Два часа до конца света

Глава XXVII: Фантомные боли

«Я была готова уйти отсюда, прежде чем пришла.» — м\с "Дарья"

11 июня 2019, комплекс «Рост», главный корпус, 13:45

Внезапный толчок в спину прервал поток мыслей в голове Веры. Вернувшись в реальность, она поняла, что, "провалившись" под зыбучий пол, её тело рухнуло на этаж ниже. Ото всюду раздавались чьи-то болезненные стоны, но среди них не было голоса, принадлежавшего Константину. Темнота всё также скрывала от неё окружение, а тауматургические силы требовали сосредоточения, которого не хватало, в условиях пережитого ужаса. Вскочив на ноги, она повела вокруг себя руками. Обратившись внутрь сознания, она мысленно звала Константина, но тот не отзывался.

Раздался грохот открывшейся двери, и гневный мужской голос достиг её ушей:

— Вы кто? Эта территория карантина. Что вы здесь делаете?

Направив внимание на источник звука, пробиваясь сквозь стоны, расходившиеся вибрациями по пространству комнаты, она увидела кого-то очень высокого, заполнившего собою почти весь дверной проём. Не дожидаясь ответа, он широкими шагами двинулся в её сторону.

Прежде чем Вера успела что-либо ответить, ей в висок прилетело что-то очень тяжёлое и металлическое. Вскрикнув, она рухнула на пол, чувствуя, как кости черепа расходятся, выпуская ручей крови. Подняв перед собою руки, она приняла на предплечья ещё один удар, ломающий кости.

— Остановитесь! Хватит!

Ответом ей был тяжёлый ботинок опустившийся ей на грудь. Рёбра, которые ещё не срослись окончательно после встречи с фантомом, с хрустом вошли внутрь, пробивая органы. Рефлекс, приводивший ранее к телепортации, в условиях комплекса лишь откинул её тело к дальней стене, нанося ещё несколько переломов.

«Нет, — взмолилась Вера, — только не позвоночник!»

Но, к счастью, позвоночник был цел. Цепляясь за стену разбитыми руками, она, срывая ногти, старалась подняться на ноги. Едва ей это удалось, очередная вспышка озарила её зрение: на этот раз что-то тяжёлое, напоминающее рельсу, на огромной скорости вошло ей в скулу, ломая челюстные кости.

«Спокойно, Вера, — пыталась подбодрить себя ведьма, ощущая, как нижняя челюсть повисает на обрывках мышц, — это чем-то похоже на столкновение с ржавчиной. Ты это уже про…»

Ещё один удар, на этот раз ногой, заставил её колено выгнуться в обратную сторону. Крики, доносившиеся отовсюду мешали ей ориентироваться. С ржавчиной ей иногда помогал огонь, но зажигалка осталась этажом выше. Да и ожоги на ней заживали слишком быстро. Против воли, по привычке, она снова попыталась телепортироваться, но лишь налетела спиной на стену позади. Густые комки свернувшейся крови, вперемешку с зубами, забили ей горло. Дышать было невозможно. Тяжёлые шаги неумолимо приближались.

Её ум наводнили тысячи мыслей, а сердце разрывалось от обилия чувств, но внезапное осознание развеяло их в один момент, когда Вера поняла, что больше не ощущает матери. Её просто не было. Нигде. В окружающей реальности не осталось ни одного даже самого крохотного тлееда, который мог бы сигнализировать о принадлежности к телу сестры Полночь. Теперь не осталось той, на кого она могла бы рассчитывать. Цель, которой она так стремилась достичь, пропала.

Бессильная злоба, подогреваемая отчаянием, заставили её кровь кипеть. Ведьма чувствовала, как всё тело исходит судорогой, как в глубине вен рождаются сотни свернувшихся от температуры тромбов. Кровь стала вязкой, словно сгущённое молоко. Сознание затягивало водоворотом в ту часть тела, где рождался страх. Впервые то, что творилось у неё в сердце, стало весить больше, чем вся реальность внешнего мира. Перед глазами стояла бездна ужаса, и Вере ничего не оставалось, как отпустить свои мысли о надежде и пуститься в бесконечное падение внутрь себя самой. Она впервые в жизни почувствовала себя по-настоящему мёртвой.

