Эдера

Глава 14

Приехав в Милан, Эдера почувствовала себя несколько спокойнее и увереннее. Она подыскала для малыша добрую приветливую няню, и у неё самой появилось больше времени для обустройства магазина. Марта и Чинция, звонившие Эдере каждый день, пришли к выводу, что поездка оказалась для неё благотворной.

И тем неожиданнее для Чинции было внезапное возвращение Эдеры в Рим.

— Что произошло? — встревожилась Чинция. — Почему ты не позвонила? Я бы тебя встретила. Тяжело же с ребёнком на руках.

— Я хотела позвонить. Но потом поняла, что по телефону такие дела решать нельзя.

— Да что всё-таки случилось? Рассказывай быстрее!

— Сейчас уложу Валерио, и мы поговорим, — пообещала Эдера. — А ты пока что приготовь чаю.

— Да, я совсем забыла, ты ведь с дороги!..

— Чинция, мне казалось, между нами не должно быть никаких секретов, — начала Эдера, когда они уютно устроились за столом. — Я люблю тебя, как сестру, и приехала, чтобы понять тебя, а не судить. Почему ты не сказала мне, что Дальма — жена Дарио?!

— Я хотела это сделать, но боялась навредить тебе. Для тебя ведь этот контракт в Милане был своеобразным спасением. Он помог тебе собраться, преодолеть горе. А потом я поняла, что и Дальма догадывается о нашей с тобой дружбе, поэтому велела Дарио молчать, не мешать вам, создавать магазин. Ты знаешь, этот наглец приезжал сюда. Угрожал мне.

— Но кто ему сказал о тебе?

— Сам догадался, когда ты упомянула о подруге по имени Чинция.

— А Дальма нашла у него записку с телефоном нашего здешнего магазина и твоей фамилией. Об остальном тоже не трудно было догадаться. Фабиола сказала ей, что у тебя приболела дочка, и ты сейчас дома. Дальма в отчаянии! Из-за болезни она не может родить ребёнка, а тут такое известие! Я попыталась убедить её, что Дарио — вовсе не отец Эдеры, но, боюсь, Дальма мне не поверила.

— То же самое я сказала и Дарио, — грустно произнесла Чинция, — и он мне тоже не поверил...

— Теперь это уже не имеет значения! — заявила Эдера. — Слава Богу, мы с тобой поняли друг друга, и это главное. В Милан я больше не вернусь! Не хочу иметь ничего общего с таким мерзким человеком.

— А ты знаешь, что именно этого он требовал от меня, когда приезжал сюда? Своим бегством ты бы его очень осчастливила! Мне кажется, тебе, наоборот, надо оставаться там и помочь Дальме стать независимой от Дарио. Она, бедняжка, тоже от него натерпелась.

— Спасибо, Чинция, — Эдера обняла подругу. — Я рада, что ты не держишь зла на Дальму. Она очень хорошая и ни в чём не виновата. Ты права, я не должна оставлять её сейчас, в самом начале.

— Ладно, Эдера, давай поговорим о другом, — Чинция загадочно улыбнулась. — Манфред Дресслер сделал мне предложение.

— Он здесь?

— Да. По-моему, специально для этого и приехал. Говорит, что счастлив будет заполучить меня в жены, а Эдеру — в дочки.

— И что ты ему ответила?

— Обещала подумать!..

Матильда и Валерио очень огорчились, узнав, что Эдера теперь живёт в Милане.

— Не слишком-то она желает с нами родниться, — грустно заметила Матильда. — А я уж было размечталась, как Эдера появится у нас, и я буду возиться с маленьким мальчуганом. Вы смеётесь? — обернулась она к Валерио. — И зря! Это гораздо лучше, чем угождать старому ворчуну вроде вас.

— Как же не ворчать, если ты обещала сходить к подруге Эдеры, а сама всё тянешь?

— Тут вы правы, — согласилась Матильда. — Никак не могла выбраться. Но завтра точно схожу.

Понимая, что разговор предстоит непростой и долгий, Матильда решила не беспокоить Чинцию в магазине, а отправилась прямо к ней домой. Хозяйка не выразила большой радости при виде Матильды, но в дом её впустила: интересно узнать, что ещё замышляет семейство Сатти?

