Дурень. Книга вторая. Позывной "Калмык"

Глава 8

Событие шестнадцатое

Мы живём, слава богу, в свободной стране. Мы свободные люди. Не терпится вам продырявить друг друга — на здоровье! Но прошу вас, однако, соблюдать правила!

цитата из фильма «Всадник без головы»

Шахматов долго смотрел на предложенные пистолеты. Ему в шкатулке подали оба первому, чтобы он выбрал себе орудие смертоубийсва. Пистолеты у майора Болоховского были дорогие. Не Лепаж делал. Но видимо и до него мастера были. Сашка смотрел на выбирающего противника и чуть усмехался, он точно знал, что пистолеты одинаковые и заряжал Коморин их совершенно одинаковым пороховым зарядом и свежеотлитыми и чуть сглаженные напильником в местах разъёма пулелейки, облой счистили аккуратно.

Видимо почувствовав эту улыбку дурня, Иван Артемьевич схватил ближайший к нему пистолет и… положил его назад. Перекрестился и поднял другой, с ним и отошёл от секундантов. Коху выбирать не из чего, вынул тот, что остался, из шкатулки красного дерева с красной же бархатной оббивкой.

— К барьеру, господа! — эдак торжественно и трубно, словно отдавал команду своей дивизии, возопил генерал-майор Соболевский.

Сашка шёл к своей вешке не торопясь. На солнце, уже прилично вскарабкавшееся на небо, поглядывал. Солнце было точно по левую руку сейчас. Когда площадку распланировали, то специально сориентировали её так чтобы солнце, если день будет ясный, было сбоку и не мешало стрелкам. Точно напротив расположили пьедестал для стрелка, что сигнал подаст. Им вызвался быть всё тот же генерал Соболевский, он по двум ступенькам уже взбежал на верхнюю площадку и надвинув бикорн на глаза с видом петуха, взобравшегося на насест, оглядывал поле боя и участников поединка. Слуга царю — отец солдатам. Шагов двадцать до вешки — сильно не растянешь. Вот и последний, Сашка повернулся к противнику лицом. Потомок турецкого мурзы уже стоял в метре от своей малиновой палки и переминался с ноги на ногу. Ждал. Готов был? Ну, пусть понервничает. Это на пользу. Не Шахматову, Сашке.

Словно уловив настроение Коха, генерал Соболевский вытянул руку со свои пистолем вверх и гаркнул:

— Приготовились!

Сашка руку напряг. Сотни раз проделывал приём на тренировке. Правда, эти товарищи из благих побуждений отодвинули метров на шесть вешку, и следовательно, угол чуть изменился. Но это не важно. На всякий случай Виктор Германович отрабатывал два варианта выстрела, первый — пуля летит в грудь противнику, и второй, когда пуля попадает в живот любителю щипать девиц за задницу и лезть рукой к переднице. Ну, и раз теперь угол получится другим, то нужно согнуть кисть по первому варианту. Срельнуть в грудь, а пуля, чуть ниже опустившись, в пузу точно попадёт.

Сашка приготовился. Бабах. Выстрел очень громким получился. Что-то не подумал Кох, нужно было уменьшить навеску пороха в стартовом пистолете. Аж вздрогнул. Поворот кисти и палец уже тянет за спусковой крючок, ухо уловило удар кремня по полку, и в это время кисть закончила движение. Бабах. Отдача отбросила руку назад и всё перед лицом заволокло дымом. Если сейчас последует второй выстрел, то получится, что все тренировки зря, и он сам себя перехитрил, не прицелившись, как положено. Ох, и влетит тогда Клинту Иствуду. Сашка больше его фильмов смотреть не будет и друзьям отсоветует.

Бабах. Всё кердык американцу. Сашка сжался. Но прошло пару секунд. Ещё пару, а пуля противника в нём дырку не сделала. Пришлось открыть глаза и посмотреть на дело рук своих. Ветерок со стороны пьедестала, то есть, западный, уже уволок облачко от выстрела в сторону, и картина, нарисовавшаяся в тридцати метрах, Сашке понравилась. Иван Артемьевич Шахматов — потомок неизвестного Виктору Германовичу татарского мурзы лежал на боку в позе эмбриона, а рядом валялся пистоль, из ствола которого всё ещё сизый домок сочился на зелёную травку. А чего, нефиг было тут иго татаро-монгольское устанавливать. Россия она для… ну сам-то немец… для тех, кто чужих девок не бьёт по жопе.

