Эргоном: Маски лицедея

Глава 32

Вопреки расхожему мнению, из-за укуса вампира люди не превращаются в нежить. Они просто умирают от потери крови. Если бы было иначе, упыри расплодились бы очень быстро, и количество их жертв увеличивалось бы в геометрической прогрессии. И все убитые тоже становились бы вампирами. Короче, в конце концов, на Земле остались бы только кровососы, которым было бы некем питаться, и они загнулись бы, завершив историю человечества.

На самом деле — если, конечно, верить посвящённым этому вопросу исследованиям — вампир может создать себе подобного, если захочет, но для этого ему придётся поделиться с жертвой своей кровью, уже пропитанной Проклятьем Чёрного Сердца. Вот только вампиры вовсе не жаждут плодить конкурентов. Случаи, когда они создавали бы других кровососов, практически не известны. За редкими исключениями, как правило, продиктованными личными мотивами. Например, трансформировавшийся решил сделать вампирами свою семью или возлюбленную. Спасти друга.

Тем не менее, до сих пор существует традиция отделять голову жертвы укуса от тела и захоранивать в другом месте. На всякий случай. И я не сомневался, что Падшие рассчитывают на то, что именно так и поступят с их погибшей подругой. И действительно, когда мы прибыли в замок, Марта обратилась ко мне с этим вопросом.

— Ваше Сиятельство, должны ли мы позаботиться о Татьяне, как того требуют обстоятельства её смерти?

Формулировка прямо намекала на то, что Падшая предлагает отделить голову от тела и закопать её подальше. Желательно — на перекрёстке.

— Полагаю, так всем будет спокойней, — ответил я. — Но она заслужила, чтобы быть погребённой на замковом кладбище. Ты согласна?

Марта кивнула.

— Я позабочусь о том, чтобы соблюсти все… меры предосторожности.

Это означало, что сердце будет пробито осиновым колом, а в гроб насыплют рисовые зёрна: по поверьям, вампир не может восстать из могилы, пока не пересчитает их все, а там уже и солнце взойдёт.

— Благодарю, — сказал я Марте и отправился искать Беркутову.

Это оказалось несложно: Даша сидела с Пешковыми — читала им заданную на каникулы книжку. Когда я вошёл, замолчала, вопросительно глядя на меня. Девчонки обрадованно кинулись навстречу, но я сделал им знак не приближаться. Они растерянно остановились. Шушики вразвалку засеменили ко мне, приветливо тявкая, но, заметив, что хозяйки остановились, тоже замерли.

— Сейчас мне нужно поговорить с Дашей, — сказал я, улыбнувшись. — Украду её у вас ненадолго, ладно?

— Конечно, — кивнула Беркутова, откладывая книжку. — Я скоро вернусь, и мы продолжим. Запишите пока то, что услышали. Если останется время, нарисуйте иллюстрации. За них ведь дают дополнительные баллы?

— Дают, — кивнула Арина.

— Ну, вот.

Мы вышли в коридор, и Беркутова плотно прикрыла дверь.

— Ваше Сиятельство?

— У меня для тебя подарок. Первый из трёх.

Девушка изменилась в лице.

— Правда? — проговорила она после паузы. — Кто⁈

— Идём, — сказал я. — Не здесь же.

Мы добрались до моего кабинета, где по моему приказу Падшие уже поставили на стол дубовую доску — как это было принято в средневековой Японии, где убитым вражеским генералам отсекали головы, чтобы выставить на обозрение начальства и получить за них вознаграждение.

— Я не очень понимаю, что происходит, — неуверенно проговорила Даша, когда я водрузил на стол пластиковый мешок и начал расстёгивать его. — Вы убили кого-то из тех, о ком я говорила? Я же правильно вас поняла?

— Совершенно правильно, — отозвался я. — Лучше и не скажешь.

Вытащив из мешка голову, я водрузил её на доску и отступил в сторону, чтобы девушке был виден трофей.

От неожиданности она издала короткий возглас, но тут же взяла себя в руки. Всё-таки, будучи некромантом, видела не первый труп.

— Это… Олег Аксёнов? — проговорила она, присмотревшись.

— Он самый, — подтвердил я.

Беркутова глядела на голову почти минуту. Не знаю, о чём думала или что чувствовала, но затем она спросила:

— А когда остальные?

— Не могу ничего обещать по срокам, — ответил я, накинув на голову салфетку. — Многое зависит от обстоятельств.

