Две тайны Христа

Глава 17 Рождение Иисуса

Эта глава носит самый дискуссионный характер. Зыбкость наших рассуждений и отсутствие сколько-нибудь точной информации об этом событии заставляет нас высказывать гипотезы достаточно общего характера и поэтому легко уязвимые. Велик соблазн расписаться в своей беспомощности, но это — проще всего. Анни Безант, которую мы будем в этой главе неоднократно цитировать, пишет: «Относительно установления дня рождения Иисуса на 25 декабря Уильямсон говорит следующее: „Все христиане знают, что 25 декабря есть праздник, признаваемый ныне за день рождения Иисуса, но мало кто знает, что не всегда было так. Есть сведение, что было установлено сто тридцать шесть различных дат разными христианскими сектами. Ляйтфут относит это событие на 15 сентября, другие исследователи — на февраль или август. Эпифаний упоминает о двух сектах, праздновавших рождество — одна в июне, а другая в июле“»[74].

Образно говоря, с позиций вероятности, если взять наугад любые три дня подряд, то один из них на протяжении двухтысячелетнего существования христианства связывался с рождением Христа. Процитируем Ф.В. Фаррара: «Путешествие на востоке совершается медленно и с продолжительными стоянками, а в то время, быть может, еще медленнее, если, как можно полагать с вероятностью, страна находилась тогда в политическом смятении. Город Беероф, находящийся в двадцати пяти верстах от Вифлеема, или даже Иерусалим, лежащий от него только в десяти верстах, быть может, был последним местом стоянки Иосифа и Марии, прежде чем они прибыли к месту своего назначения. Но тяжкая усталь или даже начинавшееся предчувствие родов по необходимости замедляли путешествие девственной Матери. Другие направлявшиеся к Вифлеему с той же целью могли легко обогнать их на дороге, и когда они, с трудом поднявшись на крутой склон холма у источника Давидова, прибыли в хан[75] (вероятно, тот самый, который искони известен был под названием „дома Кимгама“; и если так, то стоящий на том самом месте, где за тысячу лет пред тем стоял родовой дом Вооза и Давида), все ливаны были уже заняты. Перепись привлекла в маленький город так много пришлого народа, что не было им места в гостинице. Усталые от дневного перехода, они поместились в прилегающей к хану пещере, служившей в качестве стойла, на сене и соломе, набросанных в пищу и подстилку для скота; и там, вдали от дома, среди масс странного люда, в знобящую зимнюю ночь, в обстановке, настолько лишенной не только всякого земного блеска, но и даже всякого удобства, что невозможно и представить себе более бедных родин, — родился Христос»[76].

Внутренний протест против этой картины, талантливо описанной английским богословом, велик.

Первое возражение — перепись. Иосиф и Мария отправились в достаточно долгий путь из-за переписи, осуществляемой явочным порядком (по месту жительства). Римляне, проводившие в это время некий ценз, о котором мы уже упоминали (отголоски сведений о нем имеются у Светония, Тертуллиана и Флавия), отнюдь не стремились провести «мероприятие ради галочки». Бурлящая Иудея приносила в сравнении с Египтом очень мало доходов, об этом много лет позже в своей гневной речи скажет Агриппа II. Конечно, Иудея имела собственного царя — верного союзника Рима. Дань ежегодную он, по-видимому, не платил, Август и не требовал этого. Ему достаточно было того, что Иудея служила буфером и раздражителем одновременно для многих народов, и в этом было ее главное достоинство и назначение. Однако порядок прежде всего. Уж коли перепись проводилась по всей империи, она должна была пройти и в Иудее. Спрашивается, во имя чего надо было проводить перепись в пик зимы, в самое неудобное время, во враждебно настроенной стране? Передвижение, а в то время многие жители Иудеи часто перемещались по стране, осуществлялось очень медленно. Было очевидно, что в этой зимней ситуации многие жители северных районов переписаться не успеют. Так во имя чего затевать отнюдь не дешевое мероприятие? С учетом финансовых дарований Августа маловероятно, чтобы он принял такое решение. Из общих соображений следует, что перепись должна проводиться либо весной, либо осенью, когда в Иудее благоприятная погода. Перепись могла быть произведена и летом, это вполне допустимо, но никак не зимой. Не вяжется это с логикой римлян.

Упоминание о холоде вызывает у нас сразу же два возражения. В Иерусалиме и его окрестностях зимой холодно. Случается снег, идут дожди, бывает минусовая температура. Обычно при такой погоде скот переводят на стойловое содержание. Этого не было, впрочем, что еще более странно, что ночью скот также не был возвращен в стойло.

