Дочь звёзд

Глава 9

Элениель весь вечер старалась держаться в тени. Это было не сложно: она прекрасно сливалась с еще примерно двадцатью служанками, снующими по всему поместью. Пообщавшись с персоналом, Лени ненавязчиво задавала вопросы об этом месте. Оказалось, что Нантероуд — это, по факту, и есть тот самый "последний путь", о котором все говорят. Именно здесь, за исключением редких несогласий родственников, тела усопших поддаются кремации, после чего их прах развеивается на побережье, к которому они причалили. Невольно задумалась о том, что именно вытряхивала из мокасин…

Население здесь немногочисленное, в основном семьи тех, кто работает в похоронном бюро, и почти все уже пожилые. Большинство служанок нанимают в соседних городах для наиболее торжественных приемов, в самом поместье работает всего четверо, не считая главной экономки, плюс парень-садовник.

Лени присмотрелась ко всем местным, узнала расположение их комнат. Внизу послышался радостный крик. Она осторожно выглянула из-за колонны: все гости встали по обе стороны импровизированного прохода и радостно приветствовали мужчину с вьющимися крупными локонами медного цвета, а он с радостью им подыгрывает, салютуя и подмигивая.

Элениель всегда считала, что правитель, который самозабвенно служит народу — миф. Те, кто стоят у власти, всегда в первую очередь думают и будут думать только о себе, жить и стараться только для себя.

Она не осуждает этого. Она и сама бы так жила. Но если выбирать, лучше уж жить в королевстве, наследники которой не ведут себя, как идиоты, на глазах подданных.

Ее взгляд пробежался по толпе. Все занимались дружным вылизываем задницы принца. Что ж, пора. Выскользнув из-за колонны, Лени свернула направо и вошла в третью дверь — комнату персонала. Там, нагрузив перевозную телегу разнообразными моющими средствами, вениками и прочей ерундой, Лени приступила к воплощению своего плана.

После первой же обшаренной комнаты она уже ненавидел Дэбору за роль, которую эта мелкая … ей отвела. Гостевые покои какой-то супружеской пары были настолько загажены, что Лени с трудом сдержалась, чтобы не добавить новой порции. Было невыносимо снимать простыни, заляпанные блевотиной, с некогда роскошной кровати, зато теперь она с чистой совестью сможет сказать Даррену, что приложила все усилия для поиска таинственной безделушки его подружки, пока он бездумно напивался в компании напомаженных аристократов.

Она обшарила все оставшиеся комнаты, но кроме нечеловеческой грязи, не нашла там ничего. Спустя еще четверть часа она окончательно убедилась, что лишь зря потратила время. И хоть большинство гостей уже жили здесь на момент пропажи "той самой коробочки", она уже наверняка могла сказать, что никто из них ее не брал.

Ее внимание привлек мальчик-садовник. Он спешно шагал в сторону лестницы, ведущей прямиком в банкетный зал. Вроде бы ничего особенного, но что-то удерживало ее взгляд, возможно взъерошенный вид, какой-то дерганый вид. Медленно, чтобы не скрипеть половицами, Лени начала двигаться ему навстречу. Внезапно что-то выскользнуло у него из-под старенького пиджака, и, присмотревшись, Лени поняла, что это кухонный нож для сыра. Паренек быстро поднял его и дрожащими руками засунул обратно. Он почти бегом приблизился к лестнице, Лени тоже ускорилась. Нельзя, чтобы этот недоумок спустился к гостям!

— Эй, новенькая! Чем это ты занимаешься?

Перед Лени возникла экономка, загородившая своей спиной весь обзор.

— Отвалите, женщина, не до Вас…

Элениель пыталась обойти назойливую даму, но она снова преградила ей путь, ловко перехватил ее локоть своими худыми, цепкими пальцами.

— Немедленно вернись к делам, иначе я сделаю все, чтобы тебя больше не пригласили ни в один уважающий себя дом.

Садовник уже прошел половину лестницы, и Элениель, не церемонясь отпихнула экономку. С балкона она видела, как парень сливается с гостями и целенаправленно двигается в сторону Даррена и Дэборы, которые были заняты общением с принцем и прочими вельможами. Они стояли практически под ней, но она не успеет добежать, а ее крик растворится в музыке нанятого оркестра.

