Дневники Апокалипсиса (СИ)

Глава 1

Это было давно… Очень давно! Задолго до того, как Солнце взорвалось и стало большим. Но уже после того, как на практике были освоены кротовые норы, и первопроходец Эшли Крафт в костюме с отрицательной плотностью нырнул в океан экзотической материи и через секунду выбрался из него на Церере. Хотя многие бранили старика Эйнштейна, говоря, что никакого толку нет от его теории пространства-времени, а все эти формулы — лишь плод мало кому понятной фантазии, которую невозможно применить на деле… Ан нет! Назло закоренелым скептикам… именно назло им, смельчак Эшли выпил, как водится, утренний кофе, одел костюм, правда он весил тогда тонны полторы не меньше, и спустился по квази-кремниевой лестнице в горловину искусственной чёрной дыры, созданной в объединённом институте ядерной физики, и именно через секунду, не позже, выбрался из неё на Церере.

А вы спускались когда-нибудь в воронку червоточины? Пренеприятнейшее, скажу вам, занятие… Но обо всём по порядку!

Солнце взорвалось, превратившись в красного гиганта!

Сначала оно померкло. По космическим меркам это произошло довольно быстро — примерно за две тысячи лет. А я ведь помню его молодым! Да-да, не удивляйтесь. Я не человек! Вернее, не совсем человек… Я синтез человека и науки… Нет, выгляжу я вполне прилично — высокий, средних лет — около тридцати, не больше… Иногда я старею. Старею до сорока, а потом включаю регенерацию клеток… И примерно через месяц знакомые говорят: "Привет, Тот, потрясающе выглядишь! " Ну, выгляжу-то я всегда отлично, даже когда старею… У меня здоровое тело, ведь каждый день я делаю зарядку… Это очень просто — дыхание клеток на полную мощность и от избытка электрического тока, который вырабатывает организм, мышцы интенсивно сокращаются, имитируя физические нагрузки… Я стараюсь делать это каждый день, чтобы держать себя в форме… Ну и, конечно же, питание… Хотя какое сейчас питание?

Когда я смотрю в зеркало, иногда вижу в нём блондина с длинными курчавыми волосами, иногда брюнета — ведь всё зависит от химических процессов, происходящих на клеточном уровне. А большинство моих органов уже давно синтетические и легко поддаются коррекции, через микрочипы вживлённые в головной мозг.

Может, вам было бы интересно узнать какого цвета у меня глаза? Так вот, цвет глаз зависит от содержания меланина и плотности волокон радужной оболочки, — так что глаза в наше время вещь тоже непостоянная. Конечно, нельзя этого добиться за день или за неделю… Но, так как времени у меня хватает, при большом желании, за пару месяцев, я меняю цвет глаз на тот или иной — в зависимости от настроения!

Если необходимо, я могу долго не пить или подолгу обходиться без кислорода. Возможности организма безграничны, поверьте! Но вот без чего мне приходится трудно — так это без информационных полей!

Как приятно подключиться к сети и свободно получать и обмениваться информацией… Это моё любимое занятие — окунаться в бесконечный поток знаний, льющихся через уставшие нейроны!

Однажды на Эриде… Той, что в поясе Койпера — это вроде пояса астероидов, только намного дальше — малые тела, вращающиеся на задворках солнечной системы… Космический мусор, оставшийся после её формирования… Так вот, когда окончилась эпоха промышленного освоения астероидов, там осталось множество выработанных шахт, в которых по-прежнему теплится жизнь. И в одной из них я зашёл в пещерный храм — точно такой же, как видел на Земле — горели свечи, стояли люди… Что-то пели… И одна девочка — лет пяти, наверное, узнала меня и, глядя в глаза, наивно спросила:

— Вы дядя, который живёт всегда?

— Что-то вроде того, — улыбаясь, ответил я.

— И у вас в голове роботы? — Продолжала она с детской непосредственностью.

— Да… можно сказать и так!

— А где же у вас душа? — Девочка прижала к груди маленькую цветную куклу.

