Дикая принцесса

16. ЕЛЕНА

На протяжении всего дня, предшествующего следующей игре, я вижу, что Левин нервничает. Он трогает челюсть, нервно двигает руками, но я уже достаточно хорошо его знаю, чтобы это заметить. В этом есть своя интимность, которая мне нравится, знать его таким. Это заставляет меня чувствовать себя ближе к нему, что помогает смириться с тем, что, как обычно, после нашей совместной ночи Левин отстраняется от меня. Это нелегко, но мне удается собраться в маленькой, тесной ванной комнате нашего мотеля. Мне не нужно много делать с волосами, но я оставляю их длинными и распущенными, накручивая их на влажные полоски бумажного полотенца, чтобы мои естественные волны были более объемными. Для первого вечера я выбираю черное платье, а макияж делаю легким, чтобы не выглядеть слишком броско, и чтобы не закончились тестеры, которые мы купили.

По выражению лица Левина, когда я выхожу из ванной с расчесанными волосами и полностью одетая, я вижу, что он оценил мои усилия. В его взгляде мелькает тепло, когда он скользит по мне и снова поднимается, и он кивает.

— Что ж, нет сомнений, что сегодня вечером ты будешь отвлекать внимание. Будем надеяться, что это сработает в нашу пользу.

Игра проходит в полу-приличном ночном клубе города. Левин называет свое имя вышибале, и я вхожу под его руку, нас провожают на более высокий уровень за барную стойку, где есть второй бар и радужное освещение, стол уже собран, а вокруг него сидят мужчины, потягивая напитки и ожидая начала игры. Левин берет в баре водку, а я присаживаюсь, заказываю бокал вина и расправляю юбку так, чтобы разрез на ней опускался над коленом, открывая всем, кто смотрит, вид на мою голую ногу до середины бедра.

— Ты выглядишь потрясающе, — шепчет Левин мне на ухо, его дыхание согревает его оболочку. — Тебе не нужно об этом беспокоиться.

Меня охватывает теплое сияние от этой похвалы. Я здесь, чтобы отвлечь всех остальных, но больше всего мне хочется, чтобы он считал меня красивой.

Миссия в стороне, для меня важнее всего то, что думает Левин.

Когда он садится за стол и начинает вести вежливую светскую беседу с другими мужчинами, я позволяю себе представить, что это наша жизнь. Что мы с Левиным вместе и зарабатываем деньги, кочуя из города в город, зарабатывая на жизнь карточными играми. Что я регулярно сижу в баре с бокалом вина или мартини, красивая и отстраненная, а он играет в карты и выигрывает все деньги, а потом мы бежим рука об руку обратно в отель, где остановились на ночь, смеясь над тем, как нам удалось это провернуть.

Это захватывающая, романтическая фантазия, и я позволила себе погрузиться в нее, хотя бы на мгновение. В этом нет ничего плохого, и какая-то часть меня желает, чтобы это оказалось правдой.

Левин хочет вернуть меня в безопасное место. Но я не уверена, что безопасная и скучная жизнь, это то, чего я хочу.

Когда я вижу, что его стакан опустел, я приношу ему свежий напиток, как и должна была. Я ставлю бокал у его локтя и наклоняюсь, целуя его в щеку, моя рука касается его шеи. Я чувствую, как все взгляды за столом устремлены на меня, оценивают меня, опускаясь до мелькания моего декольте в драпировке выреза платья.

Когда-то подобные вещи испугали бы меня. Но я стала чувствовать себя увереннее. Это был мой выбор, быть здесь, чтобы помочь Левину. Выпрямившись, я обвожу взглядом стол, бросаю быстрый взгляд на других мужчин и, слегка покачивая бедрами, направляюсь к бару.

По мере того, как ночь продолжается, я вижу, что напряжение нарастает. Левин выигрывает, благодаря ли собственному мастерству или сочетанию этого и моего отвлечения, я не знаю, но я вижу, как некоторые мужчины начинают коситься на него. Я слышу несколько рокочущих комментариев, когда обновляю его напиток: ублюдок, должно быть, жульничает, гребаный русский урод, проследи, чтобы он не ушел отсюда со всем банком, и чувствую, как в животе завязывается небольшой узел беспокойства. Но я знаю, что Левин присматривает за ним. Если он решит, что опасность слишком велика, он откажется и уйдет. Он сказал, что это возможно, по крайней мере, в этих играх низшего уровня. И я доверяю ему, что он обеспечит мою безопасность.

