Экономические истоки диктатуры и демократии (Экономическая теория). 2015 - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора (VII. Перевороты и консолидация) #8

VII. Перевороты и консолидация

1. ВВЕДЕНИЕ

До сих пор мы исследовали ситуации, в которых демократия, будучи однажды созданной, сохраняется неопределенно долго — на пути к демократии нет движения вспять. Однако в реальности все обстоит совершенно по-другому. Есть много примеров того, как страны становятся менее демократическими, демократические режимы свергаются военными переворотами и возвращаются к диктатуре.

Недавняя история многих латиноамериканских стран особенно омрачена колебаниями между демократией и недемократией. К примеру, в Аргентине всеобщее избирательное право для мужчин ввели в 1912 г., но вскоре его отменили переворотом в 1930 г. (см. главу I). Демократия была восстановлена в 1946 г., но пала в результате переворота в 1955 г., воссоздана снова в 1973 г., снова подорвана в 1976 г. и окончательно установлена в 1983 г. В промежутке между этими датами несколько полуде-мократических режимов были свергнуты переворотами в 1943, 1962 и 1966 гг. Почему же происходят перевороты против демократии? Почему массовая демократия долговечна во многих странах Северной Европы, и почему так трудно консолидировать этот комплекс политических институтов в менее развитых странах, таких как страны Латинской Америки?

В этой главе приводится подход к анализу антидемократических переворотов, и затем эти идеи объединяются с моделями, разработанными в главе VI, для того чтобы построить подход к анализу создания и консолидации демократии, так же как и потенциальных переходов между демократией и недемократией.

Строя нашу теорию переворотов, мы выделяем те же экономические и политические стимулы, которые играли важную роль для понимания создания демократии. До сих пор мы подчеркивали, что в демократических обществах большинство граждан способно изменять меры государственной политики в свою пользу и против интересов элит. Это делает граждан настроенными в пользу демократии, в то же время давая элитам стимул быть против демократии. Эти контрастные стимулы определяют то, когда и как возникает демократия. Те же основные силы определяют и стимулы для переворотов. Поскольку элиты предпочитают недемократию демократии, они могут — при некоторых обстоятельствах — поддержать переворот против демократии, который привел бы к более благоприятным для них политическим мерам в будущем.

Почему предпочтение отдается скорее перевороту, а не требованию более благоприятных для элиты мер государственной политики? Ответ тот же, что и при рассмотрении переходов к демократии: элиты заботят политические меры не только сегодня, но и в будущем, а в демократии решения о будущем политическом курсе принимает медианный избиратель, не являющийся членом элиты. Поэтому демократия может обещать некие политические меры сегодня, для того чтобы умиротворить элиты, но не может обеспечить достоверное обязательство относительно проведения политических мер в пользу элит в будущем, особенно если политическая власть, которой обладают элиты, является преходящей. Поэтому изменение политических институтов снова возникает как способ формирования будущего политического курса через изменение распределения политической власти (де-юре).

Одним из результатов нашего анализа является то, что перевороты более вероятны в обществах, где есть большее неравенство между элитами и гражданами. Объем перераспределения от элит возрастает вместе с возрастанием степени неравенства. Поэтому в неравном обществе элиты могут больше приобрести от смены режима, чем в обществе более эгалитарном. Выразится ли это утверждение в высказывании о неравенстве, измеряемом обычными способами, как обычно зависит от идентичности элит и граждан.

Когда мы объединяем нашу теорию переворотов с моделью демократизации, то получаем динамический подход, который допускает равновесные демократизации и перевороты. В рамках этого подхода, общества с высоким неравенством могут испытывать частые переходы между демократией и диктатурой. В недемократии граждане могут многое приобрести, бросив вызов системе, что ведет к частым демократизациям; в демократии элиты недовольны высокой степенью перераспределения и, вследствие этого, могут предпринимать перевороты против демократического режима. Этот результат позволяет предположить причину того, почему демократии было относительно трудно консолидироваться в Латинской Америке, где многие общества характеризуются существенным экономическим неравенством.

Наш анализ также позволяет выявить полезное различение между полностью консолидированными и полуконсолидированными демократиями. Мы говорим о том, что демократия полностью консолидирована, когда в ней никогда не появляется действенной угрозы переворота. Страны ОЭСР являются примером полностью консолидированных демократий. Неконсолидированная демократия — та, что становится

жертвой переворотов. Полуконсолидированная демократия может предотвратить перевороты, но делает это, меняя равновесные политические меры по сравнению с теми, которые были бы в отсутствие угрозы переворота; поэтому полуконсолидированные демократии живут в тени переворота. Это отличается от ситуации в полностью консолидированных демократиях, где избиратели и партии могут успешно игнорировать угрозу переворота, делая выбор относительно политики.

Другой интересный результат — немонотонная зависимость между , неравенством и перераспределением дохода. Более высокое неравенство обычно ведет к большему объему перераспределения (с оговорками, рассмотренными в главе IV). Однако в модели, где могут быть перевороты, общества с высокой степенью неравенства колеблются между демократией и диктатурой, и поэтому не перераспределяют так же много, как общества с меньшей степенью неравества.

Также представляет интерес то, что в консолидированных демократиях, поскольку угроза переворота не является чем-то важным, объем перераспределения варьируется несущественно (или вообще не меняется). Напротив, общества с высоким неравенством либо полуконсолидированные, либо неконсолидированные. В неконсолидированных режимах фискальная политика более волатильна, так как объем фискального перераспределения меняется по мере колебаний общества между различными политическими режимами. В полуконсолидированных демократиях нет равновесных переворотов, но объем перераспределения флуктуирует, для того чтобы перевороты не имели места. Этот паттерн совместим с данными, представленными М. Гавином и Р. Перотти (1997), о том, что фискальная политика в Латинской Америке более изменчива, чем в Европе.

Предмет важной научной дискуссии — вопрос об определении демократической консолидации, что возвращает нас к вопросу о том, является ли правильным шумпетеровское определение демократии. Линц и Степан заявляют, что

...под консолидированной демократией мы понимаем политическую ситуацию, в которой... демократия стала «единственной игрой в городе». В поведенческом аспекте, демократия стала единственной игрой в городе, когда никакие значительные политические группы всерьез не пытаются свергнуть демократический режим [Linz, Stepan, 1996, р. 5].

Однако, несмотря на то что было дано это первоначальное определение, Линц и Степан — как и значительная часть современных исследователей — идут дальше и добавляют ряд других условий, которые должны быть удовлетворены, чтобы демократия стала консолидированной. Чтобы быть консолидированной демократией, страна должна иметь

государство... если существует функционирующее государство, а пять других взаимосвязанных и подкрепляющих друг друга условий должны существовать или быть созданы... Во-первых, должны существовать условия для развития свободного и сильного гражданского общества. Во-вторых, должно быть относительно автономное и уважаемое политическое общество. В-третьих, должна быть власть закона... В-четвертых, должна быть дееспособная государственная бюрократия... В-пятых, должно быть институционализированное экономическое общество [Linz, Stepan, 1996, р. 7].

Дискуссия о консолидации вращается вокруг того, что должно быть добавлено или изъято из списков, подобных этому (о том, какие прилагательные должны быть добавлены к слову «демократия» см.: [Collier, Levitsky, 1997]). На этой основе ясно, что многие из режимов, которые мы считали бы демократическими, не являются консолидированными (о Латинской Америке, где, вероятно, нет консолидированных демократий в соответствии с этими условиями, см.: [Philip, 2003]). Хотя первоначальное определение Линца и Степана согласуется с нашим подходом, последующие условия, которые они налагают, — нет.

Вместо этого, наше употребление слова консолидация строится на шумпетеровском определении демократии. Как мы утверждали ранее, оно кажется естественным стартовым пунктом при построении теории демократии, и эта точка зрения отражает мнение А. Шедлера:

...Понятие «демократическая консолидация» должно относиться только к ожиданиям относительно долгосрочности режима — и ни к чему больше. Соответственно, понятие «консолидированная демократия» должно описывать демократический режим, от которого релевантные наблюдатели ожидают, что он будет длительно сохраняться в будущем и ничего более [Schedler, 1998, р. 103].

2. СТИМУЛЫ ДЛЯ ПЕРЕВОРОТОВ

Теперь мы рассматриваем общество, в котором создана демократия, и предпочтения медианного избирателя определяют ставку налога. Мы продолжаем использовать нашу двухгрупповую модель и ассоциировать элиты с богатыми, а граждан с бедными. Поэтому медианный избиратель в демократии — это бедный агент. Однако в отличие от предыдущего анализа, теперь мы рассматриваем возможность того, что демократия может не длиться вечно, и в действительности возможен антидемократический переворот. Благодаря политическим мерам в пользу граждан, — например, перераспределению дохода, предполагаемому политикой при демократии, — гражданам в демократии относительно хорошо, а элитам — плохо. Эти соображения говорят о том, что наибольшая угроза демократии исходит от элит. Поэтому мы моделируем перевороты, сосредоточившись на стимулах для элит сократить перераспределение через переход от демократии к недемократии.

Многие перевороты, особенно в Латинской Америке, имели одной из своих главных целей сокращение перераспределения и в большинстве случаев переходили к сокращению перераспределения и существенному изменению в распределении дохода (см. главу III). Учитывая то, что перевороты обычно предпринимаются военными, в рамках нашего подхода предполагается, что в силу разных причин военные представляют в большей степени интересы элит, а не граждан. Мы полагаем, что это разумное первое приближение; тем не менее на практике цели военных не всегда совершенно совпадают с целями той или иной отдельной группы и могут иметь важное воздействие на выживание демократии. Включение роли военных в демократическую консолидацию в формальные модели политики является одной из главных будущих областей исследования, и мы вкратце вернемся к этой теме в заключении книги.

В этой главе мы просто принимаем как данность возможность того, что ценой некоторых затрат элиты могут контролировать военных и организовать переворот против демократии, и исследуем обстоятельства, при которых они захотели бы это сделать. С точки зрения моделирования интересным наблюдением является то, что есть параллель между основаниями для граждан желать демократии и основаниями для элит желать недемократии. Вспомним, что граждане требуют достоверных обязательств относительно будущих политических мер в пользу большинства, перехода к демократии (и элиты были вынуждены дать ее гражданам), поскольку их заботят меры государственной политики и общественный выбор в будущем так же как и сегодня, и они имеют только временную политическую власть де-факто. Сходные соображения применимы и в случае переходов от демократии к недемократии. Элиты хотят мер государственной политики, менее выгодных гражданам, и они временно обладают политической властью, чтобы их обеспечить. Однако они озабочены также и будущими политическими мерами и знают, что, как только их временная политическая власть де-факто уйдет, демократия вновь введет одобряемые ею меры, такие как более высокие налоги и перераспределение доходов. Поэтому для элит способом обеспечения предпочитаемых ими мер в будущем так же как и сегодня является изменение политических институтов в сторону таких, которые дадут им больше власти де-юре, т.е. сдвиг от демократии к недемократии.

Имеется много свидетельств того, что демократические власти хотели бы сделать уступки элитам и военным, чтобы избежать переворотов, но эффективность этих уступок подрывается их недостаточной достоверностью. Э. Нордлингер отмечает;

...военные вмешивались, несмотря на увеличение бюджетных ассигнований, предназначенных для предотвращения переворота, как в случае с переворотом 1973 г. против чилийского президента Альенде. Альенде был свергнут, несмотря на увеличение зарплат военных, которые были больше, чем для соответствующих гражданских чинов, лучшие льготы и дополнительные закупки боевой техники [Nordlinger, 1977, р.71]¹.