— Не знаю… Наверное, у меня нет души!

— Как же вы собираетесь жить вечно? — Спросила девочка, разглаживая своей игрушке волосы, — Даже у Хейли есть душа, — она показала мне пластиковое лицо старенькой куклы.

Я потрепал её по головке и ничего не ответил, хотя неприятная заноза запала в сердце — а, действительно, есть ли у меня душа? Когда все органы заменили на синтетические, что осталось от меня самого? В какой момент я перестал быть человеком?…На эти вопросы трудно найти ответ! Для того, чтобы жить вечно, нужно умереть — решил я и немного успокоился.

Ещё недавно под поверхностью Эриды кипел процветающий город. Теперь это жалкое зрелище. К слову, Эрида — карликовая планета, чуть более двух тысяч километров в диаметре. Её поверхность испещрена замёрзшими кратерами, а Солнце так далеко, что свет и тепло незнакомы этому суровому промозглому миру.

Чёрный небосвод украшает угловатый, изъеденный временем спутник — Дисномия. На мёртвых языках земли это слово когда-то обозначало — беззаконие. И дух его действительно витает над Эридой, навсегда вычеркнув планетоид за рамки межпланетного права.

На Эриде правит клан Марвусов — они переселенцы с Плутона. Верхний город находится в их власти, а глубоко в шахтах живут дедлоки — потомки первых колонизаторов, тупиковая ветвь человечества.

Из-за малой силы тяготения жители Эриды приобрели невысокий рост, смуглую, отливающую синевой кожу, и большие круглые головы. Я уже не говорю о том, во что превратились дедлоки — приличному человеку лучше не встречаться с этими дикими созданиями. Но здесь много и чистокровных людей. Кстати, Марвус — человек. И он так же как и я гомо семпитер — человек вечный!

Но самый большой недостаток Эриды — это то, что на ней нет генератора квантовой гравитации, а, проще говоря, миниатюрной чёрной дыры, через которую в специальном костюме можно пройти в любую точку вселенной. Точнее, генератор имеется, а вот источников энергии для его питания недостаточно. В любом случае, добираться сюда приходится по старинке — на космическом корабле.

Я прилетел для того, чтобы встретится с Павлом Марвусом — президентом Эриды. Не знаю, проходили ли здесь когда-нибудь выборы, но многие представители этого карликового мира глубоко убеждены, что свободы у них намного больше, чем у жителей внутренних планет. А деспотия — это и есть начало всякого порядка. И мало того, что им свойственны подобные взгляды, они готовы отстаивать их силой оружия. Которого, к слову, на Эриде бессчётное количество.

Что ж… Каждому своё. Кому искусственные острова в глубинах океанов Европы, а кому грязная, вонючая штольня в заброшенном холодном мире и свобода, которая выражается в неограниченном праве использовать оружие. Чем сокрушительней убойная сила, тем больше свободы!

Космолёт зацепился за орбиту плутоида и мне пришлось перейти в спускаемый аппарат. Ох, уж эти космические путешествия! Единственный достойный собеседник во время полёта — это псевдоинтеллект корабля. Хотя о чем можно разговаривать с машиной?

В открытом космосе нет доступа к информационным полям, и пока двигатели пожирают дорогущее ракетное топливо, я, как правило, предаюсь воспоминаниям. Для этого я всегда вожу их с собой!

Память транслируется в головной мозг, и я полностью окунаюсь в события минувших лет. Неважно были они год назад или на несколько столетий раньше. Всё видится в точности как тогда. Тот же ветер, запахи, звуки. В сознание проникают мысли, считанные с нервных окончаний, и я смотрю на прошлое по иному. С высоты прожитых лет заново окунаюсь в события, произошедшие со мной когда-то. Не подумайте, я не ухожу в воспоминания, как в другую реальность. Лишь иногда, когда сильно увлекаюсь. А в основном, вспоминая, прогуливаюсь по палубе, пропуская скучные и не очень интересные моменты.

