Эдера

Глава 6

Сама того не желая, Леона своим выпадом лишь ускорила последующие события: в тот же вечер Андреа объявил Эдере, что хотел бы на ней жениться, но прежде должен позаботиться об их собственном доме.

А ещё через некоторое время Серджио, докладывая брату о делах фирмы, показал ему один документ:

— Эту полуразрушенную дачу с садом недавно откопал Андреа. Нам она досталась, в общем, за бесценок, и теперь мы её восстанавливаем. Есть уже и покупатель, но он просит о максимально длительной рассрочке.

— Ну, если вы считаете такой вариант выгодным, то я и не буду вникать в детали, — после перенесённого инфаркта Валерио всё ещё не вставал с постели, был очень слаб и, во всём доверяя Серджио, не хотел напрягаться по мелочам.

— Извини, но для Андреа важно получить именно твоё одобрение, — проявил настойчивость Серджио.

— В таком случае, передай ему, что я согласен.

— Но ты всё-таки взгляни на имя покупателя, — загадочно улыбаясь, предложил Серджио.

— Да это и в самом деле сюрприз! Андреа! — в глазах Валерио появилась озорная усмешка. — А не кажется ли тебе, что данный клиент мог бы рассчитывать и на большие уступки с нашей стороны?

— Нет, он не хочет для себя каких-то дополнительных привилегий.

— Что ж, это достойно уважения, — согласился Валерио. — Мне нравится его стремление к самостоятельности. Но не слишком ли велика эта дача, чтобы жить в ней одному?

— Возможно, он будет не один, — ответил Серджио.

— И кто она? Мы знаем эту девушку? — оживился Валерио.

— Нет. Пока он мне только дал понять, что его намерения весьма серьёзны. А Леоне, видимо, известны какие-то подробности… В последние дни она очень нервная и с сыном почти не разговаривает. Боюсь, её не устраивает выбор Андреа.

— Печально, — огорчился Валерио. — Матери всегда трудно угодить... Но, мне кажется, это должна быть, безусловно, хорошая девушка, если её полюбил Андреа. Я был бы счастлив с нею познакомиться.

— Я тоже, — ответил Серджио.

— А может, он не решается заговорить об этом первым? — предположил Валерио. — Ты скажи ему, что мы рады видеть у себя в гостях его невесту. И ещё: надо увеличить ему зарплату.

Андреа был очень благодарен Серджио и Валерио за поддержку: не стали выспрашивать, кто такая Эдера, из какой семьи происходит, а просто доверились его выбору. Он не терял надежды, что и мать вскоре полюбит Эдеру, потому что, её нельзя не любить...

Так рассуждал Андреа, готовясь к другому, не менее ответственному испытанию — знакомству с Мартой. Было страшновато предстать перед строгой настоятельницей монастыря: как-то она воспримет Андреа и не покажется ли ей решение о помолвке чересчур поспешным?

— Ты зря переживаешь, — успокаивала его Эдера. — Матушка Марта не раз говорила, что больше всего на свете ей хотелось бы видеть меня счастливой. Вот и увидит! Только посмотрит на нас — и сразу всё поймёт.

Эдера была права в главном, но она, и предположить не могла, как переживала накануне этой встречи сестра Марта, как творила она молитву перед иконой Мадонны дель Джильо и как затем волновалась, благословляя влюблённых.

— Берегите друг друга! Постарайтесь сделать вашу любовь прочной и счастливой.

— Спасибо, — поцеловала Марту Эдера. — Я думаю, моя мать сказала бы нам, то же самое.

Из монастыря Эдера и Андреа отправились на свою дачу, где уже полным ходом шёл ремонт, а в это время Чинция принимала у себя дома незваную гостью.

— Мне нужна Эдера Джильи, — войдя, сказала Леона, и тон её не предвещал ничего хорошего.

— Синьоры Джильи сейчас нет дома! — приняла вызов Чинция.

— Тогда мне придётся поговорить с вами, — заявила Леона. — Вы ведь подруги с синьорой Джильи? А я — мать Андреа!

— Да, я видела вас в магазине, — ответила Чинция.

— Не сомневаюсь, что вы в курсе отношений вашей подруги с моим сыном. Так вот, — перешла в наступление Леона, — этим отношениям я намерена положить конец. Андреа не должен связывать себя с...

— С продавщицей! — подсказала Чинция.

— Да! Именно это я и хотела сказать!

— Спасибо. Может быть, вы так же откровенно скажете и о другом: Андреа с вами согласен?

