Душа Махабира

Глава_32.3

Золотая броня Кашима успела поглотить часть урона. Красный дух коснулся золотого. Старик полетел кубарем, приложился виском о колонну. Рюга с оскалом смотрела. Партриарх выпучил глаза, заорал.

Его тело запылало красным пламенем. Кашим пытался стряхнуть его всплеском золотого духа. Накоротко ему удалось оттолкнуть жгучий дух. Однако спустя миг он понял, что добавил дров в печь. Огонь впивался в каждую пору его тела.

— Фин, уходи от сюда! — гаркнула Рюга.

— Я хочу помочь!

— ОСТАЛЬНЫМ ПОМОГИ! — Рюга кинулась на старика.

Фин помешкал, услышав крик гона, побежал к лестнице.

Костяная стопа воткнулась в живот Кашима. Дед подстраховался жилистой рукой, подлетел в воздух. Следом его накрыл костяной кулак. Патриарх отскочил в другую часть комнаты, черканул хребтом по стене, распластался.

— Ну что, старик? — Рюга хрустнула шеей, осклабилась, — НРАВИТСЯ!?

(центральная площадь)

Сайф, израненный дюжиной порезов, скакал как кот, упавший в реку, уклоняясь от песчаных шипов и взмахов глеф. Снова и снова он пытался подкрасться к Даудешу. — «Осталось две!» подумал зверолюд, щупая перья стрел. Он крутанулся, выстрелил. Нага-телохранитель перехватил снаряд и испарился.

— Не осталось стрел? — Даудеш вяло захлопал в ладоши. — Держи.

Один из трех змеелюдов создал песчаный лук, натянул тетиву. Сайф уклонился перекатом. В этот же момент стрела другого пробила его бедро, тут же рассыпалась, заполнили рану горячим песком.

— Твоя сила бесполезна, если ты не можешь подобраться к врагу, — ехидничал змеелюд, — никогда не понимал, почему Шакат столько возилась с тобой.

«Ты не имеешь права даже думать о ней». — Фарнис стиснул зубы, увернулся от очередного залпа песочных болтов, вломился в дверь дома возле площади.

(На окраине столицы)

Ониксовыми пальцами Катош сорвал камень с груди Гамаша. Кулаком ударил в незащищенную плоть. Песочный камнелюд харкнул кровью.

Хазем кинулся в очередную атаку. Катош завидев клинок судьи швырнул в него брата, в последний момент Хазем отвел меч и прорубил купол здания, верхушка которого свалилась Катоша. Тело Гамаша снесло судью и покатилось дальше.

Шатаясь Хазем встал.

Черный камнелюд вынырнул из облака пыли. Хазем отшагнул влево. Ониксовый кулак задел руку торговца, отчего та взметнулась и повисла как тряпка.

Хазем задыхался, веки прилипли к глазам, оставляя тонкую полосу, через которую он видел врага.

— Время умирать, Наакт, — проговорил Катош.

Черный грандир навис над судьей.

(Главная башня)

Рюга кинулась на Кашима, красные кулаки вышибали из стен искры и пыль. Старик уклонялся как молодой боец, даже когда девушка резко меняла траекторию ударов, Патриарх надувал мышцы и гасил урон. Приближался вплотную, нанося удары в упор.

На очередной промах старик двинул локтем и раскрошил духовую руку.

Гон лягнула его ногой, Патриарх разломал и ее. — «Чертов дед!» — девушка отпрыгнула, тут же рванула вперед. Она была выше куда моложе, руки-ноги длиннее, однако все это не работало против Патриарха.

Размениваясь ударами, Рюга быстро начала хлебать собственную кровь. С криком она подошла в упор. Скрутила духовой позвонок и демоническим плечом, похожим на костяной шар долбанула, Кашима в грудь.

Старик откатился, тут же встал.

— Думала, лишишь меня духа и победишь? — Патриарх сорвал с себя тунику, его тело забугрилось уродливыми мышцами и вспученными венами. — Думала, что Патриарха можно одолеть такой ущербной техникой?

Рюга кинулась на старика, пытаясь зарубить его длинными костяными локтями и подсечками. Она заливала в момент удара столько духа сколько могла. Теперь они выдерживали блоки старика но, казалось, не вредили вовсе.

