Ферма

43. ЗАПАСНОЙ ВАРИАНТ

– Ну так как насчет минеральной воды?

Из открытой дверцы миниатюрной морозильной камеры пахнуло весенней Антарктикой. Запотевшая бутылка опустилась на стол, отпечатав на нем влажный неровный круг. Вода, журча, наполнила стакан. Людвиг Оби немного отпил и вытер губы платком. Затем ослабил ворот сорочки.

– Людвиг Оби и Спилмен Раш, вы арестованы по подозрению в государственном преступлении, а именно…

– Присаживайтесь, присаживайтесь. Я знаком с содержанием ордера на арест.

– Что вы можете заявить по поводу обстоятельств вашего задержания?

Ван Дуум не садился, он исподлобья оглядывал кабинет. Где-то здесь, наверняка, замаскированные видеокамеры. Если он отклонится от процедуры ареста хотя бы на микрон, адвокаты ВБС съедят его на процессе живьем. Несмотря на свой внушительный послужной список, Ван Дууму еще не приходилось арестовывать людей столь высокого ранга. Он нервничал. Ван Дуум оглянулся на Шура в поисках поддержки. Шур развалился в кресле. Лицо его светилось довольством.

– Ван, успокойся и садись. Я предчувствую долгий, но, самое главное, выгодный и приятный торг. Поставь у входа охрану, чтобы нам никто не смог помешать.

Ван Дуум нажал кнопку вызова, закамуфлированную под запонку. В коридоре раздался топот ног. В дверь просунулось веснушчатое лицо.

– Гэр, – приказал лицу Дуум, – возьми взвод из наиболее надежных и выставь караул у этого кабинета. Мы будем снимать показания с задержанных. Скажи Скретчу, чтобы они описывали документацию…

– Не дай Бог, хоть одна бумага пропадет, офицер… – Спилмен Раш внимательно глядел, что делается за окном.

Шур вскочил мягко и быстро, словно проснувшийся кот. Раш среагировал мгновенно, но все-таки на долю секунды не успел. Кованый походный ботинок Шура врезался в его промежность, как игривый пес в колени хозяйки. Раш скорчился на полу. Людвиг Оби неодобрительно покачал головой. Шур вынул из нагрудного кармана лейкопластырь и грубым движением заклеил Рашу рот.

– Не люблю, когда много болтают, – пояснил он, – особенно Разговорники.

После этого он удовлетворенно отряхнул руки и отошел. Ван Дуум попытался было возобновить разговор, но Шур внезапно вновь подскочил к лежащему на полу Рашу и ударил его по ребрам так, что отчетливо послышался хруст.

– Господи, Шур, вы сломали ему ребра, – Ван Дуум был немного напуган странным поведением своего подчиненного.

Шур молча задрал рубашку, демонстрируя расцветшие желто-зелеными пятнами кровоподтеки.

– Он пытал тебя?

– Потом расскажу.

Людвиг Оби вновь налил себе минералки, хотя стакан был более чем наполовину полон. Его рука дрогнула, и несколько капель упали на стол.

– Это – превышение должностных полномочий, агент, – тихо заметил он. За такие вещи можно и под трибунал угодить.

– Можно, – Шур уже успокоился, – если вы станете давать показания. А вы ведь этого делать не собираетесь?

– Не собираюсь.

Оби отодвинул стакан.

– Зря вы не хотите минералки. Зря. Холодная. Нам всем не мешало бы остыть.

Дуум наконец сел.

– Чего вы хотите, господа? Денег? Власти?

– Это что, подкуп? – Дуум натянуто рассмеялся.

– Мне кажется, Ван, господин Главный Сперматозоид не вполне отдает себе отчет, в каком положении он находится. Вы арестованы, сэр, – Шур прокричал последние слова в сложенные рупором ладони.

– Я прекрасно вас слышу, мистер Шур. Это, во-первых. – Оби погладил рифленую поверхность стакана. Среди зарослей капелек появилась влажная просека. – Во-вторых, это вы не совсем понимаете, что происходит. Неужели вы думаете, что в ВБС не предусмотрели такой поворот событий? Я предлагаю вам следующее и прошу при этом учесть мое великодушие и добрую волю. Мы должны отправится в район Оз и встретиться с Сигизмундом Трэшем.

– Это еще зачем?

