Дикари

26

Я перегибаюсь через барную стойку и наливаю себе стакан чего-то крепкого, нуждаясь в небольшой дозе, которая поможет мне расслабиться. Это был чертовски долгий день, а поскольку дилер должен прибыть в ближайшее время, мне нужно быть готовой.

Уже далеко за девять, и я не собираюсь лгать, когда Роман предложил пригласить его на ужин, я вроде как подумала, что он имел в виду обычное время ужина, например, в семь или восемь часов, но неееет, только не с этими засранцами. Очевидно, когда вы приглашаете кого-то на ужин, на самом деле это означает: ‘Почему бы тебе не зайти перекусить в полночь ’. Я даже была настолько глупа, что не перекусила, чтобы не испортить себе аппетит, но теперь мой желудок чертовски взбешен.

Я знала, что мне следовало пробраться в столовую и стащить сочный кусок стейка еще несколько часов назад. Мой голод превратил меня в разъяренную стерву, а когда я в таком состоянии, даже серийные убийцы не захотят встать у меня на пути.

Белый ром наполняет мой бокал, и, просто чтобы придать ему изюминку, я кладу в него несколько идеально круглых кубиков льда. Я делаю глоток, и мои глаза распахиваются от восторга, но то, как прохладная жидкость опускается прямо на дно моего пустого желудка, только напоминает мне, что я ЧЕРТОВСКИ ГОЛОДНА!

Выпрямившись, я опускаю стакан на полированное дерево и собираюсь опустить задницу на табурет, но тут меня останавливает сильное ощущение, что кто-то наблюдает за мной. Я втягиваю воздух, а сердце подскакивает к горлу.

Я оборачиваюсь, и мой острый взгляд устремляется прямо в тени затемненной комнаты, как меня и учили парни. Мой взгляд мечется слева направо и обратно. Я пытаюсь убедить себя в том, что все это мне показалось, пока из каждого оставшегося угла комнаты не выходят три громадные фигуры.

Черные лыжные маски закрывают их лица, я сжимаю стакан, готовая запустить им в голову одному из ублюдков, но, когда они подходят немного ближе к тускло освещенному бару, моя хватка ослабевает.

Трое высоких мужчин медленно приближаются ко мне, каждый из них без рубашки, в одних черных брюках, их лица полностью закрыты масками, не видно ничего, кроме темных, цвета обсидиана глаз.

Они не издают ни звука, и если бы не их знакомые татуировки, я бы понятия не имела, кто есть кто. Маркус стоит впереди и в центре, татуировка Фелисити смотрит на меня, но именно голод в его глазах заставляет меня медленно подняться со стула.

Леви справа от меня, замысловатые темные линии его татуировки выглядывают из-под лыжной маски и тянутся прямо по груди и вниз по правой руке. Роман бесшумно приближается ко мне слева, и мне приходится слегка повернуть голову, чтобы увидеть его полностью. Его тело такое напряженное, и ясно, что мышцы у него до чертиков напряжены. Он никогда не может полностью расслабиться, но, черт возьми, по какой-то причине он решил принять участие во всем, что бы это ни было, и я с этим полностью согласна.

Они все медленно движутся ко мне, и мой пульс учащается, когда я перевожу взгляд слева направо, желая видеть их всех. Мое сердце сжимается, когда меня пронзает глубокое темное желание. Если это не то, на что я надеюсь, то я никогда не прощу их за то, что они так со мной поступили.

Они еще на полпути через комнату, но я уже задыхаюсь, предвкушения достаточно, чтобы поставить меня на колени, и, черт возьми, если они хотят, чтобы я была именно там, то я буду.

У меня пересыхает в горле, и я протягиваю руку назад, обхватываю пальцами прохладный бокал и одним плавным движением подношу ободок к нижней губе и выпиваю белый ром залпом, наслаждаясь сладким жжением, пока он стекает по моему горлу.

Их взгляды темнеют с каждой секундой, и я вижу, как каждый из них напрягается в своих штанах, и отчаянная потребность обладать ими приводит меня в отчаяние.

Черт возьми. Во что я вляпалась?

Они подкрадываются все ближе и ближе, и мое дыхание становится слишком сильным. Они нужны мне сейчас. Мне нужно чувствовать их руки на своем теле, заполняющие каждую гребаную щель и заставляющие меня кричать так, как никогда раньше.

Мое тело возбуждается с каждой секундой, а предвкушение становится почти невыносимым. Если это какая-то больная, извращенная шутка, и они собираются повернуться и уйти, то я буду в бешенстве.