В разряженной атмосфере капсулу тряхнуло. По мышцам разлилась приятная тяжесть пусть слабого, но всё-таки притяжения. С поверхности поднялись тучи пыли. Капсула снова задрожала и, наконец, основательно села на промёрзший грунт.

Через несколько минут я был уже в городе. У посадочных шахт меня никто не встретил, но боевой кибермодуль, дремавший на перекрёстке тоннелей, знал о моём визите и беспрепятственно пропустил в святая святых клана Марвусов.

— Да, творятся тут делишки. — мелькнуло в голове, — обычно для поддержания порядка хватает полицейских дронов, а здесь настоящий киборг с невероятной огневой мощью. Такая тварь способна противостоять целой армии и распылит на кварки любого, кто решится несанкционированно проникнуть во дворец Марвуса.

Через плёнку скафандра пробирал тысячелетний холод. Он исходил от стен, потолка. Сам воздух казался морозным, а при дыхании из лёгких вырывался едва заметный водяной пар. Ничего не поделаешь, пятнадцать миллиардов километров от Солнца дают о себе знать. К тому же сравнительно небольшая масса плутоида не позволяет ядру как следует разогреться, так что отопление на Эриде требует немалых энергетических затрат. А в условиях экономического упадка термокалории на вес золота.

Кладка, выложенная из вырубленных в скальной породе блоков, бесшумно провалилась вглубь, а затем также бесшумно поползла вверх. Из открывшегося проема окатило теплом и благовониями.

Я немного пригнул голову и вошёл внутрь.

— Здорово, старина! Наконец-то! Сколько можно ждать? — по огромному залу, убранному в средневековом стиле, раскинув руки для объятий, шёл громила Марвус.

Он был выше меня ростом на целую голову. Его здоровенным плечам мог позавидовать любой из атлетов Юпитера. Рельефные мышцы так и играли силой под смуглой, бронзового цвета, кожей. Чёрные, как смоль, волосы волнами спадали ниже плеч, а глаза блестели нечеловеческой глубиной.

Одет он был, как обычно, — в меховых полусапожках, накидке из лёгкого шелка и кожаной набедренной повязке, через которою выпирал внушительного вида детородный орган явно искусственного происхождения.

Хохоча и издавая звуки, подобные звериному рыку, он долго тискал меня и хлопал по спине, выражая неимоверную радость от долгожданной встречи. Благо вес на карликовой планете в несколько раз ниже нормы, а то бы нелегко мне пришлось случись это, например, в условиях земного тяготения.

Я от души улыбался и делал вид, что безумно рад его видеть. Марвус обхватил меня за плечи и увлёк под своды зала, потрясающего своей небывалой роскошью.

У камина на мягком диване сидели две полуобнаженные нимфы. Их безупречной симметрии лица растянулись в резиновой улыбке. Не отрываясь от кальяна, они закивали мне своими прелестными головками. Над диваном синел сладкий дым, пахло опиумом и цветами. В громадном камине трещали поленья, сгорая здоровым оранжевым пламенем.

Не знаю, по чём Марвус покупает опиум, а вот сколько может стоить доставка сюда натурального дерева, представить вполне возможно…

— Познакомьтесь, девочки! Мой лучший друг — Экариот Ибс Джехути! Самый богатый человек Галилеевых спутников. Он старый, как мир. Ему две тысячи лет — не меньше. Ну, признавайся, Тот, — ткнул меня локтем в бок Марвус, — сколько ты перепортил баб за два с половиной миллениума?

Натянутые улыбки не сходили с лиц красавиц. Они понятия не имели о чём можно разговаривать с таким древним экспонатом как я. А Марвус обошёл диван сзади, погладил девушек по бархатным плечам, и шлепком отправил их прочь из зала. Судя по всему, он не собирался знакомить меня поближе с этими чудными созданиями. Девушки грациозно удалились, оставив за собой шлейф пьянящих ароматов, а Марвус рухнул на диван, припал к длинному мундштуку кальяна и глубоко затянулся. Как и поленья в камине, девушки были настоящие. Ну, или почти настоящие.

