Две партии. Том 4

Глава 13. Странные предложения

– Конечно, ваша светлость. Почтем за честь, – сказал Фридрих. Я кивнул.

Лезть в голову старшего я не рискнул. У него настоящая защита разума, а не жалкие побрякушки. Нет, если понадобится я смогу взломать поставленную Морготами защиту, но для этого нужно несколько дней.

– Это связано с моей работой или частная беседа? – уточнил я.

– Частная беседа. Моим гостям в доме ничего не угрожает.

«Угу, Антону Бельскому тоже ничего не угрожало. Его без всяких угроз обезглавили в садике этого дворца», – мрачно подумал я.

– Не стоить оскорблять герцога ожиданием. Не беспокойтесь, эта рядовая встреча, – Элизабет Риотаб незаметно возникло рядом со мной. – Ступайте, мальчики, мы пока побеседуем с девочками о своем.

Сказав это, глава Черной Дюжины подхватила внучку и стала с ней ворковать. Зрелище было своеобразным, хотя и привычным. Ладно, после такого приглашения сложно отказываться. И для убийства не лучший момент. Я взял с собой Максимуса, оставил второго охранника с Луной.

Мы поднялись на третий этаж в кабинет герцога. Обстановка меня удивила: мебель из дорогих пород дерева выглядела старой и потрепанной, ковер отсутствовал, книжный шкафы стоял полупустыми, никаких картин или украшений. Нет, это не похоже на рабочее место аристократа, правящего огромным куском метрополии, чей род способен заполнить эту комнату золотом. Похоже, из кабинета вынесли все, что не жалко. Интересно.

Герцог сел за стол, мы с Фридрихом сели на диван, справа от нас встал Максимус. Спустя минуту в кабинет вошел новый гость.

– Федор Михайлович, какая неожиданная встреча! – сказал Фридрих, вставая со своего места.

Тут он не кривил душой. Встретить не просто на балу, но в кабинете герцога Белозерова наследника рода Скуратовых, мягко говоря, неожиданно. Вражда Скуратовых и Белозеровых все еще продолжалась. Из-за грызни в совете она вышла на новый уровень.

Витольд заключил выгодный союз с другими старшими родами. Его поддерживали Белозеровы, да Фиренце и Морготы. Именно они стали основой его партии, десять младших родов имели на порядок меньший вес. За Витольдом стояли маги, живущие за счет промышленности и торговли, Карла поддерживали землевладельцы и служилые.

Верховный маг создал партию из сильных консервативных родов. Они допускали реформы в военной сфере, но считали иные преобразования вредительскими. Хуже них только группа Корна Ланкаста. Проиграв борьбу за пост верховного мага, он поставил своей целью максимально осложнить жизнь принцам, блокировал все реформы. Как и отец, сын всеми силами вредил Триединому королевству.

Федору немного за шестьдесят, но выглядит он лет на сорок. Его волосы все еще темные, но борода наполовину седая. Глубоко посаженные голубые глаза смотрят на все равнодушно. Среднего роста, коренастый. На шее висит золотой медальон с рубином.

«А красный костюмчик явно дороже побрякушки, да и всего кабинета. Скуратовым некуда золото девать?» – удивился Янус.

«Если нет ни силы, ни ума, то надо брать лоском», – ответил я.

Правда по поводу ума я не прав. Федор не дурак, успешно руководит родом, пока отец пропадает на войне. Скуратовы за последние двадцать лет поглотили шесть семей, а среди «стариков» не все согласны с новым порядком наследования. Чтобы управлять этим гадюшником требуется ум, хитрость и воля.

– Принц Витольд попросил меня провести эту встречу. Также графиня Риотаб передела, что не против переговоров, – сказал Владимир Белозеров. Свою силу старшего он не просто выпустил наружу, а закрутил волчком. Из-за этого любые попытки колдовать в кабинете стали подобны плаванию в водовороте на утлом суденышке. Да, можно, но недолго. И итог закономерен.

Очевидно, великий маг готовится к худшему.

– Мы это слышали. О Скуратовых речи не шло, – быстро сказал Фридрих.

– Иначе вы бы не пришли, – спокойно сказал Федор. – Итак, Маркус, вы подумали о нашем предложении? Прекратить бессмысленную вражду и договориться о мире.

Сказав это, Федор посмотрел сначала на меня, а потом на Владимира Белозерова. Понятно, значит примирение со мной идет в комплекте к миру с Белозеровыми. И все это часть одной очень большой сделки, которую заключили принцы и верховный маг. Чужой и все его демоны, чего хотят благородные выродки?

– Это интересное предложение, но я не могу говорить за всех, особенно… – я сделал неопределенный жест рукой.

– Мир также распространяется и на Бельских. Мы забудем старые обиды и договоры. Два разных рода, которые никак не связаны. Все просто. Что по второй части предложения?