Есть одно различие в том, как мы моделируем переход от недемократии к демократии и переход к недемократии: в первом случае граждане имели возможность предпринять революцию, и элиты создали демократию для ее предотвращения. Здесь же элиты реально используют свою политическую власть для того, чтобы предпринять переворот и изменить систему. Может показаться, что налицо асимметрия, но это не важно для наших результатов. Мы приняли этот конкретный способ моделировать переходы к демократии и от нее потому, что верим, что он обеспечивает хорошее приближение к реальности: в большинстве случаев демократия была делом рук демократизирующих элит, тогда как сдвиг от демократии к недемократии почти никогда не происходит со всеобщего согласия.

3. СТАТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ ПЕРЕВОРОТОВ

Чтобы моделировать перевороты против демократии, рассмотрим основную двухклассовую модель из главы IV, расширенную для рассма-трения возможности организации элитами переворота, имеющего издержки. Мы делаем аналогичные допущения относительно агентов и их доходов, но теперь допускаем затраты, связанные с переворотами. В частности, мы имеем:

f =£i(S)/ + (1-0((1-т)У +(т-с(ф), (VII. 1)

где используем £ = 0 для обозначения отсутствия переворота и £ = 1 для обозначения переворота. Обозначает l(S) —это издержки переворота в состоянии S. Мы моделируем издержки переворотов точно таким же образом, как моделировали издержки революций и репрессий — как долю дохода, которая уничтожается. Как и в статической модели в предыдущей главе, мы просто концентрируем внимание на состоянии, где переворот является угрозой и, следовательно, подавляем обозначение для S. Нет никаких затрат, если нет переворота; таким образом, если £ = 0, то 1 = 1. Соответствующие издержки, поэтому, есть значение I, когда £ = 1, что мы обозначаем как 1 - ф, где 0 < ф < 1.

^! Другие примеры см.: [Schmitter, 1971, р. 484; Сох, 1976, р. 207-208].

На рис. VII. 1 показана игра, которую мы используем для анализа переворотов. Сначала, поскольку мы в демократии, медианный избиратель устанавливает ставку налога, х°. Если нет угрозы переворота со стороны элит, граждане устанавливают наиболее предпочтительную для них ставку налога, х^р, как дано в (IV. 11). Результатом этого являются выигрыши V^P(D) и V^r(D), данные в (VI.4). Организуют ли элиты переворот, зависит от выигрыша от продолжения в демократии и недемо-кратии. Мы позволяем ставке налога, первоначально избранной гражданами, отличаться от Х^р из-за угрозы переворота. После этого элиты решают, предпринимать ли переворот. Если они его предпринимают, общество переходит к недемократии и элиты устанавливают ставку налога. Естественно, они избирают наиболее предпочтительную для них ставку, X^N = Х^Г. В результате игра заканчивается с соответствующими выигрышами для граждан и для элит²⁸:

У^р(С,ф) = (1-ф)/ и У^г(С,ф) = (1-ф)/. (VII.2)

Бедные

РИС. VII.1. Игра переворота

Альтернативным образом, если элиты решают не предпринимать переворот, политическая система остается демократической. В этом случае природа делает еще один ход и определяет, будет ли медианный избира-

тель — агент, принимающий политические решения в демократии, менять ставку налога по сравнению с той, что обещана гражданами на предыдущей стадии. Как и в нашей простой модели демократизации, это отражает ту идею, которую мы моделируем более детально в следующем разделе: режим (даже демократический режим) не может убедительно обязаться придерживаться будущих налогов. Точнее, природа определяет с вероятностью р что обещанный налог, обозначаемый X, останется, и граждане и элиты получают ценности V(y^p | = т) и V(y^r \ х° = т),

где, как обычно,

v(y^r I x^D = т) = у^р + х {у - у^р) - С(х)у

у {у = Т) - / + х(у - /) - С(х)у.

Если же природа позволяет демократии изменить налог, медианный избиратель выбирает новую ставку налога, обозначаемую т°, то это ведет к выигрышам V^P(D) и V^r(D). Поэтому выигрыши, получающиеся в результате обещания меньшего перераспределения, лишь при ставке т, данного гражданами в демократии, есть V^P(D, x^D = X) и V^r(D, x^D = х), такие что

V^P(D, x^D=x) = у^р+ р(х(у -у^р)~ С(т)у)+ _{(VII 3)}

+ (1-р)(х^р(у-у^р)-С(х^р)у)

у'(Д x^D = X) = у'' + р(Цу - У) - С(т)у) + (1 ■- р)(т^р(у - у'-) - С(х^р)у).

В этих выражениях учитывается то, что с вероятностью 1 - р, граждане начинают менять налог, в таком случае они не стеснены ограничениями и избирают наиболее предпочтительную для них ставку налога x^D -Х^р.

Теперь мы можем охарактеризовать равновесие, совершенное на по-дыграх этой игры, с помощью обратной индукции. В сущности, игра имеет ту же самую структуру, что и наша статическая игра демократизации в главе VI. Решающее значение имеют вопросы о том, в интересах ли элит предпринять переворот и могут ли граждане предотвратить переворот, пообещав уступки (в данном случае, меньше перераспределять в свою пользу). Стратегиями будут о^г =|^(»), T^NJ и о^р ={т°,т°}. Действия граждан, которые делают ход первыми, состоят первоначально из ставки налога Х° е [0,1); также если нет переворота, и природа позволяет изменить ставку налога, где мы снова используем обозначение v = 1, то другая ставка налога — х° е[0,1]. Здесь D в верхнем индексе снова обозначает демократию. Действия элит есть решение о перевороте, ^: [0,1] —> {0,1}, где С,(х°) характеризует решение о перевороте, ког-

да медианный избиратель устанавливает ставку налога т° е [0,1] и если £ = 1, решение о том, какую ставку налога устанавливать обозначаем как t'^v е [0,1]. Тогда равновесие, совершенное на подыграх, есть комбинация стратегий {д^г,д^р}, такая что д^р и д^г являются лучшими ответами друг на друга во всех соответствующих подыграх.

Будет ли переворот привлекателен для элит, учитывая статус-кво, зависит от того, выполняется ли условие угрозы переворота, V^r(C, ср) > V^r(D). Им устанавливается, что переворот более привлекателен, чем жизнь при неограниченной демократии. Данное условие угрозы переворота может быть записано как:

(1 - ф)/ > / + (т^р (у - /) - С(т^р )у)

или

Ф<Д(5С(т^р)-т^р(5-е)). (VII.4)

Когда это условие не выполняется демократия недостаточно перерас-пределительна или издержки переворотов достаточно высоки, настолько что элиты никогда не находят переворот выгодным. В этом случае мы считаем демократию полностью консолидированной: никогда не существует какой-либо эффективной угрозы стабильности демократии. Из (VII.4) можно вывести критический уровень издержек переворота, обозначемый ф, такой что, если ф > ф, демократия полностью консолидирована. Этот критический уровень удовлетворяет

Ф = ^($ С(т^р) - Т^р (8 - 0)). (VII.5)

Напротив, когда это условие выполняется, демократия не является полностью консолидированной: если граждане не предпримут некоторого действия, в равновесии произойдет переворот. Действие, которое могут предпринять граждане, есть понижение ставки налога. Проблема, однако, в том, что они не могут совершенным образом обязаться делать это из-за возможности вновь переменить ставку налога, после того, как угроза переворота спадет. Учитывая эту возможность, выигрыш элит от установления гражданами ставки налога т есть V^r{D, т° = т). Эта стратегия — обещать меньшее перераспределение — предотвращает переворот, только если данный выигрыш выше, чем поступления элитам после переворота; т.е. V^r(D, = т) > V^r{C, ф). Или, другими словами, только если

у^г + р(Чу~ /)-С(т)у) + (1 - P)(t^p(y - у)- С(т^р)у) > (1 -Ф)/.

Зоо

Теперь мы можем определить пороговое значение для цены переворота, ф\ такое что при ф<ф* обещание гражданами ограниченного распределения недостаточно, чтобы разубедить элиты предпринимать переворот. Конечно, наиболее привлекательное обещание, которое граждане могут дать элитам, есть полное прекращение перераспределения от них, т.е. т = 0. Следовательно, мы должны получить, что при ф\ V^r(D, x^D = 0) = V^r(C, ф*). Решение этого уравнения дает нам пороговую ценность ф* как:

Ф* = (8С(т^р) - т^р (8 - 0)). (VII.6)

Учитывая все это, можно следующим образом определить совершенное равновесие в подыграх этой игры:

Теорема VIIЛ. Существует единственное равновесие, совершенное на подыграх, {д^г,д^р}, в игре, представленной на рис. VII. 1. Пусть ф и ф* определяются (VII.5) и (VII.6). Тогда в этом единственном равновесии мы имеем:

• Если ф>ф, то демократия полностью консолидирована и граждане устанавливают предпочтительную для них ставку налога х^р >0, как это дано в (IV11).

• Если ф е [ф\ ф), то демократия полуконсолидирована. Граждане устанавливают ставку налога х° = т, где х<х^р так, что V^r(D, x^D = т) = И^г(С,ф).

• Если ф<ф*, то демократия неконсолидирована. Имеет место переворот, элиты приходят к власти и устанавливают наиболее предпочтительную для них ставку налога, x^N = х^г.

Анализ показывает, как равновесные перевороты могут случаться в качестве способа для элит ограничить перераспределение в будущем. Стоит отметить, что перевороты происходят (когда ф < ф*) именно потому, что у демократии ограничена возможность давать обязательства относительно низкого уровня перераспределения в будущем. Тогда элиты используют свою нынешнюю (и временную) политическую власть для того, чтобы изменить политические институты для сокращения перераспределения в будущем. Параллель с демократизацией очевидна: снова равновесные изменения политических институтов происходят как способ регулирования будущего распределения политической власти. Имеется также и параллель между репрессиями и переворотами — ив том, и в другом случае применяется сила для того, чтобы избежать демократии, но делается это из различных начальных политических режимов. Вот почему сравнительная статика переворотов сходна с таковой для репрессий.

Полезно различать полностью консолидированные и полуконсоли-дированные демократии. Демократия полностью консолидирована, когда угроза переворота отсутствует, демократии реально никто не бросает вызов и граждане устанавливают наиболее предпочтительную для них (в отсутствие всякого принуждения) ставку налога, Т^р. В то же время полуконсолидированная демократия пала бы жертвой переворота, установив ставку налога Х^р. Она может выжить, только идя на уступки элитам, чтобы разубедить их предпринимать переворот. В эмпирическом плане понятие полуконсолидированной демократии может помочь объяснить поведение, которое иначе ставило бы в тупик. Уонтчикон [Wantchekon, 1999], к примеру, утверждает, что в Сальвадоре партии, представляющие большинство граждан, в 1990-е годы пытались сократить объем обещанного ими на выборах перераспределения, опасаясь вызвать переворот.

Интересно сопоставить наш анализ с утверждением А. Пшеворского о том, что консолидированная демократия с необходимостью дает всем группам, даже прежним элитам, достаточно большой шанс находиться у власти. Как формулирует это Пшеворский:

...подчинение зависит от вероятности выиграть в рамках демократических институтов. Отдельный актор... будет подчиняться, если приписываемая им вероятность победить в демократической конкуренции... выше некоего минимума. ...Демократия будет вызывать всеобщее подчинение, если все соответствующие политические силы будут иметь некоторую определенную минимальную возможность благополучия при этой конкретной системе институтов [Przeworski, 1991, р. 30-31].

