Эпоха Опустошителя. Том III

Глава 5 Тет-а-тет с валькирией…

— УБЬЮ! Я тебя прикончу, так и знай! Ты хоть…

Мириада сраных бед! Ох, Ярвир, лучше бы я оглох!

Честно признаться я считал, что всё будет чуточку по-другому. Совсем не хотелось начинать знакомство с ругани, но эта глупая идиотка сумела удивить. Вместо того чтобы переживать о собственной жизни, она в большей степени волновалась о наготе и том, что я мог видеть. Похоже, Бетал оказался прав. В моменты смертельной опасности некоторые женщины более заботятся о своём достоинстве с эфемерной гордостью, чем о выживании.

Впрочем, пока я пребывал в вялотекущих домыслах, размышляя с чего начать беседу и как бы не ввязаться с глупой девкой в драку, валькирия вновь смогла слегка изумить. Она вдруг с шоком уставалась в одну точку и отчего-то замерла.

— Как ты умудрился… их поднять? Как ты смог?..

— О чем ты? — нахмурился я, но затем проследовал глазами за её взглядом, что оказался направлен на клинки, и которыми я в момент сильного раздражения стал невольно жонглировать.

— Как ты умудрился поднять моих Близнецов? — сглотнула опасливо та, глядя лишь на своё оружие. — Их… их только я в силах поднять. Другим существам они не подчинятся ни за что и никогда!

Близнецы?

Однако теперь уже мне пришлось выпадать в изрядный осадок. Ведь не успел я что-либо ответить, как миловидное личико пернатой начало бледнеть, вся её ярость и желание убить меня тотчас сошло на нет, и она с гримасой страшной озабоченности заглянула в мои глаза.

— О-отдай… — вдруг запнулась хрипло валькирия и задёргавшись всем телом, попыталась встать, попутно с этим протягивая свои руки за орудиями. — Они мои. Мои. О-отдай. Это… это мой дар оберега!

— Не вздумай рыпаться, пернатая, иначе все мои труды и затраченная на твоё спасение алхимия пропадёт даром! — повысил я малость голос. — И кто тебе сказал такую глупость? Какой идиот умудрился влить в твою глупую головушку столько дерьма? С каких это пор оружие не может подчинятся другим? Почему это я не могу его поднять? Кто сморозил такой бред?

На миг в её розово-голубых глазах пробудилось бешенство, но жадно сглотнув, та сипло прошептала:

— Ты… ты снова посмел оскорблять мою госпожу, мерзавец? Да более греховных слов не сыскать во всём северном пантеоне! Близнецы — это венец творения моей хозяйки! Эти законы незыблемы! Она сотворила всего двенадцать таких орудий! Двенадцать даров оберега для своих дочерей! И лишь одна из таких священных реликвий парного класса! — стала выходить из себя валькирия, но по-прежнему бледнела с ошеломляющей скоростью, а саму её уже била мелкая дрожь. — Желаешь знать, кому принадлежат те слова? Так вот у дара оберега может быть только один владелец! Лишь я могу ими оперировать! Это слова моей госпожи! Эти правила нерушимы! Отдай их! ОТДАЙ ИХ МНЕ! — перешла она на вопль, но вот в её голосе я отчетливо ощутил нарастающий страх.

Твою собачью жизнь! Вот же влип! Как только Руна вернется, то обязательно придушу её! Какого причиндала она не сказала об этом? Не хватало ещё раскрыть себя столь нелепым образом. К тому же эта девка чего-то испугалась. Чего-то для меня неизвестного.

— Всё-всё! Уймись уже! Был не прав… — поморщился невольно я и сделав пару шагов вперед, бережно уложил дар оберега ей на колени, отчего вновь открылся прелестный вид на декольте девушки, но тут вновь в дело ввязался скверный характер. — Сиськи-то прикрой! Хватит светить и бряцать ими в разные стороны.

Рукояти своего оружия та схватила со скоростью молнии. Некоторое время она с каким-то потаённым страхом поглаживала близнецов вдоль и поперёк, а через пяток мгновений облегченно выдохнула, но практически сразу мои последние слова дошли до неё окончательно, отчего девица со смущением и клокочущей яростью на личике быстро укуталась в армейский плед.