Я посмотрел на Фридриха. Он лишь пожал плечами. Прекрасно, Риотаб ничего не сообщила по поводу переговоров. Только разрешила поговорить и пообещала отомстить, если что-то пойдет не так. Чудесно.

– Теоретически возможно все, – невозмутимо ответил я. – Я так понимаю, вопрос с Риотаб уже решен? Хорошо. Тогда остается Даламар. И вы знаете его цену.

– Она нам известна, – в один голос сказал Белозеров и Скуратов. – Верховный маг и его партия поддержат закон о выходе на следующем совете.

– Принц Витольд сделает тоже самое. Как и Карл, – добавил герцог. – Взамен вы не будете мешать нам в одном деле.

– Мы? – уточнил я.

– Далмар и его безродные. Процесс согласован всем сторонами, поэтому мы не хотим, чтобы он вмешался. Случайно или намеренно, – медленно произнес Федор Скуратов.

– Если есть консенсус между сильнейшими магами королевства, то зачем привлекать меня? – задал я резонный вопрос. – Проще и быстрее все решить напрямую с генералом.

Да, у меня есть вес в партии и влияние на Даламара. Но я не такого полета птица, чтобы решать эти вопросы единолично.

– И дороже на порядок, – печально сказал Федор. – Стыдно это признавать, но у нас просто нет ресурсов, чтобы договориться с ним.

Итак, планируется поделить очень большой кусок пирога. Настолько большой, что хватило на всех игроков, которые в этом участвуют. Кроме Даламара. Поэтому меня попросили вежливо передать ему это, а чтобы подсластить пилюлю дадут протащить законопроект.

– Никто не хочет покупать кот в мешке. Мы четыре года не можем протащить этот закон. И тут нам его преподносят на блюдечке. Справедливо будет узнать, что именно мы потеряем.

– Вы правы. Справедливо, – признал Федор, потом сказал: – Не для кого не секрет, что принц Карл вскоре решит вопрос Ормандии. Это война, где отличился мой корпус. И он будет размещен на новых землях. Простые солдаты также получат свои наделы, чтобы мы имели лояльное население тех землях. Вы понимаете, о чем я?

– Деньги, которые шли на Иллирию, пойдут на зачистку и восстановление земель. Возникнут проблемы с колонистами. Да и места в администрации уже распределены, так ведь, ваша светлость? – обратился я к Белозерову.

– Мой сын станет новым генералом-губернатором этой провинции, – не стал скрывать свой интерес он. – Федор продавит принятие закона о перераспределении земли.

После этого его будут носить на руках вояки, он легко возглавит корпус и род. Ради этого можно пойти на уступки. Тем более, мало кто захочет уходить из семьи, когда она резко богатеет.

– Даламар за это ничего не получит. Наоборот, ему станет от этого только хуже, – мрачно заметил я. – И вы думаете, что я смогу его убедить?

– Маркус, вы обладаете силой и властью на Иллирии. Что не построено Кайласами, то куплено ими. Так говорят в колонии. Если вы будете в этом заинтересованы, то Даламар не станет портить с вами отношения, – неожиданно мягко сказал Федор Скуратов.

– Решение уже принято, – веско произнес Владимир Белозеров, а потом добавил: – Мы просто не хотим никого обидеть.

Тонкий, как удар дубиной намек. Раздел Ормандии произойдет и без согласия Даламара. Только в этом случае наш двуликий потеряет лицо и останется с пустым карманом. Но это блеф! Конечно, все любят делит шкуру не убитого медведя, но Карл не позволит аристократам делить его королевство, если добился успеха с проектом.

Это отвлекающий маневр. От чего?

– Ормандия падет, но совет будет раньше, – тихо заметил Фридрих.

– Да, поэтому мы выполним свою часть сделки. Мы хотим, чтобы позже с вашей стороны не было никаких препятствий. Ни явных, ни скрытых.

– Понимаю, – сказал я. Если все стороны согласны, то остановить принятие законов по поводу Ормандии мы не сможем, зато получится его саботировать.

При Вильгельме Третьем о таком и подумать не могли. Совет не рисковал перечить его воле. Правда, королю хватало мудрости не злоупотреблять своей властью. Зачастую он дозволял себя уговорить, чтобы принять выгодное ему решение. Так он создал условия, чтобы обескровленные благородные убедили его создать академии для временного обучения безродных чародеев. Но нет ничего более постоянного, чем что-то временное.

При принцах так не получалось. Карл командовал армией, Витольд управлял государством, аристократы властвовали на местах, а вольные были повсюду. Драгоценное время тратили, чтобы принять устраивающий всех закон, чтобы он не только существовал на бумаге, но и исполнялся в реальности. В итоге получалось, что многие законопроекты либо откладывались, либо изменялись до неузнаваемости.