— К сожалению, мой сын не понимает, чем чревата для него эта история. А вот ваша подруга, — Леона пристально посмотрела на Чинцию, — могла бы это понять. Если она действительно любит Андреа.

— Знаете, — отвечала на это Чинция, — поначалу вы казались мне злой и жестокой. А теперь я вижу, что вы просто глупая!

— Как вы смеете! — возмутилась Леона.

— Да, да. Вы не слишком высокого мнения о своём сыне, и в этом — проявление вашей глупости.

— Всё! Хватит! — Леона едва сдерживала себя. — Прошу вас передать этот чек вашей подруге. Надеюсь, сумма в двадцать миллионов сумеет внушить ей благоразумие?

— Заберите сейчас же вашу бумажку! — Чинция попыталась сунуть чек Леоне в сумку:

— Вы не вправе распоряжаться чужими деньгами, — Леона положила чек на прежнее место. — Если вашей подруге сумма покажется недостаточной, то я могу добавить ещё столько же. А заодно заплачу и вам — за содействие в этой сделке.

— Вон отсюда! — закричала Чинция. — Вон! Вон!

— Я уйду! — тоже перешла на крик Леона. — Но знайте: или ваша подруга добровольно откажется от Андреа, или я раздавлю её!

Когда Эдера и Андреа вернулись с дачи, чек всё так же лежал в гостиной, на видном месте, и Андреа тотчас отреагировал ка знакомую подпись.

— Да это же подпись моей матери! — изумился он. — Двадцать миллионов? Чинция, ты не объяснишь, откуда здесь этот чек?

И Чинции пришлось всё рассказать.

— Я сам верну чек моей матери, — заявил Андреа.

— Нет! — испугалась Эдера. — Я не хочу, чтобы из-за меня ты ссорился с нею.

— Но нельзя же, оставлять безнаказанным это оскорбление?!

— Прошу, не надо! — взмолилась Эдера. — Твоя мать подумает, что я тебе пожаловалась, и невзлюбит меня ещё больше. Пусть этот чек вернёт ей матушка Марта — она сумеет всё уладить без скандала.

Марта согласилась отнести чек, полагая, что ей удастся образумить Леону. Однако та встретила Марту крайне агрессивно:

— Вы пришли поучать меня, как я должна вести себя с моим сыном?

— Нет. Вовсе нет. Я знаю, что вы любите Андреа, и...

— Преподобная мать, — бесцеремонно прервала Марту Леона, — я не собираюсь беседовать с вами о вещах, которых вы попросту не можете понимать.

— Отчего же не могу? Девушку, которую любит ваш сын, я вырастила сама. Дала ей образование и христианское воспитание.

— Которое позволяет этой воспитаннейшей синьорине оставлять моего сына у себя на ночь! — Леона истерически расхохоталась.

— Надевая это облачение, я обещала быть смиренной и по-христиански выносить все возможные оскорбления. — Марта сделала несколько шагов к двери, но у самого порога не сдержалась и добавила: — Только ради данного мной обета я не говорю, что вы — женщина вздорная и... и бездушная!

Забывшись под утро тяжёлым сном, Валерио увидел себя идущим по улице в плотной толпе, которая, то отбрасывала его назад, то увлекала вперёд. Валерио пытался выбраться на тротуар, чтобы там нырнуть в какой-нибудь двор или подъезд, но это ему никак не удавалось. И вдруг он услышал у себя за спиной пронзительный крик: «Папа!» Валерио обернулся, ни на секунду не усомнившись, что зовут именно его. И действительно, молодая девушка махала ему рукой и звала к себе: «Папа! Папа!» Валерио устремился ей навстречу, однако толпа не давала сделать и шагу. «Надо хотя бы рассмотреть её лицо, чтобы потом отыскать», — подумал он, но в поле его зрения, то и дело попадала только рука, поднятая над головой и зовущая, зовущая...

— Я абсолютно не запомнил лица, — говорил Валерио брату, — а этот голос, этот отчаянный крик: «Папа!» слышу до сих пор.

— Сон странный, — стараясь выглядеть как можно более спокойным, сказал взволнованный Серджио. — Но это всего лишь сон.

— Ты прав, хотя мне кажется, что должна существовать какая-то связь между этим сном и действительностью. Я уверен: это была подсказка! Её только надо разгадать.

— Валерио, ты сейчас слишком возбуждён, — Серджио боялся, как бы у брата опять не начался приступ. — Постарайся отвлечься, переключиться на что-нибудь другое.

— Нет, ты послушай. На днях я узнал, что Манетти арестован за телефонные подслушивания. Стало быть, человек он весьма сомнительный. И я теперь не могу доверять результатам его расследования.

