Два часа до конца света

Глава XIX: Команда Беты Центавры

«Математики как французы: все, что вы им говорите, они переводят на свой язык, и это тотчас же становится чем то совершенно иным.»— Иоганн Гёте.

На следующий день после знакомства с Греджевым, Маргарита была приглашена в одну из аудиторий общего корпуса, где новичкам должны были объяснить, с какого рода объектом они будут иметь дело. Многие из присутствующих, усевшихся по местам, уже имели в головах примерный план предстоящих работ, так как руководитель не поленился побеседовать с каждым из студентов лично.

— Для начала, — голос Игоря Греджева прокатился по аудитории, — хотелось бы поблагодарить моего наставника доктора Верховцева за проявленное доверие.

Рогволд Верховцев, девятый заместитель старшего Администратора Зоны 400.

Седой джентльмен в костюме, притаившийся в углу помещения, благодарно кивнул головой.

— Как я уже говорил некоторым из вас, — продолжил руководитель, расхаживая перед новичками с толстой папкой в руках, — подробный чертёж объекта был получен буквально три недели назад. Первичные исследования показывают, что экспонат не должен нести в себе прямой угрозы для жизни и целостности мира, поэтому, собственно, я и смог выбить для нас эту замечательную возможность проявить себя в деле. Нам крупно повезло с тем, что исследователи Зоны 400, курировавшие объект на предварительном этапе, смогли составить подробную инструкцию к дальнейшим действиям, чем сильно облегчили нам задачу…

Греджев не лукавил. Найти аномалию, к которой прилагается подробное описание её работы — это как выиграть в лотерею два раза подряд!

Изучение древнего портала, пусть даже и не активного, позволили Челябинским учёным создать своего рода буферную зону, известную как Камера-81. Изначально это была зона содержания какого-то сверхсекретного объекта, однако позже, она была переоборудована в среду, где намеренно снижали активность полей Юма, совмещая данную процедуру с переменным алгоритмом двойственности. Сама зона содержания располагалась на месте бывшего подземного озеро, которое по каким-то причинам пересохло тысячелетие назад.