Их глаза обжигают мою кожу, как горячие лазеры, когда они приближаются ко мне, вставая так близко, что я чувствую тепло, исходящее от их кожи — я могу просто умереть.

Леви встречает мой взгляд, и желания, отражающегося в его глазах, достаточно, чтобы я растаяла прямо здесь, на месте.

— Черт, — бормочу я себе под нос. Его глаза сверкают, и хотя я не вижу его губ под маской, я знаю, что он ухмыляется тому, как они втроем заводят меня.

Он опускается на колени, и когда я смотрю на него сверху вниз, я не могу не заметить, как его мощный пресс напрягается в такт его движениям. Он вздергивает подбородок, выдерживая мой разгоряченный взгляд, в то время как его руки нежно обвиваются вокруг задней части моей ноги.

Он тянет за нее, заставляя мою ногу оторваться от пола, затем аккуратно ставит ее на свое сильное бедро и скользит руками по задней части моей ноги, пока не достигает верха сапога высотой до бедра. Это неуловимое движение, но то, как он сжимает маленькую молнию между пальцами и медленно спускает ее вниз по моей ноге, — одна из самых чувственных вещей, которые я когда-либо испытывала. Возможно, дело в том, что он смотрит на меня, когда делает это, или, может быть, дело в идеи о том, что они планируют сделать со мной, когда с моего тела снимут сапоги.

Он снимает сапог, отбрасывая его в сторону, и я стону, когда Леви опускает мою ногу обратно и переключается на следующую, повторяя те же мучительно медленные и чувственные движения. Я полностью загипнотизирована им. Он полностью завладел моим вниманием, пока теплые руки Маркуса не коснулись моей обнаженной талии.

Мои глаза устремляются к нему, и огонь в них заставляет мой желудок сжаться. Они такие темные и смертоносные, и от одного осознания того, что такой мужчина, как он, хочет меня — я насквозь промокаю от желания. Его пальцы спускаются вниз по моей талии, захватывая перед джинсов.

Маркус тянет меня за джинсы, и я делаю неловкий шаг вперед, когда второй сапог полностью стаскивают с моей ноги и отбрасывают в сторону. Леви отпускает мою ногу, и я быстро ловлю себя на том, что падаю прямо на Маркуса. Его грубые пальцы на моих джинсах спереди, и он расстегивает пуговицу быстро и умело. Тихий вздох вырывается из моего горла, когда он удерживает мой взгляд, отказываясь отпускать меня.

Молния скользит вниз, и одна мысль о том, что его руки так близко к моей почти обнаженной киске, заставляет меня задыхаться от отчаяния.

Теперь, когда я на шаг приблизилась к Маркусу, Роман проскальзывает позади меня, его широкая, сильная грудь прижимается прямо к моей спине. Я знаю, что у нас немного натянутые отношения, но, Пресвятая Богородица, я более чем готова отложить все это в сторону всего лишь ради нескольких часов с ним.

Отчаянно желая ощутить его теплую кожу под своими пальцами, я завожу руку за спину и ощущаю острые выступы его пресса. Тихий вздох потребности достигает моего уха, и мои глаза немедленно распахиваются от сладчайшего удовлетворения. Одно дело знать, что Роман испытывает ко мне чувства и отказывается это признавать, но совсем другое дело, когда он физически не может устоять перед соблазном и его неспособность контролировать себя берет верх. Знание того, что одно мое прикосновение может поставить его на колени, заставляет меня чувствовать себя более могущественной, чем любая женщина имеет право чувствовать.

Он придвигается плотнее ко мне сзади, прижимаясь к моей спине всем телом, пока его пальцы движутся вверх по моему телу. Они поднимаются все выше и выше, и на мгновение я задаюсь вопросом, не планирует ли он схватить меня за горло, но его движения останавливаются у воротника моей укороченной майки.

Его руки сжимают материал в кулаки и быстро разрывают его прямо на моем теле. Судорожный вздох вырывается из моего горла, и мое тело напрягается и содрогается от необузданного возбуждения, текущего по моим венам. Руки Романа мгновенно возвращаются к моей коже, с жадностью поглаживая ее, и мое тело дрожит под его прикосновениями.

Маркус стягивает мои джинсы с бедер, прихватывая с собой стринги, и отчаяния становится слишком сильным. Я оборачиваюсь и встречаюсь с разгоряченным взглядом Романа через мое плечо, и огонь, пульсирующий, между нами, становится сильнее, чем когда-либо. Я не знаю, из-за лыжной ли маски или из-за того, что мы не один на один, но что-то определенно заставляет его сбросить все напряжение и просто расслабиться. Как будто он пытается скрыть свои настоящие эмоции, чтобы позволить себе быть в моменте, но не сегодня. Если он хочет насладиться мной, то сделает это полностью.

