Экспансия: Катаклизм. Том 3

Глава 14

Исаевск

Перун

— Да расслабься ты, — поставив бокал на стол, уселся рядом со мной Валентино. — По идее это я должен переживать, а не ты.

— Да я не то, чтобы… а, к чёрту! Просто как-то неожиданно, — произнёс я, наблюдая, как вокруг Джоран продолжает виться Иваныч.

Официальная часть мероприятия уже давно закончилась, и сейчас присутствующие разбились на группки по интересам, заняв места в разных местах зала.

Я, как бывалый солдат, прибился поближе к кухне, то бишь к столу с закусками и выпивкой, и оттуда, словно из окопа, наблюдал за остальными.

Настроение было нормальное. Просто нормальное. Особой радости от праздника я не ощущал, но это, скорее, из-за самой обстановки. Ещё с самого детства не перевариваю подобные мероприятия. Психологическая травма, так сказать.

С другой стороны, и горевать причин не было, всё шло ровно.

— Так и будешь тут сидеть? — нарисовался Жилин. — Сходил бы потанцевать, что ли.

— Игорь не может. Он наблюдает, как верный боевой товарищ свернул с пути воина и вступил на скользкую дорожку семейных отношений, — рассмеялся Феррите.

— Ну там, на самом деле, не так всё плохо, как может казаться со стороны, — поставив опустевший бокал, Иван потянулся за закуской. — Есть на кого положиться и кому довериться. Конечно, если с выбором не оплошать.

— То-то ты до сих пор холост, — не преминул подметить Валентино.

— Мне пока и неофициальных отношений хватает, — посмурнел Жилин, но тут же его лицо разгладилось — Ладно, вы как хотите, а я пойду развлекаться. А то с вами можно мхом порасти.

Осушив бокал залпом, Жилин поднялся и направился прямым курсом в сторону стайки девушек, сопровождавших потерпевших крушение аристо. Выбор был, на самом деле, невелик.

Он по первости пытался сунуться к «нашей» женской половине, состоящей из Морозовой, Андерсен, Чакравати, Феррите и Жилиной, к которым по умолчанию шла Штейн, но мужчине дали от ворот поворот, так что он мудро решил сменить цель.

Тем временем наши девушки, сев в кружок, что-то бурно обсуждали, при этом умудряясь сохранять тишину, так что я заподозрил использование дара.

Впрочем, видя, каким взглядом проводили попытавшегося сунуться к ним Жилина, решил, что лучше съесть вон то аппетитное канапе, чем рисковать жизнью, попытавшись узнать дар это или какая-то обычная женская суперспособность сплетничать максимально тихо.

— Что думаешь с ними делать? — пожелав удачи Ивану, в полтона спросил Феррите, не уточняя, о ком речь, хотя и так было очевидно, кого он имеет в виду.

— Да пока ничего, пусть маринуются в собственном соку, —ответил я, с интересом наблюдая, как Жилин врывается в толпу аристо, будто ледокол, прямым курсом держа ход на растеряно смотрящую на него девицу. Что ж, стоит отметить, вкус у Ивана присутствует. — Сейчас они — иждивенцы, которых и пристроить некуда, и использовать не выйдет. Впрочем, мне пока не горит, а вот они, наверняка, нервничают, всё же наше знакомство вышло запоминающимся, так что, думаю, скоро от них поступят какие-нибудь предложения. Если нет, то, что ж, канализация сама себя не вычистит.

— Ага, тем более с учётом того, что в ней водится, а среди этих господ сколько одарённых? Трое, четверо? — спросил Валентино.

— Четверо, но один совсем слабый, да и дар у него специфичный, не для боя, — глядя, как Иван, чуть ли не спеленав свою добычу, вывел её в центр зала и закружил в танце, я всё же не удержался и поднялся, покидая своё убежище.

Во-первых, любопытство пересилило чувство самосохранения, и я решил уточнить, действительно ли Жилина использует дар, глуша звуки. Действительно, полезный дар, как ни погляди, жаль, что её уже не перетащить к себе.

Ну а, во-вторых, праздник всё же. Почему бы не последовать примеру Леонова и Жилина, и не пообниматься, танцуя с какой-нибудь красавицей. Осталось только выбрать с какой именно.