Гостья же и не рассчитывала на радушный приём, а потому сразу предупредила Чинцию, что не уйдёт, пока всё не объяснит.

— Давайте устроимся поудобнее, — предложила она Чинции, — мой рассказ будет длинным.

И, как сумела, Матильда рассказала сначала о злодейке Леоне, потом о недоразумении с дочерью Чинции, потом перешла вообще к истории семейства Сатти. Чинция, до той поры терпеливо слушавшая гостью, не выдержала:

— Наверное, остальное уже не так важно?

— Нет, как раз это самое главное! — не согласилась Матильда. — Потому что вы должны понять, какой синьор Валерио хороший человек. Клянусь вам, он не имеет ничего общего с послихой. Он сам от неё страдал!

— Я верю вам, верю, — сказала Чинция.

— Так вот... — продолжала Матильда, — теперь мы, наконец, знаем правду. И знаем, что ребёночка синьоры Эдеры и бедного Андреа зовут Валерио. Валерио Давила! Потому как эти двое голубков вступили в законный брак.

— Вам и это известно? — изумилась Чинция.

— Да. Вы не можете представить, как обрадовался синьор Валерио, когда узнал! Он сразу же почувствовал себя дедушкой маленького Валерио. И очень хотел бы видеть синьору Эдеру.

— К сожалению, это не так просто, — заметила Чинция.

— Но почему? Она же может приехать из своего Милана? Вы объясните ей, что мы не отыскали её раньше, потому что синьор Валерио был скорее на том, чем на этом свете. А тут ещё эта змея...

— Да, вы уже об этом говорили, — напомнила Чинция. — Видите ли, Эдера тяжело перенесла смерть Андреа. Одно время мы даже боялись за её рассудок... Она только-только начинает приходить в себя.

— Я это понимаю. И синьор Валерио поймёт. Но рядом с ним теперь нет никого, кроме меня. Синьора Эдера и ребёнок могли бы стать для него как глоток кислорода.

— Скажите синьору Валерио, что во мне он имеет союзницу. А Эдера со временем тоже, думаю, всё поймёт. Но сейчас я боюсь говорить ей об этом. Она ведь и в Милан уехала только потому, что здесь ей всё напоминает об Андреа. Эдера видит его повсюду, слышит его голос...

— Бедная девочка! — Матильда смахнула слезу.

— Не расстраивайтесь, — попросила Чинция. — Эдера поправится, я не сомневаюсь. И вы ещё будете принимать её у себя в доме! Ох, простите... Она тоже плачет! Ваш пример оказался заразительным.

Чинция пошла в детскую, Матильда последовала за ней.

— Какая хорошенькая! — воскликнула она. — Какие глазки! А какие слёзки! Не надо плакать, деточка!

Чинция взяла Эдеру на руки, и Матильда вдруг увидела на шейке у девочки... медальон с листьями плюща!

— Боже мой!.. Боже мой.. — только и могла вымолвить Матильда.

— Что с вами? — испугалась Чинция. — Вам плохо?

— Откуда у вас это?

— Это медальон Эдеры, моей подруги. Она надела его крестнице...

— Ох! Ох! — Матильда ухватилась за спинку стула.

— Чем вам помочь? Я принесу воды! — засуетилась Чинция.

— Спасибо, — отхлебнув из чашки, сказала Матильда. — Если б вы знали, как порадовали меня!

— Но я ничего не понимаю! Объясните, пожалуйста.

— Нет, сейчас я должна идти, — Матильда поднялась со стула. — Простите, я пока не могу вам ничего объяснить. Но скоро вы всё узнаете!

— Постарайтесь сделать это быстрее, не то я умру от любопытства, — заявила Чинция.

— Что вы, милая! Живите сто лет! И ты, деточка, живи, радуй маму. Эдера! Вы знаете, Чинция, у вашей дочки самое чудесное имя на свете!..

Манетти пришло в голову, что вызвать Марту на откровенный разговор по силам только Матильде. Пусть она прямо спросит... Нет, пусть она прямо скажет монахине, что у Эдеры был медальон. И подробно его опишет. А если настоятельница вздумает всё же всё отрицать, то тогда Матильда посмотрит на неё пристально своими честными глазами...