— Что ж, можно обратиться к другому детективу, — согласился Серджио. — Однако давай всё же поговорим о другом. Андреа хочет познакомить нас со своей девушкой.

Лючия, жена Манетти, внесла за него залог, и проштрафившийся сыщик не замедлил появиться у Леоны, требуя денег за своё молчание. Леона, однако, не испугалась шантажа, а выставила Манетти за дверь, пригрозив донести на него в полицию:

— Что бы я ни наплела, поверят мне, а не вам, известному проходимцу и вымогателю!

Манетти понял, что надо уносить ноги, и быстренько прошмыгнул в гостиную.

— О, кого нам Бог послал! — вцепилась в сыщика Матильда. — Если б вы знали, как я огорчилась, когда вас упекли в тюрьму!

— Что вам от меня надо? Отпустите мою руку! — попытался освободиться Манетти.

— Нет, голубчик, сейчас вы пойдёте за мной! Или я позову полицию, — предупредила Матильда.

— Господи! Что сегодня за день? Все помешались на полиции, — бормотал Манетти, следуя за Матильдой в её комнату.

— Итак, — строго сказала Матильда, — садитесь и выкладывайте всю правду.

— Не понимаю. Что вы от меня хотите?

— Хочу знать всё о ваших тёмных делишках с синьорой Леоной. Ведь сейчас вы были у неё! И прежде звонили, только не называли своего имени. Но я научилась узнавать ваш голос.

— Ах, вот вы о чём, — несколько успокоился Манетти. — Да, синьора Сатти попросила меня сообщать ей результаты расследования, чтобы у неё была возможность подготовить синьора Валерио, если известие неприятное.

— То-то вы чуть не довели его до смерти своим сообщением о гибели малышки! А где ж была сердобольная Леона, что ж она не смягчила удар? Ох, Манетти, не советую вам врать. Вы едва выбрались из тюрьмы, и не заставляйте меня заявлять на вас в полицию. Ведь если она займётся розыском девочки, то, что может всплыть наружу? А?

— Я... я... — замялся Манетти.

— Я! — передразнила его Матильда. — Да, вы расскажете мне, что вам на самом деле удалось разузнать о дочери синьора Валерио. Не спешите возражать! Помните, как я искала таблетки, когда синьору Сатти стало плохо? Они исчезли бесследно. А потом я обнаружила их в спальне синьоры Леоны, в ящике стола! Не объясните ли, как они там оказались?

— Ну, мало ли... — начал было Манетти.

— Не надо, не трудитесь! — остановила его Матильда. — Я сама знаю, как это называется. Вы с вашей сообщницей пытались убить синьора Валерио!

— Нет, нет! Я не убийца! — воскликнул Манетти.

— Да не кричите вы так! Я вам верю. Вы просто мелкий мошенник, — заявила Матильда и, резко переменив тон, спросила весьма дружелюбно: Чего бы вам хотелось — кофе или немного вина? Пожалуй, вино взбодрит вас получше. И закуска не помешает, правда? Сейчас я всё это принесу, а вы пока решите, что для вас приятней: вернуться в тюрьму или работать на меня.

— Работать на вас, — тотчас же ответил Манетти.

— Вы даже не спрашиваете, буду ли я вам платить, — рассмеялась Матильда. — Буду, Манетти! У меня есть кое-какие сбережения, и я готова отдать их вам, только разыщите девочку.

Покаянный рассказ Манетти длился до тех пор, пока не показалось донышко бутылки, и опустошённые тарелки не засверкали первозданной белизной.

— Спасибо, вы очень добрая женщина, — сказал в заключение Манетти.

— А вам идёт быть сытым: вы становитесь симпатичнее, — любезно ответила Матильда. — Значит, мы подошли к тому, что теперь вы займётесь поиском.

— Я это уже сделал.

— Уже? Но почему? — удивилась Матильда.

— Чтобы иметь на руках козырь против той особы... синьоры Сатти. Она ведь способна на всё, а я хотел себя обезопасить.

— Да уж, она способна на многое!.. И что же вам удалось выяснить?

— Увы, ничего! Иначе она не посмела бы меня выгнать.

— Но, может быть, остались какие-то зацепки? — настаивала Матильда. — Вы подумайте, Манетти, вспомните! Я могла бы обратиться к другому детективу, но, во-первых, вы уже далеко продвинулись в расследовании, а во-вторых, разве вам не нужны сейчас деньги?

— О, синьора! — воскликнул растроганный Манетти. — Я рад бы вам помочь! Вы увидели во мне человека, а не мошенника...