— Я создал твой стиль! — Кашим схватил Рюгу за духовой локоть, подтянул насадил на колено, распрямил ногу и заехал по лицу. — И ты даже не понимаешь его суть.

Рюга вспомнила, как она точно так же колотила Алмаса при первой встрече.

Кашим прижал девушку к стене. Сначала затрещали духовые, а потом уже и настоящие ребра. Гон выставила свой локоть против стариковского. Патриарх молотил снова и снова, через пару ударов, несмотря на железные пруты в налокотнике, рука треснула, а сустав чавкнул.

— Сдохни! — заорала Рюга.

Она попыталась отпихнуть его коленом, Кашим хватанул ее под бедро, протянул вперед, снова ударил по горлу. В этот раз девушка поняла — кричать она уже не сможет. Голова закружилась. Через мгновение Рюга ощутила, как старик тащит ее обратно в центр круглой залы.

Когда гонкай пересекла дугу пентаграммы, в башню ударила духовая молния.

Пол провалился.

(Центральная площадь)

Фин бежал в сторону пыльных всплесков вдали от башни. После удара молнии он обернулся. «Рюга! Нет, там я бесполезен» — подумал сильфир и снова побежал.

Через несколько минут он спрятался за углом, наблюдал, как Сайф сражается с несуществующим врагом.

Из телохранителей Даудеша остался лишь один нага. Он натянул тетиву, в момент когда Сайф отскочил от несуществующего врага, в его бедро залетела песчаная стрела.

Фарнис перекатился, вломился в старый дом. — «Это не иллюзия… Галлюцинация! — понял Фин, — У него осталась одна стрела». — Сильфир дотронулся до своего сломанного рога, тот кровоточил. Фин пошарил по карманам, вдруг на плече ему приземлились знакомые коготки.

— Михиль! — Сильфир понял, что в зубах дракончика стрела с фиолетовым наконечником. — Молодец.

Фин снял с шеи талисман, который ему передал Сайф, когда он занимался исследованиями в Салатоше. Нацепил железку на шею дракончика. Влил в палец синий дух, постучал по талисману кодовый ритм.

Сайф заметил его. — «Финланд? Тут опасно… — подумал кот, — Нет!» — Первое, что представил фарнис — сильфир оказался в еще худшей передряге и на волосок от смерти. Он напряг мохнатую лапу, мельком оглядел комнату, едва заметил дракончика со стрелой в зубах.

— Ну что, так и будешь сидеть там? — Даудеш рассмеялся. — Кот превратился в крысу… Хотя ты так и остался котенком.

Сайф выпрыгнул в окно. Глухо пробренчала тетива. Даудеш крутанулся, стрела пролетела мимо. «Конец» — подумал змеелюд. Глазами своего телохранителя он видел, что колчан зверолюда пуст.

Фарнис переместился за спину Даудеша в тот момент, когда стрела пролетела мимо его головы. Два песчаных наги кинулись на защиту хозяина, до того как он повернулся. Сайф уклонился от иллюзорных хвостов.

Исчез.

Даудеш повернулся, две секунды он четко видел, что Сайф корчится от несуществующих ран.

Зверолюд несколько раз провел ножом по артериям на оплавленной шее, отошел.

Фин спустился к нему, оба глядели на змеелюда, который хрипел что-то неразборчивое.

— Почему он не уклонился? — спрсил Фарнис.

— Он гений иллюзий, но сам не привык сопротивляться чужому внушению. Я заставил его думать, что у тебя не осталось стрел, а его телохранителя игнорировать, что ты переместился — ответил сильфир. Он вздохнул, глядя на того, с кем провел больше месяца в цитадели свитков. Даудеш играл свою роль усердно, помогал, обучал, беседовал и даже иногда смеялся.

— Не жалей его, он заслужил это.

— Да, знаю.

Фин протянул к голове Сайфа руку. Тот наклонился. Разом внушение о том, что он ранен, развеялось. Настоящей оказалась только дыра в бедре. Нага, что стрелял в него, уже был далеко.

Оба повернулись на грохот в центре столицы.

(Две минуты назад.)

Хазем не двигался, его иссушенное тело едва сохраняло жизнь. Катош подошел вплотную, положил одну руку на затылок, другую занес, чтобы размозжить голову судьи.