— Кстати, Кира не только красивая, но ещё и хорошо танцует, — донёсся мне в спину голос Валентино.

Причём произнёс он это довольно громко, так, что девушки обернулись, и я увидел, как на мне перекрестились шесть пар глаз, четыре из которых смотрели с особой заинтересованностью.

— Вот спасибо, удружил…

— Какой-то жиденький приём, — крутя в руках бокал, произнёс Стренд Соманд, мужчина с ничем не примечательным лицом. — Даже в самые плохие времена наш род закатывал такие празднества, что на них стремились попасть со всей планеты. Помнишь, Олаф?

Находились собравшиеся в небольшом помещении, обставленном мягкой мебелью. Наверное, раньше планировалось, что здесь будет чей-то кабинет, но на время мероприятия его превратили в курительную комнату.

Собственно, уже как минут двадцать мужчины и вели непринуждённую беседу, медленно потягивая сигареты и постепенно переходя к действительно интересным темам.

— Это ты жиденько обделался на дирижабле, когда Исаев со своим цепным псом тебе якорь промеж банок сунул, — рассмеялся его собеседник, Олаф Холмен, намекая на герб в виде якоря у товарища, и его смех подхватили остальные присутствующие. — А с учётом той обстановки, что сейчас, даже удивительно, что он вообще что-то организовал.

— На самом деле, дела у них не так плохи, — вступил в разговор обычно молчаливый Фриберг, невысокий, полноватый мужчина с рыбьими глазами. — Даже нагрузка в лишние полторы сотни ртов Исаева особо не напрягла. Да и вы были в городе? Народ, конечно, не шибко рад происходящему, но и упаднических настроений я не наблюдаю.

— Ну ты всегда был самым умным из нас, так что тебе виднее, — без намёка на иронию произнёс Соманд. — Храбрости бы тебе ещё побольше, и, может, дела у нашего рода пошли бы куда лучше.

— Уж извините, это прерогатива ваших семей — прошибать лбами преграды, я же обычный счетовод, — развёл руками Фриберг. — Но, да, Олаф прав, после кораблекрушения мы маху дали. Хотя с учётом отсутствия критически важной информации это не удивительно. Хорошо, хоть Хаген на себя ответственность взял, иначе с Исаевым договариваться будет куда сложнее.

— О чём ты с ним договариваться собрался? — насторожились собеседники рыбоглазого.

И даже другие, не участвующие в беседе аристо, затихли. Пускай официально по статусу они и были равны, но всё же основные голоса тут имели именно эти трое.

— Если в течение полутора-двух недель ничего не изменится, а лучше раньше, рекомендую предложить Исаеву свои услуги, — пригубив из стакана и затянувшись сигарой, произнёс Фриберг.

— Предлагаешь лечь под его род? — с негодованием произнёс Соманд, Холмен же промолчал, но по его лицу тоже было видно, что эта идея ему не нравится.

— Старший умный был детина, средний сын и так и сяк, младший вовсе был дурак, — продекларировал счетовод и опять приложился к стакану. — Я даже порой жалею, что у нас всё наоборот. Насколько мне легче жить было бы…

— Завязывай, — жёстко произнёс Соманд. — Либо раскладывай всё по полочкам, либо скажи, что это была глупая шутка, и мы сделаем вид, что поверили тебе.

— О боги, какие вы всё-таки не дальновидные, — подняв очи к небу, правда, скрытому за потолком и крышей, страдальчески пробормотал Фриберг. — Смотри, я не зря озвучил сроки принятия решения. Две недели будут тем рубежом, когда мы ещё сможем стать партнёрами. А вот и после них ничего делать не будем, Исаев поставит нас перед неприятным выбором: либо работать за еду, либо сдохнуть.

— Он не посмеет нас убить, — возразил Соманд. — Не для того он нас вытаскивал с «Ямагири».

— Он нет, твари, на которых ты будешь охотиться, как какой-нибудь обычный охотник, вполне. К твоему несчастью, дар у тебя для выслеживания добычи вполне подходит, — грустно улыбнулся счетовод. — У тебя, Олаф, кстати, тоже. Вдвоём вы, может, и протянете дольше, но потом, наверняка, кто-то из вас сделает глупость и потянет остальных за собой.

— Но что мы ему можем предложить? — спросил Соманд.