Рождение Христа произошло в одиночестве, в полном соответствии с древним пророчеством, так странно сохранившимся в Талмуде. Мессия должен быть рожден в «башне стада», которая находилась по дороге из Вифлеема в Иерусалим.

Обратимся к двум стихам Луки: «В той стране были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего» (Лк. 2:8). «Когда Ангелы отошли от них на небо, пастухи сказали друг другу: пойдем в Вифлеем и посмотрим, что там случилось, о чем возвестил нам Господь» (Лк. 2:15).

Первая фраза породила толкование, что пастухи охраняли специально храмовое стадо, предназначавшееся для жертв. Об овцах говорится, что даже за 30 дней до Пасхи, т. е. в феврале, в период дождей, их выпускали на поля на вольный выпас. Речь идет о второй половине февраля, а не о конце января. Странно. И тем более удивительно, что при наличии «башни стада», где ночью, несомненно, теплее, скот был оставлен снаружи, мало того, пастухи находились довольно далеко от места рождения Христа. Подобное более вероятно для другой погоды. Метеорологи произвели точные замеры температуры воздуха близ Хеврона. В этом месте южной части Иудейских нагорий климатические условия такие же, как в Вифлееме, расположенном неподалеку. Температурные значения за три месяца оказались следующими: в декабре — 2,8 градуса; в январе — 1,6 градуса; в феврале — 0,1 градуса. Первые два месяца характеризуются также максимальным количеством осадков в году; в декабре — около 6 дюймов, в январе — около 8 дюймов. Согласно всей известной информации, климат в Палестине за последние 2000 лет не претерпел заметных изменений, следовательно, современные метеорологические исследования можно взять за основу. В период Рождества в Вифлееме ударяет мороз, и скот в такую погоду не отправляют на выпас. Этот факт подкрепляется указанием Талмуда о том, что стада следует пасти с марта до начала ноября, в течение восьми месяцев[77].

В наши дни в Палестине стараются придерживаться правил Талмуда, и это чрезвычайно важно для наших рассуждений.

Следующее наше возражение сводится к простым человеческим отношениям. Иосиф, безусловно, любил Марию. Во имя чего надо было направляться с роженицей в трехдневный путь в самое холодное время года? Думается, что регистрация Иосифа могла произойти и без участия Марии. Невозможно представить, чтобы вся Иудея начала перемещаться с целью переписи. Вероятно, представительства одного члена семьи было достаточно. Другое дело, что летом, при хорошей погоде Иосиф взял жену с собой, направляясь в довольно необременительное путешествие.

Мы исчерпали библейские источники, посвященные данной теме. Некоторые указания на период рождения Христа можно почерпнуть у Флавия. В 6 г. до н. э. Публий Квинтилий Вар принял провинцию Сирию, а через год ему пришлось судить сына Ирода — Антипатра. Богат событиями был этот год — предпоследний год жизни Ирода.

У Ирода появилась информация, что сын его участвовал, вернее руководил заговором, направленным против него. Антипатр в начале 5 г. до н. э. был в Риме. После прибытия он был судим Квинтилием Варом и не смог привести в свое оправдание ни одного аргумента. Сразу же после заседания суда он был арестован. «Посадив Антипатра в темницу, царь послал донесение об этом деле императору в Рим и поручил лицам, везшим это письмо, устно сообщить Цезарю о гнусности Антипатра» (И.Д. 17:5.7). Сразу же после отправления посольства Ирод перехватывает два письма, в том числе одно от служанки Саломеи, сестры царя Ирода, — Акмеи, свидетельствующие о полной виновности его сына. Вызвав его на допрос, Ирод практически ничего не добился. «Антипатр взвалил всю вину на Антифила, но больше не выдал никого. В гневе Ирод решил отправить сына к императору в Рим, чтобы он там дал ответ о своих страшных замыслах. Но затем он побоялся, как бы Антипатру не удалось при помощи друзей избегнуть угрожающей ему опасности, и потому по-прежнему велел держать его в темнице в оковах, сам же послал новых послов с письменным обвинением против сына, сообщил, в какой мере Акмея являлась соучастницей преступлений Антипатра, и приложил к этому копии писем» (И.Д. 17:5.8). События эти легко датируются. Два посольства отбыли в Рим в октябре-ноябре, поскольку уже в феврале Ирод получил ответ от Августа, одобряющего все его действия. С учетом времени года это наиболее вероятный срок корреспонденций из Рима. Месяц туда, месяц на рассмотрение, месяц обратно.