Потянувшись назад, я просовываю пальцы под ткань его лыжной маски и приподнимаю ее настолько, чтобы обнажить его манящие губы. Моя рука обвивается вокруг его затылка, и, не удержавшись, я поднимаюсь на носочки и сливаю наши губы воедино.

Его тело сразу же напрягается. Он не ожидал этого. Черт, возможно, это одна из причин, по которой он и надел эту лыжную маску, но я тоже этого не ожидала.

Мои губы нежно касаются его губ, давая ему шанс отстраниться или взять контроль в свои руки, и когда его тело начинает медленно расслабляться от моих прикосновений, он целует меня в ответ, напоминая мне, как это хорошо на самом деле.

Мои штаны до конца стаскивают с ног, и Маркус отбрасывает их в сторону прямо к моим сапогам и разорванным лоскуткам майки, и пока руки Романа продолжают исследовать мою кожу, Леви придвигается ближе на коленях. Он раздвигает мои ноги, и Маркус делает шаг в сторону, давая Леви пространство, необходимое ему для творения его магии.

Его теплые губы скользят по внутренней стороне моего бедра, и тихий стон вырывается из моей груди: предвкушение того, что вот-вот произойдет, почти невыносимо. Мне остается гадать, снял ли он свою маску или просто приподнял ее так же, как я сделала с Романом, но это не настолько важно, чтобы отрывать губы, чтобы посмотреть.

Он медленно прокладывает себе путь поцелуями выше, дразня мое тело тем, что вот-вот произойдет, и мои колени быстро слабеют, но сильная хватка Романа удерживает меня в вертикальном положении.

Бабочки порхают у меня в животе, и с каждым прикосновением их рук, крошечные крылышки, кажется, трепещут все быстрее, пока губы Леви, наконец, не смыкаются на моем клиторе, его язык нежно касается этого чувствительного комочка нервов. Мое тело сотрясается электрическим током, и я выдыхаю в рот Романа, прежде чем чувствую, как улыбка растягивает его теплые губы.

Леви не смеет ослабить хватку, дразня меня своим умелым языком, посасывая и покусывая, когда он засовывает два толстых пальца глубоко в меня. Мои пальцы сжимаются в волосах Романа, и я отстраняюсь от его поцелуя, нуждаясь в возможности отдышаться, но братья ДеАнджелис — нетерпеливые мужчины.

Маркус придвигается ближе, его пальцы скользят по моим ребрам и вверх по обнаженной груди, а губы опускаются на мое плечо. Его пальцы мягко обводят мои соски, покалывающие под его прикосновениями, и когда его пальцы смыкаются на них и нежно пощипывают, мое тело вздрагивает.

— Оооо, черт, — стону я, снова растворяясь в поцелуе Романа, пока Леви боготворит мою киску, как будто это единственное, что заставляет его дышать.

По комнате разносится характерный звук расстегивающейся молнии, и, учитывая, что руки Маркуса и Романа на моем теле, и только одна рука Леви глубоко внутри меня, я должна предположить, что это он освобождает свой большой чудовищный член.

Меня охватывает трепет, когда я представляю, как он сжимает его в кулак и двигает им вверх-вниз, и я не могу удержаться, чтобы не потянуться к обоим его братьям. Я пальцами скольжу по верху черных джинсов Маркуса, и быстро освобождаю его, издавая стон, когда его бархатистый член опускается вниз и становится твердым. Эта штука должна сопровождаться предупреждением.

Мои пальцы скользят вверх и вниз по его впечатляющей длине, пока я расстегиваю молнию на джинсах Романа: отчаянное желание почувствовать их обоих сотрясает меня. Его член высвобождается, и я, не теряя времени, сжимаю их обоих в кулаках, медленно двигаясь вверх-вниз, подстраиваясь под ритм движения языка Леви по моему клитору.

Мое тело дрожит, когда тихий стон Маркуса наполняет воздух. Я ловлю себя на том, что отстраняюсь от поцелуя Романа только для того, чтобы повернуться к Маркусу. Он отпускает мою грудь и обхватывает рукой мой затылок, притягивая меня ближе, прежде чем прижаться своими губами к моим в мучительном, доминирующем поцелуе — низкое рычание вырывается из его широкой груди.