— Где вы пропадаете?! — сердито воскликнул Манетти, увидев Матильду. — Я дожидаюсь вас уже битый час.

— Кто бы говорил! — не осталась в долгу Матильда. — Это вы пропали.

— Но я занимался делом! Вы знаете, что я пришёл вам сказать, как зовут дочь синьора Валерио?

— Вы это уже говорили — Роза Мария. У вас плохо с памятью, Манетти.

— Роза Мария — это официальное имя Эдеры Джильи! Вот! — заявил Манетти с видом победителя.

— Вы хорошо поработали, Манетти, — эту фразу Матильда постаралась произнести как можно более равнодушно.

— Не понимаю... — Манетти ожидал более бурной реакции.

— А чего вы хотели? Я должна была пуститься в пляс?

— Однако это не рядовая новость...

— Ну перестаньте дуться, Манетти! Я пошутила. На самом деле я очень рада. И вы — большой молодец!

— К сожалению, в цепи недостаёт одного звена — медальона. А та монахиня упрямая, как мул! Придётся вам взять её на себя. Только вы сможете с нею справиться.

— Вы совершенно правы, Манетти! — рассмеялась Матильда. — У меня есть, что сказать этой монахине!

— Вы... вы всё знали? — обиженно спросил Манетти.

— Не волнуйтесь, мой дорогой! Я открыла это случайно. А вы действительно потрудились, и никто не отнимет вашей заслуги. Идёмте, я угощу вас хорошим обедом и бокальчиком доброго вина.

Чинция всё ещё не могла решиться на какой-либо ответ Манфреду и пришла посоветоваться к Марте.

— Он меня очень любит, я это чувствую. И я люблю его. Но совсем не так, как Дарио. С Манфредом мне спокойно. Он умеет так ненавязчиво поддержать, дать нужный совет, что любая проблема сразу же становится пустяковой. Он — надёжный человек.

— По-моему, ты уже всё решила и без меня, — улыбнулась Марта. — И, думаю, решение твоё верное. Я счастлива за тебя!

Их разговор прервала молодая монахиня, сообщив, что к Марте буквально рвётся какая-то женщина.

— Пусть войдёт, — разрешила Марта. — Извини, Чинция.

— Добрый день, — сказала, войдя, Матильда. — О, и синьорина Чинция здесь! Тем лучше. Так я поймаю двух голубей в один силок.

— Вы хотели поговорить со мной? — напомнила Марта.

— Простите, преподобная мать. Я хотела поговорить с вами обеими. Хотела назначить встречу.

— Встречу? — Марта ничего не могла понять.

— Да, преподобная мать, вы не пожалеете, если туда придёте. И вы, синьорина Чинция. Я предлагаю вам пойти со мной на кладбище.

— На кладбище? — изумилась Марта.

— Да. Я должна показать вам одно надгробие и фотографию на нём. Если вы её внимательно разглядите, то поймёте, что я не сумасшедшая. Прошу вас, пойдёмте со мной. Это важно, прежде всего, для вас, преподобная мать.

Всю дорогу Матильда стойко хранила молчание, и спутницы, поняв, что от неё больше ничего не добьёшься, перестали задавать вопросы.

— Вот, — наконец, перевела дух Матильда, — это могила синьоры Сатти. Жены Валерио Сатти. Взгляните на её фотографию.

К надгробию как раз подошёл Манетти, и Марта возмущённо посмотрела на Матильду:

— Что означает присутствие здесь этого человека?

— Он — частный детектив, работает по заданию Валерио Сатти, — пояснила Матильда.

— А может быть, Леоны Сатти? — строго спросила Марта.

— Нет, матушка! Упаси Бог! — перекрестилась Матильда.

— Ей можно верить, — шепнула Чинция Марте. — Я потом вам кое-что расскажу.

— Так вот, — продолжала Матильда. — Присмотритесь внимательнее к фотографии.

— Это медальон Эдеры! — произнесла потрясённая Марта. — Чинция, ты видишь?