Сразу же после отправки писем Ирод заболел и направился на лечение в Каллирою. Улучшения не последовало. Вернувшись, он застал в Иудее мятеж, вспыхнувший на основании слухов о его смерти. В эту последнюю фазу его жизни он, конечно, мог отдать приказ об умерщвлении младенцев, но с большей вероятностью пусковым моментом могла служить гнусность Антипатра. Тогда, значит, Иисус родился осенью 7 г. до н. э.

У нас есть еще варианты из Климента Александрийского — их четыре[78]: 25 пахона — 12 марта, 19 мая, 18 ноября и 17 июня 7 г. до н. э. Все эти даты гораздо более достоверны, чем 25 декабря. Анни Безант приводит исчерпывающее объяснение этому анахронизму, им мы и заканчиваем настоящую главу.

«Св. Златоуст пишет в 390 г.: „В Риме был избран этот день, т. е. 25 декабря, как день Рождества Христова для того, чтобы в тот же день празднующие свои торжества язычники (Брюмалии в честь Вакха) не мешали христианам праздновать свое торжество без помех“. Гиббон в своем сочинении „Упадок и разрушение Римской империи“ пишет: „Римляне (христиане), не ведая, так же как и их братья, истинного дня рождения Христа, избрали для его торжественного празднования 25 декабря, время Брюмалий, или зимнего солнцестояния, когда язычники празднуют ежегодное рождение Солнца“. Кинг в своем труде „Gnostics and their Remains“ говорит: „Древний праздник, который праздновали 25 декабря в честь рождения Непобедимого[79], ознаменованный великими играми в цирке, был отнесен позднее к памяти рождения Христа, точная дата которого была, по признанию многих отцов Церкви, в то время неизвестна“. Из современных писателей Фаррар говорит: „Бесполезно пытаться отыскивать месяц и день Рождества. У нас нет никаких данных, чтобы определить их хотя бы приблизительно“. Из всего предыдущего можно заключить, что день зимнего солнцестояния был в древности празднуем во всех даже наиболее отдаленных друг от друга странах в честь рождения Бога, которого почти повсеместно считали Спасителем и Матерью которого признавалась Непорочная Дева. И все эти поразительные сходства, на которые мы указывали не только относительно рождения, но и относительно жизни этих Богов-Спасителей, слишком многочисленны, чтобы их можно было объяснить одними совпадениями.

В истории Будды легко проследить, как миф сливается с историческим лицом. История его жизни хорошо известна, и в большинстве сказаний, распространенных в Индии, о его рождении говорится как о простом человеческом появлении на свет. Но, по китайской версии, он родился от непорочной девы Майядэви, и здесь снова повторяется архаический миф о появлении нового Героя.

Уильямсон говорит, что у кельтских народов зажигали огни на холмах и теперь еще зажигают 25 декабря, и такие же огни называются у ирландцев и у горных шотландцев по имени Бэла или Баала, древнего божества кельтов — бога Солнца, хотя теперь эти огни зажигаются в честь Христа.

Верно понятый праздник Рождества мог бы представить лишь новый повод для радости и принять еще более священный характер, если бы почитатели Христа видели в нем повторение древнего торжества, празднуемого в целом мире и теряющегося в необозримой дали глубокой древности. Они узнали бы, что рождественские колокола звучат на протяжении всей человеческой истории и что из мрака времен к нам возвращается эхо их вибрирующих гармоний. Не в исключительном обладании, а во всемирном признании заключена печать истины»[80].

Попробуем воссоздать картину тех далеких событий. В 8 г. до н. э. Цезарь Август проводит перепись населения в Римской империи. Об этом событии есть упоминание у Светония. Иудея — вассальное государство, и перепись на ее территории не проводится, но рядом Десятиградье, и Ирод быстро оценивает преимущества переписи. Для римлян, возведших в культ дисциплину и порядок, перепись — только дополнительный аргумент при сборе налогов, поступления которых в казну и так стабильны. Иное дело — Иудея. Народ подвижный. Диаспора колоссальна, более миллиона человек. Мытари презираемы, причем явно. Борьба с ними, с казной, с презираемыми римлянами — одновременно национальный обычай, игра, развлечение. Все друг друга покрывают. Многие, будучи пойманы сборщиками, утверждают: «А мы здесь не живем, мы в гостях». И вся деревня готова подтвердить это. Круговая порука. Поэтому Ирод решает по примеру Рима провести перепись «по месту жительства». С некоторым опозданием по отношению к римской переписи. Идет 7 год до н. э.