И тогда её резко выкинуло в реальность. Бездна, поглотив её внимание, также внезапно выплюнула Веру во внешний мир, и кровь, достигнув точки кипения, расщепила ей руки, высвобождая волну немыслимой силы. Сверхъестественная энергия, рождённая законами тауматургии, обратилась языками пламени, и поток огня вырвался из неё, снося на своём пути всё живое.

Глаза уже не функционировали, но ведьма видела, как огромный человек, одетый в халат, сшитый из запачканных кровью тряпок, падает, сметённый волнами пламени. Голова была закована в железо, а вместо кистей стояли протезы, к которым на цепях были присоединены две пудовые гири. Вокруг них стояли два десятка железных кроватей, с полностью перебинтованными телами. Это они стонали, когда Вера провалилась в комнату, но теперь, охваченные огнём, они метались в агонии, хором изрыгая вопли из своих беззубых ртов. Стены были покрыты тонким слоем того же "кровавого теста", из которого состоял потолок.

Лишённая лица, она ковыляла на сломанных ногах в охваченной огнём палате. Отняв остатками пальцев у одного из пациентов уцелевшее покрывало, она обернулась им, чтобы сбить с себя пламя. Под одной из кроватей, свернувшись в позе эмбриона, без сознания лежал Константин. Его тлееды, были слишком слабы, чтобы противостоять механизму обморока. Потянув его за шкирку, Вера вытащила его, и выволокла вон из комнаты.

Из сводок Отдела «П» ГРУЭкспонат No: 200606Именование: Палата № 12Характеристика: ОдушевлённыйУровень опасности: СущественныйИзначально двенадцатая палата служила для расположения больных, проходящих курс реабилитации после полученных психологических травм на работе с особо опасными объектами. Однако, 24 мая 1969 года в палате был замечен больной, который не числился в списках. Никто не мог сказать точно, откуда взялся пациент. Страдающий от постоянных болей, замотанный целиком и полностью в бинты, ему было очень трудно изъясняться. Спустя четыре дня появился ещё один пациент, а спустя неделю, все свободные койки палаты были заняты. Разумеется, никто из сотрудников не желал находится в одной палате с аномально возникшими пациентами. Поэтому уже через месяц количество аномальных "больных" стало превышать количество пациентов, задействованных в работе комплекса. Все пациенты, обнаруженные в палате, страдали поздней стадией заражения неким грибком, вызывающим разжижение костных и мягких тканей. По-видимому, процесс распространения проказы сопровождается сильными болевыми ощущениями, которые можно сравнить с гангреной и гниением заживо. Все попытки обследовать больных пересекаются некой чрезвычайно сильной сущностью, выглядящей как мужчина крупных размеров. Это существо чрезвычайно агрессивно. Оно не реагирует ни на какие попытки контакта, и всегда вступает в открытый конфликт с персоналом. Военными силами Комплекса было предпринято 56 сеансов устранения агрессора, 50 из которых увенчались успехом. По необъяснимым причинам, через девять минут после после подтверждённой смерти, объект вновь возвращается к жизни. Фантом 12-ой палаты, 1970 г. Дополнение: Через месяц после проявления аномальных свойств, стало замечено, что грибок также поражает неорганические материалы, что выражается в размягчении потолочных перекрытий палаты. Примечательно, что данный эффект не затрагивает стены и мебель.

Комплекс «Рост», центральный вход, 14:07

Старший специалист по условиям содержания Артур Оганян прибыл на место расположения МОГ «Шторм» с запасом сигарет и кипой документов, озаглавленных грифом "Совершенно секретно". Получив от Смотрителя всю имеющуюся у Фонда информацию о явившимся в реальность заводе, он тут же рванул на место событий.