— Да. Теперь я, кажется, всё поняла, — ответила не менее обескураженная Чинция.

— Вот почему я чуть не потеряла сознание у вас в доме, — сказала Матильда Чинции.

— Но тогда... Эдера — дочь Валерио Сатти? — высказала свою догадку Чинция.

— Да! — радостно подтвердила Матильда. — Если бы вы знали, как он хотел её найти, когда стало известно, что синьора Бианка произвела на свет малютку!

— Погодите, — прервала всеобщее ликование Марта. — Точно такой же медальон мог быть и у какой-нибудь другой женщины.

— Эдера — дочь синьоры Бианки! — воскликнул Манетти. — Я вам это докажу! Во-первых, синьора Бианка погибла неподалёку от вашего монастыря. Во-вторых, среди её вещей был медальон, маленький образок Мадонны дель Джильо — точная копия иконы, которая находится у вас в церкви. В-третьих, я нашёл свидетельницу, видевшую, как одна из ваших монахинь подобрала девочку с этим медальоном на шее... Вам мало доказательств?! Может, проведём генную экспертизу? Эх, матушка!.. Если б вы не изображали из себя неприступную крепость, то мы бы уже давно достигли истины!

— Манетти, опомнитесь! — испугалась Матильда.

— Нет, он не сказал ничего обидного, — успокоила её Марта. — Если бы вы так же внятно изложили всё в прошлый раз, — обратилась она к Манетти, — я бы не стала упрямиться.

Далее разговор перетёк в иное русло: как поосторожнее сообщить радостную весть Валерио, как — Эдере. Решили, что подготовкой Валерио займётся Матильда, а к Эдере поедут Марта и Чинция.

Леона не могла смириться с потерей наследства и решила мстить Эдере всеми средствами, на какие только будет способна. «Клянусь, — мысленно угрожала она Эдере, — я не дам тебе ни дня продыху, и когда-нибудь доведу тебя до могилы!»

Выяснив, по какому делу Эдера уехала в Милан, Леона принялась наводить справки о Дальме, надеясь найти уязвимое место в этом альянсе. Но зацепиться там было не за что, и Леоне пришлось проявить немалую изобретательность в сборе дополнительных сведений о семье Дальмы. За неимением более подходящего варианта она сделала ставку на Дарио. И не ошиблась.

— Я хотела поговорить с вами и вашей женой, — сказала Леона, точно зная, что Дальмы сейчас нет дома.

— Жены нет дома, — подтвердил Дарио.

— Что ж, может, это даже лучше. Поскольку они с Эдерой, кажется, подруги?

— Вы знаете Эдеру? — насторожился Дарио.

— К сожалению, да. Она выдаёт себя за жену моего сына. То есть за вдову, — понравилась Леона. — Мой сын Андреа недавно погиб в авиакатастрофе. И вот эта авантюристка утверждает, будто незадолго до смерти Андреа вступил с нею в брак. Она рассчитывает получить наследство! Липовый документ о браке, подставные свидетели... Да мало ли что могут придумать такие бессовестные люди!.. Словом, я пришла предупредить вас: эта женщина опасна! Она может навредить вашей жене.

— Каким образом? — встревожился Дарио.

— Этого я предугадать не могу. Но вам известно, что Эдера воспитывалась у чужих людей, так сказать, была на общественном содержании? Видимо, ей надоело бедствовать, и она стремится сколотить состояние любой ценой. Я уже говорила о её наглых притязаниях на наследство. Что-нибудь подобное она замышляет и против вашей жены, я в этом не сомневаюсь.

— Спасибо, что вы меня предупредили, — взволнованно сказал Дарио. — Сам бы я никогда не заподозрил в Эдере такого вероломства: такая тихая овечка... Очень вам благодарен. Моя жена всегда отличалась излишней доверчивостью к людям. А история с магазином мне и вовсе непонятна. Видимо, эту идею Дальме внушила Эдера.

— Конечно! — подтвердила Леона. — Эдера способна на любую подлость. Знаете, что я вам посоветую: гоните вы её прочь. Пусть убирается вместе со своей дочкой, рождённой, кстати, неизвестно от кого.

— У Эдеры не дочка, а сын, — заметил Дарио.