— Мерзкий подонок! — сплюнула презрительно валькирия. — Тебе следовало убить меня, в ином разе я сама тебя прикончу! Дай только встать на ноги и тебе несдобровать! — пригрозила та мне. — Ты не только посмел оскорбить мою госпожу, но и попрал моё…

Честно сказать все её угрозы начали надоедать, а в глубине души вновь забрезжило раздражение и гнев.

— Хорош! Слыхал уже! Госпожа то, госпожа сё! — рявкнул я, вновь делая шаг вперед и неспешно вынимая из сумы остатки целебной мази. — Своё мнение-то хоть имеется? А твоё достоинство мне не сдалось до скончания веков. Если бы хотел убить или же на крайний случай отыметь тебя, то поверь на слово, давно бы так сделал. Но имеем то, что имеем. Поворачивайся! Дай смазать то, что осталось от крыла и спины. С остальным сама справишься. Само собой, если не хочешь сдохнуть. Все твои раны оказались сплошь пропитаны каким-то ядом. Не знаю, возможно, трупным. Не сомневаюсь, что в своей лучшей кондиции, как гордая валькирия и как слуга своего оберега, ты управилась бы собственноручно, но боюсь, сейчас у тебя выбора нет. Ну так что? — с сочащимся холодом голосом осведомился я, глядя на неё сверху-вниз. — Подыхать будешь из-за своей гордости, или же позволишь грязному мужлану прикоснуться к великой воительнице с целью помочь?

Не знаю, что именно произошло, но от такого напора валькирия лишь сильнее нахмурилась и скривилась. Несколько долгих секунд она сверлила меня разъярённым взором, но затем нехотя повернулась и оголила спину до самой талии.

От крыла по-прежнему оставались только изувеченные воспоминания, а вот остальные раны выглядели не так уж плохо.

— Это не трупный яд, — вдруг выпалила холодна она. — Это токсин мёртвых.

— Очень познавательно, но мне плевать.

— Обычная алхимия не способна исцелить такие раны, — продолжила воительница свой допрос. — Откуда у тебя высококлассные эликсиры и зелья жизни?

— Не твоё дело. Считай, что дал в долг.

— Откуда они у тебя? — стояла на своём девушка. — Скажи честно!

— Разбежался! Много будешь знать — быстро состаришься, — скривился раздраженно я, ведь проклятая кровь находилась на взводе. — Если бы включила голову, то сама бы всё поняла. Да и с какого это перепугу я должен отчитываться перед безымянной незнакомкой?

На пару-тройку вдохов возникла гнетущая тишина, а я неспешно продолжал смазывать поврежденные участки, но следующие слова невольно изумили.

— Фьётра. Моё имя… Фьётра, — с некой запинкой нехотя буркнула девушка. — Валькирия громовых клинков.

— Ранкар, — кратко молвил я. — Лейтенант Ксанта. Не очень рад знакомству.

— Взаимно! И что бы ты знал, — вдруг холодно отчеканила валькирия. — Мы… мы с сёстрами не слуги! Повелительница Ванадис называет нас своими дочерями.

Лишь через секунду пришло осознание, что мои слова задели её за живое и губы против воли искривились в едкой усмешке.

— Рад за вас, — фыркнул я. — Только сути дела это абсолютно не меняет. Как ни крути, но вы служите.

— Как… как ты смог орудовать Близнецами? — чуть тише вопросила она, когда пауза затянулась, а затем Фьётра повернулась ко мне лицом. — Ты же носитель глифа, да? Признайся честно! Госпожа Фрея велела доставить к ней потомка пятой династии для беседы.

— Не знаю, о чем ты, но я не тот, кто тебе нужен, — солгал я, не моргнув и глазом. — Я лишь бывший смертник с необычными талантами, который просто-напросто хочет жить. Только и всего.

— Тогда как ты смог орудовать Близнецами? — всё не унималась девка, но стоило надавать чуть сильнее на рану от нахлынувшего раздражения, как воительница задрожала и зло зашипела, а затем болезненно ойкнула. — Ты… ты специально?

