Дерзкий и Властный

Глава 7

Позади Рейн прогнулась кровать. Лежа на боку, она почувствовала, как ее талию обвила уверенная рука. Затем девушка ощутила влажное дыхание на шее, затылок задела щетина, и в ее сознание проник близкий, лесной запах. Она проснулась от того, что к ней прижималось твердое мужское тело, теплое и обнаженное.

Лиам. Рейн хорошо знала его прикосновения. Его мускусный запах, как и сам мужчина, был одним сплошным соблазном. Заманчивым. Все в нем флиртовало с ее сознанием, искушая девушку. Хаммер был совершенно другим: резкий, агрессивный, мужественно-мрачный. Непоколебимый.

Лиам прижался твердой эрекцией к ее попке, и, обхватив ладонями ее груди, застонал:

— Я не хотел тебя будить…

— Я рада, что ты это сделал. — Рейн подняла тяжелые веки, ожидая увидеть еще и Хаммера. До того, как она уснула, он лежал рядом с ней. Но вместо этого, она увидела только светящийся циферблат, отметив, что еще не было даже одиннадцати.

— Похоже, я задремала. Куда ушел Хаммер?

— Между прочим, он владеет клубом, у него есть дела, помнишь? — Лиам притянул ее, к себе. — Я скучал по тебе.

Девушка прижалась к нему спиной. После его странного настроения в автомобиле утром и язвительного отказа прикоснуться к ней, присутствие Лиама здесь было неожиданным, но обнадеживающим сюрпризом.

— Я тоже по тебе скучала.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — выдохнул он ей на ухо.

Запах виски ударил ей в нос. Он пьян?

Рейн развернулась в его объятьях:

— Все в порядке?

Мрачное выражение лица Лиама застало девушку врасплох. В его темных глазах полыхал огонь.

— Мне нужно, чтобы ты поцеловала меня, Рейн.

Она пристально посмотрела на него. Обычно, он бы попросту прижимал ее к себе и целовал сам, если им двигало сильное желание. Но теперь, серьезность в голосе мужчины подсказывала, что он нуждается в ней, а Лиам не часто признавал это вслух. Неужели он чувствовал себя виноватым, что дал отпор сегодня утром? Возможно, но это было больше похоже на то, словно он тянулся к Рейн душой.

Присущая девушке женственность живо откликнулась на этот призыв. Может быть, Рейн до сих пор стоило злиться на него, но Лиам был ее опорой, начиная с их первого дня вместе. Она почувствовала его потребность обладать ей. Девушке до боли хотелось узнать почему, но времени на расспросы не было.

Рейн обхватила его лицо:

— Всегда.

Она нежно накрыла его рот своими губами, ощущая в немом приветствии его жажду. Лиам напрягся, когда она склонилась к нему, но почти моментально сам завладел поцелуем. Он схватил ее за бедра, целуя в ответ, не двигаясь и не издавая ни звука. Крепко сжимая Рейн пальцами, мужчина медленно и протяжно вздохнул, как будто упивался ею. Рейн задалась вопросом: «Что его беспокоило?»

Она отстранилась, чтобы взглянуть ему в лицо:

— Лиам?

— Моя любимая, — сорвался шепот с его губ, а затем он перевернул девушку на спину и накрыл ее своим телом. Он был на вкус как терпкий виски и отчаяние.

Сжимая затылок Рейн, он удерживал ее, проникая в рот с таким рвением, словно хотел слиться с ней воедино. Мужчина не проверял ее чувства к нему и не извинялся за свое поведение этим поцелуем. Сминая ее рот своим, он всеми своими действиями, не говоря ни слова, кричал — «мое».

Рейн содрогнулась. С момента, как Лиам взял девушку под свою опеку, потерянную, жаждущую познать себя, он прижимал ее к себе уверенными руками, дав возможность почувствовать себя женщиной. Всегда надежный и сильный, всегда рядом, поддерживая ее и помогая расти, не прося ничего взамен — до сих пор.

Он поглощал ее рот с чувством, размеренно. Девушка ощущала его дрожь, его потребность в ней. Он не просил у нее помощи, и очевидно, не собирался рассказывать ей, что его расстроило. Но в этот момент это не имело значения.

Рейн растворилась под Лиамом, открылась и отдала ему все. У нее был миллион вопросов, но теперь, когда все в поведении мужчины говорило ей, что она стала его спасательным кругом в бушующем море, они не имели значения. Он умолял ее, снова и снова погружаясь своим языком и крепко удерживая девушку.

Время ускользало, бесконечно и бессмысленно; в то время пока Лиам воровал ее дыхание, Рейн на собственной коже ощущала его беспокойство. Прижавшись к нему до боли, она раздвинула ноги и застонала от его следующего прикосновения. Его набухший член, твердый и горячий, скользил по ее половым губам. Рейн наслаждалась интимной близостью, чувствуя, как жидкий огонь разлился между ее бедер.

— Лиам…

Словно осознав свою напористость, мужчина отстранился и приложил все усилия, чтобы улыбнуться:

— Ты хорошо отдохнула?

Тепло его тела соответствовало озабоченности в голосе.

— Да, — заверила она. — Ты ел что-нибудь на завтрак?

— Я съем плотный ланч, — пообещал он.

Рейн не нравилась мысль о том, что он так и остался голодным.

— Я могу что-нибудь приготовить для тебя.

Когда она заерзала и уже хотела выбраться из-под него, он сильнее вжал девушку в матрац:

— Останься со мной.

Это была команда, не терпящая отказа. Рейн не часто видела эту сторону ее снисходительного Лиама. Единственный раз, когда она познакомилась с его бескомпромиссностью, тот был очень расстроен.

Словно осознав, как не привычно он себя вел, Лиам попытался улыбнуться:

— Расскажи мне, как прошел завтрак с Хаммером.

Внутри нее проснулась тревога.

— Прекрасно. Жаль, что ты не смог присоединиться. Ты решил свои вопросы?