Сотни нитей обволокли все тело Катоша. Он попытался разорвать их, лопнули лишь некоторые. Камнелюд повернулся.

Сахин едва держалась на ногах. Гамаш встал рядом с девушкой.

Белая танцовщица подтянула нити к себе, закрепленные ко всему, что есть в округе, со скрипом они метнули Катоша на них. Гамаш воткнул кулак в грудь брата, отчего рука сломалась в локте и плече. На месте удара черный оникс осыпался как разбитое стекло.

Катош устоял, ногой отпихнул Сахин. Девушка отлетела, едва подстрахованная нитями, отрикошетила от сухого дерева вдали.

Черный камнелюд повернулся к брату. Атаки ослабли, но Гамаш едва сдерживал натиск одной рукой.

Краем глаза Катош понял, что Хазем пропал. Услышав треск путов, он задрал голову вверх. На радужных нитях по воздуху с занесенным кликом к нему летел судья.

Полный духа, ятаган вошел по самую рукоять, черное пламя с вкраплениями звезд хлестнуло из-под каждой ониксовой пластиной, следом за ней закапала маслянистая кровь.

Катош и Хазем рухнули. Он задыхался, его глаза провалились в веки.

Гамаш встал, посмотрел на Сахин, та скрутившись, держалась за живот, не сводя глаз с отца.

Позади камнелюда сверкнула молния, перебившая свет солнца, она на миг стерла все тени в городе.

(Первый этаж центрального храма)

Рюга отмахивалась от пыли, закашляла, поднялась. Вверху виднелся обвал нескольких этажей. Вокруг просторная зала с раздолбанной мебелью, — «Повезло… Нет!.. чертов старик постарался!» — По идеальному островку без обломков под ногами, Рюга поняла, что ее защитил какой-то купол.

В оседающей пыли она увидела Кашима, на губе старика блеснули осколки экстракта. Тело вновь окутал желтый металл. «Понятно…» — Гон кашлянула, в ее вывихнутой руке вспыхнул щит из беснующихся костей.

— Я хочу передать тебе силу, ты ведь понимаешь ее цену, — проговорил Кашим.

— Ты из ума выжил дед, — Рюга встала боком, почти все ее тело закрывал щит, — я знаю не меньше твоего.

— Гоны всегда были твердолобыми, и это не меняется с новыми поколениями.

— Все сказал?

— Когда я закончу, ты оценишь мои труды.

Кашим полетел в ее сторону.

За его спиной взорвалась стена. Носорог явно разогнался загодя и на полном ходу влетел в старика, Рюга рванула вперед.

По хребту и бокам Багоро вонзились злотые ладони копья. За миг до этого зверь успел боднуть Кашима.

Старик угодил прямиком в костяной щит, что разросся вдвое. Руки рвали золотой дух Патриарха как бумагу. Перед тем как потерять все, Кашим выплеснул весь поток духа от экстракта и разнес щит в клочья, но это не помогло. Энергия хлестала через край и тут же сгорала как бумага над костром.

Рюга отлетела, врезалась поясницей в стол, перекатилась к стене. Патриарх метнулся к ней.

Гон сделала выпад уцелевшей рукой, Кашим уклонился, перехватил ее, как ветка локоть разогнулся в другую сторону.

В этот момент из плеча Рюги вспыхнула синяя кость, отдельно от ее руки она ткнула Патриарха в глаза, пальцы вонзились глубже середины фаланги.

Кашим попятился, когда словил равновесие, его шея оказалась в демонической пасти, из которой глазела Рюга. Гонкай стиснула зубы, крутанулась в мостик.

Вывернутый грудью вверх Патриарх, с открытым ртом лил кровавые слезы. Его шея, зажатая между полусотней клыков, посинела, истончилась до толщины позвонка.

Хрустнула.

— Катись уже… в гребаный ад старик, — прохрипела Рюга.

Оба рухнули спинами на пол.

Девушка лежала. Глядела, как лениво обваливается потолок, а в самом верху зеленая сфера поглощает черную.

— Ты воняешь дед, ты в курсе? — пробурчала она мертвому Патриарху.

В глазах темнело. — «Спать хочу… Спасибо… Алмас».

— «Рад помочь».