К потомку уже поспешал от пьедестала доктор Тимофей Иоганнович Беккер, а следом, чуть подотстав, и трое секундантов и только генерал ещё стоял на своём помосте и оглядывал картину боя. Но тут и он очнулся, спустился по ступенькам и, поддерживая бикорн, устремился вслед за остальными. Сашка передал пистоль подошедшему степенно подпрапорщику бывшему Коморину и тоже пошёл к склонившимся над Шахматовым людям. Думал по дороге Кох не о потомке татарского мурзы, а о потомке арапчонка, подаренного Петру первому. Дуэль произойдёт через полтора года. И Пушкина ранят в живот. Правда, по дороге пуля сломает какие-то там кости таза. Интересно, а как должна лететь пуля, чтобы сначала угодить в таз, а после в живот? Наверное, в самый низ живота тогда. Как-то по телику про дуэль рассказывали, что, скорее всего, не смогли вылечить бы врачи, кости сломаны и даже раздроблены и перитонит в кишках, но врачи не лечили, а калечили поэта. Прописали пиявки при потере крови, это вместо красного вина, и холодный компресс назначили вместо тепла при таком ранении. И не зафиксировали человека при раздробленных костях. Всё сделали, чтобы быстрее отмучился.

— Что там? — услышал Сашка, подойдя чуть ближе, вопрос, доковылявшего туда быстрее, генерала Соболевского.

— Жив. Пуля попала в низ жива, пробив ногу. Скорее всего, раздроблена кость таза.

Вона чё? К чему бы такие совпадения?

Событие семнадцатое

Иногда достаточно убить человека, чтобы не быть им убитым.

Саша Чёрный (1880–1932) — российский поэт

— Надо положить его на твёрдую поверхность в тепло и дать разбавленного красного вина, — как только раненому перевязали ног… задницу, довёл свои воспоминания о Пушкине до народа Сашка.

— Его нужно отвезти домой в имение, — прогундосил Селиванович Антон Антонович, горой такой возвышающийся над остальными советчиками доктору.

— Господа, прошу вас разойдитесь, позвольте доктору заняться лечением, — генералу только дай покомандовать.

Сашка плюнул. Во всех смысла этого слова. И слюной на траву и мысленно на современную медицину. Не в том смысле, что моя хата с краю, и я уже своё дело сделал. Нет. Плюнул, так как понял, что правильно будут лечить Ивана Артемьевича или неправильно, не имеет значение. Он, как и Пушкин обречён. Сейчас нужно срочно делать полосную операцию и вырезать пробитые кишки и чистить брюшную полость. А ещё нужно ногу зафиксировать, в гипс или просто к кровати привязать. Ничего этого не сделает Беккер, просто не сможет. А помрёт Шахматов через день или через неделю, какая разница.

Стоило подумать о последствиях. Он и до того задумывался, но это были второстепенные мысли. Сначала нужно было выжить. Этим голова была занята. А дальше? Дантеса вышлют и разжалуют, Мартынова куда-то на Украину отправят, кажется. Больше ни про кого пострадавшего из-за участия в дуэли Кох не знал. Что-то мелькало в кино или книгах, что за дуэль офицеров разжаловали в рядовые и ссылали на Кавказ. Где офицер этот быстро рос до прежних чинов.

А дурня Болоховского куда разжаловать? Он не служил. Да, он вообще дурень. Лишить дворянства? И лишить земель? Вот, это уже серьёзно. Он столько сил за пять лет вбухал в оба имения, а тут придут дядьки и всё отберут.

Сашка отошёл от секундантов. Они обещали молчать и в полицию не заявлять. Как и доктор. Наверное, так и сделают. Кох дошёл до ротонды и уселся на лавку. Смотрел со стороны на чего-то горячо обсуждающих соседей и приехавших из Тулы и прикидывал варианты, как не лишиться всего. Можно фиктивно продать оба села и деревню Заводи зятю. Ага, а можно ли продавать Басково, если оно в залоге у Дворянского банка? В принципе, если собрать все деньги, и всё что можно продать. Да у кого чуть подзанять денег, у того же купца Изотова, то можно и собрать десять тысяч рублей серебром, чтобы выкупить Басково из залога.

Кох планировал выкупить доставшееся ему в наследство от грузинского князя имение осенью этого года или весной следующего не сильно кипишуя. Ничего необычного не должно было произойти и деньги нужны будут для организации конезавода. Калмыки же скоро приедут. По крайней мере, Виктор Германович на это надеялся. Нда. А теперь вот что получается.

Вскоре впавшего в бессознательное состояние Шахматова погрузили в его древнюю карету, туда же забрался доктор и Селиванович Антон Антонович, ему по пути. Он недалеко живёт. А вот генерал Соболевский с ними не поехал его имение в противоположной стороне, на севере, еще дальше Басково в сторону чуть от дороги на Тулу.