– Затем, мистер Дуум, что негоже грязным урканцам бесчинствовать в пределах Системы. Это наша с вами Родина, и мы должны защищать ее. Эдвард Шур без труда поможет нам уговорить Трэша распустить своих наемников. ВБС компенсирует ему финансовые потери.

Оби достал из кармана чековую книжку.

– 15 миллиардов таллеров вполне достаточно, – ручка сделала несколько па на бумаге, оставив четкий уверенный след, – это даже больше чем он потратил. Но, учитывая те неудобства, что ВБС ему причинил…

– Вы в своем уме?! – Шур вскочил. – Вы хотели обречь нас на мучительную смерть, вы лишили нас репутации, средств к существованию, вы смешали нас с грязью. А теперь, когда вы арестованы, и вам грозит полное разоблачение, вы имеете наглость говорить о какой-то компенсации!

– Поверьте, мистер Шур, это более чем щедрое предложение. Учитывая все обстоятельства…

– Какие еще обстоятельства?!

– Я вижу, что вы опять выходите из себя, мистер Шур. Я прощаю вам этот тон. Я отношу его на счет стресса, который вам пришлось пережить. Но вы, насколько я понимаю, – Людвиг Оби кивнул на лежащего на полу Спилмена Раша, – уже получили моральное удовлетворение. Хотя и несколько грубым способом. Послушайте, нам следует спешить. Трэш не имеет опыта в управлении наемниками. Они могут выйти из-под контроля, и тогда начнется настоящая, полномасштабная война, которая будет грозить самому существованию Системы. А вы ведь как высшие должностные лица МБР обязаны защищать безопасность Системы. Нас победит только смерть. Кажется, так записано в вашем Уставе?

– Я думаю, его следует поместить в карцер.

– Пусть говорит.

– Спасибо, Дуум. Не зря вы – начальник, а Шур – подчиненный. Я всегда говорил, что в МБР отличная кадровая политика. Послушайте, вы собираетесь обнародовать вещи, которые неизбежно вызовут массовые волнения, особенно в Южных штатах и в Западных провинциях. Прибавьте сюда вторжение Уркана. Гражданская война и интервенция – смертельное сочетание. Ароппа не упустит случая ввести на территорию Системы свои миротворческие силы. Подумайте о будущем страны. Я сделаю все, что вы захотите, но сначала мы должны отправиться в район Оз. И чем меньше будет наша делегация, тем лучше.

– В ваших словах есть доля истины, – Дуум поскреб подбородок, – но вынужден вас огорчить, дело зашло слишком далеко. Сити-Таун занят войсками МБР и частями регулярной армии. Мы не сможем объяснить нашим людям, что это были простые учения. Поэтому нам придется сказать им правду.

– Отлично. Именно этих слов я и ждал от честного офицера, дававшего присягу на верность Системе. Тем более не следует забывать о запасном варианте, который ВБС приготовил на случай провала.

Оби встал, отодвинул свой собственный портрет, на котором он красовался с огромной перевязью через плечо со значком «Почетный гражданин Аквилона». За портретом оказалась кнопка. Он быстрым движением утопил ее вовнутрь. Раздался тихий шорох. Шур выскочил из кресла и мгновенно занял позицию в центре комнаты, поводя стволом из стороны в сторону. Людвиг Оби тихо засмеялся.

– Это всего лишь лифт. Обычный лифт. Ведь за дверью охрана. А мы так и не договорились с мистером Дуумом, будет арест или нет.

Стена раскололась надвое. На них глянула пустота кабины лифта.

– Мистер Ван Дуум, я разрешу ваши сомнения. Прикажите вашему офицеру – Гэр, кажется? – препроводить в карцер начальника отдела лицензирования Спилмена Раша, который держал в заложниках президента ВБС Людвига Оби.

Глаза Спилмена Раша округлились, в них полыхнула ярость. Он замычал, но предусмотрительно связанные за спиной руки на этот раз не выручили его. Вспышка была короткой, Раш тут же успокоился, его глаза, только что метавшие громы и молнии, теперь поражали безжизненностью.

Дуум, словно находясь в трансе, приблизил рацию ко рту. Мембрана стала теплой от его нервного дыхания.

– Гэр, мы проводим расследование. Через полчаса забирайте Спилмена Раша. Свидетель Людвиг Оби дал показания. Его можно сажать по пункту второму. Доступ каких бы то ни было лиц запрещен. Адвокат допускается только на судебный процесс.