«Кастрировались без наркоза», – добавил Янус.

– Если принц Карл подтвердит это, я не вижу особых проблем, – подумав сказал я. – Но нужно понимать, что нельзя сразу же прекращать поддержку Иллирии. Это ударит и по юным магам, и по производству эфира.

И усилит Витольда.

– Естественно, мы установим переходный период. Деньги будут перераспределены в течение нескольких лет, – легко согласился Федор.

– Что по поводу гарантий? Для меня и для Бельских?

– И я, и мой отец принесем клятву крови. Подтвердим наши публичные обязательства. Это мы сделаем до совета. Вопрос о перераспределении финансирования также произойдет после взятия Ормандии. И мы надеемся, что никаких проблем с этим не будет.

Намек сложно не понять. Аристократы опасались, что Даламар и Першерон используют свое влияние, чтобы затянуть компанию и подставить под удар благородных.

– Конечно же. Все бы радеем о благе королевства. Вольные маги всегда поддерживали законную власть, – уверенно сказал я. – Как только я получу письменное согласие от Карла, я передам его Даламару. И приложу все усилия, чтобы он согласился.

– Большего нам и не нужно. Когда мы встретимся с Даламаром, то выполним свою часть сделки, – улыбка Федора Скуратова мне очень не понравилась.

– Тогда не буду вас больше обременять своим присутствием. Благодарю за встречу.

Возвращаться сразу к гостям не стали, вышли в сад. Я поставил барьер от прослушивания и сказал:

– Выясни что они на самом деле задумали, Фридрих. Я печенкой чую, что здесь что-то не так.

– Тебя тоже смутила цена?

– Витольд дал бы право купить земли. Карл раздал бы наделы своим. И не стал бы урезать финансирование Иллирии. Может они и не лгут, но о многом умалчивают. Тем более, такие переговоры не проводят за несколько месяцев. Речь о годах. Мы бы что-то да узнали.

Фридрих кивнул, потом задумчиво сказал:

– Верно. Я тоже сильно удивлен. И Витольд, и принцесса Анна известны своей педантичностью. Если бы они готовились к этому, то мы бы это заметили. Какие-то указы, законы, резервы. Но у нас нет даже чернового плана восстановления Ормандии. Чего уж говорить о повторном заселении. Там за каждый клочок земли будут драться.

– Верно. Даже если у Карла наметился коренной перелом, то он не стал бы делится успехом. И такое единодушие всех в таком вопросе…

И Карл, и Витольд имели разные взгляды на будущее. И согласны они были лишь в половине вопросов, в лучшем случае.

– Сделаю все, что в моих силах, – пообещал Фридрих. – А ты будь готов, что завтра что-то произойдет. Подозреваю, твоя начальница уже послала и письма, и медицинское заключение Ольге. Нас ждет настоящая буря.

Ответить я мог только вздохом. Нет, я понимал, что де Ратуа подложит мне свинью, но не думал, что Риотаб так подставится.

Завтракал я во дворце Риотаб в компании Элизабет, Фридриха и Хельги. Атмосфера была мрачная, словно на похоронах. После еды мы переместились в кабинет.

– Я получила вестника сегодня утром. Это письмо от Карла, – сказав это, герцогиня Риотаб вручил мне бумагу.

Карл подтверждал слова Скуратова и Белозерова. Более того, обращался ко мне лично. Просил донести его позицию до генерала. Правда, сам регент делал акцент на том, что все это вынужденная мера, уступка аристократам, которую мы потом отыграем. Заверял он меня, что позже я получу щедрую награду за помощь Иллирии. Но последним меня кормят уже лет пять.

– Я так понимаю, все произошло внезапно. И вам не кажется это странным?

– Скажем так, в такой ситуации я верю Карлу. А он сказала, что это пойдет нам на пользу. Передайте нашему генералу, что в камере все было гораздо хуже.

Даламар Сомлин и Элизабет Риотаб провели год в плену в Катроне. Именно там их изуродовали так, что даже магия не поможет. Конечно, годы шли, у каждого появлялись свои интересы, но дружбу они пронесли сквозь года и скрепили ее взаимной выгодой.

– Думаю, этих слов хватило бы, чтобы уговорить Даламара, – заметил я. – Но привлекли меня. Зачем?

– Если Скуратовы сохранят свое положение это ударит по Бельским в будущем. Кроме того, мы оба понимаем, что сделка неравноценная. Я планировала сделать это частью приданного Марго. Мир и спокойствие дорого стоит, – мрачно сказала графиня.

Итак, я лишь запасной вариант. Изначально Бельскую хотели поставить перед фактом, сразу после помолвки, а с Даламаром договориться напрямую. Но потом кто-то узнал о проблемах Марго, поэтому стали прорабатывать вариант со мной.

