Драгомирье и его окрестности

Глава тридцать третья, в которой героя встречают в егерском полку неласково

В гостинице Сергей вновь переоделся: в егерский мундир, учтя сегодняшнюю взбучку от начальства. А потом решил, и правда, пообедать в последний раз в цивильном месте, то есть спустился в тот самый ресторан. Мэтр его сначала не признал в мундире, а потом расплылся в улыбке:

— Так вы, оказывается, тоже егерь, господин Берсенев? То-то они так кинулись в вашу защиту! И отбили ведь у этих вечных задир!

— Я не смог вчера расплатиться за ужин, егеря меня обратно не пустили. Присовокупьте к счету за сегодняшний обед. И про угощенье для Эдит не забудьте. Надеюсь, ее вчера не обидели?

— Она сама кого хочешь обидит, — хохотнул мэтрдотель. — А если еще отцу пожалуется, то обидчику лучше сбежать куда-нибудь.

— Кто же у нее отец?

— Венгерский дворянин Ласло Феркеши. Он обучает наших гусар бою на саблях по-венгерски. Говорят, что на родине он убил на дуэли какого-то важного магната и потому сбежал к нам.

— Так Эдит не работает в вашем ресторане? В подтанцовке?

— Ну что вы, сударь! Она девушка очень независимая и бывает у нас, когда соскучится по веселью. Мы же рады ее привечать: многие мужчины ходят к нам в надежде ее встретить. Правда, шикарная девушка? Она, кстати, бросилась было за вами, но один из гусар удержал ее силой!

Теперь ему не позавидуешь…

— Что ж, я рад, что с ней все хорошо. Передавайте от меня привет при ее следующем визите в ресторан.

— А вас что, далеко усылают?

— Своей судьбы я пока не знаю. Но первое время любое начальство новобранцев в увольнительных ограничивает.

— Но пока вы будете при штабе егерей, в Давнем?

— Вроде бы да.

— Я ей передам. В Давнем Галиче все напоминало о древнем Драгомирье: типичный кремль с обилием православных церквей внутри него и около, колодцы с журавлями, тропинки вместо улиц, стайки гусей и уток на этих самых улицах, покрытых травой-муравой, небольшой пруд в седловине длинного водораздела… Егерский эскадрон квартировал в самом кремле: лошади в длинной конюшне, пристроенной к стене, солдаты в такой же пристройке напротив, а офицеры числом двенадцать облюбовали одну из башен, обращенную к Галичу. В противоположной башне располагались службы всего полка во главе с полковником Черным, его заместителем подполковником Вертайло и квартирмейстером Зелинским, а также магом огня Авенариусом, письмоводителем Торопыгой и его помощниками. В эскадроне был свой маг в звании штаб-ротмистра — естественно, это был маг Жизни по прозвищу Лепила. Лет же ему было очень, очень много и потому его фамилию знали только Торопыга и полковник Черный. По прибытии в кремль корнета Берсенева встретил сам ротмистр и повел его в штаб полка, на представление. Впрочем, в штабе находились лишь подполковник Вертайло и письмоводитель. Вертайло был длинен, худ и желчен.

— Сколько вам лет, молодой человек? Двадцать два? И вы до сих пор корнет? Только что училище закончили? А чем до того занимались?

Дрыгоножеством и волокитством за кузинами? И потом: с каких это пор Александровское училище стало выпускать егерей? Специализируясь на гусарах и кирасирах?

— Егеря, мне кажется, значительно нужнее армии, — не выдержал наезда попаданец.

— Докажите, корнет.

— Гусары ведут разведку боем, а егеря скрытно. После гусарского налета противник знает, откуда последует основная атака, и перегруппируется. Егерей же он не замечает и остается беспечен.

Другое преимущество егерей в том, что они могут обстрелять войска противника на марше, причем издалека. Цели они себе выбирают сами и это обычно офицеры. После обстрела они могут скрытно отступить и напасть на колонну уже в другом месте. При этом потери егерей значительно меньше, чем в гусарской атаке.

— Во-от! — обрадовался Вертайло. — Вот почему вы, корнет переметнулись из гусар в егеря! А вы думали, что мы здесь ничего не знаем? Бывший гусар Тираспольского полка?

— Ваше благородие! — теперь не выдержал ротмистр Стоян. — В чем, в чем, а в трусости корнета Берсенева обвинить нельзя! Вчера он дрался за троих и только благодаря ему мы тех гусаришек разогнали!

— Только из-за него вы в ту драку и попали, ротмистр! — возвысил голос Вертайло. — Мне все известно, все! Письмоводитель! Отложи оформление этого корнета в наш полк до прибытия полковника Черного! А теперь господа, кру-у-гом марш!

Идя через двор кремля, Стоян извергал проклятия:

— Не дай бог наш полковник дуба даст, Вертайло нам все души измотает! При полковнике он тише воды, ниже травы, а без него просто аспид какой-то!

— А полковник сильно старый? — спросил корнет.

— Да ему всего пятьдесят, жить бы да служить! Но он ведь стал себя после смерти жены натурально изводить! Сливовицу жрет бутылями (а в ней спирта 45 градусов!), а после прется в заведение Марыси и требует не меньше двух девок! У него уже есть цирроз печени и морда покраснела, что на возможность удара указывает! Только Лепила его пока и поддерживает, но при внезапной смерти и он не выручит. Матка бозка, спаси нас и помилуй!

— Куда же смотрит генерал Белан?

— А что он может? Его сюда два года назад назначили и князь его не шибко привечает. В таких условиях как бы свое место удержать, а не о других штаб-офицерах беспокоиться. Тем более что Черный тоже на его место претендовал — пока с ума не сошел.

— М-да, — почесал репу Берсенев. — Ладно, бог не выдаст, свинья не съест. Будем служить потихоньку, а там и война может случиться: в чинах сразу подниматься будем…

— Тьфу на тебя! Что ты мелешь, корнет? Какая война? Или ты что-то знаешь?

— Знаю, что войны у такой большой страны как наша будут идти почти постоянно: не с Римландией, так с Франконией или Готландией, Тюркастаном, Парфией, Катаем, Кореей, Нихоном и даже с малоорганизованными племенами: джурдженей, например. Кстати, вы в скольких войнах участвовали, господин ротмистр?

— Только с Римландией два года назад. Но основные сражения были не в Карпатах, а в Румении. Здесь мы обошлись пограничными стычками.

— Но потери в полку были?

— Половина полка была выбита: убитыми и ранеными. Гусары, вопреки твоим уверениям, потеряли меньше.

— Потому что вся тяжесть боев легла на вас?

— В общем, да, егеря воевали с егерями. Гусары участвовали в одной схватке, в долине Стрыя, и та ничего не решила.

— Но тут ведь и Франкония под боком? В виде вошедшей в нее Польши?

— Поляки постоянно нас донимают. Но то забота другого егерского полка — Львовского.