Я наблюдаю за тем, как он проигрывает одну руку, я подозреваю, что это не выглядит так, будто он с легкостью выигрывает каждый раунд. Я до сих пор понятия не имею, как на самом деле происходит игра, но мне нравится наблюдать за Левином, пока я сижу и потягиваю свое вино, которое намного, намного лучше того, что я пила в последнем баре, где мы были.

Время от времени я встаю, чтобы проверить, не нужно ли ему выпить, или просто прохожу мимо него, проводя пальцами по его шее или наклоняясь, чтобы поцеловать его в щеку. Когда он поворачивает голову, чтобы провести губами по моим губам, прежде чем передать мне свой бокал, я слышу негромкий ропот ревности со стороны нескольких мужчин.

Я нахожусь в баре, когда слышу громкий удар, звук руки, ударившей по столу, и один из стульев переворачивается. Обернувшись, я вижу высокого бородатого мужчину, который стоит, опрокинув стул, и сердито оглядывает стол.

— Мне не нравится, когда меня обманывают, — рычит он, снова ударяя кулаком по столу, отчего фишки подпрыгивают и вздрагивают. — Это должна быть честная, джентльменская игра.

— Так и есть, — спокойно говорит один из мужчин, а я стою, сжимая в руках напиток Левина, готовая бежать при малейшем его знаке, что нам пора уходить. — Здесь никто не обманывает. Просто сядьте, и давайте разберемся со следующим раундом.

Лицо Левина совершенно безэмоционально, на нем нет ни малейшей тревоги или страха, и мне интересно, о чем он думает. Он не смотрит на меня, но его рука касается моей, когда я ставлю его бокал, и по моему позвоночнику пробегает дрожь.

В зале, где мы находимся, есть еще два стола, за которыми тоже идут игры. Я чувствую на себе взгляды и с этих столиков, но изо всех сил стараюсь не обращать на них внимания, сосредоточившись на Левине. Когда вечер начинает сходить на нет и я заказываю последний бокал вина, чувствуя легкий кайф от двух уже выпитых, я краем глаза замечаю приближающегося мужчину.

Он высокий и стройный, с тонкими усами и темными волосами, хорошо одетый в костюм цвета загара. Он двигается передо мной, закрывая мне вид на столик Левина, что раздражает меня больше всего на свете.

— Позвольте угостить вас выпивкой, сеньорита, — плавно говорит он, присаживаясь рядом со мной, и я вижу, как его взгляд скользит по мне. — На вас прекрасное платье.

— Спасибо, — нейтрально отвечаю я и тянусь за бокалом вина, который бармен подталкивает ко мне. — Мой муж купил его для меня. И я уже выпила, но ваше предложение ценю.

— На вашем пальце нет кольца, — замечает он, и мне приходится заставлять себя не гримасничать. Я не собираюсь просить Левина купить мне фальшивое кольцо, чтобы продолжать эту уловку.

— Кольца не делают брак, — говорю я ему как можно спокойнее, делая глоток вина. — В любом случае, мое меняют по размеру.

— Тогда ваш муж не должен выпускать вас из виду, пока оно снова не окажется на вашем пальце.

Это замечание заставляет меня вздрогнуть, но мне удается это скрыть.

— К счастью, я нахожусь прямо в поле его зрения, — говорю я мужчине, кивая в сторону места, где сидит Левин. — Но ваше беспокойство принято к сведению.

— Вы даже не спросили моего имени. — Он наклоняется ближе, явно не собираясь сдаваться, даже после того, как бросает взгляд в ту сторону, куда я смотрю. Я думала, что физического присутствия Левина будет достаточно, чтобы большинство мужчин перестали со мной флиртовать, но я явно недооценивала многих мужчин.

— Вы не спрашивали мое. — Это должно было быть резким и немного раздражающим, но, похоже, это не произвело желаемого эффекта.

