Для Финли

ГЛАВА 4

Каден

Очередной семестр психологии был обречен на провал. То, что мне разрешали играть, несмотря на настолько плохие оценки — шокировало. Но вот он я, все еще здесь, окруженный первокурсниками и студентами, переведенными из других колледжей. Я огляделся вокруг. Все смотрели на меня. Именно то, чего я и ожидал. Это то, что я всегда думал, что хотел.

Лесли обхватила мой подбородок рукой, поворачивая мое лицо к себе.

— В этой аудитории тебе не нужно никуда смотреть, кроме как на меня.

Когда парни представляли себе южных красавиц, они видели Лесли. Блондинка с телом, за которое можно убить, ослепительные голубые глаза, и вдобавок умная. Забудьте о дурочках. Они, возможно, и были хороши в постели, но попробуйте вести с ними разговор. Это уже прошлый век.

Я засмеялся, в последний раз окидывая взглядом класс. Едва умещающийся на стуле Грейди расположился в конце аудитории, сверкая глазами на водную девочку, сидящую через несколько мест от него. Чертов Грейди. И что за дела были у этих двоих? Каждый день он доставал ее на тренировках, а она мирилась с его дерьмом. Никогда раньше не встречал южных девчонок, которые предпочитали держать язык за зубами, как это делала она. Но ее дерзость по отношению ко мне — и то, как она чуть не оторвала мне голову, когда я попытался заступиться за нее, — показывали, что она не слабачка. Поэтому я не мог понять, почему она терпела Грейди.

Когда она первый раз зашла в раздевалку, ее зеленые глаза показались мне такими знакомыми. Было такое чувство, что я уже видел их раньше. Я даже подумал, а может мы переспали на первом году обучения. Была ли она из тех многих, кто приглашал меня к себе в постель. А то, с каким презрением она на меня посмотрела, говорило, что это вполне и возможно. Но чем больше я находился рядом с ней, тем больше понимал ее отношение: слишком большая одежда, которая делала ее похожей на долбанный мешок, неряшливый конский хвост, который сидел слишком высоко, что было абсолютно не соблазнительно для меня, и неважно, насколько сильно я мог бы быть пьян или возбужден.

В аудиторию вошел профессор. Я почти ожидал, что он посмотрит на меня с нотками снисходительности во взгляде. Так он смотрел на меня, когда в прошлом году по настоянию декана разрешил пересдать его предмет. И я все-таки пошел и провалил этот экзамен, и этот предмет. Ага. Знаю. Я представлял собой оживший стереотип типичного спортсмена. Но это не значило, что я не умен. Я научился играть, как никто другой. Но с колледжем была совсем другая история.

Когда я был ребенком, мне диагностировали расстройство речевых и языковых навыков. Это не значило, что я не мог добиться успеха в школе, это лишь значило, что мне приходилось бороться за успех. В старшей школе мне здорово помогали. Но здесь, даже с индивидуальным учебным планом, который давал мне дополнительное время и измененные экзамены, учеба не была легкой. Ничто, кроме футбола, не давалось мне легко. А с таким плотным футбольным графиком оставалось слишком мало времени, чтобы изучить и полностью усвоить новый материал. Особенно пять предметов сразу.

Не поймите меня неправильно. Я не искал симпатии. Я даже не искал снисхождения. Просто знал, что я умнее, чем это показывали мои оценки.

Лесли скользнула рукой по моему бедру. Мурашки побежали прямо к моим шарам. Я искоса посмотрел на нее, но ее глаза были прикованы к профессору, перебирающему листы на своем столе. С каждой секундой она скользила ладонью все выше, напоминая о вещах, которые позволила мне сделать прошлой ночью, когда моего соседа Форестера не было, и мы окрестили больше одной комнаты на первом этаже. Девчонка была ненасытной. А я не жаловался. Мы были вместе с марта. И хотя у меня было много возможностей прощупать почву где-нибудь еще, я был верным, держа член в штанах. По крайней мере с тех пор, как мы начали с ней встречаться. Хотя большую часть своих первых двух лет обучения царил абсолютный произвол, и я в полной мере пользовался тем, что девчонки стали мне доступны. Я не гордился этим, просто констатировал факт.

Но я рано выучил, что нельзя трахаться с девчонками, находясь в отношениях. Мой отец ушел от матери к другой женщине, когда мне было десять. Видя отчаяние мамы, когда тот начал новую жизнь с женщиной, с которой изменял до этого, я начал испытывать глубокую ненависть к изменникам, особенно к моему эгоистичному отцу-куску-дерьма.

— Что не так? — спросила Лесли. — Ты напрягся.

Я пожал плечами. Мы могли встречаться, но это не значило, что я проживал с ней все эмоции, или рассказывал о мучительных моментах детства. Мы тусовались, веселились и много занимались сексом. Зачем впутывать в этом мои проблемы? Лесли и так знала, что у меня проблемы с занятиями. Это тяжело скрыть, когда нужно учить более одного предмета. К счастью для меня, она сделала своей целью помочь мне в этом году, выбрав два предмета, которые изучал и я, так что, когда я уезжал на игры в другие города, она делала заметки, а по возвращении вводила меня в курс дел. Лесли обещала, что это будет стоит моего времени.

Я посмотрел через плечо на Грейди. Этот идиот уже уснул. К счастью для водной девочки, пока Грейди спал — он не трепал ей нервы.

Финли

Целый час профессор нес какую-то ерунду. Я старалась не отставать, записывая столько, сколько могла, но, когда просмотрела конспект, то большинство слов были написаны с ошибками и неузнаваемы. Колледж был гораздо жестче, чем старшая школа. И мой двухгодичный перерыв совсем не помогал.

К счастью, Грейди проспал всю лекцию, и мне не нужно было с ним спорить. Когда занятие закончилось, я оставила его спать в одиночку и вышла наружу в утреннюю жару с улыбкой на лице, радуясь, что этот дурак проснется либо в пустой аудитории, либо посреди другой лекции.

— Финли.

Я повернулась, наблюдая как Сабрина сияя, торопилась ко мне.

— Привет.

— Не хочешь позавтракать?

Я посмотрела на телефон. У меня оставался еще почти час до математики.

— Конечно.

— Угадай что? — сказала она, пока мы шли через заполненную площадь. — Я вступаю в сестринство.

— Оу.

— Почему такая реакция? — нервно спросила она.

— Причин нет.

— Так ты вступишь со мной?

Я откинула голову назад.

— Это совершенно не мое.

— Почему нет? — У нее на лбу сформировались глубокие морщинки.

Жить с кучей девочек, с которыми ты вынуждена дружить — совсем не мое.

— Ну-у… я реально сильно занята футболом. И большую часть выходных я буду в разъездах, так что на остальное не будет времени.

Сабрина долго обдумывала мой ответ.

— Тогда понятно.

Я кивнула, надеясь, что это как-то подтвердило мои слова.

— Хорошо, но ты так легко не отделаешься. Я буду тянуть тебя с собой на все вечеринки сестринства.

— Что, если я ненавижу вечеринки сестринства? — спросила я.

— Горячие парни? Реки алкоголя? Ну же. Ты в колледже, Финли Тэтчер. Живи на всю катушку, девочка.

Жить на всю катушку.

Это было понятие, о котором я не задумывалась более двух лет.