Пустырь перед комплексом был усеян несколькими пустыми палатками фургоном оперативников. У охраняющего лагерь солдата он выяснил, что группа разделилась на две части, и решил сначала проведать команду Марша, для чего отправился в сторону КПП, чтобы через него пройти к вглубь комплекса.

Заметив его, командир Усачёв заметно расслабился.

— Я надеюсь, ты прибыл с хорошими новостями, — проворчал Павел, пожимая руку Оганяну.

— Отнюдь, — ответил Артур, переводя дыхание. — В Зоне дела идут не самым лучшим образом. Подробности расскажу пос…

Тут его взгляд, пройдя над широким плечом командира, уткнулся в железное дерево перед входом. Прямо перед ним виднелся белоснежный халат человека, в котором по неухоженным седым волосам можно было узнать Марша.

— Это Володя?! — Прищурился Оганян, перекладывая кипу документов из одной руки в другую.

— Он уже час с этой штукой болтает. Клянусь, я пытался его отговорить. — В подтверждение своих слов, командир стукнул себя кулаком в грудь. — Рассказывай, что там у вас творится. Что за документы?

Артур, помня предостережение Одинцова о возможном шпионаже, уклончиво ответил:

— Так, общая инфа. Сам ещё не успел прочитать. В Зоне царил настоящий хаос, когда я уезжал. Но там Могилевич, так что я уверен, что всё стабилизируется.

— Ну, не знаю, — пожал плечами командир. — Я ему не доверяю, честно тебе скажу.

— Почему?

Усмехнувшись, Усачёв отвел глаза в сторону железного древа.

— У него по роже видно, что он знает больше, чем может сказать.

— Ну, так у него работа такая.

На это командиру, похоже, нечего было возразить, поэтому он выхватил из-за пояса рацию, и рявкнул в микрофон:

— Салага, как обстановка?

Прошла секунда, и из динамика донёсся голос Стычкина:

— Обстановка стабильная. И не называйте меня салагой. Пожалуйста.

Махнув рукой перед носом командира, Оганян дал понять о своём намерении посетить вторую группу. Кивнув, Павел снова поднёс ко рту рацию.

— К вам выходит Оганян. Нужно отправить к месту базирования солдата, который его проводит. Как понял?

— Ассистентка Измайлова встретит вас у лагеря через десять минут.

— Спасибо, салага, — пробасил командир, обрывая связь. — Иди в лагерь, тебя твоя подопечная встретит.

Последняя фраза была обращена к Артуру, который вытащил из кармана две пачки сигарет.

— Вот, Марш сообщил мне о нехватке сигарет.

— Хех, спасибо. А спиртного ты не взял?

Специалист нахмурился.

— Что с ним?

— Говорит, ломка. Дал ему две таблетки парацетамола, сказав, что это крутая разработка Фонда. Как видишь, ему полегчало.

Артур недоверчиво переводил взгляд с командира на стоящего вдалеке Марша.

— Странно. Ладно, встретимся через пару часов, обсудим дальнейшие действия. Через полчаса, кстати, должен приехать и сам Могилевич.

Командир подбросил на ладони рацию.

— Могилевич, значит? Хорошо. Если что, держим связь!

Кивнув, специалист быстрым шагом направился к месту встречи.

Пустырь перед домом сестры Полночь, 14:30

Смутные неявные грёзы терзали душу Полдень. Чувствуя сначала отдаление сестры, а затем и её пропажу, к которой примешивалась паника Веры, ощутимая даже на расстоянии нескольких километров, она успела тысячу раз пожалеть о том, что позволила Вере пойти вслед за Полуночью. Её невероятно длинные тауматургические длани, которыми она однажды вытащила сестру из плена пыток, теперь натыкались на бетонное ограждение комплекса. Взором ведьмы она наблюдала бездонные окна, одно из которых проглотило Веру и Константина, а железное дерево, до этого выпустившее Полночь, теперь мирно беседовало с каким-то человеком.