Мужчина напрягся. Рейн почувствовала всплеск его беспокойства, пробравший ее до костей, особенно, когда он снова уткнулся носом ей в шею, как будто нуждаясь в успокоении, что дарила ее кожа. Девушка хотела дать ему это, но она отчаянно желала получить ответы.

— Что происходит?

Она попыталась оттолкнуть мужчину, создать некоторое пространство между ними, чтобы сесть, но Лиам вжался в нее своим телом, заставляя оставаться на месте.

— Мне пришлось уделить делам гораздо больше внимания, чем я изначально планировал. И мне не нравится, что это заставило тебя усомниться в моих чувствах. Мне также ненавистно и то, что я буду занят, возможно, еще день или два. Надеюсь не более.

Встретившись взглядом с его темными глазами, Рейн почувствовала у себя в животе трепет страха:

— Этой ночью ты останешься с нами, ведь так?

— Очень надеюсь, что да. Обещаю, что сделаю все возможное. Я освободил свой график на сегодняшний вечер, так что Хаммер и я приглашаем тебя на романтический ужин. Как тебе такое?

Как правило, девушка не возражала, но в воздухе вокруг Лиама витала напряженность, заставляя ее внутренности стягиваться в тугой узел. Что-то подсказывало ей, что это приглашение было, скорее всего, извинением или предшественником плохих новостей, а не просто любовным жестом. Рейн не нравилось нарастающее чувство беспокойства внутри… но она никак не могла заглушить его.

Девушка сжала губы:

— Ты возвращаешься в Нью-Йорк?

Лиам склонил голову, затем провел пальцами по ее щеке:

— Не спеши с выводами, любимая. Расслабься.

Мужчина хотел, чтобы она верила, что все было замечательно, хоть это и не так. Когда он потянулся к ней, она, сделала глубокий вдох, пытаясь расслабиться. Разумеется, девушка была готова поддерживать и любить его, если он нуждался в ней. Но она отказывалась не беспокоиться.

Рейн толкнула его в плечи и, наконец, получив свободное пространство, откатившись, села:

— Что с тобой происходит? С нами? Мне страшно.

Лиам обхватил рукой ее подбородок:

— Тебе нечего бояться. Последнее, что в этом мире Хаммер или я хотим сделать, это бросить тебя. Не знаю ни одной причины, по которой бы мне пришлось вернуться в Нью-Йорк, так что выкинь все тревоги из своей головы. Как я и обещал, я сделаю все возможное, чтобы как можно чаще проводить время с тобой. Поверь мне, вдали от тебя я не чувствую себя цельным.

Его слова согревали ее. Его чувства были взаимны.

Прикусив губу, Рейн кивнула. Ее неуверенность испарилась, и это помогло почувствовать себя лучше; они оба пытались успокоить ее. Может быть, ей просто нужно перестать ждать худшего и верить, что все, что происходит, не означает конец их отношениям. Может быть, они пытались защитить ее от чего-то. Без понятия от чего, но Господь свидетель, что у Хаммера и Лиама был чересчур развит инстинкт защитника.

— Могу я чем-нибудь помочь? Я чувствую себя бесполезной.

— Нет. Эта ситуация разрешится сама собой, но мне придется быть на чеку, чтобы направить ее в нужное русло. Поверь, я не оставлю тебя. Никогда и в мыслях этого не было.

Искренняя клятва помогла ей вздохнуть свободно, после чего он накрыл ее губы обжигающим поцелуем. Мужчина захватил в плен своими губами ее губы, как будто в мире ничего не имело значения больше, чем заниматься любовью с ее ртом и защищать, словно коконом, сердце девушки. Ее неуверенность начала таять.

Повалив Рейн на спину, Лиам вновь накрыл ее тело своим. Проведя рукой по талии, и скользнув большими ладонями по изгибу бедер, он двинулся выше, приласкать ее пышную грудь. Дыхание Рейн стало прерывистым. Ее тело охватил огонь желания.

«Он любит меня. Они любят меня. Все будет хорошо», — снова и снова Рейн повторяла эту молитву у себя в голове, так отчаянно желая, чтобы это было правдой.

Рейн поймала ладонями лицо мужчины и, в попытке притормозить его напор, посмотрела ему в глаза, потерявшись в этом темном обольстительном взгляде.

Выражение лица Лиама вдруг стало мрачным и напряженным:

— Ты — самое важное для меня, Рейн.

Девушка пыталась продлить этот сокровенный момент, но чувствовала, как его беспокойство висит в воздухе между ними. Господи, почему он продолжал скрывать от нее происходящее, ведь она отчетливо видела, как сильно это его беспокоило? Но очередные расспросы никуда бы не привели.

— Как долго ты можешь остаться? — спросила она.

— Мне никогда не будет достаточно, чтобы насытиться тобой. Подтянись выше и положи руки на изголовье.

Да. Пожалуйста…

Рейн нуждалась в нем, в его времени, его привязанности и страсти, поэтому девушка даже не колебалась. У нее перехватило дыхание, когда он подтолкнул девушку выше и завис, глядя на нее сверху вниз. Удерживая ее за бедра, широко раздвигая их, Лиам провел бархатисто-твердой эрекцией по ее лону, потершись о ее ноющий клитор. Рейн пыталась двигаться под ним. Ей нужно было больше касаний, больше его.

— Пожалуйста, Лиам. Пожалуйста. Заполни меня. Я хочу почувствовать тебя внутри.

— Пока нет. Терпение.

— Но…

Впиваясь в нее пристальным взглядом, Лиам увеличил трение на чувствительный бутон, и ее киска сжалась. Девушка дрожала. Влажная и готовая, она нуждалась в том, чтобы чувствовать себя ближе к нему. Слиться с ним полностью.

— Я сказал пока нет. Держись крепче, Рейн. Не двигайся и не кончай, пока я не скажу.

Каждый дюйм его тела кричал о доминировании. Рейн поняла, что сейчас Лиаму нужно больше, чем просто покувыркаться с ней. Он жаждал контроля над этой ситуацией, скорее всего, потому, что он не мог контролировать все, что его беспокоило. И он также нуждался в том, чтобы Рейн отдалась ему.