Согласно этой аргументации, чтобы демократия была стабильной, все группы должны иметь существенные шансы на обладание властью. Если какая-либо группа полностью исключена, она будет подвержена искушению сражаться за власть. Эта идея широко принимается политологами (см., например: [Weingast, 1997]). Дж. Колоумер [Colomer, 2000, р. 10] повторил эту точку зрения, когда писал, что «установление демократии является конвенциональным соглашением о новых правилах политической игры. Договоренность возможна потому, что демократия дает различным акторам достаточные ожидания получить или разделить власть в некотором неопределенном будущем».

Напротив, в нашей модели демократии элиты никогда не могут завоевать власть, потому что меры государственной политики всегда служат предпочтениям медианного избирателя. Однако это не означает, что элиты не могут получить то, что хотят в демократии, поскольку, даже когда у них нет власти де-юре, они могут обладать властью де-факто. Например, в ситуации, когда демократия полуконсолидирована, меры государственной политики граждан служат элитам, несмотря на то что элиты не формируют правительство. Ирония ситуации в том что, согласно Пшеворскому, если элиты не могут сформировать правительство, они попытаются предпринять переворот и, следовательно, демократия окажется не консолидирована. Но если они могут свергнуть строй силой, то должны иметь действенную власть де-факто; именно такова ситуация, в которой они будут способны получить от правительства все, что хотят, без необходимости его свергать. Когда у элит нет власти де-факто, они не получают того, чего хотят от демократии, но в то же время они не в состоянии и предпринять переворот. Поэтому согласно нашей модели утверждение Пшеворского ложно.

Теперь рассмотрим сравнительную статику переворотов в аспекте неравенства. Во-первых, можно неявно задать критический порог неравенства, 0:

_ФЛ(5с(т^р(ё))-т^р(ё)(5-ё)),

такой что, когда 0 < ё, условие угрозы переворота (VII.4) не будет выполняться. Другими словами, это пороговый уровень неравенства: когда неравенство ниже этого уровня, демократия полностью консолидирована. Во-вторых, используя определение ср*, можно определить 0 как:

Ф = ~^($с(т^р(0))-т^р(0)(8-0)).

Демократия полуконсолидирована, когда 0 < 0. Более того, просто проверить, что 0 > ё. Все это ведет к следующему выводу:

Следствие VII. 1. Рассмотрим общество с фиксированными ср и р, и неравенством, заданным 0^ _

Тогда существует 0 и ё < 0 в следующих вариантах:

• Когда 0<ё, демократия полностью консолидирована и равновесная ставка налога всегда т^р.

• Когда 0е(ё, 0], демократия полуконсолидирована. Устанавливается ставка налога т для того, чтобы предотвратить переворотов этом случае.

• Когда 0 > 0, демократия не консолидирована. Имеет место переворот, элиты приходят к власти и устанавливают ставку налога x^N = т^г.

Приведенный анализ показывает, что перевороты имеют тенденцию случаться в более неравных обществах. В обществах, где неравенство меньше, но все-таки довольно значительно, демократия полуконсолиди-рована и выживает, только делая уступки элитам в виде более низких налогов. Интуитивно просто понять, почему неравенство имеет значение для переворотов: перевороты в данной модели происходят в качестве способа для элит уменьшить перераспределение в будущем. Демократия более перераспределительна, когда имеется большее неравенство, и следовательно, она связана с большими издержками для элит. Поэтому в неравном обществе перевороты становятся для них привлекательными.

Эта сравнительная статика согласуется с данными главы III, где рассматривалась зависимость между показателями неравенства и демократии в разных странах, и демократические страны имели тенденцию иметь меньшее неравенство. В предыдущей главе мы предположили, что это может быть потому, что в более эгалитарных обществах репрессии менее привлекательны; потому существовала большая вероятность, что элиты создадут демократию. Теперь можно видеть, что, когда демократия создается в более эгалитарном обществе, она с большей вероятностью консолидируется.

4. ДИНАМИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ СОЗДАНИЯ И КОНСОЛИДАЦИИ ДЕМОКРАТИИ

До сих пор в ходе нашего анализа демократизация и консолидация демократии рассматривались отдельно. В частности, анализируя демократизацию, мы делали упрощающее допущение о том, что, будучи созданной, демократия полностью консолидирована и ей никогда не бросают вызов. В противоположность этому, мы видели, как элиты могут быть заинтересованы в том, чтобы свергнуть демократию для того, чтобы сократить перераспределение части своих доходов гражданам. Как меняется ход анализа, когда агенты осознают, что демократия может быть свергнута?

Как это делалось в главе VI, мы хотим отказаться от статической структуры игры, проанализированной в предыдущем разделе, где неспособность дать достоверные обязательства относительно будущих действий моделировалась через предположение о существовании вероятности изменения обещанной ставки налога.

Важнее всего то, что статическая модель предыдущего раздела не позволяет проделать анализ того, как могут возникнуть равновесные колебания между различными режимами. Чтобы рассмотреть эти вопросы, мы вновь обращаемся к модели с бесконечным горизонтом, впервые введенной в главе V, и допускаем революцию, демократизацию и перевороты.

Как и ранее, мы рассматриваем модель с бесконечным горизонтом, обозначаемую G”((3), с населением, нормализованным к I и состоящим из доли 1-8> 1/2 бедных граждан, и остающейся доли 8, которую составляет богатая элита. Вначале политическая власть сконцентрирована в руках элит, но медианный избиратель является бедным агентом. Ожидаемая полезность агентов в момент времени t = 0 снова задана

U' = Е₀^“оfiy'i■ Здесь, если это недемократия, доход после уплаты налогов у\ задан (VI.8); если это демократия — доходы после уплаты налогов заданы (VII. 1).

Технология коллективного действия, с помощью которой граждане могут предпринять революцию, и выигрыши от революции те же, что и ранее. В демократии элиты могут попытаться устроить переворот. После переворота все агенты теряют долю cp^s их дохода, состояние угрозы есть S = H,L и ф^н < cp^L, и политическая ситуация снова возвращается к первоначальному статус-кво, когда элиты контролируют политическую власть. Аналогично анализу угрозы революции мы делаем допущение о том, что в состоянии низкой угрозы, угроза переворота не играет активной роли, и также принимаем ф²⁹^{³⁰ ³¹ ³²} = 1. Поэтому соответствующие издержки — это издержки элит в состоянии S = Я, ф^н = ф, и только в этом состоянии элиты захотят устроить переворот. Мы исходим из того, что Рг(ф, = ф) = s и что и q, и s меньше 1/2, так что кризисы, облегчающие применение власти де-факто, относительно редкое явление.

Если организуется переворот, то сначала ц, =рЛ так что нет немедленной революции. Сходным образом если происходит демократизация, то демократия начинается с издержек переворота, приравненных к 1, что предполагает у демократии, по крайней мере некоторое окно возможностей до того, как может произойти переворот. И наконец, в каждый недемократический период элитам нужно решить, проводить ли демократизацию; если они это делают, общество становится демократией и медианный избиратель, гражданин, устанавливает ставку налога.

Порядок ходов в течение отдельного периода можно описать следующим образом:

ставка налога, решение о которой было принято на стадии 2 или 3, проводится в жизнь.

5. Доходы реализуются, потребление проходит в обычном режиме.

Мы снова характеризуем совершенные марковские равновесия этой игры, в которых стратегии зависят только от текущего состояния мира³. Состояниями являются (D, cp^H), (Д ф^р), (N, р/") либо (N, |х^н), где N , означает власть элит (т.е. недемократический режим) и D означает демократию. Пусть О^г = [со (•), ср(»), X^м (•), ^(»), x^N j будет обозначением для действий, предпринимаемых элитами, и о^р = [р(*)> Т°(*), т°} — действия граждан. Обозначение о^г состоит из решения применить репрессии со: {ц¹, ц^н} —> {0,1} или создать демократию ф: {|Д, |Х^Н} —> {0,1}, когда Р = N, и ставки налога x^N : {|Х^Р, |Х^Н} —> [0,1], когда ф = 0 (т.е. когда демократия не создается). Ясно, что если ф = О, Р остается равным N, и если ф = 1, то Р меняется на А Когда Р = Д элиты предпринимают решение о перевороте, которое является функцией £: {ф^р, ф^н} х [0,1] —> {0,1}, где £(ф, т°) — решение о перевороте, когда состояние природы есть ф и медианный избиратель устанавливает ставку налога т°. Если £= 1, то политическое состояние меняется на Р = N, и элиты также начинают менять ставку налога, x^N е[0,1]. Действия граждан состоят из решения начать революцию, р:{ц\|х^н}х{0,1}² х[0,1]—»{0,1}. Здесь, р(р, со, ф, ) есть решение граждан о революции, которое обусловлено текущими действиями элит, так же как и состоянием природы. Когда Р - D, граждане устанавливают ставку налога, т° : {ф\ ф^н} —ДО, 1].

Тогда совершенное марковское равновесие есть комбинация стратегий {о^г,д^/>}, такая что р и G^r являются лучшими ответами друг на друга для всех |Х,, ф, и Р. Как обычно, мы характеризуем совершенные марковские равновесия, записывая соответствующие уравнения Веллмана.

Пусть V'(D, ф^р) будет выигрышем агента типа г = р, г, когда имеет место демократия и когда издержки переворота есть ф⁽ . Аналогичным образом пусть У (ф”) будет выигрышем агента /, когда издержки переворота равны ф^н (в каковом случае может быть переход к недемократическому режиму в результате переворота).

Когда состояние есть (D, ф¹), для медианного избирателя нет ограничений, так что он изберет ставку налога х° = Х^Р. Выигрыши граждан и элит будут таковы:

У(D,ф¹) = У +х^р(у-/)-C(x^p)y + $[sУ(ф^н) + (1 -5)У(Аф^ь)] (VII.7)

³ В этой главе мы не изучаем немарковские равновесия. Исследование равновесий, совершенных на подыграх, в упрощенной версии представленной здесь модели см.: [Powell, 2004].

ЗОб

для / = р, г и, как и ранее, х^р(у - у')-С(х^р)у представляет чистый объем перераспределения при ставке налога т^р для агента г.

Затем, рассмотрим состояние (D, ср^н), в котором бедные могут устанавливать ставку, отличную от предпочтительной для них, в попытке предотвратить переворот. Обозначим выигрыши в состоянии (D, ср^н), когда ставка налога есть Х° , как V (D, ф^н, х°), заданные как:

V' (D, ср^н, т°) = У + т° (У - у) - С(т° )у +

+ Р [5 V (D, Ф^н, x^D) + (1 - s)Vⁱ (D, ф*)].

Ясно, что x^D(y - у^р)-С(х°)у <Х^р(у - у^р)-С(х^р)у и Х°(у-у^г)--С(х°)у>х^р(у-у^г)-С(х^р)у для х° <х^р.