— Хорошо, хорошо, успокойтесь.

— Нет, я должен быть с вами искренним: я перевернул всё предместье, но никаких следов девочки не нашёл. Только одна сумасшедшая старуха говорила мне, что видела её.

— Видела?.. — обрадовалась Матильда.

— Да. Но не спешите радоваться. Эта старушка впала в детство и от неё ничего путного не добьёшься. Посудите сами: она сказала, что девочка лежала на земле, а потом появился ангел и унёс малышку.

— Я пойду с вами к этой старухе! Завтра же! А сегодня разыщу сундучок с вещами покойной синьоры Бианки, который нам отдали в полиции. Может, какая-нибудь мелочь наведёт вас на верный след.

Так уж вышло, что любовь Эдеры и Андреа началась с обустройства их будущего дома — занятие не менее приятное, чем обычные в таких случаях прогулки при луне. Андреа строил дом по собственному проекту, учитывающему, разумеется, пожелания и даже капризы Эдеры. Всё свободное время влюблённые проводили на своей даче, неизменно испытывая состояние восторга от того, что самые причудливые их фантазии прямо на глазах превращались в реальность. Некогда унылая постройка обрастала террасками и балкончиками, приобретая изысканность и воздушность снаружи, а внутри раздвигались стены клетушек, образуя светлые холлы и просторные спальни. Кроме огромной семейной столовой и детских «для девочек» и «для мальчиков», предусматривались также комнаты для занятий, для игр, и, конечно же, спальни для гостей. Любому взглянувшему на этот проект сразу становилось ясно, что хозяева намерены жить здесь долго и счастливо, не затворяясь, не отгораживаясь от внешнего мира, а щедро обмениваясь с ним радостью и теплом.

Растущий вокруг дома сад пребывал в полной запущенности, но влюблённым это нравилось. Они решили, во что бы то ни стало сохранить присущие саду черты необитаемости и загадочности. Лишь перед самыми окнами можно разбить цветники с яркими благоухающими розами. А в остальном — пусть остаются заросли сирени и жасмина, кустится шиповник и вьётся плющ, пусть взору тут и там открываются островки одичавших ирисов, пионов и лилий, пусть под ногами стелется ковёр из фиалок и земляники. Только малинник, разумеется, надо проредить, и кроны старых, но ещё плодоносящих, яблонь освободить от ненужных веток. А позже, когда дойдут руки, восстановить засохший пруд, починить горбатенькие мосточки, переброшенные через шустрый, петляющий в камнях ручей...

Словом, дел у Эдеры и Андреа было предостаточно, а тут ещё добавилась новая проблема: синьора Бенти вышла замуж и, не желая больше заниматься магазином, предложила Эдере и Чинции взять его пока в аренду, а затем выкупить на льготных условиях. Ошеломлённые таким заманчивым предложением, девушки обратились за советом к Андреа.

— Мы уже наладили выпуск одежды по нашим эскизам, — объясняла Чинция. — В основном это юбки, и раскупаются они быстро. Но вся прибыль до сих пор уходила на расширение производства. А теперь и за аренду придётся платить. Как ты думаешь, Андреа, хватит ли у нас силёнок, чтобы выкупить этот магазин?

— Не знаю. Надо всё скрупулёзно подсчитать.

Занявшись расчётами, Андреа неожиданно для себя нашёл оригинальное решение, с которым и поспешил к Валерио. Суть идеи состояла в том, что фирма Сатти купит магазин целиком — и здание, и лицензию на право торговли, а затем уступит его в рассрочку Эдере и Чинции.

— В этом случае они могли бы работать гораздо спокойнее, — выложил свой главный аргумент Андреа.

— Но магазин готового платья — это... несколько иная сфера деятельности, — выразил сомнение Валерио.

— Синьора Бенти создала для девушек хорошую базу: магазин приносит немалую прибыль. Однако банки вряд ли станут оказывать девушкам ту же кредитную поддержку, которой располагала прежняя владелица. Именно по этой причине я и хотел бы приобрести магазин в нашу собственность. Поверь, мы не будем в убытке: даже если девушки, не дай Бог, обанкротятся — нам останутся стены. А недвижимость никогда не падает в цене!

— Ты умеешь убеждать, — похвалил племянника Валерио. — Когда познакомишь с невестой?

— Ох, дядя, ты затронул болезненную тему. Мама по-прежнему не хочет слышать об Эдере. Мы решили подождать: может, она всё-таки сменит гнев на милость!

— Что ж, подожду и я. Это действительно, не самое главное.