— Пообедаете с нами, Александр Павлович? — генерал Соболевский остановился возле ротонды, к которой уже подошли зять с артиллерийским полковником. Сашка заметил, что тот мнётся и окликнул.

— Почему бы и нет? Больно необычные вещи ваша кухарка готовит, — кисловато улыбнулся генерал. Понять его можно. Он на противоположной стороне был толь что. Не враг, но друг и секундант противника.

Через полчаса уже сидели за тем самым столом на веранде и обедали. Заранее предупреждённая Аксинья расстаралась всеми заморскими салатами и потом огромный мясной пирог подала. Девок не было. Сашка сказал им из дома носа не показывать, не вызывать свои видом у народа отрицательные эмоции.

— Александр Сергеич, а почему господин Беккер так зло посмотрел на вас, когда вы советы давали, как лечить раненого. Он — друг Шахматова? — с полной ложкой оливье спросил Штаден.

— О, это интересная история. Саша ведь практически Тулу спас от эпидемии холеры четыре года назад. А в сёлах его так вообще ни один человек не умер, кроме двух совсем уже древних старушек, — князь Болоховский гордо глянул на приезжего артиллериста.

— А ведь мне отец что-то писал тогда… — почесал переносицу полковник. — Нет не вспомню, расскажите Александр Сергеевич?

Сашка, не потерявший совершенно аппетита из-за убийства любителя щипать его Аньку, сидел с полным ртом. Только засунул туда приличный кусман пирога.

— Неехо расхазывать…

— Саша! — строго как на провинившегося сына глянул на него зять.

— Хм, — прожевав пирог и с тоской глядя на следующий кусок, Кох глянул на небо безоблачное, вспоминая якобы. Чего там вспоминать. Доктора доказали, что дай им волю, они всех кровопусканиями будут лечить и пиявками, — У меня Анна… Ну, та самая, ведь травница. Когда эпидемия началась, она и сказала, что есть отвар один, который помог в прошлый раз, за год до этого. Его бабка Анны придумала, тоже травница была. Там малиновые листья, корни лопуха, шиповник и листья, и плоды и листья земляники. Главное, больным как можно больше его давать.

— А доктора, что им в этом рецепте не понравилось? — продолжал любопытствовать полковник, сам про салаты не забывал при этом.

— Ну мы из-за Гиппократа повздорили.

— Вот как?

— Я что подумал, раз из организма происходит потеря жидкости, то нужно её и восполнять, но ведь жидкость из организма всегда с солями выходит. То есть, нужно не просто жидкость восстанавливать, а ещё и соль в питьё добавлять.

— Разумно, наверное. А доктора.

— А они пытались из организма жидкость вывести якобы отравляющую организм. Рвотное давали, кровопускание делали ослабленному болезнью человеку. Вот и повздорили. Генерал Философов отдал нам под больных складские помещения, там мы с Анной, Машкой и жёнами некоторых больных и выхаживали людей. Умирали, конечно, но с десятки раз меньше, чем в Москве или больницах в той же Туле, если в процентах брать ко всем заболевшим. Всего несколько десятков человек умерло. А вылечили пару тысяч. Да и тех бы вылечили, но они сперва к докторам попали, а те, как я и говорил, их кровопусканием лечили.

— Удивительная история. В Москве и правда много было заболевших. Мне из дивизии люди говорили. Я-то сам не застал, в Польше был, ловили по лесам бандитов и заговорщиков. Лютые воины эти ляхи. Отчаянные. Вообще, удивительный вы человек Александр Сергеевич, я в первый раз в жизни вижу, чтобы так стреляли из пистоля. Необычно и эффективно. Никогда, не видел такого способа, повторюсь. А сейчас понимаю, что именно так и надо стрелять на дуэли, если выстрел нужно делать по сигналу. Раз, и пуля уже ваша летит в противника, а он ещё только вытягивает руку, чтобы прицелиться. Покажите мне этот приём?

Событие восемнадцатое

Без убытков не познаешь прибыль.

Игорь Жариков

Гости убыли. Первые пару дней Сашка ждал вестей из Шахмотово, сидел сиднем дома и разве что пробежки утренние не перестал делать. Несколько раз до леса и обратно с пацанами. Известие о смерти Ивана Артемьевича скорее облегчение принесло, чем тревогу. Надоело уже бояться. А тут и беда нагрянула, которая на неделю точно выключила Сашку из окружающей действительности.