Лицо Павла тут же изменилось, и он уставился на меня своим холодным металлическим взглядом.

— Расчёты подтвердились, Тот! — мрачно проговорил он, — Ошибки быть не может!

Я невольно отвёл глаза в сторону. Терпеть не могу его тяжёлого потустороннего взгляда.

Дело в том, что Марвус умирал более двадцати раз!

Однажды он загнулся по пьяни. Пару раз окочурился от наркотиков. Не так давно его прирезали в драке, а как-то во сне его задушила разгневанная любовница. Но бывали случаи и посложнее. Он горел вместе с кораблем в верхних слоях Юпитера. Его распыляли во время великой межпланетной битвы. А когда началась война за независимость Луны, он умудрился попасть под ядерную бомбардировку. В общем, передо мной сидел не совсем Павел Марвус, а его резервная копия.

Каждую секунду считываются биотоки изъеденного алкоголем мозга, снимаются данные с нервных окончаний, фиксируются мысли, чувства, визуальные образы. И все это многократно дублируется для того, чтобы исключить даже самую минимальную вероятность потери данных. А где-то в подвалах замка, в криогенной камере, дремлет двойник Марвуса — точная его копия, выращенная в лаборатории из клеток самого Павла. И в случае потери основного носителя, вся информация, собранная за время жизни данного индивидуума, зальётся в новые, ещё ни чем не подпорченные мозги. И перед нами, как ни в чем не бывало, появится воскресший Павел Марвус. По крайней мере, юридически это будет одно и то же лицо!

Мне кажется, несмотря на всю асоциальность Марвуса, помимо голема, спящего в недрах планеты, он хранит свои бесценные клетки во всемирном банке биоматериала. По крайней мере, я поступаю именно так. Иногда я с ужасом думаю о том, что когда-нибудь придётся вскрыть опечатанные пробирки, и во вселенной появится новенький Экариот Ибс Джехути, в которого вложат все мои мысли, чувства, воспоминания. И этот подлец будет глубоко убеждён, что он — это и есть я!

К счастью, до сегодняшнего дня мне ни разу не доводилось пережить смерть. Поэтому с полной уверенностью могу утверждать, что я одно из самых древних созданий на этом свете. И у меня ещё есть душа и прочие атрибуты настоящего человека.

Вряд ли морально этические проблемы волновали когда-нибудь Марвуса. Скорее всего, ему даже в голову не приходило задуматься над тем, Кто или Что он есть на самом деле. Поэтому, придя в себя после очередной реинкарнации, Павел без оглядки мстил всем, кто был причастен к его последнему уничтожению.

Поборов неприязнь, я пристально посмотрел в глаза президента и, поддав как можно больше сарказма, разочарованно протянул: "…И для того, чтобы сообщить это, ты потребовал моего личного присутствия в твоём курятнике? Мар, ты спятил! Три миллиарда километров, в полном одиночестве, почти пешком, ладно бы через чёртову нору, а так…" — Я мог бесконечно продолжать стенания, говорить о том, как дорого нынче стоят межпланетные перелеты, но правитель Эриды досадно заморгал, прервав мою тираду вынужденными оправданиями.

— Я не имел права извещать тебя, используя квантовую телепортсвязь! Представь, что могло произойти, если бы какому-нибудь умнику удалось перехватить сообщение?

— Неужели ты думаешь, что кроме нас некому беспокоиться о будущем? Мар, с каких пор земные ученые стали глупее наших?

— На счету каждая минута, Тот! Сейчас уже намного позже, чем кажется!

Конечно, он понимал, что одних слов будет недостаточно, и моего сознания едва коснулся запрос информационного поля. Я категорически отклонил предложение. Никогда не подключаюсь к полям на Эриде — мало ли какую заразу можно подцепить в этой богом забытой дыре.

Президент понимающе кивнул, после чего прямо над нами заиграла яркая визуализация. В центре горело солнце, вокруг медленно вращались планеты.