Раз уж речь зашла о девушке, то глупо игнорировать левиафана в комнате.

– Насколько все плохо?

Изуродованное лицо графини Риотаб сложно назвать приятным, но сейчас оно стало по-настоящему жутким.

– У нее были проблемы с этим и раньше. А попытка вырасти в силе все усугубила.

«Черный лотос лучший вариант, чтобы обрести могущество. Приятный препарат, никаких побочных эффектов. Только сила никаких удовольствий. Так ведь?» – одновременно с Янусом подумал я.

Зависимость от зелий — это слишком для такой почтенной семьи, другое дело – жертва тренировок и ритуалов. К этому относятся гораздо мягче. Герцогиня встала с кресла, подошла к окну, не смотря на нас сказала:

– Марго родилась очень маленькой и слабой. Мы окружили ее любовью и заботой, чтобы компенсировать ее боль. Но перестарались.

– Матушка я не хочу быть грубой, но она и раньше… – начала Хельга, но ее оборвали:

– Ольге выставила лишь одно требование к невестке. И мы его исполнить не смогли.

Первая дочь совместно с отцом управляла землями, она уже замужем за троюродным братом. Вторая строила карьеру в Черной Дюжине, там и нашла себе мага, который компенсировал отсутствие рода огромной силой. Хельга планировалась в качестве жены Глеба, но мы с Ольгой сосватали её Фридриху. Четвертая погибла в Ормандии.

– У вас еще есть девушки в побочной ветви. Думаю, это будет равноценный обмен за Юрьев, – свои слова я сопроводил легким ментальным воздействием. Всего лишь напомнил герцогине, что она хочет город, а не сомнительный брак.

Естественно, это воздействие заметили. Это мне и нужно. Пусть думают, что я хочу спасти эту сделку.

– Честно говоря, я опасаюсь, что после сегодняшнего девочки просто не выживут в доме Бельских, – смотря мне в глаза, произнесла Риотаб.

– Не демонизируйте Ольгу, – мягко сказал я. – Просто вы предложили ей больше, чем она могла вынести.

Вечером Ольга получила письма и заключение врача. Помимо бесплодия оказалось, что у девочки целый букет болезней. Это так «обрадовало» Ольгу, что она сожгла охотничий домик, а потом сорвалась на другой конец материка. Таких выходок она уже много лет не совершала, поэтому напугала всех.

– Могу я рассчитывать на…? – спросил герцогиня, я вместо ответа показал письмо.

– Скажем так, я сейчас буду очень занят. Простите, но это сейчас объективно важнее, чем одобрение брака со стороны Ольги. Потом буду приводить ее в чувство.

– Только вы имеете на нее хоть какое-то влияние, – взглядом герцогини можно забивать гвозди.

– У вас оно не меньше, – возразил я.

– Вас она слушает охотнее. Ее можно понять, изредка я перегибаю палку, – поморщившись, сказала герцогиня. Ее средняя дочь выразительно посмотрела на мать, но она проигнорировала это.

– Я несколько дней буду приводить ее в порядок, а потом ей потребуется несколько месяцев тишины и покоя. Если после этого что-то получится… – я сделал неопределенный жест рукой.

– То есть шансов нет?

– Для Марго точно. Остается вопрос с вашими племянницами.

– Скажем так, это будет для меня гораздо хуже. Если вы понимаете, о чем я.

– Нет, – искренне ответил я. Вместо матери ответила Хельга:

– Наша побочная ветвь обладает большой силой, мы не правим ими, а только руководим. Если матушка отдаст одну из девчонок Бельским, они используют это как рычаг давления на правящую семью.

Я сделал вид, что задумался, потом сказал:

– Я поговорю по поводу Юрьева. Это сделаю. Но не думайте, что после этого она согласится на брак.

– Продажа за символическую цену нас тоже устроит, – было видно, что решение далось Элизабет Риотаб нелегко. – К счастью, помолвка не заключена, так что все сохранят лицо.

Янус тут же пошутил, что графиня поздно спохватилась.

– Хорошо, я буду здесь еще неделю. Если вас интересует скорость…

– Если я получу договор до вашего отъезда буду премного благодарна.

«Ты не только сводница, но и разрушитель счастливых браков», – ехидно заметил Янус, когда я вышел из особняка. Фон Таннендорфы остались у герцогини обсуждать ситуацию.

«Глебу и так досталось от деда и дядюшек. Сумасшедшая тетушка и полная задница в делах семьи. Парень заслужил хотя бы нормальный брак», – ответил я.

«И он будет тебе по гроб жизни благодарен. Как и будущая графиня! – рассмеялся Янус. – Слушай, а может твои настоящим отцом был Нилей? Ты удобно сидишь на двух стульях».

«Просто совмещая приятное с полезным. Если не буду думать о будущем, меня в нем не будет», – отрезал я.