— Готово, — спокойно изрёк я, а после быстро отстранился от неё прочь и привалился у противоположной стены. — Одежда есть?

На миг возникло молчание, а на лице у девицы возникло скрытое смущение с негодованием, но вместо какого-либо ответ, она лишь крепче обернулась моим пледом.

— Исчерпывающий ответ, — выдохнул протяжно я, головой откидываясь на холодный камень расщелины за спиной. — Когда нужно молчать — женщина вопит, а когда необходимо говорить — нема как рыба.

— УБЬЮ! — рыкнула грозно она, но от её угроз пришлось попросту отмахнуться.

— Не рви гланды, дура, а то и вправду порвёшь, — едко изрёк я. — Заживать того и гляди будут долго.

— Откуда в обычном простолюдине столько храбрости? — прошипела разъярённо Фьётра. — Ты хоть осознаешь с кем говоришь?

— Да-да-да… — хмыкнул уныло я. — Одна из двенадцати великих небесных воительниц. Верная собачонка оберега Ванадис. Одна из тех, по кому слюной исходит вся голубокровная знать северного пантеона. И та, кто забыл, как произносятся слова благодарности за спасение. Ничего вроде бы не забыл? — приподнял я делано бровь.

С каждым моим заявлением лицо девушки перекашивалось от накатывающей ярости, а следующие слова она произнесла сквозь зубы:

— Ты и представить себе не можешь, как я хочу тебя убить! Когда-нибудь и кто-нибудь отрежет твой гнилой язык.

— Если найдешь такого, то обязательно приводи ко мне, — фыркнул расслабленно я.

— Надеюсь, этим кем-то буду я, — заключила резко она.

— Внушающая страх валькирия угрожает тому, кто спас её и тому, кто в несколько раз слабее её, — тихо рассмеялся я. — Весьма и весьма многообещающе.

— За свои изречения нужно нести ответственность! — не осталась та в долгу.

Ну всё, дрянь, сама напросилась! Похоже, моя безумная догадка верна. Если эта дура не может достучаться до своего пространственного артефакта, то и силы её ныне ограничены.

— Знаешь, — задумался внезапно я, бросая на неё холодный взгляд, а после неспешно стал подниматься на ноги. — Мне всё больше сейчас кажется, что кое-кто не может достучаться до своей силы. И мне интересно будет посмотреть, как скоро ты вскроешь себе глотку после того, как я в грубой форме тебя отымею? Поговаривают, что мужчина, который забирает первый раз валькирии, тем самым отбирает у неё часть накопленной силы.

Остановиться пришлось в шаге от воительницы, которая своими дрожащими руками, едва ли сумела навести мне в грудь клинок.

— Ну так что, жалкая служка оберега Ванадис? — выдохнул колко я, с сочащейся злобой. — После всего что ты услышала, мне по-прежнему стоит нести ответственность за свои изречения? Претворить сказанное в жизнь?

— Только посмей, подлая тварь! Мои сестры достанут тебя из-под земли! — ощерилась яростно она, но вот в глазах поселилась скрытая тревога. — Я лучше умру, чем лягу под такого выродка, как ты.

— Так вперед, — гоготнул весело я, с наигранной похотью в глазах. — Сомневаюсь, что это тебе поможет на том свете.

Тем не менее, валькирия смогла удивить. Практически моментально та попыталась уколоть меня в грудь клинком, а второй направила себе прямиком в горло, поэтому далее пришлось действовать на всей возможной скорости.

Сумрачный сдвиг…

Тело моментально обратилось черным туманом и преодолело недостающий метр. Раздалась пара хлёстких шлепков, а затем оба клинка с громким бряцаньем упали на камень расщелины.

— ДУРА, КАКОГО БЕСА ТЫ ТВОРИШЬ⁈ — рявкнул раздраженно я, нависнув над ней подобно стервятнику. — Совсем, что ли, отупела пока валялась в беспамятстве? Говорил же, что давно мог это с тобой сделать! Тебе точно крыло оторвали, а не мозг⁈ А говорят, что это я сумасшедший…

На Фьётру в это самое время было жалко смотреть. Своим видом она ничуть не отличалась от испуганной побледневшей девчонки. Тело валькирии била мелкая дрожь, а сама она отчего-то прижалась к стенке, прожигая мою физиономию не только паническим, но и ненавистным взором.