Полдень уже была готова сорваться и провести сеанс Смещения к пробоине в бетоном ограждении. Дыре, которую разворотила Полночь, поняв, что телепортация непозволительна на территории комплекса. Войти в "Рост" означало добровольно отказаться от половины своих способностей, и зрачки Полдень уже заливались молочно-белой пеленою силы, давая власть тлеедам, обосновавшимся внутри её мозга.

Однако, когда легион паразитов уже был готов принять на себя ударную мощь сознания, рядом возникла сущность, чьи тлееды были настолько древними и излучали ауру такой силы, что душа Полдень свернулась в точку, покрываясь ледяной коркой.

Обернувшись, Сестра столкнулась взглядом с чёрными глазами, зрачки которых целиком и полностью состояли из колоний тлеедов. Напротив неё стояла женщина, одетая в белое платье. Чёрные волосы обрамляли худое лицо с острым подбородком. Впервые за долгие годы, Полдень ощутила, как из под ног уходит почва.

— Кто ты? — Спросила она, усилием воли пытаясь подавить дрожь паразитов, сотрясающие её внутренности.

— Я Гетера, — ответила ведьма, слегка поклонившись. — Шла к месту скопления силы, чтобы встретить там старых друзей. Однако, учуяла твой страх, и решила навестить сородича.

— Гетера?! — Взволнованно повторила Полдень ломающимся голосом. — В честь древнегреческой проститутки?

Густые чёрные брови сдвинулись над глазами.

— О, какое невежество, — возмущённо проговорила женщина, — приравнивать свободу и независимость к проституции.

— Носители сами выбирают себе имена.

— Так ли это? Может быть, в случае с вами, людьми, рождёнными в последние сотни лет, такое утверждение будет верным.

Сделав шаг вперёд, Гетера приблизилась к Сестре на расстояние вытянутой руки. Не в силах отвести взгляда от бездны очей древней ведьмы, Полдень оцепенела.

— Когда я вступила в связь с тлеедами, люди ещё не придумали себе имён. — Тонкие губы вбивали слова в ум сестры Полдень словно гвозди. — Тысячи лет я скиталась по этому огромному миру безымянная и бездомная. Я обошла его пешком несчётное количество раз. Я видела как племена объединяются в государства, и как распадаются целые цивилизации. Я курила трубки мира с вождями враждующих племён. Я танцевала хороводы, прыгала через костёр и праздновала в окружении языческих тотемов. Я дышала воздухом высочайших гор и бескрайних равнин, тонула в бесконечности ледяных пустынь южного континента!

Сквозь вибрации, сковывающие паразитов сестры Полдень, просочился поступающий к горлу ком боли и гнева.

— Где же ты была, о, Гетера, когда наш народ умерщвляли? Где ты была, когда пытки свели с ума мою сестру, а после, и её первую дочь?

Чёрные слёзы брызнули из под век, пересечённых морщинами. Весь стресс, копившийся последние дни, доводил кровь Полдень до состояния кипения.

Крепкая хватка Гетеры опустилась на худые плечи Сестры.

— Отомри, Сестра, — голос древней ведьмы доносился до сознания Полдень словно из невообразимых далей. — Идём со мной, я расскажу тебе, историю нашего народа.

Трава под их ногами начинала тлеть. Из чащи донёсся стон умирающих деревьев.

— Изыди, — прошипела Полдень, впиваясь длинными спицевидными пальцами в шею Гетеры.

Раздался треск ломающихся брёвен, и домик Сестры полночь объяло огнём.

Кровь, хлынувшая из разорванной артерии, обжигала руки Полдень, но ведьма лишь со скучающим видом перехватила их в районе запястий, сломав несколько костей.

— Приятно видеть, что сила нашего народа всё ещё впечатляет, пусть лишь и на грани смертоносного кипения крови. — Будничным тоном поделилась Гетера. — И всё же, тебе не справиться с той, чья кровь кипит уже две тысячи лет.

С этими словами, она призвала тауматургический вихрь, который в мгновение ока унёс двух ведьм в сеансе смещения.