Леви погружает свои пальцы глубоко в меня, и я задыхаюсь в рот Маркуса, мои колени дрожат и слабеют с каждой секундой. Наслаждаясь тем, как реагирует мое тело, Леви входит снова, потирая пальцами одно и то же место глубоко внутри моего влагалища снова и снова, заставляя мои глаза закатиться на затылок. Он засасывает мой клитор в рот и щелкает по нему языком, прежде чем сделать это снова и заставить меня застонать.

У меня подгибаются колени, и если бы не сильная хватка Романа вокруг моей талии, я бы уже растеклась лужей по полу.

— О Боже, — выдыхаю я, отрываясь от губ Маркуса, но все еще крепче сжимая их члены, ускоряя темп и проводя большими пальцами по их головкам. — Я собираюсь кончить.

Порочная ухмылка Леви на моем клиторе — это все, и еще одно движение его пальцев глубоко внутри меня, и я жестко кончаю. Громкий крик вырывается из моего горла, а моя киска бьется в конвульсиях, превращаясь в пульсирующее месиво. Леви не ослабляет темпа своего языка и пальцев, и я кончаю, практически трахая его лицо, когда возбужденное дыхание Романа касается моего плеча.

— О Боже, — кричу я чуть громче, мои колени подгибаются, а кулаки сжимаются вокруг их членов.

Мой оргазм разрывает мои вены, каждое нервное окончание горит, и я откидываю голову на плечо Романа, зажмуривая глаза, когда волна возбуждения пронзает мое тело.

— Чееерт, — тихо стону я, позволяя чувству овладеть мной, пока оно, наконец, не начинает ослабевать.

Я распахиваю глаза, и тяжело дышу, переводя взгляд на Леви и наблюдая за тем, как он медленно поглаживает свой толстый член. Я мельком вижу, как он облизывает губы, прежде чем вернуть маску на место, и хотя я не вижу, чтобы Маркус или Роман сделали то же самое, я чувствую это, когда атмосфера в комнате становится намного темнее и насыщеннее.

Роман усиливает хватку на моей талии и толкает меня на колени, заставляя отпустить и его, и Маркуса, когда я падаю прямо перед Леви. Он поддерживает меня рукой за бедро, а когда я перевожу дыхание и смотрю ему в глаза, то не нахожу там ничего, кроме сильного голода. Я понятия не имею, как они собираются это сделать. Точнее, догадываюсь, но в любом случае я согласна на все, что они хотят.

Роман опускается позади меня, его рука ложится на мою задницу и крепко сжимает ее, в то время как Маркус остается на ногах, медленно поглаживая свой длинный, толстый член.

У меня слюнки текут при мысли о нем, но Леви слишком сильно давит, чтобы рисковать и брать Маркуса прямо сейчас. Переведя взгляд на Леви, я обнаруживаю, что он откинулся на спину, готовый и жаждущий, того, как я буду скакать на нем, пока не взойдет солнце.

Роман приподнимает меня сзади, укладывая сверху на своего брата, и я немедленно принимаю его, мое и без того нуждающееся влагалище растягивается, когда я опускаюсь на него сверху. Парни не издают ни звука, но то, как Леви берет меня за бедра и впивается пальцами в мою плоть, говорит мне именно то, что мне нужно знать.

Я медленно двигаюсь, стараясь подготовить свое тело к большему, когда чувствую, как Роман придвигается ближе к моей заднице. Его пальцы обхватывают мое плечо, и он толкает меня вниз, пока моя грудь не прижимается к груди Леви, оставляя мою задницу приподнятой, готовой к тому, чтобы он взял все, что ему нужно.

Я прикусываю губу и подаюсь назад, когда его головка приближается к моему входу, с нетерпением ожидая, когда он растянет меня. Роман берет меня за бедро одной рукой, чтобы удержать, а другой держит свой член, медленно вводя его внутрь.

На мгновение моя попка горит, и он проводит большим пальцем по моим бедрам, давая понять, что будет нежен и даст мне время, необходимое для того, чтобы привыкнуть.

Тяжело вздохнув, я слегка приподнимаюсь с груди Леви и стягиваю с него маску, пока его манящие губы не оказываются прямо передо мной, и, не теряя ни секунды, прижимаюсь своими губами к его, позволяя его пьянящему поцелую отвлечь меня от боли.

Мое тело расслабляется, и я быстро привыкаю к тому, что они оба глубоко во мне, и только когда я готова, я толкаюсь обратно к Роману, молча давая ему понять, что он может делать свое дело, хотя я надеюсь, что он не трахнет меня так же, как он это сделал на капоте внедорожника. Одно дело, когда мужчина вот так вонзается в твою киску, но моя задница дала строгие инструкции, что любой, кто пройдет мимо, должен делать это с максимальным уважением.

