Двойная ложь

Глава 30

Вытянувшись под днищем вагона в импровизированном гамаке из нейлоновых ремней, Альварес нервничал. В какой-то момент на фоне озабоченных голосов он услышал где-то неподалеку царапанье собачьих когтей. Ось покачнулась. Его охватила волна возбуждения. Экспресс тронулся с места.

Альварес принялся торопливо снимать штору-жалюзи, скрывавшую его от посторонних глаз. Свернув штору в трубочку, он положил ее вдоль гамака рядом с собой, готовый снова развернуть при следующей остановке, будь то депо Медоуз или станция Пенн. В качестве тренировки он проделывал эту операцию много раз, и теперь все прошло гладко.

Состав набирал скорость, и железнодорожное полотно мелькало всего в нескольких футах под Альваресом.

Если план сработает, он будет оставаться в своем укрытии до тех пор, пока экспресс не войдет в тоннель за станцией Пенн.

Экспресс двигался на север на небольшой скорости; портативная система глобальной навигации Альвареса — спутниковая электронная карта — показывала шестьдесят миль в час. Как он и предполагал, состав остановился в депо Медоуз, где к нему прицепили недостающие пассажирские вагоны. Соблюдая крайнюю осторожность, на время стоянки он снова натянул маскировочную штору, хотя, как оказалось, проверялись только прицепные вагоны. Вскоре после прибытия в Медоуз «F-A-S-Т Трэк» в полном составе отбыл на станцию Пенн.

— Что играет вам на руку, — сообщил Тайлеру Куперсмит, бригадир техников, стоя перед дверью служебного отсека переднего пассажирского вагона, — так это то, что дверь отпирается и запирается только снаружи, из бокового прохода, а это значит, что парни из охраны просто подергают за нее, чтобы проверить, закрыта она или нет. Они не станут открывать ее. Я сто раз видел, как они это делают.

Пассажирские вагоны французского производства обустраивались специальной кабиной с электронным оборудованием, смежной с туалетом для инвалидов. Сама кабина разделялась на две секции толстой пластиковой перегородкой от пола до потолка, защищающей стойку с чувствительными приборами. За перегородкой было достаточно места, чтобы спрятать стоящего человека.

Куперсмит продолжил:

— Эти придурки? Сомневаюсь, что они знают об этой кабинке.

— То есть, по сути дела, я буду заперт.

— Пока я или кто-нибудь из моих ребят вас не выпустит. Да. Но в этом-то все и дело, верно? Я хочу сказать, кому придет в голову сюда заглядывать?

— У меня клаустрофобия, — объяснил Тайлер и подумал, что вряд ли этот человек может представить себе, что такое боязнь закрытого пространства. — Так дело не пойдет.

— Тогда сами решайте, как поступить, — с раздражением в голосе заявил бригадир.

— Вы передали мое сообщение той женщине? — осведомился Тайлер.

— Да.

— Во время испытания вы или кто-нибудь из вашей команды будет на борту?

— Я и еще четверо парней. Двое впереди в машинном отделении и двое сзади, в пятом вагоне. На случай, если понадобимся.

— Во время движения можно пройти из локомотива в пассажирский вагон?

— Конечно. Без проблем.

Тайлер надеялся, что охрана не обратит особого внимания на пару техников на откидных сиденьях в машинном отделении. К тому же они искали латиноса Альвареса, а не замаскированного отставного полицейского, в то время как в пассажирском вагоне кто угодно — даже обслуживающий персонал — мог выглядеть более подозрительно. Тайлер сказал:

— Вы можете посадить меня вместе с техниками в локомотиве?

— Чем бы вы там ни страдали, вам будет гораздо удобнее здесь, в электронном отсеке. В машинном отделении тесно, шумно и жарко.

— И все же я предпочел бы машинное отделение, — сообщил Тайлер тоном, не допускающим возражений.

Бригадир окинул его недовольным взглядом.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете.

Тайлера подмывало нагрубить ему, но он решил попридержать язык.