Он же почти пять лет назад осенью тридцатого года посадил в своём лесу несколько тысяч кедровых орешков. Всех детей тогда к этому действу привлёк. Посадил несколько сотен и вблизи терема с постройками. Что ж, нужно сказать, что та передача по телеку, где говорилось, что нужно расщёлкнуть орешек для увеличения всхожести, оказалась правдивой и помогла. Всхожесть была процентов восемьдесят. Через два года весь лес и всё свободное место у терема покрылось зелёненькими всходами. А ещё через два уже небольшие сантиметров по пятнадцать веточки опушённые длинными кедровыми иголками радовали взор. И вот весной случилось несчастье. Почти случилось. Прибежали дети, что ходили в лес за ветками — хворост собирали и сказали Машке, что кто-то объел кедровые веточки.

Все и бросились в лес. На самом деле с одной стороны леса, той которая к Басково протянулась тонким рукавом кто-то откусил все поросли кедра. Одни пустые без вершин и иголок прутики из земли торчат. Пару сотен точно сгрызли гады. Сашка прошёл повдоль леса и по самому лесу походил и понял, кто эти вороги. Полно было мелких шариков чёрных. Прямо огромным зоологом Кох не был, но с помётом косуль сталкивался. Эти шарики чёрные больше всего на него и походили. Под Свердловском к нему на дачу эти гады заходили, пока он всё забором не обнёс и полно яблонь и слив с вишнями обгрызли. Как и посаженные голубые ёлочки.

Сашка порычал про себя на всех оленей, в том числе и таких тупых, как он сам. За четыре года при желании можно было лес забором огородить из веток всяких. Просто навалить сушняка. Ну, теперь-то чего. Нужно было срочно принимать меры. Можно даже не сомневаться, что косули придут и этой ночью за понравившимся угощением.

— Анька бегом в терем, седлайте коня. И отправь срочно в Басково за вояками одного из Ванек. Пусть срочно сюда едут, до темноты должны успеть. Да, и пусть всё оружие, какое есть, с собой прихватят. Нужно будет косуль перебить.

Оружия у Сашки прибавилось. Он попросил четыре года назад на день рождения зятя подарить ему необычный штуцер. Так и повелось, на день рождения получал Кох очередной огнестрельный подарок. Первый был не просто необычным, а ого-го каким необычным, прямо раритет. Можно и в музее выставлять. Это был штуцер Анны Иоанновны, она в Кремле по воронам из него стреляла. Как сказал Николай Иванович по преданиям сломался у него замок и на починку привезли его в Тулу, но назад не забрали, так как Анна Иоанновна убыла вместе со всем двором в Санкт-Петербург. Но необычным он был не только из-за хозяйки. Оружие было игрушечным что ли. Так-то калибр у обычного штуцера егерского за двадцать миллиметров, а тут в районе одиннадцати и из-за этого и ствол тоньше и всё остальное легче, всего килограмма два с половиной весит.

— Философов разрешил тебе подарить в благодарность за лечение рабочих и мастеров во время эпидемии холеры, — протянул гордый князь Болоховский игрушку Сашке.

Второй был тоже необычный. Он бы двуствольный. Огромная длинноствольная хренотень весом под десять кило. В руке такую точно не удержишь, алебарду нужно с собой таскать. Ну, или лёжа стрелять.

На третий день рождения подарили зять Сашке опять чудной штуцер. Он бы не просто длинноствольный, а длинноствольный так длинноствольный. Непонятно, как умудрились в стволе нарезы сделать. Длинна ствола была полтора метра, а весь монстр за два метра.

А в этом году опять диковинка. Штукенция была с каморным заряжанием.

— Это новый французский штуцер капитана Анри Дельвиня, пояснил Николай Иванович. Россия закупила для проверки новинки.

Ну, так себе новинка. Весь смысл новшества в том, что как и в стволе гаубицы, например, часть ствола в самом конце имела меньший диаметр. Камору пороховую. Засыпался порох, как и обычно, но когда после заряжали пулю, то она для ускорения зарядки была меньшего диаметра, чем канал ствола. Пуля (Обычная сферическая) упиралась в камору и потом вставлялся шомпол и молотком наносилось несколько ударов. Пулю чуть плющило и она вылетала из ствола по нарезам с большой скоростью за счёт плотного прилегания к стенкам канала ствола. Дальность стрельбы и скорость заряжания улучшались, а вот меткость падала, так как пуля уже была деформирована. И кувыркалась при полёте.

Кох точно знал и следующий шаг, скоро изобретут пулю Минье. Ну и пусть изобретают, пока ему улучшать огнестрельное оружие рано. Все новинки сразу утекут к французам и англичанам, как вот этот штуцер капитана Дельвиня. Рано пока.

Успели к темноте бывшие солдаты, точнее унтер-офицеры. И засели в засаде на краю леса, ожидая рогатых гадов, уничтожающих кедровые беззащитные пока веточки.