Подведем итоги. Пять блоков информации составляют зыбкую основу для наших суждений, но другой информации, увы, нет, а право интерпретировать всегда остается за нами:

1) свидетельство Талмуда: выпас скота осуществляется с марта по ноябрь;

2) перепись наиболее вероятна в это же время, как и то, что Иосиф не отправился бы в обременительное путешествие с женой на девятом месяце беременности;

3) астрономические выкладки, свидетельствующие о сближении двух планет — Юпитера и Сатурна. Гелиактический восход обеих планет — 12 апреля, 29 мая — первое полное сближение, 3 октября — соединение в 18-м градусе знака Рыб, 4 декабря — последнее соединение в знаке Рыб;

4) свидетельства Климента Александрийского, варианты: 25 день месяца пахона, 24 либо 25 день месяца фармути; вычисления на основе данных Климента Александрийского — 17 июня 7 г. до н. э.;

5) психологический аспект действий Ирода: он обнаружил гнусное поведение Антипатра осенью 5 г. до н. э.

Этот год совпал с пиком культа гения Августа. «Наиболее простым и естественным образом состоялась централизация обоготворенных добродетелей: так как верноподданнический долг повелевал считать императора носителем всех добродетелей, то стали появляться алтари и храмы, посвященные Vituti Augustae, Pietati Augustae, Clementiae Augustae и т. д.»[81] Август со дня первой встречи его с Иродом вскоре после битвы при мысе Акций был, пожалуй, единственным правителем, к которому Ирод питал дружеские чувства. У них действительно было много общего. Оба были абсолютными диктаторами — что из того, что масштабы правления Ирода были меньше! Власть не определяется площадью территории. Оба долгие годы находились под обаянием Марка Агриппы, и оба скорбели о его гибели. И, наконец, оба были несчастливы в детях: с ними не было душевной близости, они были чужими. О чувствах Ирода к Августу свидетельствует и следующий факт: «Императору он завещал десять миллионов сребреников, кроме различной золотой и серебряной утвари и весьма драгоценной одежды» (И.Д. 17:8.1). Согласитесь, весьма щедрый подарок для правителя другого государства. В какой-то мере Август платил ему взаимностью, но эта взаимность базировалась отнюдь не на любви. Известна ироничная фраза, сказанная Августом после смерти Ирода: «Лучше быть свиньею Ирода, чем его сыном». В 7 г. до н. э. верноподданнические чувства Ирода были одновременно и актом забвения. Ирод искал деятельность любого рода. Он хотел забыться. Он только недавно казнил сыновей, любимых.

Нечего было и думать, чтобы в Иудее попытаться воссоздать алтарь с ликом императора. Это немедленно привело бы к восстанию. Ирод находит паллиативное решение: его подданные должны не только пройти ценз, но и клятвенно подтвердить свою верность императору. С какой-то мрачной настороженностью ждет Ирод реакции своих подданных. Она двояка: население либо игнорирует распоряжение, либо отказывается принять участие в этом новом и неслыханном для Иудеи акте. Особенно возмущены фарисеи. Считалось, что они могут предвидеть будущее, и они заявили, что «по решению Предвечного власть будет отнята у Ирода и его потомства» (И.Д. 17:2.4). Ирод очень серьезно относился к предсказаниям, об этом многократно упоминает И. Флавий. И здесь правитель Иудеи верен себе. «…Царь распорядился казнить наиболее виновных фарисеев, а также своего евнуха Багою, равно как одного из наиболее красивых в то время прислужников своих, некоего Кару. Вместе с тем он распорядился предать казни также всех тех своих близких, которые поверили предсказанию и речам фарисеев» (И.Д. 17: 2.4).

Глашатаи его непрерывно напоминают народу о необходимости переписи. Жестокость Ирода привычна для Иудеи. Случай с фарисеями — свидетельство тому, и мало-помалу вся Иудея проходит ценз.

Ирод ждет чего-то. «Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему. Услышав это, Ирод-царь встревожился, и весь Иерусалим вместе с ним» (Мф. 2:13). Обеспокоенность царя нетрудно понять. Описывая римские нравы периода правления Августа — Тиберия, Ф.Ф. Зелинский пишет: «Астрологию преследовали потому, что ее боялись, а боялись ее потому, что в нее верили»[82]. В Иудее в нее верили, пожалуй, еще больше, чем в Риме. Даром предсказателей обладали фарисеи, еще в большей степени — ессеи, а авторитет халдеев был вообще непререкаем. Дважды они предсказывали апостолу Павлу, и хотя Павел, влекомый высшим предназначением, игнорировал пророчества, спутники его безоговорочно верили волхвам.