Перспектива, нарисованная Фрибергом, ему не понравилась, но заключение союза между родами — это прерогатива патриархов, а они все были лишь главами семей рода Вагле.

— То, чем занимались наши предки и предки наших предков, рыболовство и мореплавание, — продемонстрировал все свои тридцать два идеальных зуба мужчина.

Всё же нравилось ему дразнить товарищей. Ну и чувствовать своё превосходство, хотя бы в интеллектуальном плане. Фриберг знал о своей слабости, но исправлять её не стремился, руководствуясь принципом, что не может быть человек идеален во всём.

— А тебя не смущает обстановка снаружи и отсутствие морей поблизости? — по голосу Соманда могло показаться, что он готов был задушить младшего товарища. Не из-за самой идеи, а того, как он её подаёт.

— Зато есть неплохое озеро относительно близко. Местные твари пока затаились, так что дорога до водоёма будет относительно безопасной, — ответил Фриберг.

— Техника, суда, места для хранения улова и его переработки? Где ты это всё возьмёшь? Но самое главное — люди. С чего ты решил, что Исаев будет готов рисковать своими поданными ради безумной идеи? — прошёлся по главным пунктам Холмен.

— С материально-технической базой проблем не будет, — отмахнулся счетовод. — Вначале закажем у Исаева пару судёнышек да грузовик в счёт будущей добычи. Если план удастся, он сам потом техники подбросит. Ну а насчёт людей… — тут Фриберг улыбнулся — Вы, что, забыли про экипаж Ямагири?

— Это, если у Исаева самого на них планов нет. Да и вряд ли они пойдут к нам после произошедшего на дирижабле, — Соманд, как обычно, был настроен скептически.

— Не знаю почему, но Игорь Владиславович полностью уверен, что всё нормализуется, а, следовательно, допускать к важным системам города посторонних людей, а ямагирцы, как ни крути, по-прежнему люди Хиго, он не станет, — пояснил мужчина. — Сидеть же просто так или улицы подметать бывшим членам экипажа тоже не с руки. А тут мы дадим им возможность вновь почувствовать себя единой семьёй, занятой единым делом. Не дирижабль, конечно, но тоже судно

— Вот любишь ты играть на человеческих слабостях, Густав. Да и, как ни взгляни, выглядит это уж чересчур авантюрно. Но всё же я за то, чтобы попробовать, — дёрнул головой Холмен. — При любом раскладе мы рискуем только жизнями ямагирцев. А в случае успеха мы либо наладим отношения с Исаевым и замнём произошедшее на дирижабле, либо станет партнёрами с перспективой стать пусть и младшим, но отдельным родом.

— Ну раз вы двое решили участвовать в этом, я спорить не буду, — поднял руку с наполненным стаканом Соманд, при этом умудрившись не расплескать содержимое. — Кстати, что-то я капитана Хагена не видел после официальной части. Куда он делся?

— Сказал, что ему нужно срочно с кем-то встретиться, — ответил Фриберг. — Надеюсь, у него хватит ума не наделать глупостей.

— Это будут уже его проблемы. Свою роль он уже сыграл, приняв на себя ответственность за произошедшее на дирижабле, — равнодушно произнёс Холмен, хватаясь за почти опустевшую бутылку. — Ну а я предлагаю произнести тост за новое начинание. И пусть нам сопутствует успех!

— Игорь, ты схитрил, — укоризненно произнесла блондинка, глядя на меня удивительно голубыми глазами.

— Предлагаешь мне сейчас пойти обратно и выбрать другую партнёршу для танцев? — сделав очередное па, я ощутил, как спина у меня зачесалась ещё сильнее. — Смерти моей хочешь?

— Нет, убивать они тебя точно не будут, патриарх всё-таки, но вот потом точно припомнят, — покачала головой Астрид.

— Мне кажется, тебе нужно поменьше с ними общаться, чтобы не стать такой же, — улыбнулся я. — Но вообще ты как? Не страшно показываться на людях под настоящим именем?

— Непривычно. Всё же одно дело общаться с тобой или людьми с «Черепахи», а тут столько незнакомых лиц, с которыми общаться нужно, — девочка старательно перебирала ногами, пытаясь не отдавить мне конечности. — Кстати, один из аристо, господин Соманд, вроде так он представился, был знаком с моими родителями, правда, в молодости.