Выматерившись, она начала сбегать по лестнице, и когда оказалась над садовником, перемахнула через перила и прыгнула в толпу. Она промазала и не смогла сразу свалить его с ног, но воспользовавшись всеобщей суматохой, схватила его за щиколотку и что есть силы дернула на себя.

По залу прошелся гул удивления, кто-то из женщин закричал. Оркестр перестал играть музыку. В следующую долю секунды Даррен загородил своей спиной молодого принца и всех, кто стоял с ним, а Элениель рывком подняла неудачливого садовника и обхватила его сзади, приставив нож к горлу.

— Немедленно объяснитесь! — Взревел Лорд, выходя вперед. Его отекшее лицо побагровело. — Как ты посмела устроить такой разгром в присутствии Его Высочества? Твоего правителя?

— Он не мой правитель, — голос девушки был бесстрастным. — Я могу ошибаться, но куда уместнее было бы узнать у этого шустрика, зачем он шел к вам с припрятанным ножом для сыра.

— Дик? — Лорд недоверчиво перевел взгляд на задержанного. — Неужели это правда?

— Простите, господин, но я…в растерянности! — Парень попытался вырваться.

— Полегче, парень, так ведь и порезаться можно.

— Оставьте его в покое! Живо убери от моего подчиненного нож, иначе …

— Лорд Хорст. — Фитим подобрался и вытянулся по струнке, когда наследный принц встал между ним и Элениель. Он с любопытством взирал на пленного. — Я полагаю, было бы разумно для начала дать слово этому молодому человеку. Вам разве не интересна предыстория?

Элениель фыркнула: типичный монарх! Все-то ему истории, приключения… А тот факт, что мог кто-то пострадать, и что могла пролиться кровь, уже забылся?

— Разумеется, Ваше Высочество. Объяснись, Дик!

— Я…простите меня, но я совершенно без ума от Вашей дочери!

Брови Элениель взлетели вверх и она, так же, как и все присутствующие в зале, посмотрела на Дэбору: у девушки на лице смешались удивление с отвращением.

— И ты не придумал лучшего способа добиться ее расположения, кроме как наброситься на нас с ножом? Ты отдаешь себе отчет в происходящем?

— О, нет, нет! Вы неправильно все истолковали! Не могли бы Вы освободить мне руки? — Тихо обратился он к Элениель.

— Освободите его, прекрасная незнакомка.

Элениель пожала плечами и ослабила хватку. Ей не понравилось это бахвальство, которое позволил себе наследный принц, но она промолчала. Не за чем привлекать к себе ненужное внимание. Но она была готова к любой неожиданности

Дик полез во внутренний карман и извлек оттуда предмет, который Лени безошибочно узнала после красочного описания Даррена.

— Так это ты украл ее? — Дэбора молниеносно ринулась вперед и рванула коробку на себя. На секунду она любовно прижала коробочку к сердцу, после чего снова вспыхнула с новой силой. — Как ты посмел рыться в моих вещах?

— Госпожа…

Дэбора не дала ему договорить, отвесив звонкую пощечину. В ее взгляде не было ничего, кроме презрения, и Элениель прониклась жалостью к парнишке.

— Ничтожество! Вандал! Скажи, чего еще касались твои мерзкие руки, чтобы я смогла сжечь это!

— Объяснись же!

— Я смел надеяться, что если повяжу шею Вашей вуалью, то Вы, повинуясь обычаю, пойдете за меня. — Садовник объяснял это не Деборе, а своим ботинкам. — Сейчас я понимаю, как сильно ошибался.

— Ты что, дурак?

Элениель успела замаскировать свой смех под кашель, однако остальные, судя по всему, не уловили истинный смысл слов Даррена.

— Не забывайтесь, молодой человек, в чьем присутствии Вы позволяете себе брань. — Даррена, казалось, никак не тронули слова наследника престола. В глазах принца плясали веселые чертики. — Похвальный оптимизм, Дик, но женщины редко ведутся на подобные инициативы, а жаль. Тогда нам, мужчинам, было бы гораздо проще. Прошу прощения, Лорд Хорст, но мне не известен этот обычай.

— Все очень просто, Ваше Высочество. — Фитим гордо выпятил грудь. — Дочь Лорда в нашем городе вольна сама выбирать себе супруга, и им обычно становится тот, на кого она набросит эту вуаль. — Он указал на расшитую переливающуюся материю сине — розового цвета, которую Дэбора доставала из коробки.

— Допустим. Но зачем тебе понадобился нож?