Нашествие Навуходоносора переместило в Вавилон огромные массы евреев. Часть из них впоследствии вернулась на родину. Другая на века осталась в Вавилоне, подвергнувшись некой духовной ассимиляции. Из этой отчасти изолированной общности людей произошло много пророков, упомянутых в Ветхом Завете. Пророчества, неясные видения породили некую касту халдеев, чтимых во всем мире.

«Упоминания историка Масуди о некоем еврее, занимающемся практической магией, служат также подтверждением того, что магические практики египтян распространились на Восток и нашли благодатную почву среди евреев, живших в Вавилоне и вокруг него»[83].

«В 1923 г. немецкий ученый П. Шнабель расшифровал нововавилонские клинописные документы знаменитого научного заведения древнего мира — Астрологической школы в Сиппаре, в Вавилонии. Среди бесконечных перечней однообразных дат он натолкнулся на замечание о положении планет в знаке Рыб. Юпитер и Сатурн находились там неподалеку друг от друга на протяжении пяти месяцев. В пересчете на современный календарь это происходило в 7 г. до н. э.

Археологам и историкам приходится реконструировать картины былых веков с огромными усилиями, опираясь на все доступные документы и памятники, частные открытия и фрагменты. Современным астрономам куда проще! Они могут по своей воле повернуть вспять космические часы, с точностью восстановив картину звездного неба тысячелетней давности. Ведь положение небесных тел можно с одинаковой легкостью рассчитывать как вперед, так и назад.

В 7 г. до н. э. Юпитер и Сатурн действительно образовали соединение в Рыбах, и, как верно вычислил Кеплер, произошло это трижды. Математические расчеты подтвердили и то, что это тройное соединение планет особенно отчетливо наблюдалось в области Средиземноморья.

Расписание этой встречи планет в системе современных астрономических вычислений выглядит примерно так.

Сближение Юпитера и Сатурна началось в конце февраля 7 г. до н. э. Юпитер вышел из знака Водолея, двигаясь по направлению к Сатурну в знаке Рыб. Поскольку Солнце в тот период также находилось в знаке Рыб, соединение терялось в его лучах. Гелиактический восход обеих планет произошел только 12 апреля в Рыбах, Юпитер и Сатурн находились на расстоянии 8 градусов долготы друг от друга. Термин „гелиактический“ означает первый видимый восход небесного тела в лучах утренней зари.

29 мая произошло первое полное сближение двух планет в 21-м градусе знака Рыб. По долготе они совпадали, а по широте отстояли друг от друга на 0,98 градуса. Видимость соединения на утреннем небе продолжалась два часа.

Второе соединение состоялось 3 октября в 18-м градусе знака Рыб. 4 декабря имело место третье, последнее соединение Юпитера и Сатурна. На сей раз оно происходило в 16-м градусе Рыб. А в конце января 6 г. до н. э. Юпитер перешел из Рыб в Овен.

„…Мы видели звезду Его на востоке“ (Мф. 2:2), — заявили волхвы. Но такой перевод не совсем точен: в греческом оригинале здесь употреблена форма единственного числа „En te anatole“(„на востоке“), тогда как во всех других; местах используется форма множественного числа — „anatolai“. Форма единственного числа — „anatole“ — имеет специфическое астрономическое значение: наблюдение утреннего гелиактического восхода звезды. Переводчики Нового Завета, по-видимому, не знали этой тонкости.

В правильном переводе 2-й стих 2-й главы Евангелия от Матфея читается так: „Мы видели Его звезду, появившуюся в первых лучах рассвета“. Это в точности соотносится с астрономическими фактами в случае, если рассматриваемое соединение планет и есть Звезда волхвов, Вифлеемская звезда, звезда Рождества.

Но почему древние мудрецы отправились в Палестину, если с таким же успехом могли наблюдать этот астрономический феномен в Вавилоне?

Восточные звездочеты-астрологи, как известно, придавали каждой звезде особое значение. Согласно учению халдеев, Рыбы — это знак Запада, средиземноморских стран; в иудейской же традиции это знак Израиля и Мессии. Зодиакальный знак Рыб завершает годичный путь Солнца и стоит у истока нового цикла. Поэтому несложно предположить, что волхвы усмотрели в соединении Юпитера и Сатурна в Рыбах знак окончания старой эпохи и начала новой.