— Как всё же тесен космос, — пробормотал я, — Но, как ни крути, это будет нам на руку. Как только он со своими товарищами покинет планету, наверняка, о тебе пойдут слухи, а значит, появятся и люди Шмидов.

— Разве не разумнее было бы не привлекать к себе внимание? — поинтересовалась девочка. — У тебя и так куча проблем, а тут ещё и от меня добавится.

— Не боись, всё учтено могучим ураганом, — прокружив мимо о чём-то бурно спорящих Насти с Гитой, мы с Астрид очутились на другой половине зала. — Слухи о тебе и так пойдут. Вот только если мы будем тянуть, действовать осторожно, то у твоих, то есть уже наших, врагов будет время на обдуманные поступки. Мешать им на их же территории я пока не в состоянии, зато дома у меня куча козырей. Так что уж пускай идут к нам в гости.

— Спасибо, Игорь, — прижалась ко мне Астрид, сбивая с ритма и обращая на себя внимание половины зала.

— Всегда пожалуйста, малышка, — я уже было потянулся по привычке взлохматить ей макушку, но вовремя остановился. Чую, не простят мне гибель такой чудесной причёски. — Да и…

— Господин Леонов, позвольте к вам обратиться, — не успел я продолжить, как сквозь музыку услышал голос капитана имперского флота Эрика Хагена.

Повернув голову, увидел имперца, облачённого в лёгкий доспех. Доспех был мой, точнее, бойцов с «Черепахи», а значит, этот паршивец успел с кем-то договориться. Хорошо, хоть броня была общевойсковой, заказанной уже на Орбитале, а не изготовленной нашей базой, а то бы я уже готовил расстрельные списки. И они, определённо, бы начинались с виновника торжества.

— Конечно, уважаемый Хаген. Прошу простить меня, милая Джоран, я вас покину ненадолго, — видеть, как старый вояка одно временно пытается казаться добрым и при этом старательно скрывает огонёк боевого азарта в глазах, было забавно.

Выходило это, кстати, у старика так себе, но, глядя на мать Валентино, я бы не сказал, что она против хорошей дуэли. Судя по рассказам Вала, его отец по молодости был ещё тем забиякой, правда, со временем остепенился, превратившись в осторожного «игрока». Видимо, Джоран это не шибко радовало, а тут Леонов, «вечно молодой» задира, на горизонте появился.

В общем, пока Хаген по-солдатски коротко и доходчиво объяснял, чего хочет и почему, Джоран продолжала держать Иваныча за руку, а как только мужчины определились с условиями дуэли, не шибко стесняясь, поцеловала своего кавалера. Похоже, госпожа Феррите одна из немногих, кто будет не против, чтобы апокалипсис не заканчивался.

Тем временем суета вокруг этой троицы привлекла внимание окружающих, так что пора было и мне вмешаться. Потянув за собой превратившуюся в одно сплошное ухо Астрид, я направился к ним и успел как раз к тому моменту, когда мужчины определились с местом и временем дуэли.

Никто особо откладывать удовольствие от мордобоя не планировал, так что дуэль должна была начаться через пятнадцать минут в соседнем зале. Там, конечно, было теснее, чем здесь, но и нас не сильно много, так что посмотрят все. Тем более что особый интерес к происходящему проявили именно дамы, причём все.

Всё же воспитание сильно сказывалось на восприятии даже молодых особ, и дуэли для всех были не более чем развлечением. Тем более что на них редко кто умирал. Всё же негоже портить настроение виновнику торжества видом чьей-нибудь отрезанной головой или обугленной тушкой.

Вот и сейчас было решено провести дуэль холодным оружием. Хаген не стал изменять своему оружию, взяв офицерский кортик, а вот Леонов, к моему удивлению, вместо молота позаимствовал у одного из гвардейцев нечто, похожее на тесак. С широким лезвием и длинной, узкой рукоятью.

— Решил покрасоваться? — подошёл я к наставнику, перед этим сдав Астрид на руки Чакравати.

— Есть перед кем, — подкидывая в руке тесак, ответил Иваныч. — Надеюсь, ты не против?

— Кто я такой, чтобы лезть в дела амурные? — поднял я руки перед собой. — Хотя предупредить всё-таки стоило. Благо, Валентино — парень нормальный. А вот будь на его месте Кембелл или, упаси боги, Кравцов, могли бы возникнуть неприятности.