Из архивных источников Зоны 400, Лекции на тему метареализма, параграф 317, часть шестая, версия от 01.02.10:Поговорим о, так называемом, алгоритме двойственности, и о том, почему он всегда идёт с приставкой "переменный".Из прошлых лекций вы знаете, что в нашей вселенной, как и в любых других, известных нам, вселенных, нет ничего бесконечного. В нашей реальности всё имеет свои границы, даже скорость света. Почему? Очевидно, потому что иначе ничего не могло бы существовать. Во вселенной, где пространство простирается в бесконечность, невозможны соединения на элементарных уровнях, так как частицы материи будут находится также на бесконечно большом расстоянии друг от друга. Всевозможные законы из мира физики, химии, биологии и прочие, прямо указывают на то, что в мире должна существовать ограниченность, чтобы этот самый мир мог функционировать и развиваться далее. Исходя из этого, можно предположить, что единственная вещь, которая может являться бесконечной — это многообразие форм и вариантов ограниченности. Выражаясь более простым языком, если вы бесконечны во всех своих проявлениях, вы не сможете функционировать никаким образом, так как будете одновременно повсюду, и не сможете даже осознать себя, так как для самоосознания необходима индивидуальность и окружающая индивидуума среда. Учёные предполагают, что бесконечным началом может являться Нулевой закон, о котором мы говорили в первых частях. Это своего рода воплощение хаоса — бесконечного и ничем не обусловленного. У него нет границ, нет никаких целей и свойств, из-за чего вера в его существование больше походит на веру в Бога. Однако именно нечто настолько хаотичное может выдать бесконечное множество вселенных, используя простую ограниченность. Проще говоря, бесконечный Бог делит себя на части, придавая им конечные функции, ограничивая их законами природы. Одна из этих частей и является нашей с вами реальностью. Но, прежде чем вы побежите за священными текстами, хочу отметить, что за этим стоит не какой-то Разумный замысел, а вполне обыденная логика двойственности. Этот метафорический Бог имеет только одну свободу: либо пребывать в бесконечном, но однообразном состоянии, либо ограничить себя и позволить происходить бесконечному многообразию форм и событий. Всё это происходит подобно сну: вы одновременно и театр, и зритель, и актёры.*На этом моменте многие начинают фантазировать на тему души и сознания, и это не является чем-то плохим, но я призываю вас не забывать о научном подходе в ваших изысканиях! Возвращаясь к теме алгоритма двойственности. Я не в праве говорить о том, какие технологии используются в этой сложно сплетённой системе, однако, я могу прояснить принципы её функционирования. Камера-81, используемая на закрытом нижнем этаже, создаёт внутри себя нестабильную среду, снижая активность полей Юма. Важно понимать, что снижается не плотность полей, а их активность, то есть реальность внутри камеры становится менее стабильной, что приводит к непредсказуемым событиям на уровне элементарных реакций. К этому положению прибавляется ещё цепочка механизмов, обеспечивающих выполнения алгоритма двойственности. То есть из ограниченного он делает бесконечное и наоборот.*Предвижу вопрос, почему же Фонд не использует эту технологию для обезвреживания аномалии или получения бесконечных источников энергии. Отвечаю: потому что исход подобных манипуляций невозможно предугадать. Например, мы планировали синтезировать с помощью этой установки вещество, щепотка которой могла бы иссушить целый океан (не спрашивайте, зачем — секретность этой процедуры настолько высока, что я рискую своей головой, вставляя даже эти несколько строк), а в результате мы получили полсолонки бесконечной соли. При этом, в опыте мы не использовали ни соль, ни солонку, они просто появились в соответствии с логикой двойственности. Это наталкивает на мысль, что многие аномалии изначально представляли из себя совершенно другие вещи, и если бы мы могли узнать какие, нам бы возможно удалось найти ключ их "разблокировке".Учитывая все эти сложности, сопутствующие активации алгоритма, нетрудно догадаться, почему мы зовём его переменным. Очевидно, что процессы, протекающие внутри Камеры-81 могут нести угрозу существованию нашей реальности, и потому мы встроили в наш алгоритм предохранитель. Правильнее его было бы назвать предохранителем Шрёдингера, так как, благодаря ему, принцип двойственности, используемый в наших опытах всегда стоит в суперпозиции: каждый параметр внутри камеры одновременно ограничен и бесконечен, что позволяет, по сути, материализовывать абсолютно любые вещи и события, способные существовать в рамках бытия. Если выпавший результат вдруг окажется опасным для существования самой Камеры-81 (а значит, и нашей реальности), предохранитель мгновенно заблокирует устройство, и запечатает содержимое до дальнейших указаний. К сожалению, эффект, как уже было сказано, абсолютно непредсказуем, а потому куда как чаще мы получаем не полезные аномалии, а сбои. Это похоже на то, как если бы вы встряхивали огромный чан с буквами и на миллионной попытке у вас бы выпал полный текст "Войны и мира", — это сравнение наиболее полно отражает суть Камеры-81.По сути, эта наполовину контролируемая дыра в метавселенной, куда стекается всевозможный мусор; просто иногда он оказывается полезным. Фонд тратит действительно огромные деньги на содержание этой штуки, и судя по тому, что она без перерыва работает уже много лет (точная дата запуска засекречена, ровно как и точное количество и свойства полученных предметов), они более, чем довольны результатом.

И вот, однажды, после очередного запланированного запуска, внутри Камеры-81 оказались триста килограмм сложнейших чертежей. Их графическое исполнение сопровождается пояснениями на неизвестном человечеству языке, при этом математические формулы подчиняются стандартным законам нашего мира, что позволяет без особых проблем читать эти инструкции.

Командой из тридцати математиков, в содружестве с лучшими криптологами и языковедами Фонда, позволили максимально точно перевести полученные чертежи. Доктор Рогволд Юрьевич Верховцев, занимающий пост одного из заместителей администратора Зоны 400, лично проследил за качеством работы, чтобы позже предложить одному из своих любимых учеников собрать команду и всесторонне изучить получившийся экспонат.

— Разумеется, — добавил Игорь, — в наших рядах также будут и профессионалы своего ремесла. Позвольте представить вам нашего ведущего инженера Александра Дементьева, о котором вы уже могли слышать ранее.

Александр Дементьев, инженер

Головы повернулись к тучному лысеющему мужчине в коричневом свитере и брюках. Позже Маргарита выяснит в одном из разговоров с новыми коллегами о множестве наград, свалившихся на него после восемнадцати лет работы в Фонде. Главным образом ему принадлежат несколько премий за пересмотр технической части около двухсот камер содержания, что позволило Зоне 400 сэкономить миллионы рублей. Разумеется, работать с новичками он согласился с подачи Верховцева.