Шур удивленно взирал на Дуума. Людвиг Оби шагнул в лифт. Оба сотрудника МБР поспешили за ним.

Дверь плавно закрылась, замигали огни аварийного освещения. Пол начал давить на ступни. Они неслись вниз и с очень большой скоростью. Через секунды лифт остановился. Двери распахнулись. Перед ними была небольшая станция новенькой монорельсовой дороги.

– В то время как вся Система сходит с ума по воздушному транспорту, мы в ВБС предпочитаем подземный. Садитесь.

Они уселись на оранжевые пластиковые сиденья.

Шур не выпускал из рук пистолета, оглядываясь по сторонам. Обычный серый туннель. На низком сводчатом потолке тусклые лампы. По стенам ползут кабели. Какие-то красные цифры.

– Через пять минут мы будем на месте. Правда, нас ожидают небольшие перегрузки, но вы ребята крепкие.

Людвиг Оби сидел впереди, добровольно давая эмбээровцам контролировать себя. Поезд коротко звякнул и сразу, без раздумий набрал скорость. За окном что-то неясно серело.

– Черт! Он действует не хуже Разговорников, – сказал Шур Дууму, – почему ты послушал его?

Людвиг Оби повернулся к ним.

– Я знаю, мистер Шур, что у вас большой опыт по части Разговорников. Скольких вы убили? Двоих? И вы до сих пор боитесь их? А вот Спилмен Раш, Разговорник Системы №1, боится меня. Бедняга испробовал на мне все свои штучки. Он, наверное, думает, что я – киборг.

– А кто вы? Дьявол?

Оби рассмеялся.

– Я – глухой. Я – абсолютно глухой. У меня искусственная барабанная перепонка. Она настолько старой конструкции, что не различает оттенков тембра. Когда я слышу вас, мне кажется, что говорят роботы. Я – брак.

– В каком смысле?

– В прямом. Неудачный клон. Клон с врожденной патологией. Такое бывает редко. Я родился глухим. Мой хозяин был человеком сердобольным. Он имплантировал мне этот допотопный слуховой аппарат, который стоил дешевле пакетика чипсов, и дал вольную. Мне сделали пластическую операцию, и я начал самостоятельную жизнь.

– Господи, он не только клон, но еще и бракованный. Если люди узнают, кто столько лет управлял ВБС…

– Они не узнают, мистер Шур. И вы скоро узнаете почему.

Поезд резко снизил скорость, завыли тормозные турбины.

Наверх они вышли через такой же лифт, оказавшись в центральном офисе Общественного комитета района Оз.

– Здесь может быть опасно, – заметил Шур, оглядывая картину запустения и разрухи, – наверняка город отдали на трехдневный грабеж. Урканцы так давно не совершали крупных набегов, что, наверное, отказались от традиционного выкупа.

– Поэтому чем быстрее вы свяжитесь с Трэшем, тем быстрее мы будем в безопасности.

– Интересно, как я это сделаю, – огрызнулся Эдвард Шур, который никак не мог успокоиться, узнав, что столько лет жил в страхе перед клоном второго сорта, а не то что нечеловеком. Это никак не могло уложиться в его голове.

– Мы перехватывали разговоры Трэша и командира его наемников Ле Горша. Вот телефон. – Ван Дуум протянул Шуру бумажку. – Звони. А то, не ровен час, сюда забредет какой-нибудь головорез-трабиец. Ты его убьешь и налетишь на кровную месть. А вместе с тобой и мы.

Шур набрал номер.

– Сигги, это я, Шур…

Последние слова потонули в грохоте. Дверь одного из кабинетов словно попыталась сбежать на улицу, забыв о петлях, на которых она висела. С потолка посыпалась штукатурка, радостно соединяясь с мусором на полу. В коридор выскочил Трэш. Его сигара была угрожающе направлена на Шура.

– Тебе конец, Эдвард. Тебе ко…

Он увидел Людвига Оби и замолчал. Рот его так и остался открытым. Через мгновение он протянул руку к подошедшему сзади Ле Горшу.

– Это не приведение? Ты тоже его видишь?

– Так точно, сэр, – ответил Ле Горш и повернулся, чтобы снова зайти в кабинет.

– Тогда дай мне пистолет.

– Не спешите, Трэш. – Людвиг Оби смотрел на Трэша укоризненно, как бы не одобряя слишком вульгарную, сказанную ни к месту шутку. – Присоединяйтесь. Мы искали вас. Кстати, в присутствии этих господ я подписал чек на пятнадцать миллиардов таллеров. ВБС признает свою ошибку в отношении вас и компенсирует вам потери.