— Да, сэр, — выдохнула она, давая ему то, чего он хотел.

Склонив голову к груди девушки, Лиам покружил языком по твердой вершинке, после чего зажав ее между зубами, всосал в свой горячий рот. Изысканное напряжение достигло ее киски, как невидимый шнур. Лиам действовал точно и просчитано, зная, как заставить ее таять от желания и умолять о большем. То же самое он проделал с другим соском, не останавливаясь, вырывая из груди девушки еще один всхлип. Боже, как же она любила, когда он делал это. Рейн вцепилась в Лиама, погружая пальцы в его волосы и вращая бедрами, безмолвно умоляя от отчаяния.

— Я сказал тебе не двигаться. Руки на изголовье, сейчас же.

Когда она подчинилась, он толкнулся в нее бедрами, разводя ее ноги еще шире. Мужчина пристально смотрел на ее гладкую киску, заставляя девушку ждать. Одной рукой он ласкал ее клитор, в то время как другая скользила по ее телу. Ущипнув девушку за сосок, он продолжал кружить по напряженной вершинке; дыхание Рейн стало прерывистым, лицо залил румянец, а от ускорившегося сердечного ритма грохотало в ушах.

— Ты близко.

Это не было вопросом, он знал.

— Да.

Она извивалась под ним.

— Раздвинь ноги шире. Поставь ступни на матрац.

Рейн сделала это охотно, готовясь приветствовать его глубоко. Менее чем восемь часов назад, он заставил ее кричать от удовольствия. И сейчас она демонстрировала свою необходимость в нем так, словно ждала его десять лет. В нетерпении Лиам достал презерватив и раскатал латекс по гладкому толстому стволу, он мог с уверенностью сказать, что чувствовал то же самое.

— Мы завтра же подберем какие-нибудь чертовы противозачаточные, — проворчал он.

Ей нравилась идея обладать Лиамом и Хаммером спонтанно, чувствуя их кожа к коже.

— Я не могу ждать.

— Ты примешь меня всего, любимая, — прорычал он, направляя себя к ее скользкой киске. Без промедления, он вошел в нее на всю длину.

Рейн изо всех сил ухватилась за изголовье кровати. Спина девушки выгнулась, и она, запрокинув голову, простонала, чувствуя каждый его восхитительный дюйм, скользнувший внутрь. Не дав ей и секунды отдышаться, Лиам вышел и тут же снова вошел в нее. Девушка вскрикнула, чувствуя, как наслаждение, подобно теплому сиропу, растеклось по ее венам. Мужчина держал ее в плену, Рейн была полностью открыта для него, и все что ей оставалось, это ощущать каждый его удар, по крупицам теряя самообладание.

Глядя горящими глазами на податливое тело Рейн, Лиам попытался взять себя в руки. Его челюсть сжалась, дыхание стало тяжелым, пока он продолжал вдалбливаться в нее в головокружительном ритме, каждым толчком приближая себя к вершине. Рейн почувствовала, что еще немного, и он подведет ее к самому краю, отчаянно желая, чтобы разрядка не приходила как можно дольше.

Лиам сильнее сжал Рейн, его движения стали резче и быстрее. Мужчина стискивал ее бедра, его губы не знали жалости, как если бы он голодал без нее. Каждое прикосновение несло в себе отчаяние, которое передалось и Рейн, устремляя их навстречу к потрясающему оргазму. Он сказал ей, что она не могла двигаться, не могла кончить, пока не получит разрешения, но Рейн дрожала от желания воспротивиться его натиску, каждой клеточкой мечтая опуститься с головой в яркую агонию, которую он так скоро подарит ей.

Чувствуя, что девушку вот-вот поглотят волны оргазма, Лиам вышел из нее, оставляя Рейн на краю бездны, удерживая ее под своим контролем.

Не сдержавшись, Рейн взмолилась:

— Пожалуйста. Сэр. Лиам… — она задыхалась. — О… Пожалуйста? Пожалуйста!

— Держись крепче. Еще нет.

Она захныкала, сжимать рейки на изголовье кровати стало сложнее. Ее тело разрывалось, искало выход, нуждалось в нем. Она любила этого мужчину, и все, что он делал с ней.

— Я падаю. О, Боже, Лиам. Я падаю, я не могу…

— Нет, — рявкнул он. — Ты останешься со мной. Подожди.

Рейн чувствовала себя словно пороховая бочка, готовая взорваться в любой момент. Она ощущала каждую неровность и каждый дюйм скользящей в ней плоти, пока Лиам ритмично растягивал ее киску. Трение сжигало девушку. Она ахнула. При каждом движении его грудная клетка задевала ее нежную грудь.

Рейн вскрикнула один раз, и еще раз, как только он скользнул в нее на всю длину, сжимая ее бедра и входя под нужным ему углом. Мощные бедра ударялись о ее плоть, в воздухе вокруг них кружили феромоны, и ее поглотил животный голод в его глазах. Все в этом моменте, в этом человеке заставляло ее внутренности гореть огнем. Удовольствием был охвачен каждый участок ее тела, но мучительного освобождения так и не наступало; Лиам постарался, чтобы оно было вне зоны ее досягаемости. Если он кончит, а ее так и оставит без разрядки, Рейн не знала, сможет ли пережить это.

— Черт, Рейн. Кончай со мной. Сейчас! — взревел он, сделав мощный толчок и сжав в кулак ее волосы, заставляя смотреть ему в глаза.

В ее крови молниеносно вспыхнул пожар. Огонь сконцентрировался там, где они соединялись. Своим следующим толчком Лиам подвел ее к краю, и она разлетелась на куски, бросаясь с головой в пропасть, выкрикивая его имя.

Но она была не одна. Больше нет, потому что Лиам был там с ней, опустошая себя от семени, беспокойства, гнева, боли. В ответ Рейн обвила его руками и ногами, отдавая ему всю свою любовь. Их тела были прижаты друг к другу, блестя от пота, прерывистое дыхание отражалось от стен комнаты. Блаженством была наполнена каждая клеточка Рейн, а дымка восторга оставила ее вялой и уставшей.

