Эволюция формы

Глава 6. Тайные знаки.

Очнулся я от боли. Такой сильной, что мне понадобилось время, чтобы понять и вспомнить где я нахожусь и что случилось. Казалось, больно было даже дышать. Я лежал в абсолютной темноте, наполненной приглушенными звуками и пытался справиться с ощущениями, подчинить их, вернуть контроль над собственным телом. Но стоило пошевелиться, становилось очевидно – в этом раунде побеждает боль. Дважды я соскальзывал в беспамятство – получал короткие передышки, но когда рассвело, выбора не осталось. Нужно добраться до Терминала 2. Там, я хотя бы смогу поесть и подлечиться. Насчет последнего уверенности не было, но по логике — модификации тела должны включать в себя регенерацию, иначе прохождение игры лишалось смысла. Первая же локация укатала меня за два дня, а дальше будет сложнее. Я собрался с силами, сцепил зубы и начал подниматься. Встав, убедился, что удерживать вертикальное положение сложно, но выполнимо. Взгляд упал на поверженного богомола, на шипастые бронированные конечности и я счел, что они прекрасно подойдут на роль оружия. Только как их оторвать? Приподнял одну лапу, попытался вырвать ее из тела, но добился лишь порезов на руке и новой вспышки боли, от которой на лбу выступила испарина. Нужен другой способ. Снова ухватился, крутанул в сторону и прижал ногой. Выкручивал фалангу, поражаясь ее подвижности и осознавал, как же мне повезло. Богомол был сверх хищником, идеальной машиной для убийства и если бы он не отвлекся на бабочек… Вспомнив про них я невольно обернулся и увидел землю, усеянную алыми крыльями. Мантира Грандис уничтожил так много этих прекрасных созданий, и виноват в этом был я. Ощутив чувство вины, я содрогнулся. С чего я так проникся? Это всего лишь игра, и в ней нет ничего реального – ни этих бабочек, ни богомола, ни самого этого места не существует. Есть только жестокий замысел чьего-то извращенного разума, решившего поиграть в бога, создав на редкость реалистичную игру. Нельзя обманываться и верить тому, что видишь. Поток мыслей прервался громким хрустом – нога богомола наконец отделилась от тела и я, потеряв равновесие рухнул на спину. Разумеется, это была игра, вот только искры из глаз от падения посыпались самые настоящие.

Шипастая лапа оказалась не слишком удобным оружием. Она была чересчур широкой и царапала ладонь, но все же взяв ее, я почувствовал себя увереннее. Видел на что способны шипы богомола в действии и надеялся, что и в моих руках они останутся столь же эффективными.

Загрузив карту, я медленно побрел по тропическому лесу. Прошел мимо осиротевших зарослей красных цветов – без бабочек они словно стали тусклее и направился к следующей точке – большому водопаду, где рассчитывал передохнуть и промыть раны. Сосредоточился на шагах и изгнал из разума посторонние мысли. Десять шагов, двадцать, пятьдесят – механический ритм помогал отвлечься от боли и держать контроль над ослабевшим телом. На четыреста шестьдесят первом шаге дорогу мне преградило знакомое черно-зеленое существо.

Мантира Грандис

Период: Ранний Аггеликар

Класс: реликтовый, полноценный

Уровень 13.

Ну ты ведь не рассчитывал, что он тут один? – скептически спросил я самого себя, покрепче сжимая лапу. Страха не было, только усталость и решимость идти до конца. Я убью его, затем следующего, и каждого, кто встанет у меня на пути.

Прошла минута, другая. Богомол не шевелился, словно чувствовал мой настрой и не спешил нападать. Потом красноречиво посмотрел на кого-то позади меня и скрылся среди деревьев. Я все понял. Медленно развернулся. И оказался лицом к лицу с собственной смертью.

Вас атакует Мантира Грандис

Уровень 30.

Вы получаете ущерб – перелом ключицы, проникающее ранение (сквозное повреждение трапециевидной и подключичной мышц), кровотечение.

Здоровье - 70%

Один удар, и я повис в воздухе, нанизанный на хвостовой шип гигантского богомола. От боли потемнело в глазах, и кажется, я на какое-то время отключился, потому в следующий момент понял, что насекомое держит меня в лапах. И куда-то тащит. Голова дергалась в такт его шагам, в бока упирались острые шипы, каждый вдох причинял страдания. Спустя несколько мгновений я обнаружил, что все еще сжимаю в руке оторванную конечность Мантира Грандис. Попытался ударить ею богомола, но тот прижал меня лапой. Не сильно, но показательно. В живот вонзилась пара шипов, и я застонал от боли. Оставил попытки выбраться и подчинился судьбе.

Богомол шел долго. Я то проваливался в забытье, то приходил в себя и тогда минуты казались часами. Наконец, он остановился. Разжал лапы, опустил меня и неподвижно застыл над моим телом. Удостоверившись, что я не двигаюсь и не пытаюсь сбежать, отступил на несколько шагов, но через мгновение ринулся ко мне и ткнул шипастым хвостом в ногу. Я рефлекторно дернулся, и богомол снова попятился. Затем отошел еще дальше, и вновь замер.