Чек вынырнул из кармана Людвига Оби и спланировал на стол. Некоторое время Трэш разглядывал его. Повертел в руках, а потом аккуратно положил на стол. Его лицо стало багровым.

– Потери!!! Да вы расплачиваетесь со мной моими же деньгами!

Он снова схватил чек, смял его и швырнул в лицо президенту ВБС. И… промахнулся. Это бледное, сырое лицо отталкивало даже пыль (а может быть, и микроорганизмы, черт их знает, какие лосьоны они выдумали в своих секретных лабораториях).

Людвиг Оби, не мигая, смотрел на Трэша:

– Нам нужно многое обсудить, пока ситуация не вышла из-под контроля.

– Из-под чьего контроля?! Ле Горш, дайте пистолет. Вы что, оглохли? – Трэш повернулся к Ле Горшу так резко, что его каблуки оставили на деревянном полу два желтых вдавленных полукруга.

– Без суда и следствия расстреливают только мародеров, сэр.

– А он кто? Эта сволочь хотела украсть у меня жизнь.

– Жизнь клона, Трэш, ничего не стоит. Всегда можно сделать копию.

Трэш выронил сигару. Такого оскорбления от поверженного врага он услышать не ожидал. Харпер с удивлением отметил, что впервые видит своего приятеля таким растерянным. Людвиг Оби не стал дожидаться, пока Трэш переварит его слова, молча повернулся и вошел наугад в один из кабинетов. Дуум и Шур последовали за ними. Трэшу ничего не оставалось делать, как принять приглашение, пусть и высказанное в такой необычной форме.

Людвиг Оби уже полностью был хозяином положения. Сигизмунд Трэш, Ле Горш, Ван Дуум, Эвдард Шур, Арчер Харпер – все они беспрекословно слушались его, будто загипнотизированные. Может быть, всему виной была неестественная бесстрастность, свойственная всем слабослышащим людям. Его тусклые глаза помимо воли приковывали взгляд еще и потому, что никому из присутствующих не доводилось его видеть без очков «орлиный глаз».

Лучше бы он был в очках. Именно такое мнение сложилась у всех, кто теперь внимательно следил за каждым движением самого могущественного человека на Аквилоне. Матовые, непроницаемые стекла очков «Орлиный глаз», делавшие человека похожим на киборга, выглядели более живыми на этом странном бледном лице, чем сами глаза. Казалось, что это и не глаза вовсе, а сплошная бутафория. Люди с такими глазами могут многое. Многое, более страшное, чем убийство. Такое страшное, что и думать-то об этом не хотелось.

– Господа, насколько я понял, вы хотите поставить последнюю точку в существовании ВБС. Хочу вас сразу заверить, что вам это не удастся.

Никто не проронил ни слова.

– Естественно, существовавший ранее порядок вещей не сохранится. Кое-что придется изменить.

– Вздор, – фыркнул Трэш, – я не намерен выслушивать покойника.

Людвиг Оби никак не отреагировал на этот выпад. Он продолжал все тем же монотонным голосом:

– Я уже говорил господам из МБР о запасном варианте. Как только суд признает меня виновным, если, конечно, вы решитесь довести дела до суда, или как только меня убьют, начнется операция «Ноль». Все изначальные, согласно плану этой операции, будут стерилизованы. Стерилизация будет проведена с помощью препарата, разработанного в наших лабораториях. Препарат очень эффективен. Он дает стопроцентный результат. Никаких побочных эффектов.

– Это невозможно, – воскликнул Дуум, – вы блефуете. Геном человека и клона – один и тот же.

– Вы забываете, что только в ВБС хранятся точные списки клонов и изначальных. Пиратское клонирование уже давно практически под нашим контролем. Мы можем ошибиться на пару миллионов человек, но сути это не меняет. Через годы это будет планета клонов. Цивилизация пойдет другим путем.

– Чудовище… – пробормотал несклонный к сантиментам Ле Горш.

– Вы отдаете себе отчет в том, что вы говорите? Это же геноцид!