Эдера и Чинция не ожидали такого подарка от Андреа и были очень смущены, а Бенти просияла от счастья:

— Я столько сил вложила в этот магазин! И теперь могу передать его в надёжные руки. Мне больно расставаться со всем, что создано за долгие годы. Но я так устала! Впервые в жизни у меня появилась возможность отдохнуть, поехать в путешествие, наконец, просто почувствовать себя женщиной, которую любят и о которой заботятся... А вы — молодые, энергичные, талантливые. У вас всё получится! Я желаю вам успеха!

В скорбный сундучок синьоры Бианки Матильда не заглядывала с тех пор, как принесла его домой из полиции.

— Манетти, открывайте сами, я не смогу этого сделать, моё сердце разрывается.

— Да, синьора, конечно. Если вы мне доверяете, то я займусь этим и один, — видя волнение Матильды, предложил Манетти.

Ничего важного, однако, в сундучке обнаружить не удалось. Лишь ещё одно косвенное доказательство того, что ребёнок был, оказалось в руках Манетти:

— Взгляните на эту газету, — обратился он к Матильде. — Здесь помещена реклама детской одежды. И крестиками в ней помечены две строки: «Шубки для новорождённых» и «Спальный мешочек на меховой подкладке».

— О, святое небо! — воскликнула Матильда. — Если бы мы сразу посмотрели внимательнее, то уже тогда могли бы догадаться о младенце.

— Сомневаюсь, — возразил Манетти. — Скорее всего, вы объяснили бы эти крестики болезненными странностями синьоры.

— Да, пожалуй, вы правы... — Матильда бросила взгляд на вещи покойной и увидела там маленький образок. — О Господи, она искала у Тебя защиты и помощи!.. Это святая Мадонна дель Джильо... Манетти, закрывайте сундучок, а иконку я поставлю вот сюда и буду молиться за несчастное дитя синьоры Бианки.

— Как вам будет угодно. А теперь поедем к той старухе?

— Поедем.

И они отправились в монастырский приют для престарелых, где коротала свои дни восьмидесятитрёхлетняя Катерина.

— Я провожу вас, только вряд ли она скажет что-нибудь вразумительное: у Катерины глубокий склероз, — предупредила гостей монахиня.

— О, спасибо, что пришла меня навестить, — обрадовалась Катерина Матильде — А как поживает Марчелла?

— Марчелла? — растерялась Матильда.

— Ну да! Ты ведь дочь Марчеллы?

— Она передает вам привет, — не стала разочаровывать старуху Матильда и попробовала навести её на нужную тему. — Вы хорошо выглядите и, должно быть, многое помните. Расскажите о той малютке, которую мать оставила перед какой-то дверью. Где это было? Возле какого дома вы видели девочку?

— Да, я всё хорошо помню. У меня уже спрашивал об этом один дурак. Я всё подробно рассказала, а он мне не поверил.

— Я поверю, Катерина, — Матильда жестом попросила Манетти отойти в сторону. — Вспомните, как всё было.

— Я увидела, что женщина положила узел перед дверью, — начала свой рассказ Катерина.

— А куда вела та дверь? — оживилась Матильда.

— Да, та дверь, — был ответ.

— Ну ладно, продолжайте, — попросила Матильда. — Что было дальше?

— Дальше я заметила, что узел шевелится. Я подошла поближе и увидела маленькую девочку. Пока я оглядывалась в поисках той женщины, появился ангел и взял малютку.

— Но это невозможно! — воскликнула раздосадованная Матильда. — Вспомните ещё что-нибудь. Какая была дверь? Как выглядел ангел? Где всё это происходило?

— Нет... — подумав, ответила Катерина. — Не помню. Но у меня хорошая память! На девочке был этот... как его называют?.. Росток! Вон как тот, в горшке.

— Плющ?! — изумилась Матильда. — Кулон в форме плюща?

— Да-да. Спасибо, что не забываешь меня, Марчелла, — в голове Катерины окончательно всё перепуталось. — Я... я, — промолвила она и засопела тихо, как младенец.

— Она заснула, — позвав монахиню, сказала Матильда. — Спасибо, мы пойдём.

Проводив гостей до порога, монахиня вернулась к Катерине:

— Катерина, Катерина! Идём, я отведу тебя в постель.

— Ангел, — открыв глаза, пролепетала Катерина. — Ты пришла забрать меня, как ту малютку?

— Я — сестра Филомена. Ты не узнаёшь меня, Катерина?

— Ангел, — продолжала бормотать Катерина. — Все монахини ангелы.