— Ну я же тоже головой думаю, а не тем чем вы, молодые. Тем более, мы с Джоран все заранее обсудили, проблем возникнуть не должно, — ответил Иваныч.

— А я почему-то уверен, что возникнут. По крайней мере, твоя будущая приёмная дочь глаз с тебя не спускает, — я тихо рассмеялся.

— И не только с меня, — ответил с усмешкой мужчина. — Сдаётся, не такого вечера она ожидала. Кстати, Игорь, помнишь наш разговор во время сражения у Феррите?

— Вот ты — старый хитрый чёрт. И женщину красивую урвал и собственного патриарха развести пытаешься, — шутливо погрозил я пальцем довольному наставнику. — Ладно, будет тебе нормальная артиллерия. Но при одном условии.

— Каком?

— На дуэль не больше минуты, и Хаген должен лечь максимально красиво, но при этом жёстко, — я посмотрел в сторону имперца, которого окружили аристо с дирижабля. — Только не убей и последние мозги не расплескай, есть у меня на него планы.

— Я, вообще-то, планировал секунд за двадцать закончить, но раз минута, значит, минута. На какой только позор ради дорого воспитанника не пойдёшь… — по-старчески закряхтев, Леонов поднялся и, подкинув ещё раз оружие в воздух, ловко схватил его и упрятал в ножны. — Что ж, кажется, начинаем. Откладывайте деньги на мои новые игрушки, господин барон.

Оба дуэлянта прошли в центр зала, где их поджидал Иван Жилин, выбранный в качестве беспристрастного судьи. Произнеся стандартные слова приветствия и уточнив, не желает ли кто из участников сразу признать поражение, мужчина взмахнул рукой и ретировался за пределы ринга, предусмотрительно огороженного лентами.

Что могу сказать по поводу поединка? Лишь то, что мне было известно и до него. Ни одна флотская крыса, по крайне мере штабная, и в подмётки не годится подготовленному гвардейцу.

Жилин ещё не успел выбраться за пределы ринга, чтобы взять бокал у поджидавшей его красотки, а Хаген уже заработал два новых перелома и вывернутую конечность. Ну хоть не шею ему Леонов на триста шестьдесят градусов провернул, и то хорошо.

Так что пришлось Ивану срочно выбираться обратно на импровизированный ринг, чтобы объявить победу Леонова. Самая короткая дуэль на моей памяти на званых вечерах.

После того, как имперца уволокли на носилках, вечер продолжился, но уже совсем вяло. Всё, что можно было обсудить, обсудили, драться больше никто не собирался, и гости начали потихоньку разъезжаться, пока в зале не остались лишь я и Чакравати.

Морозова с Андерсен уехали одними из первых, прихватив с собой Киру и Екатерину, пообещав им показать нормальный праздник, а не это скучное сборище.

Они, наверняка, имели в виду празднества в торговом центре, но я почему-то был уверен на все сто, что они до него не доберутся, заглянув по пути в бар к Агате. Что ж, каждый расслабляется как может. А я же, проводив последнего гостя, направился в свои апартаменты. Праздник праздником, а вставать уже через каких-то четыре часа.

«Черепаха»

Исаевск

Отпустив во всю зевающего водителя, я направился к себе, по привычке сократив маршрут через ремонтный ангар. И уже почти поднялся по лестнице на второй этаж, как услышал грохот, идущий снизу.

Мысленно ругая того остолопа, который не спит в этот поздний час, и себя, что не могу пройти мимо, вернулся в ангар.

Шум повторился, и стало понятно, что он исходил из той части ангара, где обычно Андерсен возилась с электроникой или мелкими деталями.

Стараясь не шуметь, хотя с тем грохотом, который стал постоянным, можно было и не стараться, подкрался к двери мастерской и, приоткрыв её, заглянул внутрь.

— Бесит! Бесит! Как же бесит! — смог расслышать я бормотание Шпильки, колотящей небольшой киянкой по листу жести. — Грёбаные праздники! Да что ж ты, сука, не получаешься⁈

После очередного удара киянка выскочила из руки девушки, и та, матерясь ещё больше, наклонилась за ней.