— Мне это было нужно, любимая, — признался он между резкими вздохами.

Я знаю.

— Мне тоже.

— Ох, Рейн… — Лиам наклонился, и оставил на ее губах нежный поцелуй.

Из кармана его штанов, забытых на полу, послышался приглушенный звонок мобильного, разрушая их чары. С проклятиями Лиам отстранился от Рейн и потянулся к телефону.

Нажав на кнопку отбоя вызова, он уже хотел было засунуть его обратно, но в спальню ворвался Хаммер. Воздух в комнате тут же наэлектризовался. И дело было не в бесцеремонном вторжении друга, а в яростном взгляде, который он переводил с обнаженного тела Рейн на Лиама, выбрасывающего презерватив и надевающего штаны.

От Хаммера исходили волны напряженности, тот резко выдохнул:

— Похоже, вы двое весело провели время, — протянул он.

Рейн проглотила комок в горле:

— Да.

Она почувствовала неловкость, признаваясь одному любовнику, что прекрасно провела время с другим. Что если они с Лиамом сделали что-то не так? У них троих не было достаточно времени, чтобы установить правила, что можно делать, а чего нельзя.

Черт, прошлой ночью они только начали работать над своими ménage-отношениями. Прежде между ними постоянно пробегали искры ревности. Если она позволит им это, то каждый из них будет требовать провести время с ней наедине. Оба мужчины поклялись, что если она поровну разделит свою любовь, то ничто не испортит их отношения. Однако после сегодняшнего утра в машине, а теперь при виде лица Хаммера, девушка начала в этом сомневаться.

Рейн нахмурилась, подыскивая нужные слова. Хаммер сел рядом с ней на кровать, его брови были вопросительно приподняты.

— Проблема, Прелесть?

Она проглотила свои вопросы. Нет смысла создавать еще больше неприятностей. Их у них и так было достаточно.

— Нет.

Кроме… Рейн осенило, что Лиам не искренне отвечал на все ее вопросы, прежде чем вознес её к небесам. Рейн взглянула мельком на обоих мужчин. Они обменялись взглядами, общаясь благодаря особой связи, которой ей, вероятно, никогда понять. После нескольких лет с Хаммером, у нее было хорошо развито шестое чувство в отношении его настроения. Что-то было не так. Он был расстроен еще до того, как они покинули домик в горах. Теперь же он просто кипел от злости. И он не хотел, чтобы девушка об этом знала. Ей было более чем достаточно их уверток. Но Рейн отказывалась сидеть, сложа руки, и ждать. Ей необходимо выяснить, что они скрывали. Лиам снова лег на кровать и, перекатившись ближе к ней, обхватил руками ее грудь.

Рейн наблюдала за Хаммером, в то время как Лиам поглаживал ее сосок. Во внешнем виде Макена не было даже намека, что прикосновение Лиама беспокоило его. Вместо этого, он с силой пропустил ее волосы через свои пальцы и поцеловал.

— Что-то не так? — спросила она, пристально вглядываясь в застывшее лицо Хаммера. — Ты… напряженный.

В его глазах скользнула слабая вспышка удивления или, может быть, это было чувство вины.

— Просто улаживал дела клуба, — беспечно отозвался он, взмахнув рукой. — Я не оставил свои разочарования за дверью, а следовало бы. Ты отдохнула?

— Я могу чем-нибудь помочь? — Рейн проигнорировала его вопрос.

— Я спросил, ты хоть немного отдохнула, — повторил Хаммер с нажимом, бросив взгляд, полный порицания.

Теперь они оба хитрили.

— Отдохнула. Что…

— Если бы Хаммер нуждался в твоей помощи, ты была бы отправлена за дверь, выполнять необходимую задачу, — Лиам сообщил это тихим, стальным тоном, который предупреждал, чтобы девушка не спорила.

— Я так бы и сделал, — кивнул Хаммер. — Ты заслужила выходной. Нет ничего настолько важного, что не может подождать до завтра.

Почему это верно для меня, но не для вас?

— Почему бы тебе не пойти сначала в душ, Рейн? — предложил Хаммер.

— Я уже была там до завтрака.

— Но не со мной. — Хаммер бросил взгляд на её обнаженное тело. Его ноздри раздулись, втягивая запах секса, который витал в воздухе. Лиам может быть закончил с ней, но Хаммер даже и не начинал.

Сглотнув, она бросила быстрый взгляд на Лиама. Нечитаемое выражение лица мужчины ничего не говорило ей о том, беспокоило ли его требование Хаммера.

— Хорошо.

Прежде, чем она успела подняться с постели, Лиам нежно скользнул большим пальцем по ее щеке, затем поцеловал в лоб, нос и губы:

— Спасибо, любимая. Мне все понравилось. Увидимся сегодня вечером.

— Не могу дождаться.

Боже, Рейн надеялась, что тогда она, наконец, получит ответы на некоторые вопросы. Они сводили её с ума.

Хаммер притянул её в свои объятия, на колени, и крепко прижал к своей груди. В этих объятиях чувствовалось и его отчаяние тоже. Затем он требовательно впился поцелуем в её губы. Сдаваясь под его мощным натиском, Рейн захотелось оказаться втроем в домике, подальше от стресса, который сейчас поглотил любимых ею мужчин. Тогда ей не пришлось бы иметь дело со своими страхами и неопределенностью, съедающими заживо.

Спустя несколько горьковато-сладких минут, Хаммер помог ей подняться и игриво шлепнул по заднице:

— Я присоединюсь к тебе через минуту.

Рейн чувствовала их пристальный взгляд на себе, пока направлялась в ванную. Ее захлестнуло незнакомое предчувствие. Интуиция подсказывала, что привычная жизнь скоро изменится.

Когда Рейн ушла, Лиам скатился с кровати и накинул на себя рубашку. Наблюдая, как за девушкой закрывается дверь ванной, он дождался момента, пока мощная струя воды не ударила с шумом по стенке душевой кабины, а затем развернулся к Хаммеру:

— Тебя ждет Рейн, и ребенок еще не проснулся, так что у нас есть немного времени. Расскажи мне детально, что там произошло с Гвинет. Ты выглядишь так, как будто готов взорваться, приятель.