— Как вас зовут? — Он все еще наклоняется вперед, почти впритык ко мне, и я бросаю взгляд на стол, чтобы посмотреть, не заканчивают ли они уже. Я не придумала, как назвать себя, и это кажется упущением в данный конкретный момент.

— Изабелла, — пролепетала я, украв имя сестры в спешке, когда пыталась что-то придумать. — Думаю, мой муж уже почти закончил играть…

— Ну, я могу составить вам компанию, пока он не закончит. — Он сверкнул зубастой улыбкой и махнул бармену. — Принеси даме еще один бокал вина и поставь его мне…

— В этом нет необходимости.

Глубокий голос Левина раздается прямо за моим плечом, и я едва не вздыхаю от облегчения. Мужчина передо мной выглядит более чем раздраженным, и он выпрямляется, глядя на Левина поверх меня.

— Не стоит оставлять свою девочку одну так надолго. Найдется мужчина получше и заберет ее у тебя.

— Я бы на это не рассчитывал, — язвительно говорит Левин. — А если и так, то это будешь не ты.

Его рука скользит по моей талии, без труда стаскивая меня с барного стула и прижимая к себе.

— Пойдем, Малыш. Пойдем наверх и отпразднуем.

Он поворачивает меня к себе, его рука властно ложится на мою талию, пока мы идем прочь от мужчины, который все еще брызжет слюной позади нас. Я чувствую, как пульс трепещет у меня в горле, но это не от страха. Это от того, что Левин так держит меня, от того, что он противостоит кому-то другому и претендует на меня.

Это всего лишь очередная игра, но она кажется более реальной, чем должна быть.

— Куда мы идем? — Спрашиваю я, пока мы идем к лестнице, ведущей вниз.

— Снимать номер в соседнем отеле. — Голос Левина низкий и напряженный. — Это место дороже, чем я планировал, но думаю, будет лучше, если мы останемся. Несколько человек оказались злее, чем я ожидал, и они подумают, что мы ушли. После того, как один из них, похоже, решил пофлиртовать с тобой, я думаю, будет лучше, если мы как можно скорее окажемся за закрытыми дверями.

Я оглядываю вестибюль, когда мы выходим из клуба и проходим в отделанную гранитом и серебром главную часть отеля. Мы проходим мимо фонтана с брызгами, мимо групп гостей, собравшихся вместе, и я вижу вход в бар с одной стороны, но ничего необычного. Это хороший отель среднего класса, и я не вижу, чтобы кто-то смотрел на нас странно, по крайней мере сейчас.

— Если мы поднимемся в номер до того, как кто-нибудь из игроков поймет, куда мы пошли, — тихо говорит Левин, видя, как мой взгляд обводит комнату, — все будет в порядке. Не волнуйтесь.

Я думаю, что волнуюсь меньше, чем он считает нужным. Его рука все еще обнимает меня за талию, а ладонь по-хозяйски лежит на моем бедре. Думаю, я бы выдержала любой флирт со стороны других мужчин, любую опасность, лишь бы Левин продолжал так ко мне прикасаться.

Он договаривается о номере и, как только ключи переданы ему, направляет меня к лифту. Я уже привыкла к тому, как его глаза обшаривают комнату, выискивая любую опасность, и когда его шаги ускоряются, увлекая меня за собой, я понимаю, что он что-то увидел.

— Что? — Спрашиваю я, как только мы оказываемся в лифте, и Левин гримасничает, нажимая на кнопку седьмого этажа.

— Тот человек следил за нами, — коротко отвечает Левин. — Надеюсь, у него нет таких связей, чтобы выяснить, на каком мы этаже. Но на всякий случай я хочу доставить нас в комнату как можно быстрее.

Я чувствую небольшое разочарование, часть меня надеялась, что поездка на лифте наверх будет более захватывающей, что Левин, находясь под впечатлением от победы, прижмет меня к стене и, например, поцелуется со мной. Я надеялась, что черное платье подействует на него сильнее, но он так сосредоточен на том, чтобы мы оказались за закрытыми дверями, что даже не смотрит на меня, пока лифт едет вверх, пока не поднимается на седьмой этаж, где он берет меня за руку, быстро таща за собой, пока мы идем к нашей комнате.