— И, вероятно, от того, буду ли я делать то, что вам понадобится? — взглянув на меня, спросила Беркутова.

— Не совсем. Я покупаю у тебя не три услуги взамен на три трупа. А всё твоё время и все умения. Надеюсь, это ясно?

Девушка кивнула.

— Ясно. Но договор вступит в действие, лишь когда ещё двое убийц моего отца будут мертвы.

— Просто хотел внести ясность. Ты оказала мне услугу авансом. Я продемонстрировал серьёзность своих намерений.

— Хорошо, — сказала Дарья, глядя на укрытую салфеткой голову. — У меня одна просьба. Она вас никак не обременит, Ваше Сиятельство.

— Говори.

— Могу я забрать её? — она указала на голову.

— Хочешь побеседовать с мертвецом?

— Вроде того. Вы не против?

— Как я и сказал, это подарок. Так что забирай. Советую положить её обратно в мешок. Он непроницаемый. Иначе закапаешь кровью пол.

Дарья подошла к столу, чуть помедлила, а затем взяла голову вампира и поспешно засунула в мешок и застегнула его.

— Расскажете, как сделали это?

— А нужно?

— Я знаю, как умер мой отец. Теперь хочу знать, как сдох его убийца.

— Ну, тогда присядь. Рассказ не на две минуты.

Разумеется, я выдал сильно отредактированную версию событий, в которой не фигурировала Горемыкина. Как и блаженный Юрочка, само собой. Основную часть истории я посвятил нашей схватке с Аксёновым. Беркутова слушала, жадно ловя каждое слово. Лишь когда я закончил, спросила:

— Как же он стал вампиром⁈

— Понятия не имею. Скорее всего, переусердствовал с пыльцой. Я слышал, многие маги увлекаются ею в надежде увеличить силу. Но к добру это никогда не приводит.

— Ну, туда ему и дорога! — зло сказала девушка. — Спасибо, Ваше Сиятельство. Если позволите, я сейчас отнесу голову в свои покои, а затем вернусь к вашим подопечным. Мы ещё не дочитали сказку.

Я кивнул.

— Конечно. И спасибо, что возишься с ними.

— Не за что. Мне это в радость и нисколько не напрягает. Они очень скучают по какой-то Есении. Ждут, что она вернётся.

— Да, — сказал я. — Надеюсь, так и будет.

— Хорошо. Ну, я пошла.

Прихватив мешок, Беркутова выскользнула за дверь.

Я опустился в кресло. Два других аристократа, которых приговорила Дарья, принадлежали к семье Горемыкиных. Один был старшим братом покойного мужа Надежды. Другой — его дядей, человеком уже совсем престарелым. Как Беркутов узнал, кто именно организовал его убийство? Довольно просто. Эти двое поначалу пытались от него откупиться. Предлагали деньги за то, что бы он перестал встречаться с Горемыкиной или, хотя бы, отказался от идеи жениться на ней. Но мужик, конечно, такой шанс упускать не собирался. Денег не взял и обещаний остаться в любовниках не дал. Тогда ему стали угрожать. Это тоже не возымело действия.

Так что, когда Беркутова убили — причём, Аксёнов лично проследил за этим, присутствуя во время нападения — тому не составило труда после смерти сложить два и два, сделав вывод, кто именно стоял за его гибелью. Ну, и выложить всё это дочери, когда она призвала его дух.

Вот об этом я и думал, сидя в кресле. А также о том, как подобраться к Горемыкиным, учитывая, что один из них был главой семейства. Не бароном, конечно, и всё же, не последним человеком в своём клане. Ссориться с которым мне было не с руки. Как и с любым другим, если уж на то пошло.

Мои размышления прервал телефонный звонок.

— Вас просит ответить директор Лыков, — сказала секретарша, когда я поднял трубку.

— Соедините, — сказал я.

Раздался щелчок, и через три секунды стал слышен голос руководителя красной резидентуры:

— Алло, Ваше Сиятельство?

— Добрый вечер, Сергей Витальевич. Чем могу помочь?

— Я лишь хотел сообщить, что моя сотрудница — вы с ней знакомы — сделала ваше предложение, кому следует.

Это означало, что Мурина передала Неклюдову копию страницы с контрактом.

— Спасибо, учту, — проговорил я в трубку.

— Извините за поздний звонок, Ваше Сиятельство. Спокойной ночи.

— Спокойной.

Повесив трубку, я медленно откинулся на спинку кресла.

Итак, маховик запущен. Осталось дождаться ответных действий князя.