— Вы не знаете! — возразила Леона. — А я сама видела её с девочкой.

— Возможно, то была дочка её подруги... этой... Чинции. А у Эдеры мальчик, двух месяцев от роду. Валерио. Я даже держал его на руках.

— Не может быть! — пришла в ужас Леона.

— Да какая разница, мальчик или девочка? — не понял её реакции Дарио. — Стоит ли так волноваться?

— Ох, как же не волноваться?! Вы сказали, мальчику два месяца?

— Я не знаю точной даты его рождения. Но буквально на днях жена говорила, что ребёнку исполнилось два месяца, и они с Эдерой устроили нечто вроде дня рождения.

— В таком случае, мальчик может быть сыном Андреа, — пояснила Леона и продолжила со слезами на глазах: — Это мой внук! Он мог бы стать смыслом моей жизни! Я не должна отдавать его авантюристке. Мне нужен этот ребёнок!

— Синьора, успокойтесь, — Дарио подвинул к ней стакан с соком. — Выпейте! Вы пришли, чтобы помочь мне, а я в свою очередь помогу вам. Мы должны это обсудить... Но только не здесь. Скоро должна прийти моя жена, а вместе с нею может появиться и Эдера — она часто к нам заглядывает. Давайте встретимся у меня в офисе и договоримся, как будем действовать.

— Спасибо! Думаю, нам удастся найти общий язык.

Накануне открытия магазина Дальма сообщила мужу, что на праздничном ужине будут две подруги Эдеры, приехавшие из Рима.

— Что ещё за подруги? — выразил неудовлетворение Дарио. — Ты же хотела отметить это событие в узком кругу.

— Эдера не приглашала их специально. Но они решили разделить с нею радость.

— Ах, как трогательно!

— Не понимаю, почему ты злишься? Это близкие люди Эдеры: настоятельница монастыря, вырастившая Эдеру, и Чинция, наша же компаньонка.

— Послушай, Дальма, я уже объяснял тебе, что едва выношу Эдеру, а теперь её подруги — это, извини, для меня слишком! Я не пойду на ужин!

В тот же день Дарио встретился с Леоной.

— Я попытался открыть жене глаза на Эдеру, но она не стала меня даже слушать. Эта женщина её просто околдовала!

— Если необходимо, я могу поговорить с вашей женой сама.

— Да, возможно, так и надо сделать. Знаете, что ещё удумала Эдера? Она вызвала из Рима свою подругу Чинцию... да, кажется, так её зовут.

— Я её знаю, — вставила Леона. — У этой особы не язык, а жало!

— Так вот, — продолжал Дарио, — Чинция распускает слухи, будто я... будто я — отец её ребёнка! Понимаете? Они намереваются меня шантажировать! Разумеется, они ничего не докажут, но в любом случае разразится скандал, и представьте, как это ударит по моему имиджу политика.

— Никто не может понять вас лучше, чем я! — воскликнула Леона. — Мы должны остановить Эдеру! Нельзя позволять ей и дальше разрушать наши семьи!

— Согласен, но как?

— Положитесь на меня. Я знаю, что надо делать. Эдера прячет от меня моего внука. И вы думаете, она любит этого несчастного ребёнка, мою кровиночку? Нет! Он нужен ей только затем, чтобы завладеть капиталом семьи Сатти! Не дай Бог, если такая хищница станет, к тому же, богатой и влиятельной!

— Но вы говорили, у вас есть какой-то план, — напомнил Дарио.

— Да. Я отберу у неё сына! И вы мне поможете.

— Но так мы с вами окажемся в тюрьме... — выразил сомнение Дарио.

— Ваша задача — только раздобыть ключи от квартиры Эдеры. Вас никто не сможет даже заподозрить. А я — родная бабушка ребёнка. Они не посмеют обвинить меня в похищении.

— И всё же это рискованный шаг, — заметил Дарио.

— Это, по-вашему, риск? — усмехнулась Леона. — Да вы уже сейчас рискуете гораздо большим: женой, семьёй, карьерой!

— Вы меня убедили...