– Возможно. Я не намерен вдаваться в теоретические дискуссии. Вы не знаете, сколько моих людей – среди изначальных. Я знал, что рано или поздно МБР сядет нам на хвост. Нетрудно было предположить, что вы кого-нибудь сумеете завербовать. Таким человеком оказался Соммерсет Гид. Ему удалось перехитрить нас. По крайне мере, он так думает. Что ж, выбирайте – уничтожение ВБС или стерилизация целой нации. Я предлагаю вам безболезненный выход из ситуации. Все остается как есть. Трэш возвращает себе все, что у него отняли. Дуум и Шур становятся национальными героями, разоблачившими чудовищный заговор Спилмена Раша, который хотел с помощью клонов захватить власть над Системой. Ле Горш становится маршалом-протектором и изгоняет войска Уркана с территории Системы. Самарина придется убрать. Жителям Системы пока ни к чему знать, что толланцы могут добраться до Аквилона и выяснить, что они – всего лишь ферма. Вам решать, господа.

– Все это понятно, – затараторил Трэш, – чего-то подобного от ВБС я ждал. Но какого черта вы обозвали меня клоном. Что это за шутки?

– Я не умею шутить, – просто ответил Людвиг Оби, и Трэш побледнел. – Итак, я жду ответа, господа.

– А я жду объяснений! – взревел Сигизмунд Трэш.

– Ваше дело есть в ВБС. Это было еще до моего назначения. Сигизмунд Трэш умер при родах. Врожденная патология. Родители очень переживали. Дело в том, что миссис Трэш больше не могла иметь детей. Ваши родители заказали замену. Да и замена ли это, по большому счету? Вам было несколько минут от роду. Они заказали также и второго клона – Альберта. Вы были их родным сыном. Что бы ни говорили отдельные политические деятели в Ароппе, – в клонировании положительных моментов много больше. ВБС вернул миссис Трэш ребенка, а по большому счету, и смысл жизни. Если вы мне не верите, я могу предоставить вам метрики.

– Это фальшивка! – Трэш вскочил, судорожно глотая пространство. Он быстро взял себя в руки и расхохотался.

– Вы столько раз обманывали людей, что вам никто не поверит!

– Да мне, собственно, все равно, поверят мне или нет. Да я и не собираюсь никому рассказывать об этом. Мне просто пришло в голову, что вы будете лояльнее относиться к клонам, если узнаете, что и сами клон. В конечном итоге, все это – предрассудки. Клоны – такие же люди, как и все остальные. Никакой агрессивности в них нет. Бывают, конечно, неудачи, как, например, в случае со мной. Это всегда можно пережить. Не получилось один раз, получится второй. ВБС дарит бессмертие. Мы можем совместными усилиями создать новое поколение людей, обладающих выдающимися качествами. Они будут управлять миром разумно и эффективно.

– Захочет ли мир этого? – вздохнул Дуум.

– Мир об этом не будет знать.

– Но ведь мы узнали, значит, смогут узнать и другие. Утечка информации – это всегда лишь вопрос времени. Она неизбежна.

Людвиг Оби кивнул.

– Истинно так. В МБР знают свое дело. Но к тому времени, когда мир узнает, будет уже поздно. К тому же глупо отказываться от процветания, а оно неизбежно, если у власти стоят идеальные люди. Кроме того, остальных мы могли бы немного, если так можно выразиться, подравнять.

– В смысле? – Дуум насторожился.

– Очень просто, – Людвиг Оби несколько оживился, что выглядело зловеще, – клонирование дает возможность закладывать те качества, которые нужны, и избегать ненужных. Мы можем сделать людей законопослушными, добрыми и мягкими, солдат – отважными, балерин – прекрасными.

– Муравьи, – пробормотал Харпер.

– Что? – не расслышал Людвиг Оби.

– Муравьи-рабочие, муравьи-солдаты… – Харпер встал, подошел к окну и оперся руками о подоконник.

– Другого выхода у нас нет, – подвел черту Трэш, – иначе гражданская война и интервенция. Но мы должны контролировать ситуацию! Вам не удастся нас одурачить. А вы точно глухой?

Людвиг Оби улыбнулся. Лучше бы он этого не делал. Даже Ле Горша, кто, бывало, не морщась, ел поганки, передернуло.

– Абсолютно.

– Самарина я убью лично, – объявил Сигизмунд Трэш, встал, подошел к Ле Горшу и, не слушая возражений, вынул у него из кобуры пистолет. Затем, не говоря ни слова, он буквально выбежал из кабинета.

Выстрел прогремел как атомный взрыв.