— Ты… ты зашел слишком далеко… Коснулся святая святых… любой валькирии, — отрывисто шепнула та, медленно приходя в себя.

— Как говорит один мой знакомый, — скривился негодующе я. — «Чей бы бык мочился ровно?» Сама вспомни, как ко мне заявилась.

— Нет. Такое нельзя сравнивать, — качнула та отрицательно головой. — Ты просто представить себе не можешь… Какую агонию испытывает валькирия, которую берут силой… И что она ощущает, когда вступает в соитие с тем, кто её отвратителен…

— Догадываюсь, что это малоприятный процесс, но чихать как-то на твои страдания, — хмыкнул холодно я. — Ладно, раз мы утрясли все недоразумения, то говори, как отсюда выбраться?

Вот только вместо ответа побледневшая Фьётра обнажила зубы и скривилась в пренебрежительной усмешке:

— Из Мёртвой коллизии не выбраться без артефакта-проводника. Такие маяки для быстрого перемещения сотворила госпожа для всех своих дочерей. Но своей необдуманной выходкой, — процедила разъярённо пернатая, — ты сломал мой проводник.

— Бутафорию какую-то делает ваша хозяйка, если они разрушаются после одного пинка, — поморщился я.

— Неужели так сложно было встретиться с моей повелительницей? — выпалила яростно та. — Если ты не носитель глифа, то тебе нечего бояться. Ты вообще понимаешь, что встреча с оберегом великая удача.

— В гробу я видел такую удачу, — отчеканил резко я, поднимаясь на ноги и начиная мерить расщелину шагами. — Если бы ты пришла ко мне с миром, то после недолгих раздумий пришлось бы согласиться на проверку, — стал заливаться я лживым соловьём. — Но вспомни, что сделала ты. Не только устроила бедлам, так и тайно проникла в чужой военный лагерь, поэтому сама виновата. Неужели я так похож на жертвенного барашка?

— Теперь уже не очень, — скривилась недовольно валькирия.

— Неужели и вправду нет никакого способа покинуть это место? — вновь перешел я к сути дела.

— Почему же, — улыбнулась хищно Фьётра. — Есть. Только он невыполним…

— Подробности будут или так и будешь разводить театральщину? — вопросил я, когда пауза затянулась.

— Выходы из Мёртвой коллизии есть, но они практически незаметны. Даже я не смогу их рассмотреть, потому как фон стихии смерти тут запределен. Он перекрывает любые другие потоки, поэтому и невозможно отыскать выход. И это я молчу о том, что нам придётся найти границу коллизии и пройти по его краю, чтобы отыскать нужное место. Ко всему прочему, если каким-то чудом мы умудримся найти пространственный разлом, то его придётся чем-то вскрыть, ведь эманации смерти воспрепятствуют этому. Разлом пропускает только мёртвых. Примерно таким образом нежить и попадает на Вечное Ристалище.

Стоп! И это называется невыполнимо? Это все затруднения? Она издевается, что ли, надо мной? Такое провернуть ведь проще простого. Границу коллизии я уже нашел, да и прочие потоки стихий я учую без каких-либо проблем даже в такой ситуации. Ну а с помощью Руны и её навыков по минованию барьеров я беспрепятственно смогу покинуть это дрянное место. Правда, вынужден признаться, что коллизия мне по душе. Невзирая на все невзгоды попадание сюда обернулось большим успехом и прибылью. Хотя… я начинаю подозревать почему она считает такой вариант безнадёжным. Без своей проклятой крови и Руны вряд ли получилось бы провернуть подобное. Если бы я знал о таких подробностях, то предложение Альяны с умерщвлением валькирии смотрится весьма здраво.

Проклятье! Надеюсь, моё решение спасти её не аукнется мне в будущем.

— Это всё? — с неким удивлением поинтересовался я, глядя на Фьётру. — Ты уверена?

— Кем ты себя возомнил, грязный офицеришка? Считаешь это так просто? — ощерилась презрительно воительница, но я продолжал смотреть на неё как на идиотку.