Все народы во все времена считали Юпитер счастливой, царственной планетой. Согласно древнееврейской традиции, Сатурн — защитник и покровитель Израиля; Тацит приравнивает его к Богу иудеев. Вавилонская астрология полагала, что эта планета покровительствует землям Сирии и Палестины»[84].

Далее возможны две версии: 29 мая 7 г. до н. э. халдеи наблюдали первое соединение двух планет с кровли Астрологической школы в Сиппаре. Они ждали этого события и сразу же поняли смысл знамения. Буквально через несколько дней они тронулись в путь. Путешествие было долгим. Волхвам понадобилось около шести недель, чтобы достигнуть Иерусалима. Тогда очень вероятна дата рождения Христа — середина июля. Однако по отношению к этой версии у нас возникает несколько возражений. Ирод не мог назначить очень непопулярную перепись в интервале между мартом и июнем, когда у иудеев два самых популярных праздника — Пасха и Пятидесятница. Зачем лишний раз будоражить народ? Да и приказ об избиении младенцев он, скорее всего, отдал только осенью 5 г. до н. э. И как-то не по-восточному, чтобы волхвы немедленно двинулись в путь после небесного знамения. И, наконец, четвертый аргумент: никаких небесных явлений в этот период просто не было. И еще один аргумент: никаких иудейских праздников в период рождения Христа не было, иначе евангелия непременно бы упомянули об этом. Таким образом, 3 октября — День Всепрощения — также исключается.

По нашему мнению, события развивались следующим образом. 29 мая — первое соединение Сатурна и Юпитера. Халдеи приходят в волнение. Они еще и еще раз перепроверяют результаты вычислений. Ошибки быть не может. 3 октября — в День Всепрощения — второе знамение. Они ждали его как некий Знак свыше, и трое избранных трогаются в путь немедленно на следующий день. Яркое сияние соединенных планет стояло у них за спиной.

Наверное, на этот же период, может быть, на три месяца (с 5 или 6 сентября по начало декабря), когда жара спадет, назначил Ирод свой ценз, преследуя две цели: присягу на верность Августу (акт политический) и ужесточение налогов. По крайней мере, во второй части Ирод преуспел. Свидетельство Флавия о событиях, последовавших после смерти царя: «Были, наконец, и такие, которые требовали отмены налогов, безжалостно взимавшихся со всего покупаемого и продаваемого на рынках» (И.Д. 17:8.4). И нам понятно, почему Иосиф направился в Иерусалим именно в эти дни: истекал срок переписи.

Халдеи прибывают в Иерусалим и повествуют о виденной звезде на востоке. Ироду, у которого, как мы уже отмечали, был замечательно поставлен сыск, доносят в тот же день. Однако он, отличаясь маниакальной подозрительностью, не сразу принимает халдеев. Он, «собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: где должно родиться Христу?» (Мф. 2:4). Уникальный случай, когда в единой команде работают первосвященник, высшие священнослужители, ессеи и фарисеи. Надо думать, что Ирод отвел им очень короткий срок — может быть, день, два. Многие из них знают Писание чуть ли не наизусть, и очень быстро в Книге пророка Михея они находят предсказание, сделанное 700 лет назад. «И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? Из тебя произойдет мне Тот, который должен быть Владыкою в Израиле» (Мих. 5:2). У Ирода больше не остается сомнений. Он призывает волхвов тайно, чтобы не будоражить народ, «выведал от них время появления звезды» и послал их в Вифлеем (Мф. 2:7–8).

Третье соединение должно было произойти 4 декабря в знаке Рыб, т. е. в южной части неба. Вифлеем находится к югу, и если мудрецы ушли от Ирода где-то к вечеру, то в течение своего двухчасового пути они видели перед собой ослепительную звезду, ту, которая ранее была на востоке. Они прибывают в Вифлеем между 3 и 5 декабря, а за день до их прихода родился Иисус.

А через два года, вероятно, в октябре 5 г. до н. э., Ирод, обращаясь к Вару, произносит свою обвинительную речь против Антипатра, которую заканчивает словами: «Но пусть никто из жаждущих моей крови не избегнет кары, если бы даже обвинение охватило всех моих детей кругом!» (И.В. 1:32.2). Он находится в состоянии аффекта и отдает свой чудовищный приказ. Со дня рождения Иисуса прошло чуть менее двух лет.