Видя ставку налога х°, элиты могут по-прежнему решить предпринять переворот, так что выигрыши в состоянии (D, ф^н) не обязательно равны V (D, ф^н, х°). Вместо этого, обозначим их V' (ф^н) такими, что:

V^r (ф^н) = max k(E^r (N, ц¹) - ф/) + (1 - Q E^r (D, ф^н, Х°)],

И<ч¹⁴ ' ¹ (уп.9)

Е^р(ф^н) = £ (V^p (N, \l^l )фу^р + (1 - QV^P (D, _Ф^н, x^D))

(вспомним, что ^ = 1 означает переворот). Первая строка в (VII.9) свидетельствует о том, что выигрыш У^г(ф^н) для элит в состоянии высокой угрозы зависит от их собственного выбора — устраивать ли переворот. Принимая это решение, они сравнивают выигрыш от отказа от переворота и принятия от граждан уступки в виде ставки налога х°, который равен V^r(D, ф^н, т°), с выигрышем от организации переворота. Этот выигрыш равен V^r (N, р') - фу^г, т.е. выигрыш от пребывания в недемократии, когда нет угрозы революции, V^r(N, ц¹), минус издержки переворота фу^г. Вторая строка выражает, что выигрыш граждан в этом состоянии, Е^р(ф^н), также зависит от того, что делают элиты. Если £ = 1, то граждане оказываются в недемократии и их выигрыш от продолжения есть V^P(N, ц¹), минус издержки переворота фу^р; тогда как если £ = 0, переворота нет, демократия сохраняется и выигрыш граждан равен V^p (D, ф^н, х°).

Теперь мы выводим условие угрозы переворота, обобщение статического условия угрозы переворота в игре, полученное в предыдущем разделе, используем для данной динамической структуры. Это ограничение немедленно следует из (VII.9), после проверки того, когда переворот становится привлекательным, если медианный избиратель устанавливает предпочтительную для него ставку налога х° = Х^р. Таким образом, условие угрозы переворота таково:

Г (N, ц¹) - <р/ > Г (А ср^н, t^D = х^р). (VII. 10)

Этим утверждается, что переворот происходит, если прирост выигрыша для элит от захвата политической власти и сокращения налогообложения, V^r(N,p/) - V^r(D,ср^н, т° = т^р), больше, чем издержки переворота, ф/.

Теперь можно определить критическое значение ф, обозначаемое ф, такое, что пока ф>ф переворот всегда невыгоден для элит, даже если граждане облагают налогом по ставке т° = х^р в состоянии (D, ф^н). Ясно, что это критическое значение удовлетворяет неравенству (VII. 10) как равенство с Х° = х^р. Поэтому

г-(К.ц‘)-УЛ Дф-.х»-0 _(VIU1)

Это уравнение показывает, что критический порог таков, что потеря текущего дохода для элит эквивалентна приведенным потерям от продолжающейся жизни при демократии со ставкой налога, наиболее предпочтительной дл граждан, V^r(D,ф^н,т° = т^р), против организации переворота и перехода к недемократическому режиму, что дает выигрыш V^r(N, ц¹).

Однако (VII. 11) неинформативно, пока мы не получим выражения для V^r(N, ц¹) и V^r(A ф^н,Т^с = Х^р). Доходы элит от постоянного пребывания в демократии со ставкой налога т° - Х^р есть просто

(VII. 12)

V^r(D, ф^н, х° = Х^р) =

у +х^р(у-у^г)-С(х^р)у

1-Р

Теперь мы расчитаем выигрыш элит от недемократии, V^r(N, |А). Сначала, используя стандартные аргументы, получаем:

V' (N, Ц¹) = у¹ + р [qV‘ (N, Д^н) + (1 - q)V' (N, Ц¹)] (VII. 13)

для i = р или г, где V'(N, Ц^н) обозначает выигрыши при недемократии, когда ц, =ц^н. В этом выражении мы уже использовали тот факт, что когда |Х, = ц/ (= 1), элиты выбирают отсутствие перераспределения при недемократическом режиме.

Затем, поскольку общество начинает в состоянии недемократии, и в какой-то момент случается переворот, то демократия должна была возникнуть ранее. Таким образом, естественно исходить из того, что мы находимся в той части пространства параметров, где если случаются перевороты и состояние меняется на |j,₍ =jx^H. то вслед за переворотом должен произойти возврат демократии и, следовательно, он должен снова иметь место, когда ц₍ = ц^н. Поэтому можно утверждать, что

V^r(N,[i^H) = V^r(D,($>^L).

Вопрос, однако, в том, что когда снова достигнута демократия, будет также достигнуто состояние (D, ф^н), и нам нужно сделать некоторые предположения относительно того, будет ли еще один переворот. Однако логика динамического программирования говорит о том, что наши предположения относительно будущих переворотов не являются важными. Другими словами, можно вычислить V^r(N,[l^L) и V^r{D, ф¹) двумя различными способами, с идентичными следствиями для порога ф. Первый (и, возможно, более естественный) способ исходит из того, что как только (D, ф^н) достигнуто, будет еще один переворот. При втором способе рассматривают только «одноразовое отклонение» (см.: [Fudenberg, Tirole, 1991, р. 108-110]) и исходят из того, что даже если элиты и предпринимают переворот сегодня, в будущем они никогда не будут этого делать, и демократия выживет даже в состоянии (D, ф^н).

Чтобы проиллюстрировать работу модели и этого принципа, мы сейчас выведем критическое значение ф, используя оба подхода. Начнем с первого. В этом случае соответствующие выигрыши могут быть записаны как:

V^r (IV, ц¹) = у' + 0 [q Г (D, ф¹) + (1 - q) V^r (V, /)] _(m 14)

V^r (D, ф¹) = / + т^р (у - /) ■- С(х^р )у +

+ р [s(v^r(N, ц¹) - ф/) + (1 - s)V^r(D, ф*)].

Заметим, что (VII. 14) предсказывает переход к демократии в состоянии (N,[i^H) в силу ранее рассмотренных причин (т.е. мы находимся в той части пространства параметров, в которой имеется равновесный переход к демократии). Но в то же время (VII. 15) предсказывает, что когда бы не наступило состояние (D, ф^н), произойдет переворот; следовательно, существует переход к недемократии, дающий выигрыш V^r(N, ц¹) - фу’ для элит, где принимается в расчет тот факт, что они несут и издержки переворота фу^г. Чтобы выразить V^r,(N,ц¹), мы рассматриваем (VII. 14) и (VII. 15) как два уравнения с двумя неизвестными, V^r(N, Ц¹) и V^r(D, ф¹), которые мы можем решить для V^r(N, ц¹).

Подставляя это в (VII.10) и применяя (VII. 12), получаем критическое значение для ф как:

(VII. 16)

Второй метод рассмотрения одноразовых отклонений часто проще. В этом случае, поскольку переворот происходит лишь раз и никогда более, при достижении демократии никогда не будет переворота, несмотря на то что граждане всегда облагают налогом элиты со ставкой т^р. Из этого следует, что в (VIIЛ4) мы получаем:

И^г(Дч>¹) =

/ + т^р(у-/)-С(т^р)

1-Р

Подставляя это в (VIIЛ4), можно найти V^r(N, р/), что дает:

V^r(N,p^L) =

(l - (3(1 - q))y^r + (3р(у - /) - С(т^р)у)

(1-Р)(1-Р(1-?))

Подставляя это в (VII.10) используя (VIL12), получаем то же критическое значение для ф, что и в (VII. 16).

Когда ф > ф, угроза переворота не играет роли, и демократия полностью консолидирована. Ставка налога, т° = т^р, всегда определяется обычным балансом для медианного избирателя — между трансферами и необратимыми потерями от налогообложения. Заметим, что сйр/сЮ > О, из чего следует, что для более неравного общества вероятность достичь полностью консолидированной демократии меньше. Это интуитивно понятно, поскольку более высокий уровень неравенства делает демократию менее привлекательной для элит и позволяет обобщить результаты статической модели.

Теперь мы можем определить значение издержек переворота, ф\ так если ф>ф*, то граждане могут остановить переворот, задав достаточно низкую ставку налога в состоянии (D, ф^н) (или, напротив, если ф<ф% даже политика установления т° = 0 в состоянии ф^нне останавливает переворота). Поскольку самая низкая ставка налога, которую могут установить граждане, есть т° = 0, ф задается V^r(N, ]l^L)~ V^r(D, ф^н, т^в = 0) = фУ.

Объединяя (VII.7) и (VII.8) и принимая К^г(ф^н) = V^r(D, ф^н, т° = 0), можно подсчитать выигрыш элит от постоянного пребывания в демократии. На основе этого, мы определяем

V^r(D, ф^н,т^в =0) =

/ + (3(1 - 5)(т^р(у - /) - С(х^р)у) __

как максимальный выигрыш, который медианный избиратель может достоверно обязаться дать члену элиты при демократии.

ЗЮ

Чтобы решить ту же задачу для V^r(N,[i^L), мы снова применяем подход одноразового отклонения. Чтобы это сделать, мы преобразуем (VII.14) и подставляем в него V^r(N, ц^н) = V^r(D, (p^L). Как и ранее, мы исходим из того, что переворот предпринимается лишь раз и, если происходит возврат демократии, переворотов никогда больше не случается. Однако формула для V^r (N, ) отличается, потому что когда демокра

тия воссоздается после переворота, это будет демократия, в которой медианный избиратель устанавливает т° = 0 при ф₍ =ф^н. Следовательно:

V^T{D,tf) =

У + (1-Р5)(т^р(у-/)-С(т^р)>')

из

Подставляя это в (VII. 14), находим:

(l-$(l-q))f + $д(1-$$)(г^р(у-/)-С(г^р)у) “ (1-р)(1-р(1-₉))

Поэтому из У^г(ф^н) = V^r(N, p,^L) -фу^г следует:

^Ф=ё

Р(^ + 5-1)(т^р(5-9)-5С(т^р)) 1-Р(1-9)

(VIIЛ 7)

где т^р(8-9)-8С(т^р)<0 и q + s-1 <0, так что ф* убывает по q us. Если q высоко, то недемократический режим, следующий за переворотом, будет недолговечным, поскольку угроза революции вскоре возникнет вновь. Это уменьшает ожидаемые выгоды от переворота. Аналогичным образом если s высоко, то условие угрозы переворота выполняется постоянно, и поскольку в этом состоянии элиты платят относительно низкие налоги, издержки демократии для них меньше. Также ясно, что ф* < ф.

Более важно для основной темы этой главы то, что d(p /dQ > 0: более высокое неравенство уменьшает порог ф* и делает переворот более вероятным, поскольку в неравном обществе элиты при демократии теряют больше.