Марта и Чинция скрыли истинную причину своего приезда, чтобы не волновать Эдеру во время её первого рабочего дня в новом магазине. Но когда дверь за последним покупателем закрылась, Марта показала Эдере медальон:

— Помнишь?

— Да, это мой медальон. Я оставила его крестнице. Почему он у вас?

— Потому что мы, наконец, узнали, кому он принадлежал, — волнуясь, ответила Марта, — Его носила твоя мать.

— Я и раньше это предполагала, — не удивилась Эдepa.

— К сожалению, — продолжала Марта, — твоей матери нет в живых. Она умерла вскоре после того, как надела на тебя этот медальон.

— Как вы узнали? — почти беззвучно спросила Эдера.

— Это отдельная история, — ответила Марта. — Главное же то, что твой отец жив!

— И вы знаете, кто он? — на секунду Эдера потеряла равновесие, но Чинция вовремя поддержала её под руку:

— Ты присядь. Такие известия трудно воспринимать стоя.

— Да, я тоже, пожалуй, сяду, — сказала Марта. — Твою маму, Эдера, звали Бианкой, она была женой Валерио... Валерио Сатти!

— Валерио Сатти — мой отец?!

— Да...

— Но почему же он молчал столько лет! — гневно воскликнула Эдера. — Я полюбила его сразу же, как только увидела. И поэтому теперь предпочла бы, чтобы не он оказался моим отцом!

— Эдера, дорогая, послушай меня, — сказала Марта. — Даже Господь прощает прегрешивших! А ты выносишь приговор, не выслушав, как всё было на самом деле.

— Какое значение имеют подробности, — с горечью произнесла Эдера, — если известно самое важное: от меня отказались, меня подбросили!

— Эдера, наберись, пожалуйста, терпения, — попросила Марта и рассказала трагическую историю семьи Сатти.

— Господи, сколько же горя им пришлось пережить! — плакала Эдера.

— Ну не плачь, дочка, — успокаивала её Марта. — Теперь всё худшее позади, и ты должна радоваться.

— А синьор Сатти знает, что я — его дочь? — спросила Эдера.

— Синьор Сатти? — укоризненно посмотрела на неё Марта.

— Мой отец знает? — поправилась Эдера.

— Как раз сейчас ему должны об этом сообщить, — ответила Марта.

— Это правда, Валерио, — говорил примерно в это же время Антонио Джиральди, — Эдера — твоя дочь. Есть все доказательства...

— Бог мой! Почему я не имею возможности плясать от радости! — воскликнул сквозь слёзы Валерио. — Бианка, любовь моя, ты слышишь, как бьётся это больное сердце? От счастья! Если бы я мог разделить его с тобой! Наша девочка нашлась!.. Матильда, ты наверняка знаешь миланский телефон Эдеры. Я хочу ей позвонить...

Но Эдера опередила его.

— Да, синьор Валерио здесь, — сказала в трубку Матильда и обернулась к Валерио, — это ваша девочка...

— Эдера, милая!.. — от волнения Валерио трудно было говорить. — Доченька моя... Прости меня! Мне так много надо тебе сказать... но сейчас я могу только плакать...

— Не надо плакать... Всё хорошо... Мы приедем к тебе!.. С Валерио! Не плачь... Я люблю тебя...

Дальма проводила Марту в гостиницу, а Эдера и Чинция, совсем как в былые времена, вели свой задушевный разговор до глубокой ночи.

— Когда Андреа представил меня своей семье, — говорила Эдера, — и я впервые увидела Валерио... то есть, увидела отца... я испытала странное волнение. И он, по-моему, тоже. Я заметила!

— Наверное, вы оба услышали голос крови, — сказала Чинция.

— А сейчас я ощущаю какую-то неловкость, — продолжила Эдера.

— Неловкость? — удивилась Чинция.

— Да. Понимаешь, ведь он меня совсем не знает. Он не видел, как я росла. И для меня он тоже... не чужой, но всё-таки и не близкий человек. Я не имела возможности делить с ним свои радости и печали...

— Конечно, всё это непросто, — согласилась Чинция. — Но я уверена, отец сумеет тебя понять и поддержать. Не забывай, что у вас есть одна общая боль, которую легче переживать вдвоём. Я говорю об Андреа...