Что могу сказать, Крис была красивой девушкой. И даже в засаленном комбинезоне-шортах на лямках этого было не отнять. А с учётом того, что под ним на Андерсен было только нижнее бельё, по крайней мере тёмно-синий ажурный лифчик я рассмотрел, зрелище было еще то.

Вечернее платье, в котором Шпилька была на празднике, висело на высокой спинке стула, а туфли валялись у верстака.

— Ты либо заходи, либо дверь с обратной стороны закрой, дует, — не оборачиваясь, произнесла девушка после того, как подобрала молоток и положила его рядом с наполовину наполненным стаканом.

— Убери орудие труда подальше, а то, смотрю, настроение у тебя не самое добродушное, — ответил я, смело шагнув внутрь. — Что празднуем? Или проклинаем кого?

— День семьи, блин! — девушка вновь потянулась за киянкой, но, видимо, рука подвела, и Крис промахнулась, схватившись за стакан.

— Что-то я не вижу тут главу семьи. Обычно такие праздники проводят сообща, — поискав свободное место в мастерской, заваленной хламом, убедился, что такового нет. Так что убрав платье, сел на единственный стул в мастерской.

— Отца это не особо касается, — покосилась на меня девушка, но стул я уже занял и покидать захваченное место не собирался, и так настоялся за вечер. — Поминаю свою первую семью. Кем бы они ни были.

— Что-то я уже пару лет не замечал за тобой подобного. Что произошло? Кто-то обидел? — спросил я, облокотившись о край стола и подперев кулаком голову. Спать хотелось жутко, но не бросать же девушку в таком состоянии.

— Меня и обидеть? — фыркнула Шпилька и, поняв, что джентльменов среди нас сегодня нет и место уступать никто не будет, запрыгнула на верстак. И не скажу, что совесть меня мучила, тем более что ножки у девушки были просто загляденье.

— Но что-то же тебя спровоцировало тебя прийти сюда ночью и молотить по ни в чём не повинной железяке, прихлёбывая… кстати, что именно прихлёбывая? — прежде чем девушка успела среагировать, я перехватил стакан и залпом выпил остатки. — Ух, блин! Настино варево? Вкус больно знакомый… И вообще, что-то у этой барышни времени свободного много, столько самогона гнать. К кому не приду, у всех он есть.

— Праздник меня выбесил, — буркнула Шпилька и, извернувшись, так что одна лямка комбеза упала с плеча, достала из шкафчика початую бутылку и ещё один стакан. — Все ходят довольные, друг другу улыбаются. Феррите вообще, вон, со всей семьёй припёрся. Леонов себе подружку завёл. Бесят!

— Зависть — плохая вещь. Лучше бы порадовалась за них, — произнёс я, подставляя стакан и напрягая память. Да, вроде бы с утра шибко важных дел не было.

— Я и радуюсь, только устала радоваться за других, — покачивая ножкой ответила девушка. — Рада за Гиту, что она смогла хорошо устроиться, рада за малявку Астрид, что чёрная полоса в её жизни закончилась. За Настю рада…

— А у неё-то что? — спросил я, уже предвидя ответ. Блин, ну неужто так тяжело держать язык за зубами?

— Рассказала она мне про ядро. А ещё Настя — значимый поданный для рода Исаевых, а значит, у неё куда больше шансов, — грустно смотря в стакан, произнесла девушка. — А мне, похоже, так и быть вольным гражданином. Ненужным ни тут, ни там! Не могли, б****, подохнуть где-нибудь за приделами имперской юрисдикции!

— Не перегибай палку, Крис. Твои родители вряд ли рассчитывали помереть от рук мародёров, — прервал я Крис. — Так что злиться на них глупо.

— Глупо было переться с маленьким ребёнком к чёрту на кулички. Сами сдохли, ещё и мне жизнь испортили! — лицо девушки исказила гримаса обиды, а на глазах навернулись слёзы.

С этим спорить было сложно. Будучи не последними людьми на одной из ключевых планет Империи, мать и отец Шпильки пользовались своим положением, участвуя в различных махинациях. Так-то это общая порочная практика, и, если держать себя в определённых рамках, Империя закрывала глаза, особенно, если это шло ей на пользу. Но то ли Валецкие перешли дорогу таким же «благородным» людям, то ли решили откусить кусок побольше и подавились, но по итогу их поставили перед выбором без выбора. Либо по-быстрому сдохнуть, либо забиться в дыру поглубже и не отсвечивать ещё несколько поколений.