Если ф>ф\ то демократия полуконсолидирована: граждане могут избежать переворота, сокращая налог так, чтобы он был ниже т^р в состоянии (D, ф^н), и устанавливая х° = т < т^р такой, что:

V^r(N, ц¹) - ф/ = V^r (D, ф^н, т° = т). (VII. 18)

Хотя общество всегда остается демократическим, угроза переворота по-прежнему важна и влияет на налоги: ставка налога х меньше, чем Х^р, которую граждане установили бы в отсутствие этой угрозы. Теперь V' (D, ф^н, х° = т) выводится из уравнений:

V (D, ф^н, х° = х) = / + х(у - у^г)-С(х)у + + Р [s V' (D, ф^н, х° = х) + (1 - s) V' (D, ф¹)]

V(D, (p^L) = у^г + х^р(у - у^г) - С(х^р)у +

+ Р [s (D, ф^н, т° = т) + (1 - s) V( Д ф")],

что дает:

Г(£>,ф^н,т°=т) =

^r + (1 - (3(1 - s))(x(у-/)~ С(х)у)

1-Р

m-s)(x^p(y-/)-c(x^p)y)

1-Р

Чтобы рассчитать V^r (N, ц¹), мы снова используем (VII. 14). Подход одноразового отклонения предполагает, что мы должны заменить V^r(D, ф¹) в (VII. 14) выигрышем от демократии для элит, когда граждане устанавливают ставку налога t^d = t, когда ф_/=ф^н, и устанавливают х°-х^р, когда ф, = ф\ Этот выигрыш равен V^r(D,(p^L), вычисленном из (VII. 19):

. / + Р5 (т(у - /) - С(х)у) + (1 - Pi) (х^р (у - /) ■- С(х^р )у)

V^r(D, ф¹) =-*----'•

Используя это уравнение для того, чтобы выразйть V^r(N,\i^L) из (VII. 14), получим:

r(N,p^L) =

(l - P(1 -q))y^r + p V(x(y- y^r)-C(x)у) (l-P)(l-P(l-<7)) M^-^)(x^p(y-/)-C(x^p)y) (1-P)(l-P(l -q))

и подставляя результаты этих вычислений в (VII. 18), находим, что ставка налога Т неявно задается уравнением: (Р(1 -

Ф = -

1-Р(1 ~q)

$(q + s- 1)(х^р(5-0)-5С(х^р))

1-Р(1-?)

Дифференцирование неявной функции показывает, что т убывает по Q:dx/dQ<0, так что более высокое неравенство уменьшает ставку налога, требующуюся для предотвращения переворота.

Если ф<ф*, демократия неконсолидирована; даже стратегия установления гражданами х° = О не предотвратит переворот. В этом случае общество возвращается к недемократическому режиму, когда ф₍ = ф. Граждане хотели бы предотвратить такой исход и если бы могли, то предложили бы более низкие налоги в будущем. Однако такие обещания недостоверны, поскольку будущие ставки налога определяются в будущих политических равновесиях; когда угроза переворота исчезает, ставка налога снова возрастает до т^р. Предусмотрительные элиты, осознавая это, предпочитают переворот, даже несмотря на то что это влечет за собой издержки для общества в целом.

Рассмотрение этого вопроса позволяет обобщить обстоятельства, описанные в разделе 3, при которых имеют место перевороты. Понятия полностью и полуконсолидированной демократии также возникают и в динамическом контексте. Тем не менее теперь, когда у нас есть в полной мере динамическая модель, мы можем объединить анализ переворотов и демократизаций, чего мы не могли сделать в статической модели.

Рассмотрим состояние (N,\i^H). Если граждане не пытались бы поднять революцию в этом состоянии, элиты оставались бы у власти всегда и устанавливали бы x^N ~ 0, так что граждане получали бы полезность равную // (1-Р). Напротив, при революции в состоянии ц₍ =Ц^Н, они получили бы У^р(Я,ц^н) = (1-ц)у / (1 —5)(1 —Р), бесконечный поток доходов от революции приведенный к настоящему. Вспомним, что революция есть поглощающее состояние в том смысле, что, когда революция происходит, общество остается таким навсегда, и что во время революции важно только значение Ц. Следовательно, доходы в каждый период времени равны (из этого также следует, что в состоянии ц₍ = ц¹ (= 1), революция никогда не происходит). Чтобы сократить количество рассматриваемых случаев, сейчас мы предполагаем 9 > ц, что подразумевает: когда = Ц^н(= ц), условие угрозы революции выполняется.

В случае революции элиты теряют все, т.е V^r(R,[i^H)- 0. Поэтому они попытаются предотвратить ее любой ценой. Они могут сделать это тремя различными способами. Во-первых, они могут провести демократизацию, ф = 1, обеспечив гражданам их выигрыш при демократии,

V^p(D,($^l). Во-вторых, они могут применить репрессии, давая гражданам выигрыш, V^p(0, \l^H |к), который равен выигрышу, выведенному нами в предыдущей главе. В-третьих, они могут выбрать сохранение политической власти, ф = 0, но перераспределять через налогообложение. В этом случае элиты устанавливают ставку налога X^N и дают гражданам выигрыш в размере V^P(N, |i^H, T^N), где:

У¹ Ш, \1^Н. т*) = У + (У - у) - С(т* )У +

+ Р [qV' (N, , T^N) + (1 - q)V^l(АТ, ц¹)].

Таким образом, агент i получает доход у’ от своих заработков и также чистый трансфер равный т * (у - y)-C(x^N)y. Если в следующий период мы по-прежнему в состоянии ц₍₊₁ - ц^н, то перераспределение продолжается. Но если в следующий период экономика меняется на ц₍₊₁ = |i^L — перераспределение прекращается. Это отражает идею, что элиты не могут быть достоверно обязаны относительно будущего перераспределения, если только будущее не представляет эффективной угрозы революции. Также x^N < т^р, т.е. элиты не будут облагать себя налогом при ставке выше, чем х^р, поскольку именно эта ставка максимизирует перераспределение в пользу граждан. Если эта ставка налога недостаточна для того, чтобы остановить революцию, то и никакая другая ставка налога x^N е [0,1] этого не сделает.

При демократизации или перераспределении, осуществляемых элитами, граждане все равно могут предпочесть революцию. Таким образом, учитывая действия ф и x^N элит, выигрыш граждан в состоянии (N, Ц^н) есть:

V^p(lV,|i^H) = ®V^p(0,u^H I к) + (1 — со) шах х

_Ре{0, 1}

х {р Vⁱ” (R, Ц^н) + (1 - р) (ф V^р (D, Ф^£) + (1 - ф) V^p (N, |1^н, т"))}.

Объединив (VII.13) и (VII.20), мы рассчитаем максимальную полезность, которая может быть дана гражданам без демократизации. Это включает установление элитами ставки налога X^м - х^р, когда имеется угроза революции, так что выигрыш от продолжения для граждан равен — V^p(N, |1^н, T^N = Х^р). Этот выигрыш удовлетворяет:

(VII.21)

что, конечно, то же самое, что и (VI.15), выведенное в предыдущей главе. Граждане сравнивают (VII.21) с V^P(R, ц^н). Этим определяется критическое значение ц^н:

ц = 0 - (1 - (3(1 - q))( т^р(0 - 8) - (1 - 8)С(т^р)), (VII.22)

такоечто V^P(N, p^H,x^N = х^р) = V^P(R, Ц^н) при ц^н =ц*. ПриО<ц<ц* революция настолько привлекательна для граждан в состоянии ц, = ц^н, что даже максимальный объем перераспределения со стороны элит не может ее остановить. Поэтому демократизация есть единственная возможность, остающаяся у элит. Также

ф*

d(x^p(0 - 8) - (1 - 8)С(т^р)) _

>0,

так что высокое неравенство увеличивает порог для революции, поскольку гражданам становится хуже в недемократическом режиме. Теперь граждане готовы предпринять революцию, даже когда ее издержки выше.

Для ц > ц* демократизации можно избежать с помощью перераспределения в пользу граждан в состоянии (ц^н,М). В этом случае ставка налога, которую элиты должны установить во избежание революции, есть T^N=T, такая что V^P(N, ц^н, x^N = X) = V^P(R, Ц^н), которая убывает по ц и возрастает по 0 (т.е. увеличивается вместе с увеличением уровня неравенства).

Определив условия, при которых недемократический режим может оставаться у власти, делая уступки, и когда демократия является или не является консолидированной, остается рассмотреть последствия репрессий. Наши допущения относительно репрессий идентичны тем, что были сделаны ранее, так что выигрыши от репрессий заданы (VI. 18). Опять-таки, следует рассмотреть две ситуации. Если ц > ц\ то недемократический режим никогда не нуждается в демократизации, в каковом случае репрессии используются в равновесии, если они дешевле уступок в сфере государственной политики. Условия, при которых это так, и пороговый уровень к*, при котором для элит нет разницы между обещанием перераспределения при ставке налога т и репрессиями, идентичными выведенным ранее. В частности, к* снова задается (VI.20). Если Ц < ц\ то элиты не могут использовать уступки для того, чтобы оставаться у власти, и сравнивают издержки репрессий с издержками демократии. В ходе предыдущего рассмотрения, издержки демократии определялись единственным образом, поскольку мы исходили из допущения о том, что демократия полностью консолидирована. Однако сейчас это не так и издержки демократии для элит и, следовательно, привлекательность репрессий, зависят от характера демократии.

Если ф > ф, так что демократия полностью консолидирована, то порог, при котором элитам просто нет разницы между репрессиями и демократизацией, есть к, заданный (VI.21). Если фе[ф*,ф), то демократия частично консолидирована, и когда существует угроза переворота, ставка налога сокращается. В этом случае можно определить пороговый уровень к(ф) такой, что элиты просто безразличны относительно проведения репрессий и создания полукрнсолидированной демократии. Чтобы увидеть формулу для этого положения, вспомним сначала, что выигрыш от репрессий — V^r(0, р^н|к) задан (VI.19) в главе VI. Выигрыш от пребывания в неконсолидированной демократии есть V^r(D, ф¹), что удовлетворяет (VII.14) и (VII.15). Таким образом, к(ф) таково, что V^r [0,\1^н |к(ф)) = V^r(D, q>^L). Чем выше ф, тем выше издержки переворота, выше налог в этом состоянии и для элит выше издержки создания демократии. Следовательно, к(ф) есть строго возрастающая функция ф, поскольку по мере увеличения ф бремя демократии для элит увеличивается, и они более склонны применять репрессии. И наконец, если ф<ф*, демократия неконсолидирована, и можно определить такой порог к, при котором элиты будут безразличны по отношению к проведению репрессий и созданию неконсолидированной демократии.

Мы ограничиваем внимание той областью пространства параметров, вде демократизация предотвращает революцию, т.е. V^p (D, (p^L) > V^p (R, p^w). Поскольку демократия не обязательно является устойчивым состоянием, функция выигрыша, V^P(D, ф¹'), принимает во внимание будущую возможность переворотов. Выигрыш граждан при полуконсолидированной демократии выше, чем при демократии, подверженной переворотам, так что достаточно обеспечить, чтобы выигрыш при неконсолидированной демократии для граждан был выше, чем V^r(R,[l^H). Чтобы вывести формулу выигрыша при неконсолидированной демократии для граждан, мы применяем (VII.7) и (VII. 13) с уравнениями V^P(N, |i^H) = V^P(D, ф¹") и V^p((p^h) = V^p(N,\i^l), отсюда:

V^P(N, |I^L) = / + P [qV^p(D, ф") + (1 - q)V^p{N, |I^L)]

V^P(D, ф¹) = y^p + т^р(у - y^p) - C(x^p)y +

+ p [s(v^p (N, |i^L) - ФУ^Р) + (1 - s) V^p (D, фⁱ)],

что идентично и (VII.14), и (VII.15), с точки зрения граждан. Выражая то же для V^p(D,(p^L), находим:

V^p(D^^l)

y^p((l^Ps)(l-P(l-q)) + ps) (l - (3(1 - s))(l - (3(1 - q)) - $²sq (l-^l-q))(x^p(y-y^p)-C(x^p)y)

(l - (3(1 - s))(l - (3(1 - g)) - P²sg

Следовательно, условие V^p (D, ф¹) > V^p (R, p^H) эквивалентно

(l - Р + Р(д + s))(l ~ 9)(1 - tpfts)

l~P + p(^ + s)

(l - P(1 - p(0 - 8) - (1 - 8)С(т^р)) .