Уловив мою мысль, Роман начинает двигаться, медленно и уверенно, одновременно глубоко трахая меня. Он подается назад, затем толкает бедра вперед, а я слегка приподнимаюсь на коленях, давая Леви пространство для движения. Они повторяют движения друг друга, один входит, а другой выходит. Это самый эротичный вид танца. Мне это чертовски нравится.

Роман отрывает меня от груди Леви и обхватывает руками мое тело, крепко прижимая к себе. Он сжимает мою правую грудь одной рукой, в то время как другая его рука скользит вниз по моему телу, останавливаясь только тогда, когда кончики его пальцев касаются моего клитора.

Из меня вырывается резкий вздох, и когда он начинает выводить маленькие тугие круги, именно так, как, он знает, мне это нравится, мой вздох превращается в нуждающийся стон.

Маркус придвигается ко мне, его большой член гордо стоит по стойке смирно, и я не могу удержаться, чтобы не взять его в рот. Мои пальцы обвиваются вокруг его основания, нежно сжимая, а мой рот смыкается вокруг него, и только потому, что мне нравится добиваться оваций за все, что я делаю, я смотрю на него своими большими голубыми глазами, проводя языком по его кончику.

Я двигаюсь вверх и вниз по его длинному члену, пока не чувствую его у себя в горле, используя обе руки там, где это необходимо. Мальчики крепче прижимаются ко мне, и хотя они по-прежнему молчат, их прерывистое дыхание дает мне понять, что я даю им больше, чем они рассчитывали.

Роман и Леви ускоряют темп, трахая меня сильнее, пока я не начинаю стонать во круг члена Маркуса. Мои глаза закатываются, и несмотря на то, что я кончила всего мгновение назад, я уже чувствую, как мое тело снова достигает предела.

Руки блуждают по моему телу. Дразня. Хватая. Лаская. Пощипывая. И я вскрикиваю — звук заглушает огромный член, наполовину вошедший в мое горло.

Каждое движение, каждое прикосновение, каждый толчок подталкивают меня все ближе и ближе к краю, и как только пальцы Романа смыкаются вокруг моего клитора и нежно пощипывают, мое тело взрывается.

Мой оргазм сотрясает меня, и все сжимается. Я сжимаю и Романа, и Леви, когда стенки моей киски начинают сотрясаться, а брови сводятся вместе, изо всех сил концентрируясь на том, чтобы не прикусить член Маркуса. Кайф пронзает меня, и он такой сильный, что на глаза наворачиваются слезы.

Мое тело мгновенно слабеет, и Роман поддерживает меня, не позволяя мне сдаться сейчас. Парни продолжают двигаться, и кайф становится только более диким и интенсивным, затем, как только я достигаю своего абсолютного пика, все трое братьев жестко кончают.

Я ощущаю вкус Маркуса во рту, чувствую, как он извергает свое горячее семя прямо в заднюю стенку моего горла, а Леви сильно сжимает мое бедро, все его тело вздрагивает, когда он изливается глубоко в мое влагалище.

Роман сильно толкается и замирает позади меня, его пальцы впиваются в мое бедро, в то время как пальцы другой руки продолжают кружить вокруг моего клитора. Когда все они замедляют свои движения, я проглатываю все, что дал мне Маркус, прежде чем, наконец, отстраняюсь и отпускаю его.

Из моей груди вырываются тяжелые вздохи, и, когда Роман отпускает мое бедро, я падаю вперед, едва успевая поймать себя, прежде чем сильно удариться о грудь Леви. Роман кладет руку на мою поясницу, когда он осторожно выходит из меня, стараясь не причинить мне боли, и когда он отстраняется, я остаюсь одна с Леви.

— Что, черт возьми, только что произошло? — Я выдыхаю, кладя руку на его грудь рядом со своим лицом.

Сердце Леви бешено колотится у меня под ухом, когда он просто встает, крепко держа меня в своих объятиях. Маркуса и Романа нигде не видно, но что-то подсказывает мне, что они все еще наблюдают за мной. Леви собирается сделать шаг, и я поднимаю голову с его груди.

— Подожди, — кричу я.

Он делает паузу, и я тянусь к бару, чуть не выпадая из его рук, когда обхватываю пальцами белый ром, притягивая его к себе.

— Хорошо, — говорю я, поднимая взгляд на Леви, маска которого все еще на месте, когда я откупориваю ром и подношу его к губам, нуждаясь во всем возможном, что может помочь мне спуститься с безумного кайфа. — Марш вперед, солдат. До появления вашего дилера еще два часа, и я хочу сделать это снова.