— Это, видимо, для меня. В случае обручения я должен провести кое-какой обряд над их скрещенными руками.

— Ясно. Можешь идти, Дик. Разбитое сердце заживает дольше любой другой раны. Что ж, я не могу не спросить, — принц подошел к Элениель, но она продолжала в упор смотреть на него, не посчитав нужным поклониться. — Что такой отважный защитник делает после приема? — В толпе загомонили. — Возможно, мне удастся уговорить Вас посмотреть на звезды, после чего упросить стать моим телохранителем?

— Ваше Высочество, — Элениель смотрела не него со снисходительной улыбкой, — боюсь, во всем королевстве не найдется столько денег, чтобы наскрести на мое жалование. Но спасибо за предложение.

— Мне было несложно. Итак. — Принц знал правила, как развеять обстановку и отвлечь людей от неприятной ситуации. Нужно было лишь создать новую. Принц с энтузиазмом хлопнул и потер ладоши. — Я полагаю, после всего этого миледи Дэбора Хорст раскроет нам свои замыслы и поведает, наконец, кому выпала великая честь стать ее избранником.

У Элениель было плохое предчувствие. Она посмотрела на Даррена и увидела неподдельный ужас, когда Дэбора порхнула к нему и набросила на широкие плечи вуаль, после чего любовно повисла на его руке и пропела сладким голоском:

— Его! Папочка, я хочу его! Его!

Даррен считал себя сдержанным человеком. Из тех, кто не станет орать и возмущаться, если его пометит пролетавший мимо голубь, а просто вытрется и пойдет дальше. Но случившееся впервые за много месяцев выбило его из колеи. Он постарался взять себя в руки, т. к. не хотелось выставлять себя кретином при королевском отпрыске.

— Насколько я помню, у нас в королевстве больше нельзя заключать браки по принуждению. Я прав, ваше Высочество?

— Абсолютно.

— А посему… — Все ахнули, когда Даррен брезгливо взял вуаль двумя пальцами и стянул на пол. — Я в этом балагане участвовать не собираюсь. Дэбора схватилась за сердце, а Элениель, наконец, не выдержала и расхохоталась.

***

Аргас закашлялся. При первой попытке вдохнуть воздух из его носа и рта повалила вода, которой он наглотался, пока падал.

Да, но падал куда? Мужчина огляделся, но в этом месте не было ни одного источника света. Но ведь оно существует, а если это так — значит, что отсюда есть выход. Идти было неудобно: Аргас наощупь передвигался почти ползком по узкому проходу, со всех сторон его царапали скользкие камни. Он то и дело морщился: заднюю часть ноги, от ягодицы и до колена обжигала жгучая боль — наверняка, счесал при падении. Но будь он проклят, если что-то из этого помешает ему добраться до своей цели!

Он потерял счет времени, застоявшийся воздух лишал кислорода не хуже, чем подушка у лица, но постепенно он стал замечать, что можно уже так сильно не наклоняться, а через какое-то время впереди показался слабый луч света, который мужчина поначалу принял за мираж.

Но по мере его продвижения, луч становился все шире, и в итоге преисполненный надеждой Аргас Луру попал в просторную пещеру, насквозь пронизанную полосами света. По мере того, как его глаза привыкали к свету, Аргас рассмотрел пещеру: просторная, словно выбитая вручную. На высоком потолке играли блики морских вод, устилавших собой нижний уровень этого великолепия. Здесь не было ни единого следа пребывания человека. В стенах были вырезаны каменные арки, а рядом с ними — письмена. Мужчина медленно шел вдоль стены, иногда останавливался и проводил пальцами по словам на неизвестном ему языке. Постепенно он дошел до ниши, к которой шли выточенные из скалы ступени. Глядя на выгравированные наскальные рисунки, мужчина испытал одновременно трепет и восторг, граничащий с физическим возбуждением. Рисунки был объемными и составляли собой серию. Аргас мог лишь догадываться, кто и когда мог их выполнить, но качество их исполнения было на высшем уровне.

Аргас сделал один, два шага назад, не в силах поверить в то, что видел. Получилось….Он пока не нашел кинжал, да, но он нашел эту пещеру…. Он посмотрел вокруг и потер мокрую голову, смех сам срывался с его губ. Кто бы ни создал эту пещеру — они мыслят одинаково, и преследуют одну цель. Возможно тот, кто сделал это, давно мертв….ничего, он сделает то, что задумал в память о своем неизвестном предшественнике. А сейчас пора искать выход отсюда.