— Наша задача заключается в том, чтобы собрать сначала само устройство, которое, если не ошибаюсь, питается от электричества, — Греджев сделал паузу, ковыряясь в слоях документации, — после чего собрать как можно больше информации насчёт влияния объекта на окружающий мир.

Вспоминая Греджева, Марго отмечала, что тот был типичным "любимчиком учительского состава". Симпатичный молодой человек, происходивший из образованной семьи, он быстро поднимался по карьерной лестнице за счет благосклонности вышестоящих особ. К его чести, он никогда не позволял себе высокомерия по отношению к подчинённым, стараясь как можно теснее сблизиться с коллегами, за что его, рано или поздно, начинали любить все вокруг. В отличие от Рогволда, о котором говорили, что он "зрит в самую суть реальности", Греджев, скорее, просто любил чувство успеха в любой деятельности, в которой ему приходилось участвовать, и не важно, была ли эта деятельность изучением засекреченного экспоната, или же он просто беседовал с коллегой насчёт своих взглядов. Даже момент поражения в споре он умудрялся преподать как собственную победу, всецело признавая свою неправоту, нередко публично.

Закончив свою краткую и незатейливую лекцию, совмещённую с потоком благодарностей в адрес всех присутствующих, Греджев посоветовал всем хорошенько выспаться перед началом рабочей недели. Маргарита, покидая аудиторию, чувствовала себя до невозможности окрылённой энтузиазмом нового наставника, даже не представляя, насколько долгой будет работа над объектом, построенном по чертежам из иных миров.

Команда постоянных исследователей, приписанных к объекту с рабочим названием "Бета Центавра", состояла из десяти человек.

Первым в этом засекреченном списке стоял, конечно же, доктор Верховцев — заместитель администратора и один из ведущих метареалистов Зоны 400. Его упоминание в досье объекта было скорее формальностью: Рогволд уже лет шесть как не контактировал с аномалиями, по причине своего повышения до ведущей должности. Однако, у всякого исследования должен быть куратор, способный взять на себя ответственность за провал.

Вторым по списку числился Игорь Греджев, в звании руководителя проекта. Он служил той самой прослойкой между командой и строгим начальством, прикрывая всяческие косяки менее опытных сотрудников.

Третьим был уже упомянутый инженер Дементьев, руководивший сборкой Беты. Именно он отвечал за заказ и контроль качества поступающих деталей и запчастей, используемых в механике объекта.

Четвёртой была Евгения Мельцаж, ранее специализирующаяся на проектировке условий содержания. Тридцатидвухлетняя ученица Дементьева, который как раз-таки и пригласил её в проект Бета Центавра. Её обязанности заключались в корректировке технической части лаборатории, где происходила сборка объекта. Проще говоря, она отвечала за состояние помещения, в котором проводились исследования, позволяя наставнику сосредоточиться исключительно на архитектуре самой Беты.

Пятым выступал Андрей Макаров — дипломированный физик, следивший за влиянием Беты на окружающую реальность.

Шестым был аналитик из комитета по Этике Николай Мирных, чьё присутствие являлось гарантом того, что в стенах лаборатории случайно не изобретут новый вид оружия. Стойкий идеолог, он часто становился источником конфликтов, приостанавливая работу даже важнейших узлов Зоны 400, отчего его недолюбливали очень многие сотрудники высшего звена. Ходили слухи, что Верховцев допустил Мирных до проекта только после месяца тяжб с комитетом.

Валерий Ремм, седьмой в списке сотрудников, следил за соблюдением техники безопасности. Ранее он возглавлял отряд МОГ «Стрекоза», но перешёл в команду Греджева после травмы.

Дарья Реутова — статист с умопомрачительным стажем. Двадцать с лишним лет заведовала архивом с высочайшим уровнем секретности. В силу возраста была отозвана от должности с предложением поработать над новым проектом в качестве профессионального бюрократа. Альтернативой этому был амнезиак и уход на пенсию, что нельзя назвать честным выбором, из-за чего женщина пользовалась большой симпатией со стороны негодующих сотрудников Зоны 400.

Остальные два человека были представлены ассистентами. Непосредственно Маргаритой Шихобаловой, и её подругой Натальей Резник.

В таком составе команда Беты вошла в новую подготовленную специально для них просторную лабораторию на одном из нижних этажей.