1 - P + $(q + s)

что является условием для параметров, которое, как мы просто допускаем, выполняется. Как и с соответствующим условием в главе VI, оно имеет силу, когда демократия достаточно перераспределительна. Это приводит к интересному соотношению: сильно перераспределительная демократия ведет к политической нестабильности, но если возможности перераспределения слишком ограничены, демократизация не предотвращает революции.

Теперь можно сформулировать следующий вывод:

Теорема VII.2. Существует единственное равновесие Маркова, совершенное на подыграх, {0^Г,0^Р}, в игре G“((3). Пустьу, ф\ к\ к, к(ф), и к будут такими, какими они были определены ранее. Тогда, в этом равновесии:

• Если |1>|1*, общество остается недемократическим. Когда ц₍ = ц¹, x^N = х^г и перераспределения нет. Если к<к\ то, когда ц₍ =ц^н, богатые применяют репрессии. Если к > к\ то при Ц₍ — ц^н, x^N = х, таких что V^p(N,p^H,x^N =x)-V^p(R,p^H).

• Если ц < |Д*, то:

1. Если ф > ф и к > к, мы в полностью консолидированной демократии. Общество переходит к демократии в первый раз, когда ц₍ = ц^н и остается демократическим после этого, а налоги всегда равны х° = Х^Р.

2. Если ф’<ф<ф и к >к(ф), мы в полуконсолидированной демократии. Общество переходит к демократии в первый раз, когда |1₍ = ц^н и остается демократическим после этого. Когда ф₍=ф¹, то Х°-Х^р. Когда ф₍=ф^н, демократия устанавливает ставку налога х° = х<х^р, такую что V^r (N, ц¹) - фу = V^r (_ф^н, D, х° = х).

3. Если ф < ф’ и к > к, мы в неконсолидированной демократии. Общество постоянно меняет режимы. В недемократическом режиме, когда ц₍=ц¹, элиты устанавливают x^N = х^г; когда V-_t = V^H’ они проводят демократизацию. В демократии, когда ф₍ = ф¹, т^с = т^р; когда ф, = ф^н, имеет место переворот.

4. Если ф>ф и к<к, или ф*<ф<фи к<к(ф), или если ф<ф* и к<к, когда ц =|i^L, то x^N =х^г, и нет перераспределения, а когда Ц₍ = Ц , элиты применяют репрессии, чтобы оставаться у власти.

Главная идея теоремы VII.2 состоит в том, что демократия возникает снова, потому что элиты не могут дать достоверное обязательство относительно мер государственной политики в будущем, пока они сохраняют монополию на политическую власть. Однако, будучи созданной, демократия не обязательно консолидируется. Несмотря на то что рациональные индивиды предвидят, что антидемократические перевороты могут случаться в будущем, создание демократии может тем не менее остановить революцию таким же образом, как это было описано в главе VI. Это так, поскольку, чтобы организовать переворот, элиты должны иметь власть де-факто, и неясно, будут ли они иметь ее в будущем. Раз это так, граждане ценят создание демократии, которая сдвигает власть де-юре в их направлении, даже когда они осознают, что демократия может быть не вечной.

Теперь рассмотрим условия теоремы более детально. В первом типе равновесия, когда ц > |Т, издержки революции достаточно высоки, так что, учитывая масштабы неравенства и значение q, элиты могут избежать ее с помощью перераспределения. Поэтому в состоянии = |i^Lэлиты устанавливают предпочтительную для них ставку налога, равную нулю (т.е. x^N = т^г =0), тогда как в состоянии р^н, если репрессии достаточно дорогостоящи, они перераспределяют, устанавливая ставку налога = т, которая как раз достаточна для того, чтобы остановить революцию. Однако если издержки репрессий незначительны, элиты отвечают на угрозу революции репрессиями в отношении граждан. В этом равновесии никогда нет демократизации и объем перераспределения относительно ограничен (или равен нулю), если элиты выбирают репрессии. Если имеет место перераспределение, неравенство тем не менее повышает уровень перераспределения при этом режиме, поскольку элиты вынуждены избирать более высокие налоги для предотвращения революции в состоянии (N, |1^н).

Рассмотрим, что происходит, когда р < р*. Когда общество переходит в состояние р^н, элиты больше не могут сохранять свою политическую власть при помощи перераспределения и должны либо применять репрессии, либо осуществлять демократизацию. Есть четыре типа равновесия, в зависимости от значений ф и к. Первая возможность — когда ф > ф и к > к. Демократия, будучи созданной, полностью консолидирована и издержки репрессий достаточно высоки, так что демократия будет создана, даже несмотря на то что элиты знают, что граждане всегда будут устанавливать ставку налога, предпочтительную для них, т° = т^р, с момента ее создания и далее. В этом типе общества объем перераспределения на высочайшем уровне, фискальная волатильность невелика или отсутствует, и угроза переворота перестает иметь значение, как только общество стало демократическим. Мы интерпретируем этот слу-

чай как сходный с ситуацией в большинстве стран ОЭСР. Вероятность его возникновения больше, когда 0 низко, т.е. когда общество вполне эгалитарно при сохранении 0 > ц, так что условие угрозы революции выполняется.

Вторая возможность — когда ф* < ф < ф и к > к(ф). Тогда демократия полуконсолидирована и выживает, только делая уступки в некоторых состояниях. В частности, если в демократии граждане установили бы ставку налога т^р в состоянии (D, ф^н), произошел бы переворот. Граждане избегают этого, устанавливая более низкий налог x^D = X в состоянии (D, ф^н), что как раз достаточно для того, чтобы разубедить элиты предпринимать переворот. Хотя общество всегда остается демократическим, оно в некотором смысле находится в тени переворота, поскольку угроза переворота удерживает общее перераспределение ниже уровня, свойственного полностью консолидированной демократии.

Третий тип равновесия включает ф < ф* и к > к, так что демократия неконсолидирована: когда состояние сдвигается к ф^н, переворот относительно привлекателен для элит и не может быть остановлен при помощи сокращения налогов. В результате экономика колеблется случайным образом между демократией и недемократией. Точнее, когда репрессии непривлекательны, экономика стартует с элитами у власти, и они устанавливают x^N = т^г. В каждом случае, когда состояние переходит к ц^н, они осуществляют демократизацию, после чего граждане устанавливают х° =т^р. Но как только состояние переходит от (D, ф¹) к (D, ф^н), элиты организуют переворот, возвращают себе политическую власть и устанавливают нулевую ставку налога— x^N =0. Поэтому колебания государственной политики выше всего в этом равновесии, и объем перераспределения меньше, чем во втором и третьем случаях, но больше, чем в первом. Более высокое неравенство увеличивает перераспределение при этом режиме, поскольку оно увеличивает ставку налога, когда имеет место демократия, тогда как в недемократии никогда нет никакого перераспределения. В этом случае, когда у власти граждане, они устанавливают максимальную ставку налога, полностью предвидя то, что перераспределение в конце концов прекратится в результате переворота. Этот результат может помочь объяснить существование сильно перераспределительных, но относительно недолговечных популистских режимов в Латинской Америке (см., например: [Kaufman, Stallings, 1991]).

Последний тип равновесия включает репрессии со стороны элит для сохранения недемократического режима. Оно возникает в различных обстоятельствах, если издержки репрессий достаточно малы. Поскольку к > к(ф) > к, репрессии наиболее привлекательны для элит, когда они ожидают, что им придется создать полностью консолидированную демократию. Поэтому интересно, что проведенный нами анализ позволяет говорить о том, что более вероятно создание неконсолидированной, чем полностью или полуконсолидированной демократии.

Как и демократизации, перевороты происходят только в высоком состоянии, которое можно расценивать как относительно маловероятное или необычное состояние. В этом контексте привлекательной интерпретацией является то, что высокое состояние соответствует периодам рецессии или экономических кризисов. Во время таких кризисов издержки проведения переворотов могут быть меньше, так как общество дезорганизовано и пропорциональные потери дохода или продукта производства могут быть менее тяжелы, поскольку производство уже низко. Эта интерпретация — позволяющая говорить о том, что смены режима, и особенно перевороты, более вероятны в периоды рецессий — согласуется с результатами анализа эмпирических данных. Многие перевороты происходили во время рецессий или периодов экономических трудностей, таких как в Бразилии в 1964 г., в Чили в 1973 г., и Аргентине в 1976 г. (см. главу III наст. изд.). Связь между нестабильностью и переворотами позволяет говорить о том, что возможная причина большего успеха богатых обществ на пути консолидации демократии — их экономическая стабильность [Acemoglu, Zilibotti, 1997].

Проделанный анализ позволяет вывести четыре других заключения. Первое связывает неравенство со сменами режимов. Возрастание 0 увеличивает |1*, (р*, ф, к*, к, к(ф) и к. Таким образом, более высокое неравенство делает более привлекательными и революции, и перевороты, и репрессии. Как и в модели главы VI, построенной на допущении о том, что демократия всегда консолидирована, имеет место обратная [/-зависимость между неравенством и демократизацией. Общества с высокой степенью равенства так же, как и с высокой степенью неравенства вряд ли демократизируются. Демократизация наблюдается скорее в обществах со средними уровнями неравенства. Модель этой главы предсказывает, что после демократизации демократия с большей вероятностью консолидируется в более равных обществах. Таким образом, можно ожидать, что высокоэгалитарные общества, такие как Сингапур, останутся недемократическими. Общества с более высокими уровнями неравенства будут демократизироваться и станут полностью или полу-консолидированными демократиями, тогда как общества с еще большим неравенством могут демократизироваться, но оставаться неконсолидированными. Эти два случая могут соответствовать исторической эволюции Великобритании и Аргентины. И наконец, очень неэгалитарное общество может вообще никогда не демократизироваться, что соответствует южноафриканскому опыту. Конечно, все эти утверждения сделаны при прочих равных условиях.

Второй вывод касается связи между неравенством и перераспределением. Чтобы увидеть ее, зафиксируем издержки переворота ф и определим такое 0^H>0ⁱ, что ф = ф(0¹) и ф = ф*(0^н). Более того, предположим, что |!<ц'(0^н). Когда 0<0^г,ф>ф(0), так что неравенство достаточно низко для того, чтобы демократия полностью консолидировалась. Теперь рассмотрим возрастание неравенства (т.е. увеличение 0). Это сначала повышает перераспределение, как в стандартных моделях голосования по поводу перераспределения (см., например: [Meltzer, Richard, 1981]), потому что dx^p I dQ> 0. Однако когда 0 возрастает выше 0^Р, демократия уже не полностью консолидирована, но скорее полукон-солидирована, т.е. фе[ф*(у), ф(0)). В этом случае граждане вынуждены сократить налоги с т^р до т в состоянии (D, ф^н), так что общее перераспределение уменьшается. Фактически в полуконсолидированной демократии связь между неравенством и налогообложением неоднозначна. Средняя ставка налога — X^я = (1 - s)x^p + sx. Ставка налога Т^р растет с неравенством, тогда как х уменьшается. Если издержки налогообложения, с(т), сильно выпуклы, то доминирует второй эффект, и средняя ставка налога падает по мере возрастания неравенства. Интуитивно понятно, что более высокое неравенство делает переворот более привлекательным для элит, так что для предотвращения переворота гражданам приходится существенно сокращать ставку налога в состоянии ф, что ведет к более низкому в среднем перераспределительному налогообложению. Когда неравенство возрастает далее, мы имеем 0>0^Н, так что ф<ф*, и демократия теперь неконсолидирована с более низким общим перераспределением, чем в полностью и полуконсолидированных демократиях. Поэтому имеется немонотонная зависимость между неравенством и перераспределением, когда общества со средними уровнями неравенства перераспределяют больше, чем и очень равные, и очень неравные общества.