— Какого хрена, мужик, ты сказал этой подлой твари «согласен»?

— Ну, что могу сказать, тогда я прислушивался больше к своему к члену, чем думал головой.

Хаммер провел пальцами по волосам:

— Основываясь на том, что ты мне рассказал, та, кого я видел чуть раньше, не была той сокрушающейся, раскаивающейся Гвинет, которая умоляла разделить с ней родительские обязанности. Изворотливая змея пыталась убедить меня, что она изменилась. Когда это не сработало, она умоляла меня закончить враждовать и начать все с чистого листа, и чтобы я помог ей вернуть тебя.

— Ох, ради всего святого, — застонал в отчаянии Лиам. — Она чокнутая.

— И когда и это не сработало, она практически заявила мне, что Рейн будет моей новой версией Джульетты, а ты скоро устанешь от моего сентиментального дерьма, и что я никогда не смогу найти себе девушку, которая полюбит меня.

Лиам сжал челюсти:

— Я готов убить эту суку собственными руками. Она все еще жива, да?

— Да, но отнюдь не из-за отсутствия у меня жажды убийства.

— Херня какая-то. Так мне нужно прикрывать свой тыл?

— И перед, кстати, тоже. Я был ее единственным возможным союзников в борьбе за тебя, но к концу разговора, она сама сожгла все мосты между нами. Сейчас у нее нет другого выхода, кроме как придерживаться намеченного плана «А».

— Да, она может попытаться, но я не буду играть по ее правилам, — бросил Лиам, он чувствовал неприятную горечь на языке.

— Я не могу поверить, что Гвинет посмела упомянуть Джульетту и кинуть это тебе в лицо, как чертово обвинение.

— Зато я могу, — издал рык Хаммер. — Отчаянные времена требуют отчаянных мер, и по какой-то причине, сомневаюсь, что тут замешен ребенок, она решительно настроена, вернуть тебя обратно.

Лиам стиснул челюсти:

— Не волнуйся. Я буду всегда рядом с тобой и Рейн, приятель.

Хаммер кивнул, затем перевел взгляд на ванную комнату. Ярость продолжала бушевать в его теле — это было заметно и невооруженным взглядом. Лиам волновался, что Макен может выместить свое расстройство на Рейн.

— Собери ее шмотки и вышвырни Гвинет отсюда. — В словах Хаммера сквозила неприкрытая злость. — Пожалуйста.

Лиаму редко приходилось слышать подобное напряжение в голосе Макена. Одно было абсолютно ясно: Хаммера также съедал страх от потери той трепетной близости, что они создали с Рейн.

— Обязательно так и сделаю. Позаботься о Рейн.

Господи, он хотел сказать своему другу, чтобы тот обращался с Рейн нежно, был любящим и добрым, и держал зверя, бушующего внутри него, на привязи.

— Я буду с ней в спальне до тех пор, пока не получу от тебя сообщение, что все нормально.

Хаммер хлопнул его по плечу, затем быстро направился в ванную, на ходу сбрасывая с себя одежду.

Лиам должен был, глубоко в своей душе, найти силы и верить, что его друг сможет держать свои эмоции под контролем с их девочкой. Он осторожно приблизился к открытому пространству двери и посмотрел на бесформенные тени, которые отбрасывали два обнаженных тела через стеклянную перегородку душевой кабины. Он, затаив дыхание, ожидал, что Хаммер толкнет Рейн к стене и попытается жестко завладеть ее телом. Вместо этого, Макен заботливо обнял девушку, которую они оба любили, стоя под струями воды, как будто все остальное просто не имело значения.

Со вздохом облегчения, Лиам быстро надел туфли и вышел из комнаты.

Покинув спальню Хаммера, мужчина прошел через его рабочий кабинет. Лиам пытался насладиться блаженством, наполнившим его, в тот момент, когда он был в восхитительном теле Рейн. Он искал утешения от своих забот и неприятностей, и нашел его в ее трепетных объятиях, вместе с чувством гармонии, домашней атмосферы и всепоглощающей любви.

Оказавшись в коридоре, Лиам выпрямился, расправляя плечи, и, сделав глубокий вдох, приготовился к схватке с Гвинет. Без сомнения, женщина придет в ярость, когда он будет выпроваживать ее из «Темницы», особенно после их словесной перепалки с Хаммером.

Макен был встревожен, скорее всего, столкновение с Гвинет было более яростным, чем он рассказал Лиаму. Самоубийство Джульетты все еще оставалось открытой кровоточащей раной в душе его друга. Он не смог до конца отпустить чувство вины за ее суицид. И зная об этом, Гвинет все равно использовала это против него. Именно по этой причине, Макен так крепко цеплялся за Рейн, и поэтому он ее настолько сильно пытался защитить. Когда-нибудь, они справятся с этим.

Но прямо сейчас — хватит. Лиам был готов «к битве с драконом».

Его не покидало ощущение, что Гвинет может сказать или сделать все что угодно, чтобы вернуть его. Но почему? Ей было глубоко насрать на него, когда они были женаты. И он никогда не купится на дешевые сказки о том, что она просто хочет искупить свою вину. Может она и хотела семью для Кайла, но почему вдруг такое стремление именно сейчас? Гвинет узнала, что ждет ребенка больше года назад. Почему она ждала до настоящего момента, чтобы приехать и умолять его о воссоединении? Почему неожиданно приехала посреди ночи и начала требовать возрождения их былого семейного счастья?

Он был сильно взволнован. Как только он возьмет образец ДНК у малыша, то будет считать каждую минуту из последующих двадцати четырех часов.

Внезапно, Гвинет вышла из-за угла в конце коридора. Лиам выругался себе под нос. Она испугалась, увидев его, но быстро нацепила на лицо выражение облегчения.

Лиам нахмурился. Где, черт побери, ребенок? Она что оставила его одного в комнате?

— О, как хорошо, что это ты, — девушка притворно схватилась за сердце, скользнув по нему взглядом.