Я осторожно поднял голову и осмотрелся. Увидел, что лежу на большом плоском камне, вокруг которого лениво текла вода. Вокруг стоял равномерный гул и меня осенило. Это водопад! Богомол притащил меня к водопаду! Оглянулся на насекомое и увидел, что Мантира Грандис изменил позу и теперь сидит растопырив ноги и задрав хвост. Он приподнял крылья, обнажив беловатое, сильно раздутое брюхо. Под рыхлой поверхностью кожи что-то пульсировало, и я догадался, что насекомое готовится произвести потомство.

Пазл сложился. Я понял почему богомол оставил меня в живых – ему нужен корм для будущих детей. Попытался подняться, но жгучая боль пригвоздила меня к месту. Пока я пытался с ней сладить, из живота насекомого показалось огромное яйцо. Под его тонкой, почти прозрачной оболочкой угадывались очертания сотен существ – крошечных копий того, что застыл в паре метров от меня. Они копошились и ворочались внутри, и оттого само яйцо казалось живым. Внезапно, на его поверхности появился маленький бугорок, а затем из бугорка вылезла голова и передняя лапка детеныша богомола. Он силился выбраться, и яростно кусал оболочку яйца. Я понял, что времени у меня почти не осталось. Сцепил зубы и стараясь не проронить ни звука, начал медленно отползать в сторону водопада. Уж лучше утонуть, чем оказаться заживо сожранным. Увидев, что я пытаюсь сбежать Мантира Грандис встрепенулся, но напряжение, с которым он пытался вытолкнуть из себя яйцо не давало ему тронуться с места.

Я сполз с камня и превозмогая боль, поднялся на ноги. Успел сделать всего несколько шагов, когда яйцо с легким треском лопнуло и наружу хлынул поток мелких тварей. Часть из них устремилась за мной, а остальные… бросились на породившего их богомола. Я напряг силы и побежал. Позади раздавались легкие шлепки, насекомые прыгали, сталкивались друг с другом, дрались, но не прекращали преследование. Наконец, показался водопад. На фоне черных камней струи, спускающиеся каскадом, казались молочно-белыми. Я добежал до подножия и нырнул под высокую стену воды. Места почти не было, я прижался спиной к камням и замер. Первого же прыгнувшего на меня богомола смыло водой, после пятого они прекратили атаку. Сквозь текущую воду, я видел как насекомые бестолково мечутся по камням, пытаясь сообразить, как до меня добраться. Затем, словно услышав сигнал, они синхронно повернули голову в ту сторону, где остался взрослый Мантира Грандис. И через секунду исчезли.

Я выдохнул, не в силах поверить, что все еще жив. Ледяная вода слегка отрезвила голову и на мгновение мне показалось, что все не так уж и плохо. Как же я ошибался. Стоило сделать шаг, и адская боль выбила из меня весь оптимизм. Каждой клеткой своего тела я ощущал, что серьезно травмирован. Рана на плече горела, рука повисла плетью и не слушалась. Адреналин отступал, и я чувствовал себя все хуже. Пытаясь отвлечься от боли, загрузил карту. Тут новости радовали. Богомол протащил меня почти восемь километров, значительно сократив путь до Терминала 2. Но в таком состоянии мне все равно туда не дойти. Если только… Я посмотрел наверх, откуда широким каскадом стекала вода. Нижний ярус, под которым я укрывался от богомолов был самым высоким, остальные представляли собой полуметровые скалистые уступы. И по ним достаточно легко было взобраться на гору, и по руслу реки добраться до места назначения. Достаточно легко для здорового человека, а у меня фактически только одна рука. И нога, каждое движение которой словно пытка. Стоит ли рисковать? Определенно, да. Если есть хоть один шанс сократить путь, я обязан его использовать.

Вздохнув, я начал подъем. Первые шаги дались легко, я как по лестнице поднимался по округлым валунам. Но когда достиг вершины первого уступа, понял, что везение кончилось. Дальше шли острые скальные выступы, добраться до которых можно было лишь подтянувшись на руках или запрыгнув на крошечную площадку, метрах в полутора левее. Коснувшись пальцами скользкого от воды камня, я понял, что придется прыгать. И словно призывая меня поторопиться сзади послышался звук шлепающих по воде шагов. Тяжелых шагов. Я оглянулся. К водопаду медленно шел Мантира Грандис, а на его спине я рассмотрел знакомые крошечные силуэты. Одна из передних лап богомола была оторвана и вероятно послужила пищей для детенышей насекомого. Я злорадно ухмыльнулся. Око за око. Но даже в таком виде он представлял смертельную опасность. Я нащупал ногой плоский камень, перенес на него вес тела и оттолкнулся. Мой рост частично компенсировал расстояние и мне удалось допрыгнуть до уступа с первой попытки. Но забравшись на него, я поскользнулся и едва не полетел вниз – успел схватиться за торчащий из каменной щели корень.