Третье следствие нашего анализа относится к фискальной волатильности. Связь между фискальной волатильностью и неравенством скорее всего будет в виде параллельного возрастания. Для каждого режима большее неравенство ведет к большей вариативности. Кроме того, более высокое неравенство делает неконсолидированную'демократию, характеризующуюся наибольшей фискальной вариативностью, более вероятной. Это может объяснить, почему фискальная политика более вола-тильна в Латинской Америке, чем в странах ОЭСР [Gavin, Perotti, 1997].

Четвертое следствие нашего анализа — то, что издержки перераспределения также влияют на равновесную политическую систему. Предположим, что издержки налогообложения становятся менее выпуклыми, так что С(т^р) неизменно, но С'(т^р) понижается. Поскольку необратимые потери от налогообложения теперь ниже, медианный избиратель выбирает более высокий уровень налогообложения. Однако при повышении т^р то же будет происходить и с -(т^р(у-у^г)-С(т^р)у); поэтому демократия несет большие издержки для элит и с меньшей вероятностью консолидируется. Из этого следует, что в обществах, где налогообложение создает меньше экономических искажений (например, где большая доля ВВП создается на основе природных ресурсов), демократиям может быть труднее консолидироваться. Этот результат имеет очевидные параллели с рассматриваемым позднее, т.е. с тем, что целевые трансферы также делают перевороты более вероятными. Из этих двух результатов вместе следует, что более эффективная или гибкая фискальная система не всегда может быть предпочтительной, когда речь идет о ее последствиях для политического равновесия.

Хотя мы и не рассматриваем их в этой книге, следствия социальной мобильности для межрежимных переходов были рассмотрены на модели этой главы Б. Левентоглу [Leventoglu, 2003а; 2003b], а также в работах Р. Райта [Wright, 1996] и Р. Бенабу и Э. Ок [Banabou, Ok, 2001]. Она показывает, что, когда есть социальная мобильность — в том смысле, что индивид, который беден в момент времени t может быть богат в момент времени ( + 1 и наоборот, — и когда решения о налогообложении «вязки» — в том смысле, что налоговая ставка, установленная сегодня, влияет на ставки налога в будущем, — то уровень социальной мобильности имеет важные следствия для межрежимных переходов. Рассмотрим ставку налога, предпочитаемую бедным медианным избирателем в демократии. Главный результат здесь в том, что бедный человек, ожидающий в будущем стать богатым, предпочитает более низкую ставку налогообложения, чем бедный человек, ожидающий остаться бедным. Следовательно, чем больше масштаб социальной мобильности, тем меньше политической поддержки для высоких налогов и тем менее пе-рераспределительна демократия. В результате, элиты более охотно идут на уступки в виде демократии, и демократия с большей вероятностью консолидируется, потому что перевороты менее привлекательны в обществе с высокими уровнями социальной мобильности. Это может помочь объяснить, почему такая страна, как Соединенные Штаты в XIX в., имевшие высокую социальную мобильность,- смогли консолидировать свою (белую мужскую) демократию.

5. АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИДЕНТИЧНОСТИ Сейчас мы ненадолго возвратимся к модели главы IV, где рассматривали политический конфликт не по разграничительным линиям социально-экономических классов, но в терминах «группа X против группы Z». В предыдущей главе основные результаты, касающиеся механизмов, ведущих к демократии, и обстоятельств, при которых создается демократия, в данной ситуации были неизменны. Главным различием было то, что часть сравнительной статики, особенно в отношении неравенства, была иной.

Данную модель можно прямо распространить на перевороты и изучение демократической консолидации. Когда группа X является большинством, демократическое перераспределение идет от группы Z к группе X, с равновесным объемом перераспределения, определяющимся предпочтениями богатых или бедных членов группы X, в зависимости от того, больше или меньше 8^, чем 1/2. Недемократия есть правление группы Z, и для простоты мы исходим из допущения, что в недемокра-тии ставка налога определяется голосованием большинства в группе Z. Равновесная ставка налога есть та, которую предпочитает медианный избиратель группы Z; в главе VI мы рассматривали тот случай, когда этот медианный избиратель богат. Ясно, что члены группы Z предпочитают недемократию демократии, тогда как для членов группы X верно противоположное.

Теперь представим себе, что мы в демократии (правлении группы X), но при этом члены группы Z могут организовать переворот для восстановления недемократии — правления группы Z. Механизмы моделей этой главы могут быть применены к данной ситуации. Представим, что решение о перевороте принимается голосованием большинства в группе Z, так что медианный избиратель Z, богатый агент, будет принимать решение. Перед лицом угрозы переворота и бедные, и богатые члены группы X хотят сделать уступку, сократив объем перераспределения от Z к X. Однако такие уступки не обязательно достоверны в силу тех же самых причин, что мы анализировали; следовательно, группа Z может желать организовать переворот, для того чтобы вернуть власть и создать убедительные обязательства относительно мер государственной политики в пользу Z. Поэтому основные механизмы, ведущие к переворотам, независимы от природы политических агентов. Тем не менее легко сконструировать примеры, в которых сравнительная статика в отношении измеряемого неравенства будет иной, чем та, на которую мы до сих пор делали упор в этой главе.

6. ЦЕЛЕВЫЕ ТРАНСФЕРЫ

Теперь рассмотрим вкратце следствия целевых трансферов для переворотов и для демократической консолидации. В главе VI мы показали, что допущение целевых трансферов ведет к большей политической нестабильности, поскольку она повышает ставки в политической игре. Демократия лучше для граждан и хуже для элит. В то же время недемократия лучше для элит и хуже для граждан.

В контексте переворотов из этого следует, что наличие целевых трансферов усиливает желание элит организовать переворот и имеет тенденцию делать демократию менее консолидированной. Например, в контексте статической модели этой главы, введение целевых трансферов повышает критические пороги ф и ф‘, что предполагает, что элиты будут готовы предпринимать перевороты, даже когда они более дорогостоящи. Это следует из того, что без переворота граждане облагают элиты большим налогом, и как только элиты берут власть с помощью переворота, они могут облагать налогом граждан — нечто, невозможное для них ранее, — что увеличивает выгоду от организации переворота.

Интересно, что в отличие от рассмотрения демократии в предыдущей главе, теперь целевые трансферы недвусмысленно увеличивают вероятность переворотов против демократии. Это так потому, что межгрупповое неравенство делает демократию менее привлекательной для элит. Напротив, следствия межгруппового неравенства для демократизации были неоднозначны, потому что оно влияло и на условие угрозы революции, и на готовность элит применять репрессии.

И наконец, влияние целевых трансферов на перевороты говорит о том, что более гибкая фискальная система может быть «контрпродуктивной», из-за ее влияния на политическое равновесие.

7. ВЛАСТЬ В ДЕМОКРАТИИ И ПЕРЕВОРОТЫ

Из нашего основного анализа следует, что истоки антидемократических переворотов лежат в перераспределительной политике демократии. Поэтому интересен вопрос о том, как те или иные формы демократического устройства влияют на вероятность переворотов. Чтобы ответить на этот вопрос, мы возвращаемся к статической модели раздела 3 и вводим нашу расширенную модель демократии, которая может наделить некоторой властью элиты. В контексте нашей двухклассовой модели это дает значение ставки налога т(х)> где X ^{есть вес} элит. Когда х = 0, мы имеем нашу базовую модель демократии, в которой бедный агент является медианным избирателем и выбирает наиболее предпочтительную для него или нее ставку налога, так что т(х = 0) = х^р. В главе IV т(х) неявно задавалось условием первого порядка (IV. 16), и это предполагало, что dx(x)/d% < 0. То есть по мере того как власть граждан в демократии уменьшается, то же происходит и с равновесной ставкой налога, и степенью перераспределения демократией дохода от элит.

Важным следствием этой модели и анализа, выведенного в главе VI, было то, что при повышении X увеличивается власть элит в политике при демократии, и получаемый ими в демократии выигрыш больше. Таким образом, мы имеем dV^p(D,%)/dx<0 и dV^r(D,x)/dx>0.Cne-довательно, легко увидеть, что добавление меняющейся власти имеет важные последствия для условия угрозы переворота в нашей базовой игре переворотов в расширенной форме. Вспомним, что условие угрозы переворота задается V^r(C, (р) > V^r(D, %), или (VII.4). Чем выше %, тем лучше демократия для элит, и тем менее вероятно, что (VII.4) будет выполняться. Поэтому возрастание х выше 0 может привести к тому, что неконсолидированная демократия станет полуконсолидированной демократией. Более того, дальнейшее возрастание X может привести общество к состоянию полностью консолидированной демократии. Также можно видеть, как (VII.6) зависит от %, и мы можем вывести новый критический порог ф*(х)^:

Ф* (X) = (8с(т^р (X)) ~ t(x)(5 - 9)).

Поскольку ф*(х < 1) < ф*(Х ⁼ 1)> ^с ростом власти элит организация переворотов становится менее привлекательной, а консолидация демократии более вероятной.

Теорема VII.3. В модели с варьирующей политической властью, увеличение х делает менее вероятным то, что условие угрозы переворота будет выполняться, и более вероятным то, что общество будет иметь консолидированную демократию.

Из этого результата следует, что граждане в неконсолидированной демократии могут желать ограничить свою собственную власть и подкрепить власть элит. Хотя это сокращает их (граждан) доход, при прочих равных условиях это также может устранить угрозу переворота. Очевидный способ для граждан сделать это — изменить институты таким образом, чтобы дать элитам избыточное представительство в демократической системе, т.е. дать им больше власти, чем они заслуживают в силу одной своей численности. Тем не менее если даже такое осуществимо для граждан, это не означает, что они решат так сделать. В реальности точно не известно, будет ли переворот, и если и будет такая попытка, то окажется ли она успешной. Перед лицом такой неопределенности граждане могут не желать усиления власти элит в демократии, поскольку это сократит выигрыши граждан навсегда, тогда как переворот может провалиться и в будущем может исчезнуть сама угроза переворота. Следовательно, есть некоторый баланс при разработке институтов, которые помогают избежать переворотов. Из этого следует, что, даже когда в демократии могут свободно разрабатываться институты, способствующие увеличению власти элит, для демократических властей не всегда оптимально предпринимать такие действия; в результате, перевороты иногда случаются в равновесии.

Однако, как подчеркивалось в главе VI, многие из соответствующих институтов являются результатом длительных исторических процессов и высокоустойчивы. По своей природе институты трудно поддаются изменениям, и поэтому нереалистично воображать, что демократические власти или даже власти недемократические могут свободно оптимизировать структуру политических институтов в любое время. Действительно интересно, что институциональная инженерия для подкрепления власти элит, такая как конституция Зимбабве 1980 г. или договорное решение, покончившее с апартеидом в Южной Африке, имеет место только в контексте довольно больших нарушений в развитии общества. Иные попытки переустройства институтов, такие как предполагавшийся переход от президентской к парламентской системе в Бразилии после окончания военной диктатуры, обычно терпят крах.