Но бывшей элите становиться обычными фермерами было не с руки, и, не придумав ничего лучше, Валецкие подали заявление о смене гражданства в посольство крохотной Федерации, едва насчитывающей полсотни лет с момента образования. Федерация, естественно, была рада переманить на свою сторону довольно осведомленных в некоторых областях людей, так что отказывать не стала.

К сожалению, добраться семье Валецких до новой родины было не суждено. Судно, на котором они отправились в новую жизнь, вот ведь неожиданность, взяли на абордаж пираты. Обычно, как это странно бы не звучало, у пассажиров вероятность выжить при таких событиях была высока. Сиди себе тихо да не оказывай попыток сопротивления.

Но, как я узнал из личного дела Крис, её предыдущие родители молча сидеть не могли, а у пиратского быдла самоконтроль ниже плинтуса, так что после первого предупреждения их просто пристрелили на глазах остальных. Благо, мелкую Крис добрые люди спрятать догадались, чуя, к чему всё идёт.

По итогу судно освободили, и именно там Сидорович, тогда ещё не принадлежавший к роду Исаевых, встретил мелкую вредную девочку, рыдающую над телами своих родителей.

Что там щёлкнуло в мозгу у сурового чернокожего мужчины, чьи руки за время службы в имперском флоте были в крови по самое горло, я не знаю, но он решил удочерить Шпильку.

И тут одно потянуло другое. Юридически, на тот момент, Крис Валецких уже была гражданкой Федерации, а законы Империи на этот счёт были довольно жёсткие. Депортация, и всё тут. С учётом того, что ждало маленького ребёнка в другом государстве со своими, весьма специфическими законами, худшей участи придумать было сложно.

Но Андерсен извернулся. Не знаю как, хоть и подозреваю, что к этому приложил руку мой отец, но они смогли добиться для Крис специфического правового статуса. Вот только полноправным поданным Империи она стать не могла, пока имела гражданство Федерации, а отказаться от него можно было только по достижению совершеннолетия, которое в Федерации наступало в двадцать один год.

И в род я её принять не имел права, что ей тоже, видимо, было не по нраву. В общем, неприятная ситуация, но и не такая, чтобы убиваться.

— Чтобы не произошло, всё к лучшему, — произнёс я самые банальные слова, которые только можно было подобрать в данной ситуации и развёл руками, увидев недовольное лицо девушки. — А ты ещё красивее, когда сердишься.

— Ну ты прям сегодня фонтанируешь банальностями, барон, — страдальчески вздохнула Крис. — Лучше налей и проваливай. Что-то не тянет меня больше на душевные беседы.

Едва Крис закончила говорить, я поднялся со стула и поставил стакан на верстак. Вот только вместо того, чтобы выйти и закрыть за собой дверь, я вплотную подошёл к девушке.

— Бу-бу-бу, я такая гордая и сильная. Позволила побыть себе на мгновение слабой и тут же возненавидела себя, — произнёс я, схватив за щёки опешившую девушку и растянув их в стороны. — Ну что за ребячество, Крис? Да, твой старт был не из самых лёгких, но посмотри, чего ты добилась! У тебя есть любящий отец, хорошие друзья, готовые тебе помочь, пускай ты и слишком гордая, чтобы попросить их об этом. В конце концов, ты — высококлассный специалист в самом крутом роде на всю Империю, а это что-то да значит.

— Я не в роде, и чёрт его знает, что будет, когда мне придётся ехать в Федерацию, — промямлила Шпилька, щёки девушки я так и не отпускал.

— Не переживай, когда придёт время, я буду рядом с тобой и смогу решить любую проблему, — наклонившись вперёд, я легонько коснулся губ девушки и почувствовал, как она подалась, жадно отвечая.

Впрочем, через какие-то считаные мгновения она нехотя отстранилась от меня, виновато отведя взгляд.

— Извини, Игорь, но не сейчас. Я не могу, обещала, — виновато произнесла Крис.

— Ничего страшного, всё в порядке, — крепко сжимая в объятиях девушку, ответил я, одновременно гадая, что и кому она обещала.