Преодолев следующий уступ, я посмотрел на богомола. Тот успел добраться до подножия водопада и теперь стоял по брюхо в воде. Черные глаза не мигая смотрели на меня, и на мгновение показалось, что он попробует взобраться за мной на скалу. Но нет. Шевельнув крыльями, богомол тяжело развернулся, вышел из воды и скрылся в тропическом лесу.

Я продолжил подъем. По мере продвижения вверх каменные уступы становились все уже и мне приходилось подолгу искать место, куда можно поставить ногу. Голова слабо кружилась, к горлу то и дело подкатывала тошнота, и чтобы унять ее я пил ледяную воду. В какой-то момент, когда желудок сжался в особо болезненном спазме, я подставил лицо под струи воды и увидел металлическую решетку.

Сначала, я даже не понял, что вижу. Темные провалы квадратной формы, массивные перекрестья серых прутьев. Что это? Приглядевшись, заметил слева от решетки, нарисованный на камне незнакомый знак. Больше всего он напоминал причудливый иероглиф. Хм, не знал, что к созданию игры приложили руку азиаты.

За решеткой угадывалось помещение. Я приблизил лицо к нетронутым ржавчиной прутьям и разглядел огромный зал. По его стенам змеились провода, ниже виднелись очертания труб. Тусклый свет падал откуда-то сверху и озарял лишь малую часть зала, остальное терялось в густой темноте. И повсюду – на трубах и стенах – были нарисованы непонятные знаки, похожие на тот, что я обнаружил у решетки.

От находки веяло чем-то неправильным, не нормальным и даже слегка зловещим. Судя потому, что решетка была спрятана за водопадом, она явно не предназначалась для посторонних глаз. Игроки не должны узнать, что у Терра Инкогнита есть подземный уровень? Или все это часть игры? Ответа не было. Система никак не реагировала и каким-то шестым чувством, обострившимся от усталости и боли, я чувствовал, что к ней обращаться не стоит.

Достигнув вершины водопада, я рухнул на камни. Сил не осталось, к тому же я сильно замерз в ледяной воде. До Терминала 2 оставалось четыре с половиной километра – ничтожное расстояние, но дотемна мне туда не дойти. Я задумался. Нападения на меня в абсолютном большинстве случаев происходили днем. Одну ночь я проспал, другую провалялся в отключке и за это время кто угодно мог бы меня сожрать. Но этого не произошло. Что если ночью идти безопаснее? Это противоречило здравому смыслу, но я решил испытать судьбу. Тем более, что после подъема мне все равно требовался отдых. Я отошел от бурлящей порогами реки и устроился на траве, прислонившись спиной к тонкому стволу дерева. Какое-то время просто сидел, оглядывая окрестности, потом задремал и проснулся уже в сумерках. Снова оттого, что тело терзала сильная боль.

Прогноз сбылся процентов на девяносто. Как только окончательно стемнело между камнями заскользили мокрицы. Особого вреда от них не было, они не нападали, но, если я случайно наступал на них достаточно больно кусались. Мокрицы назывались Онисцеями, имели уровень не выше пятого и за их уничтожение Система практически не давала опыта. А сам я понимал, что наношу им смертельные повреждения лишь по редким системным сообщениям.

Вы уничтожили Онисцею

Период: Ранний Аггеликар.

Класс: реликтовый, примитивный

Уровень: 2

Начислен опыт – 0,2

Ночью тропики выглядели иначе. На камнях под ногами слабо светился мох – необычным голубоватым оттенком. Листья некоторых растений в темноте отливали сиреневым цветом, в траве то и дело вспыхивали яркие огоньки. Я брел вдоль береговой линии еле переставляя ноги, с частыми остановками, но все равно за ночь преодолел больше половины пути. Когда небо начало светлеть и силы окончательно меня покинули, я загрузил карту и увидел, что до Терминала 2 остался всего один километр.

Местность немного изменилась, тропический лес будто стал реже, а под ногами вместо камней все чаще оказывался мелкий песок. Вдали над деревьями возвышался серый купол и сверившись с картой, я потащился к нему. Шел словно на автомате, не замечая ничего вокруг и очнулся только, почувствовав под ногами гладкие камни. Поднял глаза и увидел, уходящую высоко вверх сероватую стену. Перед глазами вспыхнуло сообщение:

Эволюционный центр Инкогнита Тропико.

Добро пожаловать!

Для преобразования очков опыта в ресурсы модификации, пожалуйста, пройдите к Терминалу 2.

Здание выглядело заброшенным. Огромное полукруглое окно разбито, на стенах виднелись следы сырости и разрушений. В поисках входа, я обошел его по кругу и нашел огромную площадку, в центре которой находился открытый люк. Заглянув в него, увидел ведущие вниз ступени.

Я так увлекся поисками Терминала 2, что не сразу заметил, что в паре метров от меня на поваленном стволе дерева сидит молодая девушка. Услышав шаги, она повернула голову и ее черные блестящие глаза распахнулись от ужаса. С минуту она таращилась на меня, потом открыла рот и пронзительно закричала. Спустя мгновение из люка появилась взлохмаченная голова. А еще через пару минут на меня уставились десять пар испуганных глаз.