— Какого черта ты бродишь по коридору? Я же велел тебе оставаться в комнате. — Лиам сократил оставшееся расстояние между ними. Ни за что он не позволит ей блуждать около рабочего кабинета Хаммера и, тем более, около Рейн.

— Мне было необходимо найти тебя, — Гвинет выглядела так, словно готова была разрыдаться. — Хаммер приставал ко мне, и то, что он сказал… за всю мою жизнь меня никто и никогда так не оскорблял.

— Я знаю все о ваших терках, — Лиам с силой схватил девушку за локоть и потащил ее в сторону комнаты, которую она занимала с ребенком.

— Ты знаешь об этом только со слов Хаммера. Я тебя умоляю, выслушай меня. — Она сделала глубокий вдох, определенно готовясь разразиться длительной тирадой. Она напряглась всем телом.

— Лиам, я… Как ты можешь так поступать со мной? — она задохнулась и прикрыла нос ладошкой. — От тебя воняет сексом!

— Причем, чертовски, хорошим сексом, — язвительно бросил он ей в ответ, потому что уже смог увести женщину на безопасное расстояние дальше по коридору и, толкнув ее в комнату, с трудом подавил желание хлопнуть дверью.

Взглянув в сторону кровати, он увидел малыша, все еще в целости и сохранности, играющего с плюшевыми игрушками в окружении подушек. Ради Бога, если Кайл окажется его плотью и кровью, он должен сделать что-нибудь, чтобы защитить парня от его неумелой матери.

— Собирай свои вещи, — приказал Лиам.

Гвинет вырвала руку из его хватки и развернулась к нему лицом, умудряясь выглядеть одновременно испуганной и преданной им.

— Я проделала весь этот путь из Лондона, чтобы рассказать тебе, что у тебя есть сын и признаться, что все еще люблю тебя. А ты… Ты просто… — Она потянулась к нему, впиваясь пальцами в его плечи, умоляя. — Лиам, она не для тебя. Я позабочусь обо всех твоих потребностях.

Он пропустил ее слова мимо ушей. Уж лучше стать евнухом.

— Все, что ты пожелаешь. Все. Я здесь только ради тебя. Не делай этого с нами! — всхлипывала она. — Я знаю, если ты дашь нам еще один шанс, то…

— У тебя уже был шанс. Прекрати свое нытье и пошевеливайся, — рявкнул Лиам.

— Эта подстилка, которую вы с Хаммером тра… — она запнулась на полуслове, как будто сдерживаясь от того, чтобы выругаться, — делите. Возможно, с ней и приятно поразвлечься, но ты нуждаешься в любви. А безнравственная шлюшка не может тебе этого дать.

Каждой частичкой своего тела Лиам хотел защитить свою девочку. Но он слишком хорошо знал Гвинет. Сделав это, он привлечет к Рейн еще больше ненужного внимания.

Лиам не ответил, только сощурил глаза и вскинул подбородок:

— Делай, как я сказал. И убедись, что взяла все, потому что у тебя не будет возможности вернуться обратно. Затем собери ребенка. Ты исчерпала лимит гостеприимства.

— Куда мы пойдем? — моргнула Гвинет, смахивая слезы.

— Я нашел квартиру для тебя и мальчика на несколько дней. — Он наклонился, чтобы сложить переносной манеж. — У вас там даже будет вид на океан.

Гвинет посмотрела на него расстроенным взглядом:

— Не надо выбрасывать нас словно ненужный мусор. Останься с нами.

— У меня своя собственная жизнь, Гвинет.

— Но… — она вдруг замялась и взглянула через плечо на ребенка. — Разве ты не хочешь провести время со своим сыном? Узнать его получше?

— Если он действительно окажется моим сыном, то да. А теперь начинай собирать свои вещи, или я сделаю это за тебя.

— Хотя бы поиграй немного с Кайлом…

— Не испытывай мое терпение, — предостерег девушку Лиам.

— Это дело рук Хаммера, не так ли? — она сжала губы в тонкую линию, — он разозлился, что я отвергла его ухаживания.

— Что? — Лиам уставился на нее как на умалишенную.

— Да, твой лучший друг, человек с которым ты делишь женщину, он… трогал меня. — Она вздрогнула всем телом. — Именно это я и пытаюсь тебе сказать. Он прижал меня к двери и… — На ее глаза набежали слезы. — Я еле отделалась от него.

Если Хаммер и прикасался к ней, то пытался благодаря этому вывести на чистую воду, играя в игры с ее разумом. И очевидно это сработало. Лиаму хотелось «снять шляпу» перед своим другом.

— Ну что ж, тогда давай уберем тебя подальше от Хаммера. Он не сможет потревожить тебя в квартире.

— Я дрожу. Я не могу сама собраться. Мне нужно, чтобы ты обнял меня.

— Я соберу твои вещи, и ты пойдешь со мной сейчас, или, в противном случае, я забуду об обещании отвезти на квартиру, а возьму тебя и малыша, и отвезу вас прямиком в аэропорт. И затем, мы предоставим право разобраться в этом бардаке нашим юристам.

— Лиам, пожалуйста. Послушай меня. — Девушка покачала головой, умоляя. — Я никогда не собиралась вмешивать в наши дела адвокатов. Мне не нужны ни деньги, ни документы по вопросу родительской опеки. Я хочу полноценную жизнь для Кайла. Я хочу, чтобы у моего сына был отец. Я хочу вернуть своего мужа.

Гвинет могла петь на новый лад, но слова песни были все те же. И он порядком устал от ее вранья.

— Я уже не раз говорил тебе, что пока результаты теста на отцовство не покажут, что я отец мальчика, я не поверю тебе. И мне совершенно без разницы, какие чувства ты ко мне испытываешь.

Слезы ручьями текли по ее щекам:

— Я привезла к тебе сына, чтобы показать насколько сильно я тебя люблю и как я изменилась. К-Когда ты стал таким бесчувственным? — она положила руки на бедра. — Это все мерзкое влияние Хаммера. Он тебя ведет по пути разврата и разрушения. Но моя любовь спасет тебя.