***

Сегодняшнее приключение заняло слишком много сил. Прежде, чем предпринимать что-то еще, неплохо-бы отдохнуть и подлечиться. Но даже боль во всем теле не могла испортить его настроения! Он не заметил две фигуры, расположившиеся за колонной, и скрылся в прохладе здания.

— Откуда бы он ни возвращался, его там здорово потрепало, — заметила Элениель.

Даррен решил промолчать. В последнее время Аргас становился все более возбужденным, словно в ближайшем будущем ожидал щедрого подарка судьбы. Но вот что это могло бы быть оставалось лишь догадываться, хотя он не делал и этого. Они с Аргасом не были близкими друзьями, а потому он не считал нужным забивать себе голову.

— Впрочем, это его проблемы. Давай-ка мы лучше отметим смешное окончание нашей смешной миссии.

— В гробу я видал такие миссии. — Даррен, однако, отсалютовал бутылкой.

— Ты вполне мог в нем оказаться, если бы не вмешался ваш принц. — Элениель не смогла сдержать улыбки, вспоминая прошлый вечер. — Эта Дэбора только на вид хрупкая. Спорю, на что хочешь, что эта стервочка затачивает свои коготки, то-то все ходят по струнке! Но, может, не надо было рвать ту тряпку?

— Нечего было напяливать ее на меня! Я же скинул ее? Скинул! Чего она опять ее схватила? Сама виновата…

— Но пострадало в итоге твое лицо. — Элениель кивнула на три глубокие царапины на щеке мужчины. Они покраснели и припухли. — Скорее всего, останутся шрамы.

— И черт с ними, отпущу бороду. Оно того стоило. Хотя надо было содрать еще больше денег. За моральный ущерб.

— Шутишь, что ли? Ее папаша вообще платить не хотел. Скупердяй. Если бы не ваш принц… — Элениель покачала головой. — Странно, кстати, что они с вашим Лидером ладят. Хотя…мы, видимо, только поэтому и получили гонорар. Интересно, что такого он написал в письме, которое мы отдали Лидеру, что мы даже по мозгам не получили?

Даррен пожал плечами. У него было еще одно задание от Лидера: присмотреться к Элениель и составить о ней мнение, и пока это оставалось самым трудным. Он наблюдал, как она свесила одну ногу с крыльца, вторую согнула в колене и лениво полу-легла, опираясь на колонну. Темная лошадка. Что-то в ней и настораживает, и одновременно располагает. И она всегда настороже. Даже сейчас, в этой, казалось бы, расслабленной позе проглядывалась готовность отразить любую атаку.

— Если продолжишь на меня пялиться, клянусь, заставлю тебя на мне жениться.

— Ты не в моем вкусе, крошка, так что не обольщайся.

— Неужели? — Она повернулась к нему. В ее глазах было веселье. — Ты меня удивил, мне такого еще не говорили. И какие же девушки тебе нравятся? Брось, Даренн, — смеясь, добавил она, — мы спим в одной комнате, и я видела твою голую задницу! Этого более, чем достаточно, чтобы говорить на личные темы!

— Откуда ты родом? — Улыбка постепенно сходила с ее лица, глаза стали настороженными. — Сама сказала, что можно говорить о личном.

— Дай угадаю: Лидер дал задание разнюхать?

Удивительно, как всего за секунду интонация может перестать быть игривой.

— Я не собака, Элениель, но да. Он хочет узнать о тебе больше. Но сейчас я спрашиваю для себя. Из какого ты королевства?

Элениель была готова психануть, но вовремя одернула себя. Она была готова к вопросам, и придумала легенду. И уже собралась посвятить в нее Даррена. Но в последний момент передумала. Не из сентиментальности. Из удобства. Наверняка, Лидер, Аргас и кто-либо еще будут стараться выяснить ее подноготную — успехов им. Возможно, она и ляпнет что-нибудь из своей мнимой биографии, что окончательно их запутает, но Даррену она врать не станет. Этот великан, внушал ей доверие. Однако, оно может исчезнуть в равной степени и из-за лжи, и из-за правды.

— Из очень, очень далекого, — проговорила она себе под нос, мысленно пожелав, чтобы оно для нее навсегда таким и осталось. Она встала, допила вино из своей бутылки и отдала ее Даррену. — Поздно уже. Пойду, прикорну. Устала.