— Повторяю свой вопрос в последний раз… это всё?

На долгое мгновение возникла гробовая тишина. Теперь уже валькирия глядела на меня, как на сумасшедшего.

— Только не говори мне, что ты что-то придумал? — с сомнением полюбопытствовала девица. — Хотя нет, — покачала та головой. — Это невозможно!

— Фьётра, ты глухая? — насупился я.

— ДА! — рявкнула она. — Это всё!

От её заявления улыбка самопроизвольно заиграла на губах, а после злорадно обнажив зубы, я в прощальном жесте махнул валькирии рукой, попутно с этим ретируясь к выходу:

— В таком случае… прощай, полоумная стерва. Передавай своей хозяйке мой пламенный привет! Теплю надежду, что мы больше никогда не увидимся. Всего тебе наилучшего! Ты же вроде бы гордая небесная воительница и дочь Фреи. Теперь сама о себе позаботишься. Можешь попросить еду и воду у своих сестер. Думаю, моя помощь тебе ни к чему. Я уже начинаю жалеть о том, что спас тебя.

И чем дольше я наблюдал за шокированным личиком девки, тем радостней становилось на душе. Всё-таки мои старания стоили того. Сейчас поглядим, на что ты горазда и насколько сможешь прогнуться под аргументами обстоятельств. Ко всему прочему предстоит слишком много работы. Так что лучше выдвигаться сразу. Я и так потерял слишком много времени из-за этой надменной бабищи.

Правда, единственное, что я успел сделать, так это коснуться ладонями входного камня, как из-за спины раздался до безобразия растерянный голос:

— Ты… ты знаешь, как выбраться отсюда?

— Тебя это не касается, — хмыкнул я, начиная по миллиметру отодвигать камень в сторону.

— Там… там нежить! Ты не выживешь! — выпалила с хрипотцой девица, а неуверенность в её тоне только нарастала. — Ты не справишься один. Тебе… тебе понадобится помощь.

— До этого справлялся как-то. Так что обойдусь, — выпалил я, отодвигая скальную породу на четверть. — За себя лучше переживай. Или ты думаешь, всё это время я сидел в пещере и молился твоей Фрее, чтобы ты поскорее пришла в себя? Вот уж дудки!

Мне даже не нужно поворачиваться назад, чтобы понять, как именно сейчас выглядело лицо Фьётры. Всё становилось ясно по её встревоженному голосу. Тем временем камень отошел в сторону уже на треть.

Посмотрим, насколько хватит твоей хвалённой гордости и сраного величия, валькирия. Да. Всё-таки я мерзкий и прогнивший человек, но она сама виновата.

— Я… я… я… не хотела… — вдруг раздался напрочь опустошенный голос, а улыбка на моей физиономии уже была отвратительней некуда.

— Плевать мне, что ты там хотела и чего не хотела, — сплюнул холодно я.

— Я… я виновата перед тобой… очень виновата… — еще сильнее запинаясь, стала шептать Фьётра глотая слова. — Прости меня и… и… спасибо, что спас… Без тебя я не выжила бы и… и… сейчас тоже не выживу… Помоги мне, пожалуйста…

Ирззу распутницу мне в жены! Вот и вся цена напыщенной гордости.

Однако стоило обернуться неспешно назад, как глазам открылась попросту невероятная сцена. Валькирию била сильная дрожь, раскрасневшиеся глаза оказались устремлены точно на меня, а ладонями она настолько сильно сжала кромку лезвия, что по пульсирующему металлу, медленно текла горячая кровь.

— Ты действительно решила сдохнуть, глупая девка? — тяжело выдохнул я, глядя на то, как стремительно бледнеет валькирии из-за потери крови.

— Помоги… — вновь повторила она, горько сглатывая. — Очень тебя прошу…

— Замечательное зрелище, — хмыкнул я медленно шагая назад. — Гордая и непобедимая воительница грозовых клинков просит помощи у того, кто слабее неё и того, кого собиралась прикончить. Кому рассказать — не поверят. Парни точно на смех поднимут.

Зараза! Но как же всё-таки приятно поставить зазнавшуюся дрянь на место. Особенно если эта дрянь слуга одного из оберегов…