Связь между институциональной структурой и консолидацией демократии также подчеркивается в политологической литературе. Например, Д. Рюшемейер, Э. и Дж. Стефенс отмечают, что:

.. .когда была установлена демократия, партийная система стала иметь решающее значение для защиты интересов господствующих классов и, таким образом, для удержания их от стремления к авторитарным альтернативам. Демократия могла быть консолидирована только там, где было две или более сильных соперничающих политических партий, и по крайней мере одна из них успешно защищала интересы господствующих классов, или где партийная система допускала прямой доступ господствующих классов к государственному аппарату [Rueschemauer etal., 1992, р. 9].

Далее они отмечают, что «демократия... могла быть консолидирована, только если она прямо не угрожала интересам капиталистических классов» [Ibid., р. 9]. Нами уже были рассмотрены два важных исторических примера важности партийной системы и консолидации демократии: в Аргентине до переворота 1930 г. и при объяснении длительной демократической истории Колумбии. Это, очевидно, важная область для дальнейших исследований.

В этом контексте наибольшее внимание привлекла идея, что президентские демократии более подвержены переворотам [Linz, 1978; 1994]. А. Пшеворский и соавторы находят, что эмпирические данные поддерживают это утверждение, и заключают:

...ясно, что президентские демократии менее прочны, чем парламентские. Это различие не есть следствие ни богатства стран, в которых наблюдаются эти институты, ни их экономических успехов. Также это не есть следствие каких-либо политических условий, при которых они функционируют. Президентские демократии просто более хрупки при всех экономических и политических условиях [Przeworski et al., 2000, р. 136].

Таким образом, эти эмпирические данные хорошо согласуются с идеей о том, что президентские демократии нестабильны, потому что президент имеет тенденцию выражать предпочтения медианного избирателя. При парламентской системе часто имеются коалиционные правительства, и предпочтения граждан не обязательно находят полное выражение в равновесной государственной политике. Это означает, что парламентские системы могут быть не столь угрожающи для элит. Напротив, в президентской системе в политической повестке дня могут появляться более радикальные меры, поскольку они привлекательны для кандидата в президенты, пытающегося обрести поддержку большинства населения.

8. КОНСОЛИДАЦИЯ В ГРАФИЧЕСКОМ ИЗОБРАЖЕНИИ

Теперь мы в состоянии строго вывести рис. II.2, использовавшийся во введении. Этот рисунок показывает зависимость между неравенством и издержками переворота. Для простоты в главе II мы не делали различия между полностью и полуконсолидированной демократией, так что, как и при рассмотрении вопроса в главе VI, мы сначала строим полную картину, а затем показываем, как она может быть упрощена, чтобы получить рисунки в главе II. Рассмотрим рис. VII.2: на горизонтальной оси — 0, на вертикальной оси — ф.

Полностью консолидированная демократия

Издержки переворотов, (р

Полуконсол идированная демократия

л.-³³*

Перевороты —

неконсолидированная

демократия

(VII.23)

Если 0 = 8, так что есть полное равенство, то из (VII.23) следует, что ф = 0. При отсутствии неравенства, даже если издержки переворота равны нулю, элитам нет разницы между переворотом и демократией. Интуитивно понятно, что когда нет неравенства, нет перераспределения дохода и поэтому нет стимула для переворота, даже если он ничего не стоит. Таким образом, (VII.23) начинается с исходной точки и увеличивается: по мере того как возрастает неравенство, перевороты становятся более привлекательными, и чтобы элитам не было разницы, издержки переворота должны возрастать. Можно видеть, что, когда неравенство возрастает до 0 = 1, мы имеем ф = 8с(т^р(0 = 1))-т^р(0 = 1)(1 -8) = 8(C(l) + l)-l< 1, поскольку т^р(0 = 1) = 1. В правой части этой строки неравенство относительно высоко в сравнении с издержками переворотов и, вследствие этого, перевороты будут привлекательны. Слева — регион полностью консолидированной демократии. Чтобы различить ситуации полуконсолидиро-ванной и неконсолидированной демократии, рассмотрим функцию:

которая показывает пары 0 и ф, при которых элитам просто безразлично, что предпринять — организовать переворот или обещать наилучшие из возможных уступки при демократии. Непосредственно видно, что эта функция опять же проходит через исходную точку, возрастает и, когда 0 = 1, мы имеем ф = (1 - р)^8(с(1) +l)-lj< 1. На рис. VII.2 следствия этого показаны в виде этих двух новых областей. От рис. VII.2 легко перейти к рис. II.2: мы просто опускаем функцию, которая определяет пограничную линию между полуконсолидированными и неконсолидированными демократиями.

9. ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ ПЕРЕВОРОТЫ

До сих пор мы сосредоточивали внимание на случающихся в демократии переворотах, нацеленных на то, чтобы ограничить перераспределение от элит. Другая правдоподобная идея — элиты поддерживают перевороты тогда, когда боятся, что демократия падет жертвой революции. Можно считать такие перевороты «оборонительными» в том смысле, что те, кто поддерживает перевороты, рассматривают их как защиту от намного худшего исхода для себя: от революции. Такой сценарий может возникнуть, когда революция против демократии легче, чем революция против недемократии. Теперь рассмотрим модель, демонстрирующую эти особенности.

Чтобы моделировать оборонительные перевороты, рассмотрим вариант нашей базовой статической модели. Снова граждане, контролирующие политику в демократии, делают первый шаг и принимают решение о ставке налога. После этой ставки элиты решают, предпринимать ли переворот. Однако теперь мы исходим из допущения, что после решения элит граждане могут, в свою очередь, решить предпринять революцию, что отличается от того, что было ранее. Поступления от революции различаются в двух состояниях, но также зависят от того, был ли переворот. Таким образом, мы обозначаем это как |i(Q, где решение о перевороте есть

Критически важное допущение, которое нам видится как адекватное, заключается в том, что:

Ц(С = 0)<Ц(С = 1).

Это означает, что легче и эффективнее предпринять революционное действие против демократии, чем против недемократии (вспомним, что цена революции есть (l). Хотя могут быть исключения: например, когда недемократический режим несправедлив и жесток, тем самым он помогает гражданам решить их проблемы коллективных действий как реакцию на несправедливость. Обычно должно быть так: свергнуть демократию легче, чем хорошо организованный военный режим.

Как это влияет на наши результаты? Сначала мы упрощаем анализ, допуская, что = 1) —И, так что вслед за переворотом не будет дей

ственной угрозы революции. Теперь можно записать соответствующие функции выигрышей. Когда демократии действуют без ограничений, мы имеем выигрыши V^r(D) и V^P(D), заданные (VI.4). После переворота мы имеем (VII.2), как в разделе VII.3, что для наших текущих целей включает тот факт, что угроза революции исчезает после переворота. Выигрыши от меньшего перераспределения при демократии идентичны тем, какими они были в (VII.3). Вдобавок, у нас есть выигрыши от революции, аналогичные таковым в главе VI:

которые обусловливают выгоды от революции тем, есть ли переворот.

Здесь мы неформально обрисовываем результаты данной модели. Если ц(£ = 0) —»1, то применима основная теорема — теорема VII. 1. Нет действенной угрозы революции против демократии, и решение о перевороте принимается просто путем сравнения издержек перераспределения и издержек переворота.

Однако если р.(^ = 0) < 1, то модель дает новые результаты. Естественно, переворот всегда будет там, где уже был, но также он может быть и в некоторых дополнительных случаях. Чтобы увидеть это, сначала сравним

(R, ц£ = 0)) = ~

1-0

V^P(D, x^D = т) = / + р(х(у - /) -С(х)у) + (1 - р)(х^р(у-у^р)- С(х^р)у),

где т есть ставка налога, предотвращающая переворот. Это понижение ставки налога необходимо, поскольку иначе элиты с необходимостью предпримут переворот. Однако, учитывая это понижение ставки налога, демократия менее привлекательна для граждан, и может быть так, что:

V^p(R,p(^ = 0))>V^p(D, X^d =Х).

Если это так, то элиты предвидят, что граждане скорее предпримут революцию, чем будут жить в этой демократии, которая не очень пере-распределительна в их пользу; поскольку революция есть наихудший результат для элит, они предпочитают предпринять переворот, чтобы предотвратить революцию.

Можно считать это «оборонительным переворотом», потому что элиты предпринимают переворот не для сокращения перераспределения, но для предотвращения революции. Многие военные перевороты против демократии в Латинской Америке претендовали на то, что они защищают капиталистическую систему или даже демократию от революции. Ярким примером является Чили в 1973 г. Данная модель демонстрирует, что в этих утверждениях есть некоторая доля правды.

Тем не менее интересно, что по-прежнему существует важное взаимодействие этого фактора с перераспределением. Мы получаем, что:

V^p(fl,p(C = 0))>V^p(D, T^D = T), но по-прежнему может быть так, что:

К^р(Д,р(^ = 0))<К^р(/)).

То есть революция не была бы привлекательна для граждан, если бы демократия не пыталась защитить себя от переворота! Значит, причина того, почему революция может стать угрозой кроется в первую очередь в том факте, что условие угрозы переворота мешает политике при демократии удовлетворять желания граждан.

10. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В этой главе нами была введена модель переворотов. Мы показали, как можно объединить эту теорию переворотов с нашей теорией демократизации, описанной в главе VI. Данная расширенная модель позволяет изучать условия, при которых демократия не только создается, но также консолидируется — что, конечно, является вопросом не меньшей важности. Многие демократии, будучи созданными, быстро терпят крах, так что здесь мы строим подход, позволяющий понять, почему это происходит. Мы продемонстрировали, что многие из вопросов, встающих при моделировании демократизации, возникают и при изучении демократической консолидации. В частности, перевороты возникают потому, что демократы не могут достоверно обязаться не использовать свою власть для принятия законодательства и мер государственной политики, направленных в пользу граждан и против элит. Чтобы избежать этого, единственное решение для элит — взять власть, организовать переворот.

Мы показали, что консолидация демократии зависит от межгруппового неравенства, хотя то, вписывается ли эта сравнительная статика в утверждение о наблюдаемых размерах неравенства, зависит от природы политических агентов. Когда политический конфликт имеет место между бедными и богатыми, мы ожидаем, к примеру, что более глубокое неравенство будет вести к большему числу переворотов. Мы также продемонстрировали, что власть элит значима для демократической консолидации. Если у элит есть достаточная власть, им нет необходимости предпринимать перевороты. Это говорит о том, что могут быть институциональные решения для того, чтобы избежать переворотов, так же как мы утверждали, что демократия есть институциональное решение для того, чтобы избежать революций. Возможно, демократические власти могли бы изменить институты и тем самым дать больше власти в демократии элитам. Это ограничило бы власть демократии, но могло бы помочь консолидировать ее: демократия была бы консолидированной, но ограниченной. Однако есть опасности, присущие такой стратегии, даже если она осуществима. Если демократические власти в своем стремлении консолидировать демократию, дают элитам слишком много власти, то консолидируемая ими демократия может быть настолько ограниченной в своей способности преобразовать общество, что не будет стабильной, поскольку масса граждан может подталкивать ситуацию в сторону революции и более радикальных социальных и политических перемен.

Это только первые эмпирические уроки модели. В следующих трех главах мы рассматриваем многие иные факторы, которые могут оказаться важными для консолидации демократии.

КАК РАБОТАЮТ МОДЕЛИ

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