Двойник Короля 2

Глава 15

Я держал иглы наготове, наблюдая за странной дуэлью взглядов между Дроздом и монголом. Капитан уже почти нажал на спусковой крючок — палец побелел от напряжения.

— Документы! — последний раз рявкнул он.

— Какие же мы нервные, — Батбаяр поцокал языком, словно отчитывал нашкодивших детей. — Не переживайте, если бы я хотел вам навредить, уже бы сделал это.

Неторопливо, будто специально дразня капитана, монгол залез во внутренний карман пиджака. Достал аккуратно сложенные листы, на секунду дёрнул щекой — словно колебался, стоит ли показывать — и протянул Дрозду. Тот, не опуская револьвер, схватил бумаги свободной рукой, впился в текст покрасневшими глазами.

— Дипломат? — его брови поползли вверх. — Здесь?

— А что такого? — монгол пожал плечами с деланным равнодушием. — Дом близко, я не люблю далеко уезжать. Да и стало интересно, как у вас поживают люди не в столице. И, признаться, то, что я увидел… удручает. Поделили общество на две неравные половины. Одни лучше других только потому, что когда-то кто-то так решил.

— Возьмите, — Дрозд протянул документы обратно, демонстративно игнорируя слова дипломата.

— Скажите, пожалуйста, ваши имена и фамилии, — Батбаяр аккуратно вернул бумаги во внутренний карман, его движения были подчёркнуто плавными. — А то я представился, а вы нет. Ещё и оружием угрожали.

— Граф Егор Климович Дрозд, — капитан чуть наклонил голову, не убирая пальца со спускового крючка.

— Барон Павел Александрович Магинский, — представился я, отмечая, как в узких глазах монгола мелькнул странный блеск.

— Аристократы в таком месте? — Батбаяр картинно вскинул брови, его удивление выглядело таким фальшивым, что впору было рассмеяться. — И что вы тут делаете, позвольте спросить?

— Это вас не касается, — отрезал Дрозд.

— Как скажете, любезный, — монгол махнул рукой с преувеличенной учтивостью. — Удачной вам охоты на убийцу.

Я проводил его взглядом, пытаясь понять, какого чёрта дипломату с такими документами разгуливать по дешёвым кабакам? Да ещё рядом с границей… Может, готовится к чему-то? Разведка под прикрытием?

— Как тебе? — Дрозд повернулся, убирая, наконец, револьвер. — Отличная осведомлённость о наших делах у гостя из другой страны.

— Согласен, — кивнул я, отмечая, как начали подходить люди капитана.

Семь человек незаметно следовали за нами от самого участка. Старались раствориться в тенях, останавливались за углами. Один из них сейчас внимательно слушал Дрозда, кивая каждому слову. Они подошли после ухода монгола. Капитан что-то горячо объяснял про телеграф и срочное сообщение в столицу.

Посыльный сначала быстрым шагом, потом почти бегом скрылся в темноте. Остальные служивые снова рассредоточились по улице, словно их и не было.

— Вы думаете, из-за того, что я сказал про этого убийцу в рюмочной, что-то случится? — поймал взгляд капитана.

— Не знаю, — Дрозд дёрнул плечом, оглядываясь по сторонам. — Но двое аристократов тут были. Пили, ругали этого ублюдка, а через несколько часов уже потеряли головы. Может, он тут рядом живёт. Или кто-то ему передаёт. Что там у этих психов на уме? Одному чёрту известно. Ладно, пойдём в другое место и повторим.

Капитан заметно изменился. Фляжка осталась нетронутой, хотя обычно не проходило и пяти минут без глотка. Он постоянно вертел головой, бормотал что-то себе под нос. Нервничал… Вот только что его так дёргает? Монгол со своими странными речами или этот загадочный «мститель»?

«Чего на самом деле добивается Дрозд? — мелькнула непрошеная мысль. — Слишком уж натурально играет пьяницу. Так отвлекает от себя? Показывает свою слабость, чтобы потом что?..»

Свернули в переулок — узкий, зажатый между покосившимися домами. Ноздри тут же забил запах помоев и кислой капусты. Где-то надрывно мяукали кошки, деля территорию. По стенам змеились трещины, штукатурка осыпалась целыми пластами. На верёвках между окнами болталось полинявшее бельё. Судя по всему, здесь явно живут не самые богатые горожане.

Дрозд вдруг замер, вскинув руку:

— Готовься! — его шёпот эхом отразился от стен.

Жандармов нигде не видно. Источник дёрнулся, предупреждая об опасности. Я инстинктивно сместился вправо. В то место, где только что стоял, с глухим стуком вонзился нож. Задрал голову — никого.