Ее так называемая «любовь», уже разрушила его жизнь однажды. Мысль о том, что он даст ей шанс провести его снова… нет. Даже просто необходимость находиться рядом с ней вызывала у него сильное стремление принять душ.

— Я даю тебе шестьдесят секунд, Гвинет. Начинай собирать свои вещички или я выведу тебя из клуба с пустыми руками.

Она открыла рот, чтобы возразить ему. Но что-то в выражении лица Лиама подсказало женщине, что это будет неразумно. Гвинет предпочла держать рот на замке и начала заталкивать свои дорогостоящие дизайнерские платья в чемодан. Когда она взяла на руки младенца, тот начал верещать.

Гвинет метнула ледяной взгляд на Лиама:

— Если ты доволен теперь, то я собралась.

Подавив улыбку, он схватил ее чемодан и переносной манеж и повел за собой вниз по коридору, по направлению к выходу. Когда они проходили мимо бара, туда завернул Сет, столкнувшись лицом к лицу с Гвинет. Следуя рядом с ними, он цинично усмехнулся.

Но она не ответила на это.

— Я должна была догадаться, что ты тут тоже будешь. — Поворачиваясь к Лиаму, она послала ему взгляд полный сожаления. — Скорее всего, после нашего расставания ты был одинок. Я просто не могу придумать другой причины, почему ты окружил себя самыми развратными друзьями. Мой бедный Лиам…

Он закатил глаза в ответ на ее слова.

Сет рассмеялся:

— Я отлично поживаю. Спасибо, что поинтересовалась, Гвинет. Хотел бы сказать тебе в ответ, что смогу обойтись без твоего общения еще лет сто.

Он развернулся к Лиаму:

— Так ты, наконец, выпроводишь ее отсюда?

— Да.

— Черт! Мы закатим вечеринку по этому поводу. Конечно, сразу после ритуала изгнания нечистой силы.

Усмехнувшись, Сет обогнал Гвинет и направился дальше по коридору, насвистывая под нос забавную мелодию.

На мгновение она пристально посмотрела ему вслед, а затем развернулась к Лиаму и покачала расстроено головой:

— О, Лиам. Я не должна была тебя оставлять.

— Я так рад, что ты это сделала.

Он подтолкнул Гвинет к входной двери. Ее присутствие на территории клуба напрягало мужчину. В данный момент, Хаммер должен отвлекать Рейн, о которой Лиам тоже переживал, но по другой причине. Даже если Макен не сможет контролировать своих демонов, ей с ним будет безопаснее, чем рядом с Гвинет.

Оказавшись на улице, он нажал на брелок, разблокировав двери «эскалейда»[1]. Закинув назад ее чемодан и манеж, Лиам закрыл дверь багажника и развернулся, чтобы отыскать взглядом Гвинет, которая смотрела на него с выражением боли на лице.

— Так, так, посмотрите-ка, кто у нас тут. — Знакомый голос заставил его замереть. — Так это тот тощий ирландец, который трахает мою дочь.

Лиам резко развернулся к Биллу, направлявшемся к ним через парковку прогулочным шагом.

— Садись в машину, Гвинет, — приказал Лиам.

Его бывшая жена замерла и уставилась на Билла. Какого хрена она не слышит?

У Лиама больше не было времени настаивать на своем решении. Он шагнул, встав впереди Гвинет и Кайла, и посмотрел на Билла:

— Какого черта ты здесь делаешь?

— Просто решил нанести визит вежливости тебе и «Господину Извращенцу». — Билл прислонился к машине и стал рассматривать Гвинет, практически раздевая ее взглядом. — Это что еще одна грязная шлюшка, которую ты связываешь и избиваешь? Она определенно привлекательная.

Гвинет задохнулась от негодования:

— Да как ты…

— Заткнись, — бросил мужчине Лиам, сгорая от желания впечатать в его челюсть кулак, чтобы он подавился выбитыми зубами. Ни одна женщина не заслуживает терпеть мерзкое отношение Билла. Его защитный инстинкт усилился в стремлении защитить Кайла. — Забирайся в гребанную машину, Гвинет.

— Это ты ее обрюхатил? — подмигнул ему Билл. — Отличная работа. Может, ты оставишь свое семя в животе Рейн. Я всегда хотел быть дедушкой. Мне кажется, я буду неплохим дедулей, как думаешь?

— Чтобы ты попытался изнасиловать и этого малыша?

Билл махнул рукой:

— Не делай из меня злодея. Напоминаю тебе, что именно «Господин Извращенец» лишил ее девственности, когда она была еще несовершеннолетней.

Лиам рванул вперед и нанес удар ему в лицо:

— Хаммер никогда не трогал… — нет, он не обязан оправдываться перед отцом Рейн. Нет ни малейшей вероятности, что Билл поверит. Кровь бурлила в нем. Он ткнул пальцем в лицо Биллу. — Разворачивайся и убирайся отсюда, пока еще можешь, Кендалл.

— А моя дочь в курсе, что ты трахаешь блондиночку? Потому что могу поклясться, что Рейн уделает тебя, если узнает, что ты запихиваешь свой член во влажную сладенькую киску этой красотки, — подразнил Билл насмешливо, а затем повернулся к Гвинет. — Ведь у тебя влажная киска, не правда ли, милая?

Женщина сильнее прижала к груди Кайла и посмотрела взволнованным взглядом на Лиама.

— Забирайся в чертову машину, Гвинет, — рявкнул Лиам. — Сейчас же!

Наконец, она забралась на заднее сидение машины с малышом на руках, потом быстро захлопнула и заблокировала дверь.

Прищурившись, Лиам посмотрел на Кендалла. В сотый раз он задумался о том, как такой отвратительный кусок дерьма мог иметь хоть какое отношение к рождению их прекрасной Рейн. Гнев, который Лиам хотел выместить на этом человеке, напугал его. Он видел фотографии побоев, что нанесло Рейн это животное. Его разозлил тот факт, что Билл еще дышит. Лиам должен был справиться с желанием изменить это.