Как только мы оказываемся внутри, Левин запирает ее на ключ и откладывает ключ на комод. Я оглядываю комнату и с удовольствием вздыхаю.

Это не самый шикарный гостиничный номер, который я могу себе представить, но после стольких ночей в дешевых мотелях он кажется мне верхом роскоши. Огромная кровать с несколькими мягкими подушками, дорогое постельное белье, а ковер прогибается под каблуками, когда я иду. В ванную комнату ведут двойные двери, что кажется мне хорошим знаком.

— Хорошо. — Левин снимает пиджак и бросает его на спинку стула. — Если повезет, мы в порядке. — Он бросает взгляд на кровать, она всего одна, но довольно большая. — Что ж, сегодня мы должны хорошо выспаться.

Сон… это не то, на что я надеялась.

— Ты был ревнив, там, в баре, — говорю я ему, сохраняя дразнящие нотки в голосе, пока иду к нему. Две верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, открывая взгляду чернильную кожу и темные волосы на груди, и мои ладони чешутся от желания прикоснуться к нему. — Тебе не понравилось, что тот мужчина флиртовал со мной, не так ли?

Левин сужает глаза.

— Я не ревновал, — категорично заявляет он. — Моя работа — защищать тебя, Елена. Не подпускать к тебе мужчин, которые намереваются причинить тебе вред… одна из составляющих этой работы.

Я вижу, как напрягается его челюсть, а взгляд темнеет от воспоминаний.

— Он не угрожал мне, — говорю я ему, слегка придвигаясь к нему. — Просто флиртовал. По-моему, это похоже на ревность.

На лице Левина промелькнуло раздражение, и я понимаю, что сегодня он не в настроении подшучивать.

— Тебе нужно готовиться ко сну. Завтра нам придется уехать отсюда довольно рано.

Он отворачивается от меня, расстегивая рубашку, и мне приходится сдерживать себя, чтобы не выпустить расстроенный вздох. Я надеялась, что сегодняшний вечер пройдет по-другому, но очевидно, что Левин не в том настроении, на которое я рассчитывала.

— Мы достаточно выиграли? — Неуверенно спрашиваю я, и он оглядывается на меня.

— Приличную сумму. Комната немного съест ее. Пока недостаточно, чтобы выбраться отсюда, но мы на пути к этому. Еще несколько игр, и…

Внезапный резкий стук в дверь прерывает его, и лицо Левина мгновенно темнеет.

— Назад, — огрызается он, и пистолет тут же оказывается в его руке. — Держитесь подальше от глаз, если можешь…

Снова раздается стук кулака, громкий, настойчивый стук.

— Ты так и не спросила моего имени, Изабелла, — слышу я из-за двери, невнятно.

— О, черт возьми! — Глаза Левина сужаются, он засовывает пистолет обратно в пояс брюк и распахивает дверь. Мужчина, тот самый, из бара, что неудивительно, почти вваливается в комнату, и Левин хватает его за отвороты пиджака, отпихивая назад.

— Эй! — Голос у мужчины невнятный, как будто он почти до потери сознания пьян, но он громкий. — Убери от меня свои руки.

— Убирайся из моей комнаты, и я, возможно, подумаю об этом, — рычит Левин. — Кто сказал тебе, в какой мы комнате?

— Не твое дело. У меня есть связи. — Мужчина пытается увернуться, когда Левин делает шаг к нему, и чуть не падает. — Слышишь, Изабелла? Я знаю людей. Возможно, даже больше, чем твой муж.

Я сомневаюсь в этом. Я не говорю вслух, оставаясь рядом с кроватью на случай, если начнутся выстрелы. Не уверена, что этот человек сможет прицелиться из пистолета, даже если бы он у него был, хотя он совершенно разбит. В данный момент, похоже, все, что он может сделать, это просто попытаться отойти от Левина.

— Держись подальше от моей женщины и моей комнаты, — рычит Левин, хватая мужчину и отпихивая его назад, и теперь они оба полностью находятся в коридоре. Не в силах сдержать любопытство, желая увидеть, что делает Левин, я проскальзываю к двери и наблюдаю, как мужчина пытается замахнуться на него.