Тени в углах переулка сгустились, зашевелились, словно живые. Из них выступила фигура в чёрном балахоне. Ткань колыхалась, хотя ветра не было.

В это время Дрозд, стоящий недалеко от меня, одним движением сбросил плащ. Грохнул выстрел, вспышка на миг осветила переулок. Но фигура уже растворилась в темноте, словно её и не было.

За моей спиной мелькнула тень. Я пригнулся, выпуская иглы из рук. В ту же секунду над головой со свистом пронёсся меч, от лезвия расходились волны магии, заставляя воздух дрожать. Мои иглы бессильно звякнули об пол, едва коснувшись чёрного балахона. Словно наткнулись на невидимый щит.

Дрозд выбросил руки вперёд, а потом резко развёл их в стороны. Воздух затрещал от магии. Десятки маленьких водяных шариков материализовались вокруг него и тут же разлетелись, как картечь.

Тварь в балахоне ныряла в тени и выныривала из них, словно пловец в бассейне. То появлялась справа, то слева, то сверху. Уследить невозможно. Она прыгнула, упёрлась руками в шершавую стену, оттолкнулась и присела, уходя от очередного удара. Быстрая, сука! Уже трижды чуть не снесла мне голову.

Меч снова свистнул где-то рядом. Лезвие оставляло за собой светящийся след, разрезая ночной воздух. От каждого такого движения по переулку разлетались волны магии, заставляя бельё на верёвках трепетать, будто на ветру.

Очередной взмах меча, и я кувырком ушёл за мусорные бачки. Железо жалобно звякнуло, когда лезвие срезало верхушку одного из них.

«Твою мать! — выругался про себя, разглядывая идеально ровный срез. — Хорошая сталь…»

Дрозд уже создал новую серию атак. Вода в его руках превратилась в длинные хлысты, со свистом рассекающие воздух. Тень металась между ними, словно в каком-то безумном танце. Балахон развевался, открывая проблески металла.

— Попался! — капитан резко свёл руки, и водяные плети сомкнулись вокруг фигуры.

Тварь дёрнулась, но путы держали крепко. Я метнул три иглы, целясь в голову. В последний момент тень изогнулась неестественным образом, будто у неё не было костей. Только одна игла чиркнула по капюшону, оставив рваную дыру.

— Интересно… — прищурился я, заметив бледную кожу в прорехе. — Значит, всё-таки человек.

Тень взревела — низко, утробно. Магия вокруг неё вскипела чёрным маревом, разрывая водяные путы. Меч описал широкую дугу, оставляя в воздухе светящийся след.

Дрозд выматерился, едва успев пригнуться. Капли его разорванных плетей застыли в воздухе, превращаясь в острые иглы. Сотни водяных стрел устремились к твари.

— А ты неплох! — крикнул я капитану, перекатываясь за выступ стены.

Достал новую порцию игл, прицеливаясь. Если эта тварь действительно человек, значит, яд должен подействовать. Главное — попасть…

Тень снова нырнула в угол переулка, растворяясь в темноте. Я рванул следом, метнув сразу пять игл веером. Одна всё-таки достигла цели — вонзилась прямо в щель капюшона.

Вой боли прокатился по переулку. Балахон заметался между стенами, словно подхваченный ураганом.

— Ага! — оскалился я. — Не нравится? А я ещё добавлю!

Источник откликнулся мгновенно. Яд хлынул по каналам, наполняя новую партию игл. Дрозд тем временем создал водяной щит, закрывая нас от бешеных атак меча.

— Целься в голову! — крикнул капитан. — Не знаю, что ты там используешь, но это вроде бы работает.

Тварь словно услышала его слова. Её движения стали дёргаными, неровными. Меч уже не описывал плавные дуги, а рубил воздух рваными взмахами.

Я метнул ещё три иглы, целясь в прореху капюшона. Одна попала в щеку, вторая — в шею.

Дрозд будто предчувствовал, где появится тварь. Грохот выстрелов разрезал ночь, вспышки на миг выхватывали из темноты силуэт в балахоне. Капитан даже не целился — просто поворачивался и стрелял. Я успел заметить, как пули впивались в стены в паре сантиметров от цели.

— Последние три! — выкрикнул он, перезаряжая револьвер.

Тень метнулась влево, и я отскочил от очередного взмаха меча. Лезвие просвистело у самого горла, срезав прядь волос.

«Настойчивый, зараза», — усмехнулся про себя, швыряя ещё две иглы.

Дрозд выпустил последние пули и отбросил бесполезное оружие. Воздух вокруг его рук сгустился, принимая форму длинного копья. Наконечник изо льда блеснул в тусклом свете фонарей.