— Ты что думаешь, что Хаммер пошутил, пообещав всадить пулю тебе в голову? Я бы сделал это с великой радостью вместо него. А теперь разворачивайся и проваливай. Больше мы не будем предупреждать.

Билл вытащил из-за уха зубочистку, как могло показаться совсем беззаботно, и поковырял ею между желтых от табака зубов:

— Я никуда не уйду, пока не получу свои бабки.

Ледяная волна ярости нахлынула на Лиама:

— Твое денежное дерево пересохло, старик. Так что, проваливай.

— А мне так не кажется. Вы двое трахаете мою дочь разными способами каждую ночь бесплатно. Если вы и дальше собираетесь иметь Рейн… Что ж, Хаммер платит за удовольствие с того момента, как Рейн исполнилось семнадцать. Так что вы оба продолжите платить.

С ревом, Лиам кинулся на Билла и схватил за грудки, сжимая в кулаках его грязную футболку. Когда он ударил подонка о джип, машина покачнулась. Гвинет вскрикнула от страха. У Кендалла отвисла челюсть от шока, зубочистка выпала изо рта. Лицо стало гневно красным, делая шрам, которым наградила его Рейн, еще белее заметным.

— Она не шлюха, — выплюнул Лиам, — и мысль о том, что ты ведешь себя как ее сутенер, омерзительна. Если ты позволишь себе снова говорить в таком тоне о женщине, которую я люблю, я убью тебя собственными руками.

Кендалл упал к ногам Лиама. Мужчина яростно посмотрел исподлобья:

— Заплатите мне. Или вы очень пожалеете.

Наконец, этот мешок с дерьмом пересек парковку, забрался в свой грузовик и, с визгом сорвавшись с места, уехал.

Ветер трепал волосы Лиама. Он сделал глубокий вздох, надеясь, что это успокоит его ярость. Не тут-то было. Он всегда гордился своим хорошим самоконтролем. Билл Кендалл сделал так, что он захотел отбросить всю свою любезность и убить мудака голыми руками.

Когда тот скрылся из виду, Лиам провел рукой по лицу, затем быстрым движением вытащил из кармана телефон. Набрав сообщение Хаммеру, рассказал в нем о визите Билла и его угрозах. Он так же не забыл упомянуть, что он увел Гвинет из клуба, перед тем как убрать телефон обратно.

Лиам прикрыл глаза. Когда этот чертов день закончится?

Заставляя себя двигаться дальше, он забрался в машину на водительское сидение. По крайней мере, отвезти бывшую жену в квартиру Бека значит, что одной проблемой меньше.

Взглянув в зеркало заднего вида, Лиам заметил бледное лицо Гвинет. Он предположил, что она слышала каждое слово, которым он обменялся с Кендаллом, потому что окно с ее стороны было приоткрыто на дюйм или два. Скорее всего, Хаммер оставил его незакрытым. Лиам выругался про себя.

Устроившись на водительском сидении, он повернулся, чтобы посмотреть на свою бывшую жену, которая пристегнулась, но все еще крепко сжимала Кайла в руках. Она выглядела, честно говоря, потрясенной.

— С вами обоими все в порядке?

Гвинет некоторое время оставалась тихой.

Лиам нахмурился. Он мало чего знал о младенцах, но он смотрел ТВ.

— У тебя есть с собой автомобильное кресло для малыша?

Она замерла:

— Нет, я… авиакомпания потеряла его. Но они обещали мне позвонить, как только найдут пропажу.

Лиам стиснул зубы:

— Тогда мы остановимся и купим. Ему небезопасно ехать так.

Выругавшись, он завел двигатель и поехал прочь от «Темницы».

Когда пара кварталов осталась позади, Гвинет прочистила горло:

— Этот ужасный человек, на самом деле, отец той девушки, которую вы с Хаммером делите? Ее имя Рейн?

— Я не буду это обсуждать с тобой. Никогда. Она не твоя забота.

— Я на твоей стороне, Лиам. Я думаю, он — ужасный человек.

— Прекрати, — предостерег ее Лиам.

Она проигнорировала его:

— Я надеюсь, его психически нездоровое состояние не передалось его дочери.

Лиам схватил руль настолько сильно, что побелели пальцы. Он еле сдержал яростный рык.

Гвинет положила ладонь на его плечо:

— Мы оба совершили ошибки, не так ли? Я больше чем хочу простить твои, милый.

Он увернулся от ее прикосновения:

— Не зли меня. Я тебе уже говорил, я не твой милый.

Девушка посмотрела на него слегка обижено:

— Я не понимаю. Ты был так расстроен за мою ошибку в рассуждениях, а сейчас выглядишь абсолютно довольным, позволяя Хаммеру развращать Рейн, о которой ты тоже заботишься. Почему? Она с ним сейчас?

Лиам напрягся. Ревность нахлынула внезапно и скрутила его живот. Он знал, что должен контролировать иррациональное стремление сделать Рейн только своей, иначе потеряет ее.

— Я, наконец, поняла, что происходит. — Гвинет, казалось, взвешивала каждое свое слово. — Ты ищешь утешение или чувство любви в этих необычных отношениях. Но ты точно не можешь любить шлюху, которую вы делите с Хаммером. К счастью, мы с Кайлом тут, чтобы спасти тебя. Мы подарим тебе настоящее счастье, которое ты ищешь.

Лиам пытался не дать гневу одержать верх над его разумом. Но если она назовет Рейн шлюхой еще раз… Терпение, еще пару миль и он избавится от нее.

— Ты меня слушаешь?

— Да. — Лиам посмотрел на нее в зеркало заднего вида. — Проблема в том, что ты не желаешь услышать меня.

— Конечно, я слышу тебя. Но я уверена, что ты, в конце концов, сделаешь правильный выбор. — Она посмотрела на него, ее лицо излучало уверенность. — После того, как ты проведешь больше времени со мной и своим сыном, ты увидишь, насколько я выросла в личностном плане, как жена и мать, и ты все поймешь. Я никогда не откажусь от тебя, милый. Никогда.