Левин легко уклоняется, его кулак попадает в челюсть мужчины. Это почти сбивает его с ног, и он наносит еще один дикий удар, который задевает руку Левина. Я вижу, как Левин качает головой, хватает мужчину за обе руки, отталкивая его назад, и задыхаюсь, когда вижу, куда направляется Левин.

К чести мужчины, он пытается сделать еще несколько выпадов, пытаясь вырваться из хватки Левина. Но Левин слишком силен, а мужчина слишком пьян. Левину требуется всего несколько секунд, чтобы дотащить его до конца коридора, и моя рука взлетает вверх, чтобы прикрыть рот, когда я вижу, как Левин спускает его по лестнице.

— Вернись в комнату, Елена! — Кричит он, как только оборачивается и видит, что я стою там. — Что, черт возьми, ты думаешь, ты делаешь…

Я отшатываюсь назад, прикрывая рот рукой, когда Левин возвращается в комнату и захлопывает за собой дверь.

— Что из того, что я сказал тебе держаться подальше от глаз, ты не поняла?

— Он не собирался ничего делать. Он был так пьян, что едва мог стоять на ногах. Мне ничего не угрожало…

— Это должен определить я, — жестко говорит Левин. — Сейчас он не стоит на ногах, это уж точно. Если бы с тобой что-нибудь случилось…

Он смотрит на меня сверху вниз, дыша тяжелее, чем того требовал бой, с такой легкостью. Я вижу, как сжимается его челюсть, как сужаются глаза, и внезапно чувствую себя очень маленькой. Я вижу, как он за меня переживает. Это была не просто ревность, хотя и это я тоже видела.

— Если бы со мной что-нибудь случилось, то что? — Шепчу я, и Левин издает невнятное ругательство, проводя рукой по волосам, когда отворачивается.

— Тебе лучше пойти спать. — Он направляется к креслу на другой стороне комнаты, и я понимаю, что он не собирается делить со мной постель.

— А ты? — Я наклоняю голову, глядя на него. — В кровати достаточно места для нас обоих.

— Не сегодня, не сегодня. — Голос Левина ровный, и я не могу сказать, борется ли он с этим решением или нет. Мне больно думать, что он не ляжет со мной, что он может быть настолько разочарован во мне. — Просто ложись спать, Елена.

— Левин, я…

— Иди в постель. — Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и я вижу разочарование, вытравленное в каждой черточке его лица. — Это была долгая, мать ее, ночь. Я собираюсь не спать, чтобы убедиться, что никто больше не стучится в нашу дверь. Так что пока все тихо, предлагаю тебе немного поспать.

Он вынимает пистолет из пояса и кладет его на колено, как я часто видела, когда он опускался в кресло. Я с досадой понимаю, что сегодня его уже не переубедить. Мы уже прошли этот вечер.

— Хорошо, — тихо говорю я ему, отступая назад. — Мне жаль…

— Не за что извиняться, — коротко говорит Левин. — Это не твоя вина, Елена. Просто… не сегодня.

В другой вечер я могла бы попытаться вывести его из равновесия. Я могла бы попытаться убедить его лечь со мной в постель. Но я вижу усталость, написанную на его лице, не просто физическую усталость, а усталость от чего-то большего. Я не хочу заставлять его бороться с самим собой, не тогда, когда он так выглядит. Поэтому вместо этого я ложусь в постель, все еще в черном платье, когда проскальзываю под одеяло и натягиваю его на плечо. Кровать большая, мягкая и более удобная, чем все, на чем я спала последние недели, но все, о чем я могу думать, это о том, как бы мне хотелось, чтобы Левин лежал в ней вместе со мной.

Он выключает свет. Сквозь шторы пробивается слабый отблеск лунного света, достаточный для того, чтобы я могла разглядеть его очертания, и я долго смотрю на него, пока он сидит, не двигаясь.

Когда я засыпаю, мне снится, что он рядом со мной. Мне снится, что мы где-то в другом месте и что он шепчет мне на ухо, обещая, что никогда не уйдет.

Утром я просыпаюсь и чувствую, что по моим щекам текут слезы.