— Ну, иди сюда, тварь! — капитан перехватил копьё поудобнее и бросился в атаку.

Я продолжал кружить по переулку, то и дело швыряя иглы. Ублюдок в чёрном не оставлял попыток украсить мою шею порезом. Правда, с каждым разом я всё лучше чувствовал его движения.

«Десятая», — мысленно отметил, когда очередная игла вонзилась под капюшон. По идее, от такой дозы яда даже слон должен был уже загнуться. А эта тварь только немного замедлилась.

Дрозд взмахнул копьём, целясь в грудь противника. Тень извернулась, пропуская острие мимо себя, и крутанулась вокруг своей оси. Меч чиркнул по руке капитана, порезав ткань и плоть.

— Сука! — взревел Дрозд, отпрыгивая назад. Магическое оружие тут же упало и развеялось, став лужицей.

Кровь хлестала из глубокой раны, заливая рукав. Тварь вдруг задрожала всем телом, словно от беззвучного смеха. Балахон колыхался, а из-под капюшона доносилось странное шипение.

В следующий миг она оказалась рядом со мной — так близко, что я почувствовал холод, исходящий от чёрной ткани.

«Не берут тебя иглы? Ладно…» — оскалился, уже зная, что делать.

Источник откликнулся мгновенно. Яд хлынул по каналам, окутывая руку зеленоватым свечением. Если получится приблизиться с целой головой — узнаю, как эта тварь отреагирует на прямой контакт с моей магией.

Дрозд привалился к стене, лицо его побледнело от потери крови, в глазах полыхала ярость. Он выбросил здоровую руку вперёд, и воздух наполнился шипением. Десятки водяных шипов материализовались вокруг него.

Двадцать… Тридцать… Я сбился со счёта. Они зависли в воздухе, поблёскивая в тусклом свете, как стальные иглы.

Тень заметалась по переулку. Ныряла в темноту и появлялась в новом месте, уворачиваясь от града атак. И тут я заметил закономерность.

«Секунда туда, секунда обратно, — мысленно отсчитывал время. — Как часы».

Перекатился вперёд, пропуская очередную волну шипов над головой. Тварь, как я и ожидал, материализовалась рядом. Рванул дальше, вцепившись в руку под балахоном.

Яд хлынул из моих ладоней. Я чувствовал, как он разъедает плоть мрази, как проникает глубже, выжигая всё на своем пути. Но ублюдок молчал — ни крика, ни стона, только лёгкое подрагивание.

Краем глаза заметил взмах меча. Лезвие летело к горлу, целясь в сонную артерию. Я дёрнул руку твари на себя что есть силы. С влажным чавканьем конечность отделилась от тела.

Развернулся, используя оторванную руку как дубинку. Впечатал её прямо в капюшон. Присел, метя в пах, если он вообще есть у этой твари. Тень отпрянула. Взмах меча — лезвие просвистело в сантиметре от плеча.

И вдруг ублюдок исчез. Я застыл, сжимая трофей в руке. Что-то тут не так…

«Кровь, — пронеслось в голове. — Где, чёрт возьми, кровь?»

Ни единой капли не вытекло из оторванной руки. И там, где она крепилась к телу твари — тоже сухо. Поднёс конечность к глазам, разглядывая срез. Плоть была серой, безжизненной, словно кусок пластика.

— Какого… — пробормотал, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

Мой напарник сполз по стенке, оставляя на камнях кровавый след. Отлично! Решил устроить перекур в самый неподходящий момент? Нужно будет ему об этом напомнить.

Воздух справа дрогнул, и тень материализовалась точно там, где я ждал. Крутанул трофейную руку, впечатывая её в балахон. По переулку разнёсся глухой удар, словно я бил по резиновой кукле. Развернулся, уходя от взмаха меча — лезвие просвистело в паре сантиметров от шеи. Очень точные удары.

Внезапно ублюдок схватился за свой оторванный обрубок и дёрнул на себя с такой силой, что у меня чуть плечо не вылетело. Ноги оторвались от земли, и я полетел вперёд — прямо на подставленный клинок. В свете фонаря блеснула отполированная сталь.

«Вот же дерьмо!» — пронеслось в голове, когда понял, что сейчас наживят на «шампур». Время словно замедлилось, позволяя разглядеть каждую щербинку на лезвии.

Я отпустил руку, вложив все силы в рывок вниз. Приземлился рядом с тварью, тут же бью по ногам. Мой удар свалил бы быка, любой человек должен рухнуть… Но эта мразь даже не покачнулась, словно вросла в землю. Вместо этого контратаковала в голову, меч описал широкую дугу.

