его. Она выплеснула свои эмоции без гнева или противоборства. Не бросаясь фаллоимитаторами или, слава богу, не убегая.

Хаммер ощущал изменения и внутри себя. В течение многих лет, он был ее защитником, заботясь и обеспечивая ее. Затем он добивался ее как любовник, овладевая ее телом и даря ей наслаждение. Теперь он, наконец, почувствовал себя — ее Доминантом.

— Я знаю, это был трудный день. Уравновесить наш защитный инстинкт и независимость, присущую твоему характеру, это… интересная попытка.

— Ты имеешь в виду, что я — заноза в заднице. — Она усмехнулась, прежде чем снова стала серьезной. — Я признаю, что хочу получить ответы. Я принимаю то, что вы пока не готовы их дать и надеюсь, что это случится, когда придет время. Но мне так трудно не встать на путь неуверенности и страха.

Слезы навернулись на ее глаза, и Рейн попыталась смахнуть их.

Боже, она выставила себя такой уязвимой, и она была, чертовски, красива в этом.

— Шшш, — прошептал Макен, сжимая ее в своих объятиях и помогая пересесть на гладкий кожаный диван. Опустившись рядом, он усадил ее к себе на колени и запустил свои пальцы ей в волосы. — Ты так далеко зашла, Прелесть. Я по-настоящему горжусь тобой.

Она смотрела на него с застенчивой улыбкой, как будто он был ее миром. Эмоции переполняли Хаммера, сдавив грудь.

— Я знаю, что решение прийти ко мне сегодня, потребовало от тебя огромного мужества. Но ты хорошо справляешься, — продолжил он. — Всегда помни, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы уберечь тебя, Рейн. Ты — самая важная вещь в нашем мире. Я люблю тебя. — Хаммер остановился и тяжело сглотнул. — И всегда любил.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала она тихо, глядя на него большими голубыми глазами, полными слез и доверия.

Когда одинокая слеза скатилась по ее щеке, Хаммер наклонился и убрал ее поцелуем.

Несколько дней назад, в домике, Лиам сказал ему, что первые дни их связи с Рейн — это было сражение характеров. Оно потребовало много усилий со стороны Лиама, чтобы прорваться через ее стены. Хаммер не был удивлен, когда девушка призналась, что она не знает, как плакать, не спрятавшись ото всех.

Ты делаешь это сейчас, и это потрясающее зрелище. Хаммер поцеловал ее в макушку.

Еще больше слез ручьями хлынуло из ее глаз, когда она подняла к нему голову. Осушая их, он не смог устоять, и поцеловал девушку. Первоначальная потребность нарастала внутри него, но этот момент принадлежал ему. И, пока Хаммер принимал ее слезы, он оплакивал все те годы, в течение которых отказывал в любви, так для нее необходимой. Он благодарил Бога каждый день за то, что Лиам и обстоятельства заставили ее остаться.

Рейн прижималась его к груди, обняв руками за шею. Хаммер вдыхал сладкий цитрусовый запах ее шампуня и наслаждался благоговейной тишиной, которую они с ней делили.

Хаммер обнимал девушку, скользя кончиками пальцев вниз по ее спине. Лиам заслуживал видеть происходящее, и Mакен пожелал, чтобы его друг мог быть здесь и сейчас, чтобы засвидетельствовать прогресс их девушки.

Рейн всхлипнула, затем немного сместившись, посмотрела ему в глаза. Хаммер прижался губами к ее губам еще раз.

— Чувствуешь себя лучше? — спросил он.

— Думаю, да. Для меня еще странно быть открытой во всем.

Хаммер понимающе кивнул:

— Так будет еще какое-то время. Все требует практики.

— Замечательно, — простонала Рейн.

Он рассмеялся.

— Ты привыкнешь освобождать свои эмоции. Однажды, держать их в себе будет также неестественно, как проявлять их сейчас. Правда, процесс пойдет быстрее, если ему не будет мешать твой сарказм.

Она усмехнулась:

— Не надейся.

— Мне лучше знать, — заверил мужчина ее. — Ты быстро выросла. Не приуменьшай свои достижения — отмечай их.

Рейн слегка улыбнулась. Она выглядела так, словно может уже гордиться собой:

— Я работаю над этим.

И девушка действительно делала это. Макен был в восторге от нее. Но разрушительная часть его просто хотела снова заявить на нее свои права. Хаммер глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и поставил ее на ноги. Он не мог позволить ей смешивать прогресс с сексом. И ему не нужно, чтобы мысли Рейн сейчас были об одном удовольствии. Он надеялся, что для этого будет время вечером.

Девушка стояла так, словно сбросила со своих плеч всю тяжесть мира:

— Спасибо, Макен.

— Всегда, пожалуйста. У нас есть время до ужина. Чем бы ты хотела заняться?

Небо, помоги ему, если она скажет, что хочет, провести это время в постели с ним. Он не думал, что будет в состоянии противостоять своей первобытной стороне.

— На самом деле, мне нужно выполнить кучу поручений. Я совсем забыла, что нужно сходить за продуктами, закинуть посылку на почту. Затем в аптеку… всякое такое.

Беспокойство пронеслось по венам Хаммера. Где-то там был Билл.

Макен взглянул на кипу документов на столе. Он почувствовал тяжесть своего молчаливого телефона, засунутого в карман. Остаться и ждать возвращения Лиама или идти с Рейн и убедиться, что она осталась в безопасности?

— Я пойду с тобой, — предложил он.

Она нахмурилась:

— Почему? Ты ненавидишь это. Кажется, последний раз ты забирал свои вещи из химчистки до того, как я получила водительские права.

Наверно, это было справедливо.

— Я хотел бы провести время с тобой.

— А я хотела бы остановиться где-нибудь и приобрести сексуальное белье для сегодняшнего вечера. Так что это будет сюрприз.

Рейн захлопала ресницами.

Черт, Макен ненавидел спорить по этому поводу. Кроме того, Билл был замечен дважды возле «Темницы». Больной мудак был зол на него, и хотел денег, а не Рейн. Она, вероятно, будет в безопасности в дали отсюда, средь бела дня, в общественном месте.

— Возьми с собой телефон, — посоветовал он. — Мы собираемся выехать около пяти тридцати, так что тебе нужно вернуться и быть готовой к этому времени.

— Не могу дождаться.

Она еще раз прижалась к его губам своими.

Макен все еще надеялся выйти сухим из воды в сложившихся ситуациях: с Гвинет, с ребенком, с Биллом.

— Я тоже.

Держа Рейн за руку, Хаммер проводил девушку к машине, сканируя парковку и окружающие здания. Никаких признаков Билла. Он мягко поцеловал ее в губы, а затем наблюдал, как она выруливает на улицу. Боже, он надеялся, что мудак покажется сейчас, когда Рейн ушла. Хаммер достал пистолет из-за спины и положил его в карман. Он был готов.