«Значит, придётся сыграть в поддавки», — решение пришло мгновенно, хотя инстинкты вопили об обратном.

Я намеренно замедлил движение. Лезвие прошлось по плечу, вспарывая ткань и плоть. Боль прошила тело раскалённым прутом, перед глазами заплясали чёрные точки. Следом накатила слабость, но мне хватило этого момента. Я резко поднялся, его меч за моей спиной, ударить он не сможет. Мои пальцы вцепились в здоровую руку твари у самого плеча.

Странное ощущение, будто сжимаю желе или холодный кисель. Мышцы под пальцами двигались неестественно, словно перетекали. Плевать! Дёрнул на себя, вкладывая в рывок всю силу и магию. Меч со звоном упал на камни, отскочил и завертелся волчком.

Я ударил в живот. Кулак будто увяз в мягком тесте. В пах! Тварь даже не дрогнула, хотя бил так, что любой мужик уже корчился бы от боли на земле. Впечатал кулак в морду, сбивая капюшон. На мгновение увидел его лицо. Бледное, с неестественно растянутыми губами в застывшей улыбке. И тут эта мразь плюнула.

Чёрная субстанция, похожая на смолу, полетела к Дрозду. Источник взвыл, предупреждая об опасности. От этой дряни фонило такой мерзкой магией, что к горлу подкатила тошнота. Я ударил тень ногой в живот, одновременно выпуская иглы в летящую кляксу.

Они вошли в чёрную массу с противным чавканьем. Та замерла и зависла в воздухе. Я рванул к капитану — он уже без сознания, голова безвольно свесилась на грудь.

Выставил руки — одну вверх, другую вниз. Источник откликнулся мгновенно, выжимал последние капли силы. Между ладонями натянулась тонкая зелёная плёнка, похожая на мыльный пузырь. Чёрная дрянь врезалась в неё, заставив щит задрожать.

Взрыв отбросил меня к стене. Затылок и спина взорвались болью, в ушах зазвенело. Рана на плече словно загорелась заново, по руке потекла тёплая кровь. Я метнул последние иглы наугад, но тень уже растворилась в темноте переулка.

Склонился над Дроздом, морщась от прострелившей спину боли. Дело плохо… Лицо капитана белее мела, дыхание прерывистое, на лбу выступила испарина. Края раны на руке почернели и словно обуглились.

Странно, но я не чувствовал яда в его теле.

— Внутренний карман, — прошептал одними губами Дрозд, и дыхание стало хриплым. — Быстрее.

Я залез в пиджак и нащупал знакомую флягу. Он что, издевается? Помирает тут с почерневшей раной, а ему пойло подавай?

— Да-вай… — протянул капитан, с трудом шевеля побелевшими губами.

«Плевать! — решил я. — Хочет человек уйти пьяным — его право».

Открутил крышечку и чуть приподнял ему голову. Мутная белая жидкость потекла по губам. Совсем не похожа на ту «водку», что он хлестал в «Четырёх гусях». Дрозд жадно глотал, как умирающий от жажды.

Вдруг он закашлялся и перевернулся на спину. Тело выгнуло дугой, словно через него пропустили ток. Судороги били капитана так, что зубы стучали.

— Давай! Ты! Тоже пей! Быстрее! — в конвульсиях закричал Дрозд, цепляясь скрюченными пальцами за мостовую.

— Да я… — попытался отказаться от поминок живого пока ещё человека. Как-то не входило в мои планы присоединяться к его агонии.

— Магинский! Слушайся! — Дрозд напрягся всем телом, вены вздулись на шее.

— Только в качестве последнего желания, — улыбнулся я, продолжая краем глаза следить за тенями в переулке. Тварь исчезла. Теперь не сильно навоюется без рук, вон даже меч отставила.

Я поднёс бутылку к губам и сделал несколько глотков. Странный вкус… Настойка какая-то? Помимо спирта, явно чувствовалось что-то ещё — горьковатое, вяжущее. По консистенции больше похоже на зелье, чем на выпивку.

Закрутил крышечку, пожал плечами и положил флягу на грудь капитана. Встал, прошёлся до места схватки. Оторванные конечности твари валялись на камнях. Я поднял руки, внимательно рассматривая их в тусклом свете фонаря.

— Они разные, — выдал своё наблюдение вслух. Первая, которую я оторвал, была тоньше и длиннее. Вторая — массивнее, с искривлёнными пальцами. — Что за…

Огляделся. Это же совсем другой переулок! Пропали развешанные простыни, исчезли мусорные баки. Даже вонь кислой капусты, бившая в нос, куда-то делась. Вместо этого — чистая брусчатка и гладкие стены домов.

Место поменялось? Но как, чёрт возьми?